Эм... ну вообще-то это форум про МиБ. Магия здесь не в почете)

Дополнить придется. Мне самому не нравится - неполная какая-то часть.
С тварями... ну я как раз хотел чтоб твари были. Не все же птицы зимой улетают?

Послушался совета Улсара и практически полностью переписал последнюю часть, для соответствии общему стилю.

Полыхающий факел выхватил из тьмы целый участок кергитского кладбища. Неровными рядами стояли, воткнутые в землю, надгробия и памятники. Хоронили здесь в основном представителей купеческого сословия. О богатстве, оставленном очередным купцом, и о степени заботы к вышеупомянутому усопшему живыми родственниками наглядно говорила его могила.

Кладбища бывают разными. От бесконечных рядов братских могил никому неизвестных солдат до роскошных родовых склепов богачей. О королях речь не идет, у них совсем другая загробная «жизнь». Похороны – вещь недешевая. Нанять гробовщика, заплатить плотнику за гроб, поставить хороший памятник, собрать родственников. И все это за счет не очень тугого кошелька с монетами ближайшего родственника. Порой усопший получал такие похороны, что невольные зрители диву давались, что за человека хоронят.

 Тщеславные и гордые кергитские купцы, сделавшие состояние на торговых путях между Сарранидским Султанатом, Свадийским Королевством и Вегирским Царством! Они возжелали, чтобы роскошь монет окружала их и после кончины. Возжелали лежать только рядом со своими собратьями-стервятниками, что наживались на чужом горе. Огромная территория в нескольких милях от Халмара. Могилы окружало царственное величие леса, что произрастал поблизости. Высокие, вытесанные из мрамора памятники и надгробия. Витиеватые фразы, сочиненные местными поэтами и высеченные каменщиками на вышеупомянутых мраморных сооружениях. А гробы! Дубовые, тяжелые и безумно красивые. Немало сил вложили плотники Халмара в свои работы, имеющие право называться произведениями искусствами. Жаль, их больше никто не увидит. Разве что могильные черви. Ну, или гробокопатели…

 Их никто не любил. А кладбище купцов – местечко лакомое. Кто знает, что мертвый купец  заставит своих родственников положить в место своего последнего пристанища. Золотое кольцо? Серьги? Целый горшок монет – для загробной жизни. Готовящиеся к отбытию в иной мир не хотели, чтобы их обокрали. При жизни-то их никто не смог лишить богатства, так и после смерти никому не удастся! Наняли охранника, даже двух. Да только просчитались мертвецы. Ушлые кергиты поняли, что на этом можно хорошо заработать и впускали гробокопателей за определенное количество монет. А после аккуратно прятали следы. Никому из родственников и дела нет до какого-то там умершего в преклонных летах дядюшки, оставившего огромное состояния после себя. Родственники были заняты дележкой и тратой наследства. Надгробия тускнели, покрывались пылью, грязью, витиеватые фразы тонули в липкой паутине и, больше погребенных здесь никто не вспомнит.

Когда к кладбищу приблизилась группа людей с факелами, двое охранников-кергитов играли в своей жалкой деревянной каморке в кости. Старые, выщербленные кости с глухим стуком падали на деревянный пол. Все это дело сопровождалось вялыми возгласами победы или поражения. Лишним будет сказать, что охранять мертвецов - занятие очень скучное. Завидев незнакомцев, да и еще иноземцев, кергиты оживились. Тот что помоложе вскочил на ноги, потянувшись за продолговатой крепкой деревянной дубинкой с железными наростами, выскочил из каморки, крича что-то на кергитском. Охранник постарше, крякнув, неторопливо поднялся на ноги и пошел следом, не захватив никакого оружия с собой. Кергит устало потянулся и поднял голову. Солнце уже пропало из виду. Последние солнечные лучи потонули во мраке вечера. Собирались тяжелые грозовые тучи. Покачав головой, охранник пошел вперед.

Тем временем молодой кергит уже загородил дорогу неизвестным и, крепко сжав в своих руках оружие, начал их расспрашивать. Ему отвечал пожилой человек с явными свадийскими чертами лица. Услышав ответ, на лице охранника появилась понимающий оскал. Его старший товарищ тотчас вступил в разговор. Они долго торговались.
- Это место принадлежит местным "чернякам", - меланхолично и медленно проговаривал слова кергит постарше, - Если только не заплатите больше чем они, не могу вас пустить, уважаемые, - с скрытой насмешкой произнес он, - Да и то, понимаете, нельзя так. Местные все-таки... а вы - свады, - напрямик выдал он и развел руками, впрочем, сделав явный жест рукой в сторону свадов. Переводчик переговорил с высоким мужчиной, лицо которого было скрыто под капюшоном. Молодой охранник презрительно усмехнулся. Наверняка какой-нибудь обделенный родственничек пришел наверстать упущенное. И иноземцев нанял зачем-то. Вот дурак.
"Дурак" нетерпеливо покачал головой, а затем призадумавшись, застыл в одной позе. Прошло некоторое время. Грозовые тучи уже разрослись до невероятных размеров. Грянул гром. На кладбище обрушил дождь. Крупные капли воды падали вниз, орошая землю, носящую мертвые тела. "Родственничек" вдруг решился и зачем-то откинул капюшон. Охранники с удивлением посмотрели на его лицо. Неизвестный проронил короткую фразу и в мгновение ока охранников повалили на мокрую землю. Солдаты Вэспина заломили кергитам руки за спину. Охранники захрипели, пытаясь освободиться - тщетно. Свады держали их крепко, причиняя все больше и больше боли.

Вэспин не оборачивался. С ним пошли остальные - шли к определенному месту. Наконец свады остановились, окружив это место. Безмолвно и безразлично они взирали на место последнего упокоения того, кого они никогда не видели. И не знали, и не стремились узнать. Дворянин наклонился и с каким-то трепетом стер рукавом с надгробья мокрую грязь. Он прочитал надпись, едва шевеля губами. Умолкнув, Вэспин молча вытянул указательный палец, чуть опустив ладонь вниз. Слуги, не желая оставаться дольше под дождем, начали быстро орудовать лопатами. Летела редкими клочьями мокрая земля, приземляясь в лужи воды с неприятным звуком.Мелькали железные штыки лопат, вспыхивая огнем вновь и вновь, стоило лишь факелам пролить немного света, освещая путь в неизведанную глубину. Слуги сменили друг друга два раза. Грунт просел вниз. Копать было тяжело. Все это время лорд Вэспин безмолвно взирал на сцену осквернения могилы и в задумчивости теребил подбородок. Дождь стал сильнее. Потухли факелы. Кладбище погрузилось в темноту.

В очередной раз взмахнул лопатой один из слуг. Раздался стук. Свады перестали копать. Смахнув с крышки гроба землю, они хотели было поднять его наверх, но Вэспин остановил их действия одним жестом. Вторым он отослал всех прочь, оставив подле себя только Ривальда. Его верный союзник спустился в могилу и одним мощным рывком поднял крышку.

Черви и тлен еще не успели стереть с лица инженера все человеческие черты. На свадов взирал из могильного плена немолодой кергитский мужчина средних лет с вычурной бородой. Одето тело было в погребальную кергитскую одежду, с длинными рукавами, широким поясом и цветастыми туфлями. Свадийский дворянин наклонился, протянув руки вперед. Живая плоть встретилась с неживой. Свад внимательно осматривал руки мертвеца. Наконец, нащупав что-то, господин показал слуге на левую руку мертвого. Ривальд коротко кивнул и потянулся за топором. Взмахнув оружием, он одним ударом отсек левую руку у локтя. Далее он без всякой брезгливости рассек мешающие свободно осмотреть руку ткань и кузнецкие перчатки коротким клинком. Обнажилась гниющая, изувеченная еще до смерти плоть. Лорд Вэспин медленно взмахнул рукой, отдав безмолвный приказ. Ривальд начал ковырять своим клинком в куче гниющего человеческого мяса, нащупывая что-то. Конец его оружия уткнулся в что-то твердое. Пожилой свад без всякой брезгливости потянулся левой рукой к отрубленной конечности. Наконец это было освобождено от крепкой хватки мертвеца. Завернув находку в платок, Ривальд передал кусок металла своему господину. Вэспин лишь едва взглянул на цель своего визита, жестом приказав слуге положить металл в приготовленный заранее мешочек, который слуга вернул своему хозяину тотчас.

Оставшиеся свады вернулись к могиле, приготовившись снова заполнить ее землей. Крышка гроба с глухим звуком захлопнулась. Снова полетели комья мокрой земли. Свады работали быстро. Уже шел не дождь, а самый настоящий кергитский ливень. Казалось, воды хватит, чтобы затопить все кладбище. Охранники все также лежали, уткнувшись лицами в грязь. Вэспин приблизился к ним. Коротким жестом он велел солдатам поднять на ноги обоих кергитов. Дворянин, все еще держа в руках мешочек, посмотрел по очереди в глаза охранникам. Затем, широко улыбнувшись, обратился к молодому на кергитском.

 - Лицо. Запомни его.

Вэспин резко повернулся, произнеся короткую фразу. Кергиты еще не успели ничего понять, как один из свадийских воинов вынул короткий узкий кинжал и одним точными движением перерезал горло старшему кергиту. Последний страшно дернулся. Его отпустили. Кергит, стоя на коленях, царапал свою шею, словно пытаясь остановить кровь. Он обреченно прижимал ладони к ране. Кровь хлынула наружу сквозь пальцы. Хрипя, мужчина дернулся наконец в последний раз, а затем, разжав руки, упал лицом в лужу грязной воды. Кровь багровыми пятнами медленно заполнила всю лужу, окрасив ее в мутно-красный цвет.
Молодого кергита подвергли быстрому избиению. Через несколько мгновений все его лицо превратилось в кровавую кашицу. Бесчувственное тело бросили рядом с трупом. Свады, не оборачиваясь, выбежали из кладбища, оставляя за собой цепочки грязных следов на мокрой земле. Грянул в очередной раз гром.
ся

Исправил.
Ну, во-первых это уже оседлые кергиты. Насколько я помню монголы могут хоронить под курганом из камней. Либо тела сжигали. Либо - отдавали на съедение животным. Но, допустим, что эти - оседлые и переняли культуру сарранидов и остальных народов хоронить мертвых под землей и ставить надгробья.

Я не против, чтоб после таких ран он вырубался. Но никак уж не "засыпал". Просто неудачное сравнение)
Ок, пиши дальше. Посмотрим, что будет. Надо тебе еще мнение других читателей посмотреть. Если эти ленивцы вообще соблаговолят написать хоть что-то)

Критиковать сильно не буду. Могу только сказать - пиши, и со временем все придет - это если ты собрался развить в себе писателя. Если не собираешься, лучше не пиши больше.
Особенно порадовали слова в конце "как мне хотелось спать… Я упал на землю и провалился в сон."
Вокруг бой идет, главный герой только что покромсал на куски несколько врагов, адреналин, боевой азарт, а тут получил пару царапин и сразу баиньки? Мягко говоря - неправдоподобно. Ежели норд попался такой мягкотелый, то надо было хотя бы описать, что от боли и от потери крови отрубился. А то просто смешно как-то, спать на поле боя)
Сцена с прыгающими берсерками и конницей вызвал у меня нервный смех. Вроде рассказ в реализме написан, крови, кишки, битва, а тут берсерки в прыжке обезглавливают тяжелую свадийскую конницу. Я думаю, что даже такие хардкорные "жрецы войны" и не менее хардкордные нордские генералы понимали, что против конницы надо выставлять не полуголых мужиков с топорами и мечами, а организованный строй копейщиков. А полуголых качков с двуручными топорами - против вражеский пехоты.
Свадийская конница - это прообраз японских камикадзе? Если их там осталось "жалкие ошметки", почему не повернули назад? Командир у конницы наверняка японец.
Вообще это "за час до падения" мне кажется очень странным. Чтобы королевство пало надо
 - убить короля
 - убить всех высокопоставленных министров/генералов
 - осадить королевский замок и разграбить его
 - осадить и взять столицу
Это как минимум. И для боя, в котором решается судьба целого королевства - час это очень несолидно. Там же подкрепления есть, полки, взводы. Если конечно всех солдат не вытянули в одну длинную линию и не отправили их сразу ВСЕХ, то бой может длиться достаточно долго. Не час - точно.
Эм, вердикт. В общем не хочу, чтобы моя минирецензия убила в авторе писателя, НО настоятельно рекомендую начать с более простых вещей. Типа брел бездельник молодой по полю, и приключения на свою голову искать. И научиться расставлять запятые не помешает.

Автор берет недельку (полторы) отдыха для обдумывания дальнейшего сюжета и сбора информации.

Спасибо) Что я бы без читателей делал)
Дальше буду описывать его жизнь в деревеньке. Между частями буду вставлять то, что происходят в большом мире.

Вот поэтому комменты читателей очень важны, особенно для начинающих графоманов типа меня)
Нет, спешу всех успокоить, никакого американизма не будет. У нас же реализм-стайл. Никакой магии, никаких "инопланетных технологий" и прочее. Вэспин - он для себя старается, любого, и для Свадии. Увидите)
А вот про свада оччень хорошее замечание. Честно признаюсь, этот персонаж появился сам по себе. Я его не задумывал. И раз уж его таким вот видят, надо его развивать.

Вчера купил новый роутер (старый приказал долго жить). Поставил, установил, все идет - прекрасно. Одна фигня - (может это из-за серва, не знаю). Постоянно вылетаю с ошибкой "Connection to server is lost". Играю там 10 минут - бац, вылетаю. Или 5. Или 15, но железно вылетает. Что делать? Может это из-за портов или просто роутер слабенький попался? (ежели он на русском серваке с 27 игроками так вылетает, так что же будет на европейских с 60-70??  )

Исправил, спасибо. Новая часть. Ах да, и впридачу карту, которой я пользуюсь.
http://img297.ссылки на данный сайт запрещены/img297/9845/mapinenglishcopy.jpg

Безбрежные снежные равнины раскинулись перед глазами измученного дезертира. Уже шел пятый день его путешествия по Великой Вегирской Тайге. Так ее называют вегиры. Великая. Что великого в этой снежной пустыне, где круглый год холод и стужа. Родок весь дрожал, пытаясь хоть найти еще немного тепла в своем теле. Тщетно. Все поглотил холод. Нестерпимо холодно. Он никогда и представить не мог, что здесь, в этом мире может быть так холодно. Чтобы хоть как-то отвлечься от всепроникающей стужи, молодой мужчина начал вспоминать вчерашний день. Снег. Холод. Еще позже. Снова снег, снова холод.

Да, пять дней назад он прибыл снова в Кхудан. Уже тогда он понимал, что путешествие потребует много вещей: еда, теплая одежда, кремень и еще кое-что по мелочам. И он не пожалел денег, купил все, что требовалось. Новые сапоги, подбитые мехом, меховую шапку, большие, теплые перчатки, каких не встретишь нигде кроме как в Вегирии. Запасшись едой на неделю, он выдвинулся из города, помня о наставлениях того свада, чьего имени он даже не узнал. Двигаться вдоль реки. Она здесь одна такая, большая, с многими ручейками и ответвлениями Пираш.

Но судьбе было угодно, чтобы он заблудился. В первый же день пути снежная буря сбила его с пути. Родок, не знавший этих мест, очень скоро заплутал и повернул на север, отправившись прямиком в сторону гор. Свою ошибку дезертир осознал только на третий день, когда ничего кроме бескрайних равнин и холмов, покрытых снегом, да редких деревьев, не было вокруг. Между вегирскими городами и таежной зоной располагалась большая снежная пустыня. Но было уже поздно. Его свадийский скакун протянул лишь еще полдня. Еще одна ошибка. Лошадь, выращенная для скачки по свадским равнинам, рухнула под всадником после четырех дней пути в такую холодную погоду. Она была все еще жива, но разве может человек тащить за собой ослабевшее животное? Даже если она смогла бы подняться, то врядли прошла бы и мили. И безымянный оставил ее умирать от холода и голода, горько пожалев о своей глупости. Оставшись без лошади, теперь он – лакомый кусочек для горных разбойников. Да что там разбойники, холод прикончит его гораздо раньше.

Не в силах идти дальше, молодой мужчина упал на снег и начал разбирать свои вещи. Снегопад уже закончился. Стали видны далекие верхушки деревьев, обозначающие начало таежной полосы. Он должен добраться до какой-нибудь деревни. Съев что-то из своих запасов, родок приложил свои руки, одетые в перчатки к обожженному холодом лицу. Кольчугу, щит и шлем ему пришлось заложить в Кхудане, чтобы купить теплую одежду. И сейчас, пребывая, собственно, в холодном аду, молодой мужчина не жалел об этом решении. Более того, он жалел о том, что не заложил и совершенно бесполезный кавалерийский топор, висевший у него за спиной.
Безымянный достал из сумки толстый кусок шерстяной ткани. Тщательно завернувшись в него, подоткнув края, родок начал безудержно дрожать, пытаясь согреться. Немного тепла он получил. Усталый путник закрыл глаза и провалился в беспокойный сон, прерываемый холодом и стужей. Проснулся он ранним вечером. Нельзя спать ночью здесь. Ночью надо двигаться, чтобы хоть как-то согреться. Проклятые тучи. Ни единого лучика света. Дезертир собрал свои вещи и, подкрепившись кое-чем из еды, снова продолжил свое шествие. Уже было очень темно.

Из его рта клубами вырывался пар. Родок старался двигаться в быстром и равномерном темпе, но через некоторое время уже начал тяжело дышать. Холодный воздух жег ноздри. Дезертир вытащил из сумы какую-то тряпицу и завернул ею свою нижнюю часть лица. Надо идти вперед. Он не может позволить себе умереть здесь, закоченев от холода. Ноги подкашивались. Воля стремительно покидала его. Так хотелось свалиться на землю и, закрыв глаза, заснуть, чтобы никогда не просыпаться. Сделав еще несколько шагов, молодой человек упал на окоченевшую землю, уткнувшись лицом в снег. Поднялся холодный, жестокий ветер, обжигающий плоть даже через одежду.

Молодой мужчина почувствовал, что ноги отказываются поднимать тело. Вдруг на родока накатилась странная волна слабости. Его начало трясти. Умереть? Здесь? Он все еще может ходить, но куда? Куда? Странное, смешаное чувство отчаяния и безразличия охватили родока. Сжав зубы, дезертир силился подняться. Но ничего не выходило. Дрожащий, ослабевший, оставшийся без всякой надежды, изгнанный из общества человек лежал на покрытой снегом поляне, полный боли и страха. К горлу подступили слезы. Пытаясь сдержать их, дезертир сжал свои зубы еще сильнее и начал исступленно биться в беззвучной истерике. На него накатилось все, что он пытался сдерживать последние недели. Зачем он живет? Что он тут делает? Для чего? Почему он бежит ото всех? Что он сделал? Ответов не было, только больше вопросов. Горе завладело всем его существом. Уже не сдерживаясь, он плакал навзрыд, как маленький мальчик. И было еще что-то. Жгучее чувство вины, эти взгляды пойманных им рабов. А чем они заслужили такую участь? Голова его гудела. Нахлынувшие воспоминания и эмоции причиняли ему жуткую душевную боль, которую он чувствовал физически. Наконец не в силах остановить все это он издал протяжный дикий вопль, разрезавший тишину снежной пустыни. В этом крике было все мучившее его существо. Хриплый, тяжелый, прерываемый рыданиями крик. И наконец он замер. Тяжело дыша, он вдруг поднялся и, спотыкаясь, рванулся вперед. Быстрее, еще быстрее! Не останавливаться! Бежать от всего, бежать! Задыхаясь от тяжелого бега, молодой родок мчался вперед. Он оставит все позади. Все.

Родок бежал, не разбирая дороги. Перед глазами все тряслось. Он уже ничего не чувствовал. Он просто бежал. В этом простом действии он нашел временный покой. Просто беги. На его лице появилась странная улыбка. Наконец, обессиленный, он остановился. Дальше молодой человек пошел шагом. Дезертир возвращался к реальности толчками. Все окружавшее его снова приобрело смысл. Рассудок и порядок медленно, но верно возвращались на свои места в его измученном сознании.

Люди. Через несколько минут ходьбы, он почувствовал, что за ними следят. Прежде тихая пустыня наполнилась непривычными звуками. Один, двое… нет трое. Может больше. Родок не стал останавливаться.  Молодой человек уже нащупывал на поясе свой короткий клинок, как сзади раздался грозный голос. Дезертир стремительно развернулся, вынимая из ножен оружие и замер как вкопанный. На некотором расстоянии от него, из-за большого снежного холма вынырнул человек, державший в руках натянутый лук. Целился охотник, конечно же, в родока.

Зазвучали голоса. Откуда ни возьмись, появились еще четверо мужчин, вооруженных луками и короткими кинжалами. Одеты они были в меховую одежду, выкрашенную в белый цвет. Разбойники? Бандиты? Лучники окружили родока и, отобрав у него оружие, начали расспрашивать его на вегирском. Молодой мужчина покачал головой, давая знать, что не понимает этой речи. Один из незнакомцев подошел к пленнику и приблизил свое лицо вплотную к обожженному холодом лицу молодого незнакомца. Затем он повернулся к своим товарищам и покачал головой. Дезертиру вернули его меч.

Охотники собирались уходить, как вдруг их остановил возглас родока. Они обернулись. Молодой мужчина начал показывать знаками, что ему очень холодно, и ему нужно место, где можно переночевать. Местные жители не желали вести его в свою деревню. Тогда родок вытряс из переметной сумки все монеты и протянул их вегирам. Последние переглянулись, посовещались меж собой, а затем кивнули дезертиру. Преступник торопливо пошел следом за охотниками, надеясь на то, что его сейчас не пристрелят и не ограбят. Ему было страшно. Но у него не было выбора. Он не протянет еще день в этом месте. Родок шел следом за охотниками, оставляя позади место проявления своего горя.

Блин, это шедеврально!) Надо кому-нибудь спеть ее и выложить)

Полное продолжение выкладываю.

Перед глазами проносились деревянные стены домов Кхудана. В нос ударил сильный запах помоев и гнилой рыбы, но он не обратил на это внимание. Бежать, бежать, преследовать! Более молодые помощники обогнали его еще несколько секунд назад. Но они не в степях и не скачут на лошадях, они находятся в крупном городе с сотней улиц, переулков и проходов. Важнее всего здесь знание местности, но не скорость. А этот город он хорошо знал, приходилось здесь воевать давным-давно в рядах свадийской армии, осадившей Кхудан, белоснежную жемчужину Вегирского Королевства. Пусть гончие загоняют дичь к охотнику.

Немолодой уже человек с накинутым на голову капюшоном пронесся мимо какой-то пекарни, а затем внезапно замер. Он повернулся спиной к улице и застыл. Старик был опытным бегуном – его дыхание хоть и было частым, но отнюдь не тяжелым и судорожным. Он спокойно дышал и ждал появления цели, готовясь к броску.

Спустя минуту преследуемый им человек пронесся мимо него. Свад сделал шаг вперед и схватил жертву за плечи, а затем поволок свою добычу в одну из боковых улиц, скрытых от постороннего взора. Пойманный им человек начал подавать голос – свад схватил его за горло, а затем нанес быстрый удар в челюсть. Молодой человек обмяк и привалился к стене, потеряв сознание. Старик быстро смотрел лицо оглушенного им человека и начал ждать. К нему немедленно подошли его помощники. Один, дюжий рослый норд, нес в руках большой мешок, куда и поместили парня, прикрыв его голову тканью и насыпав сверху немного овощей. Через несколько минут вся свадийская компания вышла из боковой улицы и направилась к постоялому двору, где они снимали несколько комнат. Там их уже ждали двое преследовавших вооруженного человека, который был рядом с их целью. Доложив старику, что поймать охранника не удалось, они все вместе оседлали своих лошадей и направились на юго-запад, возвращаясь в Свадию. Стражники у ворот даже не обратили внимания на странный мешок, перекинутый через лошадь одного из свадов.

- Ривальд, благодарю за проделанную вами работу, - весело произнес лорд Вэспин, обращаясь к немолодому сваду, только что прибывшему из Кхудана, - В каком состоянии находится наш… как его, ах да, Чагатай?
- Неплохо, милорд. Когда я пояснил ему по пути, что от него хотят, он тут же повеселел. Другого такого болтуна не найти во всем Кергитском Ханстве, - жеманно ответил Ривальд.
- Это хорошо, что он болтун. Хотя…. Впрочем, неважно. Приведите его ко мне, и останьтесь, будете переводить.
Слуга поклонился и вышел. Это был жест доверия. Его хозяин доверял ему настолько, что готов посвятить в свои загадочные планы. Ривальд широко улыбнулся. Может и ему что-то перепадет от этого жирного пирога. Может быть.
Спустившись вниз, старик подозвал к себе Чагатая и повел его обратно, в комнату Вэспина. Пропустив парня первым, он вошел внутрь и плотно закрыл за собой дверь на замок. Хозяин замка уже сидел за столом, на котором были разложено множество тарелок с едой и фруктами. Лорд Вэспин жестом пригласил кергита сесть. Ривальд же начал прислуживать за столом, начав с того, что щедро наполнил тарелку едой и поставил ее перед молодым кергитом. Проголодавший юноша робко посмотрел на Вэспина. Тот ответил ему широкой улыбкой и жестом пригласил начать трапезу, что кергит и сделал. Вэспин тоже начал есть, пригубив для начала небольшой бокал с вином. Такой же стоял и рядом с Чагатаем. Юноша снова поднял глаза, пытаясь спросить, можно ли ему вина, но взглянув на веселое лицо лорда, сам взял бокал и начал пить. Трапеза проходила в легкой, непринужденной обстановке, хотя не было произнесено ни слова, и Чагатай расслабился. Если он и узник этого замка, то узник важный. По крайне мере на хорошую еду он всегда может рассчитывать. В очередной раз взглянув на свадийского дворянина, он увидел, что тот собирается заговорить. Чагатай немедленно отложил тарелку и приготовился слушать. Ривальд начал переводить.
- Мой дорогой гость, я прошу извинить меня за столь неподобающее приглашение посетить мой замок, - произнес Вэспин, глядя прямо в глаза своему юному собеседнику.
- Это ничего, ничего…, - протянул кергит, удивленный вежливостью лорда по отношению к нему.
- Если вы не возражаете, то перейдем к делу. Вы в курсе, почему вас пригласили сюда?
- Да, он объяснил, - ответил Чагатай, посмотрев на Ривальда.
- Хорошо. Давайте поговорим о вашем отце. Какой он был?
- Ну… я нечасто с ним виделся, понимаете, он вообще мало мною интересовался. Все работал.
- Работал значит? – лорд подался вперед, положив локти на стол, - А в чем была суть его работы? Он рассказывал что-нибудь?
- Ну, я не очень хорошо помню. Он ведь был инженером, строил дома, мосты, замки. Ну, осадные башни...
- Это работа заурядного, обычного инженера. А ваш отец, при всей его скромности, таким считаться не мог.
Юный кергит изобразил на своем лицо удивление и переспросил.
- Мой отец?
- Да. В чем дело?
- Ну, понимаете... не знаю как это сказать, но мой отец был просто инженером. Ничего особенного он не делал... даже более того, он был не очень-то выдающимся. По долгу сидел без работы, запершись в доме, - и тут Чагатай умолк. Быстро посмотрев на улыбающееся лицо Вэспина, он продолжил, - Не может быть, чтобы вас интересовал его... эээ ... личная работа?
- Именно это меня и интересует.
- Это были сказки. Таких механизмов не существует. Вообще. А его корабли? Разве может корабль, обитый железом, плавать? Он правда говорил, что сумел создать, - это слово он произнес с недоверием, - новый металл, который и прочный и легкий. Поверьте, вас это не...
Лорд Вэспин поднял руку, одним жестом приказав кергиту замолчать. Властно поднявшись, он приблизился к молодому человеку и напрямик, без переводчика, задал вопрос на кергитском.
- Где этот металл? Он получил его?
Испуганный внезапной переменой Чагатай лишь покачал головой. Вэспин кивнул в ответ и снова сел. Разговор продолжился.
- Ну хорошо. Расскажите, как он умер?
- Он убил себя. Перерезал себе горло. Его нашли в доме. Везде были пепел и прах - это он сжег свои бумаги перед смертью. Я там был, - угрюмо произнес кергит, - А и еще. Почему-то он надел большие перчатки, ну знаете, для кузнечных работ. Когда труп омывали, то есть, тело его, с левой руки никак не могли снять перчатку. Она вся вспухла. Когда попытались ножом прорезать - наткнулись на что-то твердое. Решили на тело надеть рубашку с рукавами подлиннее, - Чагатай показал на себе, - Чтобы руки не видно было.
Вэспин замер. Уже второй раз за разговор он проявил нетерпеливость. Лорд быстро поднялся на ноги и сказал что-то Ривальду. Затем Вэспин снова повернулся к юноше.
- Прекрасно. Мне нужно знать, где его похоронили, - слуга, переведя эту фразу, положил перед юношей чистый пергамент и перо с чернильницей.
Чагатай вздохнул и, поколебавшись, написал что-то на пергаменте. Буквы выходили у него кривыми – лишь недавно он вновь начал писать, после службы у Алтана поступив на службу к дедушке, достаточно богатому торговцу.
Когда он закончил писать, молодой человек поднял взгляд и встретился глазами с Вэспином. Это больше не были глаза добродушного, улыбчивого и гостеприимного хозяина. Это были глаза зверя. Зверя, который увидел свою добычу. Какая-то доля безумия проскользнула в его глазах. Его пальцы алчно схватились за клочок бумаги, словно это был самый важный предмет в мире. Чагатай замер, не смея заговорить. Лорд Вэспин нетерпеливо начал читать, а прочитав, бросился из кабинета, готовясь немедленно выдвинуться из замка вместе с своими верными слугами.
Тем временем Ривальд направился к двери и поманил за собой кергита, который послушно встал и пошел следом. Слуга спокойно проговорил.
- Вы - гость здесь, мой хозяин приглашает вас остаться. Я провожу вас в вашу комнату, - Свад положил свои руки на плечи Чагатая и мягко, но решительно повел его к лестничной площадке. Юный кергит судорожно кивнул. Внезапная мысль прокралась в его сознание. Черт, а ведь узник все равно узником остается, как бы его ни кормили, и как бы с ним вежливо не обходились. Теперь, он узник этого огромного свадийского замка. Чагатай сглотнул, и подняв голову, начал свое восхождение по винтовой лестнице, ведущей наверх.

---

Добавлено: [time]17 Февраль, 2011, 21:19:41 [/time]

---

Всем читателям. Нужны советы. Какими вы бы хотели видеть следующих персонажей

1) Вэспин
2) Ривальд
3) Дезертир
4) Чагатай

По возможности опишите, пожалуйста, КАКИМИ вы их видите их самих и их будущее (прошлое)? Какое впечатление оставил у вас этот персонаж (его действия, мысли). Кажутся ли они вам живыми или нет?