Отряд шел до самого вечера. Солдаты и вьючные животные, сгибаясь под тяжестью снаряжения, провианта и военных трофеев, медленно шли в сторону Халмара. Предводитель отряда выражал явную озабоченность медленным продвижением. Алтан то и дело покрикивал, заставляя усталых солдат двигаться быстрее. Он не слишком был щедр на привалы. Всего два часа отдыха за целый день. Сам он восседал на низеньком вороном скакуне и лениво похлестывал животинку время от времени своим разукрашенным золотом кожаным кнутом, поглядывая при этом на свой отряд, как иной раз смотрит пастух на свое стадо овец. Высокий вегир, ехавший по правую руку от капитана-кергита, держал в руках старую карту и постоянно сверялся с ней. А после непременно закидывал голову назад, и, щурясь, смотрел на небо, высматривая первые признаки плохой погоды. Но им повезло, сегодняшний день выдался на редкость хорошим. Было ни холодно, ни жарко, дул легкий прохладный ветерок.
Родок плелся в конце отряда. Отчасти потому, что он быстро уставал и даже после нескольких месяцев службы в родокской армии не смог привыкнуть к длинным маршам. Но главной причиной было то, что он хотел держаться подальше от группы враждебно настроенных кергитов, которые несли на носилках своего избитого соплеменника. То и дело кто-нибудь из них бросал яростные взгляды на одиноко бредущего родока, жестами показывая, что он не доживет до конца дня. Дезертир старался не обращать на них внимания, и в этом ему помогала навалившаяся на него усталость. Впрочем, несколько часов ходьбы с раненым на плечах остудили их пыл, и больше они на родока не смотрели и не грозились.
К наступлению сумерек верховые Алтана уже могли различить извилистую тропу, ведущую в Халмар. Наемники ускорили темп, надеясь, что через пару часов они уже будут сидеть в тавернах, потягивая пиво и считая прибыль за продажу навоеванного добра. Так и случилось. По прибытию в город отряд Алтана разбился на несколько десятков мелких групп, которые разошлись по своим делам. Перед тем как разойтись, к родоку снова обратился вегир-переводчик.
- У наемников простая жизнь. Нет дисциплины, как в армии. Каждый занимается, чем хочет, а через два дня, на рассвете, все собираются у ворот. И снова выдвигаются. Если кто-то не придет – его дело, отряд уйдет без него. Но ты – должник Алтана. Если не вернешься, он объявит тебя в розыск как убийцу и дезертира, и за тобой придут охотники за головами, - закончил глашатай кергита.
Родок молча посмотрел вслед уходящему всаднику, а затем устало привалился к стене какого-то строения. Ему нужно было место для ночлега, нужна была еда, но где все это взять? Парень пошарил по карманам, пытаясь найти хоть какую-нибудь монету – тщетно. Дезертир вдруг испустил тяжелый вздох, и, закрывая лица руками, сполз вниз по стене, разразившись сухими жалкими рыданиями. Он снова ощутил страх. Он думал, он смог уйти от этой дикой твари, живущей в его сердце, но он ошибался. Он начал бояться всего, жизнь предстала перед ним в отвратительном образе. За ним сегодня ночью придут дружки того здоровяка и, скорее всего, прирежут. Если ему удастся отсидеться два дня, все равно придется снова отправиться с отрядом, иначе за ним придут уже охотники. Все они – головорезы и мерзавцы. Чем они лучше его? Все они наживаются на смерти других людей. Чем он заслужил такую участь? Это проклятие всех живущих на свете? Вот он жил, в страхе, гонимый, но жил, и вот завтра он умрет. В какой-нибудь грязной подворотне, где его труп проваляется еще неделю, прежде чем кто-нибудь обнаружит его. И что с ним будет? Его упакуют, как какую-то вещь и кинут в общую могилу, где хоронят нищих, бродяг и чужеземцев. Или он умрет в каком-нибудь глухом лесу, и его тело оставят там на растерзание диким животным…
Наконец-то приступ паники оставил его, и молодой мужчина перестал сотрясаться в рыданиях. Нельзя вечно бояться смерти. Утерев лицо рукавом, он отошел дальше в какой-то угол и начал осматривать свои вещи. Поразмыслив немного, он пришел к выводу, что можно заложить свой шлем и получить немного денег. За это разбитое ржавое дерьмо много не выручишь. Родок вытащил украденный у мертвого пехотинца меч и начал его внимательно разглядывать. Ну, за это он сможет получить хоть сколько-то. Что у него еще было? Старая глефа, дырявый подбитый кожаный доспех, пара старых сапог и еще кое-какая одежда. Отобранное у мертвых товарищей снаряжение отнял Алтан, заявив, что так дезертиру расплатиться будет проще. А он, как дурак, тащил все это на себе, ломая себе спину… А что он мог поделать?
Молодой родок отправился бродить по городу. Через некоторое время ему удалось найти место, где он заложил за пятьдесят динариев меч и шлем. Хоть какие-то деньги. Теперь он не умрет от голода и сможет, наконец-то, выспаться в месте, приличествующем просто человеческому существу. Испустив еще один жалкий вздох, он все же смог найти в себе силы добраться до маленького строения, именуемого как-то там кергитском языке. Расплатившись с хозяином за тюфяк в одной из комнат на втором этаже и за еду на целых два дня, дезертир остался с двадцатью монетами в кармане. Одолеваемый страхом и усталостью, он, не взирая ни на что, все же решил поспать и расположился на своем месте, подложив под голову свой дорожный рюкзак. Глефу он положил рядом с собой, впрочем, не веря, что сможет дать отпор, если его посреди ночи стукнут дубинкой по голове. Не поможет даже спрятанный острый стилет. Как только он закрыл глаза, родок тут же заснул крепким сном и оставался в этом полуобморочном состоянии до полудня следующего дня, чем удивил служанку, которая пыталась разбудить его утром. Юноша проснулся живым и невредимым. Подставляя лицо солнечным лучам, он медленно приходил в себя, словно сомневался в том, что он все еще жив.
Бывший родокский солдат очумело оглядывался вокруг, словно не понимая, что он тут делает. В голове было пусто и на душе было спокойно - так всегда бывает, когда после тяжелой работы удается выспаться как следует. Родок покачал головой, избавляясь от наваждения. Молодой мужчина приподнял свое тело, дотянулся до подноса с едой, оставленного служанкой и принялся за скудную трапезу - маленькая порция супа, чашка лошадиного молока и кусок вареной кости с ошметками мяса... видимо козлиного, самого дешевого, да и кусок хлеба не самой первой свежести. Позавтракав, невольный наемник кое-как доковылял до таза с грязной водой - его соседи по комнате уже успели помыться. Стараясь не обращать внимания на чистоту воды, он кое-как умылся и привел себя в порядок, сменив грязную льняную рубашку. Через несколько минут он уже бродил по городу с зачехленной глефой наперевес, пытаясь найти временную работу.
Он тщетно пытался заполучить хоть какую-то работу в прилавках, тавернах и прочих местах, куда захаживает часто народ. Чаще всего на его неразборчивую родокскую речь даже не отвечали, а самого молодого парня игнорировали. Пару раз попадались иноземцы, но и они отказывали. И то верно - у них своих работников полно. Ну, разве может солдафон заменить подмастерья или ученика, вышколенного мастером с малых лет? И все же родок не отчаивался. Ему нечего было терять. И удача не оставила его одного в этом кергитском городе, столь далеком от земель Родоков.
Какой-то кергитский кузнец, умеющий немного объясняться на родокском, согласился принять его помощником на два дня с условием, что у парня есть хоть какие-то мозги. Родок заверил его, что в детстве он провел достаточно времени, помогая местному кузнецу (не упомянув о том, что это было обязательным занятием для всех деревенских мальчишек, и что научили его там, мягко говоря, немногому). Но кергит оказался более проницательным, чем казался на первый взгляд и поручил своему новому помощнику более менее простые задания. Простые, но требующие упорства и самое главное, физической выносливости. Молодой родок весь покрылся потом уже через какие-то десять минут работы, а впереди еще целый рабочий день. Вместе с ним работали жилистые, молодые местные парни. Конечно лишь двое или трое являлись учениками и подмастерьями, остальные нанимались, как и родок, "свободными рабочими".
Работа у кергитского мастера спорилась. Он ловко управлялся с инструментами, не забывая при этом покрикивать на своих работников. То и дело к нему заходили крестьяне или цеховые работники за заказами, отчего можно было сделать вывод, что недостатка в работе это место не ощущает. Кузнеца можно было назвать зажиточным и вполне самодостаточным. Впрочем размышления о месте работы вскоре оставили разум новоявленного помощника, и он продолжил самозабвенно отдаваться работе. Благодаря природному терпению и выдержке, молодой человек успешно справлялся с заданиями, и мастер остался доволен качеством его работы и во время перерыва даже угостил его легким обедом. Невольный солдат с благодарностью принял угощение. Поневоле работа оттолкнула на задний план все заботы о будущем, и он смог успокоиться.
Все пошло наперекосяк вечером, когда поток посетителей резко уменьшился. Родок как раз загружал какую-то повозку, как вдруг услышал свист. Подняв голову, он с ужасом обнаружил, что к нему направляются несколько солдат из отряда Алтана. Один из них на бегу вытащил саблю и замахнулся ею, остальные неспешно шли следом, громко хохоча. Кажется они были пьяны. Или нет, эти степные псы всегда такие. Дезертир юркнул внутрь кузницы и нашарил свою глефу. После чего он выскочил на улицу, где его немедленно окружили пять бойцов. И худо было бы ему, если не кузнец, который вышел посмотреть, что происходит. Увидев, что его нового работника окружили какие-то головорезы, он тотчас что-то крикнул, и из здания вышло несколько людей с железными палками наперевес.
Кузнец и один из наемников долго спорили. Потоптавшись для вида еще некоторое время, вольные солдаты ушли, хмуро смотря на спасенного необычным стечением обстоятельств молодого родока. Затем один из них что-то произнес, и все остальные закивали головами в знак согласия.
Юноша еще долго стоял и смотрел вслед своим мучителям, крепко сжимая в руках свою глефу. К реальности его вернул скрипучий, но вовсе не старый голос кузнеца.
- Бандит говорит, что тебя потом убьют. Не то какой-то Алтан с них долг будет требовать. А они жадные псы. Во время бою убьют, "перепутают". И ничего им не будет, - проговорил он с жутким акцентом, путая слова и активно жестикулируя, - В капкан ты угодил, солдат-медведь, говорят, мол, дезертировал ты из армии, и теперь смерть ждет тебя повсюду.
- Почему медведь-то?
- А, - говорит, - у ваших солдат медведь на щитах нарисован, - и показывает на свою грудь. Дезертир улыбнулся одними губами.
- Это королевская армия. А я простой батрак, только вместе серпа - меч.
Наступила тишина, а затем кергит продолжил.
- Я их прогнал. Они - трусы, боятся против моих парней драться. Но ты - их-то бойся. Тебя они не боятся. Заночуй у меня, не то мертвым проснешься.
- Ты же сказал, что они меня потом убьют.
Кергит нетерпеливо махнул рукой.
- Ай, глупый какой, скоро умрет, а глупый. Халмар - злой город - знаешь сколько у нас псов по ночам ходит? Сотни! А ты нездешний, чужой, первого приметят. Ночуй у меня, мне сторож нужен, ну?
Родок безразлично пожал плечами.
- Хорошо, заночую.
Позже, помогая этому необычному человеку, проявившему, вообщем то обычное человеческое участие к чужому человеку и иноземцу, закрывать кузницу, родок никак не мог избавиться от ощущения, что здесь что-то не так. Отчего кузнец не нанял кого-то из своих в качестве сторожа? Почему он доверился родоку? Даже потом, лежа на жестком матрасе в подсобке, он никак не мог уснуть. Решив испить воды, он встал, как вдруг услышал шорох в кузнице. Наемник осторожно выглянул наружу и увидел несколько крадущихся теней. Родок спокойно вернулся к своему матрасу, вытащил свою глефу и прокрался следом. Один из этих людей держал в руках маленькую лампу, которой он освещал разложенные на полках металлические слитки. Его спутники быстро складывали их в небольшие мешки. Родок, недолго думая, замахнулся глефой и ударил одного из воров.
Его жертва издала приглушенный крик боли и рухнула на колени. Разбойники немедленно рванули к выходу, но дезертир их опередил. Несколько сильных взмахов руками и еще один скорчился на полу, зажимая свои кровоточащие раны. Родок не был таким уж и умелым бойцом, но куда ворам, вооруженным короткими дубинками и ножами, до рослого сильного солдата с таким смертоносным оружием как глефа? Благо пространство в помещении было достаточно широким. Один попытался вытянуть из пазухи коротенькую саблю, но наемник одним ударом древком немедленно обезоружил вора и тут же проткнул ему живот острием глефы. Оставшиеся в живых в ужасе смотрели на забрызганного кровью родока с окровавленной глефой в руках. В их глазах стоял дикий страх... такой же. Всегда такой же страх! Холодный, режущий, глодающий зверь внутри человека. А как он скручивает животы, как он сковывает движения! Воры начали скулить и попытались отползти подальше от сторожа. А еще они что-то кричали на своем языке, видимо молили о пощаде. Все они молят о пощаде. С таким же деланным безразличием, каким он ударил первого грабителя, молодой боец добил оставшихся и принялся ждать.
Через некоторое время, убедившись, что все воры мертвы, со второго этажа спустился кузнец, держа в руках небольшую лампу. Осветив поле боя, он покачал головой - столько крови вокруг! Вместе они вытащили трупы на улицу, а затем вернулись к прерванному сну. Лишь утром соседи обнаружили мертвецов и вызвали местную стражу. Тела забрали, и на том история закончилась. Больше в эту кузницу воры не захаживали.