Всякая крипипаста

Для тех, кто любит теории заговоров, макароны и пощектоть содержимое черепной коробки.
Это я написал сам 

Мама

Сегодня, прийдя домой рано, я тут же свалился в кровать, потому что среди ночи мне позвонил начальник, сказав "все, кто это сделать может, как один свались с высокой температурой! Срочно приезжай, какие угодно деньги заплачу сверхурочно, только приезжай!"
Что ж поделать, если на всю нашу кампанию, включая меня три айтишника, а как раз завтра дедлайн сдачи очень крупного проекта?

Проведя без сна уже трое суток я тут же заснул.
Мне снилось моё детство. Как мы с мамой ходили в парк, взяв с собой сумку еды, как кормили уток, белок, а сами ели бутерброды, запивая их горячим чаем из термоса с верблюдом.
Почему-то все самые счастливые воспоминания у меня связаны именно с мамой. Однако проспал я недолго, не дав досмотреть сна, мне позвонила мама, сказала, что будет поздно, и чтобы я сам себе чего-нибудь приготовил (ну да, я всё ещё живу с мамой, потому что, если ты не сын чиновника, в нашем городе к двадцати пяти годам квартиру купить невозможно)
Я был всё ещё заспанным, но спать мне не хотелось совсем. От нефиг делать я начал готовить макароны. И тут, в тот момент момент, когда я сливал воду, меня кипятком ошпарило в прямом (я выронил дуршлаг из рук и мне на руку вылилось его содержимое) и в переносном смысле, ведь я понял, что уже как полгода я не живу с мамой.

Шесть месяцев назад на неё напали прямо у входа в дом, изуродовав всё тело. Её похоронили в закрытом гробу, вместе с телефоном, который ей подарил папа, работавший в полиции, и богибший при задержании членов какой-то ОПГ.
Быстро схватив телефон я посмотрел в журнал вызовов.
Да, так и есть, "15:30; входящий звонок; продолжительность - 0:00:30; абонент - "МАМА""
На протяжении нескольких минут я сидел в ступоре, пытаясь понять, что произошло. На протяжении последующих двадцати минут я пытался придумать объяснение произошедшему.
Мои мысли прервал сигнал вызова...

"МАМА"
Дрожащими руками я поднял телефон, который в шоке уронил до этого на пол.
- "Ну как ты там? Приготовил поесть? Наверняка опять свои макароны варишь, нет чтобы что-нибудь приличное научиться."
- ...
- "Алё, сынок, ты меня слышишь? Что-то случилось?!" - из моего горла вышел долгий тяжёлый стон
- !!...!!
- "Ответь мне! Что случилось?!"
Кх. - всё ещё не дыша и нне произнося ни слова я уже начал задыхаться, издавая тихий хрип.
- "Нет, всё, я еду домой!"
-не...т. - я попытался выдавить из себя хоть что-то, но голос пропал совсем.
Что это твориться такое?! Как можно придумать объяснение ЭТОМУ?!
Я в панике метался по квартире, пытаясь собраться с мыслями и придумать наконец, что делать дальше.

Мои мысли опять прервал телефонный звонок...
Я даже не стал смотреть на экран, и так понятно, что это "оно". Мамой его назвать язык не поворачивался.
Поиграв мелодию вызова он выключился. Я облегчённо выдохнул, но перевесим дух так и не успел - зазвонил домашний телефон в прихожей.
Метнувшись к тумбе, на которой он стоял, я вырвал провод из розетки.
Телефон продолжал звонить...

Ноги подкосились и я упал на пол, задев тумбу с телефоном. Он. Упал.
Раздался обеспокоенный и слегка злой голос матери.
-"Сынок, что это за шутки такие?! На смей меня так пугать! Я уже захожу в парадную"
Короткие сигналы.
Я заплакал в отчаянии, раздался звонок в дверь.

Вот вам ещё одна.
Довольно-таки криповая.

Мои бабушка с дедушкой жили в Японии. Каждое лето, родители отвозили меня на каникулы к ним в гости. Они жили в маленькой деревне, в доме с большим двором. Мне нравилось играть там. Когда мы приезжали, бабушка с дедушкой всегда радостно встречали нас. Я был их единственным внуком, и они меня баловали.

В последний раз, я увиделся с ними тем летом, когда мне было восемь лет.

Как обычно, мы с родителями прилетели в Японию и с аэропорта поехали в дом к бабушке с дедушкой. Они, как всегда, обрадовались мне, и завалили меня подарками. Родители хотели провести больше времени друг с другом, поэтому через несколько дней они уехали в другую часть Японии, оставив меня на попечение бабушки и дедушки.

Однажды, я играл на заднем дворе. Бабушка с дедушкой были в доме. Лето выдалось жаркое, и я лежал на траве и отдыхал. Я смотрел в облака и наслаждался мягкими лучами солнца и дуновением ветра. Когда я уже собирался встать, я услышал странный звук.

Поу… Поу… Поу… Поу… Поу…

Я не мог понять, что это, и откуда этот звук исходит. Похоже было на то, что кто-то просто шумит и при этом говорит:

Поу… Поу… Поу… Поу… Поу…- снова и снова, глубоким, грубым голосом.

Я осмотрелся, в поисках источника звука, и неожиданно заметил что-то над высокой изгородью, которой был огорожен двор. Это была соломенная шляпа. Но она не висела на изгороди, она была позади неё. Вот откуда исходил звук.

Поу… Поу… Поу… Поу… Поу…

Потом шляпа начала двигаться, как если бы была на кого-то одета. Шляпа остановилась у небольшой щели в изгороди, и я смог разглядеть лицо, заглянувшее в неё. Это была женщина. Но изгородь была очень высокой, почти два с половиной метра в высоту.

Я поразился, какой высокой была эта женщина. Я предположил, что она была на ходулях, или ходила на каких-нибудь особых каблуках. Потом она исчезла, и звук начал удаляться.

Пораженный, я встал и отправился в дом. Дедукша с бабушкой сидели на кухне и пили чай. Я уселся за стол и рассказал им, что увидел. Они особо не обращали на меня внимание, пока я не упомянул о звуке, который издавала та женщина.

Поу… Поу… Поу… Поу… Поу…

Как только я сообщил об этом, они изменились в лице. Глаза бабушки заметно расширились, и она закрыла рот рукой. Выражение лица дедушки стало очень серьёзным, и он схватил меня за руку.

– Это очень важно,- сказал он, взволнованным голосом. – Ты должен нам рассказать, какой точно рост был у неё? Насколько она высокая?

– Такая же высокая, как наша ограда.- Ответил я, немного испугавшись.

Дедушка завалил меня вопросами. Где она стояла? Когда это сучилось? Что я делал? Видела ли она меня?

Я пытался отвечать на все вопросы, как можно точнее. Дедушка внезапно бросился в коридор и начал звонить по телефону. Я не мог расслышать, что он говорил. Я посмотрел на бабушку, она тряслась. Дедушка вскоре вернулся на кухню, и начал разговаривать с бабушкой.

– Мне нужно отлучиться на время, – сказал он. – Оставайся с ребёнком и не своди с него глаз ни на секунду.

– Что случилось, дедушка?- воскликнул я.

Он посмотрел на меня с грустью в глазах и сказал:

– Ты понравился Хашишакусаме.- Сказав это, он пошел к машине и уехал.

Я повернулся к бабушке и спросил:

– Кто такая Хашишакусама?

– Не волнуйся,- ответила она дрожащим голосом.- Дедушка что-нибудь придумает.

Пока мы сидели на кухне в ожидании дедушки, она рассказала, что случилось. В этом районе есть опасное нечто. Люди называют её Хашишакусамой, из-за её роста. Хашишакусама по японски означает (два с половиной метра).

Это нечто принимает образ невероятно высокой женщины и издает звук “Поу” грубым, мужским голосом. Иногда её видят в других обличьях. Некоторые говорили, что видели древнюю старуху в кимоно, а некоторые утверждали, что это была девушка в белом погребальном саване. Но одно остается неизменным – её рост и звук, который она издает.

eight-feet-tall

Давным-давно, эта сущность была поймана монахами, которым удалось загнать её в заброшенное здание на окраине деревни. Они сковали её с помощью четырех
религиозных статуэток, которые называются Дзидзо, поместив их на севере, юге, западе и востоке разрушенного здания. И сущность не могла выбраться из него. Каким-то образом ей удалось ускользнуть.

В прошлый раз её видели 15 лет назад. Бабушка рассказала, что любой, кто увидел Хашишакусаму обречен умереть в следующие несколько дней. Все это звучало так странно, что я не очень-то поверил.

Когда дедушка вернулся, с ним приехала пожилая женщина. Она представилась, как К-сан, и протянула мне маленький кусочек пергамента, сказав:

– Вот, возьми и держи.

Потом они с дедушкой ушли наверх и что-то там делали. Я сидел на кухне с бабушкой. Мне захотелось в туалет. Бабушка отвела меня в уборную и не разрешила закрыть дверь. Теперь я был по-настоящему напуган всем этим.

Через какое-то время, дедушка и К-сан отвели меня наверх в мою спальню. Окна были заклеены газетами, которые были исписаны древними рунами. Во всех углах комнаты стояли чаши с солью, а в центре комнаты стояла статуэтка Будды, на деревянном ящике. Было ещё ведро.

– Для чего ведро?- спросил я.

– Это для тебя, чтобы писать и какакть,- ответил дедушка.

К-сан усадила меня на кровать и сказала:

– Скоро солнце сядет, поэтому слушай внимательно. Ты должен оставаться в этой комнате до завтрашнего утра. Ты не должен выходить ни под каким предлогом, пока не пробьет 7 утра. До этого, бабушка с дедушкой не будут с тобой разговаривать, не будут тебе отвечать и не будут звать тебя. Запомни, не покидай комнату до утра, что бы не случилось.

Она говорила таким строгим тоном, что я мог только слушать и кивать головой.

– Ты должен будешь выполнять все инструкции,- сказал мне дедушка.- И не выпускай из рук пергамент, который она тебе дала. И если что-нибудь случится, молись Будде. И обязательно запри дверь когда мы уйдем.

Они вышли в коридор, и сказав им “до свидания”, я закрыл дверь. Я включил телевизор и попытался посмотреть его, но я так нервничал, что мне стало плохо. Бабушка оставила мне кое-какой еды, но я не мог есть. Мне казалось, что я в тюрьме, я был потрясен и напуган. Я лег в кровать и начал ждать. Потом я уснул.

Когда я проснулся было лишь немногим больше часа ночи. Я услышал, что кто-то стучит в окно.

– Тук, Тук, Тук, Тук, Тук…

Я почувствовал как сердце бешено забилось в груди. Я отчаянно пытался успокоиться, уверяя себя, что это лишь ветер или ветка дерева. Я увеличил звук телевизора, чтобы не слышать стук в окно. В конце концов, он прекратился.

Потом я услышал, как меня зовет дедушка.

– Ты там в порядке?- спросил он.- Если тебе страшно, тебе не обязательно всю ночь сидеть там одному. Я могу войти и составить тебе компанию.

Я обрадовался и рванулся к двери, но вдруг остановился на полпути. Мурашки пробежали по всему моему телу. Голос был похож на голос дедушки, но в то же время он чем-то отличался. Я не мог точно понять, чем именно, но я совершенно точно был в этом уверен.

– Что ты там делаешь?- спросил дедушка.-Можешь открыть дверь прямо сейчас.

Я оглянулся и мороз пробежал по моему позвоночнику. Соль в чашах в каждом углу медленно начала чернеть.

Я отошел от двери. Все мое тело тряслось от страха. Я упал на колени перед Буддой и крепко-крепко сжал пергамент в руке. Я отчаянно начал молиться, прося помощи.

– Пожалуйста, спаси меня от Хашишакусамы,- молился я.

Потом я услышал за дверью голос, произносящий:

– Поу… Поу… Поу… Поу… Поу…

Снова кто-то начал стучать в окно. Я был переполнен страхом и сжался возле статуи, то плача, то молясь, всю ночь. Мне казалось, что это никогда не закончится, но, в конце концов, настало утро. Соль во всех четырех чашах почернела, как смола.

Я проверил часы. Было 7:00. Я осторожно открыл дверь. Бабушка и К-сан стояли снаружи, ожидая меня. Когда они увидели меня, бабушка начала плакать.

– Я так рада, что ты все ещё жив,- сказала она.

Я спустился вниз, и удивился, увидев на кухне своих родителей. Вошел дедушка и сказал:

– Поторопитесь! Нам нужно уходить…

Мы вышли на улицу, там нас ждал большой, черный
автофургон. Вокруг него стояло несколько мужчин из деревни. Они показали на меня и прошептали:

– Это тот мальчик.

В фургоне было девять мест, меня посадили в середину, среди восьми мужчин. К-сан сидела на переднем сиденье. Мужчина слева посмотрел на меня и сказал:

– Я знаю, у тебя очень серьёзные проблемы, ты, наверное, боишься. Опусти голову вниз и держи глаза закрытыми. Мы не можем это видеть, а ты можешь. Не открывай глаза, пока мы не уедем достаточно далеко.

Дедушка вел фургон впереди, а мой отец ехал за ним. Мы сначала ехали медленно, где-то 20 км в час, а может и меньше. Через какое-то время, К-сан сказала:

– Сейчас будет труднее всего,- и начала громко читать молитвы.

И тогда я услышал этот голос:

– Поу… Поу… Поу… Поу… Поу…

Я сжал в руке пергамент, который мне дала К-сан, и опустил голову вниз, но я мельком бросил взгляд в сторону. Я увидел белое платье, колыхающееся на ветру. Оно двигалось рядом с фургоном. Это была Хашишакусама. Она была на улице, но двигалась с той же скоростью, что и мы.

– Нет..- прошептал я.

Мужчина рядом со мной закричал – ЗАКРОЙ ГЛАЗА!

Я сразу же закрыл глаза так крепко, как только мог, и ещё сильнее сжал в руке пергамент. Потом начался стук.

Тук, Тук, Тук, Тук, Тук…

Голос начал звучать громче:

– Поу… Поу… Поу… Поу… Поу…

Стук раздавался во всех окнах вокруг нас. Все мужчины отчаянно молились. Они не могли видеть Хашишакусаму, и не могли слышать её голос, но они слышали стук в окнах. К-сан начала читать молитвы громче и громче, пока почти не начала кричать. Напряжение внутри фургона было непередаваемым.

Через какое-то время стук прекратился и голос исчез.

К-сан посмотрела на нас и сказала:

– Думаю, мы теперь в безопасности.

Все мужчины рядом со мной издали вздох облегчения. Фургон пристал к краю трассы, и мужчины вышли. Они пересадили меня в машину отца. Мама крепко обняла меня, по её щекам текли слезы.

Отец и дедушка поклонились мужчинам, и они разошлись. К-сан подошла к окну и попросила меня показать ей пергамент. Когда я открыл ладонь, то увидел, что он абсолютно черный.

– Думаю, с тобой будет все в порядке теперь,- сказал она.- Но не выпускай его какое-то время.- Она передала мне новый кусок пергамента.

После этого мы поехали в аэропорт, и улетели. В самолете отец рассказал мне, что слышал о Хашишакусаме раньше. Много лет назад, ей понравился один из его друзей. Мальчик исчез и его больше никто не видел.

Отец рассказал, что были и другие люди, которые столкнулись с ней, но остались живы. Им всем пришлось улететь из Японии и поселиться за рубежом. Они больше не могут вернуться в свою родную страну.

Она всегда выбирает себе в жертвы детей. Это потому, что дети очень привязаны к своим родителям и членам семьи. Так ей легче выманить их, когда она претворяется родственниками детей.

Он рассказал, что мужчины в фургоне, которые сидели вокруг меня, все были моими родственниками, а дедушка был впереди и отец сзади для того, чтобы запутать Хашишакусаму. Потребовалось время, чтобы всех собрать, поэтому мне пришлось провести ночь в комнате.

Он рассказал, что одна из статуй Дзидзо сломалась, так ей удалось вырваться.

Этот рассказ нагнал на меня много жути тогда. Я был рад, что мы наконец вернулись домой.

Все это случилось десять лет назад. С тех пор я не видел бабушку с дедушкой. Я не мог прилететь в Японию. Я звонил им по телефону каждые пару недель и по долгу разговаривал с ними.

За эти десять лет я пытался убедить себя, что это всего лишь городская легенда, и все, что случилось тогда, был лишь какой-то изощренный розыгрыш. Тем не менее, я не смог до конца убедить себя в этом.

Дедушка умер два года назад. Пока он болел, он строго настрого запрещал мне приезжать к нему, и не разрешил мне прилететь к нему на похороны. Все это было очень печально.

Бабушка позвонила мне несколько дней назад. Она сказала, что у неё обнаружили рак. Она ужасно по мне скучает, и хочет увидеть меня хотя бы раз перед смертью.

– Ты уверена, бабушка?- спросил я. Это безопасно?

–
Прошло десять лет,- сказала она,- Ты уже вырос. Я уверена, что ничего не случится.

– Но, как же Хашишакусама?- воскликнул я.

На другом конце провода на какое-то время наступила тишина. Потом я услышал грубый, глубокий голос:

– Поу… Поу… Поу… Поу… Поу…

Чего-то переводчик Хащщаку-сама в Хашишакусама превратил. Даже если по одному иероглифу отдельно читать "восемь" и "Щаку", то выйдет "Хачи" (Хати, если вы поливановец) и "Щаку" (сяку, опять же, если вам так нравятся суси, например, в итоге, хачисяку, что все равно не вариант, потому что восемь щаку все равно не так читаются), это неловко.
Госпожа Восьмифутовка. Хе.

Чего-то переводчик Хащщаку-сама в Хашишакусама превратил. Даже если по одному иероглифу отдельно читать "восемь" и "Щаку", то выйдет "Хачи" (Хати, если вы поливановец) и "Щаку" (сяку, опять же, если вам так нравятся суси, например, в итоге, хачисяку, что все равно не вариант, потому что восемь щаку все равно не так читаются), это неловко.
Госпожа Восьмифутовка. Хе.

Хорошо, что не я переводчик.