1
Творчество по M&B / Re: Главы из боевого фэнтези
« : 09 Мая, 2010, 18:28 »
Заволока
Гости из леса
- Я столько нечисти впервые в жизни вижу, – почему-то шепотом бубнил Путята, глядя на огромную свору волкодлаков, копошащуюся под стенами.
Огромные, покрытые длинной, серой и чёрной шерстью, звери - Волки-воины – вооружены палицами, цепами и секирами. Но, многие не имели и этого. Острые когти и клыки их оружие.
От них невыносимо несло псиной. Рык, вой, и тявканье смешались в единый звериный гомон.
Милорад с отвращением рассматривал пожаловавших гостей. Под стенами колыхалось серое море диких лохматых чудовищ.
- Их тысячи, – процедил он сквозь зубы. – Их десятки тысяч!
- Посмотри на холм, княжа, – пробасил неунывающий Агрик. – С ними еще и берендей.
На возвышении стоял огромного роста медведь, матёрый седой зверюга. Медведь-оборотень стоял на задних лапах с прямой спиной и поэтому казался поистине великаном.
- Пе-ре-го-во-ррры. – рычал он, махая лапами.
- Это он нам? - словно удивившись тому, что перевёртыши умеют говорить, пролепетал Всеволод. Всё это время он держал тряпицу у носа, спасаясь от поднимающегося смрада.
- Пустим его и зарубим, как хряка! – рыкнул Ратибор, выхватив грозно сверкнувшую на солнце секиру.
- Нет, – Милорад положил руку на плечо старого рубаки. – Сначала выслушаем, дружище.
***
Тяжелые створки со скрипом распахнулись.
Волкодлаки толпились у входа, но ни один зверь не решился заскочить в ворота. Перевёртыши с интересом рассматривали людей, клацали зубастыми пастями и что-то по своему тявкали друг другу.
С другой стороны с таким же интересом рассматривали нечисть выстроившиеся ратники.
Толпа волков расступилась. Берендей огромным мохнатым телом затмил весь проход.
Воины непроизвольно отпрянули, ощетинившись клинками и копьями.
Медведь переросток, опустившись на четвереньки, пролез в ворота. Он поводил носом то в лево то в право, обнюхивая собравшихся.
- Не боись, земели, – прорычал берендей, хищно оскалившись. – Потолковать пришел.
- Говори, зверь!
Милорад, несмотря на попытки его удержать со стороны Путяты и Агрика, вышел из толпы ратников и оказался один на один с чудищем.
Медведь, как ни в чем небывало, уселся на зад и пристально уставился на князя.
«Один удар лапой и голова улетит ко псам на забаву…» - пронеслась шальная мысль у Белоуса.
- Чего хотел? – однако голос князя звучал все так же грозно.
- Прознали Мы, что Вы тут гостей ждёте, – берендей изобразил на морде подобие ухмылки.
- И что с того? – выпалил из толпы Путята. – Какое дело нечисти до тяжб людских?
«Ей богу этот чурбан лишится языка!» - отметил для себя князь, глядя на вдруг рассвирепевшего зверя.
- А то! – лапища опустилась с такой силой, что земная твердь содрогнулась.
Воины ринулись было вперед, но князь поднял руку в примирительном жесте.
Дружина застыла за спиной Милорада.
А то, – вновь повторил, успокоившись, берендей. – Хоть и не любы друг дружке люд и нелюдь, а все же живем мы на одной земле. А значит, держать удар нам от силы темной надобно вместе. Так то!
- Ты пришел к нам в облике зверя и предлагаешь помощь в битве? – в словах князя звучало негодование. – Яви истинный лик и назови своё имя, коли хочешь стоять со мной плечом к плечу в сече!
- Не горячись, князь, – пробурчал медведь. – С кровопивцами у нас свои счеты. Сегодня мы бьемся с тобой на одной стороне, но ничто не помешает завтра нам вцепиться друг другу в глотки. Так что пущай остается так, как есть и тебе меньше волнений и мне спокойнее. А кличут меня просто – Кусач.
Берендей ощерился, обнажив желтоватые мощные клыки.
«Хм…Кусач. Да такой целиком проглотит, даже не подавится.»
- Так что же звери могут предложить нам? – спросил Милорад. – Ты же не надеешься, что мы впустим вас в город?
- Нет, княжа, – замотал мордой Кусач. – Да и не потребуется этого. Когда чернобоговы прихвостни подойдут к городу, вы запретесь за высокими стенами и будете держаться крепко…
Заволока
Штурм
Вечернее небо быстро заволокло тучами, больше походившими на чумазый дым от пожарищ. Затянувшееся маревом солнце потускнело, не успев закатиться за горизонт.
- Ишь как чародеи темные ворожат! – ворчал Путята, обеспокоено поглядывая на одевающееся на глазах смолью небо. – Видать, скоро и упырьки притопают!
На восходе клубилась Мгла. Великая гроза надвигалась.
Но, не осветили мрачное небо стрелы Перуна, не ударил гром, и не подарил дождь прохладной влаги после жаркого дня…
Вместо этого, со стороны подолья показались черные стяги. Зловеще реяли на угольных полотнах кровавые узоры. Тишина летнего вечера наполнилась стуком копыт и лязгом оружия.
- Началось, – процедил Милорад, взирая на неприятеля с коренной башни, возвышавшейся над всеми строениями города.
- Помоги нам Перун! – пробасил Ратибор, поцеловав и приложив ко лбу лезвие секиры.
Кровопивцы строились ровными шеренгами. В первых рядах тяжелые копейщики, под их защитой выравнивались в линии арбалетчики. Закованная в агатовый латный доспех вампирская кавалерия вставала по краям воинства Смерти.
Лёгкие всадники обров, с грозным гиканьем и улюлюканьем, понеслись прямиком к городу. Замысловатыми узорами разливалась дикая конница у стен Заволоки. Воины Подолья пускали тьмы и тьмы стрел из коротких луков, пытаясь достать обороняющихся. Защитники отвечали той же монетой. Со стен в обров полетели стрелы, сулицы, камни и поленья.
- Княжа! - возопил Путята. - Упыри приволокли таран!
Кровопийцы толпились возле телеги чудной формы. Когда с неё сдернули покров, оказалось, что воевода прав. К мощным верхним балкам цепями крепилось тяжёлое бревно, заострённое, обитое железом. Упыри, те, что покрепче, впряглись в лямки, остальные взялись по бокам, таран довольно резво подступал к воротам.
- Готов? – Милорад внимательно наблюдал за внешней стеной.
- Готов, – откликнулся черный от копоти Агрик, размахивая янтарным мечом. Он с отрядом находился в надвратной башне.
Несмотря на стрелы и камни, таран достиг цели. За телегой уже толпились нетерпеливые обры. Упыри, не торопясь, раскачивали бревно туда – сюда, туда – сюда…
Буммм!
Раздался первый удар о тяжелые створки. Дружным воем его поддержали голодные до наживы кочевники.
Это и послужило сигналом для Агрика. С шипением полилось кипящее масло. Пузатые котлы опорожнили содержимое на головы атакующих. Заживо сваренные обры падали с бьющихся в конвульсиях лошадей. Упыри катались по земле, пытаясь содрать с себя раскаленные доспехи.
Дикими воплями умирающих наполнилось вечернее небо. Им вторили ликующие возгласы горожан.
- И это всё, что они могут? – Ночной Князь стоял на возвышении, в окружении бессмертных. – Что смертельно для люда не повредит нежити!
Не успел он это произнести, как упыри уже вновь взялись за таран.
И опять мощный удар сотряс ворота…
- Пора, – сказал Милорад, и Путята замахал белой тряпицей.
- Они уже сдаются? – воскликнул в недоумении Кагир, указывая на мелькающий на главной башне города белый флаг.
Мэндор промолчал, но лицо его сделалось мрачнее тучи.
***
Получив отмашку, дружинники опустили стрелы в жаровни, расставленные вдоль стен. В следующее мгновение мириады стремительных огоньков озарили сумрачное небо. Смертоносным звездопадом пылающие стрелы обрушившись на нападающих. Щедро разлитое под стенами масло вспыхнуло ярким, всё пожирающим огнем. Заметались внизу живые факелы. Ратники, не переставая, поливали водой изнутри тяжёлые створки, чтоб не занялись ворота.
Мэндор отдал приказ, Арон двинул основные силы на штурм. Зловеще сверкают вороные доспехи от пламени пожара, стройные ряды тяжёлых копейщиков топают к городу. Метко бьют по обороняющимся арбалетчики. Один за другим валятся со стен сражённые защитники. Взметнулись в небо длинные осадные лестницы. Быстро карабкаются по ним кровопийцы. Жажда крови подгоняет их.
Обры спешились и лезут вслед за нежитью.
Жажда наживы гонит их вперед.
Горожане, пораженные зрелищем вражьей силищи, тёмной волной нахлынувшей на стены, всё же держатся. Знают – дрогни они сейчас, и воинство смерти перельётся через край стены, прорвётся, точно разбушевавшееся море сквозь каменные волнорезы.
В нападающих летят камни и горящие брёвна. Тучи стрел срываются со стен, нашпиговывая строй неприятеля. Отринутые лестницы с треском падают, погребая под собой штурмующих.
- Уже на стенах, княжа! – трясётся от нетерпения Путята. – Ну, пусти!
- Нет! – голос Милорада все так же твёрд. – Нечего воеводе в рубку без надобности лезть!
Путята глядит с завистью, как разгоряченный, запачканный чужой кровью Агрик машет янтарным кладенцом.
Богатырь рубит с плеча. Заговоренный меч не встречает преград, рассекая крепкие щиты обров и стальные доспехи упырей.
На наружной стене завязалась жестокая свалка. Все смешались. Все больше и больше штурмующих взбираются наверх и медленно, но верно теснят городское ополчение.
- Уже и наша пора пришла, Милорад! – рычит, точно изголодавшийся до драки боевой пёс, Ратибор, оглаживая косматую бороду.
- Ступай, – отозвался князь. – Готовься.
- Счастливой сечи! – рявкнул рубака ант.
- Счастливой сечи, – вторил ему Белоус.
***
Тем временем окончательно стемнело. Милорад глянул ввысь. Тучи ушли, открыв чистое ночное небо. Засияли яркие звезды. Взошла полная луна. Сегодня она неестественно близко. Милораду даже показалось, что он смог рассмотреть лицо, начертанное на желтом кругляше небесными богами. Скорее даже не лицо… Больше оно напоминало морду. Оскалившуюся медвежью морду…
Из леса послышался одинокий протяжный вой. Затем к нему присоединился еще один потом еще и еще, пока не превратился в дикий хор звериных глоток.
Клокочущая серая волна стремительно неслась со стороны леса. Стая свирепых хищников врубилась в неприятеля, захлестнув первые шеренги упырей. Стройные линии штурмующих смешались. Кровопийцы бросились в свалку с волками, позабыв о стене.
Ошарашенные натиском зверей, обры дрогнули. Кочевники не ожидали такого поворота. Жители Подолья впервые в жизни видели такое количество огромных кудлатых тварей, дикие зубастые отродья вызвали у них священный ужас.
Был здесь и Кусач. Тяжёлая косматая туша врезалась в ряды кровопивцев, разметав их. Берендей махал лапищами, расшвыривая упырей в стороны.
- Хорс тебе в помощь, Всеволод! – прогромыхал голос Милорада над площадью у ворот.
Всеволод, закованный в сверкающие под лунным светом, покрытые золотым узором латы, отсалютовал мечом.
Тяжелые створки распахнулись. Конные полки Живунь града - витязи в парадных белых плащах, в бой как на праздник, ринулись на неприятеля. Вслед за ними под предводительством Тимура мчалась лёгкая кавалерия утигуров. Они врубились в опешивших обров, опрокинули их и погнали прочь.
И вот уже высыпали из ворот суровые воины анты. Ратибор шагает в первых рядах, грозно сверкают широкая секира и круглая лысина.
Кровопивцы, зажатые с двух сторон в тиски, принялись медленно пятиться, постоянно огрызаясь.
***
Вскоре все было кончено…
Вот уже последнего упыря скинули со стены.
Дикое зубастое воинство уходило в лес.
- Кусач, – послышался стук копыт. – Постой!
Берендей обернулся. Перед ним на гнедом скакуне гарцевал Милорад.
- И что же ты? – строго спросил Белоус. - Так и уйдешь, ничего не получив за помощь?
Медведь расплылся в улыбке, от которой мурашки пробирали.
- Отблагодарить меня хочешь? – проворчал Кусач.
- Проси чего пожелаешь! – гордо ответил князь.
- Хммм…Чего я желаю? – берендей, словно ненадолго задумался. – Кумира мне на красной горке поставь! Рядом с Перуном!
Маленькие хитрые зелёные глазки буравили Милорада.
- Поставишь? – рявкнул Кусач. – Или светлых испужаешся?
Не дождавшись ответа, медведь опустился на четвереньки и совсем по-звериному ринулся в лесную пущу.
Гости из леса
- Я столько нечисти впервые в жизни вижу, – почему-то шепотом бубнил Путята, глядя на огромную свору волкодлаков, копошащуюся под стенами.
Огромные, покрытые длинной, серой и чёрной шерстью, звери - Волки-воины – вооружены палицами, цепами и секирами. Но, многие не имели и этого. Острые когти и клыки их оружие.
От них невыносимо несло псиной. Рык, вой, и тявканье смешались в единый звериный гомон.
Милорад с отвращением рассматривал пожаловавших гостей. Под стенами колыхалось серое море диких лохматых чудовищ.
- Их тысячи, – процедил он сквозь зубы. – Их десятки тысяч!
- Посмотри на холм, княжа, – пробасил неунывающий Агрик. – С ними еще и берендей.
На возвышении стоял огромного роста медведь, матёрый седой зверюга. Медведь-оборотень стоял на задних лапах с прямой спиной и поэтому казался поистине великаном.
- Пе-ре-го-во-ррры. – рычал он, махая лапами.
- Это он нам? - словно удивившись тому, что перевёртыши умеют говорить, пролепетал Всеволод. Всё это время он держал тряпицу у носа, спасаясь от поднимающегося смрада.
- Пустим его и зарубим, как хряка! – рыкнул Ратибор, выхватив грозно сверкнувшую на солнце секиру.
- Нет, – Милорад положил руку на плечо старого рубаки. – Сначала выслушаем, дружище.
***
Тяжелые створки со скрипом распахнулись.
Волкодлаки толпились у входа, но ни один зверь не решился заскочить в ворота. Перевёртыши с интересом рассматривали людей, клацали зубастыми пастями и что-то по своему тявкали друг другу.
С другой стороны с таким же интересом рассматривали нечисть выстроившиеся ратники.
Толпа волков расступилась. Берендей огромным мохнатым телом затмил весь проход.
Воины непроизвольно отпрянули, ощетинившись клинками и копьями.
Медведь переросток, опустившись на четвереньки, пролез в ворота. Он поводил носом то в лево то в право, обнюхивая собравшихся.
- Не боись, земели, – прорычал берендей, хищно оскалившись. – Потолковать пришел.
- Говори, зверь!
Милорад, несмотря на попытки его удержать со стороны Путяты и Агрика, вышел из толпы ратников и оказался один на один с чудищем.
Медведь, как ни в чем небывало, уселся на зад и пристально уставился на князя.
«Один удар лапой и голова улетит ко псам на забаву…» - пронеслась шальная мысль у Белоуса.
- Чего хотел? – однако голос князя звучал все так же грозно.
- Прознали Мы, что Вы тут гостей ждёте, – берендей изобразил на морде подобие ухмылки.
- И что с того? – выпалил из толпы Путята. – Какое дело нечисти до тяжб людских?
«Ей богу этот чурбан лишится языка!» - отметил для себя князь, глядя на вдруг рассвирепевшего зверя.
- А то! – лапища опустилась с такой силой, что земная твердь содрогнулась.
Воины ринулись было вперед, но князь поднял руку в примирительном жесте.
Дружина застыла за спиной Милорада.
А то, – вновь повторил, успокоившись, берендей. – Хоть и не любы друг дружке люд и нелюдь, а все же живем мы на одной земле. А значит, держать удар нам от силы темной надобно вместе. Так то!
- Ты пришел к нам в облике зверя и предлагаешь помощь в битве? – в словах князя звучало негодование. – Яви истинный лик и назови своё имя, коли хочешь стоять со мной плечом к плечу в сече!
- Не горячись, князь, – пробурчал медведь. – С кровопивцами у нас свои счеты. Сегодня мы бьемся с тобой на одной стороне, но ничто не помешает завтра нам вцепиться друг другу в глотки. Так что пущай остается так, как есть и тебе меньше волнений и мне спокойнее. А кличут меня просто – Кусач.
Берендей ощерился, обнажив желтоватые мощные клыки.
«Хм…Кусач. Да такой целиком проглотит, даже не подавится.»
- Так что же звери могут предложить нам? – спросил Милорад. – Ты же не надеешься, что мы впустим вас в город?
- Нет, княжа, – замотал мордой Кусач. – Да и не потребуется этого. Когда чернобоговы прихвостни подойдут к городу, вы запретесь за высокими стенами и будете держаться крепко…
Заволока
Штурм
Вечернее небо быстро заволокло тучами, больше походившими на чумазый дым от пожарищ. Затянувшееся маревом солнце потускнело, не успев закатиться за горизонт.
- Ишь как чародеи темные ворожат! – ворчал Путята, обеспокоено поглядывая на одевающееся на глазах смолью небо. – Видать, скоро и упырьки притопают!
На восходе клубилась Мгла. Великая гроза надвигалась.
Но, не осветили мрачное небо стрелы Перуна, не ударил гром, и не подарил дождь прохладной влаги после жаркого дня…
Вместо этого, со стороны подолья показались черные стяги. Зловеще реяли на угольных полотнах кровавые узоры. Тишина летнего вечера наполнилась стуком копыт и лязгом оружия.
- Началось, – процедил Милорад, взирая на неприятеля с коренной башни, возвышавшейся над всеми строениями города.
- Помоги нам Перун! – пробасил Ратибор, поцеловав и приложив ко лбу лезвие секиры.
Кровопивцы строились ровными шеренгами. В первых рядах тяжелые копейщики, под их защитой выравнивались в линии арбалетчики. Закованная в агатовый латный доспех вампирская кавалерия вставала по краям воинства Смерти.
Лёгкие всадники обров, с грозным гиканьем и улюлюканьем, понеслись прямиком к городу. Замысловатыми узорами разливалась дикая конница у стен Заволоки. Воины Подолья пускали тьмы и тьмы стрел из коротких луков, пытаясь достать обороняющихся. Защитники отвечали той же монетой. Со стен в обров полетели стрелы, сулицы, камни и поленья.
- Княжа! - возопил Путята. - Упыри приволокли таран!
Кровопийцы толпились возле телеги чудной формы. Когда с неё сдернули покров, оказалось, что воевода прав. К мощным верхним балкам цепями крепилось тяжёлое бревно, заострённое, обитое железом. Упыри, те, что покрепче, впряглись в лямки, остальные взялись по бокам, таран довольно резво подступал к воротам.
- Готов? – Милорад внимательно наблюдал за внешней стеной.
- Готов, – откликнулся черный от копоти Агрик, размахивая янтарным мечом. Он с отрядом находился в надвратной башне.
Несмотря на стрелы и камни, таран достиг цели. За телегой уже толпились нетерпеливые обры. Упыри, не торопясь, раскачивали бревно туда – сюда, туда – сюда…
Буммм!
Раздался первый удар о тяжелые створки. Дружным воем его поддержали голодные до наживы кочевники.
Это и послужило сигналом для Агрика. С шипением полилось кипящее масло. Пузатые котлы опорожнили содержимое на головы атакующих. Заживо сваренные обры падали с бьющихся в конвульсиях лошадей. Упыри катались по земле, пытаясь содрать с себя раскаленные доспехи.
Дикими воплями умирающих наполнилось вечернее небо. Им вторили ликующие возгласы горожан.
- И это всё, что они могут? – Ночной Князь стоял на возвышении, в окружении бессмертных. – Что смертельно для люда не повредит нежити!
Не успел он это произнести, как упыри уже вновь взялись за таран.
И опять мощный удар сотряс ворота…
- Пора, – сказал Милорад, и Путята замахал белой тряпицей.
- Они уже сдаются? – воскликнул в недоумении Кагир, указывая на мелькающий на главной башне города белый флаг.
Мэндор промолчал, но лицо его сделалось мрачнее тучи.
***
Получив отмашку, дружинники опустили стрелы в жаровни, расставленные вдоль стен. В следующее мгновение мириады стремительных огоньков озарили сумрачное небо. Смертоносным звездопадом пылающие стрелы обрушившись на нападающих. Щедро разлитое под стенами масло вспыхнуло ярким, всё пожирающим огнем. Заметались внизу живые факелы. Ратники, не переставая, поливали водой изнутри тяжёлые створки, чтоб не занялись ворота.
Мэндор отдал приказ, Арон двинул основные силы на штурм. Зловеще сверкают вороные доспехи от пламени пожара, стройные ряды тяжёлых копейщиков топают к городу. Метко бьют по обороняющимся арбалетчики. Один за другим валятся со стен сражённые защитники. Взметнулись в небо длинные осадные лестницы. Быстро карабкаются по ним кровопийцы. Жажда крови подгоняет их.
Обры спешились и лезут вслед за нежитью.
Жажда наживы гонит их вперед.
Горожане, пораженные зрелищем вражьей силищи, тёмной волной нахлынувшей на стены, всё же держатся. Знают – дрогни они сейчас, и воинство смерти перельётся через край стены, прорвётся, точно разбушевавшееся море сквозь каменные волнорезы.
В нападающих летят камни и горящие брёвна. Тучи стрел срываются со стен, нашпиговывая строй неприятеля. Отринутые лестницы с треском падают, погребая под собой штурмующих.
- Уже на стенах, княжа! – трясётся от нетерпения Путята. – Ну, пусти!
- Нет! – голос Милорада все так же твёрд. – Нечего воеводе в рубку без надобности лезть!
Путята глядит с завистью, как разгоряченный, запачканный чужой кровью Агрик машет янтарным кладенцом.
Богатырь рубит с плеча. Заговоренный меч не встречает преград, рассекая крепкие щиты обров и стальные доспехи упырей.
На наружной стене завязалась жестокая свалка. Все смешались. Все больше и больше штурмующих взбираются наверх и медленно, но верно теснят городское ополчение.
- Уже и наша пора пришла, Милорад! – рычит, точно изголодавшийся до драки боевой пёс, Ратибор, оглаживая косматую бороду.
- Ступай, – отозвался князь. – Готовься.
- Счастливой сечи! – рявкнул рубака ант.
- Счастливой сечи, – вторил ему Белоус.
***
Тем временем окончательно стемнело. Милорад глянул ввысь. Тучи ушли, открыв чистое ночное небо. Засияли яркие звезды. Взошла полная луна. Сегодня она неестественно близко. Милораду даже показалось, что он смог рассмотреть лицо, начертанное на желтом кругляше небесными богами. Скорее даже не лицо… Больше оно напоминало морду. Оскалившуюся медвежью морду…
Из леса послышался одинокий протяжный вой. Затем к нему присоединился еще один потом еще и еще, пока не превратился в дикий хор звериных глоток.
Клокочущая серая волна стремительно неслась со стороны леса. Стая свирепых хищников врубилась в неприятеля, захлестнув первые шеренги упырей. Стройные линии штурмующих смешались. Кровопийцы бросились в свалку с волками, позабыв о стене.
Ошарашенные натиском зверей, обры дрогнули. Кочевники не ожидали такого поворота. Жители Подолья впервые в жизни видели такое количество огромных кудлатых тварей, дикие зубастые отродья вызвали у них священный ужас.
Был здесь и Кусач. Тяжёлая косматая туша врезалась в ряды кровопивцев, разметав их. Берендей махал лапищами, расшвыривая упырей в стороны.
- Хорс тебе в помощь, Всеволод! – прогромыхал голос Милорада над площадью у ворот.
Всеволод, закованный в сверкающие под лунным светом, покрытые золотым узором латы, отсалютовал мечом.
Тяжелые створки распахнулись. Конные полки Живунь града - витязи в парадных белых плащах, в бой как на праздник, ринулись на неприятеля. Вслед за ними под предводительством Тимура мчалась лёгкая кавалерия утигуров. Они врубились в опешивших обров, опрокинули их и погнали прочь.
И вот уже высыпали из ворот суровые воины анты. Ратибор шагает в первых рядах, грозно сверкают широкая секира и круглая лысина.
Кровопивцы, зажатые с двух сторон в тиски, принялись медленно пятиться, постоянно огрызаясь.
***
Вскоре все было кончено…
Вот уже последнего упыря скинули со стены.
Дикое зубастое воинство уходило в лес.
- Кусач, – послышался стук копыт. – Постой!
Берендей обернулся. Перед ним на гнедом скакуне гарцевал Милорад.
- И что же ты? – строго спросил Белоус. - Так и уйдешь, ничего не получив за помощь?
Медведь расплылся в улыбке, от которой мурашки пробирали.
- Отблагодарить меня хочешь? – проворчал Кусач.
- Проси чего пожелаешь! – гордо ответил князь.
- Хммм…Чего я желаю? – берендей, словно ненадолго задумался. – Кумира мне на красной горке поставь! Рядом с Перуном!
Маленькие хитрые зелёные глазки буравили Милорада.
- Поставишь? – рявкнул Кусач. – Или светлых испужаешся?
Не дождавшись ответа, медведь опустился на четвереньки и совсем по-звериному ринулся в лесную пущу.