26
Свободные художники / Re: Солдаты Удачи
« : 23 Июня, 2012, 15:29 »
Это скорее не продолжение, а все та же корректировка. Работы было проделано много, почти четыре главы переписаны заново, а это немного не мало, а 26 вордвоских страниц. Думаю, объем приличный, учитывая что я был очень занят.
Итак:
Запись Четвертая
«И это награда за их храбрость?
Проклятие в обмен за победы?»
Год 1402. Зима. Месяц Барда по календарю Дитриха.
Вы когда-нибудь вдыхали носом утренний холодный до жжения воздух? Нет? Попробуйте, удивительные ощущения. Я еще раз хорошенько потянулся и тут же юркнул в местный трактир. Эх, родные и самые приятные запахи. Вино, хмель, табак и жареные куриные крылышки. В животе тихо заурчало. А ведь действительно, мой желудок со вчерашнего вечера еды не видел вовсе.
- Капитан, - я спокойно обратился к нему и сказал, - в этом рапорте есть все, начиная от толщины стен, заканчивая количеством галерей и тайных лазов.
- Местные не мешали? – он нахмурил брови и вытер текшие по усам струйки вина.
- Понятия не имею, не мое дело.
- Что ж, не плохо. Ты оказывается, и писать умеешь. Надеюсь только, что грамотно и я смогу прочитать это. – Он забрал протянутую мной кожаную папку, в которой лежали документы. – Жрать хочешь?
- Со страшной силой! – Громко отозвался я.
- Я и не сомневался. Урчание твоего живота слышно за милю! – Он указал рукой на стул. Ко мне тут же подбежал мелкий, но чисто одетый мальчишка, видать сын трактирщика, и спросил:
- Что вам принести, господин? – я спокойно уселся за стол, а затем произнес:
- Крылышки и кружку темного Богортского. – Мальчик качнул свой светлой головой и ушел. Через некоторое время он вернулся, только уже со всем необходимым для счастья. До чего же забавно то? Стоило только учуять запах еды и ощутить ее вкус на языке, как тут же моя жизнь преобразилась.
- Ты вспоминаешь свою жену? – Капитан нарушил воцарившееся в зале чавканье и причмокивание.
- Иногда, по ночам. А еще она мне снится в самых жутких снах. – Отвечал я с набитым куриными крылышками ртом.
- Понятно, - Альварес вытер рукавом уголки губ, взял папку с рапортом и ушел. Мне нравится его походка, грудь колесом, голова смотрит вперед, спина ровная. Но, по-моему, он слишком суров, для интеллигента. Или я ошибаюсь?
Капитан уже было начал открывать дверь, как вдруг развернулся и крикнул.
- Собирай людей, мы выступаем в полдень. – Он произнес эти слова с некой тяжестью, с ноткой трагизма, наверное. Решение продолжить воевать за Южан далось капитану нелегко.
Я обглодал последнюю косточку, допил пиво и расплылся в улыбке. Как же хорошо-то! Трактир почти опустел, круглые столики пустовали. Воцарилась тишина, лишь мальчишка где-то в другой комнате гремел кружками.
- Господин, я могу убрать с вашего стола? – я вздрогнул, услышав тонкий женский голос. Рядом со мной стояла молодая белокурая девушка. Она невинно опустила глаза.
- Да, конечно. – Удивительно, и что же она здесь делает? Неужели это приятно? Вот так вот гнить в замке? – Как тебя зовут?
- Агна, господин.
- Как ты умудряешься здесь выживать, ума не приложу, - произнес я, обращаясь скорее к самому себе, нежели к ней, и направился к выходу.
- В каком смысле?! – крикнула она.
- Сколько тебе лет?
- Семнадцать.
- Надеюсь, что ты не скоро поймешь смысл моих слов, - ответил я, и вышел из трактира. Погода сегодня просто замечательная, после жуткой бури, тишина, солнце и приятный холодный воздух. Я не спеша направился к казармам.
Секира самый верный друг, которого можно только вообразить, а еще и самый молчаливый. Так говорил мой отец, так говорю и я всем своим бойцам. И мне пришлось повторить это снова, когда один из солдат во время сбора умудрился забыть свой боевой топорик под лежаком.
- Ну, что раздолбаи? Готовы? – Мы стояли на площадке, которую Южане гордо именовали – плацдарм! Шел снег. Маленькие снежинки аккуратно ложились на волосы мои и солдат.
- Сержант, лошади запряжены. Ящики с боеприпасами высохли за ночь и теперь лежат в повозках. Несколько аркебуз испорчено. Бойцы вынуждены воевать с одними лишь кордами. – Жан лично отчитывался мне во всем. Как один из капралов. Бьерна я не мучил, по старой дружбе.
- С этим разберемся позже. – Я обвел взглядом строй. Эх, все как на подбор. Ростом под шесть с лишним футов, крепкие и закаленные в боях солдаты. Пиками и секирами они орудуют не хуже, чем тем, что болтается у каждого из них между ног.
- Еще.. У нас беда стряслась. – Я, молча, уставился на Жана, тот немного подумав, сказал: - С Ульрихом.
- Что?
- Мертв он. Нету его больше. – Сказать особо-то и нечего, поэтому я произнес первое пришедшее на ум.
- Капитан знает?
- Нет.
- Показывай! – Жан привел меня в какой-то погреб под казармами. Солдаты закрепили факела на стенах. Рядом со шкафом лежал окровавленный труп. Вернее кусок мяса в лохмотьях. Ни единого живого места. А что самое интересное, я знаю, кому принадлежит эта манера убивать. Наверное, только потому, что мне раньше приходилось видеть оторванные с неким фанатизмом конечности, мой желудок и не изверг остатки завтрака.
Остался лишь один вопрос: «Зачем?» Неужели, мой старый друг откопал что-то очень интересное и от этого не менее опасное? Или это заказ такой? Хотя первый вариант все же более вероятен, ибо Кайден всегда отличался коварным умом опытного интригана.
- Капитану ни слова! Тело выбросьте в канаву! И не дай бог, кто-нибудь проболтается, я лично отсеку голову!
- Что-то случилось, сержант? Ты в порядке? – спросил Жан, он был напуган, это видно по его глазам.
- Нет, у меня все прекрасно, а вот у вас всех теперь большие проблемы. Поэтому советую держать язык за зубами! – Процедил я сквозь зубы, сжимая кулаки.
Жан кивнул головой и приказал бойцам вернуться в казарму и передать мой указ. Теперь мне нужно придумать способ, удерживать смерть Ульриха в тайне как можно дольше. Но как? Еще в одной старой пословице сказали: «Что знают двое, то знают все». А тут целый взвод. И как мне быть? Что придумать? Или пустить все на самотек. Дойдет до капитана, придется идти к нему на «аудиенцию».
- Сержант, ты не боишься, что наживешь себе врага в лице Альвареса? Твоя жизнь только что приблизилась к пропасти. Чуешь, чем пахнет?
- Сколько?
- Половина твоего жалования за мое молчание, и еще треть за молчание остальных ребят. Проставлю пива, они и забудут. По рукам?
- Ну, ты и сученышь.
- Я понимаю твою злость, но что делать? Не я такой, жизнь такая. Каждый наживается, как может. – На его лице не было эмоций вообще. Ни улыбки, ни насмешки, ни ярости. Вообще ничего. Словно камень с не стриженой бородой и маленькими прищуренными глазами.
- По рукам, - я уже придумал, как расправлюсь с Жаном. Отменным ублюдком оказался, ведь, с командира деньги вытягивает. Это все равно, что задумать поиметь тигрицу. Зубки-то острые и челюсти мощные. – Идем отсюда.
Мы поднялись наружу, наши солдаты уже строем покидали замок. Я оглянулся по сторонам и увидел недовольную рожу Альвареса. Но мое внимание тут, же привлекла фигура в черном плаще. Какой-то путник быстро передвигался по крепостной стене.
- Ингвар, хватит дремать! Идем уже!
- Да, да. Конечно, - В этот же момент ко мне подбежал Даг, один из пикинеров моего взвода, и тихо сказал мне на ухо несколько интересных слов:
- Жан считает, что более разумным будет оставить труп Ульриха в погребе. – Я кивнул в знак согласия и отправил его обратно. Ну, а капитан уже топал ко мне, но на его лице не было дружеского настроя. Что ж, лучше не буду злить его, и поскорее займу место в колонне.
Вскоре войско двинулось вперед. Мы снова оказались в белоснежной степи, где вечно воет вьюга, где солдаты погибают от обморожений, где даже волки не живут. Но я иду, остальные идут, все идут. Словно по инерции, делать-то больше нечего, нам приказывают - мы исполняем. Проходя через барбакан, я слышал довольные возгласы за спиной. Они принадлежали Южанам.
Я брел рядом со своими бойцам по колено, проваливаясь в снег, и казалось конца не будет. Конца безжалостной и белой пустыни. Вы не представляете, что чувствует человек, когда кругом все одинаковое. Все! Даже цвет! Будто какое-то загробное царство, но не рай точно. Слишком уж холодно, а кожа постоянно болит. Болит от ветра, от снега, от неудобной одежды. Это похоже на страх или что-то вроде того, не знаю как объяснить. Постоянный испуг и желание обернуться, словно ожидаю удара в спину.
- Ингвар, - моего плеча коснулась тяжелая рука, - Капитан вызывает.
- Гротто? Ты живой еще? – Лейтенант поравнялся и ответил все таким же постоянно грубым тоном.
- Как видишь.
- Не знаешь, что ему опять от меня нужно?
- Разведка. – Я выдавил из себя улыбку, скорее иронии, нежели недовольства, - сразу же отбери людей и прикажи им седлать лошадей.
Так я и поступил. Счастливчиками оказались все те же Жан, Следопыт и несколько рядовых бойцов, включая Шерла, еще один Южанин в нашем отряде. Полная противоположность Следопыту. Весельчак страшный, никогда не унывает, и проворный как черт, несмотря на свой огромный рост, но вот мечом орудует бездарно. Этот недостаток компенсирует умение делать из любых подручных средств смертоносное оружие.
- Возьмите еды, питья, огниво обязательно, дров и на случай, если придется ночевать, тент. Об оружие и теплой одежде даже и не говорю. Остальное на ваше усмотрение.
- Хорошо, босс. Далеко собираемся?
- Черт бы знал, - я пожал плечами и добавил, - схожу к Альваресу, узнаю.
Следопыт как всегда хмыкнул и ушел в конец колонны за лошадями. Мне же пришлось догонять капитана. Ох, и вымотался я, пока добежал до начала колонны. Альварес как всегда сидел на своем черном коне с безупречной, прямой осанкой и прямым взглядом. По правую руку ехал Хмурый, с выражением лица, соответствующим его прозвищу. Он исступленно смотрел вперед, ни о чем не думал, как мне показалось, но по прежнему оставался лейтенантом. Настоящим, сильным, хладнокровным и безжалостным, при этом не лишенным хорошего ума.
- Чего надо? – рявкнул я и немного наклонился вперед, глубоко вдыхая холодный воздух.
- Дело вот в чем, - он потер нос и продолжил, - вчера я отправил разведать дорогу братьев близнецов Йенсенов. С тех пор о них ни слуху, ни духу.
- Понял, можешь больше не объяснять.
Шагая обратно мои мысли, были совсем не об этих обалдуях, скорее о пиве, о бабах, коих я не видел за все время службы на проклятом Юге, о дурмане, которым я забавлялся в Андринополе, в конце концов, о теплой, мягкой кровати и куске хорошего жареного мяса.
- Кайден? – я заметил шагающего в строю солдата, который почти ничем не выделялся среди остальных, да вот только кинжал за поясом, так, скажем, мог принадлежать только Кайдену.
- Ты ошибся мужик.
- Где ты взял этот кинжал! – Я схватил его за грудки и подтащил к себе.
- Убери руки, сержант!
- Да, конечно, - успокоился я махом и снова задал все тот же вопрос, - где ты взял кинжал?
- Мародерство вещь для тебя знакомая, я так считаю. Забрал с трупа, в общем.
- Где?!
- В погребе, черт тебя побери! – некоторое время ни слова вымолвить не получалось, - И долго мне ждать? А? - он махнул рукой и вернулся в строй. Выходит Кайден, таким образом, дал понять, что вернется. Он не мог просто так оставить этот кинжал.
- Инг, возьми поводья, - послышался голос Следопыта.
- Скачем?
- Нет, пошли спать, - пробубнил Жан. Интересно, он пошутил так? Или что?
Я забрался на коня и тут же поскакал вперед настолько быстро, насколько это возможно. Хотелось удалить подальше от войска и слышать только лишь ветер.
Легендарный лес троллей, только не пугайтесь. Эти существа вымерли столетия назад, когда еще существовали драконы и чародеи. Мы сидели возле костра, наслаждались тишиной и спокойствием, травили байки, как это положено у нас в отряде. Только Жан сидел, о чем-то задумавшись. Его брови то опускались, то хмурились, а глаза маячили из стороны в сторону.
- Здесь кто-то есть, - тихо произнес Следопыт.
- Аркебузы, - ответил я, выражая полное спокойствие, хотя сердце уже бешенно колотилось.
Теперь я был рад снегу, бесшумно передвигаться по нему не возможно. С каждым мгновением звук шагов становился все отчетливей. Мы же сидели, словно мыши затаившись. Только я не могу понять? Почему они даже не скрываются, идут в полный рост еще и о чем-то разговаривают? Вскоре я смог различить некоторых воинов. И что в первую очередь бросилось в глаза, так это не понятный внешний вид. На одном хауберк, на другом кираса, третий вообще закутан в меха. Неужели бандиты? Или дезертиры?
- Слово и честь, - вымолвил я, и поднялся на ноги.
- Убери аркебузу, наемник. – Вперед вышел человек в маске, в обычной белой маске с вырезами под глаза, рот и нос. Одет он был, в сравнении с остальными я бы сказал прилично. Меховой плащ, кираса, черные высокие кожаные сапоги, клинок за поясом. Он не такой как остальные, а значит командир. – Было бы не совсем правильно, если бы я заявился сюда и похватал каждого из вас за грудки, – Говорил он чисто, без запинок, что и следовало ожидать, - поэтому и ты, пожалуйста, убери оружие.
- Нас послал капитан Альварес.
- Вороны Севера? – ответил он, пытаясь скрыть улыбку, - Так это ваши парни угодили в ловушку? Два близнеца?
- Они самые. – Я повернулся к своим бойцам и отдал приказ, - Следопыт, останешься со мной, остальные седлайте коней и возвращайтесь к капитану.
- Что ты удумал? – вопросил Жан.
- Прогуляюсь до лагеря Южан, - ухмыльнувшись, ответил я.
Когда я собирал вещи ко мне подошел командир Южан. Я поднял глаза и увидел все тоже бородатое, сморщенное лицо. Ветеран, ему подобных за версту чуешь.
- Неплохо было бы представиться.
- Ты воспитан так? Или выпендриваешься? – забавно было следить за его выражением лица. Нет, он однозначно ужасный актер, зря старался задать себе вид умного и благородного человека. По нему будто красками написано – солдат!
- Гм, пожалуй ты прав. Меня зовут Возгарь, унтер-офицер второго пехотного полка, командующий разведкой.
- Хорошо, я же обычный солдат, но в сержантском звании. Зовут Ингвар. Может быть тебе полное имя? Интеллигент старый.
- Ты нарываешься? Тебе может хрен медвежий вручить? – А он разозлился, и высказывание мне его очень понравилось. Хрен медвежий, недурно.
- Так-то лучше, мы же обычные окопные парни! – Я улыбнулся и похлопал его по плечу.
- Мы долго яйца мять будем? Может, все-таки пойдем? – Кивнув головой в ответ, я закинул поклажу на коня, взял в руки поводья и последовал за Возгарем. Он шел не слишком быстро, я успевал задавать ему вопросы, порой очень даже колкие.
Вскоре лес закончился, и что самое удивительное впереди была не все та же пустыня, а что-то вроде низины, по которой текла река, нынче покрытая льдом. Далеко впереди виднелись сотни маленьких огоньков.
- Там и находится наш штаб, - произнес Возгарь. Сначала пришлось спуститься вниз и перейти реку. Затем мы прошли еще с полмили по рыхлому снегу и наткнулись на некий охранный пункт или как его еще можно назвать? Дюжина солдат сидели вокруг костра, рядом стояло несколько тентов и ящики с провиантом.
- Возгарь, здарова! Рад тебя видеть, нет вестей? – Южанин скинул одеяло и зашагал нам на встречу. Молодой еще, но судя по выражению лица, повидать, пришлось очень и очень многое.
- Здравствуй. – Южанин уставился на меня, неужели я такой страшный?
- Кто он? На мертвеца походит, - спросил солдат.
- Что не далеко от правды, - прохрипел я, - Ингвар.
- Хорошо, я Гобби. – Мы пожали руки.
- Помнишь тех двоих, что пытались нам втюхать про каких-то воронов?
- Ну. – Южанин поднял брови, готовясь услышать что-то очень интересное.
- Он не врал, завтра здесь будет целое войско. Не меньше двух тысяч.
- Так вы значит еще, и следили за нами? – вот это меня немного удивило.
- Иначе бы не нашли вас в лесу.
Разговор затянулся ненадолго, через некоторое время мы были у подножия холма. Возгарь повел нас к опорному пункту, измученные до предела солдаты, выглядывали из окопов. Я все чаще ловил на себе озадаченный взгляды солдат. До чего же все это уныло.. Сколько они здесь сражаются? Год? Два? На них места живого нет, как они умудряются в таком состоянии держать оружие и ходить в пикеты? Откуда берется столько сил, я и представить не могу. Неужели это и есть тот самый патриотизм? А может просто безысходность? Скорее всего, последнее.
Наверное, имеет смысл сказать пару слов о самом холме. Он напоминает огромные ступени, на каждой из них траншея, опорный пункт, тенты, повозки и множество костров. Еще бросалось в глаза количество раненых и калек, и чем выше мы поднимались, тем их было больше. Кто-то лишился ноги, но при этом не терял веры в победу и продолжал сражаться, а кто-то потерял даже желание жить.
- Видишь павильон на вершине? Тебе туда, а мне пора обратно к своим бойцам.
- Удачи Возгарь.
- Надеюсь, еще встретимся, - он отсалютовал и зашагал обратно.
Третья линия обороны. Здесь я впервые увидел пушки, а чуть дальше деревянный сарай, который служил всего скорее складом для пороха. Посмотрев на юг, я заметил огромное каменное здание, освещенное факелами.
- Склеп, - еле слышно произнес Следопыт. – Южане не хоронят солдат.
Совсем неожиданно я заметил первые лучи солнца, а вместе с тем стало ясно еще кое-что. Впереди скалистый обрыв и море Страха, огромнейшее и опаснейшее море Страха. Меня тут же посетило странное ощущение.. Но нет, это не из-за моря. Спинным мозгом я почувствовал, что сзади кто-то есть. И этот кто-то смотрит прямо на нас.
- Приветствую вас в штабе детей дьявола. – Раздалось громогласное приветствие. Какой-то старик, одетый, во что попало, но с красивейшей широкополой шляпой на голове, походивший скорее на сумасшедшего, стоял прямо перед нами.
- Хм.
- Нас прокляли! Оспа, дизентерия и холера собирают ужасную жатву. Погибло уже четыре тысячи солдат, и еще тысяча были сражены имперскими суками!
- Старик, успокойся. Где генерал? Мне нужно встретиться с ним! – я потряс его за плечи, бегавшие по сторонам глаза, успокоились.
- Он скончался полгода назад. Его поразила проказа. – Старик снял шляпу и тяжело вздохнул. – Бог на стороне Императора. Нас прокляли.
- Не надо так говорить, прибыло подкрепления. Я …
- Знаю, Шерландские наемники. Сожалею, но даже вам не удержать западный фронт. – Он почесал бороду, и продолжил. – Я всего лишь бедный вахмистр по имени Фауст, но так вышло, что кроме меня, никто войском командовать не может.
Хм. Выходит, дела у них идут еще хуже, чем я думал. Этот полоумный старик удерживает фронт полгода, но как? С тысячей на половину мертвых солдат?
- Пройдемте в павильон, поговорим. – Он закашлялся и сплюнул на землю комок мокроты.
Мне снова снились кошмары. В них были только смерть, кровь и дьявол, я никогда не мог назвать себя истинным верующим, да и молился я изредка. Теперь же мне приходится уповать только на бога. Удивлены? Да я и сам удивлен, меня вдруг прошибло на духовные вещи.
Я вышел на улицу. Завывал прохладный ветер. Вчера нам пришлось не сладко, на холм пришли наши лекари и хирурги, а так же Бертхольд. Насколько мне известно, он настоящий колдун, конечно, не такой, как рассказывают в страшных сказках, не может высечь огонь из пальцев, но ускорить заживление раны вполне.
В госпиталь постоянно прибывали раненые. Благодаря опять же Бертхольду и медикаментам многих удалось спасти. И это очень хорошо сказалось на состоянии Южан. Можно было увидеть смех и радость на их лицах. Еще бы, они здесь, словно в могиле жили.
Неожиданно моего плеча коснулась чья-то рука. Я обернулся. Передо мной стоял Бьерн, до чего же приятно видеть его лицо. Простое деревенское лицо, добродушное. Когда-то мы были друзьями, да и, наверное, остаемся ими. Хотя честно сказать, я не знаю что такое дружба, всю жизнь приходилось полагаться только на себя.
- Привет, - произнес я. Бьерн кивнул, и подошел поближе.
- Капитан отдал приказ укрепить эти позиции. Там где-то внизу Гротто шарохается, если интересно, можешь расспросить его.
- То есть, мы разделились да? Первая рота во главе с Хмурым будет где-то там на востоке, - я махнул рукой в ту же сторону, - а нас оставили подыхать здесь, на самой стратегически важной позиции?
- Именно так.
- Лезть в лапы медведя. Замечательно. – Надо было слышать, сколько я вложил сарказма в эти слова. А затем спокойно произнес, - с гвардейцами шутить нельзя, слишком уже чревато.
- Кто бы спорил, но сам ведь постоянно твердишь. Мы всего лишь солдаты, нам приказывают, мы выполняем. Так что.. – Бьерн покачал головой.
- Знаешь, а я ведь надеялся дожить до старости, - в ответ раздался смешок, - а чего ты смеешься? Может я и потерял вкус жизни, но..
- Да я все понимаю, Инг, - он улыбнулся. – Мне нужно вернуться к лейтенанту. – Мы пожали друг другу руки и все. Я снова остался один, глубоко вдыхая холодный колючий воздух. Где-то внизу раздавались голоса Шерландцев. Даже на душе легче стало, наши все-таки.
Солдаты ожили, ожили по-настоящему. Весь лагерь пришел в движение и теперь напоминал все тот же муравейник. Стрелки чистили аркебузы, артиллеристы размещали пушки и пристреливались к новым позициям. Пехотинцы старались в свободное время немного размяться, помахать кулаками. Кого-то это успокаивает.
Вдоль подножия холма по колено в снегу ползал Дуду, а за ним следом целый взвод умельцев. Они ставили капканы и буквально выдалбливали в промерзлой земле волчьи ямы, еще сотня солдат, пытались установить колья перед первой траншеей.
Я же, сидел возле костра, грел ноги и наблюдал за всем этим копошением. Да мне и не мешал никто, даже сам Гротто. Видать все же есть в нем что-то человеческое или он просто забыл про меня? Ох, зараза.. Помянешь черта он и прилетит. Лейтенант свой медвежьей походкой прогуливался вдоль траншеи и вдруг заметил меня. Ну, как лентяй сержант мог не привлечь его внимания?
- Ингвар, ты чего такой бледный? – ну вот, сейчас опять закидает в прямом смысле пословицами и отправит работать.
- Ноги обморозил. А ты чего такой кислый? Как там говорил? От безделья человек киснет! Иди, займись чем-нибудь.
- Какие к чертям ноги? Ты обнаглел? Марш работать, там сто чудаков колья ставят, кто-нибудь да натворит дел. Давай, вставай!
- Лейтенант, лейтенант.
Гротто пилил меня взглядом. Пришлось подняться на ноги.
- Ингвар! Лейтенант! – К нам спотыкаясь, бежал Бьерн. – Кабал умирает!
Доконала его болезнь, похоже, другой причины, и быть не может. Или? Судя по испуганному лицу Бьерна ни о чем хорошем думать нельзя.
Итак:
Запись Четвертая
«И это награда за их храбрость?
Проклятие в обмен за победы?»
Год 1402. Зима. Месяц Барда по календарю Дитриха.
Вы когда-нибудь вдыхали носом утренний холодный до жжения воздух? Нет? Попробуйте, удивительные ощущения. Я еще раз хорошенько потянулся и тут же юркнул в местный трактир. Эх, родные и самые приятные запахи. Вино, хмель, табак и жареные куриные крылышки. В животе тихо заурчало. А ведь действительно, мой желудок со вчерашнего вечера еды не видел вовсе.
- Капитан, - я спокойно обратился к нему и сказал, - в этом рапорте есть все, начиная от толщины стен, заканчивая количеством галерей и тайных лазов.
- Местные не мешали? – он нахмурил брови и вытер текшие по усам струйки вина.
- Понятия не имею, не мое дело.
- Что ж, не плохо. Ты оказывается, и писать умеешь. Надеюсь только, что грамотно и я смогу прочитать это. – Он забрал протянутую мной кожаную папку, в которой лежали документы. – Жрать хочешь?
- Со страшной силой! – Громко отозвался я.
- Я и не сомневался. Урчание твоего живота слышно за милю! – Он указал рукой на стул. Ко мне тут же подбежал мелкий, но чисто одетый мальчишка, видать сын трактирщика, и спросил:
- Что вам принести, господин? – я спокойно уселся за стол, а затем произнес:
- Крылышки и кружку темного Богортского. – Мальчик качнул свой светлой головой и ушел. Через некоторое время он вернулся, только уже со всем необходимым для счастья. До чего же забавно то? Стоило только учуять запах еды и ощутить ее вкус на языке, как тут же моя жизнь преобразилась.
- Ты вспоминаешь свою жену? – Капитан нарушил воцарившееся в зале чавканье и причмокивание.
- Иногда, по ночам. А еще она мне снится в самых жутких снах. – Отвечал я с набитым куриными крылышками ртом.
- Понятно, - Альварес вытер рукавом уголки губ, взял папку с рапортом и ушел. Мне нравится его походка, грудь колесом, голова смотрит вперед, спина ровная. Но, по-моему, он слишком суров, для интеллигента. Или я ошибаюсь?
Капитан уже было начал открывать дверь, как вдруг развернулся и крикнул.
- Собирай людей, мы выступаем в полдень. – Он произнес эти слова с некой тяжестью, с ноткой трагизма, наверное. Решение продолжить воевать за Южан далось капитану нелегко.
Я обглодал последнюю косточку, допил пиво и расплылся в улыбке. Как же хорошо-то! Трактир почти опустел, круглые столики пустовали. Воцарилась тишина, лишь мальчишка где-то в другой комнате гремел кружками.
- Господин, я могу убрать с вашего стола? – я вздрогнул, услышав тонкий женский голос. Рядом со мной стояла молодая белокурая девушка. Она невинно опустила глаза.
- Да, конечно. – Удивительно, и что же она здесь делает? Неужели это приятно? Вот так вот гнить в замке? – Как тебя зовут?
- Агна, господин.
- Как ты умудряешься здесь выживать, ума не приложу, - произнес я, обращаясь скорее к самому себе, нежели к ней, и направился к выходу.
- В каком смысле?! – крикнула она.
- Сколько тебе лет?
- Семнадцать.
- Надеюсь, что ты не скоро поймешь смысл моих слов, - ответил я, и вышел из трактира. Погода сегодня просто замечательная, после жуткой бури, тишина, солнце и приятный холодный воздух. Я не спеша направился к казармам.
Секира самый верный друг, которого можно только вообразить, а еще и самый молчаливый. Так говорил мой отец, так говорю и я всем своим бойцам. И мне пришлось повторить это снова, когда один из солдат во время сбора умудрился забыть свой боевой топорик под лежаком.
- Ну, что раздолбаи? Готовы? – Мы стояли на площадке, которую Южане гордо именовали – плацдарм! Шел снег. Маленькие снежинки аккуратно ложились на волосы мои и солдат.
- Сержант, лошади запряжены. Ящики с боеприпасами высохли за ночь и теперь лежат в повозках. Несколько аркебуз испорчено. Бойцы вынуждены воевать с одними лишь кордами. – Жан лично отчитывался мне во всем. Как один из капралов. Бьерна я не мучил, по старой дружбе.
- С этим разберемся позже. – Я обвел взглядом строй. Эх, все как на подбор. Ростом под шесть с лишним футов, крепкие и закаленные в боях солдаты. Пиками и секирами они орудуют не хуже, чем тем, что болтается у каждого из них между ног.
- Еще.. У нас беда стряслась. – Я, молча, уставился на Жана, тот немного подумав, сказал: - С Ульрихом.
- Что?
- Мертв он. Нету его больше. – Сказать особо-то и нечего, поэтому я произнес первое пришедшее на ум.
- Капитан знает?
- Нет.
- Показывай! – Жан привел меня в какой-то погреб под казармами. Солдаты закрепили факела на стенах. Рядом со шкафом лежал окровавленный труп. Вернее кусок мяса в лохмотьях. Ни единого живого места. А что самое интересное, я знаю, кому принадлежит эта манера убивать. Наверное, только потому, что мне раньше приходилось видеть оторванные с неким фанатизмом конечности, мой желудок и не изверг остатки завтрака.
Остался лишь один вопрос: «Зачем?» Неужели, мой старый друг откопал что-то очень интересное и от этого не менее опасное? Или это заказ такой? Хотя первый вариант все же более вероятен, ибо Кайден всегда отличался коварным умом опытного интригана.
- Капитану ни слова! Тело выбросьте в канаву! И не дай бог, кто-нибудь проболтается, я лично отсеку голову!
- Что-то случилось, сержант? Ты в порядке? – спросил Жан, он был напуган, это видно по его глазам.
- Нет, у меня все прекрасно, а вот у вас всех теперь большие проблемы. Поэтому советую держать язык за зубами! – Процедил я сквозь зубы, сжимая кулаки.
Жан кивнул головой и приказал бойцам вернуться в казарму и передать мой указ. Теперь мне нужно придумать способ, удерживать смерть Ульриха в тайне как можно дольше. Но как? Еще в одной старой пословице сказали: «Что знают двое, то знают все». А тут целый взвод. И как мне быть? Что придумать? Или пустить все на самотек. Дойдет до капитана, придется идти к нему на «аудиенцию».
- Сержант, ты не боишься, что наживешь себе врага в лице Альвареса? Твоя жизнь только что приблизилась к пропасти. Чуешь, чем пахнет?
- Сколько?
- Половина твоего жалования за мое молчание, и еще треть за молчание остальных ребят. Проставлю пива, они и забудут. По рукам?
- Ну, ты и сученышь.
- Я понимаю твою злость, но что делать? Не я такой, жизнь такая. Каждый наживается, как может. – На его лице не было эмоций вообще. Ни улыбки, ни насмешки, ни ярости. Вообще ничего. Словно камень с не стриженой бородой и маленькими прищуренными глазами.
- По рукам, - я уже придумал, как расправлюсь с Жаном. Отменным ублюдком оказался, ведь, с командира деньги вытягивает. Это все равно, что задумать поиметь тигрицу. Зубки-то острые и челюсти мощные. – Идем отсюда.
Мы поднялись наружу, наши солдаты уже строем покидали замок. Я оглянулся по сторонам и увидел недовольную рожу Альвареса. Но мое внимание тут, же привлекла фигура в черном плаще. Какой-то путник быстро передвигался по крепостной стене.
- Ингвар, хватит дремать! Идем уже!
- Да, да. Конечно, - В этот же момент ко мне подбежал Даг, один из пикинеров моего взвода, и тихо сказал мне на ухо несколько интересных слов:
- Жан считает, что более разумным будет оставить труп Ульриха в погребе. – Я кивнул в знак согласия и отправил его обратно. Ну, а капитан уже топал ко мне, но на его лице не было дружеского настроя. Что ж, лучше не буду злить его, и поскорее займу место в колонне.
Вскоре войско двинулось вперед. Мы снова оказались в белоснежной степи, где вечно воет вьюга, где солдаты погибают от обморожений, где даже волки не живут. Но я иду, остальные идут, все идут. Словно по инерции, делать-то больше нечего, нам приказывают - мы исполняем. Проходя через барбакан, я слышал довольные возгласы за спиной. Они принадлежали Южанам.
Я брел рядом со своими бойцам по колено, проваливаясь в снег, и казалось конца не будет. Конца безжалостной и белой пустыни. Вы не представляете, что чувствует человек, когда кругом все одинаковое. Все! Даже цвет! Будто какое-то загробное царство, но не рай точно. Слишком уж холодно, а кожа постоянно болит. Болит от ветра, от снега, от неудобной одежды. Это похоже на страх или что-то вроде того, не знаю как объяснить. Постоянный испуг и желание обернуться, словно ожидаю удара в спину.
- Ингвар, - моего плеча коснулась тяжелая рука, - Капитан вызывает.
- Гротто? Ты живой еще? – Лейтенант поравнялся и ответил все таким же постоянно грубым тоном.
- Как видишь.
- Не знаешь, что ему опять от меня нужно?
- Разведка. – Я выдавил из себя улыбку, скорее иронии, нежели недовольства, - сразу же отбери людей и прикажи им седлать лошадей.
Так я и поступил. Счастливчиками оказались все те же Жан, Следопыт и несколько рядовых бойцов, включая Шерла, еще один Южанин в нашем отряде. Полная противоположность Следопыту. Весельчак страшный, никогда не унывает, и проворный как черт, несмотря на свой огромный рост, но вот мечом орудует бездарно. Этот недостаток компенсирует умение делать из любых подручных средств смертоносное оружие.
- Возьмите еды, питья, огниво обязательно, дров и на случай, если придется ночевать, тент. Об оружие и теплой одежде даже и не говорю. Остальное на ваше усмотрение.
- Хорошо, босс. Далеко собираемся?
- Черт бы знал, - я пожал плечами и добавил, - схожу к Альваресу, узнаю.
Следопыт как всегда хмыкнул и ушел в конец колонны за лошадями. Мне же пришлось догонять капитана. Ох, и вымотался я, пока добежал до начала колонны. Альварес как всегда сидел на своем черном коне с безупречной, прямой осанкой и прямым взглядом. По правую руку ехал Хмурый, с выражением лица, соответствующим его прозвищу. Он исступленно смотрел вперед, ни о чем не думал, как мне показалось, но по прежнему оставался лейтенантом. Настоящим, сильным, хладнокровным и безжалостным, при этом не лишенным хорошего ума.
- Чего надо? – рявкнул я и немного наклонился вперед, глубоко вдыхая холодный воздух.
- Дело вот в чем, - он потер нос и продолжил, - вчера я отправил разведать дорогу братьев близнецов Йенсенов. С тех пор о них ни слуху, ни духу.
- Понял, можешь больше не объяснять.
Шагая обратно мои мысли, были совсем не об этих обалдуях, скорее о пиве, о бабах, коих я не видел за все время службы на проклятом Юге, о дурмане, которым я забавлялся в Андринополе, в конце концов, о теплой, мягкой кровати и куске хорошего жареного мяса.
- Кайден? – я заметил шагающего в строю солдата, который почти ничем не выделялся среди остальных, да вот только кинжал за поясом, так, скажем, мог принадлежать только Кайдену.
- Ты ошибся мужик.
- Где ты взял этот кинжал! – Я схватил его за грудки и подтащил к себе.
- Убери руки, сержант!
- Да, конечно, - успокоился я махом и снова задал все тот же вопрос, - где ты взял кинжал?
- Мародерство вещь для тебя знакомая, я так считаю. Забрал с трупа, в общем.
- Где?!
- В погребе, черт тебя побери! – некоторое время ни слова вымолвить не получалось, - И долго мне ждать? А? - он махнул рукой и вернулся в строй. Выходит Кайден, таким образом, дал понять, что вернется. Он не мог просто так оставить этот кинжал.
- Инг, возьми поводья, - послышался голос Следопыта.
- Скачем?
- Нет, пошли спать, - пробубнил Жан. Интересно, он пошутил так? Или что?
Я забрался на коня и тут же поскакал вперед настолько быстро, насколько это возможно. Хотелось удалить подальше от войска и слышать только лишь ветер.
Легендарный лес троллей, только не пугайтесь. Эти существа вымерли столетия назад, когда еще существовали драконы и чародеи. Мы сидели возле костра, наслаждались тишиной и спокойствием, травили байки, как это положено у нас в отряде. Только Жан сидел, о чем-то задумавшись. Его брови то опускались, то хмурились, а глаза маячили из стороны в сторону.
- Здесь кто-то есть, - тихо произнес Следопыт.
- Аркебузы, - ответил я, выражая полное спокойствие, хотя сердце уже бешенно колотилось.
Теперь я был рад снегу, бесшумно передвигаться по нему не возможно. С каждым мгновением звук шагов становился все отчетливей. Мы же сидели, словно мыши затаившись. Только я не могу понять? Почему они даже не скрываются, идут в полный рост еще и о чем-то разговаривают? Вскоре я смог различить некоторых воинов. И что в первую очередь бросилось в глаза, так это не понятный внешний вид. На одном хауберк, на другом кираса, третий вообще закутан в меха. Неужели бандиты? Или дезертиры?
- Слово и честь, - вымолвил я, и поднялся на ноги.
- Убери аркебузу, наемник. – Вперед вышел человек в маске, в обычной белой маске с вырезами под глаза, рот и нос. Одет он был, в сравнении с остальными я бы сказал прилично. Меховой плащ, кираса, черные высокие кожаные сапоги, клинок за поясом. Он не такой как остальные, а значит командир. – Было бы не совсем правильно, если бы я заявился сюда и похватал каждого из вас за грудки, – Говорил он чисто, без запинок, что и следовало ожидать, - поэтому и ты, пожалуйста, убери оружие.
- Нас послал капитан Альварес.
- Вороны Севера? – ответил он, пытаясь скрыть улыбку, - Так это ваши парни угодили в ловушку? Два близнеца?
- Они самые. – Я повернулся к своим бойцам и отдал приказ, - Следопыт, останешься со мной, остальные седлайте коней и возвращайтесь к капитану.
- Что ты удумал? – вопросил Жан.
- Прогуляюсь до лагеря Южан, - ухмыльнувшись, ответил я.
Когда я собирал вещи ко мне подошел командир Южан. Я поднял глаза и увидел все тоже бородатое, сморщенное лицо. Ветеран, ему подобных за версту чуешь.
- Неплохо было бы представиться.
- Ты воспитан так? Или выпендриваешься? – забавно было следить за его выражением лица. Нет, он однозначно ужасный актер, зря старался задать себе вид умного и благородного человека. По нему будто красками написано – солдат!
- Гм, пожалуй ты прав. Меня зовут Возгарь, унтер-офицер второго пехотного полка, командующий разведкой.
- Хорошо, я же обычный солдат, но в сержантском звании. Зовут Ингвар. Может быть тебе полное имя? Интеллигент старый.
- Ты нарываешься? Тебе может хрен медвежий вручить? – А он разозлился, и высказывание мне его очень понравилось. Хрен медвежий, недурно.
- Так-то лучше, мы же обычные окопные парни! – Я улыбнулся и похлопал его по плечу.
- Мы долго яйца мять будем? Может, все-таки пойдем? – Кивнув головой в ответ, я закинул поклажу на коня, взял в руки поводья и последовал за Возгарем. Он шел не слишком быстро, я успевал задавать ему вопросы, порой очень даже колкие.
Вскоре лес закончился, и что самое удивительное впереди была не все та же пустыня, а что-то вроде низины, по которой текла река, нынче покрытая льдом. Далеко впереди виднелись сотни маленьких огоньков.
- Там и находится наш штаб, - произнес Возгарь. Сначала пришлось спуститься вниз и перейти реку. Затем мы прошли еще с полмили по рыхлому снегу и наткнулись на некий охранный пункт или как его еще можно назвать? Дюжина солдат сидели вокруг костра, рядом стояло несколько тентов и ящики с провиантом.
- Возгарь, здарова! Рад тебя видеть, нет вестей? – Южанин скинул одеяло и зашагал нам на встречу. Молодой еще, но судя по выражению лица, повидать, пришлось очень и очень многое.
- Здравствуй. – Южанин уставился на меня, неужели я такой страшный?
- Кто он? На мертвеца походит, - спросил солдат.
- Что не далеко от правды, - прохрипел я, - Ингвар.
- Хорошо, я Гобби. – Мы пожали руки.
- Помнишь тех двоих, что пытались нам втюхать про каких-то воронов?
- Ну. – Южанин поднял брови, готовясь услышать что-то очень интересное.
- Он не врал, завтра здесь будет целое войско. Не меньше двух тысяч.
- Так вы значит еще, и следили за нами? – вот это меня немного удивило.
- Иначе бы не нашли вас в лесу.
Разговор затянулся ненадолго, через некоторое время мы были у подножия холма. Возгарь повел нас к опорному пункту, измученные до предела солдаты, выглядывали из окопов. Я все чаще ловил на себе озадаченный взгляды солдат. До чего же все это уныло.. Сколько они здесь сражаются? Год? Два? На них места живого нет, как они умудряются в таком состоянии держать оружие и ходить в пикеты? Откуда берется столько сил, я и представить не могу. Неужели это и есть тот самый патриотизм? А может просто безысходность? Скорее всего, последнее.
Наверное, имеет смысл сказать пару слов о самом холме. Он напоминает огромные ступени, на каждой из них траншея, опорный пункт, тенты, повозки и множество костров. Еще бросалось в глаза количество раненых и калек, и чем выше мы поднимались, тем их было больше. Кто-то лишился ноги, но при этом не терял веры в победу и продолжал сражаться, а кто-то потерял даже желание жить.
- Видишь павильон на вершине? Тебе туда, а мне пора обратно к своим бойцам.
- Удачи Возгарь.
- Надеюсь, еще встретимся, - он отсалютовал и зашагал обратно.
Третья линия обороны. Здесь я впервые увидел пушки, а чуть дальше деревянный сарай, который служил всего скорее складом для пороха. Посмотрев на юг, я заметил огромное каменное здание, освещенное факелами.
- Склеп, - еле слышно произнес Следопыт. – Южане не хоронят солдат.
Совсем неожиданно я заметил первые лучи солнца, а вместе с тем стало ясно еще кое-что. Впереди скалистый обрыв и море Страха, огромнейшее и опаснейшее море Страха. Меня тут же посетило странное ощущение.. Но нет, это не из-за моря. Спинным мозгом я почувствовал, что сзади кто-то есть. И этот кто-то смотрит прямо на нас.
- Приветствую вас в штабе детей дьявола. – Раздалось громогласное приветствие. Какой-то старик, одетый, во что попало, но с красивейшей широкополой шляпой на голове, походивший скорее на сумасшедшего, стоял прямо перед нами.
- Хм.
- Нас прокляли! Оспа, дизентерия и холера собирают ужасную жатву. Погибло уже четыре тысячи солдат, и еще тысяча были сражены имперскими суками!
- Старик, успокойся. Где генерал? Мне нужно встретиться с ним! – я потряс его за плечи, бегавшие по сторонам глаза, успокоились.
- Он скончался полгода назад. Его поразила проказа. – Старик снял шляпу и тяжело вздохнул. – Бог на стороне Императора. Нас прокляли.
- Не надо так говорить, прибыло подкрепления. Я …
- Знаю, Шерландские наемники. Сожалею, но даже вам не удержать западный фронт. – Он почесал бороду, и продолжил. – Я всего лишь бедный вахмистр по имени Фауст, но так вышло, что кроме меня, никто войском командовать не может.
Хм. Выходит, дела у них идут еще хуже, чем я думал. Этот полоумный старик удерживает фронт полгода, но как? С тысячей на половину мертвых солдат?
- Пройдемте в павильон, поговорим. – Он закашлялся и сплюнул на землю комок мокроты.
Мне снова снились кошмары. В них были только смерть, кровь и дьявол, я никогда не мог назвать себя истинным верующим, да и молился я изредка. Теперь же мне приходится уповать только на бога. Удивлены? Да я и сам удивлен, меня вдруг прошибло на духовные вещи.
Я вышел на улицу. Завывал прохладный ветер. Вчера нам пришлось не сладко, на холм пришли наши лекари и хирурги, а так же Бертхольд. Насколько мне известно, он настоящий колдун, конечно, не такой, как рассказывают в страшных сказках, не может высечь огонь из пальцев, но ускорить заживление раны вполне.
В госпиталь постоянно прибывали раненые. Благодаря опять же Бертхольду и медикаментам многих удалось спасти. И это очень хорошо сказалось на состоянии Южан. Можно было увидеть смех и радость на их лицах. Еще бы, они здесь, словно в могиле жили.
Неожиданно моего плеча коснулась чья-то рука. Я обернулся. Передо мной стоял Бьерн, до чего же приятно видеть его лицо. Простое деревенское лицо, добродушное. Когда-то мы были друзьями, да и, наверное, остаемся ими. Хотя честно сказать, я не знаю что такое дружба, всю жизнь приходилось полагаться только на себя.
- Привет, - произнес я. Бьерн кивнул, и подошел поближе.
- Капитан отдал приказ укрепить эти позиции. Там где-то внизу Гротто шарохается, если интересно, можешь расспросить его.
- То есть, мы разделились да? Первая рота во главе с Хмурым будет где-то там на востоке, - я махнул рукой в ту же сторону, - а нас оставили подыхать здесь, на самой стратегически важной позиции?
- Именно так.
- Лезть в лапы медведя. Замечательно. – Надо было слышать, сколько я вложил сарказма в эти слова. А затем спокойно произнес, - с гвардейцами шутить нельзя, слишком уже чревато.
- Кто бы спорил, но сам ведь постоянно твердишь. Мы всего лишь солдаты, нам приказывают, мы выполняем. Так что.. – Бьерн покачал головой.
- Знаешь, а я ведь надеялся дожить до старости, - в ответ раздался смешок, - а чего ты смеешься? Может я и потерял вкус жизни, но..
- Да я все понимаю, Инг, - он улыбнулся. – Мне нужно вернуться к лейтенанту. – Мы пожали друг другу руки и все. Я снова остался один, глубоко вдыхая холодный колючий воздух. Где-то внизу раздавались голоса Шерландцев. Даже на душе легче стало, наши все-таки.
Солдаты ожили, ожили по-настоящему. Весь лагерь пришел в движение и теперь напоминал все тот же муравейник. Стрелки чистили аркебузы, артиллеристы размещали пушки и пристреливались к новым позициям. Пехотинцы старались в свободное время немного размяться, помахать кулаками. Кого-то это успокаивает.
Вдоль подножия холма по колено в снегу ползал Дуду, а за ним следом целый взвод умельцев. Они ставили капканы и буквально выдалбливали в промерзлой земле волчьи ямы, еще сотня солдат, пытались установить колья перед первой траншеей.
Я же, сидел возле костра, грел ноги и наблюдал за всем этим копошением. Да мне и не мешал никто, даже сам Гротто. Видать все же есть в нем что-то человеческое или он просто забыл про меня? Ох, зараза.. Помянешь черта он и прилетит. Лейтенант свой медвежьей походкой прогуливался вдоль траншеи и вдруг заметил меня. Ну, как лентяй сержант мог не привлечь его внимания?
- Ингвар, ты чего такой бледный? – ну вот, сейчас опять закидает в прямом смысле пословицами и отправит работать.
- Ноги обморозил. А ты чего такой кислый? Как там говорил? От безделья человек киснет! Иди, займись чем-нибудь.
- Какие к чертям ноги? Ты обнаглел? Марш работать, там сто чудаков колья ставят, кто-нибудь да натворит дел. Давай, вставай!
- Лейтенант, лейтенант.
Гротто пилил меня взглядом. Пришлось подняться на ноги.
- Ингвар! Лейтенант! – К нам спотыкаясь, бежал Бьерн. – Кабал умирает!
Доконала его болезнь, похоже, другой причины, и быть не может. Или? Судя по испуганному лицу Бьерна ни о чем хорошем думать нельзя.