Самые интересные цитаты из Франка Лурца "Сомнительно быстрое убийство".
Как нам согласовать фехтовальную теорию с анекдотами, пришедшими из истории? Можем ли мы доверять тому, что было сообщено секундантами и участниками, оставшимися в живых? Насколько заслуживают доверия "свидетельские показания"? Возьмем, для примера, дело о дуэли, произошедшей в 1613 году между графом Дорсетом и лордом Эдвардом Брюсом [1]. Согласно свидетельству графа, он получил укол шпагой в правый сосок, который прошел "сквозь мое тело почти до спины". По-видимому, не затронутый, граф продолжал сражаться еще некоторое время. Дуэль продолжилась, и Дорсет потерял палец, пытаясь обезоружить противника рукой. Зажатые на близкой дистанции, два сражающихся бойца, в конце концов, выбились из сил. Согласно описанию Дорсета, они сделали короткую паузу, чтобы придти в себя, и, пока восстанавливали дыхание, обдумывали планы по освобождению своих клинков. Отчаявшись придти к соглашению по этому вопросу, серьезно раненый Дорсет, наконец, сумел высвободить свой клинок из неприятельской хватки и, в конце концов, проткнул лорда Брюса двумя раздельными уколами. Хотя Дорсет получил жуткую рану, которая в те дни должна была стать смертельной, он не только сохранил активность достаточно долго, чтобы убить противника, но без помощи антибиотиков и скорой помощи сумел прожить еще 39 лет.
Никогда такого не бывало? Может быть. В конечном счете, Дорсет сам рассказал историю. Если рыбак склонен преувеличивать, несомненно, и дуэлянт будет. Однако рассмотрим дуэль между Лагардом и Базанэ. После того, как последний получил удар шпагой, которая отскочила от его головы, Базанэ, говорится, получил неустановленное количество уколов, которые, согласно свидетельству, "вошли" в тело[2]. Несмотря на большую потерю крови, он, тем не менее, сумел свалить Лагарда на землю, где продолжил наносить около 14 колотых ран своим кинжалом в область от шеи до пупка противника. Лагард, тем временем, развлекал себя откусыванием части подбородка Базанэ и, используя навершие своего оружия, закончил дело, проломив неприятелю череп. История завершается, говоря, что никто из бойцов не сумел нанести какого-нибудь "серьезного" ранения, и оба избежали суда божьего. Вряд ли можно критиковать кого-то, если он решит, что эта история ни что иное, как выдумка.
В то время как предыдущая история кажется вполне удивительной, едва ли кто-нибудь может рассказать историю, более невероятную, чем ту, что засвидетельствована Р. Дирхерстом [3]. Два дуэлянта, обозначенные только как "его сиятельство, герцог Б." и "лорд Б", после обмена исключительно сердечными письмами о вызове на дуэль, встретились ранним утром, чтобы решить дело с помощью пистолетов и шпаг. Бой начался с пистолетной пули, легко ранившей герцога в большой палец. При втором выстреле был легко ранен лорд Б. Затем они незамедлительно выхватили шпаги и набросились друг на друга с отчаянной свирепостью. После обмена только лишь одним или двумя уколами, они сошлись кор-а-кор. Прикладывая усилия для освобождения с помощью "повторяющихся выкручиваний", они, наконец, расцепились достаточно, чтобы позволить герцогу нанести укол, который вошел с внутренней стороны вооруженной руки лорда Б. и вышел с наружной стороны руки у локтя. Невероятно, как это может показаться, лорд все еще был в состоянии владеть своим мечом и, в конце концов, нанес укол прямо над правым соском герцога Б. Насаженный на клинок лорда, герцог, тем не менее, продолжил, пытаясь повторно направить укол в шею лорда. Так как оружие лорда Б. застряло в груди Его Сиятельства, ему ничего не оставалось, как защищаться свободной рукой и кистью. Пытаясь схватить вражеское лезвие, он потерял два пальца и искалечил оставшиеся. Наконец, смертельно раненый герцог проткнул живую защиту кисти лорда Б. и нанес ему укол как раз под сердце.
В голливудских блокбастерах эта сцена вполне могла бы и закончиться на этой точке, если не много раньше. Но реальная жизнь часто преподносит более удивительный и, конечно, в данном случае, более романтичный исход. Стоящие вплотную друг к другу и неспособные выдернуть свое оружие из тела противника для еще одного укола, эти двое стояли, обняв друг друга смертельной хваткой. На этом месте секунданты, пытаясь примирить, попросили парочку остановиться. Никто из бойцов не согласился, и они оба так и стояли, воткнув свои шпаги друг в друга до тех пор, пока из-за большой потери крови лорд не рухнул, наконец. Падая, он выдернул свою шпагу из тела герцога и, пошатнувшись, упал на нее, сломав клинок пополам. Мгновением позднее "победоносный" герцог медленно сломал свой собственный клинок и со вздохом, упал мертвый на труп своего врага.
Хотя колотая рана в сердце является смертельной, существуют многочисленные документированные примеры проникающих ранений в этот орган, в которых жертвы продемонстрировали удивительную способность сохранять физическую активность. В 1896 году было сообщено о деле, в котором 24-летний человек получил колотую рану в сердце. Несмотря на рану в левый желудочек, которая перерезала коронарную артерию, жертва не только осталась в сознании, но была также в состоянии идти домой [15]. Гораздо позднее, в 1936 году, в Американскую ассоциацию грудной хирургии была представлена бумага, в которой были приведены 13 случаев колотых ран в сердце. Из них, 4 жертвы, как было сказано, упали сразу. Четыре другие, хотя и вышли из строя, оставались в сознании и настороже от 30 минут до нескольких часов. Остальные пять жертв, 38 % от всех, сохранили активность: один прошел приблизительно 23 метра, а другой пробежал три квартала. Еще одна жертва сохраняла активность приблизительно 10 минут после получения колотой раны в сердце ледорубом, а две смогли дойти до медицинского учреждения за помощью [16].
В другом рапорте содержится впечатляющий случай, произошедший с человеком, получившим колотую рану в левый желудочек. Получив рану длиной 1,3 см, жертва могла продолжать заниматься обычной деятельностью некоторое время, и прожила, в общем, четыре дня [17]. В 1961 году в исследование, проведенное Спитцем, Пети и Расселлом, были включены семь жертв, получивших колотые раны в разные области сердца. Хотя никто из этих людей не умер сразу, некоторые быстро стали нетрудоспособны. Однако, пятеро - не сразу, а одна жертва с двухсантиметровым щелевидным "разрывом" в левом желудочке смогла пройти целый городской квартал. Затем, вооружившись разбитой пивной бутылкой, пострадавший пытался напасть на того, кто его ранил, пока, наконец, не упал [18].
Продолжительность промежутка времени между получением колотой раны в сердце и полным выходом из строя зависит от природы раны и той части сердца, которая была повреждена. В самом легком из случаев, описанных выше (видимо, при проникающем ранении в левый желудочек, которое могло быть нанесено рапирой), бой мог и не закончиться внезапным завершением. Давление крови в этой сердечной камере в конечной фазе сокращения может достигать 120 мм рт. ст. или больше [19], особенно во время боя и вполне можно ожидать, что кровь под таким давлением быстро вытечет через брешь в стенке желудочка. Однако стенки этой камеры состоят почти целиком из мышечной ткани и исключительно толсты. Вследствие этого, стенка левого желудочка имеет возможность частично герметизировать себя путем сокращения мышечной ткани непосредственно вокруг места ранения. В конечной фазе сокращения правого желудочка давление в нем обычно составляет только 80 % от давления в левом. Однако ранения в правый желудочек, по-видимому, с гораздо большей вероятностью приведут к быстрой смерти, так как толщина стенки правого желудочка составляет только треть от толщины левого и, следовательно, она обладает меньшей способностью закрывать рану [20].
Что касается проникающих (колотых) ран в область сердца, важными факторами, влияющими на способность раненого дуэлянта продолжать бой, являются глубина проникновения, ширина клинка и наличие или отсутствие у него режущих граней. Широкие удары, рассекающие сердце поперек, могут привести к стремительному выходу из строя в результате быстрого обескровливания[21] и моментальной потери давления. Но колотые раны, похожие на те, что могли быть нанесены колющим ударом меча с узким заостренным клинком, могут оставить смертельно раненой жертве возможность совершать удивительные атлетические попытки. Один рыцарь, получивший колотую рану "сквозь" сердце, был в состоянии пробежать свыше 400 метров, прежде чем упал. Два еще более поразительных случая сообщали о пострадавших, переживших раны в сердце. В одном из них описывается: "Сквозная колотая рана в левый желудочек, пронзившая сердце насквозь"
Однако боевая удача не всегда сопровождает дуэлянта. Это понял сэр Хэттон Чик в 1609 году на дуэли с сэром Томасом Даттоном [34]. Каждый из них, вооружившись шпагой и кинжалом, встретил противника в песках Кале. На первом проходе Чик нанес укол кинжалом в горло Даттона у самой трахеи, пробив шею насквозь. Можно представить, с каким удивлением Чик обнаружил, что нанесенная рана, по-видимому, оказалась совершенно неэффективной. В действительности, несмотря на серьезный характер своего ранения, Даттон завершил бой, проткнув Чика шпагой и следом нанеся укол кинжалом в спину. Если мы удивлены способностью Даттона продолжать бой, то мы должны ужаснуться тому, что Чик, столь серьезно раненый, не только не подумал упасть на землю, но и продолжил схватку, скопив достаточно сил, чтобы снова напасть на противника. Конфликт продолжался до тех пор, пока Даттон, заметивший, что Чик начал ослабевать от сильной потери крови, благоразумно не избрал защитную стратегию, держа дистанцию до тех пор, пока Чик, наконец, не свалился от потери крови.
Артерии рук, хотя и относительно удалены от сердца, обладают достаточно низким сосудистым сопротивлением, чтобы переносить кровь под давление, близким к давлению в более крупных артериях грудной клетки. Наиболее крупной артерией руки является брахиальная артерия, расположенная вдоль медиальной поверхности плечевой кости. Спускаясь, она постепенно подходит к сгибу руки, где подвержена удару или уколу мечом. У сгиба локтя она раздваивается на локтевую и лучевую артерии [39].
Ранения любого из этих сосудов могут быть чрезвычайно опасными для жизни, особенно если сосуд только частично порван, так как мышечные стенки полностью рассеченной артерии втянутся и ослабят кровотечение [40]. Надрезы лучевой артерии являются ярко выраженной причиной смерти жертв самоубийств. Тем не менее, при повреждении этих сосудов нельзя рассчитывать на немедленный вывод из строя от потери крови, так как их диаметр относительно мал.
Вен на руке гораздо больше, чем главных вен. Они значительно уже и внутреннее давление в них в норме менее 10 мм рт. ст. [41]. Поэтому рассечение, или даже полное расчленение этих сосудов, не может сразу привести к серьезным последствиям.
В последней судебной дуэли во Франции, в 1547 году, между Франкуа де Вьявоном (Francois de Vivonne), лордом Шастенерэ (Chastaigneraye) , и Ги де Шабо (Guy de Chabot), старшим сыном лорда Жэрнака, Шастенерэ был ранен ударами под колени обеих ног [43]. Покалеченный Шастенерэ лежал беспомощно на земле, переругиваясь с противником. Жернак предлагал Шастенерэ пощаду, если тот признает, что его обвинения, из-за которых случилось судилище, были ошибкой. Но Шастенерэ ответил отказом, и Жернак, не желая лишать оппонента жизни, попросил суд, на котором присутствовал монарх Генри II, вмешаться и сохранить Шастенерэ жизнь. Вначале король отказался вмешаться. Теряя кровь, по крайней мере, из одной артерии, Шастенерэ оставался лежать на земле, в то время как Жернак продолжал ходить от Шастенерэ к королю, прося окончить бой. После третьего прошения король, наконец, вступился, но гордость Шастенерэ уже была смертельно уязвлена. Запретив перевязывать свои раны, он через "короткое время" скончался от потери крови [44].
Важно отметить, что Шастенерэ считался выдающимся бойцом, также как и превосходным борцом. Получив рубящий удар в ногу, он длительный период лежал на земле, истекая кровью, пока не умер. Этот промежуток времени был достаточной длины, чтобы позволить ему выполнить некоторое количество уколов, ударов и защит. Если бы рубящий удар под колено правой ноги не покалечил его, Шастенерэ вполне мог бы оказаться победителем в этом бою, несмотря на перерезанную артерию.
Другим примером является дуэль между Сойером (Sawyer) и Рейем (Wrey), в которой последний сперва получил укол в левую часть груди. Так как Рей не умер на месте, Сойер быстро выполнил следующую атаку, ранив его в левую руку. Несмотря на рану в груди, Рей, тем не менее, остался активным, умелым и опасным противником. В еще более яростной третьей атаке фортуна изменила еще невредимому Сойеру, и Рей пронзил его насквозь [11].
Один пример, иллюстрирующий этот момент, можно найти в сабельной дуэли между Св. Олэром (St. Aulaire) и Пьербуром (Pierrebourg). Св. Олэр, использовав благоприятную ситуацию, нанес удар в колено противника. Хотя в том месте проходят массивные сухожилия квадрицепсов, в сообщении не упоминается, что Пьербур был серьезно ранен или выведен из строя. Фактически, удар обошелся Св. Олэру дорого, так как нанося удар, он раскрыл верхнюю часть тела. Видя раскрытие, Пьербур воспользовался преимуществом и нанес укол в грудь оппоненту. Св. Олэр умер через несколько минут [24].
Еще один пример, в котором повреждение ноги не вызвало потери ее функции, мы встречаем в дуэли 1712 года между герцогом Гамильтоном и лордом Моуном (Mouhn), в которой Гамильтон был смертельно ранен. Посмертное обследование его тела обнаружило многочисленные раны, одна из которых находилась на правой ноге и была глубиной 8 см. Другая рана была на левой ноге. Невзирая на эти повреждения, герцог был в состоянии нанести три ранения своему недругу, включая одно в пах. Еще одна рана, сквозная, была нанесена в правый бок, причем клинок вошел по самую рукоять
Исключая эмаль и дентин зубов, кость является самой жесткой структурой человеческого тела. Прочная и слегка эластичная, она способна выдерживать значительную нагрузку [31].
Яростные удары массивным оружием, таким как кавалерийская сабля, могут обладать силой, способной сломать кость. Однако удары и уколы дуэльными рапирой, саблей или шпагой могут быть неудачными в попытке получить какой-нибудь немедленный останавливающий эффект. Фактически, некоторые дуэлянты, которые наносили удары или уколы и попадали по костям своих противников, оказывались иногда в очень невыгодном положении.
Классический пример можно найти в дуэли на шпагах и кинжалах, случившейся между Лагардом (Lagarde) и Базанэ (Bazanez), в которой первый нанес удар по голове неприятеля. К удивлению Лагарда, удар оказался неэффективным, так как сталь просто отскочила от черепа его врага, оставив клинок неудобно искривленным [32].
В стычке между бароном де Мито (Mittaud) и бароном де Вито (Vitaux) укол в грудь, выполненный Вито, также испортил клинок. Говорили, что это кираса телесного цвета, скрытая под рубашкой барона, заставила сталь согнуться. Однако трюки такого рода были неизвестны. На самом деле, и Вито, и Мито были тщательно осмотрены секундантами до начала дуэли. Без сомнения, клинок согнулся из-за того, что кончик меча наткнулся на одно из ребер Мито. Это соображение может привести к заключению, что такие случаи могли иметь место раньше или позднее. В любом случае, Вито остался ни с чем, но продолжил рубить противника до тех пор, пока после "четырех хорошо проведенных ударов" Мито, наконец, не проткнул его насквозь [33].
Вот еще один пример. 1777 год, дуэль между капитаном Стоуни (Stoney) и преподобным мистером Бэйтом (Bate). В этом бою укол, нанесенный Бэйтом, как говорится, попал в грудину капитана. Оружие Его преподобия согнулось так сильно, что его благородный оппонент счел необходимым сделать паузу, чтобы дать его противнику возможность выпрямить клинок [34].
Центральная нервная система хорошо защищена позвоночным столбом и черепом. Однако из-за малой толщины кости в глазницах и висках, колющий удар может пронзить эти зоны относительно легко [37]. Другие уязвимые зоны черепа находятся во фронтальных, верхнечелюстных и носовых пазухах. Уязвимость лица ясно оценивали в ранней истории фехтования на шпагах. В своем трактате "Его практика в двух книгах" (1595), Винценто Савиоло разъясняет, что он - сторонник действий, направленных в лицо противнику, особенно уколов в темп [38]. Изрядное количество иллюстраций различных фехтовальных действий, описанных в трактатах Капо Ферро [39] и Алфьери [40] в первой половине 17 века, также изображают шпажные уколы, входящие в лицевую часть головы. Английский мастер фехтования Джон Тернер (John Turner), как сообщалось, достиг значительного уровня в умерщвлении противников уколами в глаз. Один раз Тернер, нанес укол в глаз бойца "так глубоко в мозг, что тот сразу упал замертво" [41].
То, что кто-то мог немедленно упасть "замертво" вследствие колотой раны, пробившей мозг через отверстие в черепе, может показаться вполне закономерным исходом. Однако современные медицинские свидетельства показывают, что колотые ранения черепа и мозга, в общем, не приводят к немедленной смерти. Фактически, пострадавшие часто, как сообщается, уходили, а в некоторых случаях убегали от своих преследователей [42]. В некоторых случаях жертвы даже не осознают, что были ранены. Отчет, выполненный Эдэмом [43], описывает случай, очень похожий на укол мечом, пробивший фронтальную пазуху черепа. Согласно рапорту, жертва получила ранение клинком 11 см длиной, который прошел через переднюю кость в области фронтальной пазухи и проник глубоко в мозг. Пациент был в сознании, был госпитализирован и через 40 дней полностью выздоровел. В другом инциденте молодой человек был случайно ранен в голову стрелой, которая вошла на глубину от 12 до 25 см. Пациент оставался в сознании и, пока его везли в госпиталь, пытался вытащить стрелу самостоятельно. Стрела, вошедшая через лицо, была, наконец, извлечена с задней стороны черепа [44].