Решил написать, что-то серьезное, по-этому переделал первую главу на более подходящую.

Пролог          
     
     
   С первыми петухами, одевшись и опоясавшись, я вышел в общий зал. Пара светильников, тускло освещали трапезную. Тут было тихо, лишь несколько мужиков храпели за двумя длинными столами, поставленных параллельно входу. Обведя зал глазами, я увидел моего помощника, светловолосого мальчонку Наба, сидящего на лестнице к гостевым комнатам. Я подошел к помощнику, огибая посетителя, умудрившегося лечь на полу:
– Наб, буди Макулу, пусть кашу постояльцам сварганит, – растормошил я парня, клюющего носом.
– А! Что! – спохватился Наб.
– Тише! Я говорю, скажи Макуле, что бы чего-нибудь посетителям сварганил, – сказал я, а потом добавил, – А ты, кстати, чего здесь сидишь? У тебя же комната внизу есть.
– Да я просто рассказ Весемира на лестнице, вчера слушал, а пока он рассказывал я и заснул, – ответил мальчик, – Кстати, Балаш, Макула спрашивал, ты, когда платить нам будешь, и чем?
– Ответь, ему, как и договаривались, через неделю, деньги на это у меня еще есть, – ответил я, а потом добавил, – Давай уже Макулу зови, – немного подумав, закончил, – Кстати, лучше бы ты не слушал этого редкостного болтуна Весемира, а полезным делом бы занялся.
   Кивнув, Наб бросился вниз по лестнице, где были комнаты обслуги. А я, проверив ятаган, направился к двери.
   Через северные ворота уже въезжали разношерстные путники: богатые купцы из Люблиня, путники-одиночки в разномастных одеждах, от рубища до богатого платья, селяне из близлежащих деревень, и так можно перечислять, бесконечно долго. Подойдя к забору, я открыл калитку и начал зазывать гостей:
–Таверна «Пенное из Рейвадина» открыта для любого посетителя!
Проходи не зевай,
Лучше в рот Пенного наливай,
Мы всем рады,
Если вы не гады.
У нас лучшее жаркое, медовуха и пиво в Рейвадине, так что подходите, ешьте, пейте!
   Но на это приглашение, как всегда откликнулось мало народу, разве что десяток знакомых, из Рейвадинской Дружины и какой-то хмурый незнакомый мне мужик с медальоном стражей (два скрещенных меча под щитом) и шрамом на подбородке. Недовольно посмотрев, на толпу, идущую дальше по дороге, я направился обратно в таверну.
В зале зевавшие официантки уже тормошили спящих посетителей, а из кухни доносились запах вареного мяса и пшеничной каши. Возле барной стойки сидели черноволосый писака Весемир, а вместе с ним, Наб. Видимо княжеский писарь опять, что-то рассказывал пареньку. Подойдя к своему привычному месту за барной стойкой, я спросил:
– Веся, опять байки рассказываешь?
– Да почему сразу байки? Я между прочим Набу рассказываю о подвигах вейгиров.
– И о себе в частности? И сколько раз повторять, что правильно говорить «вегиров»? – Спросил я, наливая себе квас.
– А мне привычней «вейгиров», – промолчал на первый вопрос, Весемир, – И между прочим, даже сам князь Александр, не жаловался, когда я про наш последний поход, летопись писал.
– А что ему жаловаться? У него этих писарей пять…
– Да, ладно тебе... Давай я тебе лучше про земли Фул Инвэйжина расскажу…– начал, было, писарь.
– Знаю, я из-за набегов варваров, из этих самых земель и моего бывшего правителя наделы потерял…
   Вдруг давешний мрачный мужик со шрамом на подбородке  встал из-за стола, подошел к нам и перебил меня:
–  Вот вы рассказываете про земли Фул Инвэйжина, можно поподробнее? Просто один торговец хочет, чтобы я забрал оттуда какой-то сундук.
– Да я с радостью расскажу: Так вот, это земли нежити, гоблинов... – начал рассказывать болтун.
   Я повернулся к Набу, который до сих пор сидел рядом на табурете, отсчитал из кошеля десять монеток и сказал:
– Наб, иди на рынок и купи петуха, а то заканчиваются...
– Хорошо, кстати Макула просил передать, что если ты не найдешь, чем с ним расплатиться, то он уйдет, – перебил меня мальчонка.
Мальчик выбежал, но вскоре вбежал, чуть не выбив дверь, боярин Павел, с криком:
–Олухи, вы че, тут расселись? Тренировка там уже полдня идет!
Все посетители выбежали из таверны с криками «Ой, точно», не оставив на столе ни гроша. Балаш прокричал вслед:
– Скотины, опять не заплатили!
– А вы чего сидите?! На тренировку! Быстрее шевелите ножками! – продолжал кричать боярин.
– У меня из-за ранения, еще неделя отдыха, – ехидным тоном сказал я, – Может бочонок медку за счет таверны?
   Не нашедшие, что ответить, Весемир и мужик со шрамом выбежали вслед за остальными посетителями, оставив меня с боярином наедине. Павел сразу успокоился.
– Давай, наливай!
– Одну минутку, – ответил я, доставая две кружки и бочонок лиходейского мёда.
– Вижу, ты тут неплохо устроился, – заметил Павел, осматривая два длинных чистых стола, светильники, несколько бочек сзади меня.
– Да, какое там? – ответил я, – Посещать-то таверну посещают, но либо ничего не заказывают, либо вон, как эти… – кивнул на дверь, –…не платят.
– Хм, я так понял, тебе нужны деньги, ну а мне человек для одного порученья. Может, сговоримся? – подмигнув, спросил боярин.
– Ну, что за порученье? – поинтересовался я.
– Не здесь, есть более укромное место? – шепнул Павел..
– Разве, что погреб, – я указал на люк.
   Боярин кивнул, и мы спустились в кладовую, освещенную светом тусклого светильника.
– Я знаю, ты человек надежный, так что я могу тебе доверить очень важное поручение, – После моего кивка, тот продолжил, – Есть сведенья, что кто-то подстрекает жителей Альтенбурга на бунт, – проговорил Павел. – Найти его будет сложно, но в этих бумагах, кое-что написано, что может облегчить поиски, – он отдал мне бумаги. – Если ты выследишь этого шпиона и поймаешь живым, я дам тебе премию в пятьсот динаров, сверх тысячи, если он был бы убит.
– Я согласен, – проговорил я, а немного подумав, добавил, – Но мог бы ты дать мне аванс?
– Вот держи, тут двести динаров, – ответил боярин, протягивая тугой кошель.
   Мы поднялись наверх, вышли из таверны и подошли к конюшне.
– Хорошо, что ты согласился, а то я думал, взбунтуются горожане. Удачи! – напутствовал барин.
   После этого, боярин поскакал к воротам. А я, оставив Макулу за старшего, пошел на рынок искать попутчиков в Альтенбург.