Доран ля Грей оказался  в Брешти случайно. После удачного набега он собирался отправиться в Шариз, там его ждала леди Сура, благосклонности которой он добивался. Хотя порой он не понимал, для чего это делает. Может из-за того, что хотел насолить ее брату и опекуну эмиру Кварьясу, а может он решил добавить немного радости в ее печальные глаза. Ну и то обстоятельство, что Доран хотел жениться на знатной девушке, нельзя было снимать со счетов.
Начало этому было положено в Шаризе. В тот день Доран выиграл турнир. Настроение у него тогда было отменное, ведь Назир поставил на него и ставка сыграла. Будучи хорошим бойцом, он уже не раз побеждал в этом городе и ни разу не посвящал победу ни одной даме. Не зная, как отреагируют на это главы их семей, а портить отношения со знатью ему не хотелось. Хоть его имя и было известно очень многим, даже за пределами султаната, он все равно считался выскочкой.
 Тогда ему бросилась в глаза девушка, которая выглядела как монашка. Скромно одетая, не очень красивая, но было видно, что она принадлежит к высшему сословию, так как сидела неподалеку от ложи султана Хакима. В глазах была печаль,  Доран вдруг решил ее приятно удивить. Тем более он вдруг неожиданно для себя вдруг вспомнил имя, хотя прежде никогда не поглядывал в ее сторону. Она бросила ему платок, а он поднял его. Закончилось все скандалом и перепалкой с братом, который потребовал вернуть платок, на что Доран естественно ответил отказом.
К Брешти его вынудил свернуть многочисленный отряд короля Гравета. В городе шли гуляния и завтра должен был проходить турнир. Два дня назад последний мешок с зерном был высыпан в амбар и король Яроглек устроил праздник золотого урожая, который в этом году выдался особенно богатым.
Отряд Дорана расположился на пригорке, с которого открывался вид на город и дорогу, идущую от ворот. С правой и левой стороны от дороги значительную площадь занимали шатры, возле которых стояли штандарты прибывших на праздник  лордов. Хоть эмир Доран и прибыл после начала праздника, его отряд расположился в самом лучшем месте, но за это пришлось заплатить довольно крупную сумму, которую Доран надеялся отыграть на турнире.
Занять хорошее место, еще и во время самого праздника, было не дешево. Короли или очень знатные лорды заблаговременно отправляли туда своих вассалов, чтоб застолбить его, а мелкие лорды, жившие рядом,  зарабатывали на этом. Выбирали лучшее место для стоянки, а потом продавали его кому-нибудь более знатному. После парочки грандиозных скандалов из-за цены, во время которых была пущена кровь, кто-то лордов предложил платить за него собственную цену, то есть цену выкупа, который предложат за тебя, если пленят, с тех пор так и повелось. Святой отец Кальрадии ежегодно издавал Рыцарский листок, в котором описывал изменения, произошедшие с лордами за год. Кто стал более прославленным и более богатым, а кто-то выиграл турнир или совершил славное дело, одержал победу в сражении или разграбил деревню. Чем выше в нем оказался, тем заметнее становился тот или иной лорд. Благодаря обилию лордов, это была скорее книга издававшаяся ежегодно. В ней также было прописано и благородное наставление Святого отца о выкупе из плена. Весь год от слуг Господних в город Флавия, где расположился Святой престол, стекались сведения, а потом с благословления Святого отца в день смены года в свет выходила книга. Тираж она имела небольшой, так как переписывалась монахами в ручную.  Позволить купить ее мог только весьма состоятельный лорд. Эта книга говорила, что если ты называешь себя рыцарем, то за эмира Дорана следует просить четыре тысячи золотых монет, так что купить право встать лагерем в этом месте обошлось в довольно приличную сумму, но когда Святой отец выпустит новый листок, это обстоятельство обязательно будет в нем отражено. За славу и известность Доран согласен был платить любые деньги, а также был готов ради этого многим рисковать.
Сейчас Доран подпирал колонну в бальном зале и с интересом разглядывал благородных дам, большинство из которых танцевали. Взгляд привлекла молодая особа, которая находилась рядом с королем Яроглеком и о чем-то с ним разговаривала. Одетое на ней платье говорило, что она принадлежит к сарранидам, но кого-либо еще в подобном одеянии он не видел. Увидеть сарранидку так далеко от родных земель, без родственников, да еще и в обществе самого короля было не обычно.
 - Кто эта леди? – спросил Доран у Назира, который исполнял у него обязанности советника, шпиона, мастера сомнительных поручений и был одним из тех, кто считался его ближайшим окружением. – Смотрю на ней платье Сарранидов.
- Это Арва Жемчужная господин, - ответил Назир, который благодаря своей болтливости был в курсе всех местных новостей еще до того как Доран успевал соскочить с коня. – Всем говорит, что это она должна править Султанатом Сарранидов, а не Хаким.
-Правда? - задумчиво протянул Доран. Посмотрев на него и его плотоядный взор, можно было с легкостью определить что, разглядывая Арву, в его голове возникают мысли отнюдь не политического свойства.
- Скитается из города в город. Пытаясь, то ли найти армию, чтоб вернуть престол, то ли убежать от убийц султана.
- Приведи ее в мой лагерь. Я ей помогу, - сказал Доран с улыбкой. Несмотря на самый разгар праздника, выпивку и танцы, направился к выходу из бальной залы.
Господин, вы не можете сделать этого. Во-первых, скорее всего она лгунья. Во-вторых, все ваши усилия, по завоеванию расположения леди Суры и заключения брака с известным домом, могут пойти прахом. Да и Имира думаю, будет не в восторге, как бы ни случилось чего, - сыпал доводами Назир, семеня за своим господином. – Опять же, у нас не так много рыцарей…
- Но они есть, - оборвал его Доран. – Я бы на твоем месте лучше подумал, как тебе устроить так чтоб она пришла в мой шатер. Надо лично выяснить у этой благородной госпожи, какие у нее трудности.
Когда он вышел из дворца, Ферентис, бывший его оруженосцем уже держал под уздцы коня, а белокурая Имира одетая в дорогую сарранидскую кольчугу гарцевала рядом.

Вообще Дорану нравилась Сарранидская культура, хотя сам он был из горного племени, которое звали Убивцы. Племя состояло из одной небольшой деревушки в горах и занималось разбоем на дорогах. Тем стал заниматься и Доран, как только достаточно окреп для таких дел. Это время он не очень любил вспоминать. Ограбить кого-либо достойного их шайка, состоящая из десяти человек, не могла, а грабить крестьян было не очень выгодно и притом достаточно опасно, так как графу Трибидану это очень не нравилось. Впрочем, это было естественно. Вскоре лорд Трибидан покончил с их шайкой. Дорану почти удалось сбежать, но когда он почти скрылся в лесу, его спину пронзило три болта. После этого к нему и пришла его нелюбовь к арбалетам, да и вообще ко всем стрелкам. Очнулся он в яме девушкой. Звали ее Имира. Благодаря ее знаниям и стараниям ему удалось придти в себя. Почти сразу после этого Имиру увели. Неделю пролежал Доран между жизнью и смертью. Мысль о белокуром ангеле, уведенном неизвестно куда, возможно и не дала ему умереть. Через пару недель его оправили на золотые рудники, неподалеку от деревни Далминий . Теперь его новые друзья были убийцы, воры и такие же как он разбойники. Разбойники и заправляли всеми делами, которые касались каторжан. Так что Дорану не пришлось трудиться, чтоб сделать себе карьеру на руднике. Оказалось, что королем каторжан был Кровавый Фред, с которым Доран не раз встречался, когда их шайки пересекались. Поэтому в обязанности Дорана на руднике входило считать, кто, сколько тележек с породой выкатил, ну и еще приписывать приближенным Фреда лишние. Однажды он был на этом пойман и его родокские хозяева плетью содрали с его спины шкуру. С тех пор он стал крепко недолюбливать Родоков. Неизвестно что стало бы с ним дальше, если бы Фред не задумал сбежать. Дорана как своего близкого он прихватил с собой. Даже, несмотря на то, что он был обузой, и всем было не ясно, выживет ли он после плетей или нет.
Вспоминая о белокурой Эмире, образ которой возможно помог и в этот раз ему выкарабкаться, Доран выжил. Естественно он вступил в банду Кровавого Фреда, состоящую из сбежавших с рудника каторжан. В этот раз банда, к которой принадлежал Доран, состояла из сорока девяти человек. Хоть вооружены они были, чем попало, это была уже сила. Может и не сильно большая, но сила. Поэтому Кровавый Фред решил сразу напасть на первый попавшийся караван. Больших дорог они избегали, опасаясь столкнуться с каким-нибудь лордом, а по сокращенным путям караваны редко отваживались следовать, но примерно через месяц им улыбнулась удача. Разведчик сообщил, что в их сторону двигается сарранидский караван. Даже, несмотря на то, что они нападали из засады, потери были огромны. Из сорока девяти разбойников, выжило только шестнадцать, среди этих счастливчиков оказался и Доран.
Смерти товарищей мало кто расстроился, ведь теперь их доля в добыче увеличилась. Да и при теперешнем количестве людей в их банде каждому доставалось по лошади, да можно было выбрать из трофеев  нормальное оружие и броню, которые принадлежали им как трофей.  Хотя никто раньше не сражался на лошадях, каждый понимал, что сверху бить гораздо лучше, нежели снизу. По настоящему расстроился, чьей-то гибели только Доран. Пусть он и не сильно долго знал Кровавого Фреда, но тот ему был на короткое время их знакомства чем-то вроде отца. Да и на руднике он ему очень помог. Хотя это обстоятельство имело больше плюсов, нежели минусов.
Смерть Фреда сделала главой отряда его. Теперь Доран гарцевал в сарранидской броне и на коне хозяина каравана. По бумагам, которые были при убитом,  выходило, что хозяина каравана звали Грей. Принадлежал он к обедневшей и не очень известной фамилии, но его семья была благородной и среди предков были даже рыцари. Доран бы этого никогда не узнал, если бы среди живых не было Ферентиса. В их банде грамотой владел только он.
После того как Доран посмотрел на землю с высоты коня, он решил называться Дораном ля Греем. Частичку ля ему посоветовал добавить Ферентис, по заверениям которого выходило, что эта приставка будет как бы меньше заставлять сомневаться в его благородстве и звучать необычно.
После присяги Доран превратился в лорда, а разбойники в дружину. Хотя сущность их при этом ничуть не поменялась. Одев дорогую кольчугу и сев на коня Доран понял, что ему возможно открылся шанс стать в глазах окружающих благородным сеньором, а кони и оружие делали богатство и славу гораздо ближе, чем было до этого. Потом были грабежи родокских деревень, сражения с родокскими графами. Пленение, но в этот раз его содержали как лорда. После того как он дал слово не пытаться бежать он мог свободно передвигаться в пределах лагеря. Поступление на службу к Хакиму и вот эта случайная встреча с Арвой. В этот момент он понял, что судьба дала ему шанс не только приумножить свои богатства, но и возможно стать самым влиятельным вельможей Сарранидского Султаната, ну или умереть.

Воспоминания прошлого и мысли о будущем пронеслись в один миг. Доран вскочил на коня и двинулся к городским воротам. За ним ехали Ферентис и Имира. Не успели они выехать за ворота, как Имира поравнялась с ним.
- С чего это ты вознамерился помогать этой проходимке? Даже не посоветовавшись не с кем?
- Ты, наверное, забыла моя прелесть, кто здесь господин и хозяин? – переспросил Доран с улыбкой. При этом кляня Ферентиса за то, что тот уже успел разболтать все Имире.
- Нет, не забыла господин мой, - ответила вызывающе Имира. - Да только и я тебе хочу напомнить, что мы твои воины, а не рабы. Надеюсь, господин помнит это?
- Господин это помнит. Ну а также он готов простить эту дерзость своей любимице и кое-что объяснить. Да, я хочу бросить службу у Хакима и попробовать привести ее к власти, потому что у нее есть дырка между ног, да и собой она очень мила. Но еще я считаю, что сейчас самое время поставить по крупному. Имя мое достаточно известно. Денег на большую войну мне пока хватит. Пора завязывать крестьян грабить. Это не благородно, - расхохотался Доран. – Теперь я хочу власти и как можно быстрее. А это не подразумевает долгую и нудную службу. Это значит, нужно подвесить на копье платье и окунутся в хаос войны.
Имира фыркнула и отстала от него на пару шагов.
- А, да и кстати. Беленькая милашка у меня уже есть. Вскоре думаю, будет и черненькая, а женюсь я на страшненькой леди Суре. Да еще и против воли ее брата.
Кобыла Имиры заржала от боли. Пришпорив лошадь, девушка пулей понеслась вперед, а ей вслед летел хохот Дорана.

Доран находился в своем шатре. Лежал на подушках, курил кальян и смотрел на искусно выполненный очаг.  Он представлял собой стену замка, выполненную из мрамора, на которой стояли башенки и солдатики. Очаг изображал осаду. С внешней стороны стены тоже были мраморные солдатики. Кто-то из них стрелял из лука, кто-то бил бревном в железные ворота, кто-то лил кипящее масло, а кто-то умирал или уже был мертвым. С внутренней стороны стены лежали докрасна раскаленные камни, которые только что принесли его слуги. Замена остывших камней на только что вытащенных из огня заставила вспомнить, как он ему достался.
Его изготовил каменотесец в благодарность за то, что Доран спас его дочь. В тот день в его планы чье либо спасение точно не входило, но судьба распорядилась иначе. Его отряд преследовал, всадников, которые убили и ограбили крестьян,  неподалеку от его деревни Ленций. Для жителей деревни оказалось большой удачей, что их господин был неподалеку и решил посетить свою собственность.   Почти всех перебили моментально, но десять человек успели сдаться. Среди них был и главарь, он держал на поводу лошадь, на которой сидела совсем молоденькая девушка, привязанная к седлу.  В Ленций он возвращаться не собирался, поэтому решил отправить ее в обоз и двигаться дальше, в направлении Родокских земель. Хотя и понимал, что если она туда попадет, то скорее всего вскоре станет, либо проституткой, либо кто то из его воинов склонит ее к сожительству и будет делать с ней что захочет. Глядя на нее, было понятно, что циклы у нее уже начались, и она перестала быть ребенком, но и девушкой, в полном смысле этого слова, ее назвать было сложно, так как стала она ей совсем недавно. Имира решила вступиться за девчушку, поклявшись, что убьет любого, кто посмеет к ней прикоснуться.  Доран знал, что подонков и отчаянных ребят в его отряде хватало и какая то защита бабы мало кого побеспокоит. Он предложил взять ее себе. Малышка была очень напугана, в глазах стоял ужал.  Доран был бы не прочь поиграть в доброго рыцаря и успокоить ее. Имира отвергла этот вариант, как и тот, чтоб дать ей лошадь с оружием, да показать в какую сторону ехать и предложила проводить ее до деревни. Потому что знала, как впрочем и Доран, что на обратном пути вероятнее всего с ней случится подобная беда, если не похуже. Делать это не входило в его интересы, но вскоре под натиском Имиры и доводами Назира, он все же согласился на это. Она пригрозила, что уйдет с отряда, несмотря на то как бы ей не хотелось остаться рядом с ним. Эта угроза сыграла свою роль, но окончательно его убедил Назир, который сказал, что такой поступок расположит жителей в его пользу. Это поможет им поскорее забыть, что их теперешний лорд, пару лет назад разграбил деревню. В тот момент они принадлежали Родокам, потом деревня вместе с одноименным замком, была захвачена Сарранидами и когда Доран пошел на службу к Хакиму тот пожаловал Ленций ему. Сказанное Назиром  повлияло не меньше, чем угрозы Имиры, ему очень не нравилось, что крестьяне его ненавидят. Приказав Лезалиту, который был военным советником и решал в его отсутствие все военные вопросы, вести армию дальше он повернул назад. Взяв с собой Имиру и Назира, он во главе десяти мамелюков поскакал доставлять девушку домой.
Радости отца не было придела. Тот сказал Дорану заехать через год и забрать плату за спасение дочери, которую он уже и не надеялся увидеть живой, сказав, что эта плата будет не обычной, и заключатся не в золоте, но стоить при этом будет немало. Год своего труда потратил каменьщик на создание очага. Он был мастеровым, а это говорило о том, что по деревенским меркам он далеко не бедствовал. Пусть это было очень накладно, но купить мраморную глыбу и целый год не работать его накопления позволяли.
Вокруг очага был деревянный пол, доски которого были из черного дуба и имели одноименный с названием цвет. Этот дуб рос только в Великой пустыне, а те деревья, которые можно было найти в относительной близости, вырубили уже несколько веков назад.  Теперь за черным дубом приходилось идти больше тысячи километров и с каждым разом желающие больших денег уходили все дальше, а возвращались все реже и от этого цена этого дерева с каждым днем росла. Пусть Доран и не платил за эти безумно дорогие доски, они достались ему недаром. Однажды разведчики доложили, что семьдесят всадников закованных в броню, сопровождают какую-то повозку. В тот момент у него было ровно в два раза меньше рыцарей, но они дополнялись наемниками различных мастей и пешими воинами, из которых почти не было новобранцев. Посчитав, что шансы у него довольно не плохи он ударил по ним. Рассудив, что не простит себе, если упустит шанс узнать что внутри. Потери были огромны, почти три четверти отряда, да и из оставшейся четверти почти все были ранены. Идя к этой повозке Доран сожалел, что  вышло не совсем так как планировал, но теперь было уже ничего не поделать. Когда же он увидел что это какие то деревяшки его горю не было предела. Доран приказал обложить повозку дровами и поджечь, а так как способных выполнить этот приказ оказалось не много, его исполнение затянулось, на его счастье к ним подтянулся обоз, в котором находился Назир. Обычно Доран брал его и Имиру в сражение, но в этот раз решил не рисковать, головой одного и любовью другой. Назир естественно моментально прервал сожжение и объяснил, какое богатство удалось захватить. Аритмеер сказал, что их бы хватило на пол в шатре Дорана и что он может сделать так, что его можно будет быстро собирать и разбирать. Выбор был сделан в пользу его предложения, несмотря на слова Назира, что эту повозку можно обменять на такую же, только с золотыми монетами. Даже после того как ему довелось немного повидать свет он встречал из этого дерева только нарды, шкатулки, а иногда еще и рамки для портретов, но это очень редко.  После того как пол его шатра был готов Доран приказал его покрасить краской в несколько слоев и только недавно эта краска была смыта. Сейчас ему нечего было опасаться, что его прикончат из-за этого богатства. У него было семьдесят три рыцаря, плюс человек пятьдесят пехоты, которая шла в основном на приманку и в лоб, в то время как закованные в броню всадники заходили по бокам. Не так уж и много было лордов, которые могли насчитать, больше сотни в отряде и не в каждом отряде было так много рыцарей.
Теперь за эмиром ля Греем закрепилась репутация безумного богатого человека, чего на самом деле естественно не было. Доран был достаточно богат, но далеко не на столько. Зато это неимоверно льстило его тщеславию, он уже не раз поблагодарил судьбу за то, что Назир подоспел вовремя и что его уговоры продать дерево, не увенчались успехом.
Деревянный пол был виден от входа до очага, остальную половину шатра покрывал сотканный полукругом сарранидский ковер, который ткали лучшие мастера Шариза. Подушки были из шелка, привезенного торговцами откуда то из за Бескрайнего моря.  Лампы, висевшие на каждом из двенадцати углов шатра, были выполнены из золота и серебра, а изображали они знаки зодиака. Вместо обычного масло в них горели благовония. По бокам шатра стояли сундуки набитые всякой всячиной.
Вверху шатра клубился дым, где то там же, среди клубов дыма витали мысли Дорана.
– Хаким сейчас силен, как никогда. Помимо тех владений что были, у него появились новые и не мало. Если сейчас он не поможет Арве, то ей уже не поможет никто и никогда. Он, конечно, слышал и о других претендентах, но они претендовали не на Султанат. Забавно было бы, если бы гордыми эмирами правила молодая девчонка. Ну а истинным правителем был бы естественно он. Грязный бандит и выродок проститутки. Так было бы еще забавней.
Его мысли разорвал стук копья по полу. У входа стоял мамелюк, исполнявший обязанности телохранителя.
- Арва Жемчужная господин.
- Проси. Нельзя заставлять благородную леди ждать.
Вошла девушка в одеянии паломника. Лицо закрывал капюшон. Доран на всякий случай положил руку на рукоятку кинжала.
- О, эмир. Как же вы собираетесь воевать за мое имя, если вы боитесь девушку.
Доран засмеялся, убрал руку с кинжала и указал ей на подушки напротив него.
- Никогда неизвестно кем может оказаться ночной гость на самом деле. Тем более не всем моим воинам нравится мысль помочь вам вернуть утраченную власть.
- Но, тем не менее, вы пригласили меня в свой шатер, - ответила девушка, присаживаясь на подушки и скидывая капюшон с лица.
- Пригласил, - ответил Доран с улыбкой. – У этого войска один командир и это я. Все, так или иначе, выполнят то, что будет решено в этом шатре.
- И большое у вас войско?
- Достаточное. Так же как и амбиции. Может моя королева расскажет мне историю, как она оказалась в подобном положении.
- Ну, за этим я и пришла. Думаю, вы спешите называть меня так. Если бы каждый, кто слышал мою историю, присоединялся ко мне, то я бы уже правила всей Кальрадией.
- Можете считать, что мой ответ у вас уже есть, моя королева, - Доран сделал ударение на последнем слове. – Да и мне неважно правдива ваша история или нет. Справедливы ли ваши притязания. Одно то, что такая милашка решила бросить вызов Хакиму стоит много. Вы мне приглянулись и если вы задержитесь в моем шатре до рассвета, то к утру мое войско будет готово поддержать ваши притязания к любому правителю этих земель.
- Вы очень талантливы эмир Доран. Надо отдать вам должное, не каждый сможет так быстро от королевы, перейти к шлюхе, - с улыбкой ответила Арва. – Но чем- то мне нравится ваша прямота, хотя не уверена что вы говорите искренне.
- Мое войско выступит в любой момент. Повелевайте. Только задержитесь до рассвета.
Девушка встала. Медленно подошла к Дорану, провела пальцами по щеке. После чего прижалась губами к его уху и прошептала.
- Пес должен заслужить свою награду. Завтра в полдень вы и ваши люди присягнут мне - после чего резко развернулась. Накинула на голову капюшон и вышла из шатра.
- Как прикажете моя королева, - ответил Доран с улыбкой. С трудом подавив в себе желание, опрокинуть ее на подушки и взять аванс.
Провожая ее взглядом, он думал, что судьба подарила ему интересную встречу и что первый раз в жизни он решил заплатить вперед. Притом даже не будучи до конца уверенным получит ли то за что платит. Отдав все необходимые распоряжения относительно завтрашнего дня , Доран решил вздремнуть. Сон, почему то не шел. Мысли были заняты черноволосой красавицей.
- Может позвать Имиру, чтоб помогла заставить думать о другом, - сказал он сам себе и тут же сам ответил. – Нет, сейчас она добровольно не придет. Хотя можно приказать ее притащить. Правда она обижена и будет очень отчаянно сопротивляться. Наверняка еще и убьет кого-нибудь. Бог с ней. Не стоит потасовку устраивать, да лагерь полошить и так толком неизвестно, что будет завтра. Доран был уверен, что не все отнесутся с энтузиазмом к его решению воевать за Арву.
- Найдите Назира и зажгите свет, - приказал он. Тут же вбежал слуга и зажег лампы. Шатер озарился светом. – И неси сюда кальян.
Доран уже успел задремать, как появился Назир. Хоть он всегда и крался, как кошка, Доран все равно услышал легкое колыхание полога шатра. Умение чутко спать его не раз выручало и в его бытность бандитом и на руднике.
- Где тебя черти носили.
- Добывал тебе подарки господин, - ответил Назир и снял с плеча мешок.
- Что там? – с Дорана моментально слетел сон.
- Головы убийц Арвы, - ответил он. – Когда мы ехали сюда я пару раз приметил тайное наблюдение за нами и решил подстраховать госпожу. С ее двумя всадниками ее живо бы на тот свет отправили.
- Давай по порядку. Начинай с того, как ты уговорил ее прибыть сюда среди ночи.
- Она путешествует всего с двумя сопровождающими. Это Али, бывший командир ее телохранителей. Он остался верен ей и это он помог ей бежать. Другой евнух, ее учитель Соломон, в верности этого тоже не приходится сомневаться. Воспитывал ее, с тех пор как она родилась. Мне удалось убедить евнуха, что твой интерес к Арве, возможно последний шанс для его госпожи.
- Я думал, что тебе не удастся сделать так чтоб она пришла ко мне. Странно, что их не убили до сих пор с такой доверчивостью.
- Евнуха сложно обмануть. Таких как он мне не раз доводилось встречать. Это он мне сказал, что чует, какую-то опасность. Ну а потом я уже подметил слежку. Это были Ветры Степей, - Назир достал из мешка одну голову.
- Видимо Хаким пообещал заплатить их клану за голову Арвы немало золота. Говорят эти ребята большие знатоки в убийствах.
- Именно так господин. Их клан стоит наравне с Приносящими Жертву, а как всем известно, и те и те очень хороши в убийствах.
- Возьми из сундука один кошелек. За жизнь Арвы, - сказал Доран, указывая рукой на внушительный сундук, доверху набитый кошельками с золотом, в каждом из которых была ровно сотня золотых монет.
- Ты очень щедр господин, - сказал Назир, довольно улыбаясь и слегка подкидывая в руке увесистый кошелек.
- Сколько было убийц и где их тела?
- Шесть. Тела я велел бросить неподалеку от отхожей ямы, а головы в мешке. Их лошадей нашли неподалеку от засады, в которой они ждали возвращения твоих гостей. Если бы не слова евнуха слежка осталась бы незамеченной мной, шли за нами словно тени.
- Убитые у нас есть?
Десять. Ветры Степей славятся своей меткостью.
- Кто? – спросил раздражено Доран.
- Семь новобранцев и три ветерана.
- Мы еще не начали воевать, а уже несем потери. Думаю, мы ввязались в довольно веселое и интересное дельце.
- Господин как всегда видит в плохом хорошее, - поспешил вставить чуточку лести Назир.
- Что-нибудь еще знаешь про нее?
- Она дочь султана Айзара от младшей жены, которую он купил у своего поставщика живого товара. Слышал, Айзар очень любил покупать женщин. Откуда была родом ее мать не известно. Знаю, что была белокурой и белокожей, с голубыми глазами. Люди говорят, она была колдуньей. Многие считают, что она околдовала султана. Именно поэтому Айзар приказал убить всех своих детей кроме Арвы, чтоб после его смерти никто не мог оспорить у нее султанат. Хаким был единственным, кому удалось спастись. Через какое-то время напал на Шариз и захватил власть. Почти все лорды поддержали его притязания. Мать Арвы убили, ее саму Али и Соломону удалось спасти. Теперь она бежит от убийц, этот раз, по словам Соломона, был не первым.
- Это все?
- Прошу прощения господин, но Соломон оказался не любителем болтать про свою госпожу, а Али не стал со мной даже разговаривать.
- Отправь к ней десяток самых верных людей. Выбери из мамелюков. Она должна добраться сюда без приключений, - распорядился Доран.
- Уже сделано господин, - ответил с улыбкой Надир и поклонился.
- Сказал бы тебе пару благодарственных слов, но не буду. Пусть их скажет золото, которое оттягивает твой карман.
- Золото это моя слабость господин, но служу я не из за него.
- Знаю, знаю, - сказал Доран зевая. – Надо немного поспать. Думаю, завтрашний день  будет беспокойным.
Назир сам потушил лампы. Достал из сундука львиную шкуру и постелил ее у входа. Назир был единственным кто жил в шатре Дорана. Хоть он и спал на шкуре у входа ему льстило это. Это говорило окружающим, что Назир один из фаворитов эмира Дорана.