Вот что значит настоящий верный друг!

В таверне города Хорстен к Ренди подошла молодая девушка, одетая в поношенное платье. Её белокурые волосы были аккуратно причёсаны, а сама она производила довольно приятное впечатление. Её благопристойный вид так не вязался с грязным полом и запахами спиртного, что Рен невольно вспомнила о собственной неказистой внешности.
– Добрый день.
– Здравствуйте. Что такая приличная девушка делает в таком неподобающем месте?
– Хороший вопрос, и я на него отвечу! Мой отец, купец из города Хорстен, решил, что мне нужно выйти замуж за одного из его деловых партнёров, которому уже далеко за тридцать! Я всю жизнь была послушной дочерью, но такое предложение возмутило меня до глубины души, и я сбежала! Я выйду замуж за кого хочу и когда хочу. Да и к тому же, что бы там ни думал мой папаша, я и сама могу отлично о себе позаботиться! Я думала о том, чтобы присоединиться к цыганскому табору или группе наёмников.
– Я как раз командую отрядом.
– Правда? Ну что ж, выбирать не из чего, поэтому я с удовольствием присоединюсь к вам. Я отлично знаю классическую литературу и могу продекламировать несколько поэм из нордского эпоса. Я играю на лютне и могу отлично организовать домашних слуг.
– Ну, ничего. Остальному научим.
Девушки вышли на улицу. В дневном свете Ренди ещё раз взглянула на новоявленную воительницу. Дела оказались совсем плохи. Имире, так представилась девушка, не было и двадцати. С собой у неё был только мясницкий нож. Будет трудно слепить из неё воительницу. Но для Ренди не было ничего невозможного. После первой битвы она вошла во вкус, она поняла – не прятаться от судьбы она сюда приехала, нет, её призвание – война!
Горькие размышления подтвердились. В первом же бою (битых пятнадцать минут гонялись за ворюгами) Ренальда отдувалась за весь отряд из-за Имиры. Она почти сразу же свалилась без сознания, совершенно не обращая внимания на приказы предводительницы отойти и не мешаться. И, конечно же, её оглушили одной из первых. Гневу Ренди не было предела. Она уже начала жалеть, что приняла Имиру в отряд. В ярости Рен становилась ещё опаснее, чем в мирные периоды. Серебристая вспышка мелькала на солнце – это меч новоиспечённой воительницы рубил в капусту воздух и всё, что попадалось под лезвие. Она была одна против трёх. Грабители попались сильные, изворотливые и до неприличия сообразительные. Минут пять Ренди позорно удирала от них. Щит висел у неё на спине, защищая от камней, летевших в хозяйку. Наконец, ей надоело нарезать круги по равнине, и девушка дёрнула коня за повод, спешилась и закрылась щитом. Бежать на врагов она не решилась. Силы были на исходе, а удара по спине не хотелось, так что лучше прислониться спиной к лошади. Только бы холстомеру не вздумалось удрать!
– Что, страшно?
– Да не особо.
– Ладно тебе! Да мы тебя раздавим, как букашку!
– Хм, попробуйте! Вонючки.
– Кто?!
Польщённый таким комплиментом, главарь шайки занёс дубину для удара. Тут же мимо его уха просвистел выпущенный из пращи камень.
– Ой… – это был ещё один из бродяг. Если память не изменяла Рен, его уложили первым. Сейчас он уже очнулся и пытался подсобить дружкам.
– Идиот! – заорал на него главарь
– Спасибо, друг! – издевательски усмехнулась Ренальда, отобрав у врага дубину и отправив его в нокаут.
Победа! Вот это по-нашему!
Пока они переводили дух, сидя под деревом, несколько врагов очнулась и попыталась сбежать. Конечно, их робкие поползновения в сторону ближайшего оврага были замечены.
– Так! Это что ещё за новости? А ну, на место! – Рен и Берта погнались за ними. – Кто-нибудь, верёвку и нож! Мы их свяжем.
Трое вполне живых и не вполне довольных недругов робко топталась под тем же деревом, связанные по рукам и ногам.
Наконец, они вновь отправились в путь….
– Смерхольм.
– Что?
– Мы приближаемся к Смерхольму, – новобранец указал на виднеющийся вдали город.
– Красивый город, наверное! А у нас в Джеройе всё не так красиво, как у вас. А хотя… Я дальше соседнего села не ходила. Мне и в городе неплохо было.
Первым делом пошли, конечно же, в таверну. Каждое посещение трактира отзывалось для Ренди лёгким уколом в сердце, она не могла забыть предательства. Но постепенно обиды забывались, на смену печальным воспоминаниям приходили новые впечатления, мысли. Некогда было думать о прошлом и ворошить старое грязное бельё.
– Приветствую здесь! Кажется, наше знакомство может быть взаимовыгодным, – обратился к девушке богато одетый детина.
– Почему это?
– Я доставляю выкупы за несчастных пленников, которых захватывают в бесконечных войнах. Обычно я путешествую от соляных шахт до невольничьих рынков на побережье, за деньги, вырученные от продажи тех, у кого не нашлось родственников. Но если по пути я встречаю кого-нибудь с одним или двумя пленниками, я делаю небольшое вложение и большие деньги в итоге. Вы похожи на человека, у которого есть пара пленников на продажу.
– Трое. Йохан, заводи!
Один из новобранцев, сидевших за столом, отставил в сторону чарку и вышел на улицу. Через минуту он вернулся, ведя троих бандитов, связанных по рукам и ногам.
– Ну, вот. Пойдёт?
– Вполне. Что ж, 150 динаров ваши! – он достал из-за пазухи кошелёк и протянул его Рен.
– Вот это я понимаю!
В таверну зашёл человек. Он был не очень молод. Его пышные усы резко контрастировали с блестящей лысиной. Кожа у него была смуглой. Видно, он прибыл с юга Кальрадии.
– Приветствую. Я Рольф, сын Рольфа из известнейшего дома Рольфа.
– Хммм… Первый раз слышу про дом Рольфа.
– Правда? Ну что ж, полагаю, можно простить вам ваше невежество. Наши родные земли далеко, за горами. Как и все мужчины в нашем роду, я отправился на чужбину, чтобы заработать себе имя, избрав военную профессию. Потом я должен был вернуться домой и взять на себя заботу о моих имениях. К сожалению, местные власти мало что понимают в воинском кодексе – они назвали меня бандитом и назначили цену за мою голову. Согласитесь, что это самое несправедливое оскорбление, которое можно бросить в лицо благородному мужчине.
Ренди с понимающим видом покивала головой. Что-то ей не верилось, что этот тип и вправду является бароном.
– Но лишних проблем мне не нужно, так что если у вас есть на примете компания бойцов, которой нужно пополнение, то я с радостью присоединюсь.
– У меня как раз есть такая компания, да и лишние руки не помешают.
Ай, была-не была! Какая разница, барон он или нет? Главное, чтобы работал.
– Хорошо! Мне уже не терпится убить парочку ваших врагов. Но учтите, что как благородный мужчина и землевладелец, я рассчитываю занять позицию командующего, а не простого солдата.
– Хорошо, будем рады принять вас, эээ… барон!
Ну вот, ещё его не взяла, а он уже права качает! Беспредел!
– Отлично. Перед тем, как мы отправимся, не могли бы вы одолжить мне 300 динаров? Мне пришлось заложить тут одну семейную ценность, и я хочу выкупить её обратно.
– Конечно. Вот ровно три сотни!
– Привет, подружка! Не желаешь ли выпить со мной?
К ним подсела немолодая женщина, одетая в рубаху и кожаный передник.
– Возможно. А в чём дело?
– Мне удалось продать мои тележки и горшки, девушка. Наконец-то у меня появились деньги, и я собираюсь достойно потратить их! Мне довелось следовать за местными армиями уже тридцать лет, продавать им еду и напитки, смотреть на их игры в кости и находить им девушек. И вот, в итоге в моём кошельке ни единого динара. Снабжать армию провизией очень нелегко. Пока солдаты покупают – ты зарабатываешь понемногу, но потом армия терпит поражение, и тебе приходится начинать сё заново, влезать в долги, чтобы купить новую повозку и быков. Поэтому мне и надоела торговля, но кроме армии я ничего на этом свете не знаю.
– Чем вы займётесь теперь?
– Да я и сама из воинов! Помогите мне немного на старости лет! Я родила двух мальчиков, обоих от солдат, и они тоже стали солдатами.  Одному проломили голову кергитской дубиной, а второй умер от оспы, - она поникла. – Но, по крайней мере, они не голодали. Я умею управляться с клинком, наносить раны и кормить армию в походе. Со стороны любого командира было бы очень глупо отказаться от такого компаньона, как я! Скажите, у вас, случайно, нет под командованием собственного отряда?
– Хм, вы и вправду можете пригодиться. Я приму вас.
– Большое спасибо! Но перед тем, как присоединиться к вам, я прошу у вас уплатить мне вперёд сто динаров. Я знаю, что на войне солдаты не получают жалованья месяцами, и не хочу присоединяться к ненадёжному отряду.
– Хорошо, вот сто динаров. Собирайтесь, мы скоро отправляемся. Как вас хоть звать-то?
– Катрин.
Проклиная про себя жадин Катрин и Рольфа, Ренди побрела по улице. Ей срочно нужны были деньги. Она решила подрядиться на какую-нибудь работёнку. Но горожанам, видно, не было дела до странной девушки, одетой в потрёпанную тунику, едущую на хромом коне в сопровождении дорогущей собаки.
Должен же тут быть какой-нибудь богач, которому денег не жаль! И такой вскоре нашёлся. Это был глава гильдии города Смерхольм, где в данный момент находилась Рен со своей компанией. Он поручил ей доставить семь бочек с элем в таверну города Пешт.
Маленький отряд неспешно двигался по унылой зелёной равнине. Ренди ехала очень медленно, оглядываясь по сторонам. В этих землях она была впервые, и всё было интересно.  Впереди показалась деревенька, вернее, жалкие её останки. Деревню разорили. Горстка людей в страхе разбежалась, когда маленькая армия прошла мимо сожжённых домов.
На глаза Рен навернулись слёзы. Нет, она никогда не ограбит селян! Никогда!
Девушка спохватилась и утёрла слёзы. Воякам плакать не положено. Но как тут не плакать…
Им встретилась ещё одна шайка, уже больше. На этот раз потери были гораздо большими – Имира вновь хлопнулась в обморок, а одного из нордских рекрутов убили. Похоронив его, Рен утёрла слезу.
Но и хорошего было больше – на одном из поверженных врагов был довольно неплохой кожаный доспех. Рен стащила его с бессознательного тела. Ещё у противников было несколько фальшионов, такой же доспех и ржавый нож. Второй доспех Ренди отдала Имире, фальшион ей давать не решилась. Ещё, чего доброго, себя зарежет.
До глубокой ночи они продолжали свой путь. Наконец, слезая с клюющего носом коня, новоиспечённая воительница объявила привал.
Они сидели вокруг костра, ели, пили, рассказывали истории из прошлого.
– Подружка! Ой, то есть, госпожа! А почему вы решили податься на войну? – спросила у командира Катрин.
– Долго рассказывать.
– Расскажите, пожалуйста! Если вы не против.
– Да нет, не против. Всё равно назад дороги нет.
– Совсем?
– Совсем. По крайней мере, я не собираюсь возвращаться. Там мне больше делать нечего.
– Там – это на родине, в Джеройе?
– Да. Там мир и благодать, не то, что здесь. Неинтересно. Что там делать?
– Знаете, госпожа, я впервые вижу такого человека, как вы. Ни разу не встречал женщину, которая получает удовольствие от войны.
– Не вы один, Рольф. Но я всегда была такой. С детства дралась на улицах. Воображала себя великой воительницей. А все мои сверстницы в это время мечтали о принце на белом коне. Поэтому у меня и не было ни одной подруги. Я «свой парень», не прекрасная леди. Поэтому и не хотела закупориваться в башню и ждать, пока прекрасный принц меня оттуда вытащит.
– И поэтому вы решили отправиться в Кальрадию?
– Почти. Я хотела, но всё не решалась. Но потом меня предал человек, которого я любила. Я любила! Впервые в жизни разобрало. Не знаю, почему. До этого как-то не было дела до всякой там романтики.
– Расскажите о нем! – Имира устроилась поудобнее и приготовилась слушать.
– Ну что ж ты будешь делать! Придётся рассказать. Звали его Стивен Кэй Маро. Мы с ним одногодки, учились в одном университете.
– Он богат?
– Не особо. Образование мы оба получали за последние деньги. Потом, правда, мы начали прогуливать уроки, бродили по улицам. Диплома у меня нет, да он мне и ни к чему. Читать-писать умею, и ладно. Мы собирались пожениться. Стивен всегда был рядом со мной, в радости и в горе, тогда, когда погибли все мои родные. Преданнее его только Берта. Кстати, я нашла её, когда мы бродили по улице.
– Нашли? Но ведь это волкодав, страшно представить, сколько он может стоить!
– Мне повезло. Ей было где-то около недели, когда я подобрала её в переулке. Когда она начала бегать, мы стали гулять втроём. Но потом он предал меня.
– Как?
– Спьяну. Я зашла в таверну, а там он и какие-то парни смотрят на пляски Марики.
– Но это же не предательство, просто компания смотрит танец.
– Ни один нормальный парень в жизни не посмотрит на Марику! Она пятнает свою репутацию всеми возможными и невозможными средствами. С ней никто из наших не разговаривал. Так что понимаете, когда я увидела это, я чуть не лишилась чувств. Выбежала на улицу и начала рыдать, как последняя клуша. Тут подходит какой-то монах и предлагает помощь. Я забрала у него рясу и начала следить за ними.
– Забрали? Как забрали?
– Я его уговорила дать её мне ненадолго. Не буду повторять тот бред, что я несла, стыдно. Так вот, я проследила за ними, и поняла, что мои опасения были не напрасны. Тогда я оставила ему записку и удрала в Кальрадию.
– Боже! Как много на вас свалилось!
– Да. И вот теперь у меня никого нет. Только Берта. И вы. Что бы я без вас делала!
– Будет, госпожа! Не стоит!
Глядя на тлеющие угли и пляшущие языки пламени, девушка размышляла о своей судьбе. Видел бы её Стивен! Нет, не думать о Стивене! Он и ногтя её не стоит.
Рен вспомнила, как они оба, сидя на крыше под луной, мечтали, как вместе отправятся на поиски приключений. И она, и Стивен, мечтали о такой жизни с детства. Но теперь все мечты рухнули, как карточный домик, и виноват в этом сам Стивен. С Марикой он никуда не отправится. Она дрыхнет до полудня, на завтрак требует деликатесов, на обед и ужин – тоже, и наверняка не знает, с какой стороны подойти к лошади. А вид крови вызывает у неё припадок визга и обморок. Ужасно изнеженная и избалованная особа. Они со Стивеном так не похожи…
А она, Ренальда Раффлз, живет счастливой жизнью в военных походах. У неё есть своя, пусть и маленькая, армия, на её счету не так уж и мало побед. Воевать она умеет, вроде бы. А сможет ли она содержать свою армию? У них не так уж и много денег. Если каждый обиженный жизнью будет требовать три сотни в качестве аванса, они долго не продержатся. А отказать она не может.
Да, Ренди, хотя и рубила недругов в фарш, в кругу своих была очень доброй и великодушной девушкой. Она любила помогать людям и сама предлагала помощь, которая часто шла вразрез с её интересами. Если человек начинал жаловаться на жизнь, она тут же бросалась помогать ему. В то же время, внутри её жила и другая Ренди – волчица, облагороженная цивилизацией, но не утратившая хватки, по-прежнему воинственная и суровая, порою безжалостная и жестокая. Волк мирно спал в глубине её натуры, просыпаясь только тогда, когда чуял опасность.
Рен не могла забыть прежнюю жизнь, в которой она была обыкновенной девчонкой, везде своей. Ей доводилось руководить уличной бандой, но ведь они были детьми. Она ещё не распрощалась с детством и юностью. Ренальде было трудно поверить, что она уже совсем не та, которой была раньше.
– Погрустим у костра и помянем друзей,
Что остались навеки безмолвны,
Что всегда торопились навстречу грозе,
В бой смертельный, на подвиг духовный.
Посидим у костра и под флейты напев
К алым листьям протянем мы руки…
Пусть душа улетит, тетивой зазвенев
В чарах древней, изысканной муки.
Но дорога бежит, и коней не унять –
Мы поскачем навстречу рассвету.
Как легко уходить, если жизнь променять
На подобную солнцу монету!
Вновь и вновь мы в пути, нас зовет за порог
Тусклый отблеск рунической стали,
Это наша судьба – мы не помним дорог,
На которых уже побывали…
Дружное пение раздавалось над маленьким лагерем. Сверкали звёзды, тонкий месяц робко выглядывал из-за тучи. Подбрасывая хвороста в костёр, сидевшие у огня солдаты выводили куплет за куплетом, поёживаясь от холода…
Утром продолжили путь. С утра Рен заставила своих служак тренироваться. «Тяжело в учении, легко в бою!» – она и сама присоединилась к ним. Падая лицом в землю, она чувствовала огромную гордость. Всё-таки она на что-то годна, раз сумела из сборной солянки сделать таких отменных бойцов! В тренировочном лагере она без особого труда расправилась с элитными чемпионами, если они, конечно, таковыми являлись. Рен ощутила лёгкий укол совести. Давненько она не навещала старого учителя! Надо бы заехать как-нибудь повидаться.
– Ладно, пора отправляться. Все молодцы, главное, не расслабляйтесь. Где бы нам коней достать… 
Пейзаж изменился. Теперь они шли по лесу. Сквозь резные ветви пробивались солнечные лучики, небо было голубое-голубое, под ногами пружинил мох, щебетали птицы. По веткам деревьев прыгали белки, а у лесного озера они встретили красавца оленя. Он поднял величественную голову, увенчанную рогами, и галопом поскакал в чащу.
Вскоре деревья расступились, и они вновь оказались на лугу. Вдали виднелся снежок. Кто-то из вояк сказал, что именно там и находится город Пешт, и Рен развернула верного росинанта. Действительно, скоро трава под их ногами сменилась белым снегом, буки и дубы уступили место елям и соснам.
Впереди показались очертания городских стен.
Компания прошествовала в город. На этот раз они не стали бродить по улицам, а направились прямо в таверну, чтобы отдать хозяйке таверны эль.
– Ну, наконец-то! Мои запасы почти иссякли. Вот, держите, 170 динаров должно хватить. Цеховой мастер – мой добрый партнёр, передавайте ему привет! я обязательно замолвлю за вас словечко перед ним.
Вдруг кто-то робко обратился к ней. Ренди обернулась. Перед ней стоял крестьянин с очень несчастным лицом.
– Миледи! Вы, гляжу, мечом-то махать умеете! Помогли бы нам, а?
– Что случилось?
– Да вот бандиты, шип им в подпругу, засели у нас в деревне. Еду позабирали, всяко-разно поотбирали, баб наших пугают, мучители! Сил уже с ними нет! Я вот сбежал, теперь вот помощь ищу.
– Почему бы вам не обратиться к своему лорду? Он должен заботиться о вас.
– Так ходил я, госпожа, да только меня к нему и на порог не пустили. Говорят, заняты они, велят сами разбираться. А вы с виду благородная такая и воевать, опять же, обучены! Уж ежели кто нам и поможет, так только вы!
– Хорошо, я помогу вам! Где ваша деревня?
– Рядом совсем, Брод называется.
Посёлок располагался под самой горой. Вдобавок ко всему, нападающие были на конях. Ренди сильно сомневалась в том, что они смогут победить.
Крестьяне отважно сражались с бандитами, когда подоспела её армия. Они развернули лошадей и помчались на прибывших неприятелей. Ренди прибавила скорости и подняла меч. Начался бой. На узких деревенских улочках развернуться было практически невозможно из-за давки. Берта с трудом протискивалась сквозь толпу, хватая конников за ноги и стаскивая на землю. Непостижимым образом волкодаву удавалось избегать увечий. Но недолго – вражеское копьё вонзилось в собачье бедро. Берта взвизгнула. Рен тут же поспешила на помощь любимице. Стиснув зубы, она ткнула обидчика в бок мечом. Тот заорал. Собака отскочила в сторону, держа на весу раненную лапу, а её хозяйка тем временем расправлялась с безжалостным живодёром. Вдруг – удар, гул в голове, искры из глаз, вокруг всё потемнело и…
Ренди очнулась от того, что что-то влажное и горячее прикасалось к её лицу. Собачий язык. Берта! Они обе были в каком-то доме. Около кровати, на которой лежали девушка и волкодав, сидели Имира и Йохан. Оба выглядели обеспокоенно.
– Командир, вы в порядке?
– В полном. Где я?
– В безопасности.
– Чрезвычайно полезная информация! Мы в деревне Брод?
– Да.
– Нас разбили?
– Пока неясно.
– Сколько я тут валяюсь?
– Недолго. Минуты две.
– Что конкретно происходит на поле боя?
– Судя по всему, много наших положили.
– Что? А я что тут делаю?
– Нет, лежите, вам нельзя вставать?
– Йохан! Пока что я тут командир, и мне решать, что можно, а что нельзя! Да отпустите вы меня!
Стряхнув с себя своих верных солдатов, она вырвалась на улицу. У двери был привязан верный конь. Отвязав повод и оседлав его, она понеслась в самую гущу сражения. Голова всё ещё гудела. Воительница продолжала размахивать мечом, несмотря на то, что силы были на исходе.
– Звиняйте, дамочка! Сегодня явно не ваш день! – бандит замахнулся длинным, устрашающе острым копьём. Лицо его, исполосованное шрамами, исказила ухмылка. Ренальда увернулась от копья и, изловчившись, ухватилась за древко.
– Эй, ты что делаешь? Отпусти!
И вправду, что она делает? С мечом в одной руке и чужим копьём в другой она не протянет. Она замахнулась и швырнула меч в другого всадника. Черт с ним, с мечом, не хочется быть насаженной на стальной наконечник. Девушка крепче, двумя руками, ухватилась за копьё и принялась тянуть его на себя. Враг сопротивлялся. Она не сдавалась. А дальше что? Сзади подбежали два селянина и принялись дубасить вражеского скакуна.
– Пошли вон! Вон пошли! Не смейте!
– Госпожа, бегите, мы его задержим!
Но у Ренди было другое на уме. Она намотала на оружие лошадиную уздечку и затянула узел. Дёрнув его пару раз, дабы убедиться, что он не развяжется в самый неподходящий момент, она пустила верного буцефала галопом. От неожиданности лошадь взвилась на дыбы, но все же помчалась. Грабитель чуть не свалился на землю, но копьё не отпустил. Он был не в том состоянии, чтобы мыслить. Да и положение у него было не из лучших. Да где же это видано, чтобы бабы оружием махали?
Ренальде было неудобно, она сама чуть не свалилась с коня, вздумавшего свернуть в сторону. Вовремя воительница схватилась за повод и удержалась в седле. Но древко копья ей пришлось отвязать. Почувствовав послабление, бандит выпрямился в седле и попытался вырвать у неё из рук конец своего копья. Рен дёрнула оружие на себя, а затем резко отпустила. Раздался удивлённый возглас. Все очевидцы этой сцены стояли с разинутыми ртами, глядя, как просчитавшийся бандит картинно летит через лошадиный круп. Рен остановила лошадь и спешилась. Голова просто раскалывалась. Девушка обняла лошадь за шею.
– Спасибо тебе, дружище!
– Госпожа! Вы в порядке?
– Всё отлично. Пойду, прилягу.
Домик, в котором они устроили военный госпиталь, встретил её запахом какого-то снадобья. Тут же к предводительнице подошла Имира.
– Госпожа! Это безумство!
– Тебе не понравился мой приём?
– Как это может не нравиться? Это фантастика! Но зачем вы помчались туда, вы же на ногах не держитесь
– Держусь. А сидеть и наблюдать, как другие за меня отдуваются, я не намерена. Ты хорошо сражалась. Молодец.
– Будет вам! – девушка просияла. – Я и не думала, что смогу когда-нибудь это сделать. Кровь, раны – это же так ужасно!
– Согласна. Но что делать? Это Кальрадия, а не балетная школа.
– Госпожа, вы ведь совсем недавно в Кальрадии, а рассуждаете так, будто прожили здесь всю жизнь!
– Я всю жизнь мечтала сюда отправиться.
– А почему?
– Потом расскажу. Сейчас мне надо лечь и поспать.
Для крестьян она отныне была чуть ли не святой. Они пытались подарить ей всё, что не успели отобрать бандиты, но Рен отказалась. Она долго орала на доброхотов, убеждая их оставить подношение себе. Поняв, что с ними спорить бесполезно, она  развернулась и направилась прочь. Не погонятся же они за ними! Тем более, что это и невозможно – селяне были пешком, а их спасители сидели на конях, оставшихся в живых после битвы.
Вернувшись в Пешт, Рен направилась на рыночную площадь. Надо было продать вырученные трофеи. Вдруг кто-то дёрнул её за рукав. Девушка обернулась. Перед ней стоял мужчина. Его тёмные волосы были растрёпаны и давно не мыты, он был небрит и, похоже, ему не очень нравилось шнырять по базару.
– Здравствуйте! Уж не охотника ли вы разыскиваете на рынке?
– Возможно. А что за срочность?
– О, мадам, это долгая история… Всё произошло здесь недалеко, в городе Пешт. Мне попалась привязанная у трактира лошадь – премерзкая тварь, которая через несколько дней сбросила меня и сбежала. Мне захотелось получше рассмотреть её, ну я возьми да и отвяжи повод… Оказалось, лошадь принадлежала местному купцу, старому толсторожему козлу, который не понял, что это было просто недоразумение, и позвал стражу. Но если бы у меня была компания, готовая поручиться за меня, всё бы обошлось. Моя благодарность не знала бы границ.
Ещё один набивается в компанию! Ну что ты будешь делать?
– Возможно. Но как знать, не возникнет ли «недоразумения» с одной из моих лошадей?
– Госпожа, мне очень жаль, что вы так подумали. Я буду перед вами в большом долгу, и при первом же случае выкажу свою благодарность. Мне в жизни много раз доводилось ездить по сложной местности, чаще всего в спешке. Я хорошо умею выслеживать и разведывать местность. Так что вы скажете?
– Эх, ладно, хорошо! Вы нам пригодитесь!
– Я пригожусь вам, госпожа, не сомневайтесь. Я хочу попросить вас только об одной вещи, перед тем как мы уйдём: не могли бы вы одолжить мне триста динаров? Мне очень стыдно просить вас, но я задолжал трактирщику за несколько недель, и он уже не верит, что у меня полно золота, в чём я так долго пытался его убедить. Если они увидят, что я ухожу с вами, не заплатив, могут возникнуть большие проблемы.
– Чёрт, да с вами разориться можно! Ну, ладно, вот! Присоединяйтесь к остальным!
Он схватил деньги и радостно побежал в таверну. Рен с грустью принялась пересчитывать оставшуюся наличность. На жизнь хватит.
– Придётся затянуть пояса.
– Да уж. Вы за этим типчиком глядите в оба, а то беды не миновать, – подала голос торговка.
– Согласна, он немного подозрительный, но ведь он обещал исправиться!
– Знаем мы, как они исправляются. Это Борча-конокрад, вечно последние деньги в трактире просиживает. Вот и сейчас наверняка в таверну побежал.
– Ну-ка, пойду, проверю.
– Отправляемся, госпожа? – окликнул её Хакон, один из нордских воинов.
– Пока нет. Я в таверну. Кто со мной?
– Да нет, мы тут посидим.
Её солдаты сидели за длинным деревянным столом под деревом, наслаждаясь свежим воздухом. Никому не хотелось их этой благодати идти в задымленный трактир.
Ренди вошла в кабак. Борча сидел за столом, а с ним – незнакомый человек в табарде. У него были рыжеватые волосы, усы и борода, а на лице застыло какое-то затравленное выражение.
– Так, Борча! Я думала, ты тут долги возвращаешь, а ты решил мои денежки пропить?– Нет, госпожа, не ваши, Фирентиса, долг я отдал.
– Тогда ладно.
– Мне конец… Конец!
– Что случилось, друг мой?
– На моей совести много великих грехов, и мне искренне жаль, если вы вдруг захотите послушать мою горькую исповедь.
– Да ладно вам! Давайте, рассказывайте.
– Всё произошло здесь, я служил ротмистром в городе Пешт. Со мной служил мой брат, и вышло так, что мы оба влюбились в одну женщину – куртизанку и соблазнительницу, которая играла на нашей ревности. Мы с братом поссорились. Я в тот день слишком много выпил, и когда он ударил меня по лицу перчаткой, я пронзил его мечом. Собственного брата! Родная кровь обагрила мне руку!
Он сорвался на крик, но, спохватившись, понизил голос. Кое-то из посетителей с опаской оглянулся на него.
– Вечно от этих куртизанок одни проблемы. Не поверите, но я тоже пострадала от одной из них. Печальная история, расскажу как-нибудь потом. Так что я вполне вас понимаю.
– Думаете, для меня ещё осталась надежда? Могу ли я вернуться на праведный путь, или обречён вечно следовать за демонами, живущими у меня внутри?
– Хм. Вы могли бы присоединиться к нам. Исправлять неправое, сражаться с угнетателями, искупать грехи и всякое такое….
– Да! Вас, должно быть, послало само провидение! Уведите же меня, уведите из этой тьмы! Я отлично разбираюсь в боевых искусствах, но прошу вас, госпожа: я хочу применять свои умения для помощи невинным, бедным и беззащитным. Мне вовсе не хочется стать обычным бандитом и принести другим ещё больше горя.
– Это замечательно! Собирайтесь, и отправимся в путь.
Как хорошо, что он не запросил денег! У неё осталось около сотни. На жизнь не хватит. Нужно найти какого-нибудь купца и подрядиться на работу. Когда они наконец-то начнут воевать, как белые люди?
А может, пойти на арену? Хотя Рен и не понравился первый бой, она решила ещё раз испытать себя. На сей раз везло больше. Соперники падали штабелями. Наконец, осталась только Рен и ещё двое мужчин. Они увлечённо дрались на деревянных мечах. Ренальда подошла к ним. Один, с каштановыми длинными волосами и бородой, явно проигрывал. Слабых мы не бьем, а сильных – запросто.
– Ого! – присвистнул несостоявшийся проигравший.
– Ага!
– Баба-воин? Любопытно!
– Я не баба!
Неизвестно, кто из них победит. Оба искусно делали выпады и не менее искусно отражали атаки.
– Ладно, не баба. Но первый раз такое вижу.
– Ты будешь удивлён, когда узнаешь, что я ещё и военачальник.
– Что? – он споткнулся и упал на землю.
– Вставай. И больше не высказываться насчёт женщин.
– Да хорошо, не буду. А вам, случайно, лишний воин не нужен? Всегда мечтал на войну отправиться.
– Так чего не отправился?
– Дети. Жена моя умерла от тифа, я дочерей один воспитывал. А сейчас они выросли, замуж вышли, так что я свободен. Кстати, я Романус.
– Ренди. Ренальда Раффлз.
– Раффлз? Это ваш род фоксгаундов разводит?
– В прошлом. Все мои родные погибли, я одна осталась. Я не могла оставаться там, потому и отправилась в Кальрадию. Ладно, вижу, драться умеешь, так что добро пожаловать! Ты только коллектив мне не разлагай.
– Спасибо, госпожа!
– Спасибо в карман не положишь, я сюда за наградой пришла вообще-то. Так что прости, но придётся тебе поваляться без сознания. Правда, я этого не хочу, не в моих правилах ни за что бить. Значит, так, бью не сильно, но ты некоторое время валяешься тут.
Через несколько минут Романус, потирая голову, вышел с арены.
– Ох и больно вы меня приложили, госпожа!
– Это ещё не предел. А кстати, не подскажешь, где тут какой-нибудь богач живёт? Хочу подзаработать, а то денег – кот наплакал.
– Следуйте за мной.
Они побрели по улице, пока наконец, не пришли к дому цехового мастера. – Я скоро, а ты пока сходи в трактир, поторопи Борчу и Фирентиса, если они там. Ты их узнаешь, один в табарде, второй небритый.
– Шайка разбойников хозяйничает в городе, а я ума не приложу, как с ней расправиться. Они нападают на жителей города и грабят их под прикрытием ночи, а стоит показаться страже, как они мигом исчезают, – жаловался глава гильдии. – Мы ни одного не смогли поймать. Они нападают только на одиноких, а если людей много, они даже не показываются. Нужно, чтобы кто-нибудь встретился с этими мерзавцами в одиночку и победил их. Похоже, это единственный способ передать их правосудию. Вы возьмётесь за это?
– Перебить разбойников? Да, конечно!
– Ну что, командир, уходим?
– Хакон, уволю, если ещё раз спросишь! Уже идём. Но далеко не пойдём, ночью мы должны быть тут. Я, по крайней мере.
– А зачем?
– Глава гильдии поручил мне перебить ночных разбойников. Подождете меня снаружи? Они нападают только на одиноких.
– Вы решили за это взяться? Может, лучше я?
– Или я?
Ренди была тронута такой преданностью своих приятелей, но всё же решила не жертвовать ими. Она считала недостойным подвергать риску других людей, а самой отсиживаться в безопасности.
Целый день они бродили неподалёку от города. Расчистив снег, разожгли костёр и сели вокруг него. Ренди села, обхватив руками колени, и глядела на пляшущие языки пламени. Сидящие у огня люди грели на огне окоченевшие руки. Кто-то завёл песню, остальные подхватили. Тёплая, дружная компания. Трудно представить, что они вместе лишь благодаря войне…
– Уже ночь. Я пойду.
– До встречи, госпожа!
– Скоро вернусь! Всё будет хорошо!
Ренди присела на корточки и поцеловала в нос Берту. Собака лизнула хозяйке лицо. Девушка с радостью взяла бы любимицу с собой, если бы не исполинский рост собаки. Вполне возможно, что бандиты побоятся нападать на хозяйку волкодава. Вполне возможно, что это – какая-нибудь леди или другая знатная особа.
Позади послышались шаги. Ренальда мгновенно среагировала – развернулась и закрылась щитом. Грабитель, такой же немытый и вонючий, как все остальные его собратья, замахнулся мечом. Так у них ещё и мечи со щитами есть!
Рен улучила момент и пребольно кольнула его своим мечом. Тот вскрикнул. Ренди же наоборот, приободрилась, и нанесла ему ещё несколько ударов. Пауза между ними была ничтожной, враг не успевал закрыться. Тут подоспел ещё один. Атаковал со спины. Рен это не понравилось. Ну что это за подлость – даму бить, да ещё в спину!
Она ещё больше раззадорилась, меч мелькал широкой сверкающей полосой. Вдруг что-то вонзилось ей в предплечье. Это оказалась стрела. Ещё один? Да сколько же их тут?!
Девушка перешагнула через поверженных бандитов и, прикрываясь щитом, помчалась к третьему. Тот не растерялся и тоже достал меч. Завязалась схватка. Этот оказался более умелым, но всё же не выдержал напора Ренди.
Покончив с ним, Рен обошла все улочки и закоулки города, но больше никого не нашла. Либо их было всего трое, либо оставшиеся спрятались, увидев, какая судьба постигла их товарищей. Девушка вернулась к телам бандитов и тщательно обыскала их. Забрав у них щиты и оружие, а также кошельки, она вышла из города. Её союзники сидели в лесу у костра. Ренальда продиралась сквозь чащу, как вдруг послышался голос Романуса.
– Хорошая у вас команда. Я раньше по-другому представлял себе армию.
– Да, мы тоже. Если честно, я никогда не думала, что когда-нибудь пойду на войну. Мне казалось, что здесь – сплошные смерти и поножовщина. Но теперь я не променяю свою нынешнюю жизнь на тихое прозябание в четырех стенах. Здесь друзья. И я впервые чувствую, что делаю что-то важное. По-настоящему важное. – Имира подбросила хвороста в огонь.
– Да, Ренальда, хотя и женщина, но отличный военачальник, будь она мужиком, не было бы у нас такой компании. Мы вместе всего несколько дней, а такое впечатление, что знаем друг друга всю жизнь. Ренди хороший человек. Добрая, душевная. И не заносчивая. Но в узде держать умеет, – добавил Хакон.
– Да, Ренди добрая, иначе не приняла бы к себе меня. – Фирентис плеснул себе вина.
– И меня. Я ведь лошадей воровал!
Стоя за деревьями, Рен чуть не прослезилась. Неужели это всё о ней?
Девушка вышла из укрытия и бросила свою ношу на землю.
– Как вы, госпожа? Всё в порядке? – кинулись к ней друзья.
– Да, всё отлично. А это было весело, надо сказать! Ну, ладно, всё, отбой! Завтра нам ещё столько всего предстоит…