Большое путешествие Лотара в Кальрадии

Охаё, братюнь. После очень долгих раздумий (на самом деле, это все лень, я знаю) я решила все-таки написать кое-что, для того, чтоб размять пальцы и мозг. Это не совсем обычный Лотар, но теперь я определенно серьезно подойду к тому, чтобы закончить начатое.
Так то.

Лирическое отступление.
Блики фонарного пламени танцевали по гладкой медной поверхности дверной ручки, изредка останавливаясь лишь для того, чтобы через мгновенье вновь начать своё хаотичное движение. Сама же ручка была абсолютно ничем не примечательна, ровно как и дверь, к которой она была прилажена неумелой рукой любителя. Подобные двери, что на вид не отличить от одной отесанной доски, если и ставят в домах, то по обыкновению разве что в самые дальние комнаты, чтобы случайный гость ненароком не заметил подобного моветона. Однако человек все никак не мог налюбоваться на такой, казалось бы, обычный и ничем не примечательный предмет. Блики напоминали ему о его беззаботном детстве, когда он вместе со своими друзьями с крыши своего дома пускал «солнечных зайчиков» в прохожих. Тогда еще не было никаких забот и хлопот: человеку не надо было думать ни о выгодном сбыте, ни об удачной покупке; ему не приходилось спать в грязи или делить ложе с пустоголовыми охранниками, которые не способны были мыслить дальше банального: пиво, золото, портовые проститутки. Человек вздохнул, всем своим видом показывая, что не прочь вновь вернуться в те времена, когда ответственность было просто очередным новым словом в лексиконе.
Резко помотав головой, человек выкинул из нее все грустные надоедавшие мысли и напомнил себе, что он пришел сюда для того, чтобы серьезно поговорить с парнем, который сидит в комнате, скрытой находящейся прямо перед человеком дверью. В голове его тут же промелькнула мысль, призывающая начать рассуждать о синонимии бытовых предметов, но мелькнув, столь же быстро испарилась. Человек с выражением крайней решительности на своем лице потянул на себя ручку.
Взору человека предстала картина, которую он никак не готов был ожидать. А ведь жизнь подкидывала ему сюрпризы, да такие, что он попросту перестал удивляться вообще всему, что хоть как то выходило за пределы обыденности. Волею судьбы, человек поменял свой характер на полярный характеру любого обывателя: он смеялся над тем, что всем казалось ужасным, поводил бровью, когда все заходились в священном трепете, и изрядно нервничал, когда у всех в душе царствовал покой. Вот и сейчас, увидев комнату, абсолютно ничем не выдающуюся, а навевающую уют и домашний комфорт, человек почувствовал, как мурашки бегут у него по коже.
В центре миниатюрного жилища стояло кресло-качалка, повернутое спинкой к входящему. В этом кресле восседал некто, чьей аудиенции так жаждал человек уже долгие месяцы. Он не видел лица, но понимал сердцем, что ошибаться он просто не может. Он чувствовал некую ауру, исходящую от сидящего; некую силу, которая связывала их.
Перед креслом находился камин. Камин не горел – и, судя по тому, что в нем лежала одна зола, потух он уже очень давно. Стоящие повсюду в этой комнате книжные полки с множеством фолиантов на них должна были бы говорить о мудрости о любознательности обитателя комнаты, но по скопившемуся слою пыли было видно, что их не брали в руки месяцами и годами.
- Я не ожидал, что ты придешь… - раздался скрипучий голос, заставивший человека вздрогнуть от неожиданность, - не ожидал… - было ощущение, что слова давались сидящему с трудом.
- Тебя нелегко найти, - с вызовом ответил человек, не решаясь, однако, подойти к обитателю комнаты без разрешения.
- О да! – попытался рассмеяться сидящий, однако смех его вышел тихим и грустным, - эти коридоры так хитро сплетены, что я сам порой не могу найти себя и свой дом. Здесь очень легко заплутать. Ну, думаю, раз уж ты пришел, было бы невежливо заставлять тебя стоять на пороге, - наконец обратил внимание на данный факт сидящий. Человек с готовностью подошел к креслу. Взглянув на обитателя комнаты, человек горестно охнул.
Сидящего покрывал слой пыли – видимо, настолько долго он не вставал со своего места. Его прежде красивая сверкающая роба потеряла былое величие, выцвела и прохудилась в нескольких местах – человек заметил дыры на локтях, коленах. Взгляд сидящего был абсолютно пустым, не выражающим никаких эмоций – ни радости, ни досады; а от язвительной ухмылки, бывшей частым гостем на лице хозяина комнаты, не осталось и следа.
- Что с тобой, удивлен? – чуть приподняв бровь, спросил сидящий.
- Да не слишком, - напустил на себя безразличное выражение лица человек, - другим тебя я и представить не мог, после такого то бездействия.
- Но я устал, - сразу же начала оправдываться сидящий, - ты не представляешь, какая усталость наваливается на тебя от одних лишь раздумий об окружающем мире!
- И только поэтому ты опустил руки? – поморщился человек, - я бы так никогда не сделал, друг, ты меня знаешь.
- Я не ты, - возразил сидящий, потупив взгляд.
- Я – часть тебя, хочешь ты этого или нет, - сжав губы, парировал человек, - и ты не можешь просто выкинуть меня из своей личности.
- Знаешь, - поспешил перевести разговор в другое русло сидящий, - я тут, пока сидел, сочинил много занимательных сказок-притч. Хочешь послушать одну?
- Ладно, у меня все равно еще много времени, - пожал плечами человек и приготовился слушать.
- Жила была куница, - начал свой рассказ сидящий. Его скрипучий голос тихо разливался по комнате, которая долгое время не знала ничего, кроме тишины, - знаешь, такой маленький хищный зверек, что  живет в лесу. Так вот, эта куница очень любила есть орехи. Она часто выходила из своего дупла до обеда, а бывало, что и после, и искала себе орехи, чтобы поесть. Куница была счастлива, ведь она делала то, что ей нравилось, и это доставляло ей удовольствие. Но счастье ведь не может длиться вечно, так ведь? И однажды куница встретила белочку, маленькую такую. В общем, это не так уж и удивительно, ведь белки тоже едят орехи, так что их встреча была вполне ожидаема. Итак, сначала белка, увидев куницу, быстро удрала и забралась на дерево, с которого с интересом наблюдала за вероятным противником. Однако, увидев, что куница вместо того, чтобы начать преследование, начала собирать рассыпанные по земле орешки, белка удивилась. В своем удивлении она решила спуститься и начать разговор с этой странной куницей. «Ты чем это упоролась, а?» - спросила она ничего не ожидающую куницу, - «какого хрена ты собираешь орехи, а?». Куница, конечно, удивилась, но постаралась не подать виду: «Я их ем». Белка рассмеялась и ответила: «Куницы – хищники, они не едят орехи, они едят яйца птиц и мелких грызунов, а ты занимаешься не своим делом, упоротое млекопитающее!». Куница смутилась и, рассыпав орехи и ничего не ответив белке, понуро побрела к себе в дупло. Придя домой, она долго думала о том, что сказал белка. Шутка ли – оказалось, что вся её жизнь была пустой и напрасной, она тратила время на ненужное занятие и реализовала себя не так, как должно было бы. Куница не могла уснуть, ведь все эти мысли продолжали возникать в голове, одна за другой, без перерыва, без отдыха мучая сознания зверька. В конце концов, куница решила, что смысл её жизни потерян, а потому она забралась на самый верх самой высокой ели в лесу и, попрощавшись со своей бесполезной жизнью, прыгнула вниз… - сидящий замолк.
- И всё? – решил уточнить человек.
- Ну, её кишки после удара об землю раскидало по окрестностям и развесило по ближайшим деревьям, а пробегавшая в этот момент мимо белка изнасиловала то, что осталось от трупа, - удовлетворил любопытство человека сидящий.
- А я уж думал, что забыл о своей излюбленной концовке всех твоих притч, - ухмыльнулся человек.
 - Как же я мог, - улыбка тенью промелькнула на лице хозяина комнаты, но через мгновение на лице вновь появилась маска апатии.
И они замолчали. Человек оглядел полки с книгами. У большинства были оторваны корешки, и узнать, о чем там говорится, можно было лишь заглянув внутрь. Человек решил проверить, что читал сидящий в пору, когда в камине горел огонь, а его одеяние было целым, и раскрыл ближайший фолиант. Он был пуст. Страницы его были девственно чисты.
-  Я решил, что эта книга бесполезна, - заметив удивление на лице человека, прошептал сидящий, - Я стер её.
- Так ты считаешь, что ты занимался не тем, чем нужно, - положив книгу на место, заключил человек.
- Я так не говорил, - лукаво ответил сидящий, скажи мне, тебе жаль куницу?
- Ну, пожалуй, - кивнул человек, - ей, конечно, не следовало принимать так все так близко к сердцу, но она ведь ни в чем не…
- А скажи мне, - прервал речь человека хозяин комнаты, - что, если бы это была не куница, а… древесная жаба? Бычий цепень? Таракан? Или, что еще хуже… - его глаза превратились в щелки, - Coccinellidae?
- Ну если уж божьи коровки, то… вопрос становиться сложнее, - задумался человек.
- Потому что мы их ненавидим?
- Потому что они умеют летать.
- Неважно, - отмахнулся человек, - но согласись, что главный герой во многом определяет наше отношение к морали, ведь так?
- Так, - решил не спорить человек, хотя в глубине души был немного не согласен с сидящим.
- Меня всегда удивляло, почему люди так носятся с этими пандами? – Начал свой монолог хозяин комнаты, - почему все стремятся спасти их? Потому что они так мило закрывают лапками своё лицо, когда хотят спать? Потому что у них милые черные кружки вокруг глаз и они напоминают нам нас самих в тяжелое утро понедельника?  Почему эти знаменитости так обеспокоены судьбой тюленей, которых убивают охотники для их собственного выживания? Почему люди должны голодать, а тюлени – жить и множиться? Потому что тюлени могут держать на носу мяч, хлопать ластами и издавать забавные звуки? Потому что тюлени красивые, черные и блестят на солнце как Паттинсон? А ведь в это же время из-за загрязнения окружающей среды вымирают кораллы! Почему никто не стремится спасти кораллы? Или стрекоз? Почему тюлени для нас важнее?
- Потому что они милые? – решил ответить человек
- Еще бы, - ухмыльнулся сидящий, - так уж вышло, что бесполезные, но красивые и милые существа вызывают у нас гораздо больший ажиотаж, чем неказистые и полезные мелочи. Забавно?
- Не пойму, тебя что, кто-то нужный не заметил?
- Ну… Нет, - смутился сидящий, - это просто мои бредовые размышления. Когда ты ничем не занят, ты начинаешь думать монологами.
- Ладно. Я ведь сюда за другим пришел, - решил все-таки вернуться к теме разговора человек, - я…
- Я знаю, за чем ты пришел, Лотар, - кивнул сидящий, - и я обещаю тебе, что я тебя закончу, и закончу в ближайшее время.
- Правда? - удивился человек, - а я-то думал, что у тебя нет времени на то, чтоб заниматься этим.
- Ну, я так думал… - неохотно признал сидящий, - но знаешь, раз уж я и так потерял все, то думаю, что уделить время для этого не будет лишним.
- Спасибо, - только и ответил человек, развернулся и направился к двери.
- Ах да, - подал голос сидящий, - если по пути увидишь наемников, крестьян, парня в кожаной куртке, парня с клевцом, с одним глазом, или, вообще, кого-либо, ведь всех я не упомню, скажи, чтоб не толпились.
Человек кивнул и вышел, громко хлопнув дверью. Хозяин комнаты оглядел своё жилище, покачал головой, вздохнув, пообещав себе навести здесь порядок, после чего, пошарив у себя рукой под креслом, кинул в камин пару березовых поленьев.

Лотар-циник))... Интересно, он будет теперь насиловать трупы?
А если серьезно, я очень рад, что ты наконец достанешь Лотара из пыльного кресла и отправишь в путешествие. Твой стиль и юмор сильно изменились, но я думаю, что от этого приключения Лотара не перестанут быть хитом. Пожалуй, это и к лучшему. 

Йомаё. Как это я пропустил очередную главу?.. Ну-ка-с, прочитаем-с...

Убило!!!)) Токо я не понял - в кресле это Лотар или Варлок? А так супр

"Лирическое отступление" - одна из лучших частей "Лотара". Потому что другая. Возможно, самая лучшая...

У куницы был обычный кризис среднего возраста, зря она так... или её кто-то нужный не заметил... подумаешь, белка чо-то ляпнула -)

Когда последние восторги утихли... Хочецо новой проды

Продупродупродупроду!!!!!!

Мы ждем, мы надеемся .

Вообще, хотел я писать продолжение сразу после отступления, да только отзывов не было, а когда появились, то мне уже лень. Такая вот печаль.
Но тут я понял, что полтора месяца уже прошло, можно и сделать чего. Да еще и анонимки с угрозами начали приходить. Вот я сел, поднатужился и сделал, вот какая куча слов вышла.
Говоря о наполнении, я тут немножко экспериментирую, старею, морализаторством занимаюсь, куда уж без этого, да просто никуда. Не могу я уже, чтоб стильно, модно, молодежно. Потому как вышло, так и вышло. Вообще, собираюсь почаще писать, а то совсем уж разленился настоящий я, ничем не занимаюсь целыми днями. Такой ленивый, что даже ммозадротом лень становиться, так то.
Ну вот, написал, не водоем.


«Пятый день в Кальрадии. Я люблю единорогов.
Дорогой дневник! Новая запись – новое открытие. Я думаю, ты никогда не осознавал, как прекрасен единорог, вставший на дыбы на фоне полной Луны? Как белоснежно контрастируют с черной землей его величественные копыта, и как волшебно возвышается фаллическим символом его рог. О да. Когда я выйду на свободу, то обязательно заведу себе маленького единорожка, буду кормить его луковыми колечками и сделаю дубовую упряжь из вяза.
UPD: Пора выбираться из тюрьмы. Она плохо на меня действует
P.S. Кому вообще нужна соль? Соль повествования ведь не в ней?»
Лотар не знал, что ему предпринять. Кандалы больно натирали запястья, рискуя оставить красные пятнышки, которые не сходили бы дня два, не меньше, смех и издевательства гускерлов больно ранили душу, камушек в ботинке больно впивался в ногу. Боль преследовала Лотара повсюду. Поэтому торговец решил сделать то, чего не ожидал бы никто, и даже боль.
Лотар начал озираться.
Как ни странно, проблемы даже не начинали решаться. А вот тюремный коридор заканчивался. Еще чуть-чуть, и Лотару придется вернуться в свою камеру, где его друзья уже наверняка начали сходить с ума из-за покосившихся грязных стен, готовых сложиться на головы несчастных в любой момент. Лотар не мог этого допустить.
- Нужен домкрат, - прошептал торговец.
- Любопытно, - протянул Лорд, - мне кажется, что переходы между локациями в последнее время длятся чуть ли не вечность!
- Слушай, Лорд, - спросил Лотар жующего аристократа, - а почему мы всегда так слепо следуем за всякими охранниками, стражниками, арахнопопами? Неужели мы не можем сейчас токнуть стражника и со всех ног броситься на свободу? – «и в поисках домкрата» - незамедлительно в мыслях добавил Лотар, ни на секунду не забывая о плененных друзьях
- Любопытно, Лотар! – возмутился Руст, - тебе не кажется, что это несправедливо и нечестно? Ты знаешь правила? Если уж ты имел достаточную криворукость и косоглазие, чтобы попасть в плен или в армию, то, будь добр, уважай своих пленителей. А ты – толкаться. Вечно ты так, все устои рушить пытаешься.
- Ну, по сути то ты прав, - приуныл Лотар, кивнув в ответ, - если бы я схватил кого-нибудь в плен, мне было бы очень обидно, если бы этот кто-то сбежал, да еще и толкнув меня напоследок.
- Вот так-то, друг мой, относись к другим так, как хотел бы, чтобы относились к тебе, - подвел итог красочным банальным выводом Харрок, окончательно скатив ситуацию к философской притче.
Лотар задумался. Дела обстояли серьезно. На одной чаше весов находились жизни его друзей,  без стремительного механизма для подъема тяжестей находящиеся в постоянной опасности, а на другой лежало осознание всей неэтичности побега как поступка. Просто, по-человечески.
Торговец остановился. Охранники также замерли, сжав покрепче свои табельные топорики и выставив свободную руку за спину для смягчения возможного падения – толчок со стороны Лотара мог последовать в любой момент. Руст перестал жевать. В коридоре воцарилась тишина.
Воздух, вырвавшийся стремительным перфоратором из легких торговца, совершил государственный переворот, превратив царство тишины в диктатуру тоскующего вздоха. Лотар сделал шаг по направлению к камере, своими действиями явно показав, что никаких маргинальных действий не предвидится. Охранники, вытерев со лба пот, выжав влажные рукавицы и сделав друг другу замечания по поводу исподнего, заняли привычное место экскорта, а Руст от досады выплюнул не дожеванный кусок бутерброда.
Но в глубине души Лотар осознавал, что так будет лучше.
Ведь нет ничего хуже, чем прослыть грубияном.
*   *   *
Крэгхм, сам того не осознавая, копировал своего командира, озираясь в открывшемся ему пространстве тюремного коридора, скрывавшегося за дверью.
- Так, я стал повелителем Брыгчей, что дальше… - задумался Крэгхм, начиная монолог, - мой план был просто великолепен, но, похоже, не учитывал такой маленькой детали, что за дверью будет коридор, а не Лезалит, готовый к моральным унижениям и насмешкам. Это прискорбно.
Крэгхм начал осторожное продвижение вглубь коридора. Делая шаг за шагом, скользя ладонью по шершавой стене, испрещенной небольшими трещинками в камне, видавшем еще зарождение Кальрадийской цивилизации, Крэгхма начали посещать новые навязчивые мысли. Он продолжал идти по коридору, и гнев в его душе продолжал разрастаться. Из ноздрей его повалил дым, сосудики в глазах полопались, а губа насупилась.
- Так… Неужели у нас тут еще одно слово, которое иначе никак не назовешь, а? – сжав зубы, процедил актер, - я, значит, хожу тут по вашим коридорам от двери к двери, не могу глаз сомкнуть, вижу только коридорные стены, пол и потолок, и всюду этот коридор, коридор, коридор!
Крэгхм был в ярости. Он колотил стены коридора, заходясь то истерическом смехе, то издавая из себя крики бессильного безумия. Актер просто не мог понять, почему люди так ненавидят красивую, гармоничную, богатую речь, ограничиваясь одним словом для обозначения всего. Социум отвергал Крэгхма, а Крэгхм отвергал идеалы общества. Коридор своей однозначностью напомнил актеру, как его выгнали из актерской академии, то, что он долго пытался забыть, пропадая каждый вечер в таверне Верчега, напиваясь до полностью бессознательного состояния с последующими пьяными боями и крушением окон своим телом. Приподняв рубаху, Крэгхм увидел сеточку шрамов, оставленных осколками битого стекла, в котором он просыпался каждое утро, и глаза актера заполнились слезами. Он взвыл и подняв голову, увидел чуть поодаль на стене табличку. Из-за слез сначала Крэгхм не мог прочесть то, что на ней написано, но, прищурившись, спустя несколько мгновений, все же разобрал корявые буквы
«ПРОХОД К КАМЕРАМ»
- Хех… Проход… - просиял актер, - и как же я сразу не подумал… Проход! Почему бы нет?
Веселый и обновленный Крэгхм, насвистывая задорную песенку, продолжил свое движение, вскоре уткнувшись в очередную дверь. Брыгч не мог послужить препятствием для самого повелителя дверей, поэтому актер просто усмехнулся, глядя на то, как дверь пытается казаться грозным препятствием, выдаваясь вперед своей железной массивной ручкой и угрожающе уставившись тьмой замочной скважины. Крэгхм лишь пожал плечами и потянул рукоять. Дверь не поддалась.
- Э… Так-с… Похоже, у нас тут бунт, - недовольно нахмурился актер, - кажется ты не поняла меня, моя дорогая. Я – Крэгхм, повелитель дверей. Ты – брыгч, я понятно объясняю? Брыгч подчиняется Крэгхму. Теперь, после того как мы утрясли это небольшое недоразумение, я просто сделаю вид, что еще не пробовал тебя открыть, ладно?
Крэгхм подмигнул двери, ожидая ответной реакции. Однако, заметно ее не было. Все выглядело так, будто брыгче все равно, что перед нею стоит сам повелитель. Актер все же пожал плечами и потянул за ручку во второй раз. Результат не заставил себя ждать. Однако, он был абсолютно не отличим от результатов первой попытки. То есть его как бы и не было.
- Хм… Может быть эта дверь глухонемая, а я тут распинаюсь? – начал размышлять Крэгхм. Исследовав дверь на наличие органов слуха, актер с удовлетворением заметил, что на обитой железом брыгче не растет ни одного уха, - это радует. Значит, я наконец-то смогу пустить в ход изученный мной в академии язык жестов! – просиял актер.
Однако на первом же слове Крэгхма ожидал неприятный сюрприз. Оказалось, что для слова «брыгч» до сих пор не существует определенного жеста. Актеру пришлось импровизировать, придумывая новый жест абсолютно самостоятельно. Крэгхм вытянул правую руку с разогнутым средним пальцем, резко ткнул им в воздухе вверх, после чего начал медленно крутить им по часовой стрелке, как бы намекая тем самым на процесс открывания двери. Однако, после того, как Крэгхм провернул руку на полные триста шестьдесят градусов, гулким эхом раздался громкий хруст, у актера округлились глаза, и он начал догадываться, что дверь языка жестов не знает, и открываться она не собирается.
- Хм… Следовательно уши у нее есть, раз ей не нужен язык жестов, - сделал логичный вывод Крэгхм, потирая вывихнутое плечо, - другой вопрос – где? С той стороны? Может быть внутри? Похоже, мне этого никогда не узнать. Увы и ах, экая оказия.
Крэгхм приуныл и тихонько саданул дверь ногой. Брыгч с тихим скрипом открылась.
- Взять на заметку – сначала тянуть и толкать, а только потом начинать диалоги с неодушевленными предметами, - рассудил Крэгхм, переступая брыгчевый проем, краем ухам уже начиная слышать спор Клети и Лезалита о современном Кальрадийском искусстве. 
 

 
Крэгхм убил Однако его жест все-таки существовал, потому и не сработал .
Пиши еще в новой манере!

зупер, ищо

Классное продолжение,Лотар на высоте!

В новой манере, как-то свежее, чтоли 

Я тут, пока мне с утра нечего делать, накидал маленькой отрывочек, для фана. Вот так то.

«Я в Кальрадии старожил!
Дорогой дневник! Нам с Клети показалось. Никаких голосов, о том, что современное искусство дерьмо, не было. Просто забудь об этом, а я продолжу музицирование.
P.S. Нужно купить черные шарфик и беретик»
- Слушай, Клети, - начал с энтузиазмом черкать слова на листке Лезалит, - я тут подумал, почему бы мне не начать писать концептуальную остросоциальную кальрадийскую поэму? Я мог бы освежить…
- Нет, не мог бы, - сухо отозвался Клети, - ты не мог бы стать новым политическим мессией.
- Но почему же? – с навернувшимися на глазах слезами спросил воин.
- Потому что ты – сержант вейгирской армии с недельным стажем, недалекий, глупый, комичный, бесполезный, без глубоких мыслей и фраз, вот почему, - скороговоркой выпалил сию гневную тираду темный охотник.
- Но… - насупился было Лезалит, но, после минутного размышления, просиял, - а я правда комичный?
- Забудь, - с кислой миной ответил Клети, - ты не смешной.
- Это потому, что я глубок, - высокомерно отозвался воин, - и я все равно напишу поэму. И ты будешь её слушать!
- Оу шет! – взвыл не-говорящий-по-нашенски-чел и закрыл ладонями свои уши.
- Ну кто так слышимость повышает, а, - скривился Лезалит, после чего подошел к челу, схватил его за руки и сложил их в виде рупора, - вот как надо, вот как! – после чего приладил получившееся ручное устройство к уху чела.
- Ладно, начинай уже, - со скукой в голосе махнул рукой охотник. И Лезалит начал.
- Кха-кха. В первой части… И пока единственной, - украдкой добавил воин, подмигнув Клети, - речь ведется о произволе. О переживаниях лирического героя… Это я, - все так же украдкой пояснил Лезалит, - вырисовывается его характер. Короче, это вообще арбалет! Я гений. Ну ладно, вот, - и Лезалита понесло…
«- СПИД спит. Ты не буди.
                                               - Не буду, ладно.
Я вижу, помню, знаю…
                                          - Что молоко полезно?
- Я вижу руки их,
                               Их отраженья в чае,
Недопитом мной вчера.
- Лист не художник,
                                   Тортик не игра.
- А у него внутри флюиды,
                                               Голубая кровь!
- Кровь синяя. Ты не в себе.
                                                Ты странный, старый…
- Волшебный кроль грызет морковь.
                                                               - Ты светлый…
Светлы твои мотивы, голова…
                                                     - Так оторви её!
Пришла пора!
                         - Но сера неплоха!
- Я жизнь за семафор отдать готов!
- Я высмеял смеющихся ослов!
- Как ты? – Неплохо, но…
                                            Но серо несколько в глазу,
- И каково? – Окей.
                                   - Ты что, です.
 Проснешься без ноги!
                                       - Мертвец не ежедневно!
- Иль же живой!
                            - А сам то что?..
Ты мертв, значит, прохладно?
<Драматическая пауза>
- Сплит спит. Ты не буди…
                                                 - Не буду… Ладно…»
- Это… Это… - еле сдерживаясь одновременно от смеха и от впадения в бессознательное безумие после прослушанное постмодернизма, пытался сформировать мысль Клети, - Это…
- Гениально… - с придыханием воскликнул ворвавшийся в помещение Крэгхм, - десять из десяти, Господи! Какой слог, какая цикличность! – не переставая ни на секунду, актер аплодировал. Его ладони горели, но Крэгхма не пугало пламя на его руках, ибо поэма Лезалита разожгла пламя в его сердце, огонь, не бушевавший в нем годами.
- Э… Правда? – округлились глаза у воина. Он явно не ожидал подобной реакции.
- Конечно! – всплеснул руками Крэгхм, - хоть ты и недоразвитая мартышка, но, видимо, создатель все твои статы слил в талант поэта! Это трогает до глубины души! Когда твою поэму будут ставить в лучших театрах Кальрадии для королей и Лотара, позволь мне стать твоею примой!
- Я натурал, - насупился воин
- Ох, ой ли, Лезалит, - полушутя, похлопал по плечу друга Клети, после чего посерьезней, - ну ладно, предатель, рад, что хоть сейчас ты одумался. Давай, открывай камеру, подобие Артименнира.
- Ну ладно, - пожал плечами Крэгхм и подошел к двери камеры.
Крэгхм толкнул дверь.
Крэгхм потянул за дверь.
Брыгч не открывалась.
- Все не так просто, - нахмурился Лезалит, - я уже пробовал. Это подонки догадались запереть дверь.
Крэгхм лишь усмехнулся и отошел на пару шагов. Скрестив руки на груди и вскинув голову, актер пафосно крикнул:
- ОТКРОЙСЯ!
- Не, ну так я тоже делал, - махнул рукой Лезалит.
Крэгхм рассмеялся и, подойдя к брыгче, дернул. Дверь не поддалась.
- Странно… Может, сегодня выходной, - нахмурился Крэгхм.
- Любопытно… - раздалось внезапно со стороны главного входа. Крэгхм обернулся и увидел, как два гускерла вводят в помещение закованных Лотара и Лорда. Актер стиснул зубы, придав своему лицу настолько злобное выражение, насколько возможно, и, достав из кармана скрепочку, приготовился к бою.

Варлок проснуууулся!!!!! Ураааа!!!! Наконец-то нас ждет почти ежедневное прдолжение!!! Я Щаслив!

Варлок, часть +

 Ух, прочитал Лотара начиная от  24 главы первой части (sic!).

Просто изначачально (в июне) читал его в разделе "об игре", когда там еще было творчество по игре.

Автор, все отлично. Это не просто фонтан, это парк в Петергофе.
Что касается сегоднешней части.
Стих Лезалита очень понравился. Постмодернизм покруче Пелевина. Сюрреализм на высоте.
Да, отрывок как всегда супер.

Супер!

Рьявлдин, прогнозы не оправдались. Fail.

Надо же, и я прозевал продолжение. 
Эпизод в кабинете очень понравился. Такие части можно ждать и по два-три месяца - они того стоят. Много можно эпитетов понаписать, но не буду. Просто понравилось.
  В дальнейшее вник не очень. Ну не пробрало. Может тюремная пауза затянулась? Скучновато немного. Такое впечатление, что герои значительно поумнели, и старые "лоло-экшеновские" штанишки стали для них маловаты, а новых пока нет.
Но продолжение просто необходимо.
Очень жду.

Варлок, де прода? Хочу.

Тут все хотят, в очередь

Прода, прода, где ты гуляешь...
В мозге ты автора тихо витаешь...
Ты принимаешь свой истинный облик
В облаке мыслей, стихов и стремлений.

Варлок, злой, не пишет проду,
Нет про Клети Эпизоду,
Нет про Лезалита лола,
Нет про Крэгхэма укола...

Нету, нету, что нам делать?
Не, не снимать штаны и бегать,
Нужно Варю торопить,
Нужно Варлока топить!...

...В море бурной коррозии
Из наших охов и ахов
И пусть его мозг разорвется от боли
За то, что не пишет нам проду.

Жестоко как-то, мозг гения ведь надо спасти для консервации и последующих опытов!

Вар-лок! Про-ду! ПРО-ДУ! ПРО-ДУ! ПРО-ДУ!!!