Любимые и не очень стихи.

Очень люблю этот стих Заболоцкого 

Подобно огненному зверю,
Глядишь на землю ты мою,
Но я ни в чём тебе не верю
И славословий не пою.

Звезда зловещая! Во мраке
Печальных лет моей страны
Ты в небесах чертила знаки
Страданья, крови и войны.

Когда над крышами селений
Ты открывала сонный глаз,
Какая боль предположений
Всегда охватывала нас!

И был он в руку - сон зловещий:
Война с ружьём наперевес
В селеньях жгла дома и вещи
И угоняла семьи в лес.

Был бой и гром, и дождь и слякоть,
Печаль скитаний и разлук,
И уставало сердце плакать
От нестерпимых этих мук.

И над безжизненной пустыней
Подняв ресницы в поздний час,
Кровавый Марс из бездны синей
Смотрел внимательно на нас.

И тень сознательности злобной
Кривила смутные черты,
Как будто дух звероподобный
Смотрел на землю с высоты.

Тот дух, что выстроил каналы
Для неизвестных нам судов
И стекловидные вокзалы
Средь марсианских городов.

Дух, полный разума и воли,
Лишённый сердца и души,
Кто о чужой не страждет боли,
Кому все средства хороши.

Но знаю я, что есть на свете
Планета малая одна,
Где из столетия в столетье
Живут иные племена.

И там есть муки и печали,
И там есть пища для страстей,
Но люди там не утеряли
Души единственной своей.

Там золотые волны света
Плывут сквозь сумрак бытия,
И эта милая планета -
Земля воскресшая моя.

Что-то все затихли... Была пора: наш праздник молодой один из любимых стихов Пушкина 
Особенно нравится:

...разгульный праздник наш
С приходом лет, как мы, перебесился,
Он присмирел, утих, остепенился,
Стал глуше звон его заздравных чаш;
Меж нами речь не так игриво льется.
Просторнее, грустнее мы сидим,
И реже смех средь песен раздается,
И чаще мы вздыхаем и молчим...

Из этого стиха, кстати, узнал про труды Гомера, так как я заинтересовался про какого нашего Агамемнона пишет Пушкин.

Классика    Помню в детстве пел в садике и в начальной школе 

В лесу родилась ёлочка,
В лесу она росла.
Зимой и летом стройная,
Зелёная была.
Метель ей пела песенку:
«Спи, ёлочка, бай-бай!»
Мороз снежком укутывал:
«Смотри, не замерзай!»
Трусишка зайка серенький
Под ёлочкой скакал.
Порою волк, сердитый волк,
Рысцою пробегал.
Чу! Снег по лесу частому
Под полозом скрипит.
Лошадка мохноногая
Торопится, бежит.
Везёт лошадка дровеньки,
На дровнях мужичок.
Срубил он нашу ёлочку
Под самый корешок.
Теперь ты здесь, нарядная,
На праздник к нам пришла
И много, много радости
Детишкам принесла.

Продолжаю в одиночестве тему Древней Греции 

Тезей уснул в венке из мирт и лавра.
Зыбь клонит мачту в черных парусах.
Зеленым золотом горит звезда Кентавра
На южных небесах.

Забыв о ней, гребцы склоняют вежды,
Поют в дремоте сладкой… О Тезей!
Вновь пропитал Кентавр ткань праздничной одежды
Палящим ядом змей.

Мы в радости доверчивы, как дети.
Нас тешит мирт, пьянит победный лавр.
Один Эгей не спал над морем в звездном свете.
Когда всходил Кентавр.

Немного темы ужаса в поэзии, будут рад другим примерам 

Я долго шел по коридорам,
Кругом, как враг, таилась тишь.
На пришлеца враждебным взором
Смотрели статуи из ниш.

В угрюмом сне застыли вещи,
Был странен серый полумрак.
И точно маятник зловещий,
Звучал мой одинокий шаг.

И там, где глубже сумрак хмурый,
Мой взор горящий был смущен
Едва заметною фигурой
В тени столпившихся колонн.

Я подошел, и вот мгновенный,
Как зверь, в меня вцепился страх:
Я встретил голову гиены
На стройных девичьих плечах.

На острой морде кровь налипла,
Глаза зияли пустотой,
И мерзко крался шопот хриплый:
«Ты сам пришел сюда, ты мой!»

Мгновенья страшные бежали,
И наплывала полумгла,
И бледный ужас повторяли
Бесчисленные зеркала.

Я проснулся внезапно в ночной тишине,
И душа испугалась молчания ночи.
Я увидел на тёмной стене
Чьи-то скорбные очи.

Без конца на пустой и безмолвной стене
Эти полные скорби и ужаса очи
Всё мерещатся мне в тишине
Леденеющей ночи.

В пещере угрюмой, под сводами скал,
Где светоч дневной никогда не сверкал,
Иду я на ощупь, не видно ни зги,
И гулко во тьме отдаются шаги.

 И кто-то со мною как будто идёт,
Ведёт в лабиринте вперёд и вперёд.
И, вскрикнув, я слышу, как тотчас вокруг,
Ответный, стократный, разносится звук.

Скользя по уступам, иду без конца,
 Невольно мне чудится очерк лица,
Невольно хочу я кого-то обнять,
Кого, — не могу и не смею понять.

Но тщетно безумной томлюсь я тоской: —
Лишь голые камни хватаю рукой,
 Лишь чувствую сырость на влажной стене, —
И ужас вливается в сердце ко мне.

«Кто шепчет?» — кричу я. «Ты друг мне? Приди!»
И голос гремит и хохочет: «Иди!»
И в страхе кричу я: «Скажи мне, куда?»
 И с хохотом голос гремит: «Никуда!»

Бесплодно скитанье в пустыне земной,
Близнец мой, страданье, повсюду со мной.
Где выход, не знаю, — в пещере темно,
Всё слито в одно роковое звено.

будут рад другим примерам

ну ещё можно такое... декадансное...
впервые услышал в дурацком фильме Псы(1989)
 Н. Заболоцкий
Лодейников

..Шел смутный шорох тысячи смертей.
     Природа, обернувшаяся адом,
     Свои дела вершила без затей.
     Жук ел траву, жука клевала птица,
     Хорек пил мозг из птичьей головы,
     И страхом перекошенные лица
     Ночных существ смотрели из травы.
     Природы вековечная давильня
     Соединяла смерть и бытие
     В один клубок, но мысль была бессильна
     Соединить два таинства ее...

полная версия под спойлером

1
     В краю чудес, в краю живых растений,
     Несовершенной мудростью дыша,
     Зачем ты просишь новых впечатлений
     И новых бурь, пытливая душа?
     Не обольщайся призраком покоя:
     Бывает жизнь обманчива на вид.
     Настанет час, и утро роковое
     Твои мечты, сверкая, ослепит.
2
     Лодейников, закрыв лицо руками,
     Лежал в саду. Уж вечер наступал.
     Внизу, постукивая тонкими звонками,
     Шел скот домой и тихо лопотал
     Невнятные свои воспоминанья.
     Травы холодное дыханье
     Струилось вдоль дороги. Жук летел.
     Лодейников открыл лицо и поглядел
     В траву. Трава пред ним предстала
     Стеной сосудов. И любой сосуд
     Светился жилками и плотью. Трепетала
     Вся эта плоть и вверх росла, и гуд
     Шел по земле. Прищелкивая по суставам,
     Пришлепывая, страною шевелясь,
     Огромный лес травы вытягивался вправо,
     Туда, где солнце падало, светясь.
     И то был бой травы, растений молчаливый бой,
     Одни, вытягиваясь жирною трубой
     И распустив листы, других собою мяли,
     И напряженные их сочлененья выделяли
     Густую слизь. Другие лезли в щель
     Между чужих листов. А третьи, как в постель,
     Ложились на соседа и тянули
     Его назад, чтоб выбился из сил.
     И в этот миг жук в дудку задудил.
     Лодейников очнулся. Над селеньем
     Всходил туманный рог луны,
     И постепенно превращалось в пенье
     Шуршанье трав и тишины.
     Природа пела. Лес, подняв лицо,
     Пел вместе с лугом. Речка чистым телом
     Звенела вся, как звонкое кольцо.
     В тумане белом
     Трясли кузнечики сухими лапками,
     Жуки стояли черными охапками,
     Их голоса казалися сучками.
     Блестя прозрачными очками,
     По лугу шел красавец Соколов,
     Играя на задумчивой гитаре.
     Цветы его касались сапогов
     И наклонялись. Маленькие твари
     С размаху шлепались ему на грудь
     И, бешено подпрыгивая, падали,
     Но Соколов ступал по падали
     И равномерно продолжал свой путь.
     Лодейников заплакал. Светляки
     Вокруг него зажгли свои лампадки,
     Но мысль его, увы, играла в прятки
     Сама с собой, рассудку вопреки.
3
     В своей избушке, сидя за столом,
     Он размышлял, исполненный печали.
     Уже сгустились сумерки. Кругом
     Ночные птицы жалобно кричали.
     Из окон хаты шел дрожащий свет,
     И в полосе неверного сиянья
     Стояли яблони, как будто изваянья,
     Возникшие из мрака древних лет.
     Дрожащий свет из окон проливался
     И падал так, что каждый лепесток
     Среди туманных листьев выделялся
     Прозрачной чашечкой, открытой на восток
     И все чудесное и милое растенье
     Напоминало каждому из нас
     Природы совершенное творенье,
     Для совершенных вытканное глаз.
     Лодейников склонился над листами,
     И в этот миг привиделся ему
     Огромный червь, железными зубами
     Схвативший лист и прянувший во тьму,
     Так вот она, гармония природы,
     Так вот они, ночные голоса!
     Так вот о чем шумят во мраке воды,
     О чем, вдыхая, шепчутся леса!
     Лодейников прислушался. Над садом
     Шел смутный шорох тысячи смертей.
     Природа, обернувшаяся адом,
     Свои дела вершила без затей.
     Жук ел траву, жука клевала птица,
     Хорек пил мозг из птичьей головы,
     И страхом перекошенные лица
     Ночных существ смотрели из травы.
     Природы вековечная давильня
     Соединяла смерть и бытие
     В один клубок, но мысль была бессильна
     Соединить два таинства ее.
     А свет луны летел из-за карниза,
     И, нарумянив серое лицо,
     Наследница хозяйская Лариса
     В суконной шляпке вышла на крыльцо.
     Лодейников ей был неинтересен:
     Хотелось ей веселья, счастья, песен, —
     Он был угрюм и скучен. За рекой
     Плясал девиц многообразный рой.
     Там Соколов ходил с своей гитарой.
     К нему, к нему! Он песни распевал,
     Он издевался над любою парой
     И, словно бог, красоток целовал.
4
     Суровой осени печален поздний вид.
     Уныло спят безмолвные растенья.
     Над крышами пустынного селенья
     Заря небес болезненно горит.
     Закрылись двери маленьких избушек,
     Сад опустел, безжизненны поля,
     Вокруг деревьев мерзлая земля
     Покрыта ворохом блестящих завитушек,
     И небо хмурится, и мчится ветер к нам,
     Рубаху дерева сгибая пополам.
     О, слушай, слушай хлопанье рубах!
     Ведь в каждом дереве сидит могучий Бах
     И в каждом камне Ганнибал таится...
     И вот Лодейникову по ночам не спится:
     В оркестрах бурь он слышит пред собой
     Напев лесов, тоскующий и страстный...
     На станции однажды в день ненастный
     Простился он с Ларисой молодой.
     Как изменилась бедная Лариса!
     Все, чем прекрасна молодость была,
     Она по воле странного каприза
     Случайному знакомству отдала.
     Еще в душе холодной Соколова
     Не высох след ее последних слез, —
     Осенний вихрь ворвался в мир былого,
     Разбил его, развеял и унес.
     Ах, Лара, Лара, глупенькая Лара,
     Кто мог тебе, краса моя, помочь?
     Сквозь жизнь твою прошла его гитара
     И этот голос-, медленный, как ночь.
     Дубы в ту ночь так сладко шелестели,
     Цвела сирень, черемуха цвела,
     И так тебе певцы ночные пели,
     Как будто впрямь невестой ты была.
     Как будто впрямь серебряной фатою
     Был этот сад сверкающий покрыт...
     И только выпь кричала за рекою
     Вплоть до зари и плакала навзрыд.
     Из глубины безмолвного вагона,
     Весь сгорбившись, как немощный старик
     В последний раз печально и влюбленно
     Лодейников взглянул на милый лик.
     И поезд тронулся. Но голоса растений
     Неслись вослед, качаясь и дрожа,
     И сквозь тяжелый мрак миротворенья
     Рвалась вперед бессмертная душа
     Растительного мира. Час за часом
     Бежало время. И среди полей
     Огромный город, возникая разом,
     Зажегся вдруг миллионами огней.
     Разрозненного мира элементы
     Теперь слились в один согласный хор,
     Как будто, пробуя лесные инструменты,
     Вступал в природу новый дирижер.
     Органам скал давал он вид забоев,
     Оркестрам рек — железный бег турбин
     И, хищника отвадив от разбоев,
     Торжествовал, как мудрый исполин.
     И в голоса нестройные природы
     Уже вплетался первый стройный звук,
     Как будто вдруг почувствовали воды,
     Что не смертелен тяжкий их недуг.
     Как будто вдруг почувствовали травы,
     Что есть на свете солнце вечных дней,
     Что не они во всей вселенной правы,
     Но только он — великий чародей.
     Суровой осени печален поздний вид,
     Но посреди ночного небосвода
     Она горит, твоя звезда, природа,
     И вместе с ней душа моя горит.

и как для ан оно напоминает декаданс Бодлера
знаменитую
Падаль

(предупреждение ...ЕСЛИ вы излишне впечатлительны или кушаете --- то НЕ ЧИТАЙТЕ под спойлером)

Перевод В. Левика


Вы помните ли то, что видели мы летом?
 Мой ангел, помните ли вы
Ту лошадь дохлую под ярким белым светом,
 Среди рыжеющей травы?
 
Полуистлевшая, она, раскинув ноги,
 Подобно девке площадной,
Бесстыдно, брюхом вверх лежала у дороги,
 Зловонный выделяя гной.
 
И солнце эту гниль палило с небосвода,
 Чтобы останки сжечь дотла,
Чтоб слитое в одном великая Природа
 Разъединенным приняла.
 
И в небо щерились уже куски скелета,
 Большим подобные цветам.
От смрада на лугу, в душистом зное лета,
 Едва не стало дурно вам.
 
Спеша на пиршество, жужжащей тучей мухи
 Над мерзкой грудою вились,
И черви ползали и копошились в брюхе,
 Как черная густая слизь.
 
Все это двигалось, вздымалось и блестело,
 Как будто, вдруг оживлено,
Росло и множилось чудовищное тело,
 Дыханья смутного полно.
 
И этот мир струил таинственные звуки,
 Как ветер, как бегущий вал,
Как будто сеятель, подъемля плавно руки,
 Над нивой зерна развевал.
 
То зыбкий хаос был, лишенный форм и линий,
 Как первый очерк, как пятно,
Где взор художника провидит стан богини,
 Готовый лечь на полотно.
 
Из-за куста на нас, худая, вся в коросте,
 Косила сука злой зрачок,
И выжидала миг, чтоб отхватить от кости
 И лакомый сожрать кусок.
 
Но вспомните: и вы, заразу источая,
 Вы трупом ляжете гнилым,
Вы, солнце глаз моих, звезда моя живая,
 Вы, лучезарный серафим.
 
И вас, красавица, и вас коснется тленье,
 И вы сгниете до костей,
Одетая в цветы под скорбные моленья,
 Добыча гробовых гостей.
 
Скажите же червям, когда начнут, целуя,
 Вас пожирать во тьме сырой,
Что тленной красоты - навеки сберегу я
 И форму, и бессмертный строй.

P.S. хотя лично для ан "в Пещере " Бальмонта  --страшнее ...  человек сам себя загнавший в беспросветный мрак и безысходность, и сам же себе решивший что выхода нету... причем он так из него и не выбрался до конца жизни... это для ан более жутко , чем обычный ход вещей природы ...
за сим... помните камрады -- вы сапиенсы... вы обладаете уникальным свойством -- свободой воли...
вот и оставайтесь сапиенсами -- не забывайте юзать  вашу главную абилку, которой одарила вас мать природа...отнять её , кроме вас самих, никто не сможет...
счастье не гарантирует -- но жизнь "на полную"  -- однозначно...

один из самых страшных стихов... леденящий  сердце...

Десятилетний человек

Крест-накрест белые полоски
На окнах съёжившихся хат.
Родные тонкие березки
Тревожно смотрят на закат.

И пес на теплом пепелище,
До глаз испачканный в золе.
Он целый день кого-то ищет
И не находит на селе.

Накинув драный зипунишко,
По огородам, без дорог,
Спешит, торопится парнишка
По солнцу, прямо на восток.

Никто в далекую дорогу
Его теплее не одел,
Никто не обнял у порога
И вслед ему не поглядел,

В нетопленой, разбитой бане,
Ночь скоротавши, как зверек,
Как долго он своим дыханьем
Озябших рук согреть не мог!

Но по щеке его ни разу
Не проложила путь слеза,
Должно быть, слишком много сразу
Увидели его глаза.

Все видевший, на все готовый,
По грудь проваливаясь в снег,
Бежал к своим русоголовый
Десятилетний человек.

Он знал, что где-то недалече,
Быть может, вон за той горой,
Его, как друга, в темный вечер
Окликнет русский часовой.

И он, прижавшийся к шинели,
Родные слыша голоса,
Расскажет все, на что глядели
Его недетские глаза.

                          Сергей Михалков

Agasfer, "Лодейников" Заболоцкого знал, а вот про "Падаль" Бодлера впервые слышу, спасибо за просвещение Я ради этого тему и создавал.

ан не шибко большой любитель Ш. Бодлера... но он в своем жанре пионер классик... его сборник "Цветы зла" много шороху в своё время навел... (середина XIX во франции вообще подарило  много чего нового в искусстве )
 и зело повлиял на творчество многих...

а массово ( у нас) Падаль стала знаменита  благодаря альбому группы "Алиса" -- Энергия ...

https://www.youtube.com/watch?v=GLc-NVMjRZw

Костя Кинчев --  был кумиром огромного числа поклонников...

в юности довелось попасть на концерт ... набодяжили пива с водкой по бутылкам и пошли... концерт был на летней открытой площадке... посреди  выступления лупанул ливень  с молниями свет вырубило  а звук нет... шо творилось неописуемо... энергетика его песен в природной подсветке молний... ливен стеной и конечно никто даже не дёрнулся укрыться или свалить...ахтунг какой-то ...

Agasfer, к сожалению (а может и к счастью), в русской музыке последних 30-40 лет вообще не разбираюсь, про того же Цоя и Летова я узнал довольно недавно, до 13 лет жил в деревне с населением в 10 человек почти без радио и телевизора. Но зато был компьютер с играми! У большинства в городе его не было. Ещё, кстати, до сих пор офигеваю, что у нас при советской власти в деревне была БИБЛИОТЕКА и КЛУБ! Библиотека недолго после 91 года прожила, а вот клуб жив до сих пор.

русской музыке последних 30-40 лет вообще не разбираюсь и даже про Цоя и Летова узнал совсем недавно

ну тогда табе ещё хорошей музыки которую можно с удовольствие слушать...

Константин Никольский и "Воскресение" ... тоже кумиры (и тоже в хорошем смысле) в ан молодости...

https://www.youtube.com/watch?v=XveeOKqOdfI

Ещё, кстати, до сих пор офигеваю, что у нас при советской власти в деревне была БИБЛИОТЕКА и КЛУБ!

а то... бо власть была  -- народная и для народа... ща власть скажет -- денех нема, мимоходом распихивая по офшорам украденное, и скупая престижную недвижимость на побережьях океаноф... а тогда при всех недостатках , денешка шла в "народ"...и  для людей  таки много чего делали... но это мы ща в политоту свалимся...

один из самых страшных стихов... леденящий  сердце...

у Михалкова есть ещё отличный стих "Разговор с сыном", правда, сейчас этот стих по-другому воспринимается

https://www.youtube.com/watch?v=gaNTuR0a_5k

Мой сын! Послушай мой рассказ
О нашей Родине, о нас,
О тех, кто много лет назад,
Подняв Москву и Петроград,
Под красным знаменем в бою
Свободу отстоял свою
И отдал молодость борьбе,
Чтоб хорошо жилось тебе!
 
Ты ходишь в школу, в третий класс,
Как тысячи детей.
Немало школьников у нас,
И каждый - грамотей!
 
А раньше, много лет назад,
Страною правил царь.
И были не у всех ребят
Тетрадки и букварь.
 
Учились дети богачей:
Сынки купцов, дворян.
Не много в школы шло детей
Рабочих и крестьян.
 
Из года в год мужик пахал,
И сеял, и молол,
А хлеб мужицкий попадал
К помещику на стол.
 
Трудился из последних сил,
Недоедал бедняк,
А барин досыта кормил...
Охотничьих собак.
 
На сотни верст - леса, паля,
Равнины и луга,
А все - помещичья земля,
Где ни ступи нога!
 
В лугах - господская трава,
В лесах - господские дрова,
На всем лежит запрет.
А барин знай себе живет
На свой помещичий доход,
И сладко ест, и сладко пьет -
Ему и горя нет!
 
А в городах из года в год,
До гроба, весь свой век,
Работал также на господ
Рабочий человек.
 
Стоит рабочий у станка,
У доменной печи,
Стоит столяр у верстака -
Работай и молчи!
 
А если станет невтерпеж,
В сердцах сожмешь кулак,
Прибавки требовать пойдешь,
Поднимешь красный флаг -
Жандармы схватят, изобьют,
Узнаешь, где острог
И как колодники поют,
Когда их путь далек...
 
Но были люди на земле,
Что думали о тех,
Кому живется в кабале
На свете хуже всех.
 
Они бежали из тюрьмы,
Чтоб свой народ вести,
Чтоб вековое царство тьмы
С лица земли смести.
 
Они хотели, чтоб народ
Был сыт, обут, одет
И не работал на господ,
Как было сотни лет.
 
Чтоб и свободна и сильна,
Среди соседей-стран,
Стояла первая страна
Рабочих и крестьян!
 
Ничто - ни ссылка, ни острог,
Ни тяжкий гнет оков, -
Никто не мог - ни царь, ни бог -
Сломить большевиков!
 
И тот, кто жизнь в борьбе провел,
Кто испытал нужду,
На штурм дворцов народ повел
В семнадцатом году.
 
Все то, что грезится другим,
У нас в стране сбылось,
И это нам с тобой самим
Увидеть довелось.
 
Ты посмотри по сторонам.
Все это - наше, это - нам:
И горы, и луга...
На сотни верст - леса, поля,
И все - народная земля,
Где ни ступи нога!
 
Цветут сады не для господ -
Они для нас цветут!
И во дворце не граф живет,
А школьники живут.
 
И из мешков зерно бежит
Не в закрома купцу.
И Днепрогэс принадлежит
Не частному лицу.
 
Мы сеем хлеб, броню куем,
Мы в шахтах уголь достаем,
В дома проводим газ,
И этот уголь, эта рожь,
И газ, и дом, где ты живешь,
И все вокруг - для нас!
 
Все то, что делает завод,
Все то, что фабрика дает,
Чем Родина горда,
Чем мы сильны на страх врагам,
Все это - наше, это - нам
Навечно! Навсегда!
 
Смотри, шагает генерал!
Служить народу рад,
Он возле Смольного стоял,
Вернувшись с баррикад.
 
Он был юнцом в тот грозный час,
Он был безус, но смел,
И революции приказ
Он выполнить сумел.
 
Смотри, выходит из ворот
Московского Кремля,
По Красной площади идет
Знакомая моя.
 
Она профессор, депутат
От города Орла,
Где раньше, много лет назад,
Кухаркою была.
 
Смотри, три школьника идут!
Их летом ждет Артек.
Один - латыш, другой - якут,
А третий друг - узбек.
 
Они равны, они дружны,
У них один отряд.
Сражались рядом в дни войны
Отцы троих ребят.
 
Великий Ленин наш народ
В одну семью сплотил.
И наш народ теперь не тот,
Каким он раньше был!
 
Не сосчитать всех гроз, всех бед,
Что мы перенесли,
Но день за днем мы столько лет
Боролись и росли.
 
В пустынях строил города
Советский человек;
Ему послушная, вода
Меняла русла рек.
 
В труде не покладая рук
Он чудеса творил.
А сколько он постиг наук!
А сколько тайн открыл!
 
Он превращал руду в металл
Для славных, честных дел.
Свой труд, свой дом он защищал
И защитить сумел.
 
И в битвах не было преград,
Которых бы не брал
Советской Армии солдат,
Советский генерал!
 
Живи, учись, гордись, мой сын,
Что ты советский гражданин,
И, в жизни выбрав путь,
Везде: в сраженьях и в труде,
Всегда: и в счастье и в беде,
Отчизне верен будь!
 
Не забывай, что ты рожден,
Товарищ молодой,
Под сенью ленинских знамен,
Под красною звездой.
 
Нас наша Партия ведет,
И с ней народ един,
Советской Родины народ -
Могучий исполин.
 
Мы далеко вперед глядим,
Мы видим цель свою,
И то, что мы создать хотим,
Мы общей волей создадим
В своем родном краю!

правда, сейчас этот стих по-другому воспринимается

хороший стих...
очень по другому... раньше в школе он читался как дурацкая ничего не значившая обязаловка... сейчас -- потеряв  и (самое неприятное) осознав потерю, читается с горечью и глупой обидой -- что не довдолбили нам насколько сильно это всё важно... и стыдно --шо продали  предали ...

как молодежь вон ща пишет... легенда и было когда-то

Время гигантов.
Гуськов Алексей.

Слышал легенду,
Будто когда-то
Эту страну населяли гиганты.
Будто бы жили
Странной судьбою:
Были готовы к работе и к бою,
От недостатка
Хлеба и мяса
Бредили Марксом, Победой и Марсом,
Снежной тайгою,
Арктикой хмурой,
Яркими звёздами над Байконуром,
Пламенем жарким,
Бездной бездонной...
Строили шахты, плотины и домны.
И заблуждались,
И побеждали.
Ждали гостей из немыслимой дали.
Сквозь канонаду
Бойни кровавой
Мчались, чтоб рухнуть в высокие травы,
В снег почерневший,
В воду и в глину...
Алый свой флаг вознесли над Берлином.
Шли от колхозной
Луковой грядки
К Олимпиаде, Афгану, разрядке.
Шли сквозь шаблоны
И трафареты,
Шли, за собой увлекая планету,
Кровью писали
Добрую сказку.
Даже ошибки их были гигантски.
Верили, веру
В сердце лелея,
В непогрешимость речей с Мавзолея,
Знали, что правы
Серп их и молот,
Знали, что мир лишь на время расколот,
Что не навечно
Боль и печали...

Но измельчали. Увы, измельчали...
Их же потомки
Прячутся робко
В затхлой тиши кабинетных коробок,
Мыслят стандартно,
Далью не бредят,
Сводят безжизненно с дебетом кредит,
Мелко мечтают,
Думают редко...
В них ничего не осталось от предков.

Но измельчали. Увы, измельчали...
Их же потомки
Прячутся робко
В затхлой тиши кабинетных коробок,
Мыслят стандартно,
Далью не бредят,
Сводят безжизненно с дебетом кредит,
Мелко мечтают,
Думают редко...
В них ничего не осталось от предков.

- Да, были люди в наше время,
Не то, что нынешнее племя:
Богатыри - не вы! 

Я не люблю выражания "Народ уже не тот", "Забыли предков" и т.д., народ до и после 1917 был тот и после 1991 всё ещё тот.

Продолжу тему жизни народа в поэзии очень известным стихотворением Некрасова "Размышления у парадного подъезда"

https://www.youtube.com/watch?v=_Ljbm0UjBMU

Текст. Размышления у парадного подъезда

Баллада Лютика из сериала старого образца:
Zapachniało powiewem jesieni

Z wiatrem zimnym uleciał słów sens

Tak być musi, niczego nie mogą już zmienić

Brylanty na końcach twych rzęs...

Tam, gdzie mieszkasz, już biało od śniegu

Szklą się lodem jeziorka i błota

Tak być musi, już zmienić nie może niczego

Zaczajona w twych oczach tęsknota...

Wróci wiosna, deszcz spłynie na drogi

Ciepłem słońca serca się ogrzeją

Tak być musi, bo ciągle tli się w nas ten ogień

Wieczny ogień, który jest nadzieją

к сожалению - не нашёл стихотворного перевода.

Ведьмак. Песня Лютика - YouTube

Антон Правдин, я только понял что "змей не может ничего".
Да, вот бы перевод х).

к сожалению - не нашёл стихотворного перевода.

это ты можешь и сам...
конечно не каждый Пушкин... но практически каждый может плести рифмы... в школе много раз на заданную тему... так шо могешь  скормить крокодилам своё сожаление ... и приближенно к тексту наплести шо то типа..
я поэт, зовусь Незнайка,
 от меня вам  балалайка...

"змей не может ничего".

translate.google наше фсё

Баллада Лютика из сериала старого

почитал перевод ...  таки бардовский уровень -- ощущение шо одна из 100 дворовых песен шо сочиняло детвора и пела под гитару...
осень ...листья... ветер.. снег ... лёд.. твои глаза.. сердце тук-тук ...печаль ..печаль... дождь ...дождь ... любовь ...огонь... надежда... целую Пух

стихотворением Некрасова

Вчерашний день, часу в шестом,
‎ Зашёл я на Сенную;
Там били женщину кнутом,
‎ Крестьянку молодую.

Ни звука из ее груди,
‎ Лишь бич свистал, играя…
И Музе я сказал: «Гляди!
‎ Сестра твоя родная!»


P.S.

к сожалению - не нашёл стихотворного перевода.

на трубе в комментах видел пяток вариантов "народного" творчества ... а может там и больше, бо  все не просматривал...

Всё что хорошее - заимствовал, всё что плохое - от меня. И это скорее "по теме", нежели перевод.

Запахи трав я чую осенних.
Ветер уносит смысл страниц.
Так было, так есть,
                               это ничего не изменит.
Даже бриллианты твоих ресниц.

Там где ты есть - всё бело ото снега.
Болота, озёра тверды ото льда.
                              это ничего не изменит,
Так было, так есть и так будет всегда.

Но жаркое лето скоро придёт,
Жданное лето без тёплых одежд.
Красное лето пламя зажгёт,
Вечное пламя наших надежд.

потоки слов как девятый вал
хаосом водоворота кружатся
Антошу Правдина он не испугал
осталось чуток поднатужиться

итогом стала стиха строфа
взор радует стройность слога
всегда когда боятся глаза
рукам нужна подмога...

Про Ведьмака сразу вспоминаю строки Высоцкого 
...
Тех, кто был особо боек,
Прикрутили к спинкам коек —
Бился в пене параноик,
Как ведьмак на шабаше:
"Развяжите полотенцы,
Иноверы, изуверцы, —
Нам бермуторно на сердце
И бермудно на душе!"
...

Легендарное стихотворение

Ленинградцы, дети мои!
Ленинградцы, дети мои!
Ленинградцы, гордость моя!
Мне в струе степного ручья
Виден отблеск невской струи.
Если вдоль снеговых хребтов
Взором старческим я скользну —
Вижу своды ваших мостов,
Зорь балтийских голубизну,
Фонарей вечерних рои,
Золоченых крыш острия...
Ленинградцы, дети мои!
Ленинградцы, гордость моя!

Не затем я на свете жил,
Чтоб разбойничий чуять смрад;
Не затем вам, братья, служил,
Чтоб забрался ползучий гад
В город сказочный, в город-сад;
Не затем к себе Ленинград
Взор Джамбула приворожил!
А затем я на свете жил,
Чтобы сброд фашистских громил,
Не успев отпрянуть назад,
Волчьи кости свои сложил
У священных ваших оград.
Вот зачем на север бегут
Казахстанских рельс колеи,
Вот зачем Неву берегут
Ваших набережных края,
Ленинградцы, дети мои,
Ленинградцы, гордость моя!

Ваших дедов помнит Джамбул,
Ваших прадедов помнит он:
Их ссылали в его аул,
И кандальный он слышал звон.
Пережив четырех царей,
Испытал я свирепость их;
Я хотел, чтоб пала скорей
Петербургская крепость их;
Я под рокот моей струны
Воспевал, уже поседев,
Грозный ход балтийской волны,
Где бурлил всенародный гнев.
Это в ваших стройных домах
Проблеск ленинских слов-лучей
Заиграл впервые впотьмах!
Это ваш, и больше ничей,
Первый натиск его речей
И руки его первый взмах!
Ваших лучших станков дары
Киров к нам привез неспроста:
Мы родня вам с давней поры —
Ближе брата, ближе сестры
Ленинграду Алма-Ата.

Не случайно Балтийский флот,
Славный мужеством двух веков,
Делегации моряков
В Казахстан ежегодно шлет.
И недаром своих сынов
С юных лет на выучку мы
Шлем к Неве, к основе основ,
Где, мужая, зреют умы.
Что же слышит Джамбул теперь? —
К вам в стальную ломится дверь,
Словно вечность проголодав,
Обезумевший от потерь
Многоглавый жадный удав...
Сдохнет он у ваших застав!
Без зубов и без чешуи,
Будет в корчах шипеть змея,
Будут снова петь соловьи,
Будет вольной наша семья,
Ленинградцы, дети мои!
Ленинградцы, гордость моя!

Как владычицу меж владык,
Почитать я землю привык.
Ныне страшный в ней выжжен след,
Причинен ей огромный вред,
Беспощадно ее грызет
Окровавленный людоед.
Но последний близок расчет,
И земля — в преддверье побед.
Вся страна идет на врага,
Поднимается весь народ,
И не сломит наших свобод
Груз фашистского сапога,
Не коснется вражья нога
Вас, наследственный наш оплот.

Ленинградские берега!
Вы громили врага и встарь:
Не одна враждебная тварь
Свой могильный нашла покров
У прославленных островов.
К вам в разгар гражданской войны
Подбирался царский холоп —
Вы его увидали в лоб,
Увидали и со спины.

Ленинград сильней и грозней,
Чем в любой из прежних годов:
Он напор отразить готов!
Не расколют его камней,
Не растопчут его садов.
К Ленинграду со всех концов
Направляются поезда:
Провожают своих бойцов
Наши села и города.
Взор страны грозово-свинцов,
И готова уже узда
На зарвавшихся подлецов.
Из глубин казахской земли
Реки нефти к вам потекли,
Черный уголь, красная медь
И свинец, что в срок и впопад
Песню смерти готов пропеть
Бандам, рвущимся в Ленинград.
Хлеб в тяжелом, как дробь, зерне
Со свинцом идет наравне.
Наших лучших коней приплод,
Груды яблок, сладких, как мед, —
Это все вам должно помочь
Душегубов откинуть прочь.
Не бывать им в нашем жилье!
Не жиреть на нашем сырье!

Ленинградцы, дети мои,
Ленинградцы, гордость моя,
Слышат пастбища Сырь-Дарьи
Вой взбесившегося зверья.
Если б ныне к земле приник,
Только б ухом приник Джамбул —
Обрела бы земля язык,
И дошел бы сквозь недра гул,
Гул Отечественной войны
На просторах родной страны.
Всех к отпору Жданов призвал:
От подъемных кранов призвал,
От огромных станков призвал,
От учебных столов призвал.
В бой полки Ворошилов ведет,
Вдоль холмов и долов ведет,
Невских он новоселов ведет,
Невских он старожилов ведет.
Беспечален будь, Ленинград:
Скажет Сталин: «В путь! В Ленинград!» —
Все пойдут на выручку к вам,
Полководческим вняв словам.
Предстоят большие бои,
Но не будет врагам житья!
Спать не в силах сегодня я...
Пусть подмогой будут, друзья,
Песни вам на рассвете мои,
Ленинградцы, дети мои,
Ленинградцы, гордость моя!

Люблю Волошина, у него прям очень "сочные" стихи, много мистики, я такое люблю. Меня, кстати, всегда удивляло, что у стольких людей в 19-20 веке была любовь к оккультизму, язычеству и мистики. При этом это никак не мешало им быть православными христианами! 
CORONA ASTRALIS