Байки старика Дивыча.

Жил в одной деревне вейгир, Миродив. Ну, в молодости его так звали. Пришло время и состарился Миродив. Поседел, скособочился слегка, длинную бороду отрастил. Стали звать его Дивыч. Ходил он по деревне все меньше и меньше, все на завалинке, возле хаты своей, такой же старой, как и он сам, любил сидеть. А зимой с печи не слезал, ну разве по нужде или тюри какой поесть. Вот длинной зимой, видно он и выдумывал свой байки да сказки разные. Зато летом, соберутся вокруг него ребятки, и слушают раскрывши рты, да глазенки округлив про дела разные, да дива дивные. А порой, и здоровые дядьки подходили, кто свободен был, ну или праздник какой. И для всех у Дивыча сказка находилась. За то и помогал ему всякий, кто чем мог. Кто крышу поправит, кто дров привезет, кто плетень на место поставит. Так и доживал Дивыч век свой, и ему не скучно, и люди его любили, и уважали.

Про Вейгира и Свада.

   А вот жил в городе одном вейгир. Как звали-то его… Вот позабыл уже ведь… Да без разницы как его звали. Пусть будет просто вейгир. Домик у семьи его был, а вот братьев не было. Ну, то есть были, но где-то на войне сгинули. Остался он у мамки с батькой один. Мамка у него хорошая была. Соседи говаривали, что не из простых девок. Вроде как ее батька из похода полонянкой привез, да и обженился на ней после. А уж кто она до этого была, то одним богам да мужу ее ведомо было. Но грамоту разумела, и нашу вейгирскую, и родокскую. А может и еще какую. И до того умная баба была, что все на свой лад повернуть могла. И вроде не командует никем, а все у нее по струнке ходят. И не только в семье, весь околоток привратный под ее дудку плясал. Был и в семье, и в околотке порядок. Не то что бы дрались или безобразничали, конское яблоко и то на улице не залеживалось – убирали без разговоров. Вейгиру раздолье было. За мамку все его любили и уважали. Ну, или вид делали. С мамкой его никто связываться не хотел. Себе дороже выходило у того кто пытался. Повздорит, бывает с ней кто из пришлых, особенно из кергитов. У ихних баб жизнь хуже скотины нашей. Повздорит, поорет, а то и руки распустит, а наутро глядь: то он под стражей уже, за воровство сидит, а то и просто, с ножичком под лопаткой найдут.  А то и не найдут вовсе. И все бы хорошо, но появился в их околотке свад. Да, тоже не вспомню, как звали. Свад и свад. Крыса редкостная. Его среди своих-то не любили. Но пронырливый был, что твой хорек. И деньги к нему так и липли. Что ни сделает, все ему в карман барыш. Особенно на чужой беде у него наживаться получалось. Так вот, поселился он в городе, через улицу от околотка, в котором вейгир жил. И начались странные дела твориться. То мужик пропьется прогуляется, то проворуется на стороне, то пацан какой весь избитый домой придет. Вроде в самом околотке все ладно, а исподволь не очень. До поры с этими бедами справлялись. Вот только батька у вейгира чудить начал. Он-то до поры лихой вояка был. Где только не погулял: и в Свадии, и у Родоков, и у Нордов. Даже к кергитам не раз ходил. Только короток век воинский, редко кто как я до седой бороды доживает. И схлопотал батька нашего вейгира булавой по темечку. Шлем вдребезги, сам едва жив остался. Ведун его полгода в логове своем выхаживал. Так до конца и не выходил. То есть, батька живой остался, но с головой нелады были. Особенно ежели выпьет.  Мать-то не трогал, а вот сынку доставалось.  Только раз он на жену руку по хмельному делу и поднял, да не рассчитал-то силушки, и прибил ее насмерть. Его и под стражу  не взяли, что толку-то? Утром встал – ничего не помнит, а жена прибита насмерть. Делать нечего, схоронил бабу, да стал бобылем жить. В околотке после этого дела совсем по-другому пошли. Если раньше умом управлялись, то теперича силой стали люд вразумлять. То есть батька вейгира нашего. Ох и боялись его люди. Шутка-ли, жену родную насмерть забил, а что в беспамятстве да спьяну, про то не все знали. Однажды целая банда кергитов на околоток напала. Дело чуть до пожара не дошло. А сколько народу побили-покалечили, сколько добра попортили. Да не тут-то было. Поднялся батька, с дружками да вдарил косоглазым по первое число. Долго их потом даже близ города видно не было.  Соседи его еще больше уважать и бояться стали после этого. Он, правда особо не разбирал, кто прав кто неправ. Порой и виноватый у него в друзьях ходил, а порой и невиновного отметелит так, что едва под стражу не загремит. Особо люто он свада того ненавидел. Уж за что, не знаю, только сказывали, что прежде чем жинку свою забить, его с ним в одном кабаке видали. Чуть до смертоубийства у них с ним не доходило. Свад-то все чужими руками подлости строил. То кому чего нашепчет, то подкупит, а батька вейгира напрямки. Как подловит свада – так и в рыло ему в крысиное.  Вейгир в ту пору подрос уже, и на ус все наматывал. Вслед за батькой и его в околотке, да и не только, народ побаивался. Шибко он на своего отца похож был. Чего свад на них взъелся? А я не говорил разве? От же дурья башка! Да вода в том околотке в колодцах дюже хороша была. Чистая, свежая – попьешь такой и по телу прям здоровье, что ручеек весной, так и разливается. А в других местах в городе такой воды не было. Вот и удумал свад барыш с этого дела поиметь. Только пока там мать и отец вейгира верховодили, не видать ему было водицы, как своих ушей. Долго ли, коротко, а прибрали к себе боги батьку вейгира. Жизнь-то ни за деньги ни за силу не возьмешь, сколь кому отмеряно, столько и жить будем. Эт только на меня у богов рука дрогнула, зажился уже. Ну вот и остался вейгир один. Уже взрослый парень был. Стал он заместо отца делами в околотке заправлять. И поначалу все даже очень неплохо было. Сам-то он не такой жестокий, как батька, был. Но со свадом  их мир по старой памяти не брал. Однажды чуть весь город из-за них не погорел. Два или три околотка чуть с факелами друг на дружку не пошли. Сам Лорд с дружиной вмешался, насилу угомонил. Понял свад, что силой тут взять не выйдет. Тем более, что знал крысеныш, оставил отец сыну оружие неплохое: шестопер, да саблю вейгирскую, и сына оружием владеть научил. Начал он тогда исподволь вейгира донимать. Даже не его, а друзей его  и соседей. Тому шепнет, другому шепнет, одному денежкой посулит, второму подарочек дешевенький, но заморский даст. С кем в трактирчике посидит, угостит да лясы поточит, кого к девкам сводит. И все наговаривал, вот мол как хорошо бы было, еслиб все сами по себе жили. А то, мол сидит один и всеми командует, а кто ему такое право давал неизвестно. И вообще, есть Лорд, вот он и пускай о порядке думает, а не всякие у кого на губах молоко не обсохло. И потихоньку, помаленьку, вейгир и опомнится не успел, а народ да соседи на него уже косо смотреть начали. Да и попривыкли многие к вину на дармовщинку, да к утехам разным. Стали потихоньку барахлишко продавать – работать-то лень, а погулять охота. А свад времени не теряет, то у одного колодец купит, то у другого выдурит. Стали от него многие в околотке зависить. А он и рад, воду на сторону продает, да соседей друг с дружкой стравливает. Ежели кто поперек слово скажет, враз шайка соберется, да и настучат разговорчивому. Стали уже свада все бояться. Пекарню свад купил, кузню опять свад купил. И откуда у поганца деньги брались только… Да и сам вейгир уже не тот стал. Дружки и его к вину приучили. По кабакам сидеть да девок щупать. Пить-то только начни – живо к этому делу привыкнешь. А по пьяному делу и друг – не друг, и враг – не враг. Раз, и со свадом наш вейгир за одним столом оказался. Свад и пристал, продай да продай отцово оружие. А вейгир ни в какую. Ни продам и все: отец не велел. Не вышло в этот раз у свада. В другой раз оказались они за столом. Свад опять за свое: продай оружие. Вейгир опять ни в какую. Тогда свад и говорит, давай мол меняться. Я тебе свой кистень отдам, а ты мне шестопер. Вейгир с полупьяну и согласился. И остался он с кистенем, да с саблей. А свад-то не дурак. Стали его обидчиков уже с проломленными головами находить, да с переломанными костями. Шестопер впору пришелся.  Вот в третий раз встретились свад с вейгиром. Стал свад у почти пьяного вейгира саблю выуживать. Только тот опять ни в какую. Тогда свад его с девахой познакомил. С пьяных глаз и корова – красавица, а у свада девки на побегушках хороши были. Вот и охмурила она нашего вейгира. Тот в ту пору разве что на Бабу–Ягу не позарился бы. Только не долго он с красой своей миловался. Через недельку сбежала она от него, вместе с саблей. А еще через недельку заявился свад с дружками и погнал вейгира из дому. Тот было за кистень, да что толку. Еле жив остался. Мыкается он с тех пор по городу, пьет да подаяние просит. А свад стал в его доме жить, чужое добро наживать.
Что носы повесили? Это-ж сказка. Где видано, чтоб вейгир саблю пропил? Штаны пропьет, а саблю оставит. Но лучше ребятки и в штанах быть, и с саблей и голову на плечах светлую иметь. А то свады да девки, они такие заразы порой бывают…

Такая мирская байка, без хорошего конца да поучительная.

Да! Бей свадов на поле прозы!

Хочу ещё. Надеюсь, будут новые байки

мне нравится, прикольно написано)) 

Угу, хорошая сказка 
Злая, а хорошая)

Будут и еще. Обязательно.

Вот вам еще одна сказочка:

Было у отца три сына.

Как водится, было у отца-князя три сына. Да, старший умный, средний так-сяк, а младшой здоровый да простоватый. Вот, пришло время князю наследника выбирать. Думал-думал отец и решил сыновей испытать. Позвал всех троих и говорит:
- А добудьте-ка мне сынки коня.
А какого коня, говорить не стал. Решил посмотреть, кто из сынов, что делать будет.
Старший хоть и умен был, а в конях не шибко разумел. Решил он найти человека, который бы хорошо в них разбирался. Долго ли, коротко ли он ездил, да в одном городе забрел в таверну. Глядь, за столом мужик сидит, чернявый весь, глаза так и бегают. Ну, на первый взгляд ворюга из ворюг, да еще и кергит. Присел к нему за стол старший сын, разговорились они. Звали того мужика Борча. Самый известный конокрад во всей Кальрадии. Хан кергитский на него в каждом своем городе уже по две-три веревки заготовил, а тому все нипочем. Смекнул сын, что лучше советчика ему не найти. Дал косоглазому деньжат, а тот в долгу не остался. Надо, говорит, по турнирам поездить.  На турниры лорды лучших лошадей пригоняют, авось, чего и найдем. И поехали они из города в город. Сколько разных лордов переглядели, аж в глазах двоиться началось. Но Борча только хмыкал – нет хорошего коня. Наконец на одном турнире, сошлись в конце два рыцаря свадийских. Разъехались они по разные стороны, пришпорили скакунов и помчались друг на друга, что твои олени по осени. Да и сшиблись, со всего маху посередке. Рыцарюг, от удара, аж из седел выкинуло. Один как карась оземь брякнулся, а другой на четвереньки упал. Устоял, стало быть. Вот тому, что на четвереньках приз и дали. Да только не этому народ подивился. После той сшибки, два коня в одного обернулись. Вот такого коня еще никто не видывал. Туловище навроде как одно, а голов две, ног аж целых восемь и хвостов два. Вот это конь так конь. Никогда такого на белом свете не было. В ту же ночь, Борча это чудо из городской конюшни умыкнул, да старшему брату отдал. Довольный сын отсыпал конокраду золотых, тот и ушел себе поздорову. Только вот коня у старшего свел. Не того, что о восьми ногах, а того на котором приехал. Попробовал было старший на чудо-коне поехать, да не тут-то было. Правду говорят, одна голова хорошо, а две хуже. Бедный конь в ногах путается, одна голова в одну сторону тянет, другая в другую. Узду не понятно как приспособить. Мучение одно. Пришлось старшему сыну домой пешком возвращаться. Долго он добирался до родного города, но добрался-таки и коня диковинного привел. Отец только головой качал, на него глядя.
Средний сын решил хорошего коня на рынке сторговать. Ох, он и поездил по городам разным. Сколько диковинок повидал всяких – хоть отдельно сказку сказывай. Да только хорошего коня так найти и не смог. Приедет в город, пойдет по рынку в лошадиный ряд, ну нет хорошего коня, нет и все тут. Только к нему торгаши пристают, продай да продай лошадь. Ту, на которой он сам приехал. Вернулся домой средний сын ни с чем. Поклонился отцу, и говорит:
- Батька, много я повидал всяких коней-лошадей, но лучше наших нет нигде. От добра добра не ищут.
Хмыкнул отец в бороду, и отпустил сына.
Младший, не долго думая, кликнул своих дружков-соратников, с которыми  ратное дело изучал да бражничал, и отправился, куда глаза глядят. Куда уж они у него глядели – то мне не ведомо, да только оказался он недалеко от сарранидских пределов. Глядь, в свою пыльную Сарранидию караван возвращается. Телег нет, а есть кони. Да какие! Масть вороная, хвост в серебре, грива в золоте, на каждом по сто пудов поклажи – чтоб не убежали, каждого двое слуг держат, каждого трое охраняют.  Дюжина коней – три дюжины охраны. Младшенький долго раздумывать не стал. Гикнул, свистнул и пустился с дружиной своей в напуск на басурман. Ох, и жаркая была сеча! Не хотели псы сарранидские добро отдавать. Да только где им супротив вейгирской дружины… Отбили наши коников. Вот только на каждого коника, по убитому дружинничку пришлось. Дорогая цена вышла.
Увидал отец коней, что младший домой пригнал – за голову схватился. Оказалось, что коней этих он султану в дар послал, чтобы мир учинить да вместе ворога общего разбить. Прогнал младшего с глаз долой.
Некоторое время спустя, собрал опять сынов своих и говорит:
- А пора бы вам ребятки ожениться, а не то прервется род княжеский. Сроку вам – семь дней. Найдете невест да мне покажете.
Крепко призадумался старший сын. Он-то хотел себе в жены самую умную из всех девок выбрать, чтобы и дети у него, и внуки тоже были умными. Ведь недаром говорят, что яблоко от яблони недалече падает. Да только как за неделю самую умную сыскать? Вот и разослал он гонцов с указом, что выберет жену из тех девок, кто во дворец явится, да  три загадки разгадает. Столько баб во дворце ни до того, ни после, никто больше не видел. Каждой охота замуж за княжьего сына выскочить. А старший не ест, не пьет – все загадки загадывает. Вот только ни одна даже на две ответить не смогла. Шесть дней прошло, так никого старший сын и не выбрал. На седьмой, явилась во дворец красавица, какой никто не видывал. Волос длинный да светлый, брови черные да густые, стан высокий да стройный, глаз карий да с ресницами длинными. Не обидели девку боги красотою, да вот только ума дать позабыли. Но разве мужик, когда на бабу смотрит, про ее ум думает? Старший, как только красунью ту увидал, не то, что про загадки, как себя зовут и то позабыл. Ровно три вопроса он ей задать и смог: «Кто такая? Как звать?» и «За меня выйдешь?». Ну, на такие загадки и дите ответит. Повел сын суженную к отцу.  Батька раз на них глянул, да все понял. Благословением одарил и восвояси отпустил.
Средний, как задачку отцову получил, даже обрадовался. Ему и искать-то никого не надо было. Недалече от дворца княжьего, в тереме потаенном, жила зазноба его уже третий годочек. Он ее у торговца, три года тому назад в свадийском городе выкупил, да к себе привез. Очень она запала ему в душу характером добрым да кротким. Одна беда, не вейгирского роду-племени она была. Все сын боялся ее отцу показать. А тут еще и затяжелела она и аккурат, через три месяца, внук у старого князя должен был появиться. Так бабки-знахарки сказали. Вот набрался средний сын смелости и на седьмой день повел невесту свою к отцу. Все, как есть, ему рассказал. Батька, покуда до внука не дошло, еще брови хмурил, да лоб морщил, а как про внука услышал – враз про все позабыл. Порадовался за сына и на свадьбу обоих благословил.
Младшенький же опять вычудил. Решил на судьбу положиться. Взял лук самый тугой, стрелу самую быструю, глаза закрыл и с самого высокого поверха, во дворце княжьем, стрелу-то наугад и пустил. Кто сказал «царевна-лягушка»? Вот ты такой же, как и младшенький, в глупые сказки веришь. Ту стрелу он шесть дней по всему княжьему городу искал. На седьмой день случайно нашел. Пошел башни сторожевые обходить, да стрелу свою в старом, брошенном щите и нашел. Она, вишь, аккурат в оконце караулки влетела. Благо, не зашиб никого. Взял сын стрелу и к отцу пришел.
«Не судьба, батя, мне женатому ходить. Вот, стрелу пустил, по дедовским заветам, а она в щит воинский и угодила. Видно, удел мой за народ наш биться. А баба в этих делах – только обуза никчемная» - так и сказал отцу. Отец плюнул, да отпустил сынка – не на щите же его женить.
Прошло еще время и пришла беда в государство. Прислал султан сарранидский посла своего, за обиду спрос вести. Младшенький-то караван с подарками разграбил, да видно кто-то из охраничков уцелел, и все султану рассказал. Вот и прислал султан объявлять войну вейгирам или дань позорную требовать. Оно и воевать-то не ко времени, а уж дань платить и того хуже. Позвал отец сынов своих, и говорит:
- Вот последнее испытание. Надобно угрозу от нашего государства отвести, да так, чтоб и султану не в обиду, и нам без позора.
Старший весь свой ум напряг. Он от посла того неделю не вылазил. И так с ним, и эдак. То одно предложит, то другое, а собака сарранидская – ни в какую. У него-де приказ, или война или дань. Наконец на седьмой день старший сын посла к себе в терем зазвал. Самый хитрый договор обсудить. Дескать, вейгиры отправляют половину своего войска в сарранидские пределы в наем султану за пол-цены. Вроде, как и без войны, и без дани получается. Только посол настоял, что на три года договор этот. И то, неизвестно, как султан на это глянет. Составил сын бумагу и понес к отцу. Отец прочел и крепко задумался. Плохо страну без половины войска оставлять, да сколь его через три года назад вернется… Отложил он хитрый документ до поры, решил посмотреть, чего два других брата удумают.
Младший стал послу вейгирскую рать показывать. И как они с луком обращаются, и как на конях ездят, и как в пешем строю бьются. И доспехи показал, и оружие. Думал, что убоится посол силы вейгирской, да от войны, как есть, откажется. Вот только посол человек подневольный, ему приказ султана ослушаться – смерть верная. Он же, только знай себе, войско вейгирское пересчитывает, сколько лучников, сколько всадников, сколько мечников да копейщиков. Отец узнал про то, посадил сына под замок, чтоб уж совсем все тайны воинские не открыл супостату.
А средний сын, недолго думая, позвал посла к себе на трапезу. Мол, на сытый желудок и волк добрее делается. Посол-то кушанья ест да нахваливает, а пить не пьет. У них, басурман, завет такой – с кем хмельного испил, тот тебе не враг. Ну, мы тоже, с кем напьемся, с тем не деремся. Средний, уже совсем было, голову повесил, но тут его невеста кубок с вином гостю поднесла. Посол как ее увидел, чуть не подавился. Кубок взял и до дна выпил. Затем быстро откланялся и попросил назавтра с отцом-князем встречу устроить, и самому сыну там быть. Наутро собрались средний сын, посол и старый князь в палате посольской. Тут посол и говорит, что не бывать войне и дани позорной тоже не бывать. Оказалось, что средний сын у свадийцев дочку султанову выкупил. И теперь, получается, посол предлагает и мир, и добрые отношения за нее. Тут, послу объяснили, что дочка султанова замужем уже, и скоро у султана внук будет. После этого, уже ни о какой войне речи не было. Какая война между родичами. Договорились только, что через месяц султан в гости пожалует, и разошлись на этом.
После всего этого собрал отец сыновей, и объявил волю свою.
- Ты, старший сын, как самый умный, будешь при князе главным советником.
- Ты, младший сын, будешь воеводою. Но только через семь лет. Может за поумнеешь за это время.
- А ты, средний, будешь княжить в нашем государстве, ибо государь должен быть не умным, и не храбрым, а мудрым, сметливым и удачливым. И род свой продолжить обязан.
На том и порешили.
Тут и байке конец, а кто слушал, тот сами знаете, кто

Все хорощо, но токмо умен и мудер - ни одно и тиже?

Все хорощо, но токмо умен и мудер - ни одно и тиже?

В том и фишка.
Дурак видит вокруг себя только дураков, умный - умных,
мудрый - и тех, и других.
Умный и мудрый, не одно и то-же, как мне кажется.

 
Дурь какаято непонятно что ты вообще тут написал неправильно

Rimuskie, уважаемый, открою вам истину - знаки препинания не только украшают письменную речь, но и делает ее гораздо более легкой для понимания людям, не знакомым с изначальным ходом мыслей критикующего.
Ulsar, написано красиво, конечно. Не так, чтоб слишком интересно, даже предсказуемо несколько, но красиво. Ну, и что главный приз получил сын средний, да, это не слишком часто бывает.

Ульсар, хорошая сказочка) Без лиших замутов - всё просто и поэтому мне нравится.

За отзывы спасибо. От Варлока даже не ожидал.
Видно концовку я все-же скомкал, раз возникли недоговоренности.

Дурь какаято непонятно что ты вообще тут написал неправильно

Я так понимаю, это относится к этой фразе?
"Дурак видит вокруг себя только дураков, умный - умных,
мудрый - и тех, и других."

Человек глупый, в силу своеей ограниченности, умным мнит только себя, считая остальных глупцами. Человек умный, опираясь на багаж своих знаний, предпочитает с глупцами не связываться, поскольку считает это бесполезным, а общаться предпочитает с равными себе. Человек мудрый, понимает все многообразие окружающего мира и находит интерес в общении, а болеее в наблюдении, как первых (глупцов), так и вторых (умников), и прекрасно понимает, и тех,  и других.

Другими словами, умный - это тот, кто много знает и умножает эти знания, мудрый - это тот кто эффективно использует имеющиеся у него знания.

А сказка, да - жанр для "ленивых". Должна быть простой и чему-нибудь поучать. 

НУ тады пиши исче
. аффтар

Сказка понравилась. буду ждать добавки

Так себе ништяк

Братья Грим отдыхают  браво, продолжай - ваш выход мастер 

Спасибо всем за отзывы.
Вот вам очередная вейгирская байка:

Вейгирский дракон

  Как-то годов, тридцать спустя, опосля Большой Свадской Войны, жил  один вейгир. Звали его Крутень.  Нет, не потому, что хитрый, и не потому, что сильный. Просто имя очень древнее. Означало, что-то вроде «окруженного мраком», со старо-вейгирского. Хотя и хитрости, и силы ему не занимать было. Годов Крутню уже за полусотню перевалило. Вроде бы и  не воин, но еще и не старый пень, навроде меня. Держал он пасеку, недалеко от Рибачей, между Кариновой речкой и Драконьей горой. Как новый король со Свадами замирился, так он ратное дело бросил и ушел в эти места. Обиду затаил. Вейгиры-то тогда почти половину Свадии разорили в отместку за подлый набег. Да вот только старый король помер, а новый с этими собаками замирился. Многие тогда из рати поуходили. Ну, так вот, жил он себе, поживал значит. Зимой в тайгу зверя бить уходил, а в остальное время с пчелами возился. Мед у него торговец из Курава скупал.
  Вот как-то пришел к нему племянник, Сивятко. Молодой парень, лет двадцати, не более, но уже дружинник. Из младшей дружины, конечно. Дядька ему обрадовался, за стол усадил, меду налил. У него самого-то семью свады вырезали, а до сестринской деревни они не дошли тогда, вот племянник и остался.  Слово за слово, ковшик за ковшиком, и разговорились:
- Дядька, а вот скажи, тут у тебя в округе никаких диковин не водится? – спросил Сивятко.
- Ты это про что? – удивился Крутень.
- Ну, звери необычные, или еще кто.
- Звери как звери, медведи, лисы, волки… На горе, вон бараны попадаются, а ближе к Дириму козлов всяких хватает. Необычных не видал вроде. Ты, поди, про русалок, да про леших?
- Нет. Про другое…
- Так говори прямо, что ходишь вокруг да около?
- Да говорят, дракон тут водится…
- Вона ты про что. – нахмурил брови старый вояка, - А с чего ты взял, что он тут есть?
- Ну не зря же гору Драконьей кличут.
- Темнишь ты парень. Ее так уже веков пять кличут. Вон, за Рибачами, Упырев лог есть, так что, там теперь упырей ловить?
- Ну, дыма-то без огня не бывает.
- Да на кой тебе дракон? Заняться нечем больше? Или сказок наслушался?
- Да не мне, другу одному обещал спросить. – начал оправдываться парень.
- Другу, говоришь… Это другое дело. Как звать-то друга?
- Лейхарт. – простодушно ответил Сивятко.
Крутень аж медом поперхнулся. Выпучил глаза на племянника, а потом как хватит кружкой по столу.
- Это с каких пор свад к вейгиру в друзья записался? – прорычал он.
- Да что такого-то? Он нормальный парень. – опешил племянник.
- Что такого?!  А то как эти нормальные парни наших по сараям жгли, животы пороли, на деревьях вешали ты не позабыл?
- Да то-ж не он был…
- Не он, говоришь. Свад, это всегда свад. Никогда свады нам друзьями не были и не будут. Хоть через  век, хоть через два. Хуже вражин не бывает. Подлые и коварные.
- Дядька, да брось ты. У нас мир с ними давно уже. Вместе…
- У вас мир? Молокососы… Быстро же они вас окрутили.  А ты другу своему часом  сапожки не чистишь?
- Не чищу. – обиделся Сивятко.
- А ты на меня не сопи. Я этих собак крошил, когда тебя и в помине еще не было.
- Да что ты завелся? Ну не хочешь, не говори. И я про то, слова не скажу более.
- Завелся? У тебя мать с отцом на кол не сажали и жинку брюхатую копьем каленым не шпыряли. Твари они последние. Ни один свад просто так, без своей выгоды, ничего не сделает. А уж чужими руками жар грести, в этом им равных вообще нет. Вот скажи, чего дружок твой про дракона спрашивает? Да не сам идет, а тебя засылает?
- Да мне все равно, зачем.
- А ты спроси. – старый еще долго не мог успокоиться. Наконец наворчавшись и наругавшись, отправил племянника спать, да и сам пошел.
Наутро, Крутень поздно поднялся. Вышел на порог своей избушки и услышал знакомый посвист. Глянул за домишко, а там Сивятко сабелькой играется. Засмотрелся Крутень на племянника. А тот знай себе, крестит воздух, то так, то эдак. Солнышко только успевает от лезвия отскакивать.
«Хорош, воин. Ох, не поздоровится вражине.» - ухмыльнулся про себя Крутень. Затем надавал он родичу меду душистого, да меду крепкого в дорогу, и отправил восвояси.
Через седмицу опять пришел  к дядьке Сивятко. Опять они долго сидели да беседовали.
- Слышь, дядька, давно спросить хотел. – пристал к Крутню парнишка.
- Ну?
- Что у тебя за шлемы, возле леса, на колья одеты? Я сначала думал, что горшки какие-то.
- А, это… Это свадийские топхельмы. С последней войны привез. Хозяевам они уже точно не пригодятся.
- А про дракона…
- Опять?
- Да нет. Просто Лейхарт сказал, что по их поверью, из драконьего зуба зелье делают, что силы и ловкости придает, и от болезней разных помогает. Вот и все, ничего особенного. Так что зря ты тогда так взъерепенился.
- Соврал тебе твой свад. – старый воин криво усмехнулся.
- Как соврал?
-  Да очень просто. По их преданиям, вейгирскую землю стережет дракон, и доколе он жив, никому наши земли достаться не могут. Вот их рыцарюги порой и пускаются на поиски этого дракона. Догадайся, зачем? Правильно. Чтоб убить, а затем землю нашу захапать.
- Да ну…
- Вот тебе и «да ну». Передай сваду, что есть тут дракон. У подножия горы живет. Пусть за зубом приходит, если не боится.
С тем и ушел племянник. Поверил он Крутню или нет, не знаю. Только еще через неделю вновь к нему заявился. И сразу его к лесу повел.
- Дядька, скажи, вот того шлема  раньше тут не было -  и Сивятко показал на свежевыструганный кол с надетым на него свадийским шлемом.
- Ну, не было. И что? – пробурчал Крутень.
- Сильно он на шлем Лейхарта похож.
- Да мне-то что? Плевать я хотел на Лейхарта, на его шлем и на всех свадов с ихним королем, до кучи.
- Дядька, Лейхарт пропал ведь. Ушел к горе дракона искать, и пропал. Ты шлем-то где взял?
- Знамо где. У горы и нашел. – пожал широкими плечами Крутень.
- Значит есть-таки дракон. – задумчиво потер лоб Сивятко.
- Ну ты и впрямь дите. - махнул на него рукой дядька, – Свад твой, видать в потьмах, навернулся с россыпи. Знаю я их доспехи, страх какие неудобные, хрен задницу почешешь. Оступился поди, да и грохнулся, а шлем просто дальше закинуло. Я-то там особо не рыскал по округе. Подобрал цацку и до дому. А про дракона… Байка это. Пошутил я над вами.
- Пошутил? Ой ли? – сощурился Сивятко, и показал на торчащую из под рукава тряпицу, - А это чего намотал?
- Буду я тут перед всяким… - заворчал воин, - Пчелка ужалила.
Вот уж в этот раз, точно не поверил племянник дядьке своему. Ушел он значит в город, в таверну. Взял пива, сидит попивает, думку думает. Тут шасть в таверну два свада. Приятели пропавшего рыцаря-Лейхарта. Увидали Сивятка, и к нему за стол сразу.  Так, мол, и так, а расскажи-ка нам, что да как. Про друга своего спрашивать стали. Сивятко им рассказал и про гору, и про дракона, и про то, что дружок ихний назад не воротился. У свадов глаза аж загорелись. Отошли они за другой стол и стали там промеж собой на своем языке советоваться. Да только не знали, собаки, что  молодой воин не лыком шит был, и свадийскую речь их прекрасно понимал. И услышал Сивятко, что не Лейхарт этим псам нужен был, не его они искать собрались, а пошли они дракона убивать. И стрелы арбалетные заготовили, с серебряными да костяными наконечниками, и мечи отравой заморской смазали, и доспех сажей закоптили, чтоб в ночи их видно не было. Одного боялись, подлюки, как бы им кто не помешал и не опередил. Сильно хотели в одиночку всю славу захапать. Услышал все это вейгир, аж передернуло его от пакости такой. Понял он, что прав был старый дядька его - ничего свада не исправит. Окромя клинка острого, конечно. Решил он дядьку предупредить, чтоб не напоролся случайно на этих двух. Крутень-то вспыльчив, да сердит до свадов, еще полается с ними, а оружия-то нету. Зарубить сгоряча могут.
  Допил Сивятко пиво, расплатился и пошел знакомой дорожкой в лес. Как ни торопился, а к пасеке вышел уже затемно. Покричал, покричал дядьку – не отозвался никто. Забеспокоился он тут всерьез и пошел к горе. Только туда свады могли податься. Ходил, ходил уже бросить решил это дело, темно в лесу – хоть глаз коли. Да услышал вдруг голоса. Глядь, а на полянке, под луной двое стоят. Один в светлой рубахе с дубинкой - Крутень, а другой темный весь, в железе и двуручем за плечами – свад давешний. Вот черный и говорит:
- Дед, ты скажи – дракона видел или нет? – зазвучал глухой голос из-под шлема.
- А на кой тебе дракон? – спросил Крутень.
- Не твое дело. Нужен значит.
- Убить хочешь?
- А если и так, тебе что с того? Скажешь – денег дам, а нет – проваливай поздорову.
- Так это земля наша, вейгирская. Стало быть, и дракон наш. И вам, свадам, до него дела нет. – отрезал Крутень.
- Земля спорная. Кто успел, тот и съел. Ну, скажешь или как? – свадиец потянулся за мечом.
Крутень уронил свою дубинку, и нагнулся вроде бы за ней, но подобрал небольшой, с кулак, камень и стал подбрасывать его на широкой, узловатой ладони.
- А хватит тебе силенок, с драконом-то совладать? – ехидно поинтересовался бывший дружинник, - Он-то поди огнем плюется и хвостом больно бьет.
- Ну, хватит! – разозлился свад и вытянул меч.
- Э! Родимый! А как же договор мирный? Эт ты что? Супротив слова короля своего попер? – притворно удивился Крутень.
- Не тебе, шавка вейгирская, слова моего короля оговаривать! Да и далеко король… Пшел с дороги!
Тут глаза у вейгира недобро сощурились, он последний раз подбросил камень на ладони, а потом коротко и резко взмахнул рукой. Бздяньк! Сивятко аж дышать перестал. Свадиец с лязгом грохнулся на задницу и осоловело затряс головой. Каменюка аккурат ему в шлем стукнул.
- Эх ты, вояка! Иди к мамке, молочка с титьки спроси! Где тебе с драконом тягаться, да еще и с вейгирским. Плюнет огнем – одна задница горелая останется! – издевательски рассмеялся Крутень.
Но, свад быстро пришел в себя. Поднялся на ноги и подобрал меч.
- Ну, молись своим вшивым богам! – злобно сказал он и пошел на Крутня.
Дальше Сивятко увидел то, что никогда раньше и не думал увидать. Вейгир с одной дубинкой кружил вокруг рассвирепевшего свада и ловко охаживал того то слева то справа. Свадиец, хоть и махал во все стороны своим мечом, но был намного неповоротливей своего противника, попросту не успевая за Крутнем.  А тот легко обходил железного рыцаря то с одной стороны, то с другой не забывая каждый раз опускать на него свое простенькое оружие. Понемногу свад начал выдыхаться, ведь латный доспех это вам не легкая льняная рубашка. Сам он ни одной царапины не получил. Даже очень хорошее дерево, это всего лишь дерево, и  железо, увы,  не пробьет. Однако рыцарь соображать стал еще хуже, чем раньше, да  и взмок, что твой гюнтер под плугом. Наконец он скинул шлем, и движения его стали точнее. Один удачный взмах, и дубинка Крутня разлетелась в щепу. Тот ошеломленно отступил от свадийца.
- Ну вот и все, - тяжело дыша сказал тот, - конец тебе. И дракону вашему конец.
Сивятко уже собрался выскочить на подмогу, и даже саблю вынул, но дядька его оказался не лыком шит.
- Дурак ты, свад. – Крутень нагнулся, и вытащил из-за голенища легкий нордский метательный топорик, - Угадай, загадку: Крутится, летает – свадам череп разбивает?
Ответить свадиец не смог, хоть и отгадка у него уже в голове была. Последний раз лязгнув своим доспехом, он рухнул на траву с раскроенной головой.
- Ну вот, еще одной собакой меньше. – довольно улыбнулся вейгир, - А вот и еще один горшок на кол. Опять племяш приставать будет, откуда да почему… - Крутень поднял брошенный свадийский шлем. Затем вытащил топорик из вражьей головы.
- Дракона им подавай… Будет вам дракон. Долго еще будет. – он вытер лезвие об траву и спрятал топорик на место.
Сивятко опять собрался было выйти, но тут раздался короткий свист, и Крутень вдруг как споткнулся, и начал оседать на землю. Свадийский арбалетный болт, точно вошел ему под левую лопатку. Спустя пару минут на поляну вышел второй свад, без доспеха и с разряженным арбалетом. Он злобно пнул поверженного врага. Тихую, бесшумную тень, с тускло мерцающим в лунном свете обнаженным клинком, скользнувшую к нему из лесных зарослей, свад даже не услышал.
Спустя сороковину, Сивятко опять сидел в знакомой таверне, поминая Крутня. Он уже собрался уходить, как к нему подсел свадиец в богатом парчовом камзоле, вертевший в руках позвякивающий мешочек.
- Здрав будь, витязь. – расплылся в любезной улыбке свад, - Ты, я слышал из местных?
- Ну да. – хмуро ответил вейгир.
- Поговаривают, - свад перешел на шепот, - что у вас тут дракон появился. Ничего про это не слышал?
- Да много чего говорят. – уклончиво ответил витязь.
- Понимаю. – свад мягким движением положил перед вейгиром тихо звякнувший мешочек, - А ты вспомни хорошенько, а?
И Сивятко вспомнил. Все вспомнил. Он взял кошель, покачал его на ладони, глядя на загоревшиеся глаза свадийского рыцаря, и задал памятный ему вопрос:
- А на кой тебе наш дракон?
А сам подумал: «Вот только в пчелах я ничего не понимаю, и из дружины уйти придется.»

Вундербар. Зер гут.

Ярко и насыщенно написано.Понравилось.

Писарь,строчи пуще, ибо зачтётся!)))
В общем ждём ещё! Понравилось.

"Хлеба и зрелищ" 

Надеюсь на новую байку.

Прочёл все три байки подряд, положительных впечатлений масса. Разве что с разнесчастными запятыми в каждой наблюдается некоторый беспорядок, но даже придираться неохота. Стиль хорош, прям вижу аксакала-рассказчика, от имени которого ведётся повествование. С ним(со стариком), кстати, небольшая неточность. Едва ли  ребятня собиралась бы послушать байки летом, когда других дел полно, благо время года тёплое. А вот зимой - наоборот, сбрелись бы послушать. Ну, это ИМХО, конечно.
По каждой байке:
Первая . Занятно, невзирая на грустный конец. Стало быть,- мораль: не дружи с зелёным змием, или я не так понял? Ежели так, то весьма поучительно.
Вторая. Ну наконец, наконец-то забыто это избитое клише со стрелой, пущеной чёрт-знает-куда, и самым лучшим и умным младшеньким сыном! Аплодирую стоя!
Третья. Почему-то всё время подсознательно ожидал, что Крутень превратится в дракона. То ли воображение разыгралось, то ли  в   "DIVINITY  Кровь Драконов" много играл...
В целом - очень понравилось и впечатлило, жду продолжения