Пролог
Холодную тишину осеннего леса пронзает хриплый мужской крик. Кричали с надрывом. Протяжно. Жертва скулит, дергая правой ступней. Хруст. Ржавые щипцы превратили в кровавое месиво еще один палец. Рука, державшая инструмент, была грубая, загорелая, вся в шрамах. Рука дрожала, но за палец схватилась цепко. Связанный крикнул еще раз, а затем откинул назад голову. Изо рта его потекла пена, а из глаз брызнули слезы. Мучитель медленно поднялся на ноги, бросая под ноги окровавленный инструмент. Тело жертвы мелко дрожало. Пленник застыл в своей нелепой позе, словно переваривая полученную порцию боли и мучений.
Глоток. Рослый, длинноволосый мужчина сделал большой глоток из своей фляги, отвернувшись от молодого человека, которому он только что сломал все пальцы на правой ступне. Черноволосый, с неопрятной бородой и равнодушными глазами. Грязная, заношенная одежда. Брюшко перетянуто большим кожаным ремнем с литой бронзовой пряжкой. На ногах – разношенные кожаные ботинки огромного размера.
Грэг сделал еще один глоток. Его правая рука непроизвольно дернулась, отчего на его старую рубаху пролилось немного воды. Мужчина тряхнул головой, как какой-то зверь, утирая губы рукавом, одновременно повернув голову назад. Пленник был там же, привязанный к старому дубовому пню.
Дрожь в правой руке никак не унималась. Фляга выскользнула из его рук, падая на мерзлую землю. Темной струйкой потекла вода из фляги на землю, оставляя за собой небольшую лужицу. Грэг тупо уставился на нее, а затем поднял свою правую руку. Ладонь ходила ходуном. Мужчина снова тряхнул головой, убирая волосы с лица, устало вздыхая. Его рот весь искривился, а лицо превратилось в ужасную гримасу. С коротким ревом он послал упавшую флягу пинком в кусты, а затем вцепился здоровой левой в трясущуюся правую. Стиснув пальцами свою кисть, он весь напрягся, задержав дыхание. Лицо покраснело от натуги. Все тело окостенело. Будто бы он пытался оторвать правую кисть.
Тяжело дыша, он медленно освободил свою руку из плена. Рука едва заметно дрожала, а затем и вовсе успокоилась. Грэг с каким-то усталым облегчением посмотрел на правую ладонь. Все в порядке. Все в порядке. Тихий смешок, в котором была слышна неподдельная радость.
Хрип. На этот раз Грэг вонзил толстое металлическое шило в жевательную мышцу жертвы, причиняя ей немыслимую боль. Жертва затряслась в агонии, не в силах даже полноценно закричать – хоть как-то облегчиться. Кончик шило пронзил мышцу насквозь и пошел дальше. Десна. Зуб. Маленький участок леса наполнился отчаянными всхлипами и криками молодого человека.
Послышалось журчанье. Грэг даже не обратил внимания. От боли и шока жертва обмочилась. В третий раз.
Мучитель медленно вынул шило. Затем он внимательно посмотрел на свою жертву. Взгляд его изменился – из равнодушного, он вдруг стал заботливым. Палач жалел свою жертву. По-настоящему. Грэг кротко улыбнулся и отложил в сторону шило, демонстративно показывая руки и склонив голову вбок. Парень мутным взглядом окинул фигуру своего мучителя. Его разбитые в кровь губы зашевелились. Грэг заботливо приблизил ухо поближе. Его губы, полнокровные, растянулись в сдержанной улыбке. Грэг поднял руку.
- Есть, седлайте коней!
…
- Потаскуха!
- Нет, нет, я не знаю где Иврин, правда!
- Сука! Где мой сын? Где он?
- Я не знаю, я не знаю, я не…, - девушка не успела закончить фразу. Огромный камень взмыл в воздух и попал ей прямо в глаз. Она вскрикнула, упав на землю. Обезумевшая от ярости старуха подняла с земли еще один камень и снова размахнулась. Следующий снаряд попал беспомощно лежащей на земле по бедру.
- Пожалуйста, пожалуйста… не бейте меня, не надо, - заскулила девчонка. Какой-то мужик схватил старуху, но не особо рьяно. Вокруг собрались деревенские. Каждый глядел на эту сцену по-своему. Кто-то с любопытством, кто-то с неприкрытой ненавистью, направленную на молодую, а кто-то жевал на ходу яблоко и ждал дальнейшего развития.
Старуха с дикими криками вырывалась из рук своего старшего сына, проклиная его. Девушка пыталась кое-как отползти подальше от фурии. Ее когда-то красивое парчовое платье было разодрано: один рукав свисал с плеча, шов разошелся в нескольких местах. Когда-то горделивая дворянка, расхаживающая по роскошному, зеленому саду при поместье, теперь валялась в грязи, в рваной одежде, униженная, оскорбленная, с разбитым глазом и многочисленными синяками.
Раздался топот копыт. По дороге к деревне мчались шесть вооруженных всадников. Взмыленные лошади доставили своих всадников прямиком на сцену. Один мужчина, высокий блондин со спутанными волосами, тотчас спешился. Он неторопливо натянул на правую руку поводья, ведя за собой свою лошадь, а затем приблизился к распластавшей на земле девушке. Он грубо схватил ее за подбородок и внимательно рассмотрел лицо. Девушка вяло пыталась закрыть лицо руками. Мужчина нетерпеливо схватил ее за руки. Его взору предстало печальное зрелище – то, что некогда было миловидным, молодым личиком теперь запачкалось, покраснело и раздулось от оплеух и ударов. Подбитый глаз вспух. Из под огромного ливового синяка текла тонкими ручейками кровь.
Мужчина с досадой опустил девушку и кивнул. Другой всадник спешился, приблизился к девушке, помогая ей встать и взобраться на седло. Блондин облизнул губы, а затем помахал руками двум всадникам. Те тоже спешились.
Вся тройка без всяких слов приблизилась к матери и сыну, которые все это время стояли, словно обнявшись, и смотрели. Блондин презрительно посмотрел на старуху, задав вопрос.
- Ты, чтоль, карга, избила ее?
Старуха смерила мужчину подозрительным взглядом, окончательно вырываясь из рук сына.
- Ну, я! И что? Ты кто такой, пес смердящий? Чего притащился сюда?
Далее последовал удар. Старший сын старухи упал на землю со сломанным носом. Один из спешившихся, рослый детина, занялся им, начав его методично избивать. Второй воин схватил старуху, повалив ее на землю, и вытянул вперед ее старческую руку. Блондин медленно обнажил фальшион, висевший все это время у него на поясе, в ножнах.
Удар. Старуха кричит от боли, извиваясь на земле, пытаясь понять, что с ее рукой. Блондин наклонился, поднял отрезанную конечность и положил ее в небольшой холщовый мешок. Детина добавил еще парочку ударов старшому. Никто из зрителей не шелохнулся. Никто не издал ни крика. Кричала лишь старуха, лишившаяся руки.
Вскоре все лошади были оседланы. Животные заржали, и, повинуясь людям, развернулись и умчались в обратном направлении.
…
- Я тебя ненавижу, отец! Ненавижу! Ненавижу! – кричала девушка в парчовом платье. Новом. Юная дворянка пыталась накинуться на отца. Тот хладнокровно схватил ее, отвесил несколько оплеух и бросил свою дочь на кровать. От бессилия юное существо залилось горючими слезами, уткнувшись в подушку, проклиная отца и всех, кто разлучил ее с Ирвином. Ее Ирвин. Где же он?
Тем временем отец семейства повернулся к стоящему в дверях блондину со спутанными волосами. Тот показал уже стареющему знатному человеку мешок. Помещик едва посмотрел на него и махнул рукой. Ему явно ни к чему такие трофеи в его поместье. Главное, что мерзкое существо, посмевшее поднять руку на его дочь, было наказано.
Тем временем девушка продолжала убиваться. Отец выразительно посмотрел на эту сцену, а затем нарочито громко спросил свое дитя.
- Зачем тебе Ирвин, дочь моя?
Всхлипы прекратились. Из-под подушки раздалось какое-то мычание. Отец нетерпеливо покачал головой.
- Ах, любовь. Любовь. И вправду, такой красавчик. Ну, не могу я отказать своей дочери. Вот твой Ирвин. Смотри.
Распахнулась дверь. Что-то, вернее кого-то втолкнули внутрь комнаты. Страдалица вся подскочила, поворачиваясь к новоприбывшему. Юная Милона легко спрыгнула с кровати, приблизившись к стоящему на коленях человеку и взяла его лицо в свои руки. Чтобы в следующий момент издать дикий вопль и отскочить назад.
- Кто это? Это не Ирвин! Что это за урод? Калека! Кого-то мне подсунул, папа?!
- Это Ирвин, разве ты его не узнала? Может ему что-то сказать? Ирвин, ты разве не узнаешь мою дочь? Скажи что-нибудь? – ответом ему было лишь мычание.
Тем временем Милона с неприкрытым ужасом и омерзением смотрела на Ирвина. Точнее на то, что осталось от него. Кажется, она сейчас упадет в обморок. Ее лицо побледнело. Руки были прижаты ко рту. Рот были приоткрыт. Но вместо обморока она видимо приняла решение. Милона отвернулась к противоположной стене и выдала.
- Я… мне не нужен больше Ирвин. Отправь, пожалуйста, его обратно в деревню. Я его разлюбила, - последнее слово девушке далось с трудом.
Отец семейство вздохнул с облегчением. Ирвин поднял голову и с тоскою посмотрел своим оставшимся глазом на повернувшуюся к нему спиной любимую. Он издал отчаянный крик, бросаясь ей под ноги – но его грубо остановили и выволокли из поместья. Ирвин отчаянно сопротивлялся, брыкался и кричал. Его, орущего, потерявшего всякую надежду и лишившегося цели в жизни, швырнули на землю. Там Ирвин сжался в комок, обхватив голову руками, на которых не было пальцев. Кто знает, о чем думало это существо в этот момент? Кто знает.
Что с ним потом случилось? Да ничего, его посадили на телегу и отправили обратно, в деревню.
А что с Милоной? Через три месяца беглянку выдали замуж за очень симпатичного молодого отпрыска одного из местных лордов. Она была очень счастлива. Честно. Вы бы видели, как она смотрит на своего молодого мужа. Или как он смотрит на симпатичных служанок.
…
Вы спросите – кто же мы? Это хороший вопрос. Среди нас есть разные люди с разными талантами. Безусловно, они все подходят для нашего ремесла. Прекрасно подходят. А ремесло у нас опасное. Очень.
Но все же, я отвечу конкретно на ваш вопрос.
Мы – охотники. За людьми.
А это наша история.
Как мы убивали, предавали, выживали … и погибали.
