А Дайнерис драконнорожденная в моде хоть как-то представлена? и каких спутников можно получить в компании?

При сохранениях вылетает. Что делать. Я думаю это уже обсуждалось, но все же если можно скажите где хотя бы посмотреть решение моей проблемы.

У всех после десятого дня начинаются постоянные вылеты или я избранный?

Ознакомился с модом накануне. Идея супер, автор молодец. Но если честно не хватает немного деревьев и гор. А главное городов. Создал Робин Гуда играю в Англии.. С городами просто беда.. В Шотландии один город в Англии три.. В Уэльсе и Исландии вообще городов нет.. А как же вести торговлю? Эти фракции становятся не играбильны. Если играть за Исландию и быть в состоянии войны с Англией, например, и Шотландией, то окажешься в Котле и не будешь иметь возможности ничего продать..

Господин Великий Новгород.
С утра, наскоро позавтракав на постоялом дворе, вся компания двинулась в путь. Как водится, морозец, окрепший за ночь, начал покусывать путников, заставляя прятаться их в меха. Петро замучался в своей казацкой шапке с ярким, синим верхом. Если усы еще как-то спасали нос от мороза, то куцая шапка едва-едва прикрывала уши своего владельца. Данил уже не раз подъезжал к казаку с шикарным бараньим треухом, но Петро нипочем не соглашался, продолжая остервенело оттирать замерзающие с непривычки уши. Он с надеждой поглядывал на монастыри, все чаще встречающиеся в стороне от дороги. Однако князь то ли зарекся в них заезжать после Ипатьевского дела, то ли просто торопился. Петру только и оставалось разочарованно вздыхать и мерзнуть. Наконец к полудню, когда Коцур уже готов был сдаться, посольство добралось до Новгорода. Оставили позади церковь Спаса, на горе Нередице, и дальше, свеженалаженным зимником через речушку Волховец подошли к границам самого города. С этой стороны Петро с удивлением обнаружил, что стен у города нет. То есть они конечно были, но правее. В полуверсте от берега Волхова поднимался могучий вал с деревянной башней в три или четыре поверха. Вот за ней и были видны могучие стены темного дерева, поставленные еще при великом князе Василии Ивановиче. Сейчас перед ними был готовый зимник, упиравшийся в заставу на берегу небольшой речушки Тарасовец, впадающей в Волхов. Казалось до города рукой подать – ан нет.
Перед заставой сгрудилось в кучу несколько саней, по всей видимости хвост того обоза, который они догоняли последние несколько дней. Их владелец, закутанный в тулуп и нахлобученном по самые брови треухе, вяло переругивался со стражниками. Эти ушлые ребята явно не прочь были вытрясти дополнительную мзду за проезд. До Петра доносились отзвуки перебранки. Стражники ссылались на какого то посадского, а владелец саней на другого, то ли тоже посадского, то ли знатного купца. Меж тем время шло. С Волхова начал задувать холодный колючий ветерок, норовивший залезть в любую щелочку теплой одежды. Петро уже было разозлился, но тут Оболенскому, видать тоже надоело это дело. Он слез с коня и начал продираться к заставе. Коцур увидел как князь сходу ввинтился в эту вялую перепалку. Владелец тулупа и саней сразу осторожно отошел в сторону. Стражники похоже завели было опять свою бодягу про посадника, но Владимир судя по жестам их резко оборвал. Те в свою очередь замахали на него руками – Петро с любопытством наблюдал эту игру жестов, так как слов слышно не было. Князь с чувством плюнул в ноги – стражи взялись за бердыши. Тогда Оболенский залез за пазуху и достал какую-то бумагу. Сунул под нос одному. Тот некоторое время водил по ней пальцем, затем сорвал шапку и поклонился. Сказал что-то одному, другому, а сам засеменил за князем, тихонько крестясь. Через мгновенье из дома, при заставе выскочил десяток молодцев и принялся энергично расчищать дорогу перед посольством. В каких-то десять минут дорога была свободна.
- Вы уж не серчайте, служба такая. – оправдывался страж, - А пленничков, ежли хотите в острог сдайте, хоть в детинце, хоть на торжище. Тут их свежих аж два штуки поставили.
Оставив за спиной негостеприимную заставу, отряд въехал в Славянский конец Великого Новгорода.

- Здоров будь, Желислав Тихомирович, принимай дорогих гостей! – Оболенский легко спрыгнул с коня, проигнорировав подскочившего было к стремени холопа. Купец, которого князь назвал Желиславом Тихомировичем, с усилием улыбнулся, пряча недовольную мину в густую бороду.
- Здравы будь, княже Володимер! – На вид он был чуть не вдвое старше молодого вельможи, однако происхождение не позволяло ему лишнего панибратства.
Глава посольства отвел хозяина чуть в сторону, и Изабель стало трудно различать, о чем они толкуют. Похоже, там завязался нешуточный спор. Да и вообще – не пристало приличной леди интересоваться чужими беседами. У нее и свои дела найдутся. Девушка задумчиво погладила свою кобылку по рыжей шее, та фыркнула в ответ. Почуявшие тепло конюшни и душистого сена лошади нервничали.
Саврасый мерин, на котором сидел лекарь Иван, мотнул головой, звякнув удилами. Хозяин неожиданно зло ругнулся на животину. Устали люди, хорошо бы князю удалось договориться о постое. Изабель поерзала в седле. Томительное ожидание затягивалось.
Наконец, спорящие ударили по рукам, князь обернулся к своим, с улыбкой махнул рукой. Купец коротко крикнул что-то холопам, те кинулись отворять ворота постоялого двора.
 
- РЯВК! – огромный лохматый кобель, заливаясь басовитым лаем, рванулся на цепи. Рыжая кобылка взвизгнула и шарахнулась в сторону. На секунду девушка потеряла равновесие, сама испугавшись гигантского зверя, но чья-то рука крепко ухватила поводья, избавив англичанку от позорного падения в щедро унавоженный снег, а, возможно, и в пасть тому самому негостеприимному псу.
- Обережніше, пани!
- Благодарю! – Вспыхнула девушка и вздернула нос, заметив насмешливый взгляд князя.

В просторном доме места хватило всем. Даже пленников разместили в отдельных комнатах, хотя и оставили при них охрану. Чуть отдохнув с дороги и освежив лицо над глиняной миской с талым снегом, девушка завернулась в шубку и вознамерилась незамеченной выскользнуть из усадьбы.
Свобода! После нескольких недель татарского плена, после изнурительного путешествия она вновь оказалась в большом городе, где, возможно, удастся найти знакомых или компаньонов отца и тогда…
- Куда это вы собрались, Изабель? – окрик князя остановил ее у входной двери.
- Прошу вас, Володимер Романовьич, звать меня леди или леди Изабель, как того требуют приличия, принятые среди людей нашего с вами круга.
Князь поморщился:
- Так куда вы направляетесь, леди?
- У меня дела в городе и я хотела бы… - Англичанка увидела, как на лице Оболенского отразилась вся та тирада, которую он намеревался выдать. – Но Вы, любезный князь, можете сопроводить меня.
- Я???
- Да Вы, ведь Вы абсолютно правы. Не престало женщине моего положения ходить по улицам одной. Спасибо вам! Спасибо, Володимер Романовьич, что остановили меня от столь необдуманного шага. О, благодарю! Вы буквально спасли мою честь!
Ошарашенный такими бурными изъявлениями благодарности, Оболенский хлопал глазами.
- Ну… я… Э-э-э…
- А то, что вы изъявили желание пойти со мной и тем самым обеспечить мою защиту – это с вашей стороны в высшей степени благородно. Сразу видно настоящего джентельмена!
- Я… это... как бы…
- Впрочем, я предполагаю, у предводителя отряда найдутся более важные для посольства дела кроме как сопроводить на прогулку бедную девушку. Так что я нисколько не обижусь, если вы выделите мне для охраны… ну хотя бы Евлампия… Епифания… как же его? Евпатия – мне кажется, этот достойный человек сможет выполнить такое пустяковое задание.
- Э-э-э.. да! Охрана – это хорошо! – наконец, сформулировал четкую мысль князь. – Пожалуй, леди Изабель, вам и в самом деле понадобится охранник. Проклятье, не могли вы раньше сказать, до того, как Огнезар отправился на торг?! Вам ведь, небось, тоже на рынок надо.
Англичанка чуть улыбнулась уголками губ, но спорить не стала. Мужчины! Они думают, мы способны лишь транжирить деньги.
- Нет, Евпатий мне нужен здесь, - продолжал размышлять Оболенский, обводя взглядом ту часть отряда, что собралась в общем зале. – Кого бы к вам приставить?
----
Странный князь. Довез досюда, столько времени, теперь дал Яруслава в провожатые и отправил искать дорогу с края света. Невеликая цена оказалась княжескому слову, да грех пенять ему после всего.
В порту Яруслав, как попросил Натхо, поспрошав у местных, подвел их к некому холландцу, ходившему в пределы султана.
Холландец в нерусском наряде из темно-синего кафтана и такой же шапки с мохевой подкладкой и в русских полушубке и меховых сапогах, с не очень опрятной кустистой бородищей соломенного цвета и недобрым взглядом синих дубленых глаз из-под больших бровей, переводил взгляд с одного пришлеца на другого. Вниманию его поспособствовала грамота с печатью, показанная сопровождающим русским офицером.
= Мы касахи с берего Чермного мория, - сказал Натхо. - Наше старшие братие служат султану. Коли доставишь нас до того предела, отдадим половину с цены нашего живота. (Он имел в виду стоимость договора службы султану, представлявшего собой, условно говоря, акт самопродажи).
Холландец опять перевел взгляд с одного лица на другое.
- А откуда вы, молодцы, досюда дошли?. - По-русски говорил он прилично.
Натхо молчал мгновение.
- Из Казани.
В глазах у купца что-то мелькнуло.
- Пускай будут гостями на моем судне, - обратился он к Яруславу.
- Ну мотри, Петр Батькович, - ответил Яруслав с некоторым нажимом. - Будь ласков с теми, за кого пекутся государевы люди.
Болат передал ему узду. Оставались они с Натхо в том что было, с маленькими торбами, в коих лежали смена рубах и портов, выданная урысами, да кольчуги с родины. Ну и ножи были на поясах, один от странного русского купца подарок, другой - от странного русского князя.


ДАННОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ СОЗДАЕТСЯ ТВОРЧЕСКИМ КОЛЛЕКТИВОМ АВТОРОВ, КАЖДЫЙ ИЗ КОТОРЫХ РАЗВИВАЕТ СВОЕГО ГЕРОЯ В ОБЩЕМ СЮЖЕТЕ.
Warlock - Ярослав, Reketir - Владимир Оболенский, Ulsar- Казак Петро,
Елизавета Дмитриева- Изабель. София- София,
Masquarade- Огнезар Нарицкий, Trebian-Ванька Миронов. DanteSSS - Даниил.

спасибо попробую

Господа, вот решил я не давно любимую игру поставить на казеный нетбук. И вот беда нету в нетбуках сидиромов. Ну я не сплоховал скачал с пиратских торрентов запихнул и ...... нате вам девочки если обновишь до последней версии то купи ключ.. Это особенно обидно, ведь я по причин проживания в двух местах купил две лицензии..
              Купить еще и ключь вообще не хочется. Тем более нетбук рабочий.. Посоветуйте что делать?

ЧЕЛОВЕК В РЯСЕ


02:58Хор каторжников - То не ветер ветку клонит (1910)
Хор каторжников То не ветер ветку клонит (1910)

- Эх хорошо поешь Даня, эх рвешь душу чертов сын. - Владимир смахнул набежавшую
 слезу. Уж больно хорошо спел Данила. - Ух тебе бы друже не клевцом махать, а
искусству обучаться.
 Талант у тебя до сего есть. - Владимир забросил ногу на ногу внимательно изучая
 ученика Ярослава.
        Данька очень вовремя заглянул в горницу, Владимир как раз сидел в одиночестве и
размышлял о делах насущных, а они были ой какие не радостные.
       - Вечереет Данила, ну ка садись.
 Данила замешкался. - А ну садись кому говорят. - Стрелец, послушно присел за стол на против
князя, не доверчиво скосив на того глаза.
         Владимир извлек из под стола кувшин и подмигнув, плеснул из него себе и Данилке в кружку.
- То Данилка перевар, давай ка выпей что ли с князем.
       Данила испуганно отстронился. - Да не Владимир Романович, будет тебе, грех в монастыре.
- Да будет тебе Данила, я этот "квас" у монастырских и купил, не так они безгрешны, как кажется.
Данила перекрестился и выпил, сморщившись, перевар был действительно жесткий.
        - Извини Данил, о закуске не подумал,. - Владимир задумчиво взглянул на свечу.
 - Ну ка Данил, спой еще что-либо, а я коли знаю подпою.
         Данила вздохнул и затянул старорусскую знакомую тягучую песню. Оболенский молчал,
 слушал, глядел на огонь и думал, о произошедшем. Накануне загорелась конюшня, где были лошади
припасы, а также подарки для Елизаветы Тюдор. Сегодня днем, он и Огнезар увидели казака Петро и Софию.
        При них была тряпка, которую использовал ранее поджигатель. Петро утверждал, что видел некую темную фигуру,
и кричал, что София что-то знает. Но татарка молчала, и не говорила, даже когда Владимир намотав ее волосы на руку с силой
ударил ее по лицу.  Она так и не проронила не слова.
        Для надежности князь запер обоих в сарае, и приставил на охрану Миронова и Евпатия. Одно плохо было в этом, поссорились
с Ярославом, он был не доволен тем, что князь поднял руку, на его девку. А когда князь велел ее вместе с Петро в сарай засунуть, он
картинно так развернулся и ушел, и ходит до сих пор где-то. Леди Изабель возмущенная его не благородным обхождением с женщиной
ушла гулять в сопровождение Огнезара, который типа объяснял ей мотивы поведения князя.
          Оболенский стукнул кулаком по столу, Данька замолчал оборвав песню на высокой ноте и удивленно взглянул на князя.
- Выпьем еще Данила. - Он быстро плеснул еще себе и Даньке. - Они быстро выпили.
        - Вот скажи мне стрелец, как ты мыслишь верно я сделал, что засадил Петро да татарку эту в сарай?
Данила занюхал рукавом и удивлено развел руками. - По что же знать мне княже, то тебе виднее, ты у нас командуешь.
- Ну а ты как мыслишь? - Владимир с интересом взглянул на стрельца. - Да почто же мне знать, но я так мыслю, что коли
человек виноватый, то его в поруб не грех засадить, а коли не ведаешь того, то наверное не хорошо.
         - А коли не знаешь, что виноват но подозреваешь? - Владимир пытливо уставился на Данилу, быстро подлив еще раз себе и ему.
- Ну тады, тоже хорошо засадить куда, чтобы еще чего не наделал.
- ВООТ!! - Владимир поднял указательный палец вверх. - А твой наставник, на меня обижаться удумал. А князь я или помет собачий?
       Владимир рухнул головой на стол и захрапел.
- Князь я или не князь - передразнил стрелец допив. - Не за то он на тебя обиделся, а за то, что ему не веришь и поручительству его за
татарку свою. ..........
        Но Оболенский уже спал пьяным сном на столе. И виделся ему во сне батюшка его, что сидел на печи да сапог подбивал, и эдак не
довольно глядел он на сына своего да кочал кудрявой головой. - А почто же ты сына зелье поганое пьешь, чай празник у тебя какой.
        Сын виновато опустил голову и взглянул на мать, что вышивала в углу при свете лучины, но она также не одобрительно поглядела на него.
- А что сына, можно ли доверять тебе дела важные, коли ты вместо того, чтобы решать их горю предаешься? Не знал, что ответить ему Владимир Оболенский.
*********
- Зачем я пил с князем? Моя воля, всю дрянь вылил бы.
Весь оставшийся день стрелец был угрюм: в отряде были разногласия, да и еще мрачные воспоминания детства.
Даниил вышел наулицу подышать воздухом и "отчиститься от дряни внутри его". По пути он встретил Миронова, тот тоже был не в духе.
"Князь он или не князь. Собрал бы всех в кучу да гаркнул. На то он и друг царя батюшки".
- Эй, Даниил. Готовься к завтрашнему дню. Биться будем, проверить тебя хочу.
Даниил обернулся и увидел Ярослава. Наконец-то настала возмжность отомстить за все отжимания, беги и прочие физические нагрузки.
***********
Сарай был не очень большим. Собственно сарай как сарай. В нем Петро уже был, ночью, когда брал лопату и багор. Бревенчатые стены, с узкими прорезями, вместо окон. Ворота на две створки, которые заложили снаружи толстым брусом. Невысокий, дощатый потолок, без выхода на чердак. Пахло старым сеном и мышами. В дальнем углу валялся всякий ненужный хлам. На стене висели хомуты, веревки какие-то старые шкуры. Вдоль стен валялось несколько старых оглобель и колес с выбитыми спицами. Потолочную балку подпирал столб, увешанный старыми сетями с остатками рыбьей чешуи.
Петро ходил взад и вперед по сарайчику, не обращая внимания на Софию. Проходя мимо столба он от души вымещал на нем злость за несправедливую обиду. «Князь… Язви его в душу!» - Бум! – удар в столб. «Бисов сын… Человечьего языка не розумеет.» - Бум! «На кой мне их жечь? Мне отсюда тикать надо. А он…» - Бум! На голову посыпалась какая-то труха. Петро вспомнил, как доказывал Оболенскому – показывал вонючую тряпку, следы от сапог. Говорил, что девка-татарка должна была все видеть. Не помогло. Молодой княжич только съездил по лицу татарке, потом глянул на следы и на сапоги Коцура, и не разбираясь отправил обоих сюда. ЧуднАя дивчина, со странным выговором, видно онемела и не проронила ни слова. Хотя вроде то же видела того монаха. Странно повел себя тот, кого называли Ярославом – начал так заступаться за чернявую, что Коцур даже засомневался, кто из этих двоих князь. И не смотря ни на что – он здесь. «Ну погодь… погодь…» - Бум! Тут Петро вспомнил Азмана. В памяти, как наяву всплыло смуглое, спокойное лицо атамана. «Ну чего всполошился? Можно подумать тебя в крымский зиндан сунули. Уймись, сядь подумай.» - будто снова услышал он рассудительный голос смягчающий каждую гласную. Петро встал как вкопанный. Огляделся. Скинул на пол несколько шкур, присел на них, обхватив колени и задумался. «И правда. Что с того что в сарай сунули? Руки-ноги не повязали. Рожу не излупцевали.» - он кинул взгляд на затаившеюся в другом углу татарочку, - «Девка вон есть…». Правда получив в ответ на свой взгляд гневно сведенные брови отбросил эти мысли. «Да ну ее… Еще кинется чего доброго… Как ей князь вдарил – а она ничего, ни слезинки. Гром-девка.». Посидев еще Петро вспомнил про поджог. «А ну ежли и эту хибару запалят? Куда ховаться?». Коцур обвел глазами помещение – ховаться было некуда. «Так не годиться. Бежать отседова еще рановато – князь совсем решит, что я его обоз спалил, а вот лазейку какую надыбать не мешает» - казак поднялся и начал обход помещения. Потыкав кулаком в стены и поковыряв носком сапога мерзлую землю у стен он уставился в потолок. Взял у стены оглоблю. Тут совсем кстати на колокольне начали перезвон монастырские колокола. Петро поудобней ухватил дрын и с ударом басового колокола саданул им в потолок. Когда перезвон закончился, ему удалось сорвать три доски с одного края. Глядя на потолок, Коцур прикинул, каково ему будет туда пролезть. Затем выразительно глянул на татарку и опять на потолок. «Поняла или нет? Ей-то пролезть легче будет. А там веревку скинет – и я пролезу. Захочет бежать – держать не буду. Мне-то пока рановато…»
*************
- Что это ты Владимир Романович нажрался-то? - Спросил Огнезар взгромождая на себя пьяного молодца. - Ну ка Данила подсоби. - Данька шмыгнул носом, и принялся помогать.
Князь приоткрыл глаза и взглянул удивленно на распухшую щеку Данилы. -ЫЫ, то где это тебя?
- Поединок с учителем провел, - Смеясь сказал Огнезар, подхватывая князя.
- Поединок это хооо.бэээ!!- Князь выпустил часть потребленного пойла на пол, чем вызвал недовольный возглас купеческого сына.- Ну ты жорло княжье. - Дотащив предводителя посольства до комнаты Огнезар положил его на койку, попросив, Изабель притащить деревянный таз.
Князь, впрочем не стал поправлять ситуацию, понимая сквозь пьяный угар, что утром ему будет наверное стыдно. Засыпая он подумал о черкесах, что не плохо бы утром с ними поговорить, может и они тоже видели чего-то.
************
- Аы-ы-ы-ы-ы! – простонал князь Оболенский, прикладывая к голове кувшин с ледяным квасом. Мутными глазами он с ненавистью смотрел на выносящую остатки его мозга англичанку.
- Так вот, любезный князь, я даже готова закрыть глаза на ваше бесцеремонное поведение с бедной девушкой, хотя вам следовало, конечно, помнить о христианском милосердии и благородных манерах. Володимер Романовьич, вам должно быть стыдно! Вам не кажется, что мы злоупотребляем гостеприимством настоятеля этого святого места? Мало того, что мы явились сюда незваными гостями, нарушив покой святой обители, привезли с собой иноверцев, по нашей вине произошел пожар, чуть не погубивший монастырь, Ярослав на глазах у кротких монахов устроил избиение своего ученика, да еще и вы теперь напились как… - Князь начал тяжело подниматься, словно разбуженный медведь-шатун, но слегка потерял равновесие и ухватился за стол. От печки, где расположился Огнезар, раздалось короткое покашливание, а может, это был смешок. Изабель осеклась, поняв, что пора переходить к делу. – Впрочем, вы предводитель, вам решать. Однако мне кажется, что, ослепленный гневом, вы обратили мало внимания на мои слова. А вам следовало бы к ним прислушаться, прежде чем бросать в поруб несчастного казака и колотить бедную девушку.., - заговорившись, Изабель как-то не подумала, что сама тоже могла бы пойти следом. Огнезар снова хмыкнул. – Так вот, княже, я повторю, что тоже видела этого монаха в черном подряснике, видела, как у него выпала тряпка с остатками горючей жидкости. Более того, мне удалось рассмотреть его лицо, и знаете что? – Изабель сделала паузу, но, не дождавшись от собеседника ответа, торжествующе подняла палец и звонким голосом провозгласила. – Его лицо показалось мне знакомым!
На физиономии Оболенского отразилась вся гамма чувств человека, попавшего на колокольню в весенний благовест. Он напрягся и выдавил:
- А че ж вы раньше-то не сказали, су…суд.. арыня?
Огнезар заржал в кулак.
- Я говорила!!! Только вы, видимо, были так заняты расправой над бедной девушкой, что не обратили внимания на мои слова. Вам следовало бы помнить о христианском милосердии и благородных манерах… - Изабель явно пошла на второй круг. Князь опять рухнул на лавку.
Внезапно дверь растворилась и на пороге возник раскрасневшийся от бега Миронов.
- Княже, тебя отец-настоятель к себе требует!
Выпалив это, Ванька участливо посмотрел на страдающего предводителя и ласково сказал:
- Да не торопись князюшка, он после литургии зайти сказал, а отпуста не было еще. Сейчас я тебе отварчик один дам, как огурчик будешь… - лекарь захлопотал вокруг Оболенского.
Изабель замолчала и с кротким видом уселась на свое место.
**********
- Ну что же, пожалуй пройдусь до настоятеля нашего. - Владимир решил ухватиться за спасительную возможность, и бросив гневный взгляд на сидевшую, в позе мадонны англичанку, вышел на улицу.
Он обтер лицо снегом и потянувшись пошел вперед, приостоновившись возле сарая. На посту сидел Евпатий, скучая чистивший сапог.
- Добро дня тебе князь, как отсыпалось?
- Не плохо, спасибо за отвар Ванюше, как пленные буянят поди?
- Да не, тихо сидят, волки в засаде.
- Ну тогда отворяй давай, поглядим.
Дверь со скрипом отворилась, и князь зашел внутрь поморщившись от сырости. Петро сидел на сене и грыз соломинку, сердито взглянув на князя.
- Нус, как спалось узнички? - Стараясь, как можно радушнее говорить, Оболенский шагнул внутрь.
- Ты любезный государь давай аккуратнее там, парашу не опрокинь. - Сплюнув, казак кивнул на ветро с нечистотами.
Оболенский поморщился. - Петро, ты это не обижайся если чего, ты ко мне на службу набивался проверить тебя желал. Понимать должен.
Казак поднялся, крутанул ус и хмыкнув подтянул штаны. - Ну да, понимаю, хотя испытание так себе, знай княже, надо было бы ушел. - Казак ткнул пальцем вверх и вышел из сарая на свежий воздух. Князь оценивающе взглянул на дырку в потолке, и досадливо прикусил губу.Что-то ему подсказывало, что с настоятелем разговор будет тяжелый.
- Эй девка,- ты тож можешь выходить. - Крикнул князь, сидевшей в углу фигурке, в платке. Но татарка не шевельнулась. - Можешь выходить, татарка, ау! - Девушка лишь отвернулась никак не отреагировав на князя.
Ну коли нет таки нет, подумал Оболенкий, лишь бы не убила потом. Перекрестившись князь направился прямиком к настоятелю.
Монахи на дворике кололи большие чурки на четыре и складывали в паленницы. Перекрестившись Владимир вошел в небольшое помещение, где как ему сказали был настоятель.
Внутри было тепло, Оболенский толкнул не большую дверь, помещение освещалось слюдяным окошком наверху, но настоятель, тучный старик, читал при свете двух свячей. Владимир отметил, величину свечей и то, что воск в них был хороший ганзейский.
- Мир тебе владыко. - Оболенский низко поклонился согнувшись в поясе. - Долго жить тебе и здравствовать. Процветания монастырю твоему да ..
Владыка прервал Оболенского поднятой вверх рукой. - Процветание.. сын мой.. нужно вам людям мирским да суетливым. - Настоятель повернул к Владимиру морщинистое лицо, под глазами у него были мишки, что свидетельствовало о не спокойном состояние души владыки.
- Хотел отблогодорить тебя батюшка за гостеприимство монастыря твоего и братии.
Батюшка улыбнулся. - Почто же нам не оказать-то гостеприимства добрым христианам.
Лицо настоятеля посуровело и он оперевшись на поручни деревянного кресла, поднялся. Чувствовал себя отец настоятель по видимому не очень хорошо, это было видно, по напрягшимуся лицу священника, когда он поднимался.
- Добрый христианин, он всегда гость желанный, - сказал настоятель взглянув на князя. - И не важна княже, кто он бедняк ли последний, али князь, важно, чтобы добро было в сердце его, и чтобы зло, то что несет в себе , здесь в молитвах сердце его отпускало. С тобой же.... - Настоятель поморщился.- с тобой же княже выходит не по доброму как-то.
Оболенский напрягся, не любил он натаций заумных. И в отличие от государя или Воротынского он не считал, что мудрость вековая сильно может быть полезна. Все эти старые маразматики Владимира всегда раздражали. Зачем они ему эти умудреные опытом? Он сам лихой да молодой, молодой прут, всегда больнее старого сечет.
- Ты княже молодой, да дело видать у тебя серьезное, коли государь наш, храни его господи, тебе сие дело получает. Садись молодец, разговор есть.
Разговор был долгий, когда Оболенский вышел, было уже время обеда, и почувствовав голод, прибывая в серьезной задумчивости он направился к гостевому дому.
         В небольшом доме для гостей висела напряженная атмосфера. Недавняя выходка князя выбила всех из клеи и каждый старался держаться подальше от всех. Сплоченность стала зыбкой, а моральный дух упал. Изабель крайне чувствительно отнеслась к произошедшему, и ранее пышный факел превратился в догорающую свечку. Словно призрак напоминала она о себе живым спутникам. Ярослав же, он был вне себя, его зубы скрипели как старая дверь, а лицо ощетинилось взглядом ярости. И уже проклиная тот день, когда он согласился на предложение Владимира Романовича, сотрясал бранью монастырский воздух . Хоть и выплеснув всю злость на бедного Даниила, он ещё пугал соратников, черт его знает о чем он думал. Похоже только Иван да Евпатий, приняли шалость Романовича как должное: Евпатий по опыту, Иван по пониманию.
В коридоре послышались шаги, за ними раздался стук в дверь. Дверь вела в комнату настоятеля Ипатьевского монастыря.
- Да, войдите – раздался старый, побитый временем голос.
- Здравия вам батюшка – В проходе стоял Миронов, изрядно не выспавшийся и потрепанный. Комната, оказалась светлой и уютной. Для Ивана, обстановка была не самой удивительной. Те же священные писания, те же подставки под свечи, иконы и другая утварь богослужения.
- Что привело тебя ко мне, сын мой.
- Батюшка, не могли бы вы спасти душу Князеву, горяч ещё Владимир Романович, не сдержал свой пыл вчера. Лукавый его спутал, да с дороги нашей, единой свел. Ошибку княже осознал, да стеной гордость стоит, и принять её не позволяет. Помоги заблудшему, прошу. – Иван поклонился и насторожил уши. Настоятель промолчал, пристально взглянул в глаза Ивана :
- Обучался светлым наукам?
- Да.
- Хорошо, я поговорю с молодым Князем, но… - старец встал, и подошел к Миронову- … я здесь святой службой обязан и всегда при Князе быть не смогу, ты же, по руку иди с ним, да советом помогай, благословляю и отпускаю, иди. – Миронов поклонился и вышел из комнаты.
На монастырь опустилась бордовая заря, раскрашивая стены, окна, двор небесной краской. Тени выросли, и как зловещие прислужники повторяли жизнь хозяев. Тишина гуляла по двору и невнятным шепотом давала о себе знать. Жизнь внутри стен замирала. Иван легкой поступью направлялся на указанное место казаком. «Ещё раз взглянуть, да здравым умом оценить», мысли всплывали в голове одна за одной. Раздался лязг метала, монах, случайно задевший Миронова укоризненно взглянул, поправил рясу и затопал быстрее. Миронов не мешкая продолжил движение в том же направлении. Дождавшись, когда монах скроется за угол, Иван резко обернулся и направился за ним. Стараясь держаться на расстояние, Алексеевич не выпускал звонкого незнакомца из виду, и куда бы тот не пошел, всюду следовал за ним. Наконец, незнакомец нырнул в погреб, тут Иван решил подождать на улице. Не торопясь, он присел на лавочку и стал дожидаться преследуемого, хотел оценить реакцию монаха на себя. Ожидание продлилось недолго, тот вылетел из склада. Он нервничал, совершая ошибку за ошибкой, впопыхах не заметя Миронова. Небо уже потемнело, и различать фигуру стало труднее. Глаза ,лекаря плохо видели в темноте, приходилось по долгу всматриваться в очертания фигур. Как и ожидал Миронов, незнакомец спешил уехать из монастыря. Взобравшись на лошадь он галопом выскользнул за стены и ускакал во тьму.
Пришло время возвращаться к себе. Легким бегом Иван достиг гостевого дома. Успокоился, выровняв дыхания, вошел в дом. Наступило время ужина, Князь сидел за столом и уткнулся в рядом стоящую кружку кваса. Миронов уцепился взглядом за Оболенского, вобрал побольше воздуха и мягко произнес:…
- Князь.. хвост у тебя аки петух рязанский, красный да вертлявый, зоркий, да коварный.
- Оболенский поднял голову- тяжело уставившись на лекаря. - Ваня, ты по-проще говори, ты прости уж, о я народные присказки не всегда понимаю.
- Эх князь, видел я монаха того, о котором столько шума за последнее время было.
Оболенский с любопытством наклонился к Ивану. - Ну и что же ты видел?
Миронов быстро поведал собравшимся, о том, что произошло на улице, как выследил он странного монаха, который таковым совсем не оказался.
- Странный монах, не спорю, но прямых доказательств тому, что он со злыми намерениями у тебя ведь нет?- Князь испытывающе взглянул на лекаря.
- Княже, прости что вмешиваюсь, но вороны просто так над полем не кружат, только если пожива будя, или сеча большая намечается. - Подал голос, сидевший до того молча, и казалось дремавший, в углу Ярослав.
Все изумленно посмотрели на него, это было первое слово, которое проронил Ярослав, с момента инцедента с его татаркой.
- Ну и чего вы предлагаете то ? - Осведомился князь, оглядев присутствующих.
- Ухо держать восторо, да не расслабляться, а ты княже, подумай, кому вред посольству начинить надобно.
- Да с чего вы взяли, что этому монаху вред посольству надо сделать?- Изумился совершенно искренне князь. - Да о цели нашего похода никто не ведает. Это принималось в очень узком кругу решение. Вообще мало кто знал, для чего царь собирал подарки, точнее для кого, и для чего меня направлял.
- Есть князь у купцов одно правило. - Улыбнувшись вступил в разговор Огнезар. - Коли конкурент твой, куда засобирался, засуетился, или барыш у него вдруг рости резко начал, то надобно выяснить, откуда берет бырыши и куда едет. Иначе всем другим торговцам станет тяжко.
- Не божий вы народ одним словом. - Оболенский опрокинул в себя кружку кваса. - Ладно, нынче спать всем, а завтра на рассвете уйдем. Тем более наш настоятель мне нынче в прямом разговоре очень прямо на это намекнул.. - Оболенский вздохнул, вспомнив беседу с настоятелем и пошел спать.
**********
Re: Человек в рясе
Снегопад, начавшийся еще заполночь, к утру только разошелся. Тяжелые белые хлопья падали с низкого неба, ложились поверх наста толстой пуховой периной. Зима теперь окончательно вступила в свои права.
Огнезар пробудился, когда небо на востоке только-только тронулось холодным румянцем восхода. Очнувшись ото сна он какое-то время сидел неподвижно в деревянном кресле, глядя на белый бред за окном, и ловил в памяти осколки тревожных снов. Не снов даже - болезненных воспоминаний, тяжелых и мутных, как болотная вода. Перед внутренним взором проплывали неясные образы: высокий мужчина средних лет - его отец - втревоженно говорил о чем-то человеку в одежде священника; другие лица, бледные, напуганные, и между ними черноволсая, растрепанная Евфросинья - повивальная бабка, деревенская знахарка. Она держит отца за руки и горячо о чем-то твердит ему. "Не реки дитятю христьянсим именем для людей! Бо страсти накличешь и на него, и на себя, и на люд, что подле него будет, и что далече от него будет" - причитает женщина. "Окстись, окоянная!.." - голос отца ломается от волнения и ярости. Потом все образы пропадают в дикой огненной круговерти, и слышатся лишь причитания Евфросиньи: "Багр смага, багр смага, черна стезя, по коей брезг грядет, лих орь, внеже денницу везет! Багр смага, багр смага, пожирати дитя, коли не получит свое, но блюсти его буде, коли отдашь по добру. А бог твой его не оставит, бо не его то вина и не его то ярмо. Багр смага, багр смага..." И далеким, долгим эхом разносится голос отца: "Огнезаром нарекаю!"

Огнезар вскрикунл и окончательно проснулся. Крякнув, он выбрался из кресла, в котором просидел всю ночь, поднял с пола раскрытую книгу и бережно положил на стол. Он увидел, как из гостевого дома на мороз выскочил Петро, голый по пояс, схватил пригоршню снега и принялся яростно им натираться. Молодой купец поддался было искушению самому выбежать вот так на улицу, упасть нагишом в свежий, пушистый снег, чтобы смыть с себя остатки липкого привязчивого кошмара...
Благоразумие, однако же, одержало верх над минутным порывом, и Огнезар, сладко потянувшись, не слишком твердой походкой направился прочь из книжной палаты.

На последний завтрак в Епатьевской обители собрались все вместе. Трапеза прошла в молчании. Невыспавшиеся, угрюмые лица красноречивее любых слов говорили, что на душе у каждого скребут кошки, невысказанные вслух опасения и тревоги витали в воздухе подобно дыму чумного костра. Участники посольства с мрачным усердием поглощали кашу, не поднимая взора на товарищей. Один только казак находился в приподнятом расположении духа и, хитро поглядывая на сотрапезников, время от времени дергал себя за ус. Даниил, опустошив половину своей миски, принялся выводить по каше какие-то символы, орудуя ложкой как пером. Негоже было так относиться к пище, но замечания ему никто, разумеется, не сделал. Остался безучастным даже суровый Ярослав, который, отправляя в рот порцию за порцией, не раз и не два так прижал зубами деревянную ложку, что несчастный столовый прибор начал опасно похрустывать. Изабэль бросала в пространство душераздирающие взгляды, вяло мешала сметану в глиняной мисочке, и размышляла о бесчувственности и дикости русских мужиков. Огнезар, совершенно разбитый, вообще не притронулся к еде. Он отрешенно рассматривал естественный древесный узор на крышке дубового стола и потягивал клюквенный квас из большой берестяной кружки. Какая-то мысль, неясная, зыбкая, но очень важная, крутилась в его голове и он никак не мог ухватить ее за хвост.

Наконец князь нарушил гнетущую тишину, резко отодвинув от себя пустую миску. Взгляды всех присутствующих мигом устремились на него. Оболенский еще какое-то время медлил, собираясь с мыслями, потом заговорил:

- Что ж, спасибо этому дому - теперь пойдем к другому. Загостились мы в святой обители. - он грустно усмехнулся. - Нынче же, до полудня, выдвигаемся.
- И куда мы теперь? - поинтересовался Петро. От князя не укрылся акцент, сделанный на слове "мы".
- В Господин Великий Новгород, через Ярославль... - Оболенский неопределенно махнул рукой.
- Настоятель сказал, что сани нам выделил, заместо телеги. - подал голос Миронов. - На телеге-то по снегу - ей-Богу, неудобно.
- Сани - это хорошо. Тогда нужно переместить весь обоз...
- Дак уже, Владимир Романович! Монахи вчера до ночи таскали наш скарб...
- А мне почему не доложил? - зыркнул князь на Миронова.
- Дак ведь я приглядывал, Владимир Романыч. И Евпатий вот, со мной... - стрелец оглянулся на Евпатия.
- Как есть, приглядывал! - прогудел тот из кружки, выпучив на князя глаза.
- Ну, коли так...
- Похоже, настоятель с братией жаждет с нами распрощаться не меньше, чем мы с ними... - криво усмехнулся Огнезар.
По наступившей тишине он понял, что задел больную тему. Действительно, что скрывать - два дня, что провели путники в монастыре, нельзя было назвать ни радостными ни спокойными. Странный пожар, едва не уничтоживший их обоз и не погубивший пленников, подозрительный монах, который оказался вовсе не монахом - все это было непонятно и абсолютно не ко времени. Или наоборот, слишком ко времени? Среди монахов тоже начали ходить всевозможные толки: куда и с какой целью направлялись эти странные люди, везущие с собою нехристей и латинянку? Верно ли, что от Царя едут? А не послать ли к Царю гонца, узнать, правда ли? И ладно бы с добром приехали - так нет, привели за собой пожар, а беда - она ведь, как известно, не приходит одна... И так далее, в том же духе. Словом, никто бы не обиделся, если бы компания князя Оболенского покинула гостеприимные стены монастыря как можно скорее. Компания, в свою очередь, тоже не горела желаниям растягивать свое пребывание в обители даже на несколько лишних часов. Однако же...

- А как вы думаете, господа, тот странный монах - он действительно может быть связан с пожаром? - вопрос, который вертелся на языке у всех первой рискнула высказать вслух белокурая англичанка. Заметив, что, внимание мужчин всецело обращено к ней Изабэль невинно улыбнулась и скромно потупила взор. Наживка, впрочем, была успешно заглочена. Теперь, когда печать молчания была сломана, все заговорли разом, предлагая всевозможные версии случившегося.

- Я вам говорю, шел за нами от самой Казани!
- Да так уж и от Казани, ты что ж, следопыт аль зверобой? Коли он за нами от Казани шел, как он здесь вперед нас очутился?
- Верно, не иначе из разбойников местных - увидел обоз и проник в монастырь, прикинувшись монахом.
- А поджигал тогда зачем?
- А вот пес его разберет! Может это и не он вовсе поджог учинил?
- А кто тогда?
- Тот, который за нами от Казани шел. Я ж вам говорю...
- А что...
- А если...
- Да коли...

- А ну цыц! - рявкунл вдруг Ярослав, хранивший доселе хмурое молчание. - Ракудахтались, как старые квохчи! И ты, князь, хорош! Как девку по лицу лупить - тут ты первый, а как к порядку людей призвать - так твоя хата с краю, верно?
- Се есьм блядь. - тихо произнес Оболенский, усилием воли заставляя голос звучать ровно. - И ты, Ярославушка, это прекрасно знаешь. Мы все сейчас на нервах, разрядка необходима...
- А, разрядка? - зловеще проговорил Ярослав. - Так чего ж, я вон вчера Данилке такую разрядку устроил... И еще устроить могу, кому больно требуется. Ну хочется вам умом своим блеснуть - дождитесь, пока уедем! Так нет же! В бы еще про цель нашего путешествия в Анг... - он осекся и опасливо повел взглядом. Потом кашлянул и закончил: - ...Болтовню развели...
- Лепо ты глаголеш, Ярослав, да только не к столу яство. - с ехидцей произнес Огнезар. - Обиду на князя держишь - право твое, а напускаться на честных людей - последнее дело.
- Это ты-то честный? - хмыкнул Ярослав, усаживаясь на место и придвигая к себе здоровенную кружку с квасом. - Ну, может поделишься с нами своим мнением? А то сам-то ты больше молчал в тряпочку...
- Своим мнением я с вами обязательно поделюсь. Только сперва утвержусь в нем, чтобы не пустобрешить, а для этого нам требуется добраться до Новгорода. Впрочем, ты прав - говорить здесь на щекотливые темы не стоит. У стен есть уши, а в монастыре и подавно.
- На том и порешим! - Оболенский поставил кубок на стол и поднялся. Остальные последовали его примеру. - Давайте поблагодарим настоятеля за радушный прием да и отправимся восвояси.

Примерно час спустя две санные упряжки в сопровождении семерых всадников минули Выездные ворота Старого города и вскоре растворились в белой мгле, что захлестнула, казалось, весь мир. Ипатьевский монастырь высился среди этого безумия подобно черной скале, вздымающейся над бескрайними просторами седого северного океана. Будто последний оплот человечества пред беспощадной и необоримой стихией.
Настоятель еще какое-то время вглядывался в белесую муть, потом начертал перстами крест в том направлении, где скрылся отряд Оболенского. Чуть помедлив, он развернулся и, осенив себя крестным знамением, побрел в свою келью. У него было еще очень много дел.

Быть может, выдвигаться в такую пургу и не самое мудрое решение. Но задерживаться под сводами обители не было никаких сил. Огнезар, щурясь от слепящего ветра со снегом, ехал в голове отряда, вместе с казаком. Они пристально вглядывались в снежную пелену перед собой, пытаясь разобрать за ней дорогу. "...Для этого нам требуется добраться до Новгорода" - он усмехнулся про себя. Осталось всего-ничего - собственно, добраться до Новгорода. А сказать было куда как легче, чем осуществить сказанное. Огнезар, как и полагается купцу, обладал развитым чутьем на все, что может принести прибыль или неприятности. И сейчас чутье явственно говорило ему, что и пожар, таинственный монах, и даже эта метель - лишь малая толика того, что ждет их впереди. Тихие бубенчики на узде бледного коня, что неумолимой иноходью следовал за ними по пятам. Багр смага, багр смага...

*************************************************
ДАННОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ СОЗДАЕТСЯ ТВОРЧЕСКИМ КОЛЛЕКТИВОМ АВТОРОВ, КАЖДЫЙ ИЗ КОТОРЫХ РАЗВИВАЕТ СВОЕГО ГЕРОЯ В ОБЩЕМ СЮЖЕТЕ.
Warlock - Ярослав, Reketir - Владимир Оболенский, Ulsar- Казак Петро,
Елизавета Дмитриева- Изабель. София- София,
Masquarade- Огнезар Нарицкий, Trebian-Ванька Миронов. DanteSSS - Даниил.

ГЛАВА 4
ГЛАВА 4
Влада приволокли внутрь того помещения, возле которого он провел не мало часов ожидания. К его удивлению, когда с него сняли мешок, он оказался на лавке в небольшом каменном помещение похожем на монашескую келью. Возле маленького окошечка, сидел бледный  высохший от жизни и молитв не то монах не то еще какое церковное лицо. Высунув от усердия язык, он что-то выводил стилом на подобие глиняной таблички. Увы пергамент был слишком дорог для этих людей. 
   По обе сторона от Влада на лавку сели и его плинители, которые крепко ухватили его под руки и дали понять, что глупостей делать не стоит. Монах вывел, наконец, нужный ему символ, отложил в сторону стило и каким-то пустым взглядом осмотрел плененного.  – Прусс?
Влад  мотнул головой давая отрицательный ответ.  Монах что-то сказал по немецки и парни резво заломив Подбельскому руки начали обыск. Вскоре на стол к монаху легли кинжал, пояс, который тут же разрезали и извлекли из него серебро.. А также давно забытый мобильный телефон и свернутое объявление, сдернутое в 21 веке в Луцке.
К счастью не стали разрезать обувь иначе наверняка бы нашли пайзцу. Влад покрылся потом, влипнуть так глупо и сразу же.. Слава богу, что пергамент, на котором были написаны адреса явок, через которые он может передать информацию он сжег. Да и было всего три адреса. Тут не писали улицу, номер дома и квартиру. Писали город и к кому обратиться.  А также ,что предъявить для подтверждения полномочий. Конечно в этом веке еще не догадывались об особенностях шпионских игр, не знали о микропленках и о том, как прятать информацию. Но Влад тогда решил пергамент сжечь и как показала практика не напрасно.
         Монах оглядел вещи сложенные перед ним на столе, задержал взгляд на мобильном и повертел в руках объявление явно любуясь фотографией студента- немца из двадцать первого века.
       - Рассказывай юноша, я тебя слушаю.
Монах безучастным взглядом смотрел на Влада и казалось, что сейчас заснет.
- Мое имя Владислав я русич, я бежал от татар, бежал подальше, бежал не зная куда бежать, я  думал, что смогу спастись здесь. Я просто хотел спастись понимаете?
           Монах как-то по дружески улыбнулся и понимающе кивнул, после чего ткнул пальцем на горсть серебряных монет. - А что на счет этого можешь сказать?
А что он мог сказать, что он рыцарь? Да его раскололи бы сразу, что он купец? А вдруг тут есть кто-то разбирающийся в местных ценах и курсах валют, а он знал, что даже исследователи 21 века не могли толком разобраться в денежной системе средневековья. Так, что проще было говорить что-то более близкое к правде, тем более он и так сказал почти правду. Он сказал, что Русич, что бежал от монголов.
- Деньги не мои. А в пояс я их зашил потому что время не спокойное, ворье кругом не ровен час оставят без штанов.
- И чьи же деньги? – по-прежнему безучастным голосом спросил монах.
- Они принадлежали моему господину, э боярину Сергею Звереву. – выпалил Влад первое пришедшее в голову имя. 
Монах вопросительно взглянул на Влада. – ты их украл у него?
- Да нет, его убили, так сказать толпа растерзала за непотребное поведение, а я знал где спрятаны гроши. Понимаете?
         Монах неодобрительно покачал головой. – Что же это не хорошо Владислав, воровство дело плохое и бог накажет тебя за это..
    Влад вдруг придумал отличное оправдание всего этого. – Старец, выслушай.. – Влад кинулся на колени, едва не стянув за собой двух воротил.. Я сюда шел, к вам, знал господу вы молитесь за грехи наши. И живут тут люди, как я слыхивал по правде, по законам божьим, помогают друг другу как господь велел. Не ведаю простятся ли мне грехи мои али нет, но деньги эти Зверев заработал не честными делами, всяким развратом и подлостью, ну еще шоу там какое-то у него было.. впрочем не об этом.  Послушай старец, я деньги эти сокрывал и нес, чтобы пожертвовать ордену, ведь я православный, может примут меня в орден не смотря на это,  ведь одному богу мы молимся, и крест носим, может примут меня.   
             Влад напряг веки, чтобы выдавить слезу и заговорил плаксивым голосом. – Ты прости мен я старец, но грехи мои тяжкие давили меня, много времени сидел я перед домом сиим и не знал, как пойти, к кому податься, чтобы поговорить о беде моей. И вот услышал господь меня и послал тебя.
         Подбельский обхватил ногу монаха и уткнувшись лицом в рясу искренне заплакал, заставив себя вспомнить про то, что он в 21 веке и ему очень хочется посмотреть футбол, принять душ и съесть хорошего борща.. Ему было себя искренне жаль и потому расплакался он тоже очень искренне впервые за все это время..

Простите еще раз за еще один глупый вопрос, но я ставил в своей жизни моды лишь для двух игр Сим Сити 4 и Маунт энд блейд. Везде скачал воткнул в папку и все, либо просто проинсталировал. В модах к Тотал Вор все моды из нескольких частей. Их что просто по очереди скачать и кинуть в папку Модс?

ГЛАВА 3 "ЗАМОК КУЛЬМ "

Через три дня они наконец достигли замка Кульм, достигли бы наверное и быстрее, если бы за день не приходилось делать по два привала, каждый час по полтора. Увы, но женщины, что шли с беженцами и тевтонами не очень легко переносили тяготы дороги. Но они терпели и об остановке не просили, скорее сам Уно , видя их мучения останавливался на отдых.  Кроме этих остановок были еще две обязательные для молитвы. Вообще орденские ребята, за молитвой видимо проводили еще больше времени, поскольку Уно пару раз жаловался Владу, что из-за суеты движения, у него мало времени для молитв.  Молитва для крестоносца была очень важным событием, само того не замечая, Влад за время пути не раз молился, правда молитв как таковых он не знал. Хоть и был крещен с ранних лет, но в церкви не ходил, верующих не понимал да и вообще считал это какой-то глупостью. Но за время пребывания в тринадцатом веке он кое что уяснил для себя, уяснил, что кое что в этой жизни происходит не по его воле. Что некая сила в этом мире есть, которая направляет и создает ситуации. Да, он сам сделал одно и второе, но разве не чья-то воля направила его, разве не чья-то воля создала все, что  с ним случилось. Это можно было называть судьбой, можно было звать божьим проведением. 
               Но это что-то оно было. Было наверное на протяжение всей его жизни. То, к чему он невольно обращался в минуты радости и грусти, когда не с кем было поговорить. И теперь он как и все остальные начал понимать, что-то  ранее недоступное.
            Теперь в минуты, когда он слушал латинские молитвы, он ругал себя, что так и не выучил даже «отче наш». В его деле, ему это было так необходимо. Так важно было верить в то, что он не один.  Возможно так оно и было, поскольку за эти дни на них не напали пруссы, не встретились никакие инквизиторы, фактически не случилось ничего страшного. Можно сказать, что дорога прошла без происшествий.  И это не смотря на то, что когда-то эти земли активно населяли самые разные языческие племена, но затем многие из них стали частью ордена. Еще пять –шесть лет назад на этой широкой просеке по словам Уно, пруссов было куда больше, правда они же эту просеку и строили, а все благодара грамотной политике ордена. Пруссы первое время не осознавали той угрозы, какую представляет для них Тевтонский орден. Первоначально они даже не мешали рыцарям возводить замки. Когда же пруссы поняли, кто пришел на их землю и восстали, то потерпели поражение от уступавших им в численности, но хорошо организованных в военном и экономическом отношениях тевтонцев. Экономический фактор играл большую роль. В Пруссии, в отличие от Святой Земли, военная и коммерческая составляющая крестового похода были тесно переплетены. Поселенцы прибывали со всей Германии. Вокруг замков быстро росли города.
                     Поскольку тевтонцы всегда по численности уступали пруссам, их стратегия строилась от обороны, и замки играли в этой стратегии ключевую роль. Кроме того, тевтонцы избегали обращать в католичество сразу большое количество пруссов, опасаясь, что при этом обращенные пруссы потребуют политического равенства с рыцарями. Такой подход очевидно противоречил главной цели ордена и давал повод многим утверждать, что основная цель ордена не обращение язычников, а захват земель. Дело дошло до того, что в 1237 года Папе пришлось вмешаться в действия ордена в пользу пруссов. Но через три года крестовый поход продолжился и шел практически без препятствий.  Однако начавшееся не давно восстание по словам Уно было опасно, тем более, что пруссы явно давно к нему готовились. 
         Владу в целом было все равно,  получится у ордена подавить восстание или нет. Он вообще из школьной программы , мало знал об ордене до того дня, как их понесло на чудское озеро. А потому его как-то мало волновали местные проблемы рыцарства.  Он даже не сразу понял, когда они достигли Кульма. По дороге им попадались не большие фортпосты, эдакие укрепления на холмах, скорее имевшие сигнальную функцию, потому от замка да еще такого важного для ордена Влад ожидал чего-то великолепного. Но замок оказался не велик. Деревянные стены, чуть ниже стен Сандомира, в одном месте эту стену уже делали камнем в другом возводили полукаменную башню, точнее заменяли верхнюю деревянную на каменную ,что по мнению Влада было не самым умным делом с точки зрения инженерии, но возможно у местных строителей были свои взгляды. Замок не выглядел столицей или центром, так обычное укрепление, которое пытались обновить, достроить и далатать.   Метров за триста до ворот, рыцарь до того шедший пешком вспрыгнул на коня, то же самое сделали и его сподвижники. – «Мы есть ехать, вы идти, мы помочь вам добраться, но пускать вас или не пускать это решать стража» - Уно учтиво склонил голову и встретившись глазами с Владом улыбнулся ему. – «Храни тебя господь Владислав».
          - «И вас пан рыцарь, надеюсь еще свидемся»- Подбельскому искренне хотелось верить, что он еще встретится с этим замечательным человеком.  Накинув капюшон на голову Влад оглянулся на тех с кем путешествовал , вскинул руку в знак прощания и смело направился к воротам. Все же наглость второе счастье.  Возле врат его остановили два воина с алебардами и велели подождать некое лицо которое запишет все данные. Пожав плечами, Подбельский уселся на земле, скрестив ноги рядом с такими же лицами, ожидавшими входа в замок.
             Вскоре данное лицо сильно похожее на обычного монаха появилось. Вкратчивый польский старичок внимательно записывал имя каждого и место из которого прибыл человек. На этом вся процедура регистрации и  заканчивалась. Подбельский, чтобы не усложнять процесс назвался Владиславом и заявил, что прибыл из под Кракова, что собственно звучало вполне нормально. Из-под этого города, как он подозревал в город прибывало не мало людей.  Этих беженцев и с ними прибывших селили в трех больших постройках на территории замка,  к счастью устав орден требовал помогать и защищать. А потому рыцари-монахи любезно делились кровом с теми, кто в этом нуждался.  Правда, этим кровом Влад решил воспользоваться только для сохранения конспирации. Поскольку трех этажное здание, с дырявыми полами и потолком, со скрипевшими полами и дверьми, с кашлящими и дурнопахнущими людьми вызывало страшное желание убежать в таверну и снять там комнату. 
         Тем более, что таверна была весьма не дурна и в ней Подбельский бы с радостью остался, если бы не принятое им решение.  Широкий зал освящался весевшими подсвешниками, правда питались тут исключительно гости, сами рыцари, послушники и монахи ели и жили в других помещениях замка. Впрочем, благодаря этому особой давки в заведение не наблюдалось ,единственное чего не доставало заведению это более разнообразного меню. Капуста с каким-то жестким мясом и похлебка вот и все чем могла порадовать гурмана таверна. Впрочем, Влад ел и особо не возникал, после походных сухарей , что он потреблял в течение трех дней пути, эта пища казалась ему чем-то особо изысканным.  Правда, наслаждаясь едой он на забывал и прислушиваться к окружающей его обстановке. Но увы, людей было не много и беседы в большинстве своем шли на языках Подбельскому не понятных. А пара полупьяных поляков несла всякую чушь из которой ничего толкового выудить было нельзя.  Наверное, первый вечер в замке можно было бы считать неудачным если бы не тавернщик, его Подбельский приметил и достаточно долго за ним наблюдал, этот человек точно владел информацией.
           Его пухлое, потное лицо свисавшее из-за широкого подобия стойки практически не меняло выражения лица. Мальчуган и женщина вполне справлялись со всей работой, а этот лишь собирал деньги да иногда проходился с тряпкой меж столов, как показалось Владу прислушиваясь к беседам.
                То, что этот человек собирает слухи это было несомненно, другой вопрос зачем? Для себя , чтоы было, что рассказать или, чтобы если чего доложить куда следует? Этот вопрос было решено отложить до лучших времен, потому сделав для себя пометку Влад расплатившись медяком заведение покинул.
                Надо заметить, что поиски информации в Кульме оказались куда затруднительнее, чем это казалось изначально. В двух небольших церквях никто особо не беседовал, торговой площади здесь не было, а газет еще никто не придумал.  Потому первые пару дней Влад провел фактически бестолку. Его соседи по ночлежке сменились , а потому завести беседу толком у него не вышло из двух центральных зданий внутри которых, как было видно через ворота был внутренний двор никто подходящий под Конрада или Доминика не выходил, хотя Влад протирал лавку  не по далеку много часов.  В общем Подбельский уже хотел было либо покупать сведения у толстомордого хозяина таверны, либо искать  в других местах, как вдруг его взяли под руки, накинули на голову плащ и повели за угол.

Произведение публикуется на самиздате с первой главы... После окончания публикации первой части последует продолжение. Ибо написанные третья и четвертая главы я решил переделать полностью, в связи с тем, что ошибся в ряде исторических фактов очень сильно. В начале следующей недели работа над второй частью Витязя будет возобновлена. Как всегда братья по оружию любимойго mount and blade будут первыми кто даст свою критику. 

У нас на сайте в разделе файлов где лежит этот мод. Там инструкция по установке.