сведений о развитии фаланги и строя в древние времена, читайте под спойлером.
Это период между шумерскими фалангами и римскими легионами, которые я описывал выше в 2 разных постах.
Кто участвовал в тренировках думаю сможет провести аналогию, только в более мелких масштабах.
Уже изначально египтяне отказались от тяжелого шумерского щита, кото-
рый приходилось держать двумя руками. Для первой шеренги они предпочли
более легкий, рамочный щит, состоящий из деревянного каркаса и натянутых
на него нескольких слоев кожи гиппопотама или быка. В высоту он достигал
роста человека, но, в отличие от шумерского, в верхней части был закруг-
лен, что позволяло воину, укрывшись за ним, наблюдать за противником;
срезанные углы увеличивали поле его зрения. Уменьшение веса щита привело
к тому, что, помимо него, воины первой шеренги могли пользоваться еще и
оружием ближнего боя: секирой, булавой или топором; облегченным щитом
можно было манипулировать одной рукой.
Интересно, что не сохранилось изображений бойцов с такими щитами, ис-
пользующих копье - но лишь ручное оружие (45). Возможно, египтянами тех-
ника копейного боя при наличии таких крупных щитов освоена не была. Зато
удар секиры в ближнем бою оказывался очень сильным, так как наносить его
можно было при полном размахе либо от левого плеча, либо от правого.
Причем сам удар был направлен вдоль кромки и щита не задевал его, пос-
кольку слегка зауженная и закругленная (или заостренная) верхняя часть
была специально приспособлена, чтобы не мешать бойцу. Воину, рубящему
секирой или топором не было необходимости открывать себя для ведения
боя; рука, не защищенная доспехом почти полностью находилась под прикры-
тием щита, в момент удара выступало лишь лезвие и древко оружия.
Щитоносцы окаймляли строй египтян со всех сторон: по фронту, с флан-
гов и сзади (при этом воинам, стоящим в крайнем ряду правого крыла при-
ходилось держать щит правой рукой, а удары наносить левой). Таким пост-
роением достигалась двойная польза: во-первых, когда не было уверенности
в стойкости набранных ополченцев, их, подобным образом, лишали возмож-
ности во время боя броситься бежать; а вовторых, если была опасность на-
падения с тыла, то две-три последних шеренги просто поворачивались и,
встав лицом к неприятелю, встречали его атаку. Такой строй представлял
собой своеобразную передвижную крепость.
Воины, находящиеся внутри фаланги, в качестве основного оружия ис-
пользовали копье. Возможно, что вначале они, как и шумеры, не были воо-
ружены щитами, но через какоето время поняли, что щит все же необходим
для прикрытия от стрел, пущенных по крутой дуге. Естественно, не было
необходимости делать его очень большим; он прикрывал торс от шеи до ли-
нии бедер. Конструкция малого щита была примерно такой же, как и
конструкция большого. Могли также использоваться различные варианты пле-
теных щитов.
Воины второй шеренги, вооруженные щитами и копьями, наносили в ближ-
нем бою удар от бедра в промежутки между щитами первой шеренги (египтяне
никогда не имели копий большой длины, максимум - чуть больше 2-х мет-
ров).
Бойцам третьей шеренги из-за ограниченности обзора приходилось бить
от головы, по линии лица и плеч противника.
Четвертая и последующие шеренги, состоявшие из ополченцев, держали
копья наконечниками вверх и создавали давление на передние ряды.
Вообще, как для Древнего Востока, так и для стран античности харак-
терны удары копьем только от бедра (или от пояса) и от головы. Никаких
изображений, где воины держат копье под мышкой, сохранившихся с тех вре-
мен, нет. Этот способ появился лишь в средние века.
Легкая пехота (греческ. - "гимнеты") состояла из лучников, пращников
и аконтистов. Защитного снаряжения они также почти не носили, за исклю-
чением разве что войлочных, обшитых тканью передников, да щитов у акон-
тистов (170).
Помимо своего основного оружия, гимнеты были вооружены еще и ручным,
обычно ударного действия.
Легкая пехота была хорошо организована и умела действовать как в рас-
сыпном строю, так и в шеренгах, то есть при необходимости стрелки выст-
раивались в несколько рядов (в основном, это относилось к лучникам).
Первые две шеренги становились на колено и вели стрельбу из такого поло-
жения, причем, чтобы не мешать друг другу прицеливаться, воины станови-
лись в шахматном порядке: каждый стрелок второго ряда стоял между двумя
стрелками первого. Третья и последующие шеренги вели стрельбу стоя. При
этом воины четвертой шеренги также выстраивались в шахматном порядке по
отношению к третьей. Если существовали пятый, шестой и т.д. ряды, то им
приходилось стрелять не целясь, навесом, так как на ровном месте впере-
дистоящие шеренги затрудняли обзор.
Такой способ боя был эффективен только против фаланги, когда следова-
ло вести массированную, упорядоченную стрельбу. Против рассыпного строя
лучников и пращников эта тактика не годилась, потому что воины в плотном
строю представляли собой удобную мишень для врага (170).
Во время атаки изо всех гимнетов аконтисты вынуждены были прибли-
жаться к врагу на наименьшее расстояние. Но дело вряд ли доходило до ру-
копашной схватки. Метатели дротиков могли в относительной безопасности
поражать фалангу издали, а пытаться атаковать сомкнутый строй ручным
оружием равносильно самоубийству, поскольку каждому нападавшему проти-
востояли бы сразу два-три воина, прикрывающих друг друга. Для боя в
плотном строю аконтисты приспособлены не были: этого не позволяли ни их
вооружение, ни выучка. Они могли показать свою доблесть в рукопашной
схватке лишь в том случае, если фалангу противника удавалось каким-либо
образом расстроить и фалангисты, лишившись прикрытия, оказывались пре-
доставлены каждый сам себе.
Колесничная атака была рассчитана, прежде всего, на психологический
эффект. Когда на врага несется лавина боевых повозок с шумом, топотом и
гиканьем; осыпая его тучей стрел, выдержать такое могло только действи-
тельно хорошо подготовленное войско, хотя воины, стоящие в строю легко
могли бы отразить натиск колесниц, зная что кони не пойдут на копья и
плотно составленные щиты. (Во всяком случае, нам не известно ни одного
подобного примера из древней и античной истории.) Колесничим приходилось
останавливать упряжки и лавировать вдоль строя, стараясь "достать" фа-
лангистов стрелами. Если же фалангу поддерживала легкая пехота, то атака
колесниц вообще сводилась на нет: боевые повозки представляли собой
слишком доступную мишень.
В то же время, колесницы были весьма опасны для разгруппированного
противника. Легковооруженным одиночным бойцам, чтобы спастись необходимо
было либо спешно отходить под защиту фаланги, либо самим образовывать
плотный строй. Его первую шеренгу составляли аконтисты, вооруженные щи-
тами и дротиками, следующие - лучники и пращники. В таком строю подго-
товленные воины вполне могли отбить любую колесничную атаку.
Прослеживается четкое структурное разделение армии на отдельные отря-
ды и корпуса.
Для быстроты и маневренности эти отряды передвигались в бою независи-
мо друг от друга и лишь перед самым копейным ударом по сигналу сходились
в единую фалангу
Численность отрядов могла быть различной. В храме города Фивы (так
наз. "Рамессеум") найдено множество изображений таких колонн. Некоторые
из них состоят из 12-ти человек по фронту и 9-в глубину; другие - из 8
по фронту и 11 - в глубину (42, 98).
На барельефах четко видно, что щиты и вооружение у изображенных вои-
нов совершенно одинаковы.
В такой фаланге при столкновении с противником первая шеренга, зак-
рывшись щитами, наносила удар копьем от бедра, направляя его чуть вверх;
вторая - от пояса, третья - от головы, по верхней линии. Остальные ряды,
как и прежде, создавали давление.
Примечательно, что египтяне по-прежнему не применяют поножей, хотя
размер щитов уменьшился и ноги оказались неприкрытыми, а, следовательно,
именно их в первую очередь и выбирали в качестве мишени стрелки и акон-
тисты врага. Чем объяснялось упорное нежелание египтян защищать уязвимые
части тела, пока неизвестно.
Достойны внимания попытки древних мастеров создать новые виды оружия,
например, комбинированную булаву и секиру. Первые попытки подобного рода
относятся к эпохе Среднего Царства (97). Манипулировать таким оружием
надо было двумя руками, закинув щит за спину или вообще без него. Поэто-
му, скорее всего, воины, имеющие секиры, находились во второй шеренге
фаланги и наносили удары через плечи впередистоящих щитоносцев (170).
Вероятно, такие бойцы чаще сражались индивидуально, например, в морском
бою во время абордажа или при обороне крепостей.
Персы не заимствовали военных методов Ассирии и Вавилона и не имели
мощной пехоты, способной сражаться в строю. Ее пехоту составляли легко-
вооруженные воины, умеющие лучше сражаться на расстоянии. Если же дело
доходило до рукопашной, то они могли биться только с такой же аморфной
массой врагов. Попытки персидской пехоты атаковать правильный строй с
холодным оружием, как правило, заканчивались неудачей. Диодор Сицилийс-
кий, описывая битву при Фермопилах, рассказывает:
"От Леонидовых воинов, будучи разбиты и прогнаны, в бег обратились.
Ибо парпары щиты и короткие пельты употребляя, на открытом поле по спо-
собному и легкому движению тела с лучшим бились успехом. В тесных же
местах сомкнувшихся неприятелей и великими щитами закрытых, ранить не
могли удобно. И так по легкому вооружению, будучи открытые, получали
удары еще" (29)
Любой школьник может сказать, что древние греки воевали плотным стро-
ем - фалангой, фланги которой прикрывала легкая пехота, а позже - кава-
лерия. Фаланга в нашем представлении - это тесный строй гоплитов, выст-
роившихся в несколько шеренг, ширина фронта которого достигала чуть ли
ни километра. Е.А. Разин в своей работе "История военного искусства" по
этому поводу высказал следующее мнение:
"Фаланга - это не только строй, но и боевой порядок греческой армии.
Действовала она всегда, как единое целое.
...Спартанцы считали тактически нецелесообразным делить свою фалангу
на более мелкие части. Начальник наблюдал за тем, чтобы не нарушался по-
рядок фаланги. Сильной стороной фаланги являлся ее удар, атака накорот-
ке. В сомкнутом строю она была сильна и в обороне... Уязвимым местом ее
были фланги, особенно фланги первой шеренги, которая прежде других нано-
сила или отражала удар. Воины держали щит в левой руке, правое плечо
оказывалось открытым, и его прикрывал правофланговый сосед. Но первого
правофлангового никто не прикрывал. Поэтому здесь ставили наиболее
сильных и хорошо вооруженных бойцов. Вследствие этого правый фланг фа-
ланги был сильнее левого фланга.
...Атака носила фронтальный характер, и тактика была очень простой.
На поле боя едва ли имелось даже самое элементарное тактическое маневри-
рование. При построении боевого порядка учитывалось только соотношение
протяжения фронта и глубины построения фаланги. Исход боя решали такие
качества воинов, как мужество, стойкость, физическая сила, индивиду-
альная ловкость и особенно сплоченность фаланги на основе воинской дис-
циплины и боевой выучки".
Все, казалось бы, просто, но при этом не делается даже попытки разоб-
рать механизм действия первых шеренг в рукопашном бою. Кроме того, мно-
гих исследователей интересует мнимая слабость правого края фаланги: яко-
бы из-за того, что воины держат щит в левой руке, правое плечо оказыва-
лось открытым. Поводом к такому суждению послужил фраза Ксенофонта, опи-
сывавшего одно из сражений:
"Воины, стоявшие на самом краю на правом фланге, после натиска лаке-
демонян на невооруженный фланг были перебиты".
В комментариях этот случай был объяснен так:
"Щиты аргивян были обращены к Коринфу, так что к лакедемонянам были
обращены их ничем не прикрытые правые бока". ("Греческая история").
Но ведь вполне возможно, что Ксенофонт имел в виду совсем другое и
"невооруженный" означало "неприкрытый конницей или гимнетами". В против-
ном же случае получается, что воины аргивян видя, что их атакует против-
ник, ничего не предприняли, чтобы защитить себя. Почему-то авторы ком-
ментариев не допустили даже мысли, что воины перед приближающейся опас-
ностью могли взять щиты в правую руку, а наносить удары левой.
В наше время большинство людей чаще пользуется правой рукой. Левши
встречаются редко, потому что их еще в детстве, как правило, стараются
переучить. Естественно, этот стереотип срабатывает при изучении, в дан-
ном случае, военной истории. Между тем описания и изображения говорят,
что древние воины, имевшие дело с холодным оружием, одинаково хорошо
владели им как правой, так и левой рукой. * Для них это являлось жизнен-
ной необходимостью до тех пор, пока порох постепенно не свел значение
рукопашного боя почти на нет.
* В подтверждение этои мысли попробуем разобрать римский строй "чере-
паха". Многим он известен по изображениям и по фильмам, но мало кто за-
думывался: как получается, что строй, кроме последнего ряда, со всех
сторон опоясан щитами? Отпет прост: воины правого фланга держат их в
правой руке, в то время, как те, кто находится в середине боевого поряд-
ка, поднимают щиты над собой, образуя что-то ироде черепицы. Ничего
сложного в таком порядке не было; им могла воспользоваться каждая римс-
кая манипула.
Слабость правого (или левого) фланга фаланги была не в том, что воины
имели открытое плечо, а в том, что атакующему фланг противнику противос-
тояли всего несколько человек, следовательно, враг легко мог зайти в
тыл. Времени для перестроения, как правило, в таких случаях оказывалось
мало, и вполне логично, что воины могли запаниковать и обратиться в
бегство: ведь никому не хотелось получить неожиданный удар в спину.
"Слабость фаланги гоплитов - во флангах. Если противнику удалось ох-
ватить фалангу хотя бы с одного фланга, в то время, как фронт занят, то
она погибла. Незначительное количество бойцов из крайних рядов едва ли
смогло бы выдержать натиск неприятеля. В то время, когда они вынуждены
остановиться и поворачиваться к неприятелю, они или заставляют этим ос-
тановиться всю фалангу, отнимая у всех задних рядов возможность выпол-
нять свою основную задачу - напирать на передние ряды, - или же происхо-
дит разрыв фаланги, и враг захлестывает ее с фланга". (51, т. 1).
Ксенофонт описывает такой случай очень убедительно: "В это же время
из города вышел еще отряд воинов через другие ворота и напал сплоченным
строем на правый фланг. Лакедемоняне были выстроены в восемь рядов и
ввиду этого считали, что они слишком слабы для флангового боя; (интерес-
но то, что, судя по тексту, автор фланговый бой, в принципе, считает
возможным. - В. Т.) поэтому они попытались сделать маневр поворота
(т.е., повернуться к неприятелю фронтом - В. Т.). Когда они стали для
этой цели маршировать назад, враги решили, что они бегут, и напали на
них; спартанцы оказались не в состоянии выполнить маневр, и часть войс-
ка, смежная с нападающими, обратилась в бегство. Мнасипп не мог подать
помощи потерпевшим в этом деле, так как он должен был обороняться от на-
падающих с фронта; число его воинов все уменьшалось. Наконец, обоим неп-
риятельским войскам удалось соединиться и напасть на Мнасиппа с его вои-
нами, которых осталось уже очень мало".
В приведенном тексте автор упомянул, что для разворота фронта спар-
танцы "стали маршировать назад", то есть половина фаланги двигалась впе-
ред, а другая - назад. Повернуться к рядом стоящим врагам спиной для
проведения маневра воины вряд ли могли; но вряд ли также восемь рядов
фалангистов, сохраняя строй и равнение, могли пятиться назад - это неу-
добно делать даже в одиночку, а не то что строем. Можно предположить,
что только две-три передние шеренги действительно пятились, прикрывая
остальных, тех, кто в это время, развернувшись спиной к врагу, спешили
выполнить маневр.
Фаланга, как единое целое, из-за своей громоздкости не могла быстро
выполнить такое перестроение, поэтому его, скорее всего, проводили от-
дельными составными частями.
Этот факт подтверждает и Арриан: "Они (трибалы) захватили вершину Те-
ма и приготовились преградить войску дальнейший путь: собрали телеги и
поставили их впереди, перед собой, чтобы они служили оградой и чтобы с
них можно было отбиваться, если нападает враг. Кроме того, у них было в
мыслях сбросить эти телеги на македонскую фалангу, когда она будет взби-
раться по самому крутому месту на горе. Они были убеждены, что чем тес-
нее будет фаланга, на которую обрушатся сверху телеги, тем скорее эти
телеги ее рассеют силой своего падения. Между тем, Александр составил
план, как безопаснее всего перевалить через гору. Когда он увидел, что
приходится идти на опасность, так как другого прохода нет, то он отдал
гоплитам следующий приказ: когда телеги станут сверху валиться на них,
то пусть солдаты в тех местах, где дорога широка и можно разбить строй,
разбегаются так, чтобы телеги падали в промежутки между людьми; если же
раздвинуться нельзя, то пусть они падают на землю, прижавшись друг к
другу и тесно сомкнув свои щиты: тогда телеги, несущиеся на них,
вследствие быстрого движения, скорее всего, перепрыгнут через них и не
причинят им вреда.
Как Александр указывал и предполагал, так и случилось. Одни бросались
врассыпную; другим телеги не причинили большого вреда, прокатившись по
щитам; ни одного человека они не убили. Македонцы ободрились, видя, что
телеги, которых они больше всего боялись, не нанесли им вреда, и с кри-
ком кинулись на фракийцев. Александр приказал лучникам уйти с правого
крыла и стать перед фалангой, где она была наиболее уязвимой, и встре-
тить фракийцев, откуда бы они не подошли, стрелами; сам он с агемой, щи-
тоносцами и агрианами стал палевом крыле. Лучники, поражая фракийцев,
выбегавших вперед, остановили наступление. Фаланга, вступив в дело, без
труда отбросила варваров, легко и плохо вооруженных, так что они, не до-
жидаясь Александра, наступавшего слева, побросали оружие и кинулись с
горы кто куда" (2).
Объяснить успех этой атаки можно только тем, что македонцы перед ней
построились не монолитной фалангой, а отдельными подразделениями. Только
так можно было избегнуть удара катившихся сверху повозок. Ведь наступая
плотным строем, воины не имели бы возможности уклониться от катящихся
повозок, а отдельные отряды, наоборот, были достаточно маневренными,
чтобы избежать удара летевших на них телег.
Перед самой рукопашной схваткой Александр дал возможность гоплитам
слиться в монолитный строй, прикрыв их на время этого маневра стрелками,
так как биться самостоятельно отряды, вооруженные длинными копьями, при-
способлены были плохо. Поэтому "расчлененная" фаланга была наиболее уяз-
вимой.
Основной ударной силой персидской армии была конница, тяжелая и лег-
кая; а также колесницы - курродренаны, со вставляющимися в колеса и дыш-
ла серпами (вероятно, изобретением мидийцев). Греки были хорошо знакомы
с боевыми качествами этих родов войск. Ксенофонт описывает такой случай:
"Однажды, когда его воины (Агесилая), рассеянные по равнине, безза-
ботно и без всяких мер предосторожности забирали припасы, так как до
этого случая они ни разу не подвергались опасности, они внезапно столк-
нулись с Фарнабазом (персидский сатрап - В. Т.), имевшим с собой около
четырехсот всадников и две боевых колесницы, вооруженные серпами. Увидя,
что войска Фарнабаза быстро приближаются к ним, греки сбежались вместе,
числом около семисот. Фарнабаз не мешкал: выставив вперед колесницы и
расположившись со своей конницей за ними, он приказал наступать. Вслед
за колесницами, врезавшимися в греческие войска и расстроившими их ряды,
устремились всадники и уложили на месте до ста человек; остальные бежали
к Агесилаю, находившемуся неподалеку с тяжеловооруженными". ("Греческая
история").
Объяснить это происшествие можно тем, что греческие воины были гимне-
тами или пельтастами. К тому же, отправляясь собирать провизию, они не
взяли с собой достаточное количество оружия: копий, щитов... Завидя про-
тивника, греки попытались образовать строй, но колесницы его рассеяли, и
всадники сражались уже с беспорядочной толпой.
Но те же колесницы в сражении при Гавгамеллах ничего не смогли сделать с хорошо вооруженными и подготовленными гимнетами.
"В это время варвары пустили на Александра свои колесницы с косами,
рассчитывая в свою очередь привести в расстройство его фалангу. Тут они
совершенно обманулись. Одни колесницы агриане (легковооруженные - В. Т.)
илюди Балакра, стоявшие впереди конницы, встречали градом дротиков, как
только они приближались; на других у возниц вырывали вожжи, их самих
стаскивали вниз, а лошадей убивали. Некоторым удалось пронестись сквозь
ряды: солдаты расступились, как им было приказано, перед мчавшимися ко-
лесницами" (2).
Конница персов не умела сражаться строем. Всадники могли образовывать
массы, "похожие на клин", как упоминал Арриан, но согласованно действо-
вать в строю не были обучены и после атаки рассыпались.
Тяжеловооруженные кавалеристы использовали весьма серьезную защитную
броню для себя и лошадей. Воины-катафракты представляли собой грозную
силу во время рукопашной схватки, но бились они каждый сам по себе.
Только парфянам удалось впоследствии организовать тяжелую кавалерию.
Илиадор рассказывает о том, как эти всадники использовали свои длин-
ные копья - палты. Такую технику боя персы, вероятно, позаимствовали у
скифов, сарматов или саков. Большая длина и тяжесть копья затрудняли
действия тяжеловооруженного всадника, кроме того, он в то время не имел
опоры для ног - стремян - и при мощном ударе мог просто вылететь из сед-
ла. И выход был найден (этим способом пользовались впоследствии визан-
тийские катафрактарии):
"Копье же острым концом далеко выдается, прямо привязано будучи к ло-
шадиной шее; самый же ремень от копья собранный привязывается к верху
ноги лошадиной, которой в сражении не только не убавляет силы, но притом
делает помощь руке конного, коему оставалось единственно бросать прямо и
метить. Итак когда он вытягивался, и шел далее, противник противлением
жестче делал стремление для удара, то конный всякого попадавшего наск-
возь пробивал, а иногда и двух одним разом" (29).
Фиксированное копье гасило отдачу и всадник мог продолжать бой.
Сила персидских кавалеристов была в том, что как легко, так и тяжело-
вооруженные, они искусно владели луком, и стрелами наносили большой урон
плотным построениям. Греческие наемники, принимавшие участие в битве под
Пилусием (525 г. до н.э.) на стороне египтян, против персидского царя
Камбиза, на себе испытали искусство персидских конных лучников.
