Мечи.
К привилегированному, но широко распространенному оружию принадлежали мечи.
В пределах IX - XIV вв. они подразделяются на две основные группы -
каролингские и романские. Первые, а их найдено более 100, относятся к концу
IX - первой половине XI в. Находки этих клинков сконцентрированы в
нескольких областях Руси: в юго- восточном Приладожье, районах Смоленска,
Ярославля, Новгорода, Киева и Чернигова. Мечи обнаружены, как правило, в
крупнейших курганных могильниках вблизи или на территории важнейших
городских центров. Судя по богатству захоронений клинки принадлежали воинам
- дружинникам, купцам, княжеско-боярской верхушке, иногда состоятельным
ремесленникам. Редкость нахождения мечей в погребениях (равно как и шлемов,
доспехов, щитов) не означает их недостатка в боевой практике, а объясняется
иными причинами. Меч как особо почитаемое и ценное оружие в период раннего
феодализма передавали от отца к сыну, и при наличии наследника он
исключался из числа погребальных приношений. В более поздний период мечи
нередко выдавались рядовым дружинникам из государственных арсеналов,
вероятно, только в пожизненное владение. Перейдем к типологии мечей.
Для классификации клинков IX - XI вв. использована схема Я. Петерсена,
разработанная на норвежском, а точнее, общеевропейском материале. Речь идет
о рукоятях, которые сопоставляются по формам и украшениям. Что касается
лезвий мечей, то они (при общей длине около 1 м) почти одинаковы,
относительно широкие (до 6 - 6,5 см), плоские, с долами (занимающими
среднюю треть полосы), слегка суживающиеся к оконечности. Анализ рукоятей
служит, однако, изучению всего изделия, включая и его клинок. Установлено,
что средневековые мастерские большую часть лезвий выпускали с уже
смонтированными навершиями и перекрестьями. В Европе встречаются, правда,
случаи, когда рукояти готовых полос изготовлялись или переделывались вне
стен первоначальной мастерской. Наличие своеобразных рукоятей может также
свидетельствовать о существовании местного клинкового ремесла, освоившего
необходимые технологические операции по ковке холодного оружия. Таким
образом, при помощи типологической схемы Петерсена можно выделить, во-
первых, единообразные серии высококачественных мечей, изготовленных, как
правило, западноевропейскими мастерами, во-вторых, обычно своеобразные по
отделке изделия (или их детали) местной работы.
Сказанное относится и к русским находкам. Часть из них во всех деталях
соответствует общеевропейским образцам и их хронологии, часть же отличается
от последних формой и украшением рукоятей, а также и своей датировкой.
Перечислим здесь встреченные на территории Руси мечи международных типов
начиная с древнейших. К ним относятся: клинки с нешироким прямым
перекрестьем и треугольной головкой, образцы с массивным навершием и
перекрестьем, обложенными бронзовыми орнаментированными пластинами; изделия
с трех или пяти-частной головкой и перекрестьем с расширяющимися концами и
близкие к ним - с навершием, оформленным по бокам условно трактованными
звериными мордами. Отметим далее экземпляры с увенчаниями, но снабженные
ячеистой орнаментацией или полихромной инкрустацией геометрического
рисунка. Рассматриваемую группу завершают мечи с полукруглыми бронзовыми
или железными навершиями и прямыми крестовинами, клинки с седловидным (с
возвышением в центре) набалдашником и изогнутым перекрестьем и, наконец,
образцы с изогнутым кверху яблоком и опущенным книзу перекрестьем.
Для рукоятей мечей упомянутых типов характерны: узоры геометрического
рисунка, выполненные цветными металлами, лентообразные украшения,
оформленные чернью и серебром, ячеистая орнаментация, массивные рельефные
бронзовые пластины, составные из 3-5 деталей .Преобладают мечи нескольких
типов, что связано с привозом партий оружия, изготовленного в крупных
мастерских Рейнской области. Каролингское происхождение большинства
рассматриваемых мечей подтвердили не только украшения, но и знаки, и
надписи на их лезвиях (об этом см. ниже). Среди найденных мечей имеются
изделия не обязательно западноевропейской работы судя по их индивидуальной
отделке. Таковы мечи с бронзовыми украшениями в скандинавском стиле Borre
и клинки с рукоятями, явно подражающими некоторым эталонным образцам.
Обращают внимание на то, как около 1000 г. изменились традиционные рукояти
франкских клинков. Этим образцам свойственны не прямые, а изогнутые
навершия и перекрестья .Такие мечи были удобны при конной рубке, так как
позволяли более свободно манипулировать рукой и кистью при ударе. Подобные
преобразования европейского рубящего оружия произошли не без участия Руси.
Весьма правдоподобно, что соприкосновение русской конной дружины с
кочевниками, влияние сабельного боя, самой тактики конной борьбы, наконец,
растущее преобладание конницы как главного рода войск - это и привело к
возникновению мечей, приспособленных к кавалерийскому бою.
Среди найденных на Руси средневековых мечей есть и такие, которые позволяют
предполагать существование в Киевском государстве не только
подражательного, но и вполне самостоятельного отделочно-клинкового ремесла.
Таковы пять сохранившихся фрагментарно мечей, рукояти которых при наличии
некоторых международных черт (например, трехчастное навершие) отличаются
выраженным местным своеобразием формы и декора. Им присущи плавные
очертания навершия и перекрестья и растительная орнаментация. Особенно
заметно выделяются рукояти мечей из Киева, Карабчиева и Старой Рязани,
отделанные чернью по бронзе. Их с уверенностью можно причислить к
высокохудожественным произведениям киевского оружейного и ювелирнолитейного
ремесла. Производившиеся в Киеве бронзовые детали рукоятей мечей и
наконечники ножен, украшенные растительным орнаментом, очевидно, находили
сбыт в землях юго- восточной Прибалтики, Финляндии и Скандинавии. Тогда, т.
е. не позже первой половины XI в., изделия русских оружейников появились на
мировых рынках. Заметим, что число таких находок, еще в древности
оторвавшихся от своей родины и оказавшихся в странах бассейна Балтийского
моря, год от года растет. Продолжается их вычленение в музейных коллекциях.
Среди мечей новых форм, распространившихся в конце X в. в Восточной Европе,
встречены и совсем необычные. Таков образец, найденный в Фощеватой около
Миргорода. Его рукоять состоит из отдельных отлитых из бронзы частей с
рельефным изображением чудовищ в стиле надгробных рунических камней XI в.
Место изготовления меча (точнее, его рукояти) искали в Скандинавии, юго-
восточной Прибалтике, однако на самом деле его правильнее связывать с
районом Киева. Дело в том, что на фощеватском клинке найдено некаролингское
клеймо, перевернувшее прежние представления о древнерусских мечах (см. об
этом ниже).
Итак, X - первая половина XI в. характеризуется употреблением мечей в
основном европейских форм, которые начиная примерно с конца X в. были
дополнены местными. В Восточной Европе поиски собственных форм рубящего
оружия наиболее сильно проявились в XI в., отчасти в XII в., что стоит в
прямой связи с упрочением ряда средневековых городов и ростом
самостоятельности их оружейного ремесла. Однако дальнейшее развитие меча в
XII - XIV вв., за некоторым исключением, вновь подчиняется общеевропейскому
стандарту. Переходим к так называемым романским мечам второй половины XI -
XIV вв. В отечественных находках их насчитывается 75. Эти клинки в
большинстве обнаружены в городах, погибших во время монголо-татарского
нашествия, потеряны на "дорогах войны", полях сражений, речных переправах.
В тех областях Руси, где еще насыпались курганы, мечи в отличие от
предшествующего времени встречены редко.
Мечи второй половины XI - XII в. легче (около 1 кг), иногда короче (доходят
до 86 см) и на 0,5 - 1,5 см уже клинков X в. Такие тяжелые (около 1,5 кг) и
сравнительно длинные мечи, как в X в., выходят из употребления. Дол клинка
суживается, превращаясь в узкий желобок. В XII в. технология производства
клинков упрощается, их делают цельностальными; такие мечи назывались
харалужными. Прежние приемы ковки полосы из железных и стальных пластин и
сложноузорчатая сварка постепенно исчезают. На мечах XII - XIII вв.
довольно редко встречаются роскошные украшения, например сплошная
платировка серебром. Навершие рукояти делается не из нескольких, а из
одного куска металла. Бронзовые детали уступают место железным, все реже
применяются рельефные орнаменты.
Во второй половине XII и особенно в XIII в. происходит новое утяжеление
рубящего оружия, что обусловлено усилением доспеха. Появляются довольно
длинные (до 120 см) и тяжелые (около 2 кг) мечи, которые по этим своим
показателям даже превосходят образцы IX - X вв. Перекрестье мечей XII -
XIII вв. вытягивается в длину и достигает 18 - - 20 см (обычная длина
перекрестья предшествующего времени 9 - 12 см). Характерная для конца X -
XII вв. искривленная крестовина сменяется прямолинейной. Удобства для
захвата рукой создавались теперь не изогнутостью частей меча, а удлинением
стержня рукояти с 9 - 10 см до 12см и больше. Так возникли мечи с
полуторными рукоятями, а затем и двуручные, позволявшие наносить более
мощные удары. Первые попытки использования мечей с захватом в "полторы
руки" относятся к домонгольской поре, но их широкое распространение
начинается в XIV в. Отметим, что на Руси еще в середине XIII в.
использовались как тяжелые рыцарские мечи, так и более легкие с полыми
деталями рукоятей. Если первые применялись против тяжеловооруженных
латников, то вторые (наряду с саблями) годились для легкой конницы.
Клинком XII - XIII вв. могли колоть, но основным назначением оставалась
рубка. Поиски оружия, поражающего сквозь самые плотные доспехи, приводят к
созданию примерно в середине и второй половине XIII в. колющего клинка.
Таков, в частности, меч псковского князя Довмонта Перед нами древнейший
сохранившийся в Восточной Европе колющий клинок удлиненно-треугольной
формы. Полоса такого устройства свидетельствовала о распространении
наборных доспехов, которые в бою было легче проколоть, чем разрубить. Меч
Довмонта, единственный из сохранившихся доныне древнерусских клинков, имеет
свою "биографию". Так, возможно, именно этим оружием псковский воитель в
битве 1272 г. "самого же мастера Столбне в лице сам уязви"". Колющие
клинки, обладая проникающим бронебойным действием, все же не вытеснили
рубящие. В XIV в. в Восточной Европе использовались крупные мечи (до 140 см
длиной) универсального колюще-рубящего действия. Они снабжались полуторной
рукоятью и прямым перекрестьем длиной до 26 см. В связи с вытянутыми
пропорциями лезвия они выковывались либо с трехрядным долом (вместо
прежнего однорядного), либо с серединной гранью.
По форме рукояти романские мечи подразделяются на типы, в большинстве
восходящие к более ран- ним образцам. К традиционным типам относятся мечи с
бронзовыми перекрестьем и пятичастным навершием изделия с трехчастным
бронзовым или железным набалдашником и обычно несколько изогнутым,
перекрестьем, образцы с седловидным увенчанием и изогнутой крестовиной,
мечи с полукруглой и линзовидной головками и, как правило прямым
перекрестьем. К новым типам можно причислить клинки со стержневидным прямым
перекрестьем и дисковидным навершием и лезвия с полигональным по очертаниям
яблоком и прямой или слегка изогнутой крестовиной.
Классификация археологического материала показывает, что на Руси в XII -
XIII вв. представлены все типы клинков, известные в то время в Западной и
Центральной Европе. По оснащению войска романскими мечами удельная Русь, по-
видимому, не уступала главным европейским странам, причем преобладание,
как и на западе, получили мечи с дисковидным навершием. Устанавливается
эволюция упомянутой детали. В XII в. она колесообразная, в XIII в. головки
получают радиальный двусторонний срез, в конце XIII в. появляются выпуклые
по боковым сторонам диски без среза. Поэлементный анализ частей меча и
данном случае необходим для уточнения его даты. Характерно, что полуторные,
а затем и двуручные клинки снабжены деталями новых для своего времени
романских мечей. На- ряду с общеевропейскими формами на Руси использовались
мечи с пяти - трехчастными навершиями, вероятно, частично местного
восточноевропейского происхождения. Возможно, мечи с бронзовыми деталями
рукоятей вывозились из русских городов в юго-восточную Прибалтику и
Волжскую Болгарию.
Сабли.
Широкое внедрение сабли, в первую очередь в лесостепной полосе, стало
возможным в связи с выдвижением конницы как главного рода войска. Отметим
здесь особые боевые свойства этого оружия. Благодаря изгибу полосы и
наклону рукояти в сторону лезвия, сабля обладает рубяще-режущим действием.
Удар имеет круговой характер, он получается скользящим и захватывает
значительную поверхность тела. Применение сабли предоставляет воину-коннику
большую маневренность в движениях, позволявшую дальше и вернее достать
противника. В регионах с сильной пехотой и малоподвижными строями
применение сабли было ограничено. Для пехотинца более удобным был меч. Он
лучше, чем сабля, был приспособлен для целей тяжеловооруженной борьбы.
Длительное соседство меча и сабли отражало не только тактические и
технические различия военного дела Запада и Востока, но и необходимость
успешного противоборства русских со степным противником его же оружием.
Если в XI - первой половине XIII в. сабля использовалась в основном в
южнорусских районах, то в XIV в. под военным давлением Золотой Орды зона ее
применения отодвинулась значительно севернее, включив Псков и Новгород.
Южнее Москвы боец того времени явно предпочитал саблю прямому клинку. В
конце XV столетия сабли вытеснили мечи почти повсеместно..
Первые дошедшие до нас русские сабли (17 из 150 относящихся к X - XIII вв.)
датируются X - первой половиной XI столетия. Их преимущественно находят в
курганах князей, бояр и дружинников в южных районах Руси, вблизи границы со
степью, Начиная со второй половины XI в. искривленные клинки встречаются не
только на юге страны, но и в Минске, Новгороде, Суздальском ополье. Почти
половина всех находок того времени происходит из курганов Киевского
Поросья, т. е. с территории, где обитали федераты киевских князей - черные
клобуки. Типология сабель, как и мечей, основана на изменении нескольких
взаимосвязанных частей оружия. клинок X - первой половины XI в.,
достигающий 1 м, к XII - XIII вв. удлиняется на 0 - 17 см. Одновременно
увеличивается кривизна полосы (измеряемая в наивысшей точке изгиба) с 3 -
4,5 см (X - первая половина XI в.) до 4,5 - 5,5 см и даже 7 см (вторая
половина XI - XIII в.). Ширина клинка, первоначально равная 3 - 3,7 см,
достигает в XII - XIII вв. 4,4 см (в среднем 3,5 - 3,8 см). Таким образом,
трехвековая эволюция сабельной полосы про- исходила в сторону удлинения,
большего изгиба и некоторого увеличения веса. Что касается сабель XIV в.,
то они отличались равномерной плавной кривизной, что больше сближало их с
формами XIII, чем XVI в. При длине 110 - 119 см и ширине лезвия 3,5 см
выгиб их полосы составлял 6,5 - 9 см. Все отмеченные изменения с наибольшей
полнотой прослеживаются на русском материале, однако свойственны они и
саблям печенегов, половцев и венгров. Можно, таким образом, говорить об
определенном единстве развития данного оружия в Восточной и отчасти
Центральной Европе в период средневековья.
Навершия сабельных рукоятей уплощенно-цилиндрической формы очень
утилитарны. Более характерны увенчания грушевидной формы. Обнаруженные в
аланских и венгерских древностях, они в отечественных находках не
встречаются позже первой половины XI в. Самым подвижным, типологически и
хронологически изменчивым элементом сабли была гарда .Таковы древнейшие из
них прямые или слегка изогнутые, с шарообразными увенчаниями на концах.
Некоторые отливались из бронзы, несомненно, в Среднем Поднепровье. В XI -
XIII вв. наиболее популярными были прямые перекрестья с ромбическим
расширением в средней части. Благодаря щиткообразным расширениям гарда
приобретала большую прочность на излом при повреждении, а также более
надежно соединялась с рукоятью и плотнее удерживала надетые ножны. В XII -
первой половине XIII в. возникают перекрестья, концы которых или несколько
опущены, или, расширяясь, переходят в дисковидные или овальные увенчания.
При таком устройстве гарды вражеский удар, с какого бы направления он не
приходился, не мог соскользнуть на рукоять и таким образом оказывался как
бы "запертым" со всех сторон. Несколько иначе предохраняла руку гарда с
боковым защитным мысиком и круглым стержневидным, как у романского меча,
перекрестием. Можно усмотреть здесь влияние меча на саблю. Хронологически
это явление можно приурочить к XIII в., когда ' замечается утяжеление сабли
и развивается массивность ее отдельных частей.
В XIV - XV вв. форма гард все более унифицируется, эволюционно они восходят
к наиболее распространенному перекрестью домонгольской эпохи. Именно в тот
период, т. е. в XII - первой половине XIII в., в первую очередь в
южнорусских городах, происходило усовершенствование сабельного эфеса,
отражавшее общевосточноевропейские поиски, что, возможно, способствовало
проникновению подобных новинок даже к таким разборчивым ценителям
искривленного холодного оружия, как степняки. Во всяком случае сабли,
найденные в черноклобуцких курганах 1150 - 1240 гг., совершенно не
отличаются от обнаруженных в русских городах. В отличие от мечей сабли
редко украшались, что затрудняет определение их этнической принадлежности.
Основания для этого дают лишь отдельные орнаментированные растительным
орнаментом образцы. Судя по этим клинкам собственное их производство
началось не позже первой половины XI в. Корни этой самостоятельности уходят
еще в X в., в эпоху великого подъема Руси, когда ковались собственные мечи.
Отечественные ремесленники наряду с венграми приняли, очевидно, участие в
изготовлении шедевра оружейного ремесла так называемой сабли Карла
Великого, ставшей позднее церемониальной инсигнией Священной Римской
империи. Изукрашенные "золоченые" сабли продолжали ковать на Руси и в XII -
XIII вв. Об этом свидетельствует полоса первой половины XIII и.,
обнаруженная при раскопках древнего Изяславля. На ней расчищены
орнаментальные клейма, удостоверяющие ее местную южнорусскую выделку.
