24.
и я снова собрал свой совет.
Я: прошу высказываться.
Суня: предлагаю ночь. только так мы избегнем их артиллериии и мушкетов. Экономия составит до половины ресурсов
штурмовых колонн.
Я: но Анхельм предлагает начинать утром для лучшей координации нашего спектакля.
Суня: Анхельму выгодней, чтоб мы были слабей него. И чем меньше мы потратим сил на Анхельма, тем больше их
останется для Фридриха.
Я: полагаешь, Фридрих атакует?
Суня: полагаю, мы должны иметь сил больше, чем у него, чтоб он не напал на нас.
Я: И Анхельму ты не веришь?
Суня: война не знает такого "верю-неверю". Есть закон силы. У кого её больше, того вряд-ли атакует слабейший.
Я: хорошо, хорошо, теоретик -) ночь. ещё мнения?
Мюллер: я берусь открыть ворота. во сколько надо?
...
Мюллер: часа в четыре пойдёт?
Я: хорошо.
Акил: на этот раз позволь мне возглавить атаку.
Я: нет. и на этот раз всё оставим, как вчера. ты, дружище, прикрываешь наши спины от Фридриха. И на этот раз ты
отступишь в лагерь к обозу, чтоб самому не быть атакованным в первую очередь его конницей. Там больше полусотни
рыцарей, пажей, сержантов и оруженосцев, а также две сотни рейтаров. против твоих двух сотен разномастных
степняков, мадьяров и прочих потрошителей.
Акил: мои потрошители не хуже их потрошителей в тяжёлых кирасах и с плюмажем на закрытых шлемах.
Я: но кони у них лучше, доспехи лучше, оружие лучше и плюс до тысячи стволов в седельных кобурах. Так что будешь
в полной готовности всю ночь и весь день сидеть в лагере. рассёдлывать только по 50 лошадей единовременно, сроком
на час. обеспечить всех лошадей фуражом и водой на сутки прямо на месте дислокации - кормить и поить прямо в
строю. Папаша Мюллер, вы тоже остаётесь в лагере и подстраховываете Акила со всеми своими обозными и всеми
нестроевыми. всех вооружить максимально.На этот раз я забираю всех штурмовиков и всех стрелков на штурм. Без
стрелков на улицах мы обречены.
Суня: вы с Анхельмом вроде собирались только поиграть немного в войну? А сам готовишься к полноценному штурму -)
Я: во-превых, Анхельм - это ещё не весь гарнизон. что там на уме у его офицеров? и нет ли среди них агентов
Фридриха? Да ещё и еретики-горожане неизвестно, как себя поведут.
Суня: одобряю, герр гауптман. мудрые слова, достойные настоящего восточного полководца -)
Я: Во-вторых, сама сказала, что чем сильнее будем, тем меньше шансов драться к полудню уже на два фронта.
Теперь план. План такой. В 4 часа Папаша Мюллер открывает нам ворота. Кстати, это будет с шумом или без?
Мюллер: и ещё с каким.
Я: ладно. через пару минут после этого первая штурмовая группа должна будет уже входить в ворота.
"Потерянный отряд" - первую волну поведёт наш младший лейтенант. Лично подбери себе двадцать ветеранов в полном
вооружении. За ними следом идёт прикрытие - взвод стрелков. за взводом стрелков полсотни с пиками и алебардами.
они движутся по главной улице прямо к ратуше. за этой полуротой идёт ещё один взвод стрелков. далее ещё одна
полурота пикинеров. это наша вторая волна поддержки. и в арьергарде остатки наших сил - резерв. плюс к этим силам
мы выделяем до полусотни сапёров и артиллеристов - они сразу после зачистки ворот, ближайших башен и стен снимают
все самые лёгкие орудия и катят их по улимцам для разрушения баррикад.
Мюллер: кто же ими будет руководить? Я же в лагере остаюсь?
Я: доверим это дело Суне и фрау Мюллер. У них уже давно в роте репутация фельдфебелей офицеров, только с грудями
-) Есть возражения?
...
Акил: дальше.
Я: хорошо. Если на пути к ратуше мы встречаем силы на улицах, в ближний бой с ними не вступаем. ясно, лейтенанты?
сразу командуете "стоп!" и выпускаем вперёд стрелков. первый залп (первая шеренга) над головами. если не отсупят,
все оставшиеся шеренги бьют на поражание.
если встречаем баррикады, поступаем также. но если с баррикад начнут стрелять по нам прицельно, отступаем до
ближайших укрытий и дожидаемся артиллерии. и так до самой ратуши. в лучшем случае, до обеда, а в самом худшем -
перед закатом мы должны достичь ратуши. если к этому времени Акил ещё не сдаст город, подкатываем орудия и
разваливаем ратушу вместе с ним, после чего закрываем ворота и режем всех до следующего вечера, после чего
выходим в наш укреплённый лагерь, там закрепляемся и дакладываем нашему недобросовсестному работодателю об
успешном завершении кампании. вопросы?
Папаша Мюллер: я изготовил ручные бомбы. предлагаю их опробовать в этом штурме для разрушения баррикад, пока
орудия будут снимать со стен и башен - на это ведь может много времени уйти, да и заклепать их запросто могут. у
меня уже больше сотни пороховых бомб готово. поджигаешь фитиль и бросаешь вперёд - вот и всё.
Я: хорошо. ещё что-нибудь?
Суня: у меня тоже есть кое-какие сюрпризы и для Анхельма, и для Фридриха. Я изготовила от безделья свои детсткие
игрушки - воздушные змеи. С их помощью можно бомбить город или лагерь Фридриха прямо с воздуха. И мне как раз не
хватало материала для бомбардировки. Можно мне получить половину бомб Папаши Мюллера в своё пользование?
Я: возьми. а трети не хватит?
Суня: хорошо -)
В четыре часа утра в полной тишине к городу выступили наши колонны. Впереди них обозные катили воз, гружённый
бочками с порохом. для лучшего движения Папаша Мюллер снабдил оси штурмового воза специальными втулками с густой
смазкой, а для бесшумности он обмотал колёса паклей. Напротив главных ворот, шагах в тридцати, был едва заметный
холмик. Перед самым холмиком ребята Мюллера стали разгонять свой возок, отпустив его шагах в двадцати от ворот,
сразу повалившись на траву. вся наша армия также упала навзничь.
с городских стен нас, кажется не заметили вовсе, чему способствовала довольно пасмурная ночь. я шёл в центре
нашей штурмовой колонны, возглавляя вторую волну. вскоре мы услышали удар воза об ворота, а через несколько
мгновений всю округу сотряс ужасный по мощности хлопок. за всю свою боевую карьеру я не слышал такого. В
последствии Папаша Мюллер признался мне, что он экспериментировал с порохом и сделал в него кое-какие собственные
добавки. таким порохом нельзя было стрелять, но взрывался он чудовищно. Свой секрет Папаша Мюллер никому не
раскрывал, говоря, что его новый "взрывчатый порох" увеличит число жертв среди солдат и мирных бюргеров на
войнах, так что применять он его будет только сам, по своей собственной совести.
Обломки ворот разлетелись по всему полю, пролетев над нашими спинами. МЫ заорали "Победа!" и ринулись в город. но
в этот момент в глубине города стали разаваться мощные хлопки, словно там взрывали небольшие бочонки с порохом.
мы очень изумились, но продолжали движение. а взрывы всё раздавались с промежутками в несколько минут. мы
слышали, что где-то в глубине города нарастает гул и шум голосов. кажется, там начиналась паника. создавалось
ощущение, что внутри города вспыхнул или пороховой склад, или мятеж заговорщиков. но наших людей в городе не
было, а для пожара в арсенале шуму было маловато. но нам сие было на руку, и мы с воодушевлением ворвались в
город и двинулись по главной сквозной улице.
мы почти сразу встретили баррикаду, но после первого залпа защитники отступили. всё шло по плану. я отправил
потерянный отряд на крепостные стены для зачистки, стрелков выдвинул вперёд на полсотни шагов, а пикинерам
приказал разбирать завалы, которые были не очень добросровестно изготовленны. в обороне приятно ощущалась измена
-) этот штурм совсем не был похож на бойню того городского боя, который мне прошлый раз устроил Анхельм в день
моего с ним личного знакомства. сегодня нашим действиям мешали разве что горожане, с воем и криками ужаса
носившиеся перед нами, бросавшиеся с плачем и мольбами нам под ноги. Мои ребята их отталкивали, приговаривая:
будете себя вести смирно, мы вас только трахнем и ограбим, но не зарежем. Идите, готовьте к ночной работе своих
баб.
я решил для лучшего управления подняться на только что почти без затруднений захваченную главную башню. туда же
приказал подниматься сапёрам во главе Суни и Мамаши Мюллер. Я заметил, что Суня только что догнала нашу колонну.
Я выразил по этому поводу удивление.
Суня: ну как тебе моя воздушная бомбардировка?
Я: а я то думал, что это за взрывы. как ты это сделала? катапульта?
Суня: я запустила большой змей прямо над городом, пока ветер был на руку. потом привязала к бомбам папаши Мюллера
паруса, и мои бомбы поплыли по верёвке ввысь к змею на специальных петельках. а там, на змее эти петельки
соскальзывают с верёвки, и бомбы плавно опускаются на головы горожан -)
Я: я всё равно ничего не понял, пока не увижу.
Суня: ветер переменился, но может быть, он вернётся. я привела тебе ещё один сапёрный возок от папаши Мюллера, на
случай упорства Анхельма -) куда его?
Я: вроде, пока всё идёт по плану, оставь его у ворот, но вкати внутрь.
Согласно карте города (подарок Анхельма), до ратуши было не более трёх сотен шагов. И всё время почти прямо. Да,
небольшой город. Но и в нём моя рота почти терялась в пространстве, словно ватага хулиганистых мальчишек на
рыночной площади. со стены я увидел, что путь нам пригрождали ещё две баррикады, правда, они были крупнее, чем
первая. ещё я заметил стрелков на крышах. я велел пока не разбирать баррикаду, а закрепиться всем за ней. а на
стене развернуть пушки и бить по улице и двум оставшимся у горожан баррикадам.
нам удалось развернуть две пушки в нашей главной башне, и мы начали бить продольно по улицам каменными ядрами.
так прошёл час, за время которого нам удалось выпустить более двух дюжин камней размером с небольшой качан. а
всего с начала штурма прошло уже почти два часа. приближался рассвет, и я не хотел рисковать своими солдатами в
темноте, решив дождаться восхода солнца, продолжая лишь артподготовку. но через какое-то время мы услышали, что
по нам тоже стреляют с соседних башен. несколько каменных ядер разлетелись в пыль и мелкие осколки, ударив в нашу
башню. нам они не угрожали, пока не угодили бы прямо в бойницу, что было почти невероятно, тем более, в темноте.
но я решил наказать тех наглых пушкарей и отправил по стене два отряда с мечами, укороченными пиками и
алебардами, а также аркебузами и бомбами. к рассвету стрельба с тех башен прекратилась.
когда рассвело, я увидел, что первую из двух оставшихся у обороняющихся баррикад мы почти развалили ядрами
(попав, кажется, всего два раза), и на ней уже нет защитников - они отступили к последней баррикаде. но остались
аркебузиры на крышах и балконах домов. я приказал первой волне занять вторую освободившуюся баррикаду, поправив
её, насколько возможно, а пушкарям зарядить стволы щебнем и гвоздями и стрелять по крышам. они стреляли то
ядрами, то картечью и через полчаса согнали стрелков с крыш. за это время нам удалось снять две крепосных
аркебузы со стен и уложить их на крепкую телегу. Мы их прочно закрепили на телеге и зарядили ядрами, поверх
которых всыпали по паре горстей мушкетных пуль. Эту подвижную батарею мы покатили к нашей второй баррикаде, чтоб
с расстояния в сто шагов расстрелять последнее уличное укрепление еретиков.
Я решил спуститься и сопровождать батарею, и руководить финалом штурма, но в этот миг ко мне подскочила Суня и
показала в сторону леса. оттуда выезжала пёстрая кавалькада. В лучах рассвета сияли сотни доспехов.
- Восток и Запад ближе, чем мы думаем, - загадочно улыбнулась Суня.
- Да уж, - ответил я, - срочно навалите баррикаду в воротах! подвижную батарею развернуть на ворота! остановить
продвижение к ратуше! навалите ещё одну баррикаду напротив ворот! пушки на стенах навести на Фридриха! Полсотни
стрелков на стены и в башни!
Суня бросилась организовывать вниз, Марта руководила на стенах.
Армия Фридриха направлялась к городским воротам (которых уже три часа, как не существовало). Сам фридрих с
небольшой охраной и адьютантами остался у опушки леса, вне досягаемости наших орудий. Вскоре я увидел, что из
лесу выкатили две больших пушки и поставили их рядом со штабом Князя. Пушки они навели на наш лагерь.
На подходе к городу княжеская армия разделилась: пехота отправилась к нашему лагерю, а кавалерия перешла в рысь,
а потом голопом помчалась к воротам. одновременно с переходом конницы в галоп дали первый залп пушки Фридриха.
существенный перелёт.
ситуация стала развиваться очень быстро. До подлёта кавалерии оставались уже мгновения. Я посмотрел вниз, но
работы по баррикадированию входа в город только начались. тут я заметил, что Суня машет нам снизу руками, прося
покинуть надвратные башни и стену возле ворот. Я ей доверился и отвёл людей в стороны, для чего нам пришлось
оставить две уже почти заряженные пушки. но другим трём или четырём пушкам, с которыми нам удалось управиться, я
приказал бить по кавалерии. они выстрелили, но дали сильный перелёт. на второй залп времени у них не останется. я
приказал аркебузирам подпустить кавалерию на расстояние десяти шагов и бить по команде разом. на второй залп им
времени не хватит. Я снова посмотрел вниз и увидел, что Суне удалось восстановить баррикаду напротив ворот и
занять её силами полусотни пикинеров. а оставшихся в её распоряжении пару десятков стрелков она отправила на
крыши ближайших к воротам домов. остальные наши силы прикрывали наш тыл, который теперь был в районе второй
баррикады на полпути к площади. если Анхельм захочет, он может сейчас атаковать и поставить меня в очень сложное
положение. но, думаю, это не в его интересах, да, скорее всего, и не знает он сейчас, что нам угрожает Фридрих.
Или знает? Или знает заблаговременно?
Я снова повернулся в сторону приближавшейся конницы. За эти прошедшие несколько мгновений конница уже
приблизилась на пистолетный выстрел. Я скомандовал "ЗАЛП!" Раздался треск и грохот и всё перед моими глазами
заволокло дымом. когда дым начал рассеиваться, я увидел, что несколько всадников и коней лежат, и темп
кавалерийской атаки замедлился, так как перед воротами образовалась давка, а кони путались в лежащих телах. Но
пёстрая кавалькада рыцарей всё-таки входила в ворота, расталкивая слабую преграду из одного возка и нескольких
рогаток. Через полминуты или даже менее того рыцари были уже в городе, и они сразу устремились на баррикаду. Мои
стрелки били по ним сверху по готовности, а стрелки Суни палили с крыш. Одновременно по скученным рыцарям почти в
упор работала почти сотня стволов. В закрытом пространстве небольшой площади между стенами и домами треск стоял
просто оглушительный.
Тут справа от баррикады почти одновременно сверкнули два ярких всполоха, потом раздался двойной хлопок с треском,
словно со стены упали две железных балки и одновременно в небе ударил гром. одновременно с этими хлопками В толпе
коней и людей в воротах произошло внезапное и какое-то очень неприятное резкое и странное движение, словно кто-то
очень большой влупил мощный щелбан по кучке закованных в железо всадников. И всю эту кучку словно вдруг обрызгали
красным и забросали кусками плоти. В рядах рыцарей наступило короткое оцепенение, но только на пару мгновений,
после чего они с неожиданной прямо львиной яростью бросились на баррикаду. Они в один миг достигли баррикады и
бросая ненужные тут пики вынимали секиры, мечи, булавы, клевцы, яблоки на цепях и прочие свои затейливые и
дорогие железяки. Впрочем, баррикаде пока удавалось их сдерживать лесом пик. Но напор конницы нарастал с каждым
ударом сердца. А сердце моё от волнения готово было выскочить из кирасы.
И тут в тылу у рыцарей, в самой их гуще, прямо у самых ворот раздался ужасный хлопок, словно лопнул бычий пузырь
размером с Италию. Я только потом понял, где он прогремел. а сначала я просто отлетел в глубину зала верхнего
этажа башни, где я находился в этот момент. Какова же была тогда сила взрыва внизу? всю площадь между баррикадами
и воротами заволокло пылью, и в этой пыли вскоре вдруг всё здрожало и стало рушиться, словно вся земля вдруг
стала ломаться и разлетаться на куски. Всю мою башню качало и трясло, по стенам лопнули трещины, мне казалось,
что наступил конец света.
потом стало необычайно тихо. я поднялся и пошёл вон из башни, на крепостную стену, потому что в зале нечем было
дышать от пыли. меня качало в стороны как в стельку пьяного, в голове гудело, словно меня засунули в колокол во
время заутренней, мой рот и ноздри были заполнены пылью, а глаза резало и жгло. я вышел на воздух, держась за
стену и спотыкаясь постоянно о камни и кирпичи. сквозь рассеивающуюся пыль я увидел нереальную картину: через
несколько шагов от того места, где я сейчас стоял, ничего не было. Не было ни стены, ни ворот с надвратными
башнями, не было площади с рыцарями, не было баррикад, а соседние дома превратились в бесформенные кучи с
торчащими из них балками. И всё это бесформенное месиво завалено камнями и засыпано щебнем и пылью.
я не мог больше стоять и сполз на стену, откинувшись спиной на башню и свесив ноги вниз со стены. я ничего не
понимал, что произошло, а чувствовал себя так, словно по мне проскакали все эти рыцари. пыль меж тем
рассеивалась, а то, что было у меня под ногами, понемногу оживало и начинало шевелиться. Какое-то движение
началось на баррикаде, где из под обломков и гор щебня, щепок и пыли стали подниматься солдаты. мои солдаты. это
хорошо. правда, они были как не в себе. они медленно озирались с ошаращенными лицами, также не понимая, что же
здесь произошло? Некоторые из них снова садились на камни, а некоторые с пустыми руками стали уходить вглубь
города к нашей теперь тыловой баррикаде.
Тут я увидел Суню, которая вышла из одного дома в соседнем переулке. С ней было десятка два ребят с алебардами.
Эта ватага энергично и решительно направлилась к воротам, точнее, к тому месту, где был выход из города. Они
закричали "Победа!" и оседлали баррикаду. Перед баррикадой тоже наметилось вялое движение, но все понимали, что
оставшиеся в живых рыцари не смогут продолжать сегодня работу. Я кое как встал и подошёл к другой стороне стены.
Посмотрев вниз, увидел, что пространство вокруг развалин надвратных башен усеяно крупными кусками стены, валунами
и мелкими осколками, а также телами коней и седоков. Я поднял голову от этих руин и увидел, что от города
удяляется конный отряд. Это были две сотни княжеских рейтаров в чёрно-жёлтых доспехах с чёрным плюмажем, а также
несколько ребят из рыцарской свиты - оруженосцы, слуги, сержанты. Мне показалось, что рыцарей среди отступавших я
не заметил. Это хорошо, значит, полдела уже сделано. Но что же произошло? Что это за небесная молния?
Тут меня за плечо взяла Суня.
- Даа... Папаша Мюллер ухлопал с этими рыцарями весь наш запас пороха, - услышал я голос Суни откуда-то из за
облаков. Я увидел, как Суня сняла с меня мой бургиньот и потом почувствовал, что мне на голову льют воду. Но всё,
что я видел, происходило очень медленно, а ощущения были какими-то странными, словно всё это проделывали не со
мной. Мне стало противно и я перевалился через тену и очистил своё нутро. Я почувствовал, что мне на голову
вылили ещё два ведра воды. Мне стало легче. Я посмотрел на Суню, но она сейчас смотрела вдаль, за стены. Я
повернулся туду и увидел бой за стенами города, в отдалёнии, словно на картине художника-баталиста. К нашему
лагерю приближалась рота ландскнехтов, поддерживаемых с флангов аркебузирами.
Нет! Они не приближаются, а отступают! Перед баррикадой рвутся бомбы папы Мюллера, из-за рогаток и заборов палят
стрелки, правда их немного, а раз в минуту или даже чаще, раздаётся выстрел его гросс-аркебус. но атакующие,
кажется, боятся не всего этого, а какую-то странную то ли огромную плоскую карету, то ли гигантсткую деревянную
черепаху. это деревянное чудище, вероятно, недавно выкатилось с левого фланга нашего укреплённого лагеря, там где
у нас тыловой выход, и катилось какое-то время в обход нападающей баталии. но потом, вероятно, "черепаха"
остановилась. иначе как бы она появилась на фланге пехоты Фридриха? ночью подобных монстров я возле нашего лагеря
не видел. видимо, это ещё один из "сюрпризов" папаши Мюллера, изготовленных им в течение долгой и скучной осады.
ну прямо золотой у меня коллектив!
да, черепаха стоит как вкопанная, но не стоит без дела. Она огрызается из крохотных амбразур частым
пистолетнымогнём. вероятно, внутри находится не менее десяти человек, половина из которых помогает заряжать
пистоли. вероятно, это мои личные запасные и сувенирные стволы -)
но в лагере я не замечаю моей кавалерии. ну как же! разве усидит Акил за стенами, когда кругом такой праздник! Я
окинул беглым взглядом всё пространство за городом в поисках нашей конной атаки. и весьма оценил решение Акила.
Он воспользовался разгромом рыцарей, растерянностью рейтаров, замешательством вражеской пехоты, а также тем, что
она ушла далеко вперёд и атаковал ставку Фридриха! "Молодец!" - заорал я со стены, правда вышел у меня какой-то
утробный хриплый рык. Акил налетел на батарею и за несколько секунд посёк там всех, после чего накинулся на
самого Фридриха и два десятка его адьютантов и ближних телохранителей. Всё это произошло так стремительно, что
кучка полководцев не успела даже удрать от вдесятеро превосходящей её лёгкой конницы. Всё быстро смешалось,
хлопнуло несколько выстрелов отчаянья, и вот уже мои душегубы погнали в лес остаток пышной свиты. Но что это там?
Господи! Это же его голова там на пике! Это же Фридрих там?! Вслух я прокричал (простонал): Что же нам теперь
делать?!
Я оглянулся на Суню. Она изобразила пантомимой: Нуу... да. Превратности войны. Что уж теперь поделаешь...
Мои головорезы во главе с татарами не стали преследовать остатки свиты, полагая, дело дня уже решённым, и
триумфально пошли рысью в лагерь. На встречу им как раз двигался отряд рейтаров. Рейтары увидели голову своего
шефа высоко над землёй, с выпучеными глазами и болтающимся из шеи длинным языком, отчего, итак только что
контуженные, пришли снова в замешательство. Они слегка повернули вправо и уступив дорогу моим, ушли рысью в лес.
Остатки сержантов и пажей последовали за ними, но не рысью, а шагом, в крайне подавленном состоянии. За ними от
ворот шли пешком их комрады - те, кто лишился коней, но ещё мог самостоятельно двигаться. Я поднял голову в
сторону нашего лагеря. Там тоже увидел отступление.
Акил, видя, что лагерю и всему нашему тылу ничего больше не угрожает, повернул своё верховой отряд ко мне. На его
лице светились важность и довольство собой. Я же не разделял торжества моих головорезов. Эта их голова стоит мне
всей моей карьеры...
- Никого не преследовать. Суня, отправь к Анхельму парламентёра, этого младшего лейтенанта. Пусть Анхельм сам
придёт сюда. Чтоб не вызывать подозрений у непосвящённых, пусть скажет громко, что тиран Фридрих убит в случайной
стычке возле леса. Пусть ещё скажет, что он вероломно напал на свои же войска, на нас, то бишь, с тыла, когда мы
доблестно выполняли его же приказ о лобовом штурме. Пусть все знают...
25.
А по-моему, всё вышло как раз за нас, - бодро настаивает Анхельм, проглатывая кусок жаркого, - Фридрих на глазах
у всех напал на свои собственные войска, выставив себя подлецом и агрессором. А ты только защищался. Атака твоих
татар была нацелена на батарею, а Фридрих просто был рядом. Кто ему виноват, что он так себя подставил, не
укрепив свою ставку и даже не позаботился об адекватном отряде телохранителей? Конечно, дело неприятное, чтоб
князя вот так, собственные войска зарезали, но, думаю, если до суда дойдёт, тебя не повесят. Правда, я б на твоём
месте на карьеру в Империи и вообще в Европе с такой репутацией больше не расчитывал, а лучше прямо сегодня начал
движение на Восток, к нашему другу Магистру. А если и он побоится твоей репутации резчика сиятельных голов, то
езжай ещё дальше, к своим азиатским друзьям.
- не, к ним мне тоже нельзя. Там личное...
Мы сидим вдвоём в том самом трактире, где встречались уже два раза. У нас перемирие всвязи с гибелью моего
работодателя, а также хозяина этого города, этой провинции, предводителя стороны нападения и вообще воевать нам
теперь уж точно не за кого и не за что.
- так что решил?
- поступлю как говоришь. Оставлю самых ближних и половину конницы и поеду с тобой завтра в Лифляндию. А лучше
прямо сейчас.
- Что так? Даже победу не отпразднуешь? -)
- Да ну их... У князя сынки остались и внучок его любимый... Проснёмся утром, а нас уже кругом обложила вся
имперская гвардия.
- Нет, не думаю. Серьёзные силы так быстро собрать у них не получится. Но, несколько сотен рейтаров могут и
завтра. Да, наверное, лучше прямо сейчас заканчивай расчёт со своими героями и как стемнеет, едем на Восток.
- Ну и славно... А вообще ты молодец -) Хорошо штурмовал, умно. И рыцарей славно отбил. Ты хоть представляешь,
сколько ты себе этим взрывом в воротах проблем нажил? Раньше был указ самого Папы против арбалетов. А некоторые
бароны до сих пор не берут в плен аркебузиров. А ты взял и разом разнёс в пыль всех благородных мужчин целой
провинции -) Но кто-то тебе за это дело будет благодарен. И среди простых вояк ты теперь герой. Даже среди
капитанов, которые снизу вышли.
- А Маргоша где?
- Они вчера ещё выехали. Мы их завтра нагоним, если ночью выйдем только с конницей.
- У меня ещё обоз с пушками. Хочу добавить в свой арттиллерийский парк ещё несколько фальконетов и крепостных
аркебуз. Ну и выкупы, кантрибуция с трофеями...
- Не думаешь, что догонят нас с твоим обозом?
- Ну не бросать же добро.
