Дезертир (™) ("Я выживу и всех убью...")

Безбрежные кергитские степи раскинулись перед глазами троих изнеможенных и голодных солдат. Холодный, жесткий ветер без пощады хлестал им в лицо. На горизонте сгустились черные грозовые тучи, грозившие обрушить тонны холодной воды вниз на и без того еле живых путников. Точнее сказать - дезертиров. А что еще могут делать родокские солдаты на земле Кергитского Ханства? Паскуды сбежали из отряда и прихватили с собой все снаряжение, по пути зарезав вахтенного. Вначале их было больше. Человек двадцать, не меньше. Они долго спорили - куда же идти. Но не останавливались. Ни на минуту - чуть ли не спали на ходу. Их всех глодал жестокий страх, эта тварь, уподобившись бешеной собаке, грызла их изнутри. В спину им дышали свадийские пехотинцы. Свады спокойно загоняли их к территории Ханства на протяжении десяти дней. А после, исчезли, оставив родоков на растерзание степным бандитам и кергитским патрулям. Родоки вначале даже обрадовались, не зная настоящей причины отступления свадов, но потом...

Родоки подверглись атаке степных бандитов практически сразу же. Видимо дезертиров они приметили еще несколько дней назад и терпеливо шли следом, дожидаясь, когда свады вернутся назад. Битва была жаркой. Родокским арбалетчикам удалось снять всех мерзавцев с лощадей, и дальше битва уже проходила на земле. Отчаяние придали родокам сил и они сумели вырезать всех степных собак в рукопашном бою. На следующий день на них налетела еще большая банда. Жестокий страх смерти снова позволил дезертирам победить, но какой ценой? В живых остались трое. А вокруг них раскинулась груда окровавленных, разрезаных мечами и раздавленных конями мертвых тел.

Проковылявшись еще несколько дней, выжившие родоки остались без провианта и воды. Жители городов - они не догадались разделать туши мертвых лошадей. И с тех пор они шли без всякой цели вперед, не разбирая дороги. Их разум требовал от тела движения, действия - что угодно, все что угодно, но только не останавливаться. Идти, стирая свои ноги в кровь. Иначе они больше никогда не сдвинутся с места и останутся лежать, придавленные не голодом и усталостью, а страхом, этим бичом человечества. И они покорились, сказав себе "Пусть что будет, а я буду идти до тех пор, пока мои ноги будут меня держать". Ночь. День. Ночь. День. Закат сменялся рассветом. Выжившие дезертиры бесцельно бродили по бесплодным землям, на которых сейчас ничего не росло кроме сухой травы. Была середина осени.


Спящего родока кто-то грубо пихнул в бок. Сонный солдат вяло отмахнулся, но глаза открыл и поднялся. Все его движения были очень медленными, словно он сомневался в чем-то. Сомневался в том, что он все еще жив. Второй дезертир без лишних слов повалился на койку и тут же уснул. Проснувшийся пехотинец выглянул голову наружу - они спали под каким-то подобием навеса, сконструированного из остатков одежды, деревянных палок и их ручных павез. Шел сильный ливень. Единственной пользой от него было то, что они наконец-то смогли пополнить запасы воды. Капли воды весело стучали по поверхностям щитов и фляг. Где-то гремел гром. Отвратительная погода. Проснувшийся дезертир неохотно вылез наружу, надевая на ходу свой металлический шлем. Протянув правую руку, мужчина нашарил тяжелый арбалет, а затем поспешил накинуть на свои плечи старый дорожный плащ. Оглянувшись по сторонам, родок так и не смог понять какое сейчас время суток. Небо затянуло серыми грозовыми тучами. На горизонте расстилался непроглядный туман. Мужчина покачал головой... только дикие степные псы могут жить в таком месте.  То ли дело родная благословенная Родокия. Пышные поля, дикие, дремучие леса, и самое главное, везде есть чем поживиться. Они уже пару дней ничего не ели.


- К нам приближается группа всадников, что будем делать? - раздался голос у арбалетчика за спиной. Стрелок вздрогнул, и быстро поднявшись на ноги, неуклюже заковылял к третьему дезертиру. Последний указал на приближающуюся с востока группу.
- На степных не похожи... может лорд какой-то?
- На врядли - не вижу герба. Да и мало их как-то... шесть, семь человек всего. Может, разведчики?
- Не..., - неопределенно начал фразу родок и поднял арбалет. Третий родок удивленно посмотрел на своего товарища по оружию.
- Ей, ты чего?
- Чего, чего, не мешай целиться, иди разбуди того...
Дезертир и не подумал никуда уходить, вместо этого он встал перед арбалетчиком и попытался схватиться за арбалет.
- Тебе этот дождь все мозги смыл нахрен? Они же нас всех перебьют! Отсидимся, бл*, это наемники какие-то! Или... или пойдем поговорим! Может примут нас в отряд ихний, - с каким-то безнадежным страхом воскликнул третий родок.
- Пшел вон, сука, не то я сейчас тебе дырку в груди сделаю, пшел! Понабрали в армию молокососов! Хрен поговоришь! Заклеймят тебя как последнего пса, и продадут в рабы! Пшел! - стрелок толкнул своим оружием загородившего обзор солдата, а затем весьма ощутимо пнул того в бок. Солдат упал на землю, схватившись за ушибленное место. Из самодельной палатки выскочил родок-пехотинец. Он уже держал в руках меч и натягивал на себя шлем. Не удостоив вниманием лежащего на земле, он схватил одну из павез и подбежал к своим соплеменникам. Не произнеся ни слова, он встал рядом с стрелком и поднял свой щит.

Арбалетчик уже высмотрел себе свою первую жертву. Взяв под прицел высокого всадника, он уже нашаривал указательным пальцем спуск, как вдруг он ощутил острую, резкую боль в левом боку. Громко вскрикнув, он уронил свое оружие и распластался на земле, зажимая кровоточащую рану руками. Пехотинец повернулся назад и едва успел принять удар длинной глефы на свой щит. Родок отступил назад, не понимая, кто же напал на них. Перед ним стоял "молокосос" с занесенной глефой для очередного удара. Пех рванулся вперед, прижимая свою ручную павезу к груди, предварительно подняв ее, чтобы ноги не бились об нижнюю часть щита. Правую руку с мечом он занес назад для колющего удара. Удариться всем телом об противника, прикрываясь щитом, а затем вогнать клинок в живот врага - самая распространенная тактика. Старую собаку новым фокусам не научишь. Его противник только и ждал этого. Изящно уходя от влево тарана, солдат размахнулся глефой и одним точным ударом вонзил клинок в правую руку своему бывшему товарищу по оружию. Пех выронил меч и рухнул на колени. Он попытался перекатиться на спину и подставить под следующий удар щит, но не успел. Через мгновение острие глефы вонзилось ему в незакрытую шлемом часть лица, отправив его на тот свет.

Оставшийся в живых родок молча, приблизился к раненому стрелку и перерезал ему горло своим острым кинжалом. Затем он быстро собрал свои вещи и, не оборачиваясь, пошел навстречу всадникам. Те его заметили и сбавили скорость. Вскоре он уже стоял в окружении семи всадников. Один из них, богато одетый кергит, поднял руку и спросил дезертира на своем языке. Солдат покачал головой. Кергит нахмурился и посмотрел на одного из спутников. Тот спешился и подошел к родоку.

- Что здесь делает родокский солдат? Ты ведь родок, да? - коряво выговаривая слова, произнес высокий человек. Внешность у него была вегирская... хотя кто их разберет этих инородцев.
- Да.
- И что ты тут делаешь?
- Ничего. С вами хочу пойти.

Высокий вегир обернулся и бросил несколько фраз кергиту. Тот указал пальцем на дезертира и, обнажая свои желтые зубы, шумно рассмеялся. Вегир покачал головой.

- Нечего тебе с нами делать. Ты ведь дезертир, преступник.
- А вы наемники. Не вижу разницы, - пожал плечами родок. Наступила тишина. Кергит внимательно разглядывал родока, а затем сказал что-то. Снова переводчиком выступил вегир.
- У тебя лощади нет. Как ты с нами пойдешь? Нет, нечего тебе с нами делать.
- У вас лагерь разбит за холмом. Что, все там с конями? - спокойно ответил родок. Его слова перевели кергиту, и тот снова рассмеялся, хлопая себя по бокам, попутно что-то лопоча. А затем махнул рукой и тронулся с места. За ним последовали остальные всадники. Вегир тоже сел на своего коня, а затем произнес.
- Алтан говорит, что ты - дерзкий пес. Тебя следует повесить за такую дерзость, но ему нужны солдаты, и поэтому он принимает тебя в свой отряд. Платить он тебе не будет, потому что ты дезертир. И чумной пес, - последнее слово вегир произнес с презрением. Затем он повернул своего коня назад и поспешил нагнать остальных. Родок промолчал и последовал за ними, сгибаясь под тяжестью своего снаряжения.

Через полчаса утомительной ходьбы он нагнал всадников, которые уже были в лагере. Дождь закончился. День подходил к концу. Никем не замеченный, родок молча расположился у костра, после чего моментально уснул.
Проснулся парень от совсем неласкового пинка от одного из наемных солдат Алтана. Родок, прищурившись, посмотрел на растолкавшего его человека. Им оказался невысокого роста молодой кергит. Он что-то говорил на своем, протягивая родоку буханку черствого хлеба. Дезертир протянул руку за едой, ответив короткой фразой.

 - Да буду, - после чего без всяких лишних слов парень вонзил зубы в еду. Продолжая есть на ходу, он подошел ближе к костру, и знаками выпросил у местного полевого повара старую глиняную миску, наполненную каким-то пахучим варевом. Кажется, это был суп из вяленой рыбы. И вроде бы там был еще засохший лук. А с собой ничего свежего не возьмешь, сразу же испортится. Свежая еда в походе - роскошь, которую могут позволить только богатые люди. И их свита. В этом дезертир убедился, когда увидел Алтана в окружении своих спутников, поедающего свежий хлеб с медом и жареную свинину, приготовленную только что. Но если к плохой еде простые солдаты могли привыкнуть, то к отсутствию алкоголя врядли. Поэтому, когда их предводитель со своей свитой начали опорожнять одну за другой кружки пахучего пива, в лагере поднялся гомон. Алтан попытался отмахнуться, но солдаты настаивали на своем, и в конце концов, ему пришлось выдать им полбочки. Упомянутую бочку выкатили к костру и подняли. Вокруг нее мгновенно собралась толпа.

Родок, наблюдавший за всем этим, быстро прикончил свою порцию еды и, поднявшись на ноги, попытался выбить и себе немного. Но как только он попытался схватить одну кружку с мизерным количеством пива внутри, на него тут же налетел какой-то здоровяк-кергит и оттолкнул от бочки. Дезертир молча посмотрел на недоброжелателя и попытался еще раз взять кружку, но кергит видимо вознамерился затеять драку. Задиристый здоровяк широко размахнулся и его увесистый кулак размозжил нос родоку. Последний качнулся и чуть не упал на землю. Раздался смех.

Драчунов немедленно окружила толпа, довольная, что к дополнению к алкоголю будет и "зрелище". Кергит начал стаскивать с себя свой грязный и заношенный кафтан, готовясь к знатной драке. Вот только в тот момент, когда он снимал с себя льняную рубашку, на него набросился очухавшийся оппонент. Родок обхватил здоровяка и сделав неимоверное усилие, бросил его на землю, а после чего накинулся на лежащего противника. Наемный солдат вовсе не собирался проигрывать затеянную им же самим драку - на родока тут же посыпались снизу сильные удары руками и ногами. Последний не отступил и обхватил своего противника за шею, чуть приподнял, а затем впечатал лоб в переносицу узкоглазому. Кергит начал очумело махать руками и ногами, пытаясь освободиться, и тут же получил еще один удар в переносицу, а после чего почувствовал острую боль внизу - его противник придавил коленом пах. Подавив сопротивления своей жертвы, дезертир начал размашистыми ударами превращать лицо кергита в фарш. Звук ударов вскорее начал сопровождаться характерным чавканием - все лицо у наемного солдата было в крови, а пространство между глазами было разбито вдребезги. Вскоре смех утих и раздались возмущенные крики. Родока начали оттаскивать от потерявшего сознание солдата, но тот не унимался. Наконец, кто-то не выдержал и хватил узловатой дубинкой по спине дезертира - только так удалось его оттащить.

Над поверженным кергитом склонился какой-то человек, видимо, полевой врачеватель. Тот пощупал лицо пострадавшего и что-то сказал Алтану. Тот встал на ноги и приблизился к родоку, подозвав к себе высокого вегира.

- Ты изуродовал тому солдату лицо. Он не скоро сможет сражаться. Алтан не хочет платить деньги раненому. Раненый не сражается, а отлеживается, - начал переводить вегир.
- А я тут причем?
- Значит, ты будешь должен выплатить долг Алтану. За того солдата.
- У меня нет денег.
- Значит, ты станешь рабом Алтана. И останешься им, пока не выплатишь все.

Родок задумался, а затем задал вопрос.

- А если он потом умрет?
- Будешь должен за то время, когда он еще был жив и жрал харчи Алтана.
- А если он сразу умрет?
- Тогда ничего, - Вегир внимательно разглядывал спокойное лицо родока, - Только если он умрет скоро, то тебя казнят, - беспристрастно закончил вегир.

 Алтан произнес еще что-то, а затем махнул рукой, обращаясь к всем. Солдаты начали собираться. Отряд готовился выдвигаться. Прежде чем уйти, вегир бросил напоследок.
- Алтан сказал, что в следующей битве пойдешь в первых рядах. Постарайся не сдохнуть. А попытаешься снова дезертировать или будешь трусить, Алтан тебе поставит клеймо и продаст в рудники.

Родок ничего не ответил. Он отвернулся и начал отмывать свои руки от крови, поливая воду из фляги. Затем он собрал свои пожитки и последовал за выдвигающимся отрядом. Солнце выглянуло рано. Наемные солдаты неспешно заковыляли в сторону города.

Начало оставляет гнетущее впечатление. Это не недостаток, а скорее наоборот. Реализм, так сказать, во всей "красе". В этом отношении начало удачное.
С другой стороны, сложилось впечатление "выхваченности из контекста" данного произведения. Что за дезертиры? Почему сбежали? Откуда свады на родокских землях? (насколько я помню, свады с кергитами практически не граничат) Хотя может быть это и не принципиально. Опять же название произведения - "Я выживу и всех убью..." намекает на дальнейшее развитие гнетущей линии, ибо процесс убийства всех... сами понимаете. Интересено отношение автора к персонажам "...Паскуды сбежали из отряда, снять всех мерзавцев с лощадей, всех степных собак, только дикие степные псы..." - это все о разных людях.
Резюме: произведение необходимо продолжать, ибо даже в таком стиле оно интересно.

Начало оставляет гнетущее впечатление. Это не недостаток, а скорее наоборот. Реализм, так сказать, во всей "красе". В этом отношении начало удачное.
С другой стороны, сложилось впечатление "выхваченности из контекста" данного произведения. Что за дезертиры? Почему сбежали? Откуда свады на родокских землях? (насколько я помню, свады с кергитами практически не граничат) Хотя может быть это и не принципиально. Опять же название произведения - "Я выживу и всех убью..." намекает на дальнейшее развитие гнетущей линии, ибо процесс убийства всех... сами понимаете. Интересено отношение автора к персонажам "...Паскуды сбежали из отряда, снять всех мерзавцев с лощадей, всех степных собак, только дикие степные псы..." - это все о разных людях.
Резюме: произведение необходимо продолжать, ибо даже в таком стиле оно интересно.

Спасибо за отзыв) Да, действительно начало оставляет гнетущее впечатление, это и была моя задумка.
Выхваченность символизирует незначительность событии. Лишь отражает саму реальность (настоящую) Кальрадии того времени. Насчет свадов и земель - я так рассчитывал сделать. Отряд родокского лорда пошел к деревням, лежащим севернее Дхирима, но пока разоряли их, прибыла громадная армия Харлауса. Родоков взяли в кольцо, а часть солдат, испугавшись, в отчаянии дезертировали. Я еще опишу это событие.
Насчет отношения - тоже задумка. И если кто-то заметил, имя действующего героя так и не было названо. Это олицетворяет незначительность этого факта. Все люди - мясо, которое живет только ради кровопролития во имя лордов, королей и войн. Какая разница как зовут очередного солдата/дезертира? Все равно скоро он умрет, и никто никогда не вспомнит о нем, зачем забивать голову его именем?
 Произведения сами пишутся, автор только задает начало) Лично у меня задумка была такой - мы все привыкли к МнБ, как к некоей эпической рыцарской истории, а я же хочу показать реальную сторону этой жизни. Страдания всех тех крестьян, которых мы грабили одним кликом мышкой, описать страдания всех проданных Рамулю рабов, рассказать о тяжелой жизни наемного солдата того времени и т.д. Постараюсь не перегибать палку конечно же)

Интересно когда читал даже Джека Лондона вспомнил :thumbup:жду продолжения.

Отряд шел до самого вечера. Солдаты и вьючные животные, сгибаясь под тяжестью снаряжения, провианта и военных трофеев, медленно шли в сторону Халмара. Предводитель отряда выражал явную озабоченность медленным продвижением. Алтан то и дело покрикивал, заставляя усталых солдат двигаться быстрее. Он не слишком был щедр на привалы. Всего два часа отдыха за целый день. Сам он восседал на низеньком вороном скакуне и лениво похлестывал животинку время от времени своим разукрашенным золотом кожаным кнутом, поглядывая при этом на свой отряд, как иной раз смотрит пастух на свое стадо овец. Высокий вегир, ехавший по правую руку от капитана-кергита, держал в руках старую карту и постоянно сверялся с ней. А после непременно закидывал голову назад, и, щурясь, смотрел на небо, высматривая первые признаки плохой погоды. Но им повезло, сегодняшний день выдался на редкость хорошим. Было ни холодно, ни жарко, дул легкий прохладный ветерок.

Родок плелся в конце отряда. Отчасти потому, что он быстро уставал и даже после нескольких месяцев службы в родокской армии не смог привыкнуть к длинным маршам. Но главной причиной было то, что он хотел держаться подальше от группы враждебно настроенных кергитов, которые несли на носилках своего избитого соплеменника. То и дело кто-нибудь из них бросал яростные взгляды на одиноко бредущего родока, жестами показывая, что он не доживет до конца дня. Дезертир старался не обращать на них внимания, и в этом ему помогала навалившаяся на него усталость. Впрочем, несколько часов ходьбы с раненым на плечах остудили их пыл, и больше они на родока не смотрели и не грозились.

К наступлению сумерек верховые Алтана уже могли различить извилистую тропу, ведущую в Халмар. Наемники ускорили темп, надеясь, что через пару часов они уже будут сидеть в тавернах, потягивая пиво и считая прибыль за продажу навоеванного добра. Так и случилось. По прибытию в город отряд Алтана разбился на несколько десятков мелких групп, которые разошлись по своим делам. Перед тем как разойтись, к родоку снова обратился вегир-переводчик.

- У наемников простая жизнь. Нет дисциплины, как в армии. Каждый занимается, чем хочет, а через два дня, на рассвете, все собираются у ворот. И снова выдвигаются. Если кто-то не придет – его дело, отряд уйдет без него. Но ты – должник Алтана. Если не вернешься, он объявит тебя в розыск как убийцу и дезертира, и за тобой придут охотники за головами, - закончил глашатай кергита.

Родок молча посмотрел вслед уходящему всаднику, а затем устало привалился к стене какого-то строения. Ему нужно было место для ночлега, нужна была еда, но где все это взять? Парень пошарил по карманам, пытаясь найти хоть какую-нибудь монету – тщетно. Дезертир вдруг испустил тяжелый вздох, и, закрывая лица руками, сполз вниз по стене, разразившись сухими жалкими рыданиями. Он снова ощутил страх. Он думал, он смог уйти от этой дикой твари, живущей в его сердце, но он ошибался. Он начал бояться всего, жизнь предстала перед ним в отвратительном образе. За ним сегодня ночью придут дружки того здоровяка и, скорее всего, прирежут. Если ему удастся отсидеться два дня, все равно придется снова отправиться с отрядом, иначе за ним придут уже охотники. Все они – головорезы и мерзавцы. Чем они лучше его? Все они наживаются на смерти других людей. Чем он заслужил такую участь? Это проклятие всех живущих на свете? Вот он жил, в страхе, гонимый, но жил, и вот завтра он умрет. В какой-нибудь грязной подворотне, где его труп проваляется еще неделю, прежде чем кто-нибудь обнаружит его. И что с ним будет? Его упакуют, как какую-то вещь и кинут в общую могилу, где хоронят нищих, бродяг и чужеземцев. Или он умрет в каком-нибудь глухом лесу, и его тело оставят там на растерзание диким животным…

Наконец-то приступ паники оставил его, и молодой мужчина перестал сотрясаться в рыданиях. Нельзя вечно бояться смерти. Утерев лицо рукавом, он отошел дальше в какой-то угол и начал осматривать свои вещи. Поразмыслив немного, он пришел к выводу, что можно заложить свой шлем и получить немного денег. За это разбитое ржавое дерьмо много не выручишь. Родок вытащил украденный у мертвого пехотинца меч и начал его внимательно разглядывать. Ну, за это он сможет получить хоть сколько-то. Что у него еще было? Старая глефа, дырявый подбитый кожаный доспех, пара старых сапог и еще кое-какая одежда. Отобранное у мертвых товарищей снаряжение отнял Алтан, заявив, что так дезертиру расплатиться будет проще. А он, как дурак, тащил все это на себе, ломая себе спину… А что он мог поделать?

Молодой родок отправился бродить по городу. Через некоторое время ему удалось найти место, где он заложил за пятьдесят динариев меч и шлем. Хоть какие-то деньги. Теперь он не умрет от голода и сможет, наконец-то, выспаться в месте, приличествующем просто человеческому существу. Испустив еще один жалкий вздох, он все же смог найти в себе силы добраться до маленького строения, именуемого как-то там кергитском языке. Расплатившись с хозяином за тюфяк в одной из комнат на втором этаже и за еду на целых два дня, дезертир остался с двадцатью монетами в кармане. Одолеваемый страхом и усталостью, он, не взирая ни на что, все же решил поспать и расположился на своем месте, подложив под голову свой дорожный рюкзак. Глефу он положил рядом с собой, впрочем, не веря, что сможет дать отпор, если его посреди ночи стукнут дубинкой по голове. Не поможет даже спрятанный острый стилет. Как только он закрыл глаза, родок тут же заснул крепким сном и оставался в этом полуобморочном состоянии до полудня следующего дня, чем удивил служанку, которая пыталась разбудить его утром. Юноша проснулся живым и невредимым. Подставляя лицо солнечным лучам, он медленно приходил в себя, словно сомневался в том, что он все еще жив.

Бывший родокский солдат очумело оглядывался вокруг, словно не понимая, что он тут делает. В голове было пусто и на душе было спокойно - так всегда бывает, когда после тяжелой работы удается выспаться как следует. Родок покачал головой, избавляясь от наваждения. Молодой мужчина приподнял свое тело, дотянулся до подноса с едой, оставленного служанкой и принялся за скудную трапезу - маленькая порция супа, чашка лошадиного молока и кусок вареной кости с ошметками мяса... видимо козлиного, самого дешевого, да и кусок хлеба не самой первой свежести. Позавтракав, невольный наемник кое-как доковылял до таза с грязной водой - его соседи по комнате уже успели помыться. Стараясь не обращать внимания на чистоту воды, он кое-как умылся и привел себя в порядок, сменив грязную льняную рубашку. Через несколько минут он уже бродил по городу с зачехленной глефой наперевес, пытаясь найти временную работу.

Он тщетно пытался заполучить хоть какую-то работу в прилавках, тавернах и прочих местах, куда захаживает часто народ. Чаще всего на его неразборчивую родокскую речь даже не отвечали, а самого молодого парня игнорировали. Пару раз попадались иноземцы, но и они отказывали. И то верно - у них своих работников полно. Ну, разве может солдафон заменить подмастерья или ученика, вышколенного мастером с малых лет? И все же родок не отчаивался. Ему нечего было терять. И удача не оставила его одного в этом кергитском городе, столь далеком от земель Родоков.

Какой-то кергитский кузнец, умеющий немного объясняться на родокском, согласился принять его помощником на два дня с условием, что у парня есть хоть какие-то мозги. Родок заверил его, что в детстве он провел достаточно времени, помогая местному кузнецу (не упомянув о том, что это было обязательным занятием для всех деревенских мальчишек, и что научили его там, мягко говоря, немногому). Но кергит оказался более проницательным, чем казался на первый взгляд и поручил своему новому помощнику более менее простые задания. Простые, но требующие упорства и самое главное, физической выносливости. Молодой родок весь покрылся потом уже через какие-то десять минут работы, а впереди еще целый рабочий день. Вместе с ним работали жилистые, молодые местные парни. Конечно лишь двое или трое являлись учениками и подмастерьями, остальные нанимались, как и родок, "свободными рабочими".

Работа у кергитского мастера спорилась. Он ловко управлялся с инструментами, не забывая при этом покрикивать на своих работников. То и дело к нему заходили крестьяне или цеховые работники за заказами, отчего можно было сделать вывод, что недостатка в работе это место не ощущает. Кузнеца можно было назвать зажиточным и вполне самодостаточным. Впрочем размышления о месте работы вскоре оставили разум новоявленного помощника, и он продолжил самозабвенно отдаваться работе. Благодаря природному терпению и выдержке, молодой человек успешно справлялся с заданиями, и мастер остался доволен качеством его работы и во время перерыва даже угостил его легким обедом. Невольный солдат с благодарностью принял угощение. Поневоле работа оттолкнула на задний план все заботы о будущем, и он смог успокоиться.

Все пошло наперекосяк вечером, когда поток посетителей резко уменьшился. Родок как раз загружал какую-то повозку, как вдруг услышал свист. Подняв голову, он с ужасом обнаружил, что к нему направляются несколько солдат из отряда Алтана. Один из них на бегу вытащил саблю и замахнулся ею, остальные неспешно шли следом, громко хохоча. Кажется они были пьяны. Или нет, эти степные псы всегда такие. Дезертир юркнул внутрь кузницы и нашарил свою глефу. После чего он выскочил на улицу, где его немедленно окружили пять бойцов. И худо было бы ему, если не кузнец, который вышел посмотреть, что происходит. Увидев, что его нового работника окружили какие-то головорезы, он тотчас что-то крикнул, и из здания вышло несколько людей с железными палками наперевес.

Кузнец и один из наемников долго спорили. Потоптавшись для вида еще некоторое время, вольные солдаты ушли, хмуро смотря на спасенного необычным стечением обстоятельств молодого родока. Затем один из них что-то произнес, и все остальные закивали головами в знак согласия.
Юноша еще долго стоял и смотрел вслед своим мучителям, крепко сжимая в руках свою глефу. К реальности его вернул скрипучий, но вовсе не старый голос кузнеца.

- Бандит говорит, что тебя потом убьют. Не то какой-то Алтан с них долг будет требовать. А они жадные псы. Во время бою убьют, "перепутают". И ничего им не будет, - проговорил он с жутким акцентом, путая слова и активно жестикулируя, - В капкан ты угодил, солдат-медведь, говорят, мол, дезертировал ты из армии, и теперь смерть ждет тебя повсюду.
- Почему медведь-то?
- А, - говорит, - у ваших солдат медведь на щитах нарисован, - и показывает на свою грудь. Дезертир улыбнулся одними губами.
- Это королевская армия. А я простой батрак, только вместе серпа - меч.
Наступила тишина, а затем кергит продолжил.
- Я их прогнал. Они - трусы, боятся против моих парней драться. Но ты - их-то бойся. Тебя они не боятся. Заночуй у меня, не то мертвым проснешься.
- Ты же сказал, что они меня потом убьют.
Кергит нетерпеливо махнул рукой.
- Ай, глупый какой, скоро умрет, а глупый. Халмар - злой город - знаешь сколько у нас псов по ночам ходит? Сотни! А ты нездешний, чужой, первого приметят. Ночуй у меня, мне сторож нужен, ну?
Родок безразлично пожал плечами.
- Хорошо, заночую.

Позже, помогая этому необычному человеку, проявившему, вообщем то обычное человеческое участие к чужому человеку и иноземцу, закрывать кузницу, родок никак не мог избавиться от ощущения, что здесь что-то не так. Отчего кузнец не нанял кого-то из своих в качестве сторожа? Почему он доверился родоку? Даже потом, лежа на жестком матрасе в подсобке, он никак не мог уснуть. Решив испить воды, он встал, как вдруг услышал шорох в кузнице. Наемник осторожно выглянул наружу и увидел несколько крадущихся теней. Родок спокойно вернулся к своему матрасу, вытащил свою глефу и прокрался следом. Один из этих людей держал в руках маленькую лампу, которой он освещал разложенные на полках металлические слитки. Его спутники быстро складывали их в небольшие мешки. Родок, недолго думая, замахнулся глефой и ударил одного из воров.

Его жертва издала приглушенный крик боли и рухнула на колени. Разбойники немедленно рванули к выходу, но дезертир их опередил. Несколько сильных взмахов руками и еще один скорчился на полу, зажимая свои кровоточащие раны. Родок не был таким уж и умелым бойцом, но куда ворам, вооруженным короткими дубинками и ножами, до рослого сильного солдата с таким смертоносным оружием как глефа? Благо пространство в помещении было достаточно широким. Один попытался вытянуть из пазухи коротенькую саблю, но наемник одним ударом древком немедленно обезоружил вора и тут же проткнул ему живот острием глефы. Оставшиеся в живых в ужасе смотрели на забрызганного кровью родока с окровавленной глефой в руках. В их глазах стоял дикий страх... такой же. Всегда такой же страх! Холодный, режущий, глодающий зверь внутри человека. А как он скручивает животы, как он сковывает движения! Воры начали скулить и попытались отползти подальше от сторожа. А еще они что-то кричали на своем языке, видимо молили о пощаде. Все они молят о пощаде. С таким же деланным безразличием, каким он ударил первого грабителя, молодой боец добил оставшихся и принялся ждать.

Через некоторое время, убедившись, что все воры мертвы, со второго этажа спустился кузнец, держа в руках небольшую лампу. Осветив поле боя, он покачал головой - столько крови вокруг!  Вместе они вытащили трупы на улицу, а затем вернулись к прерванному сну. Лишь утром соседи обнаружили мертвецов и вызвали местную стражу. Тела забрали, и на том история закончилась. Больше в эту кузницу воры не захаживали.

Неплохо.
Что дальше?

Кстати "...Через несколько минут он уже бродил по городу с глефой наперевес...", а как с этой штуковиной в реале по городу ходить? За спину, как в игре ее не сунешь, "наперевес" - ткнешь еще кого ненароком. Разве что на плече... Может ей какой чехол на лезвие полагается? Надо бы у Гаргуля спросить.

На рассвете следующего дня родок уже шагал по пока еще не забитым местным людом улицам Халмара. Получив от кузнеца за работу "сторожем" триста динариев, молодой человек пребывал в хорошем расположении духа. Может, этой суммы хватит, чтобы откупиться от этого треклятого Алтана и убраться подальше отсюда? В конце концов, ну разве много стоят услуги одного единственного солдата, которому так легко начистили рожу. Парень неожиданно для себя громко рассмеялся и воодушевленный, пошел быстрее.

Наемника и его отряд мужчина нашел сразу. Толпа хмурых, сонных и одуревших от двухдневнего загула, и еще оставшихся без единой монеты солдат. Они пойдут резать и убивать лишь ради нескольких монет, которые потратят на выпивку и женщин в следующем же городе. Внезапно родок ощутил сильнейшее чувство омерзение ко всему этому сброду, и его желание убраться подальше только усилилось. Он нашел высокого вегира. Тот как-то странно посмотрел на него, а затем подошел к Алтану. Переговорив немного с хозяином, глашатай вернулся, начав первым разговор.
- Что надо, дезертир? - последнее слово он скорее выплюнул, чем сказал.
- Скажи Алтану, что я ему сейчас отдаю триста динариев и мы в расчете.
Вегир усмехнулся, качая головой.
 - Дешево ты оцениваешь свою жизнь, пес чумной. Я тебе говорил, разве нет? Будешь служить, пока тот солдат не поправится или пока он не умрет.
Родока вдруг обуяла ярость. Он обвел глазами собирающийся отряд и не обнаружил никаких носилок. И что это значит?
- И где этот слабак, которого я отмутузил? Где?
- У нас военный отряд, зачем раненых таскать? Лишний рот - не есть хорошо. У него семья в соседней деревне проживает, он и отлеживается там.
- Какого хрена ты тогда мне городишь? Раз он не жрет Алтановы харчи больше, я разве должен что-то Алтану?
- Ты - чужой здесь. Поживи немного, поймешь, - безразлично проговорил он и уже развернулся чтобы уйти, как его схватил за руку дезертир. Он спокойно посмотрел на родока.
- Отпусти, убьют ведь.
- Говори, мразь, сколько мне еще с этими узкоглазыми бандитами бродить, не то я тебе лицо разукрашу.
Вегир вздохнул, а затем посмотрел на обезумевшие глаза парня. Вегир пощупал свое лицо и таки решил, что лучше рассказать. Алтан держал его в отряде не за бойцовские качества, нет. Вегир вырвал свою руку и начал толковать.

- У этих кергитов все завязано на родственниках. Алтан, когда ему нужны солдаты, ходит по деревням и собирает молодых парней. Как думаешь, многие семьи отдадут своих сыновой чужому? Ни одна. А если своему, местному, который и заплатит и вернет живым? Ты избил того солдата, а у него семья, у всех тут семьи. Все чьи-то отцы, сыновья, братья. У этих степных жителей слово "семья" - не пустой звук. Никто меньше половины не отдает, а кто и побольше. Зато всегда дома ждет горячая жрачка, ну и чего-то погорячее. Это…традиция. Деревенский старшина сам получает деньги за то, что поставляет солдат наемникам. Местная знать ничего не платит деревне за рекрутов. Стать солдатом на службе у наемничьего капитана – это хороший способ заработать. Умирают конечно часто, но… Так вот, вернемся к тому здоровяку. Если бы ты не побил его, он служил бы как прежде, и его семья получает деньги. Так что ты теперь должен не только Алтану его долю, но и той семейке. Алтан берет у тебя деньги, часть оставляет себе, а часть отсылает им. Как я сказал, будешь служить и платить пока он не вернется в строй. Не повезло тебе, дезертир, - заключил он с какой-то странной улыбкой и ушел.

От ненависти у родока потемнело в глазах. В голове проносились дикие мысли. Его глаза лихорадочно блестели, словно он был больной. Руки, все тело тряслось, и чтобы унять дрожь, ему пришлось присесть. Обхватив свое тело руками, дезертир закусил губу и начал раскачиваться назад вперед, думая о чем-то. Никто не обращал на него внимания - погода была холодная, думали, присел погреться. Парень молча достал свой дорожный плащ и закутался в него, дожидаясь приказа выдвигаться.

Раздался голос Алтана. Родок резко поднялся на ноги и устроился в конце отряда. Перед его глазами маячило бесчисленное множество спин, нагруженных вещами. Вскоре и ему всучили какую-то поклажу, которую он спокойно водрузил на плечи. Не видя ничего перед собой, дезертир рефлекторно шагал вперед. Из его рта вырывался пар. Ему казалось, что и его сознание заволокло клубами пара, так непривычно приятно было ему. Сердце его отбивало мерный ритм. В голове засела лишь одна единственная мысль. Вдруг родок понял, что происходит. Все, что было до этого момента равномерно подталкивало его к пропасти. И теперь последний порыв ветра столкнул его вниз.
Он знал что делать. Он выживет. В этом бою, в следующем, во всех. Выживет и убьет всех. Этого высокого заносчивого вегира, проклятого кергита, разжиревшего на войне и заносчивого здоровяка. Убьет весь отряд, всех этих ненавистных кергитов. А потом еще кого-нибудь. Его правая руку сжала с неизвестной ему прежде силой древко глефы. Всех. А потом он убежит. Ото всего.


----
Вроде бы дописал начало. Хотелось бы узнать мнение всех прочитавших. Стоит ли продолжать историю? В каком ключе? Что бы вы хотели увидеть?)

Конечно стоит продолжать. Заинтересовала история этого безымянного. Хочется увидеть как он собрался перебить целый отряд наемников.
P.S. Наконец то понял смысл в названии етой темы.

Обязательно.История очень интересная жду продолжения.

Начало хорошее. Зачитался.
И где обещанные исправления? Шероховатости лучше шлифовать сразу сразу, потом забудется.
Выбор героя повествования и реалистичный стиль тоже радует, романтизация средневековой войны надоела. Только так - грязь, пот, кровь, чувство безысходности и страх! Почувствуйте себя в шкуре простого солдата!
Хочется продолжения, но не банального финала в духе "и устроил всем обидчикам "кровавую баню". Пусть лучше герой,  пройдя испытания, закалится духом, обретет житейскую мудрость и осядет где-нибудь или вернется с войны домой, пусть и не навсегда (что будет потом, это уже другая история).
Жду продолжения истории
 

Начало хорошее. Зачитался.
И где обещанные исправления? Шероховатости лучше шлифовать сразу сразу, потом забудется.
Выбор героя повествования и реалистичный стиль тоже радует, романтизация средневековой войны надоела. Только так - грязь, пот, кровь, чувство безысходности и страх! Почувствуйте себя в шкуре простого солдата!
Хочется продолжения, но не банального финала в духе "и устроил всем обидчикам "кровавую баню". Пусть лучше герой,  пройдя испытания, закалится духом, обретет житейскую мудрость и осядет где-нибудь или вернется с войны домой, пусть и не навсегда (что будет потом, это уже другая история).
Жду продолжения истории

Исправлю все, перед тем как писать дальше.
Конец еще не знаю) Я не планирую - сажусь писать, и прямо чувствую героя. Что он делает, что скажет.

Ты случаем в одиночную не за кергитов играешь?

Ты случаем в одиночную не за кергитов играешь?

Нет. Когда играл - за родоков обычно, но чаще смешано. Сейчас не играю.

Пара темных глаз внимательно разглядывала группу разговаривающих кергитов. Во взгляде этих глаз читались нетерпение и напряженность. Затем человек отвел взгляд, уткнувшись в свою миску с супом. Кто-то похлопал по его плечу, дружелюбно рассмеявшись. Рядом с ним сел молодой жизнерадостный кергитский юноша

- Чего, сидишь, в миску пялишься? Ешь, давай, завтра драка будет знатная, - весело воскликнул он на своем языке.
- Я вижу, что даже пятидневный поход не утихомирил тебя, Чагатай. Вот увидишь, как людей рубят, твое веселье быстро улетучится, - отвечал ему старший приятель. В ответ на ворчание своего товарища Чагатай вскочил на ноги и выхватил из ножен свою старую, но отнюдь не ржавую саблю и помахал ею.
- Вот увидишь, Алтан не пожалеет, что взял меня, молокососа, в свою группу! Ах как я буду рубиться, и так и сяк! - дальше его речь превратилась в поток звуков, которыми он озвучил каждый свой взмах, каждый свой удар по воображаемому противнику.
- Сядь! Вот ребенок... А Алтан твой - тот еще пес. Как бы он не попытался нас продать наши жизни задешево, смотри какие у него "покупатели". Ну и морды у них, мама дорогая, таких ночью увидишь, копыта отбросишь.
- А отчего тогда все семьи в моей деревне отправляют своих сыновей к нему? И ведь возвращаются! Живыми, при деньгах!
- Дураки у тебя там все живут. Из моей только половина вернулась, это после первого года, а после второго - пара десятков, - покачал седой головой мужчина.
- Ну, ты же живой, - возразил ему юноша.
- А ну сядь, надоел! - рявкнул его собеседник, - Я живой, только потому, что уже драл шкуры с всяких лиходеев, когда ты только ходить начал! Дадут же Боги связаться с таким, эх не был бы я твоим дядькой, так бы и прибил сейчас же.
Чагатай решил больше не злить своего дядю и успокоился. Впрочем, ненадолго - он вскоре встал вертеть головой, пытаясь кого-то разглядеть. После, найдя нужного ему человеку, он спросил у дяди.
- Дядя, а кто вот этот с нами ходит? Вроде не из наших...
Мужчина медленно повернулся и посмотрел человека, на которого указал его племянник.
- А, это дезертир. То ли родок, то ли свад... наверное все-таки родок. Задолжал Алтану немного денег. Как - спросишь? Побил он на днях одну бешеную собаку, вот только хозяин скотинки - Алтан наш. Вот так и задолжал. Парень теперь отлеживается дома, брюхо свое набивает, а этот дурак вкалывает на всю его семейку, - презрительно ухмыльнувшись, сказал кергит, а затем толкнул родственника ногой, - Не думай об этом. Ты миски все вымыл?....

Безымянный родок всегда на привалах сидел в стороне от отряда. Иногда он подходил к кострам за едой, но, ни с кем так и не заговорил. Да и о чем им было говорить? На каком таком языке? Вот и в очередной раз, устроившись на отдых, он развел свой собственный костер, держась особняком.
Дезертир потрогал свое заросшее лицо. Жесткая щетина больно колола пальцы. Призадумавшись, он машинально начал трогать лезвие своей глефы, проверяя хорошо ли оно заточено. И так завтра бой... Их отряд пять дней шел к месту назначения - еще неделю назад Алтан договорился с каким-то местным лордом в городе о новой работенке. Суть ее очень проста - добраться до небольшого леса, расположенного рядом с Таш Кулуном и разгромить засевший в тех краях свадиийский отряд. Еще как минимум три наемничьих отряда подписались на это дело. Так что львиная доля добычи достанется тому, у кого хватит сил после битвы оспаривать трофеи. Ну, или быстрейшему, но так как свады - серьезный народ в военном деле, то и никто из наемников не спешил нападать первым. Наконец, когда до них дошло, что их противник легко отразит одиночные нападения, доблестные стервятники решили на время объединить силы и окружить врага, а затем задавить его числом. Вот и сейчас, в нескольких милях от Таш Кулуна (в котором, кстати, дальновидный хозяин оставил приличный защитный ряд, так что деревушка не подверглась разграблению) расположился большой лагерь наемников числом до четырехсот человек. Свадов было почти в три раза меньше.

На рассвете вся эта копошащаяся масса, именуемая "армией наемников" двинулась нестройными рядами к полю битвы. Пехота и лучники шли напролом через чащу, а легкая конница, в том числе и конные лучники, быстро продвигалась к деревне по южной дороге, которая протянулась от одного города к другому – от Нарры к Ичамуру. Пешие солдаты были не очень обрадованы такой перспективой - значит им первым попадать под огонь арбалетчиков и быть первыми убитыми свадийскими клинками. Вся их задача сводится к отвлечению основных сил противников от мобильного тылового отряда и вытеснению врага в степную область, где их встретит знаменитая кергитская ударная конница. Ну что ж, хвала тактикам, но погибать-то придется им!

Дорога была тягостной. В воздухе витал запах предстоящей битвы. По прибытию в нужное место отряд разбился на пять групп и начал окружать врага с всех сторон. Бой обещал быть очень кровавым - нельзя придумать более удобного места для неожиданных атак чем густой, заросший, темный лес. Свады - не дураки, наверняка они укрепили свои позиции и раздали арбалетчиком несметное количество снарядов. Никто, собственно, и не верил в успешность действий пехоты, но рано или поздно врагу придется отступить в степь, где всю славу снищут конники.

Задержался малость, только в воскресенье сел писать)

Этот звук, раз услышав, никогда не забудешь. Это звук спускаемой тетивы. Резкий и тонкий у луков, "толстый" и громкий у арбалетов. И что за этим следует, знают все, кто пережил хотя бы одну битву. Солдаты-наемники вокруг родока попадали вниз, раненые или убитые острыми снарядами. Шедший перед ним кергит схватился за живот и издал приглушенный крик боли - арбалетный болт попал ему в живот, превратив его кишки в фарш. Командир отряда, прикрываясь щитом, что-то крикнул. Наемники бросились врассыпную, пытаясь добраться до вражеских стрелков. Впереди была протоптанная дорога, ведущая вверх, но только самые храбрые или отчаянные воины стремглав помчались вперед, прикрываясь всем чем попадется под руку - товарищем, щитом иль мертвым телом. Стрелки били со всех сторон, прячась в кустах и за деревьями. Кергитские наемники пытались рассредоточиться – ни у кого не было больших ростовых щитов, способных защитить все тело от снарядов. У большинства были деревянные маленькие круглые щиты, легкие и не очень-то прочные.

Безымянный родок пожалел о том, что не взял щита. Что ему теперь делать? Перед ним на земле полусидел кергит, который получил арбалетный болт в живот. Вокруг сновали люди. Нельзя оставаться на одном месте – но если он побежит, он станет легкой мишенью для вражеских стрелков. Нужно переждать бурю, пусть другие выбивают арбалетчиков. Но чем закрыться от всех этих свистящих стрел и арбалетных болтов? Родока вдруг осенило. Пригибаясь к земле, он подскочил к раненому и потянул на себя, прикрываясь еще живым кергитом. Последний замахал руками, но ничего не мог поделать. Родок весь сжался, пытаясь казаться незаметным для арбалетчиков. Он сидел на земле и ждал, пока утихнет эта смертоносная буря. Пару раз он слышал характерный звук – так стрела входит в тело человека, заставляя его корчиться в агонии от резкой боли. Кергит обмяк. Дезертир подставил свое плечо, чтобы его «щит» не сполз на землю. Несколько мгновений, и где-то раздались крики. Родок отпихнул уже мертвый «щит» и последовал за отрядом.

Несмотря на ужасные потери со стороны наемников и отличные места, которые заняли свады, первые все равно в большом количестве добрались живыми до укрепления врага (наскоро построенный большой круг из частоколов и несколько деревянных возвышений), где схлестнулись в жестоком бою с пехотой противника. Арбалетчики и лучники, едва завидев бегущих на них кергитов, тотчас оставили свои позиции и спрятались в укреплениях.

Одетые в красные накидки поверх доспехов воины врывались в нестройные ряды южных жителей, кромсая их своими двуручными мечами. Вскоре у укрепления создалась давка. Ни нападающие не могли протиснуться внутрь, ни защищающие не могли выбить врага из круга. Арбалетчики, занявшие позиции наверху, безнаказанно обстреливали стоявших внизу лучников. Командир кергитского отряда снова начал отдавать приказания - лучники бросились врассыпную и начали прятаться за деревьями, продолжая обстрел арбалетчиков. Впрочем поблизости вражеских укреплениях не было ни одного более-менее высокого дерева. Бой шел с переменным успехом и у остальных отрядов. Как и этот, они натыкались на прочную и грамотную защиту свадов. Они четко следовали плану. В их рядах царила железная дисциплина. Ни один свад не дезертировал с поля боя. Нет, они вовсе не были уверены в успехе, просто они были хорошими солдатами. Кергиты же, напротив, действовали хаотично и явно не были склонны к общим действиями. И все же южане побеждали – давили элементарно числом, хотя их ряды и редели с пугающей быстротой, у свадов заканчивались снаряды, и им приходилось идти в рукопашную, где на одного свада накидывались сразу три или четыре кергита.

Родок преодолел обстреливаемый участок. Крепко сжав свою глефу, он осмотрительно держался в стороне от основной массовки - и вовремя - свадам удалось прорезать себе дорогу через гущу людских тел, и теперь они помчались к лучникам, пытаясь обратить их в бегство. Какой-то свад помчался прямо на дезертира, замахнувшись своим мечом. Последний сделал ложный выпад вправо, а затем резко наклонился, прыгнул вперед, опрокидывая бегущего противника. Повернув глефу в руках, он изо всех сил, бросая вперед все свое тело, воткнул острие глефы в грудь лежачего. Поверженный солдат не издал ни звука. Родок наклонился и резко выдернул меч мертвеца из холодеющих рук, затыкая оружие за пояс.

Родок сорвался с места - в бою опасно стоять на одном месте. Нужно быть настороже. Всегда знать, что происходит вокруг тебя. Справа три кергита налегли на одного свада, буквально втаптывая его в землю ногами и своими дубинками. Тут их накрыла накинувшаяся друг на друга толпа воинов. Визг, крики, лязг оружия - все смешалось на поле боя. Кто-то пытался отползти подальше лишь только для того, чтобы получить добивающий "удар милосердия". Кто-то умирал, пытаясь отбиться от толпы наседающих врагов. Кто-то, в основном кергиты, уже начали снимать с трупов доспехи и оружие. А кто-то буквально прорубал себе дорогу в толпе своим оружием, не разбирая ни своих, ни чужих. Стали слышны звуки битвы и с других участков леса. После первых минут активного боя все участники сечи рассыпались на множество маленьких групп и пытались выжить в очередном бою. Для них это уже было обыденностью. Самой настоящей обыденностью. Как для писца переписывать сотни тысяч слов в день, так и для них, солдат, привычном делом было кромсать и погибать. Душить и быть задушенными. Втаптывать врагов в грязь и быть втоптанными самим.

Безымянный родок двигался по полю битвы, пытаясь не дать себя окружить, и то и дело взмахивал своей уже изрядно затупившейся глефой, повергая очередного врага ниц. Его дыхание было уже тяжелым, а глефа в руках тянула его вниз. Любой затяжной бой сильно изнуряет. С начала боя уже прошло больше двадцати минут, и самые слабые  уже начали замедляться. Они уже не бежали, они, тяжело дыша, передвигались рывками. Они уже не били изо всех сил, они, сгибаясь под тяжестью доспехов и оружия, вяло закрывались щитами от ударов и изредка рубили в ответ. Солдаты, как и свады, так и кергиты, снова начали образовывать большие скопления. Уставшие, они инстинктивно сбивались в стаю. В стае легче выжить. Обе стороны потеряли ранеными и убитыми десятки бойцов. Бой грозился затянуться до вечера. Свады снова пытались занять свои укрепления, а кергитские капитаны-наемники посылали свежие отряды наемников в лес.

И тут раздался страшный звук. Топот копыт. Дикий боевой клич пронесся по лесу - из глубины чащи выскочили несколько отрядов свадийских рыцарей. Кергитские солдаты застыли на своих местах, неспособные от страха сдвинуться с места. Красные пехотинцы подхватили боевой клич, приветствуя помощь, и ринулись в дикую атаку. Кергиты десятками погибали под копытами и ударами подоспевшей на помощь конницы. Во всей Кальрадии найдется мало вещей, способных устоять перед натиском свадских кавалеристов. Конечно, коннице нечего делать в лесу. Однако если отряд достаточно мал, то он может неплохо маневрировать даже в такой местности. Их главная задача - напугать противника, заставить их бежать, а пехота уже будет бить им в спины. Только теперь кергиты поняли все коварство свадийских солдат. Все пространство вокруг возведенных ими укреплений было зачищено. Деревья вырубались, а остальное срывалось. Этим они убили сразу трех зайцев – открытое пространство для обстрела, отсутствие мест, где могли бы спрятаться вражеские лучники и, наконец, возможность бросить на подмогу кавалерию.

Кергитские лучники, сумевшие сгруппироваться, дали несколько залпов по отряду рыцарей. Результат не принес плодов - большинство стрел не попало даже в цель - стрелки были слишком сильно напуганы внезапным появлением воспетого в легендах страшного врага, у них дрожали руки. Кергитская же пехота вовсе начала беспорядочное отступление. Им в спину стреляли арбалетчики, превратив побег в некое подобие казни - когда пленников пускают в поле, а за ними выстраиваются в ряд стрелки...

Свады издали победный клич. Первая волна атаки захлебнулась. Нападающие отступили назад к своим исходным позициям - зализывать раны и считать погибших. Среди вернувшихся не оказалось одного определенного человека. Без следа исчез родокский дезертир. Позже, вечером, когда обе стороны стянулись к полю битвы, подбирая тела убитых, тело родока обнаружили далеко в лесу. Лицо его было искромсано до неузнаваемости, а горло - перерезано.

Это чтоль всё  .Я думал по объемистей будет.

Где ты видишь слово "конец"?)
Добавлено: [time]21 Ноябрь, 2010, 22:34:48 [/time]Развязка битвы)

....

Когда арбалетчики открыли огонь по убегающим кергитам, бегство приобрело панический характер. Наемники метались по сторонам и кидались куда глаза глядят, пытаясь избежать бесславного конца. Всадники не спеша преследовали их, убивая тех, кто не успел убежать в непроходимую для лощадей часть леса - ими займется пехота. Убегающих назад, к начальным позициям, не преследовали - там свадов могли ожидать вернувшиеся кергитские конные лучники. Кергитская атака захлебнулась. Наемникам пришлось отступить. Бой подходил к концу. Но только не для одного человека.

Как только появились рыцари, родок тут же ретировался. Его снова обуял страх быть убитым - его снова начало трясти, а ноги больше его не держали. Его перестали заботить угрозы Алтана - это все было так далеко и несущественно по сравнению с тем фактом, что его могут убить прямо здесь и сейчас. Спотыкаясь, он последовал за небольшой группой кергитов, которые были того же мнения. В этот момент на него кто-то налетел - им оказался рослый свадийский солдат. Глефа выскользнула из рук родока, а сам он растянулся на земле, беспомощный и безоружный. Свад опустил со всего размаха свою ногу на живот противнику, а затем занес над головой свой длинный меч, намереваясь проткнуть ему грудь. Дезертир как зачарованный смотрел на клинок, который сейчас вопьется в его тело и пустит ему кровь. Вот свад подался немного назад, готовясь к добивающему удару. Вот скрипят сочленения его доспехов, вот что-то блеснуло у него на поясе - это был короткий клевец. Его нога прижала врага так крепко, что тот не мог даже шевельнуться. Пехотинец бросил вперед свое тело в стремительном ударе. Его сверкающий клинок уже прошел полпути. Родок успел только сделать вдох...

Наотмашь отбив своим мечом приближающийся клинок, который дезертир нащупал правой рукой еще до того как выпустил глефу, родок схватил левой рукой ногу врага и дернул, одновременно помогая себе всем телом. Пехотинец потерял равновесие и теперь уже сам оказался на земле. Родок бросился к врагу, и, прижав коленом еще сжимающую оружие кисть врага, одним точным ударом вогнал клинок в горло врага. Свад попытался поймать клинок свободной рукой, однако оно выскользнуло у него из рук. Из-за этого удар вышел не достаточно сильным. Свад замахал руками, пытаясь оттолкнуть своего убийцу. Уверенным ударом родок повторно вогнал клинок в шею противника, завершив начатое.

К нему уже приближались всадники. Родок затравленно огляделся, и понял, что не успевает уже поднять свою откатившуюся глефу, поэтому он взял клевец убитого им противника и продолжил свое бегство вместе с остальными кергитами. Дезертир бежал изо всех сил, сбивая свои ноги в кровь. Пейзаж вокруг мелькал с бешеной скоростью. Он слышал, как сзади кричат настигнутые свадами кергиты. Родок побежал еще быстрее, свернув направо - в относительно пустую часть леса, отделившись от основной массы – лесной массив здесь был очень густым, и не всякий всадник осмелится сюда заехать. Все эти ветки, деревья и неровная дорога... За ним последовало двое кергитов - они тоже надеялись спастись таким образом. Родок оглянулся назад только для того, чтобы заметить, как один всадник тоже отделился от группы и поскакал за ними. Явно какой-то молодой и безрассудный дворянин, жаждущий снискать славу. Которая выражается в количестве убитых врагов. Проклиная побежавших за ним узкоглазых болванов, родок начал лихорадочно думать - им не обогнать лошадь, это точно. Что же делать?

Сзади раздался крик и звук удара. Глухой звук падающего тела. Оставшийся в живых кергит обгоняет родока, нося на левой руке трофейный свадский щит. Дезертир внезапно для себя осознал, что ему нужно сделать. Родок догнал кергита, а затем схватил его за шиворот свободной рукой и потянул назад. Кергит падает вниз - родок лишь на секунду задержался, чтобы выхватить щит у того из рук - и тут же продолжил бегство. Рыцарь сзади чуть приостановился, чтобы добить распластавшегося на земле кергита.

Добравшись до высокого, широкого дуба, родок наконец-то позволил себе остановиться. Всадник уже был очень близко - его занесенное для удара копье уже зависло над головой у дезертира. Наемник пригнулся, бросил клевец на землю и схватился двумя руками за щит, выставив его перед собой. Оперевшись ногой о дерево позади себя, он поднял щит высоко над собой.

Удар был силен. Копье пробило щит и его наконечник застрял в нем, войдя практически на всю свою длину. В момент удара родок повел руками влево, увлекая за собой копье врага. Всадник пронесся мимо, лишившись своего оружия. Раздосадованный неудачей, всадник дернул за удила, и начал вытаскивать свой длинный полуторный меч, поворачивая коня для нового захода.
Невольный наемник тем временем не терял времени даром. Поняв, что он не сможет выдернуть копье из щита, как он планировал ранее, молодой человек просто ударил ногой в место крепления наконечника. Треск. Наконечник отделился. Держа в руках длинную палку, он повернулся лицом к всаднику, снова отступая за дерево. Всадник бросил свою лошадь в новую атаку, занеся меч для удара. Разгоряченный боем всадник поспешил с атакой и промахнулся - родок пригнулся в последний момент, уходя от удара. А дерево надежно оберегало его от самой лошади - животное лишь поцарапало бока об дуб. Наемник резко развернулся и ударил всадника древком копья, попав тому по спине. Свад дернулся в седле, но удар был слишком слаб, чтобы сбросить его с седла. Взбешенный всадник уже собирался спешиваться, но биться на равных с каким-то грязным солдатом-простолюдином ему не позволяла дворянская гордость. Поэтому он снова начал готовиться к новому заходу, поворачивая лошадь. Родок выскочил из своего укрытия. Свадийский рыцарь усмехнулся - этот самоуверенный щенок смеется бросать ему вызов! Описав мечом идеальный ровный круг, он с диким боевым кличем бросился в атаку. Он так спешил, что не заметил, как его пеший противник держал палку у ее основания, готовясь к самоубийственному удару...
Выждав, когда рыцарь окажется совсем близко, родок взмахнул палкой, пригибаясь, и ударил ею всадника прямо в грудь. Меч прошел над его головой. Сильный удар вкупе со скоростью лошади сдернули рыцаря с седла. Тело рыцаря с глухим стуком упало на землю.
Не теряя времени, наемник подобрал клевец и помчался к лежащему на земле противнику. Крепко обхватив оружие двумя руками, он вознамерился вогнать "клюв" прямо в забрало шлема рыцаря, надеясь на пробивную силу оружия. Удар. Рыцарь успевает схватить руками, защищенными перчатками, клюв оружия. И все же родок смог пробить шлем – клевец застрял в шлеме. Не ожидавший такого от противника родок обомлел и попытался отвоевать свое оружие. Рыцарь не отпускал, крепко вцепившись в клевец. Затем кованый железом ботинок рыцаря впечатался в живот наемника, заставив того согнуться. Второй удар отбросил родока назад.
Пока противник приходил в себя, рыцарь с трудом снял с себя шлем. Струйка крови стекала с его лба. Всадник также снял с себя кольчужный коиф, а затем быстро встал на ноги, подобрав свой длинный меч. К тому времени родок уже пришел в себя, и также вытащил свой меч.

Рыцарь крепко обхватил двумя руками свое оружие, встав в прямую стойку с занесенным вверх мечом. Родок вдруг снова ощутил страх. Перед ним был рослый, крепкий, а главное очень опытный и искусный боец на мечах. Если он мог обдурить его и заставить быть опрометчивом, когда тот еще был в седле, то в пешем бою у него не было шансов против свадийского рыцаря. И все же наемник пошел в атаку. Потому что он хотел жить...

Клинки встретились, и первое столкновение тотчас показало у кого было преимущество. Клинок родока чуть не выскользнул у него из рук. Рыцарь не давал противнику времени на размышление и пошел в яростную атаку, изредка небрежно парируя неумелые атаки дезертира. В очередной раз подставляя свое оружие под сильные атаки свада, родок почувствовал, что меч выскальзывает из его рук. Рыцарь делает шаг вперед и опускает со всего размаха свой меч на родока. Дезертир едва успел поднять оружие для горизонтального блока и тут же понимает свою ошибку. Свад не целился ему в голову. Клинок полуторного меча уходит влево и обрушивается на гарду. Сила удара выдергивает меч из рук родока.

Свад криво ухмыльнулся, переложил клинок в левую руку, а затем, отставив назад руку с мечом, взмахнул правой рукой и впечатал свой кулак в лицо родока на близкой дистанции. Наемник упал назад - его правое колено согнулось. Родок напряг все свои мышцы, пытаясь не растянуться на земле. Он знал, что если он коснется спиной землю, ему будет конец. У него не хватит сил встать. Не хватит храбрости. Страх снова пожирал его.
Над ним снова был занесен клинок. И сейчас он был совершенно безоружен. Ничего. Абсолютно ничего. Родок был готов расплакаться - неужели после всего, что он пережил, он умрет здесь, без памяти, без имени, без истории? Этот момент смерти… ни с чем не спутаешь. И он в очередной раз отчаянно зацепился за жизнь. Родок рванулся вперед, подняв свое тело, и обхватил своего противника. Клинок не успел коснуться его - он вовремя остановил взмах свада. Рыцарь резко ударил коленом наемника, а затем ударил его наотмашь левой рукой. Родок отчаянно цеплялся за противника, тяжело дыша. Он совсем лишился сил. Рыцарь ударил его еще раз, и еще, и еще. Родок уже терял сознание, но его руки отчаянно не хотели отпускать рыцаря. Дезертир зацепился своей ногой за бедро всадника.

Рыцарь отбросил свой меч – длинный клинок бесполезен на такой близкой дистанции, да еще и с таким цепкой добычей - а затем размахнулся правой и снова ударил кулаком лицо родока. Тот упал, увлекая за собой рыцаря. Оказавшись наверху, свад продолжал превращать лицо родока в живой фарш. Удары сопровождались глухим звуком разбивающихся костей лица, а затем и чавканием - свад разбил в кровь лицо наемника. Родок лежал в полубессознательном состоянии. Так вот что ощущал тот кергит, когда дезертир его так жестоко избил. Занятно. Его самого еще никогда так не били. Сильно, с целью убить, а не покалечить. Так вот. А это очень больно.

Невольный наемник машинально потянулся к своей груди, пытаясь оттолкнуть противника от себя, но он был очень слаб. И вдруг его руки что-то нащупали. А он и забыл. У него же был маленький острый стилет. Тот самый, которым он перерезал горло родокскому арбалетчику. С тех пор он прятал оружие под рубашкой, не расставаясь ни на секунду - особенно по ночам, на привалах, когда за его спиной были те кергиты. А он и перестал чувствовать его под рубашкой. Так занят был выживанием...
Нужно притвориться. Терпеть, и он выживет! Родок зажал в руке кинжал, и замер. Его лицо дернулось еще пару раз от ударов. Он уже не чувствовал ничего, кроме адской, жгучей боли на том месте, которое теперь с натяжкой можно назвать лицом. Свад остановился. Он тяжело дышал. Он не заметил кинжала. Молодой рыцарь облегченно вздохнул и собрался уже встать, чтобы взять меч и добить врага, как вдруг родок сделал неуловимое движение. Его левая рука схватила свада за шею, а правая с зажатым кинжалом воткнула этот самый кинжал в горло рыцаря.

Свад коснулся рукой до шеи, и он почувствовал, что там появилась небольшая дыра. В эту дыру был воткнут железный клинок. Из раны обильно хлестала кровь... так вот как жизнь вытекает из тебя. Так вот как умирают. Царапая руками клинок кинжала и зажавшие его шею руки родока, свад обмяк и упал назад. Еще один удар – родок не успокоился и перерезал горло сваду. Для верности. Наблюдая за тем, как испускает последний дух его мучитель, дезертир медленно вытащил кинжал, а затем обхватив оружие двумя руками, опустил клинок со всего размаху на лоб умирающего рыцаря.

Свадийский рыцарь уже не видел, как родок продолжал неистово кромсать его лицо своим кинжалом. Его глаза остекленели. Он уже ничего не чувствовал. Он уже был мертв.

Ну прост ты написал что труп его нашли и мне стало густно что ни вегира ни отряд ни Алтана не убил
Добавлено: 22 Ноября, 2010, 12:02УРА!У него есть еще шансы убить Алтана и вегира

Вполне! 
пара замечаний: 1 - не "из-за всех сил", а "изо всех сил"   
2 - не очень понятно, как родок бежал в атаку на стрелков, прикрываясь телом собрата по оружию, которое он взвалил себе на спину, задом вперед что ли? может взвалил на плечо(правое)? тогда правой рукой можно придерживать тело под колени,а зад и ноги тела создадут частичную защиту спереди, но это тяжело
С интересом жду продолжения 

4 XPEH777

Ну прост ты написал что труп его нашли и мне стало густно что ни вегира ни отряд ни Алтана не убил
Добавлено: [time]22 Ноябрь, 2010, 12:02:54 [/time]УРА!У него есть еще шансы убить Алтана и вегира

Экий вы, батенька, кровожадный! А за что, собстно, их убивать надо?

Вполне! 
пара замечаний: 1 - не "из-за всех сил", а "изо всех сил"   
2 - не очень понятно, как родок бежал в атаку на стрелков, прикрываясь телом собрата по оружию, которое он взвалил себе на спину, задом вперед что ли? может взвалил на плечо(правое)? тогда правой рукой можно придерживать тело под колени,а зад и ноги тела создадут частичную защиту спереди, но это тяжело
С интересом жду продолжения 

4 XPEH777

Ну прост ты написал что труп его нашли и мне стало густно что ни вегира ни отряд ни Алтана не убил
Добавлено: [time]22 Ноябрь, 2010, 12:02:54 [/time]УРА!У него есть еще шансы убить Алтана и вегира

Экий вы, батенька, кровожадный! А за что, собстно, их убивать надо?

Да, там много ошибок - печатал быстро, да и не в ворде)
Насчет трупа - нет, он взвалил как ты описал. То есть поперек положил и на плечи, а не на одно. Не очень тяжело - это как раз самая устойчивая позиция. Вот задом было бы гораааздо тяжелее) Пригнулся и побежал. Все снаряды пущенные сверху и с справа и слева попадают в труп (нацеленные не слишком низко). Спереди конечно без защиты остается, но там стрелков не было.
Короткое продолжение.
.......

Первое что он увидел, когда открыл глаза, это качающиеся верхушки деревьев, окрашенные в темный цвет. На лес опустился темный вечерний покров, застлавший весь горизонт. Родок медленно моргнул пару раз, а затем медленно приподнялся. Из его груди вырвался резкий стон - лицо жгло, как будто он уткнулся лицом прямо в огонь. Хорошо тот свад поработал...дезертир повернул голову и увидел распластавшийся на земле труп. Лицо мертвеца было буквально изрезано на мелкие части. Глаза, нос, губы, щеки - все было изорвано кинжалом. Оружие лежало неподалеку в маленькой луже густой крови. Не зная зачем, наемник вдруг схватил большой камень, а затем с силой впечатал его в лицо мертвого свадийского рыцаря. А затем еще и еще раз. Лицо превратилось в кровавую кашу, потеряв последние человеческое очертания.

Родок поднял свой острый стилет и любовно поцеловал измазанный в крови клинок, а после спрятал его, предварительно вытерев клинок. Медленно поднявшись, он начал оглядываться. Последние отголоски битвы пропали еще несколько часов назад. Вокруг не было ни одной живой души. Парень снова сел на землю, пытаясь понять, что ему дальше делать. Он жив. Это факт. Страх ушел, уступив место пустоте и неведению. Куда ему идти? Хватятся ли его в лагере? Вечные вопросы. Много вопросов, и ни одного ответа.

Вдруг его привлек какой-то шум за спиной. Обернувшись, он увидел мирно пасущего поблизости свадийского скакуна. Видимо конь успокоился и вернулся к месту, где он бросил своего хозяина. Животное смирно топталось на одном месте, щипля травку.
И тут его озарило. Судьба снова дарила ему шанс. Взглянув на изуродованное лицо мертвого человека, молодой родок начал действовать. Он деловито осмотрел снаряжение труп - алая накидка поверх какого-то пластинчатого доспеха. Под ней - длинная кольчужная рубашка с коифом. Хорошие, прочные сапоги. Кольчужные штаны... И кое-что из обычного гардероба. Будет тяжеловато, но выбирать не приходится. Молодой человек начал раздеваться сам, а когда остался в одном нижнем белье, начал раздевать и мертвое тело. С трудом поднимая тяжелые доспехи, он тяжело дышал. Нет, самому ему не осилить весь набор, придется что-то бросить. Юноша оттащил подальше пластинчатый доспех, весивший немало, и спрятал его в кустах ,засыпав землей и листьями. Затем он начал торопливо одевать труп в свою одежду. Конечности трупа уже успели окоченеть и двигались с трудом, но все же ему удалось кое-как напялить свои вещи на тело рыцаря. Вдруг дезертир призадумался, и выкопал спрятанный доспех. Что это с ним? Был так близок к смерти и сразу утратил здравый смысл? Кое-как перекинув пластинчатый доспех через седло, он вернулся к телу.

Переведя дыхание, родок постепенно переоделся в вещи свада, начав с грязной, но роскошной одежды и закончив тяжелыми сапогами. Подвигавшись немного во всем этом боевом обмундировании, родок также взял с собой длинный меч, отправив клинок обратно в ножны. Безымянный человек подозвал к себе лошадь - та видимо либо почуяла знакомый запах, исходивший от доспехов, либо разглядела в нем хозяина, и подошла. Юноша схватил поводья и притянул к себе животное. Обнаружив также небольшой бурдюк с водой, родок откупорил его и попытался умыться. Вода приятно холодила избитую плоть. Допив остатки жидкости, дезертир с трудом оседлал лошадь, и погнал своего скакуна вперед. Он не был умелым всадником, хотя держался в седле крепко. По крайне мере не выпадет на ходу... Он собирался уже отправиться куда глаза глядят, как вдруг его интуиция заставила его еще раз оглядеться. Недалеко от трупа лежал пробитый клевцом шлем рыцаря. Приблизившись, родок поднял его с земли и с трудом выдернул "клюв" из пробитого забрала. Клевец он снова заткнул за пояс, а шлем медленно водрузил на свою многострадальную голову. Из его груди снова вырвался приглушенный стон - израненная плоть его лица встретилась с жестким металлом. Родок поспешил поднять забрало. Забавно. Теперь он как бы свадийский рыцарь - об этом красноречиво говорила красная накидка с изображенным на ней черным орлом.

Дезертир начал разворачивать коня, и через минуту он уже скакал во весь опор по лесной чащобе, пытаясь найти выход из этого дремучего места...

Ну, как сказать?
В целом - хорошо, так сказать, издалека и не приглядываясь.
Битва отдает голливудщиной. Не сильно, но чувствуется.
Я понимаю, что тему с трупом на плечах уже "проехали", но все-таки.
Семьдесят килограмм, примерно столько весит самый дохлый кергит-наемник,
это почти два мешка картошки. Мчаться с таким весом, да и просто маневрировать, проблематично. И вообще, все только и делают что мчатся: "воины стремглав помчались вперед", "и помчался по дороге вперед",  "и теперь они помчались к лучникам". Конница в лесу... Очень спорно и натянуто, но в контексте эффектно. Хотя голова всадника на высоте двух человеческих ростов в лесу сильно рискует, и корни, ямки, пеньки, бурелом под ковром травы или папоротника. Спорно.
За морковку респект: "как выдергивают морковку из грядки" - битва, рыцари и вдруг морковка, и потом, морковку из грядки чаще всего выкапывают, ибо хвост при дерганье норовит оторваться в 8 случаях из 10.
Если не вру, рыцарь, выбитый из седла, своими ногами с поля уходил очень редко. Даже без доспеха грохнуться на полном ходу с лошади уже не айс.
"оглушительные атаки свада" - м.б. сокрушительные?, "клинок разломился пополам" - расхожий штамп, обычно меч ломается в месте соединения с эфесом, "кольнуло в горло" - ну не про иголку же мы говорим, не звучит.
Все мои замечания - суть мой взгляд на "реализм". Просто если перебрать с "киношностью" можно скатиться в "мери-сьюшность", тогда прощай сама задумка "сурового быта наемника".
Еще раз повторюсь, в целом все интересно и достаточно увлекательно. Продолжение, надеюсь будет.

Ну, как сказать?
В целом - хорошо, так сказать, издалека и не приглядываясь.
Битва отдает голливудщиной. Не сильно, но чувствуется.
Я понимаю, что тему с трупом на плечах уже "проехали", но все-таки.
Семьдесят килограмм, примерно столько весит самый дохлый кергит-наемник,
это почти два мешка картошки. Мчаться с таким весом, да и просто маневрировать, проблематично. И вообще, все только и делают что мчатся: "воины стремглав помчались вперед", "и помчался по дороге вперед",  "и теперь они помчались к лучникам". Конница в лесу... Очень спорно и натянуто, но в контексте эффектно. Хотя голова всадника на высоте двух человеческих ростов в лесу сильно рискует, и корни, ямки, пеньки, бурелом под ковром травы или папоротника. Спорно.
За морковку респект: "как выдергивают морковку из грядки" - битва, рыцари и вдруг морковка, и потом, морковку из грядки чаще всего выкапывают, ибо хвост при дерганье норовит оторваться в 8 случаях из 10.
Если не вру, рыцарь, выбитый из седла, своими ногами с поля уходил очень редко. Даже без доспеха грохнуться на полном ходу с лошади уже не айс.
"оглушительные атаки свада" - м.б. сокрушительные?, "клинок разломился пополам" - расхожий штамп, обычно меч ломается в месте соединения с эфесом, "кольнуло в горло" - ну не про иголку же мы говорим, не звучит.
Все мои замечания - суть мой взгляд на "реализм". Просто если перебрать с "киношностью" можно скатиться в "мери-сьюшность", тогда прощай сама задумка "сурового быта наемника".
Еще раз повторюсь, в целом все интересно и достаточно увлекательно. Продолжение, надеюсь будет.

Хотел придать динамики бою) Поэтому все бегут. Задор, бой и т.д.) Естественно, чтобы привлечь внимание читателя, порой приходится отходить от полного реализма. Да и я не могу долго писать в реалистичном стиле - он хорош для описания чувств, ландшафта, быта. В бою, как правило, требуется описание драйва, напряжения. Если все-время писать в ключе сурового реализме (или даже сюрреализма), будет ой как занудно, я это по своему опыту знаю)
Насчет 70 - это тяжело, но и народ там не изнеженные подростки нашего времени, а вполне приученные с детства к физическую труду. Хотя да - он таки не маневрировал, а тупо полз по земле с трупом на плечах.

Про всадников я уже сказал) Они сильно рисковали когда выпускали конницу в лесу, но во-первых, пространство вокруг укреплений основательно расчистили (где же они брали бревна для постройки же), так что развернуться было где, а во-вторых - основную работу проделали пехота и арбы, рыцари - чисто для запугивания противников. Эффектно, да, эффективность конечно же спорная. Просто кергиты не ожидали встречи с конницей врага - они думали, что конница вступит в бой в степи с кергитскими конными лучниками, поэтому никаких копий, пик или других антикав. оруждийне взяли) Брали штурмовое оружие - топоры, тяжелые сабли, короткие бердыши и т.д.

Насчет упавшего рыцаря... проверить я сам не могу, так что честно скажу не знаю. Одни говорят нет, другие говорят могут, видео на ютубе есть... так что давай просто предположим, что этот встал, удар был тупой палкой и не такой уж и сильный) Да и скорость была явно не максимальной - он там брал достаточно короткие дистанций для разбега - скажем 10-15 метров. Рыцарь молодой был, нетерпеливый, а главное - упертый и гордый. Но достаточно крепкий, чтобы очухаться сразу после падения.
Про морковку - просто фигура речи.

Помоему именно оглушительные) Каждый удар был столь силен, что родока чуть ли не оглушало. Хотя лучше сокрушительные, да. Меч так и норовил вылететь из рук у него.
Насчет меча - не знал, спасибо, возможно перепишу, что клинок просто вылетел нафиг из рук.

За ценные замечания спасибо. Признаюсь, битву описал быстро и небрежно - моя вина)) Хотел побыстрее перейти к дальнейшему повествованию. Если не обленюсь - отредактирую ее таки в сторону реализма. Дальше попытаюсь писать более вдумчиво. Степень киношности не будет подниматься выше необходимой нормы для придания эффектности повествования, это я обещаю)

Конечно продолжение будет. Этого родока еще ждут тонны вселенского гавна и мооре крови)

 :)Ну и славно. Удачи!

- Осторожней, не дрова везешь! - прорезал ночную тишину чей-то громкий голос. Десяток вооруженных кергитских всадников держались по обе стороны небольшой телеги. В нее было впряжены два рослых, сильных коня. Извозчик - тоже кергит - опасливо оглянулся на груз, прикрытый тканью. Какие-то бочки. А точнее - большие круглые штуки.
- Скажешь тоже, что это такое кстати?
- Не твое дело, - огрызнулся воин, - твое дело довезти до лагеря целым груз. Не задавай вопросов, - всадник подъехал ближе к извозчику и качнул головой назад, - капитан не любит болтливых.
- Да что это такое, телега-то моя, и лошади мои, - проворчал он, - вызвали куда-то посреди ночи, груз непонятный везу, еще эти свады вокруг где-то. Боязно.
- Свады сейчас упиваются в стельку, празднуют победу. А лагерь у них в другой стороне, - успокоил его собеседник. На болтунов прикрикнул ехавший капитан наемников и те умолкли. Конвой вскорее скрылся за поворотом и на дорогу выехал всадник. Свадийский рыцарь - а точнее наш переодетый родок. Спешившись, он приблизился к тому месту, где проехала телега. Вдруг его взгляд наткнулся на что-то. Дезертир присел и коснулся рукой до какой-то лужи на земле. Принюхавшись, он невесело усмехнулся. Так вот что задумали кергиты, когда поняли, что не смогут одолеть свадов в открытом бою - уж слишком хороший тактик над ними, да и окопались прилично. Это означает только одно - ему нужно убираться из этого леса как можно быстрее. Не теряя времени даром, он тотчас оседлал лошадь и продолжил свой путь...


От шума чьего-то голоса родок моментально проснулся и вскочил на ноги. Непривычный к езде на лошади, он решил отдохнуть немного под большим ясенем, росшим на берегу небольшого ручейка. Лошадь он привязал к молодому деревцу неподалеку.

Голоса приближались. Незадачливый дезертир, стараясь не шуметь, подскочил к лошади и быстро ее развязал. К его несчастью, скакуну вздумалось зачем-то заржать и забить копытами. Родок немедленно схватил коня за удила и потянул к себе, собираясь уйти из этого места как можно быстрее. На небе было ни облачка - ночь выдалась ясной и лунной. Это ему явно не на руку.
И все же собирался он недостаточно быстро. Его услышали и обладатели голосов уже перешли на бег. Где-то справа раздался топот копыт. Всадник? Родок выругался самым грязным образом и погнал своего коня. Всадник сзади не отставал - он выкрикивал чье-то имя... добавляя все время "сэр" или "господин". Родок не думал об этом - он пытался оторваться от погони. Разгоряченный конь под ним бежал все быстрее и быстрее. Вскоре наемнику приходилось крепко держаться за животное, чтобы не свалиться с него. Вдруг конь резко встал на дыбы - родок чуть не упал. Перед ним была пропасть - а внизу бурная полноводная река. Мужчина затравленно огляделся вокруг - его окружили с всех сторон. Наконец, ничего не придумав, он спешился и достал свой, а точнее рыцарский, меч и выставил оружие перед собой. Вскорее появились его преследователи. Один из всадников озадаченно посмотрел на вооруженного воина и задал вопрос. Родок удивился. Он понял его. Это был свадийский язык - а как известно, родоки являлись вассалами Свадий много сотни лет, и только полтора века назад обрели независимость. Хоть у родоков и было свое наречие, но их язык был удивительно похож на свадийский. Честно говоря, это и был свадийский только с небольшими изменениями.

Всадник удивленно задал вопрос.

 - Господин, зачем вы вытащили меч? Это же я! Вы что, не узнаете меня? Где вы были все это время? Мы вас обыскались!
Родок тупо посмотрел на всадника. Затем он начал что-то понимать. А затем, сквозь толщу его сознания прорвалась истина. Он немедленно отвернулся и опустил забрало, а затем небрежно ответил.
- Да, да конечно, поедемте... сэр.

Всю оставшуюся дорогу к лагерю свадийцев он молчал. Он не знал, как разговаривал тот убитый им рыцарь, и поэтому не хотел подвергать себе опасности. Черт возьми - он ничего не знал про того человека! У них даже лица нисколько неодинаковые! Родок попытался хоть что-то вспомнить - ну допустим, у них волосы одного цвета. У большинства свадов и родоков такой цвет. Дезертир вспомнил о своем избитом лице - может быть ему повезет хоть на этот раз? Его признают за своего, а он сбежит от них на рассвете. Это смешно... Тем временем остальные свады тоже молчали. Видимо, это была личная свита того рыцаря. Поняв, что их "хозяин" не в настроении, они решили его не злить и поддержали молчание.

Въезжая на коне в лагерь, родок оглянулся. Повсюду были разбросаны палатки. В нескольких местах развели костры, на окраинах стояли часовые. Лошади всадников были привязаны к растущим неподалеку деревьями - ими занимались конюхи. Хоть и была ночь, солдаты бурно справляли свою победу и делили военные трофеи. Всюду слышны были крики, смех, разговоры. В большой, высокой палатке, отличной от остальных некой роскошью, горел свет.
Воин, приведший дезертира, или точнее, как он думал, своего господина, увел лошадь, когда мужчина спешился. Родок огляделся еще раз, пытаясь найти способ как-нибудь по-тихому слинять, пока никто не смотрит, но вдруг кто-то похлопал его по плечу. Им оказался молодой рыцарь (это было видно сразу, словно у него на лбу было написано - я - аристократ и дворянин) с вьющимися темными волосами и приятными чертами лица.

- Ах ты проказник, неужто заблудился в этом чертовом лесу? А? Мы уж думали, что тебя какой-нибудь кергит насадил на копье, а нет, живой и ходит!, - противно рассмеявшись произнес он, - Ну, пойдем, лорд Вэспин будет рад тебя видеть в живых!

Пока переодетый дезертир пытался хоть что-то сделать, его уже потащили в центральную палатку. Войдя, он увидел несколько людей. Все они были на ногах и что-то обсуждали. Завидев вошедшего, один из них - видимо тот самый лорд Вэспин улыбнулся и протянул руку.

- А вот и он, пропавший рыцарь! Я уже сидел и хмурил лоб, думая, что написать его родителям, когда Филипп вдруг вскочил и выскочил из палатки, увидев своего друга! Право, это очень хорошая новость. Хорошие новости.
- Коими этот день изобилует, - произнес кто-то.
- Воистину!
Родок не придумал ничего лучше, как кивнуть и что-то пробурчать. Лорд удивленно посмотрел на него.
- Дорогой мой друг, я понимаю, что вы прошли через многое, чтобы добраться живым до лагеря, но все же - где ваши манеры? Кто же стоит в шлеме перед лордом и рыцарями, снимите же его! - шутливо произнес он. Родок замялся - но ему "помог" стоявший рядом Филипп, который и снял с своего "друга" шлем. Вэспин, завидев лицо "рыцаря, удивленно воскликнул.

- О древние короли, кто же вас так уделал, сэр ..., - вдруг он оборвался на полуслове, а затем холодно обратился к Филиппу.
- Извольте объяснить, кого это вы привели сюда, Филипп ?!
- Что? Да это он наверняка получил где-нибудь..., - рыцарь повернул лицо родока к себе, а после - просто обомлел. Родок сглотнул. Что ж, было глупо надеяться, что его могли спутать с рыцарем.

Через секунду он уже лежал на земле, а Филипп держал у его горла меч и что-то орал. Затем кто-то схватил дезертира и поднял его на ноги. Его крепко держали за руки двое солдат, а перед ним встал лорд Вэспин.
- Так так так. Не будем торопить события, сэр рыцарь! - прикрикнул он на Филиппа, который был в бешенстве и намеревался немедленно отправить самозванца на тот свет, - разберемся! Возможно, ваш друг еще жив. Возможно он в плену, успокойтесь! А теперь, вернемся к вам, сэр самозванец. Кто вы такой и что вы сделали с моим рыцарем? Где он? И прежде чем отвечать, советую основательно поднапрячь память и вспомнить ГДЕ вы находитесь. Я жду.
Родок обвел глазами всех присутствующих, и понял, что его не пощадят. Он вздрогнул, а затем начал отвечать. Лорд внимательно выслушал его, а затем вздохнул. Филипп сидел на земле, обхватив голову руками и содрогался в беззвучных рыданиях.

- Что ж, теперь мне все понятно. Снять с него доспехи. Казнить, - коротко отдал приказ лорд, - Что за день, что за день... ну и где мое незаконченное письмо, - пробормотал он рассеянно.
С родока сняли всю одежду, а затем, его, голого, попытались вывести из палатки, чтобы привести приказ в исполнение. Родок понял, что это его последний шанс. Он вдруг рванулся вперед и рухнул к ногам Вэспина, который сидел на низеньком табурете.
- Не убивайте меня, прошу! Я - ваш враг и родок, но я знаю как вам выбраться живым отсюда! Выслушайте меня!

Свадийский дворянин вздохнул, а затем неожиданно встал и заехал ногой в челюсть распластавшемуся на земле дезертиру.

- Родокская свинья! Ты убил одного из моих рыцарей и смеешь что-то мне предлагать? Пошел! Казнить гада! Казнить! - закричал он вне себя от злости. Родока подхватили и почти уже выволокли из палатки, когда сдавленно крикнул.
- Милорд, я знаю, что кергиты будут делать! Они подожгут лес вместе с вашим лагерем!

Его слова произвели нужный эффект. Вэспин что-то приказал, и самозванца отпустили. Посовещавшись с своими рыцарями, лорд что-то приказал солдатам. Родоку бросили какую-то одежду, в которую он немедленно оделся. Еще один приказ, и в палатке только остался лорд и его верные рыцари. Наемник наконец осмелился встать и взглянуть на своих мучителей. Вэспин сделал непонятный жест рукой, а затем заговорил.
- Хорошо, я готов выслушать тебя, родок. Не буду спорить, что это твой последний шанс выжить. Говори, - отрывисто приказал он.

Давай дальше