Светало. Петухи досматривали последние сны перед тем, как закукарекать, объявив глупым людишкам и прочему скоту, что настало утро, и пойти топтать кур. Недокормленные и малость отощавшие вчера свиньи спали вповалку. Староста Фед ворочался на своём ложе, иногда испуганно вскрикивал и закрывался с головой одеялом, оставляя мёрзнуть голые ноги. Лохматая, вся в репьях и колтунах собака раскапывала зарытую курью ножку. Дед Макар, с дурацкой счастливой улыбкой, храпел в своём подвале около странного булькающего аппарата, держа в руке жестяную кружку. Маленькому мальчику снился кошмар - в нём он был лучником на каком-то турнире. Кузнецу грезилась армия обнажённых красавиц с кувалдами, штурмующая свадийский город. А наш Вилл уже давно проснулся.
Ну, как проснулся... Если не считать того, что он лежал в кровати и, не моргая, таращился в потолок, словно там сидел король Харлаус, да издавал грозный рык, слегка напоминающий храп, то он был бодр и свеж, как огурчик. Перенесённые недавно испытания и прошедшие перемены закалили его характер и тело, позволив сегодня ему окончательно покинуть объятия Морфея гораздо позже обычного. Да, именно так, ведь зло, как правило, лезет из своих нор в тёмное время суток, то бишь поздним вечером и ночью, поэтому-то сообразительные герои дрыхнут, как минимум, до обеда, чтобы завалиться спать где-то под утро, выполнив ночную норму по срубленным головам.
Спустя ещё какое-то время, Вилл сел в кровати, зевнул для пробы. Челюсть не болела после вчерашнего боя, работала как должно, что очень его обрадовало, ведь умереть от голода он не планировал. Несколько минут он задумчиво смотрел на пальцы своих ног, мысленно подстригая отросшие ногти. Потянувшись за ножницами, герой вспомнил, что их в его доме никогда не было. Лишние волосы выпадали сами, а ногти рук подравнивались крепкими жёлтыми зубами. Кусать же ногти на ногах Виллу показалось не слишком удобным, поэтому он махнул на них рукой. Ну, а где вы видели грызущего свои ноги героя? Посудите сами, это не только выглядит странно, но и не соответствует высокому статусу спасителя человечества. Можно только удивляться мужеству Вилла, его терпению и умению забывать про столь значительные неудобства. Обыватель никогда не наденет ботинки сорок второго размера, если у него сорок четвёртый, чего нельзя сказать о нашем герое с тридцать девятым(с ногтями) размером ножищи и его сапогах тридцать восьмого растоптанного. Но не суть, давайте вернёмся к повествованию.
Итак, Вилл пожевал челюстью, покрутил шеей, помахал руками, посжимал кулаки и сделал другие "по-" с оставшимися частями тела. Отлаженная машина войны слегка поскрипывала, но прямо-таки рвалась в сражение. Отбросив одеяло в сторону, проснувшийся опустил ноги на холодный земляной пол, который был изрыт так, будто здесь высадился кротовий десант и немедленно ушёл в подполье, предварительно его вырыв. Почему-то у Вилла на душе скребли кошки, а предчувствия героев, общеизвестно, никогда не обманывают. Вроде всё спокойно, но вот только... Любимая подушка героя лежала под кроватью и служила периной невесть как проникшей в дом серой представительнице семейства кошачьих. Горестно закричав, Вилл принялся бороться с захватчицей, дёрнул подушку на себя. Кошка открыла жёлтый глаз в знак реакции на инцидент, но оставить подушку не поспешила, поехав вместе с ней из-под кровати к искажённой мукой бородатой человеческой морде. Когда ценная вещь была вытащена на свет, несчастный воин стал ещё более несчастным из-за той грязи, которая была на прежде белоснежной наволочке. В состоянии аффекта схватив воровку за хвост, Вилл совершил большую ошибку. Собственно, герои часто их совершают, чтобы было не так скучно бороться с врагами, а иначе все подвиги описывались бы бардами жалкой парой строф, может, и не рифмованных вовсе. Чем больше ошибка, тем длиннее история, это простая закономерность. Но, как было сказано в самом начале, наш рассказ будет коротким... Вижу слёзы огорчения на ваших внимательных лицах, но ничего не поделаешь. Соберитесь с силами и просто дослушайте до конца. Может быть, даже счастливого... Да-да, я снова заболтался, простите. Продолжу, с вашего позволения.
Схватив воровку за хвост, Вилл совершил большую ошибку. Собственно, герои часто их совершают, чтобы было не так скучно бороться с врагами, а иначе ... Ай! Кто кинул вилку? Что? Было уже про ошибки? Хм. Старею, старею... Короче, чтобы не зациклиться снова, скажу, что кошке подобное обращение показалось отвратным и она вцепилась всеми когтями в подушку, выпуская наружу её набивку - гусиные перья. У Вилла волосы на голове встали дыбом, он побелел, в ужасе закрыл глаза руками и крепко зажмурился, в надежде на то, что это неоконченный дурной сон. Потрошительница же с диким мявом рванулась подальше от мягкой подстилки, оказавшейся на деле гнусной ловушкой, и с разбегу выпрыгнула в окно. Скрюченными дрожащими пальцами потерявший подушку герой принялся засовывать разлетевшиеся по дому перья обратно, но только сделал дырки ещё больше. Бережно положив память о сладких снах на кровать, Вилл решил не отчаиваться и быть стойким, назло всем свадам, старостам и кошкам. Сегодня зло, в мирный полуденный час, со свойственным ему коварством, нанесло воителю тяжкое оскорбление, и он собирался добиться сатисфакции.
Полуденное солнце хлынуло через со скрипом распахнувшуюся покосившуюся дверь в дом героя, залив все выбоины и щербины внутреннего убранства своим мягким светом, отчего настроение объединителя Кальрадии не испортилось снова, когда он, обернувшись, окинул взглядом родные хоромы. Затем Вилл направился к своему единственному другу и своему будущему генералу - плотнику Гуту.
На небольших, в пару домов, деревенских улочках было тихо, как и следует быть в порядочном крестьянском поселении. Никто не упражнялся в боевом искусстве, никто не защищал свой кров от напавших вражин, никто не строил бесполезные голубятни. Хотя нет, голубятни были довольно полезны в голодные годы... А они тут, как вы уже знаете, скорее правило, чем исключение. Короче говоря, всех голубей съедали, оставляя кур и гусей, от которых проку в разы больше, и жаловались лорду на голубиный штамм птичьего гриппа. Лорд ругался и сквернословил, присылал своих людей с новыми птицами, но отряд находил на месте деревни одни только выжженные руины и злых погорельцев, рассерженных нерасторопностью сюзерена. Однако жизнь продолжалась, в деревне отстраивали дома, мелкую живность доставали из укромных тайников, зерном и коровами обеспечивали многочисленные кальрадийские волонтёры. Вилл пережил уже с десяток подобных реставраций, знал, куда прятаться самому, куда прятать скот и птицу, как делать скорбную мину и просить об отсрочке налогов. Всё это он оставлял в прошлом.
Снова было жарко и душно. Пожелав в кои-то веки умыться, воин склонился над ушатом, стоящим под водостоком, но вместо своего отражения увидел лишь дощатое дно. Вспотев, Вилл оттянул ворот, и неожиданно подувший свежий ветерок охладил широкую грудь и мускулистый живот героя. В вышине тучки всё-таки сцепились своими кривыми пальцами друг с другом, больше не разлетались, собираясь в большую и тёмную грозовую тучищу. Пожухлая трава и сухие листья деревьев и кустов радостно трепетали в такт дуновениям ветра. Одни лишь полевые трудяги, работая согнувшись, словно бы выражали таким образом своё презрение к переменам климата.
"Ещё вчера я пас свиней и мучился от зноя, а сегодня я герой и погода меняется к лучшему..." - задумался о связях своего существа и природы Вилл, старательно обходя собачьи кучки, запятнавшие его путь к другу. Как истинный герой, он не сомневался в Гуте, возможно, слегка преувеличивая его генеральские способности. В данный момент Вилла огорчало то, что на него никто не обращал внимания. Но просто некому было. "Могли бы и поблагодарить своего спасителя, лентяи." - обиженно пробурчал он.
Как ни трудна была дорога, но дом Гута вскоре показался во всём своём мрачном великолепии - надёжные стены из серого, от времени, дерева, благородного цвета пыльного золота соломенная крыша, окамляющие окна берёзовые рейки с затейливой резьбой, удобная трёхногая лавка справа от двери для уставших путников. Порог со скрипом принял тяжесть нашего героя и деревенский дворец содрогнулся под могучими ударами кулака. Не дожидаясь приглашения войти, Вилл распахнул не запирающуюся никогда дверь и вступил в генеральские покои. Хм. Возможно, стоит описать интерьер этого жилища? Гут был плотником, в котором деревня почти не видела нужды, но плотником очень увлечённым. Это объясняло то, что пол его дома, так же земляной, как все в деревне, кроме старостиного, был покрыт толстым слоем утоптанных стружек, но имели место быть и целые их кучи, причём в самой большой из них обычно находился за работой сам мастер. На стеллажах висели страшного вида инструменты, всегда острые, приводящие в оторопь непривычного человека, на столах находились необычные деревянные изделия, форму которых словами передать почти невозможно.
- Курицу будешь? - поинтересовался плотник у Вилла. С Гутом они никогда не здоровались, словно виделись недавно. Так уж повелось. - Свежая, сегодня утром Тотька прибегала, заодно и пожарила.
- А откуда курица? Ты ж не держишь? - озадачился герой.
- Да вчера забегла какая-то в дом, пока я по нужде ходил... Я, конечно, покричал, чья эта курица, но никто не отозвался. Стало быть, ничья. Моя, стало быть. Вот я ей шею свернул. - не прерывая дела, ответил Гут. Он вообще не любил сидеть без работы. И сейчас он методично отпиливал кусочек за кусочком от какой-то жерди, стараясь, чтобы они получались одинаковой толщины.
У Вилла забурчало в животе. Хозяин кивнул на до поры до времени чистый, не заваленный мусором стол, где стояла сковорода с жареным мясом. У одной стены гутова дома в два ряда стояли сколоченные им табуреты разных размеров, из которых наш герой выбрал себе подходящий, поднёс его к столу и уселся трапезничать. Курица была хорошей, жирной, вкусной. Только лишь когда с едой было покончено, до Вилла дошёл страшный смысл слов своего друга.
- Так ты что, ничего не знаешь? - опешив, герой повернулся лицом в Гуту.
- Ну как ничего, знаю кое-что. Про дерево вот, например, знаю немало. Ещё...
- Да про то, что вчера случилось, Гут! - прервал его бахвальство Вилл. Никто не имеет права знать больше героя, так уж заведено.
- Вчера? Ммм... Нет, ничего такого не слышал. Я тут мельницу себе маленькую делал, чтобы дёрнул за верёвку - она и крутилась, а меня воздухом свежим обдувало... Только вот вчера попробовал во дворе, а она - того... Улетела... - Гут достал откуда-то из-под стола тряпку и с ещё более серьёзным видом принялся полировать отпиленные кругляшки.
- Какая, к чёрту, мельница!!! - взорвался Вилл, - Ты понимаешь, Гут, я ж теперь герой! Самый настоящий!!!
- О, - ничуть не обрадовался Гут, но вытащил из кучи стружек бутыль самогона, и тут же передумал, засунув её обратно, - А какой подвиг совершил?
- Так это... Старосту исправил! - приосанившись, похвастался Вилл.
- Да ты что...
- Ну я тебя обманывать буду, что ли? - обиделся на неверие Вилл, - Герои не врут! - тут воитель осёкся, вспомнив маленького мальчика и его палку.
- Молодец, Вилл... А ещё что? - Гут почесал спину.
- Так Свадию побеждать пойдём!
- А кто пойдёт?
- Всё пойдут! - горячо воскликнул Вилл и выпалил, - Ты теперь наш генерал!
- Да? Целый генерал? - видно было, что бывший плотник польщён оказанной честью, потому, что перестал возится со своими деревяшками, - Когда принимать армию?
- Прямо сейчас можно!
- Нет, прямо сейчас я занят... Ты вот давай-ка сначала приведи сюда своих вояк, а там поглядим, - с едва заметной улыбкой произнёс Гут, катая по столу кругляши.
- Я мигом! - герой вскочил на ноги, опрокинув и табурет, и стол вместе со сковородкой, рванул на улицу. Из-под его ног летели стружки.
- Нет, не то, не то... - задумчиво проговорил генерал, глядя на пирамидку из напиленных деревянных циллиндриков. Он смёл их со стола, положил на него новую жердь и погрузился в глубокое раздумье.
Уважаемые слушатели, не буду утомлять вас словами о сборе войска Виллом. Достаточно сказать, что из этого ровным счётом ничего не вышло. Он был белой вороной среди этой черни, не уяснившей, что надо защищать родную землю. Крестьяне пожимали ему руки, говорили благодарности, но у всех находились почти вселенского уровня причины, а Вилл был слишком горд, чтобы пускать в ход навык убеждения. Ха, вы, наверное, считаете, это потому, что наш герой на самом деле никакой не герой вовсе? Ну, что же вы, как можно? Сие закономерность ещё одна: самые лучшие герои обходятся без армии. Совсем. Да на что она им? Только жрать и жалование получать способна. А ещё этот проклятый "боевой дух", якобы растущий после удачных сражений... Ну не дурость ли? Вот, скажем, если я солдат, и мне дают жрать и золотишко, работать не заставляют, так дух-то у меня должен быть огроменный и без всяких драчек! Так оно? Вижу, соглашаетесь, что так. В общем, Вилла пожалел лишь исправившийся староста Фед и предложил вернуться к благородному делу наблюдения за представителями одомашненной свиной фауны, а кузнец, на которого герой возлагал большие надежды, оказывается, утром уехал на ярмарку, на кулачные бои.
Через час уязвлённый, дувшийся на ненадёжных односельчан, но не сломленный Вилл вновь сидел в доме Гута. Тот, как мог, утешал его.
- И всё равно у тебя бы ничего не получилось, Вилл, - говорил он, стёсывая рёбра столешницы рубанком, - Воины из них хреновые, первый свадский патруль растопчет их почём зря.
- А мы... Возьмём копья длинные и их коней нанизаем на них, вместе с лыцарями. Грюнвальдер смог, и мы сможем! - по геройской традиции не сдавался Вилл.
- Думаешь? Я вот раньше тоже думал, что смогу своего деда превзойти. Он ведь, до того, как его сюда сослали, инженером королевским был. Много чего построил... А под самую старость его послали Дирим осаждать. Стены там высокие, мда. Ну, не осаждать, а башню осадную строить. Он одну построил - её повалили и сожгли свады при вылазке. И он тогда вторую построил. Только вот что-то особенное он с ней сотворил, что все рты поразевали. Однако для осады она непригодна стала. Вот и вышел мой дедуля тогда из милости, а ни мне, ни отцу не объяснил причину. Теперь я хочу тоже необычайное сооружение создать, но только чтобы меня ко двору архитектором взяли.
- Так пойдём со мной, будешь башни, как твой дед, строить! Прославишься на всю Кальрадию! Твоими башнями мы и Ривачег заштурмуем! - Вилл вовсе не искушал своего генерала, а предлагал ему шанс проявить себя. Герой бы никогда не опустился до столь грубой лести.
- Вилл, ты где видел в нашей стране командиров армий, у которых всякие там инженерные навыки имеются? - отчего-то вспылил Гут, - Да господа даже отвёртки в руках никогда не держали, тем более, что в наши дни её и в городе не сыщешь! Всё уже забыли, для чего инструменты существуют, как побрякушками женскими торгуют, тьфу! А ты меня генералом-плотником сделать хочешь, чтобы надо мной потешались?
Далее идут труднопереводимые кальрадийские ругательства. Увы, Вилл задел единственное уязвимое место друга, но, видит Создатель, он этого не хотел. Хорошей драки, которая лишь объединяет друзей, правда, на сей раз не случилось. Логично, если учесть, что после оной на плюющихся зубами обнявшихся побратимов нападают тёмные силы, а в Ферелдене все жители, кроме них, были тёмными, так как не подняли свои вилы против Свадии, что в очередной раз доказывает избранность и уникальность Вилла. С другой стороны, драка тоже была бы к месту, чтобы вы, дорогие слушатели, могли бы насладиться описанием всевозможных боевых приёмов, которыми герой и его генерал владеют в совершенстве. Заодно в рассказ была бы внесена некоторая толика динамики... О, я бы мог про это поведать так здорово, что вы, скорее всего, смогли бы прочувствовать прямо на себе применённые ужасные болевые захваты, порой ломающие кости и рвущие связки, раны, нанесённые подручными предметами, а в хижине Гута их было множество, услышать крики после очередного страшного увечья, и, под конец, прослезится от возобновившегося братского взаимопонимания, когда товарищи вправляют друг другу суставы и накладывают бинты... Кто-то скажет, что я снова вместил целое море слов в одно предложение и должен быть лаконичнее, но это не мой масштаб. Я буду мыслить главами и абзацами!!!
Будет вам, не уходите! Осталось совсем чуть-чуть!
Гут потихоньку утих, достав стамеску, которой стал ковырять рубанок. Умиротворившись, он решил бросить горькую правду в глаза Вилла, ибо не было никого рядом, кто смог бы пронести за него это бремя.
- В общем, друг... У тебя нет ни армии, ни генерала, а коли была бы, то свадам бы проиграла быстро. Может, пару лордиков захудалых ты бы разогнал, но кого серьёзней - отнюдь. У тебя нет состояния, чтобы платить жалование, да и снаряжение где брать собираешься? Так что Вилл, предоставь войну кому-нибудь другому.
Почему-то Вилл совсем не расстроился. Он понял, что друг хочет уберечь его, и проникся ещё большим уважением к нему. Глубоко в душе герой почти что плакал, но больше солёная жидкость не могла показаться на отныне хмуром суровом лице. Уважаемые слушатели, в нашем повествовании наступает момент, когда обложенный со всех сторон благородный воитель достаёт из внутреннего кармана какую-нибудь волшебную фиговину, которая спасает всё его дело. Сейчас это была известная Виллу кальрадийская истина.
- Гут, да ведь всё очень просто! - лучезарно улыбнулся он, - Наёмники всегда есть в городе, в тавернах, а ещё там стоят в ожидании своего лидера лучшие доктора, командиры, торговцы, которые тоже хотят служить правде! Некоторые даже нанимаются бесплатно, представляешь? Снаряжение всегда собирается на поле боя, с ещё не остывших трупов! А ещё, если какой-нибудь боец выполняет норматив по поверженным врагам, то он получает самое лучшее вооружение и доспехи!
Истина прозвучала. Плотник почувствовал, что его друг в чём-то прав. Что-то было странным и неестественным в его словах, но что именно, Гут не понимал. Оно и к лучшему, скажу я вам.
- Допустим, допустим. А с командованием справишься?
- Легко! Это ж... как по столу пальцами стучать!
- Ох, не скажи. Вот стукнешь неправильно во время боя, и побегут твои лучники на врагов с голыми кулаками. Неужели ты хочешь рисковать людскими жизнями?
"Да!" - хотел вскричать Вилл, - "Да, мечтаю посылать на смерть неограниченное количество солдат! Хочу видеть горы трупов! Хочу возить с собой доспехи и сокровища всех побеждённых мной врагов! Хочу ездить на гунтере и рубить головы глефой!!!" Ну, много чего он ещё возжелал... К его чести, он ничего такого не сказал. Герой должен уметь сдерживать свои желания, а иначе быстро перегреется и отойдёт в мир иной. К слову, не могу себе, друзья, представить, что бы всё это стало суровой реальностью. Надеюсь, я не доживу до тех диких времён.
- Гут, верь в меня, я справлюсь, - присев на край стола, Вилл доверительно заглянул в глаза друга, пытаясь вколотить в голову плотнику идею о неизбежной победе добра. Тщетно, конечно - он не был в этом специалистом. И нужный фильм он тоже не смотрел. И слова такого не знал. Пусть.
Вдруг, как гром с ясного неба, героя посетила очередная великолепная мысль, могущая доказать упрямцу, что уж руководить людьми он способен.
- Друг, ты не прав! Позволь мне показать тебе на деле, чего стоят мои навыки тактики. Будь любезен, возьми досок, чтобы огородить небольшой участок, и своих жердей ещё, если не все распилил, а ещё попроси кого-нибудь привести гусей или кур, штук двадцать. И спеши с этим всем на холм с дубом!
Прежде, чем Гут успел покрутить пальцем у виска, Вилл умчался со скоростью раненого хергита. Отставной генерал вздохнул, встал, прогнулся назад, так, что хрустнул позвоночник, и, стряхивая с одежды стружку и древесную пыль, пошёл собирать требуемое. "Погляжу на его затею, а потом домой... Творить..." - пообещал себе он.
Через час прямоугольный участок был готов, гуси пригнаны. Свиней Вилл нашёл под надзором у хорошо известного вам маленького мальчика, который, в отместку за враки, не хотел отдавать их герою. Проблему решил отец, отвесивший звучный подзатыльник отпрыску.
В деревне снова случился праздник. На новое представление, бросив работу, пришли все крестьяне, кроме Феда, сославшегося на здоровье, но, на самом деле, боявшегося, что проигравшим актёром вновь станет он.
Свиней и гусей поместили на противоположных сторонах загона, причём перед птицами Вилл воткнул близко друг к другу, с наклоном к поросям, принесённые Гутом жерди. Итак...
- Всё готово! - объявил довольный Вилл, отчего зрители подошли поближе, но их наш герой замечать не желал, - Гут, смотри, вот эти свиньи - свады!
- Не слишком-то похожи... - совсем сбитый с толку плотник включил всё своё могучее творческое воображение, создавшее летающую мельницу, и не смог углядеть в жирных животных свадийскую рыцарскую конницу, но неуверенно кивнул. - Вилл, а причём тут свады???
- А теперь наблюдай! - перебил командир друга, высыпав мешок желудей на сторону гусей. Голодные свиньи, хрюкая, со всех ног побежали туда на запах еды, то есть, извините за путаницу, грозные свадийские рыцари железным клином устремились на жалких пехотинцев, стремясь пройти сквозь них, как нож через масло.
- Гуси, - в это время почти кричал Вилл, - это мы, родоки! А палки - это пики!
- Ааа... Ммм... - наконец-то оценил всё величие ума своего друга Гут. Да и вы, мои слушатели, тоже разобрались, ну хоть чуточку.
Словно в классическом военном учебнике, казавшаяся несокрушимой железной лавиной кавалерия была остановлена умелыми родокскими пикинёрами. И крепкими ударами клювов, ой, клевцов. Крестьяне аплодировали и выражали желание повторить бугурт.
- А ты говорил - растопчут! Нету у них методов против наших копий, Гут, дружище! - облапив плотника и приподняв того немного над землей, заливался Вилл. Тот, радуясь медвежьим объятьям и неожиданной силе друга, сомнений всё же не оставил, прохрипев:
- Вилл... Так то если рыцари... Прямо на копья попрут... Они ж не дураки... Обойдут с флангов, или с тыла...
- Не говори ерунды, с тыла же - что? Правильно, преграда, - наш герой пнул "тыловую" доску, резонно возразив, - Как они через неё скакать будут?
- Так то тут, а в жизни-то всё не так! - отдышавшись, нашёлся Гут.
- Брось, здесь всё вполне реалистично. Мне про эту тактику ещё тот заезжий боец рассказывал, который от кузнеца с шестом бегал.
- Хм? - припомнил случай товарищ, - Было такое. Ну, а ежели ты в поле так побьёшь одного, а потом его замок захватишь, если гарнизон несильный, осаду отбить сможешь?
- Телегу я зачем просил? То-то же. Постой, у тебя есть ещё доски? Мы их с бортов спустим, а по ним...
- Понял я... Только зачем доски? Гвозди у меня всегда с собой, из жердей сколочу лестницу - по ней и полезут.
- Гут, так неудобно же... Ноги попасть между ступеней могут, да и одной лестницы маловато...
- Послушай, у кого дед осадным инженером был? Этот способ веками испытан, никто ещё не жаловался... Из осаждающих...
Так, слово за слово, импровизированная сцена осады была готова. Гуси гоготали в телеге, пытаясь выбраться за высокие борта, свиньи же застревали на шаткой лестнице, жаловно визжа от голода и нечеловеческого обращения. Да, Вилл был жесток к врагам своей страны, и для него визги свиней стали криками умирающих свадов. Селяне были восхищены.
- Всё-всё, Вилл, не могут свады наш замок взять, соглашаюсь, - выставил ладони вперёд Гут, пожалев изнеможденных свинок, - Да только наши тоже об свадийские твердыни зубы пообломать могут.
- Чего? - побагровел Вилл, - А ну-ка, давай свиней наверх, а гусей вниз! - потребовал победитель. Гуту оставалось лишь развести руками.
Мой рассказ был бы гораздо длиннее, если бы гуси смогли захватить бастион свиней и если бы в самый разгар штурма не прибежала какая-то девчушка с новостью, что вернулся кузнец вместе с каким-то юнцом, осведомляющимся, нет ли тут бандитов, не надо ли зерна и нет ли добровольцев записаться в его отряд. Но телега не пала, и крестьяне с ажиотажем и гиканьем побежали смотреть нового героя, оставив Вилла в одиночестве. Герой с укоризной смотрел вслед удаляющейся толпе, променявшего его на какого-то чужака. Злость переполнила его, он даже с шиканьем сбросил с плеча руку Гута, желающего его утешить. Плотник пожал плечами и, ни слова не говоря, ссутулившись, побрёл домой.
Лишённый веры в людей мессия, как и ровно день назад, сидел под дубом в окружении свиней. Он размышлял о чёрной неблагодарности, о предательстве, о безнаказанности, о жестокости, о грехах... О том, что его друг, быть может, прав, и нет у Вилла никаких особых талантов, ни силы, ни ловкости, ни харизмы, ни интеллекта. Но что же побудило его вчера изменить свою жизнь, ступив на тропу благих свершений? Да, он долго терпел унижения, сам хлебнул горя не раз... Он знает, что нужно простому люду... Если бы только у него была армия, он бы мечами утвердил мир во всей Кальрадии. Но армии у него нет. Зато...
Зато она есть у того типа, что приехал с кузнецом! "Наверняка он служит нашему королю, знает многих вельмож, искусен в военном деле, то есть он может мне здорово помочь!" - вспыхнуло в голове Вилла, - "Вступлю в его ряды, выслужусь по-быстрому, он ко мне прислушиваться станет, тут-то я и поведаю о своём плане. Решено!"
Новобранец вскочил на ноги и бросился на деревенскую площадь с криком: "Эй, мужик, погоди!!!"
P.S. Через десять лет кровопролитных боёв, Кальрадия была собрана железными легионами нового короля, вновь став единой и начав восстанавливать свои потерянные позиции среди соседних государств. Правитель объединённых земель получил имя Вилл Славный Объединитель.
Родом он был из деревни Удиньяд.