Бесконечный процесс.

Программа была продумана до мелочей. Если конечно так можно было сказать. Те, кто занимался ей в самом начале времён, в конце концов несколько охладели к самой проблеме. Вернее стали равнодушнее. Прошло огромное количество субстанции, в которой низшие существа отмеряют свои циклы, после чего существа, которых по праву многие назвали бы богами или сверхтворениями, потеряли сам смысл первичной идеи. Они переродились, и с этим прошла эпоха желаний и созидания. В настоящем, хотя такого понятия для них и не существовало, они созерцали за окружающей Вселенной, иногда внося кое-какие поправки для спокойного пребывания в относительном покое.

С точки зрения других, более низших форм жизни, это походило на закат или деградацию. Но если для тебя не существует времени, то данные определения просто становятся бессмысленными. Они знали, что по соседству с ними существуют другие Вселенные. Иногда они контактируют с подобными им, входя в какое-то непонятное состояние, переплетаясь и ощущая входящую информацию. Какие-то соседи шли по их стопам, замедляя прогресс, другие были также от них далеки, как большинство развивающихся посевов жизни от них, своих создателей.

Они не хотели вмешиваться в запущенные ими процессы. Только изредка, когда слишком ретивые создания начинали представлять даже не опасность. Нет, разумеется. С точки зрения своих прародителей они были неизмеримо ничтожны, а также микроскопичны и их действия. Но они становились беспокойными, а дар предвидения позволял предугадать ситуации, когда процесс мог зайти гораздо дальше. Тогда надо было внести небольшие коррективы. Со стороны это могло выглядеть катастрофой вселенских масштабов, ибо когда начинала меняться материя, пульсировать и выворачиваться, поглощая огромный участок пространства, уничтожая и схлопывая множество зародившихся цивилизаций, стоящих на разном уровне развития. Но для создателей эта мера была вынужденной. Создавались новые скопления ярких звёзд, менялся причудливый рисунок их Вселенной. И опять устанавливался порядок и спокойствие.

Казалось бы при таком миропорядке у жизни абсолютно не было никаких шансов на воссоздание. Поначалу этого боялись и старались избегать крайних мер. Но это было тогда, очень давно, когда они были более низшими существами. Даже, пожалуй, ещё раньше. Тогда они строили транспортные суда с огромными ангарами, в которых помещались сотни звёзд и планет. Как декораторы они развешивали яркие бусы в пространстве, запускали процессы выделения тепла, подвешивали системы планет, раскручивая их вокруг звёзд, создавая причудливые орбиты. Это было забавно и интересно - созидать галактики. Они сами, а скорее всего, не сами, а с подсказки более развитых творцов, возложили на себя эту миссию. Были какие-то трудности, нетривиальные решения, задачи спасения и развития.
Для зарождения жизни на планетах был придуман простой план – насытить свою Вселенную огромным количеством простейших организмов, устойчивых к пребыванию в разных средах. Ведь планеты – это просто маленькие безжизненные кристаллы. Они отличались между собой условиями на поверхности, размерами, различными составами. Творцы экспериментировали, им было интересно сравнивать, какие условия более подходящи для развития. Иногда они даже удивлялись тому, как был непредсказуем казалось бы логичный вариант.

И вот когда сотворённый мир стал буквально плавать в бульоне живых мельчайших частичек, тогда на пригодные к зарождению жизни планеты отправились станции выработки организмов. Они были задуманы как самосинхронизирующиеся устройства с параметрами планеты, на которую приземлялись. Вычислители делали анализ наиболее благоприятных вариантов – из каких основных элементов должна производиться жизнь, какие прогнозы на изменение планеты были на ближайшие десятые доли существования планеты, какие опасности возможны. Параметров было много, иногда расчёты велись очень долго. Были и неизбежные ошибки. Тогда станции начинали новые вычисления. Опять вырабатывались простейшие существа, которые зарождали новый жизненный цикл. Станция подталкивала дальнейшее развитие, увеличивая многообразие существ. Океаны начинали заполнять свои глубины, суша покрывались растительностью. Мирриады мельчайших бактерий создавали свои маленькие армии по переработке одних веществ в другие. Атмосферы в зависимости от преобладания тех или иных газов расцвечивались в невообразимые цвета.

Если станция выходила из строя, то ей на смену неслась следующая. Всё было поставлено на конвейер. Сначала простейшие организмы, затем постепенно усложнялась структура и увеличивалась биомасса, давая заполнить все возможные ниши, пропитывая планету как губку. Спокойно, не торопясь жизнь делала планету цветущим оазисом. И вот уже стада животных, стаи птиц и морских существ заполнили очередную систему. Повсюду растения сплели свои чудесные ковры. Станции оставалось вносить коррективы, создавая всё новые виды живых существ и причудливых растений. А те уже начинали влиять на развитие планетарной жизни дальше. Если менялся климат, то опять станция подталкивала эволюцию в нужном направлении, создавая виды максимально пригодные для новых условий.
Как давно это было. Создание галактик, планетарных систем, пригодных для зарождения жизни, станции поддержки эволюции... Создатели всего этого стали намного старше. Они перешли на другой уровень, менее эмоциональный. Они просто созерцали многообразие созданных вселенных, различных в пространствах и временах. Иногда что-то вносили, не без этого. Но только ради гармонии и не более того. Они были везде и нигде. В некоторых вселенских просторах кто-то занимал их предыдущую нишу, в иных измерениях только пытался, где- то место творцов оставалось вакантным. Станции исправно работали, хотя кое-где начали происходить сбои. Но богам ли до песчинок? Они уже выполнили своё предназначение, с них довольно. Жизнь сама разберётся и пробьёт себе дорогу.
На третьей планете одной из захолустных районов рядовой галактической системы тоже была станция. Она исправно несла службу, поддерживая хрупкий баланс жизни на планете. Надо отметить, что станции были практически на каждом пригодном объекте этой системы. Формы жизни были разными, где-то они достигли апогея и вмешался фатальный случай – космическая катастрофа разорвала планету, осколок от неё поразил ещё одну с не менее развитой жизнью. Но так бывает, статистическая погрешность, не более того. Но третья планета шла по спиральной линии развития, как и было рассчитано станцией. Но вероятно какие-то местные условия всё же повлияли на её работоспособность. В результате поломки расчётные кольца спирали периодически соприкасались друг с другом, и в этот момент станция выдавала не совсем подходящие для достигнутого уровня развития формы жизни. Так в эпоху ящеров могли появиться гуманоиды, которые отстояли по программе на сотни миллионов лет далее. Или уже во время развития этих самых гуманоидов появлялись из ниоткуда доисторические формы, открытие которых местные учёные с радостью приписывали своим способностям. В океане появлялись русалки, морские чудовища, мегалодоны, считавшиеся вымершими миллионы лет назад. По просторам планеты вдруг стали перемещаться йети, которые давно исчезли. Многие находки ставили учёных в тупик, когда находились артефакты, не стыкующиеся ни с одной теорией развития. Их стыдливо убирали, пожимая плечами и говоря, что такого просто не может быть. Хотя они есть. Да, вышедшая из строя станция преподносила всё больше сюрпризов.

- Папа, посмотри, какое интересное животное там плывёт, на дракона похоже, - девочка лет восьми, в лёгком платьице, сидящая на свёрнутом в несколько слоёв пледе и смотревшая в бинокль на залив, решила показать отцу необычное чудовище, как будто вышедшее из сказки, которое спокойно плыло вдали, выгнув длинную шею, увенчанную небольшой головой. Кожа существа была коричневой и блестела на солнце, оно рассекало водную гладь, оставляя за собой лишь небольшой след. Оно было огромным, и девочка не видела ничего подобного ранее.

Но папа был увлечён переворачиванием сосисок, которые на решётке, установленной над небольшим костерком, приобретали более тёмный оттенок. Немного обжегшись, папа тихонько выругался, и быстро посмотрел на дочь, не слышала ли она его секундной слабости. Разумеется он был далеко не идеальным отцом, но старался соблюдать рамки приличия, среди которых было и запрещение сквернословить в присутствии дочери. Да, на службе он зачастую использовал крутое словечко, чтобы придать ускорение своим подчинённым. Матросы его в какой-то мере уважали – если он и позволял себе что-то, так это было только за дело. Ну а так, то и обид никаких.

Сегодня был прекрасный майский день. Скоро должна была подойти жена с остальными приглашёнными на этот пикник. Не забыл ли он попросить купить лимонада? Ладно, недалеко, в крайнем случае пошлём гонца. Сосиски к их приходу будут готовы, это снимет первую волну голода. А там и нанижут в спокойном режиме мясо на шампуры, соорудят из подручных средств шашлычницу, сядут на покрывала, выпьют, поговорят… Как редко они могут себе позволить посидеть семьями, отдохнуть… Но жена знала, за кого выходит замуж. Может стоило устроиться куда-то в штаб? Там тишина, спокойствие. Да нет, скорее всего он ни на то не променял бы жизнь офицера –подводника. Хороший гарнизон, нормальное, по меркам советского времени, обеспечение. Прекрасная экология, иногда и рыбалкой можно себя побаловать. Кстати надо поинтересоваться, когда в следующий раз знакомые ребята планируют выход на острова. Да, что там дочь сказала, про дракона какого-то… Дети, что поделаешь, сказок начитаются, вот и мерещатся им драконы повсюду. Хорошо ещё что не тролли, ведьмы, оборотни и упыри какие-нибудь.

- Маша, это скорее всего тюлени или касатки зашли в залив, - боже мой, подумал отец, какие здесь касатки, в заливе Палдиски-Лахт, в Балтийском –то море. – Или косяк рыб…
Где же приглашённые гости? А то к их приходу сосиски остынут. Так, надо перевернуть, чтобы корочка была равномерной. Хорошие сосиски в Эстонии делают в Раквере. Надо будет ещё купить.

В это время плезиозавр, вдохнув побольше воздуха, последний раз приподнял свою голову, осмотрев всё вокруг. Его взгляд упал на маленькую девочку, сидящую на берегу залива. Она просто и бесхитростно махала маленькой ручонкой. Шея немного изогнулась, зверь подпрыгнул над гладью залива и ушёл на глубину. Ему предстояло долгое путешествие, чтобы найти свою половину. Она была где-то недалеко, он слышал её призывный крик. Возможно, что они дадут потомство и создадут свою стаю. А неутомимая станция начала загрузку параметров для зарождения очередного необычного для этой эпохи животного.