Истории из Лас-Либертада

Здравствуйте многоуважаемые товарищи!

Решил выложить сюды свои короткие рассказы зарисовки из жизни города Лас-Либертад, который я выдумал некоторое время назад. Я уже выкладывал некоторые рассказы и повести сюда, решил снова это сделать.

Персонажи и события(иногда частично, иногда полностью) взяты из НРИ(настольной ролевой игры) которую я водил, водил по ролевой системе GURPS, а персонажи созданы моими друзьями и по совместительству игроками - Тимофеем и Рустемом, которых я очень уважаю.

К тому же, писалось по заявке на Книге Фанфиков - "Экшн без излишней глубины", и как я считаю - со своей задачей я справился, ибо излишней глубины там реально почти нет, просто пафосный экшн.

Налет на притон

      На улицы Лас-Либертада, одного из самых опасных и криминальных мегаполисов США, медленно опускалась ночь. У края горизонта догорали последние всполохи алого заката; дороги утопали в плотном трафике, и машины протяжно сигналили друг другу, тщетно пытаясь вырваться хоть на лишний ярд вперёд. Вдоль тротуаров с треском и миганием загорались неоновые вывески ночных клубов, причудливым светом заливая бесцветные измождённые лица горожан и отбрасывая от предметов на асфальт резко очерченные чёрные тени. Звякал колокольчик, и то тут, то там распахивались двери — это работники сети магазинов «25/7» выходили на свежий воздух, с удовольствием смакуя мысль, что рабочий день наконец-то закончился, и приветствовали следующих, кто заступал на их место в ночную смену.
      Несмотря на позднее время, криминальная жизнь в городе и не думала останавливаться. Напротив — под покровом мрака преступникам всегда сподручнее проворачивать свои тёмные дела, и прямо сейчас, в одном из самых неблагополучных районов города, Хобокене, замышлялось очередное преступление.
      Хобокен считался гиблым местом, «клоакой» Лас-Либертада, задыхающейся от крайней степени нищеты и безработицы. Редкий день здесь обходился без убийства, но трупы почти никогда не находили — здесь умело прятали концы. Местные в основном промышляли воровством, грабежами и наркотиками — последнее особенно набрало популярность за минувшие несколько лет.
      Глухой тупик, фонарь и стена, упирающаяся в ночлежку для бездомных.
      В этом ничем не примечательном обшарпанном здании располагался наркопритон — одна из десятков «точек» на районе. А напротив притона, прячась в тени от тусклого пятачка света, отбрасываемого уличным фонарём, притаилась серая Субару Леоне образца восьмидесятых годов. За рулём Субару сидели двое брутального вида типов.
      Водительское кресло занимал мужчина лет тридцати, наружность которого с первого взгляда не внушала чего-то подозрительного, наоборот — лицо его было приятным, а взгляд проницательных глаз, смотрящих прямо и смело, казался живым и благожелательным. Прямой подбородок его украшала небольшая ямочка, пышные каштановые волосы были тщательно причёсаны и уложены. Впечатление это грубо контрастировало с чёрной разгрузкой поверх армейской куртки, в которую он был одет, а также тёмными штанами и берцами.
      Его спутником был лысеющий мужчина, тоже лет тридцати — с трёхдневной щетиной, несколько одутловатым лицом, но выглядящим всё ещё молодцеватым. Изящное пальто из дорогой материи, сшитое, по всей видимости, на заказ, выдавало в нем щеголя и любителя высокого стиля.
      Мужчины вполголоса о чём-то совещались, и говорил сейчас тот тип, что был в армейской куртке:
      — …Знаешь, всё же, — он несколько мгновений выдержал паузу, очевидно, собираясь с мыслями. — Я бы тебе, э-э, советовал получше вооружиться… Нормальным пистолетом, на который можно накрутить глушитель. А не вот этой вот хренью, которая на уши полгорода поставит.
      — Ничего ты не понимаешь! — огрызнулся пассажир. — Это стильно. Это круто!
      С этими словами он вынул из наплечной кобуры и гордо продемонстрировал спутнику своё оружие — убойную пушку бразильской марки Taurus, модели Raging Bull.
      — Револьвер — ствол для настоящих мужчин со стальными яйцами, вроде меня! — хвастливо заключил он и спрятал оружие обратно.
      Мужчина в армейке выдержанно улыбнулся. Он был вооружён куда более практично — Глоком восемнадцатым с глушителем. Скромно, но не менее смертоносно — автоматический режим стрельбы, магазин в два десятка патронов, огонь на поражение в пределах пятнадцати метров.
      — Вы, русские, все такие? — снисходительно усмехнулся, смерив его взглядом, бандит в пальто, являвшийся, к слову, выходцем с Туманного Альбиона по имени Честор. — Ну взял бы револьвер, как я…
      — Глок практичнее, — перебил его спутник. — И не русский я, а советский.
      — Один чёрт, несуществующая страна, десять лет назад как распалась!
      — Без тебя знаю. План помнишь?
      — Чё там не помнить?! Врываемся, всё живое расстреливаем, бабло и наркоту забираем.
      — Мама дорогая… — мужчина в армейской куртке вздохнул, и говор его на этом моменте особенно отдал славянским, по-южному мягким акцентом. — Я тебе удивляюсь — ну чего ты вечно норовишь переть, как танк? Зачем всё так усложнять? Вон, погляди, что у меня есть.
      Русский достал из подсумка округлый предмет, и намётанный глаз его собеседника безошибочно угадал дымовую шашку.
      — Бросаем в окно, гасим лохов, и только тогда уже вламываемся и расстреливаем всех, пока они там очком щёлкают и смекают, чё к чему.
      — Эх, Тарас, что же ты шестёрок своих не позвал ещё? — съязвил над осторожностью напарника Честер.
      — Славик и Димон — не мои шестерки, — холодно отрезал тот. — Они для меня как верные боевые товарищи, усёк? Ты готов?
      — А тот ворюга-итальяшка? Еще есть тот ярди…
      — У них вся прошлая неделя выдалась тяжёлая. Нехай отдыхают. Так ты готов или нет?
      — Ладно, давай сделаем это.
      Выйдя из авто, налётчики неспешно приблизились к ночлежке. Тарас бегло скользнул взглядом по стенам — он давно ещё приметил форточку на первом этаже, приоткрытую, по всей видимости, для вентиляции (на улице стоял разгар осени, считай, вторая летняя пора в Лас-Либертаде, в городе царила страшная духота). Прогуливаясь мимо неё как бы невзначай, Тарас вдруг резко вскинул правую руку и отточенным, явно воровским движением закинул в окно гранату.
      Честор даже ахнуть не успел, как быстро это случилось — только видел, как блеснула в темноте выдернутая чека.
      И в ту же секунду в здании грянул оглушительный хлопок.
      Не теряя времени попусту, бывший житель Одессы скользнул к хлипкой двери и одним махом вышиб её к чертям собачьим. Честор тоже не отставал — моментально он образовался сбоку от товарища и навёл дуло револьвера в образовавшийся проём.
      В комнате между тем царила паника — пятеро бомжеватого вида мужиков — типичных представителей лас-либертадского «дна». «Клиенты» и дилеры, неразборчиво метались, почти скрытые за густой пеленой дыма. Было слышно, как они топают, спотыкаются и падают, опрокидывая вещи. Воздух, в котором крепко отдавало кислятиной, перегаром и мочой, так и сотрясался от грязной нецензурной брани.
      Вот из мутной завесы вырвалась первая фигура, несущаяся по направлению к спасительному выходу — и тут же застыла, как вскопанная, при виде двух вооружённых налётчиков. Честор Бейкер хладнокровно спустил курок.
      В помещении прогремел выстрел, и первый заросший по самые уши бородой наркоман упал, моментально заливая паркет и майку-алкоголичку собственной кровью. А Честор уже целился в следующего. Это какому-нибудь зелёному сопляку Таурус давно бы вывернул запястье, но импульсивному британцу такое оружие было самое то!
      Тарас между тем уже успел скосить ещё троих наркоманов — он сразу приметил тени у дивана, поэтому, не раздумывая, дал длинную очередь из десяти патронов прямо туда. Рассеявшийся спустя полминуты дым подтвердил правильность его расчёта — у дивана лежали три трупа с валяющимися рядом дробовиками.
      Не успели Тарас и Честер переглянуться между собой, как из соседней комнаты послышалась возня.
      — Ещё прут, сволочи! — ругнулся британец и тут же заорал во всеуслышание: — Давайте, сучьи дети! Я вас всех сейчас на месте положу!
      Но из комнаты никто не вышел — видать, одумались и зассали. Впрочем, ненадолго — не прошло и мига, как из вражеского проёма вылетело то, что в России зовут «лимонкой».
      Граната, описав кривую линию, стукнула о паркет и покатилась прямо под ноги Тарасу. Тот, не размышляя долго, пнул её что есть силы носком ботинка, и она полетела обратно.
       «Ай да сукин сын!» — восхитился Честор.
      Уже будучи опять в соседней комнате, «лимонка» рванула прямо в воздухе, вышибая двери, мебель и вообще всё, что находилось на тот момент в помещении. Пройдя туда, Честор и Тарас застали всё, что осталось от наркопритона — раскиданные кругом остатки мебели и людей. Трупы лежали как попало, многие с оторванными конечностями. Один из наркоманов ухитрился выжить, но ему разворотило живот — и он сидел, полусогнувшись, выпучив глаза и обнимая трясущимися руками свои вываливающиеся из брюшной полости розовые дымящиеся кишки.
      Честор освободил беднягу от страданий, напоследок снеся ему полбашки Магнумом.
      Тарас тем временем осматривался кругом.
      — Они могли вызвать подмогу. — он кивнул на валяющийся в стороне возле тел мобильник.
      — И что? Я — Честор Бейкер, и я всех, сука, уделаю!
      — Берём бабло и сваливаем.
      Информатор не подвёл — деньги и наркота действительно оказались в подвале. Тарас на этот раз прошляпил, не взял с собой никакой сумки, зато Честер подготовился основательно — захватил с собой здоровый спортивный рюкзак, правда, смотрелся тот в сочетании с дорогим haute couture пальто, как минимум, нелепо.
      — Нихера тут залежи! Да тут наркоты тысяч на сто! — Честер ликовал, с любовью перебирая в руках и складывая к себе в рюкзак пакеты с коксом, метом, герычем, а также несколько пачек травы и амфетаминов.
      — Смотри не упарывайся там, — бросил было через плечо Тарас, но тут же спохватился: — Блять!
      Не успел он глазом моргнуть, как британец уже закинулся — одним махом занюхал несколько кристаллов мета, довольно зажмурился, почмокал губами:
      — Ух, бля! Заебись!
      — Ёб ведь твою ж налево, — пробормотал уже на родном, русском, Тарас, глядя на это, и тут же снова прикрикнул уже на английском: — Какого хера?! Я сказал, не упарываться!
      — Всё нормально!
      Честор занюхал ещё одну, «контрольную» порцию «синего льда», после чего медленно распрямился и обернулся к товарищу. Сразу видно было, что наркота по нему уже ударила — лицо британца расплылось в благодушной улыбке, движения стали неестественными, дёрганными.
      — Щас я их всех порву, — спокойно и с расстановкой объявил он Тарасу. — Я — Честор Бейкер!
      Он достал свой Таурус, проверил барабан, перезарядил его, и спешным, чуть подпрыгивающим шагом, решительно направился на выход из подвала, а затем — и на улицу. Тут же послышалась автоматная очередь, а за ней следом — шесть точных выстрелов ручной пушки Честора, один за другим.
      Тарас лишь усмехнулся на это, запихивая остатки налички в количестве полсотни тысяч долларов в рюкзак. Когда он закончил и тоже поднялся наверх, он застал своего напарника вальяжно развалившимся на диване прихожей. Трупов теперь стало как будто побольше, а к разбросанным кругом на полу дробовикам и пистолетам добавились ещё израильские реплики АК — Галили.
      Но Честору, похоже, и дела никакого не было до этого — как ни в чём ни бывало он вполголоса и очень спокойно говорил с кем-то по телефону:
      — Слышь, Лонг Дэк, у нас тут товара куча. Просто Скалистые, мать их, Аппалачи! Да, сейчас будем…
      Тарас сделал неловкий жест, потирая переносицу:
      — Честор, давай уже закругляйся с Лонг Дэком, мигалка уже едет.
      — Счас, счас…
      Побросав в багажник сумки с награбленным, напарники в спешном порядке начали смываться из тупичка. Не прошло и минуты, как их серая Субару бесследно исчезла во многочисленных дорогах и перепутьях объятого ночным туманом Лас-Либертада.

Ограбление в ночи

      ДиБак и Трой были давнишними приятелями. Они дружили с самого детства. Будучи ещё малыми, вместе начали воровать – не постеснялись даже как-то раз обчистить укуренного в хлам хиппи, не найдя у него при себе денег, зато обнаружив пару косяков, которые вскоре были использованы по прямому назначению. В лихие девяностые ДиБак и Трой ожидаемо вступили в банду, и в целом их криминальный путь складывался вполне себе удачно.
      В эту ночь, отираясь возле очередной среднего пошиба забегаловки, они замышляли очередное «дело».
      — Бля, хули Лонг Дек нам продал это старьё? — вполголоса возмущался Трой, то и дело кивая на старый потёртый рычажный дробовик марки Винчестер, который он тщательно прятал под курткой. — Вот реально, будто из долбанного музея, бро.
      — Ничего,  — утешал его приятель. — Главное, что этой штукой можно снести башку кому угодно. Так что не парься, бро, всё будет в ажуре.
      — А тот мужик?
      — Какой ещё, мать его, мужик?
      — Вон в углу сидит! — Трой мотнул шеей в сторону витрины. — Не нравится мне этот гандон!
      ДиБак оскалил в усмешке белые крепкие зубы:
      — Не ссы, бро. Я же говорю, расслабься, чё ты… Можно подумать, это твой первый, мать его, налёт.
      — А вон позырь, какая баба ещё… Симпатичная!
      — Тебе наших девах из банды не хватает, что ли? Не трогаем её.
      — А азиат?
      — Какой ещё, мать его, азиат? — ДиБак начал терять терпение. — Один хрен, вздумает жать на тревогу или достанет дробовик – в расход его!
      Трой кивнул, и налётчики, натянув синие банданы на лица, быстро зашли в кафе. Дуло пистолета марки Спрингфилд, которым был вооружён ДиБак, тут же безапелляционно уставилось прямо на застывшего от удивления продавца. А Трой прицелился в того самого белого мужика, который с самого начала показался ему подозрительным – внешностью, движениями и даже позой. Девушка-официантка, увидев двух негров, выронила поднос и завизжала.
      Её крик грубо перебил голос Троя:
      — Гони бабло, мазафака! — для пущей убедительности он дал первый выстрел в потолок. — Бумажник, живо, а то щас твои мозги мигом раскидает по всей забегаловке!
      Белый мужчина, которому адресовались слова, вдруг как-то вздрогнул, круто повернулся на месте и уставился в лицо нападавшего. Лицо его пылало от ярости:
      — Попробуй забери! — прошипел он с сильным славянским выговором.
      Трой даже бровью не повёл:
      — Чё ты там вякнул, ёб твою мать? — вскинулся он. — Под ноги мне, живо!..
      — На, жри!
      Русский порылся в карманах и с ненавистью швырнул на пол бумажник. Намеренно или нет, но он бросил его как-то неловко, и кошелёк упал в нескольких шагах от Троя.
       «Что-то тут нечисто!» — на мгновение промелькнуло было в голове у Троя, но тот же миг жажда наживы заглушила все мысли об осторожности. Негр, не колеблясь, выступил вперёд.
      В ту же секунду русский, с грохотом опрокидывая стул, поистине с какой-то звериной ловкостью бросился на бандита и одним мощным тычком выбил дробовик у него из рук. ДиБак, признаться, явно не ожидал такой прыткости от посетителей вшивой забегаловки, поэтому так и замер на месте с разинутым ртом. Зато Трой не растерялся. Он искусно увернулся от кулака, который метнул белый мужик, целясь ему прямо в солнечное сплетение, и сам бросился нападать, стремясь повалить русского на пол. Но тот тоже оказался не пальцем делан – обманно попятившись, он вдруг врезал Трою с такой силой, то негр свалился, как подкошенный, и потерял сознание.
      «Палево!» — живо смекнул ДиБак.
      Он выстрелил трижды из Спрингфилда, чтобы уложить на месте чересчур зарвавшегося «снежка», но и его постигла неудача. Русский мало того, что каким-то мистическим образом увернулся из-под всех пуль, так ещё и вооружился сам – Глоком семнадцатой модели, который был у него при себе в кармане.
      Между тем хозяин забегаловки, азиат, уже успел отойти от шока, а, заприметив такую мощную огневую поддержку в лице вооружённого русского, окончательно воспрянул духом.
      — А ну вон из моего заведения!.. — заорал он, доставая из-за прилавка дробаш. — Я сейчас полицию вызову!..
      И что есть духу шарахнул по ДиБаку. Тот дёрнулся в сторону, и это спасло его шкуру – из всех дробин, что ему предназначались, конечной цели достигли только две или три.
      — Ах ты ж сука!..
      Задача усложнилась многократно – теперь в бой вступил ещё и азиат. А тут ещё и товарища в отключке из-под пуль надо доставать…
       «Ну нахер, пора смываться!» — лихорадочно сообразил ДиБак, но предпринять ничего не успел. Две пули, одна за другой, прошили его грудную клетку – это русскому наконец удалось нормально прицелиться.
      — Будете знать, сволочи, как нападать на советского моряка!..
      Это было последним, что услышал ДиБак, перед тем, как отключиться.

***



      Он пришёл в сознание, будучи уже в тюремном лазарете. ДиБаку повезло, пули чудом не задели важные органы. Напарнику его тоже, можно сказать, повезло – отделался синяками и лёгким сотрясением. Сейчас ДиБака и Троя ждал суд, а затем неминуемо тюрьма, и сам собой напрашивался в их голове вопрос: «А стоило ли вообще нападать на ту забегаловку?..»

Начало войны банд

      Странное место – Лас-Либертад. Тихие фешенебельные пригороды, деловые бизнес-районы с центрами с небоскребами соседствуют с грязными гетто, где ни днём, ни ночью не прекращаются грабежи, убийства и налёты. Но ещё более странным являлся то, что уж очень скакнул уровень насилия в Лас-Либертаде за последние пять лет. И, если верить криминальным сводкам, дальше будет только хуже.
      С каждым днём новые, всё более дерзкие и нахальные мальцы, сколачивают преступные группировки, и, похоже, терпение некоторых горожан уже на исходе. Поговаривают, что кое-где уже стали даже формироваться отряды линчевателей – людей отчаявшихся, взбешённым бездействием или бессилием официальных властей. Но слухи слухами, а кто знает, как обстоят дела на самом деле?..
      В ресторане «Калинка-Малинка» сегодня царило особенное оживление. Но не переезд или наплыв посетителей был тому причиной. Маляры, столяры, плотники так и сновали туда-сюда, усиленно приводя заведение в «товарный вид» после его… Захвата? Возвращения? Перезахвата? Суть не важна, важен результат. «Калинка-Малинка», подобно старому броненосцу, который на своём веку повидал множество лихих битв и сражений, молчаливо и безропотно причаливал в тихую гавань под управлением «братвы».
      А вот и сами торжествующие новоявленные «хозяева», пьянствующие за общим столом на верхней VIP-лоджии! Среди них выделялся лысеющий тридцатилетний мужчина, не стесняющийся прямо на глазах рабочих чистить свой револьвер; мужчина в черной армейке, который больше отмалчивался и усиленно налегал на водку; молодые братки в косухах, которые развязно и громко орали по-русски, постоянно пересыпая свою речь похабными и «воровскими» словечками.
      — А ну всем заткнуться!.. — прервал общий гам властный и хриплый голос.
      Всё разом стихло, и взгляды присутствующих обратились на возвысившуюся над столом фигуру Иннокентия «Кенни» Бородина, больше известного среди местной мафии как Кенни Петрович. Ему на днях едва перевалило за тридцать, но он был уже полноправным «вором в законе». Одетый дорого и с изыском, в своём кремовом пиджаке, синем галстуке и белой рубашке, с аккуратно постриженной каштановой бородкой и зачесанными назад волосами, Кенни Петрович неизменно производил на людей впечатление. Однако сегодня он был, очевидно, чем-то недоволен, а следовательно, зол и пьян – его тяжёлый и мутный от водки взгляд не предвещал ничего хорошего.
      — Значится, так, — Кенни Петрович всегда говорил коротко и по существу. — Образовался тут один сучий потрох, который уж больно дохуя о себе возомнил. Господа, нас пытаются поиметь.
      На лицах присутствующих не промелькнуло и тени улыбки – напротив, все с минуту глядели очень серьёзно и обменивались между собой обеспокоенными взглядами.
      Голос с сильным британским акцентом, принадлежащий Честору Бейкеру, первым осмелился нарушить образовавшуюся тишину:
      — Не знаю, кто вас пытается поиметь, но если вы будете платить – я его убью, без всяких лишних вопросов. А цыган,  — он потряс в воздухе кулаком, тем самым подчёркивая значимость сказанного. — Я и бесплатно убью. Ненавижу, блять, цыган…
      — Нет, это не цыгане.
      Кенни Петрович вытащил из-за пазухи портсигар, оттуда – солидную толстую сигару, после чего отрезал специальными ножничками её кончик и закурил. Помолчал с полминуты:
      — Те по-прежнему исправно поставляют нам тачки и запчасти. Нет, господа, это Сангрэ, мать его за ногу…
      За столом поднялся шум.
      — Никогда такого не было, и вот опять, — хладнокровно съязвил мужчина в чёрной армейке и подлил себе ещё водки.
      — На этот раз другая ситуация, Тарас, — немедленно повернулся в его сторону Кенни Петрович. — В этот раз он решил задавить нас чужими руками, представляешь? Да и основательно так решил! Купил хобокенских лейтенантов, — он стал загибал толстые пальцы. — Дал стволы этим сволочам, которых у нас на районе хоть жопой жуй… Налёты начал устраивать на наши точки, представляешь? Как, по-твоему, что всё это значит?
      — Надо выебать этих ублюдков свинцом! —  немедленно отозвался Честор.
      Он закончил наконец чистить револьвер. Прокрутив барабан, британец вытащил из кобуры второй и встряхнул его в руке.
      — Было бы логично перекрыть поставки оружия, — задумчиво, словно озвучивая собственные мысли, произнёс Тарас. — Вьетнамцы что, получается, теперь против нас? Насколько я знаю, поставки оружия контролирует мисс Ким Тхи.
      Кенни Петрович отрезал:
      — Нет, не против нас. Я лично связывался с косоглазыми. Сангрэ добыл пушки в обход азиатов. Тут поступила информация, что груз они хотят переправить в один из притонов через мост в Хобокене.
      — О как.
      — Через пару часов.
      — О как!
      — Надо их перехватить, — с нажимом сказал Кенни Петрович так, что вся компания за столом тотчас засуетилась. — Ясно?
      — Разумеется, босс, — коротко сказал Тарас. — Мы вас не подведём.
       «Логичнее, конечно, устроить бы засаду, раз уж точно известно, где они поедут, — между тем уже вовсю прикидывал он в уме. — Но вдруг они будут не одни?..»
      Думая так, Тарас вместе с Честором и ещё двумя гоповатого и весьма развязного типа русскими парнями, которых, к слову, звали Славик и Димон, вышел на улицу. Там их уже ждал ещё один член банды, полуямаец по имени Брендон.
      Когда-то он состоял в небольшой, из десяти человек всего, группировке. Но потом случилось так, что его банду почти на корню уничтожил Тарас собственной персоной. Впрочем, в этом не было ничего удивительного – это лишь вопрос времени, когда такую небольшую шайку размела бы или поглотила более крупная «организация». Брендон стал единственным, кого не стали трогать, пощадили. И в дальнейшем русские не пожалели о принятом решении. Брендон оказался весьма полезен – хоть и говорят, что ярди те ещё двуличные мрази, он был хорошим и на редкость добросовестным парнем. «Они меня за человека не считали, братан. Ни во что не ставили! — впоследствии признавался он Тарасу. — Так что я даже не против!»
      —… Чё как, растас? — поприветствовал приблизившуюся компанию ярди. — Сдаётся, неспроста вы меня позвали!
      Честор кивнул:
      — Правильно мыслишь, маленький ямаец. Фургон пригнал?
      — Пригнал! — белозубо улыбнулся смуглый парень. — Ещё по дороге и перекрасил.
      — Молодец!
      — Босс, могу ли я узнать, зачем понадобилось это делать?
      — Узнаешь! — уклончиво ответил Честор. — «Зенитку» принёс?
      — А то!
      С этими словами Брендон распахнул кузов небольшого Додж-Рэм-Вэна и гордо продемонстрировал Честору лежащее под сидушкой оружие – солидного размера дробовик SPAS-12 с полуавтоматическим режимом огня.
      Славик и Димон между тем уже садились в другую машину, старенькую Хонду Цивик, заблаговременно для этого угнанную. Такова уж специфика криминала – менять тачки, как перчатки. Оружие, по идее, тоже неплохо бы менять, но, если вовремя скрываться с места преступления до прихода полиции, в этом нет столь острой необходимости. К тому же, честно говоря, Тараса душила жаба расставаться с четырьмя отличными АКС-74У, да не абы каких, а с обвесами – коллиматором, передней рукояткой, глушителем и лазерным прицелом.
      Когда все расселись по авто, процессия тронулась в сторону Хобокена, прямо на запад. Добрались на удивление быстро – пробок не было, так оставалась ещё уйма времени, которое можно было потратить на более тщательное обдумывание плана и подготовку. Припарковав машины через улицу от нужного моста, народ решил забуриться в ближайшую забегаловку, подкрепить силы перед «операцией». Только один Тарас отказался – ему хотелось лишний раз осмотреть место и, как он сам выразился, «оценить всё тактически».
      Русский стоял на улице в задумчивости и курил, когда его внимание неожиданно привлёк бомж, с глухим ворчанием роющийся в мусорке – эдакий типичный «хобо», за что, собственно, здешний район получил своё название.
      И тут Тараса осенило:
      — Эй, ты! Мужик, я к тебе обращаюсь!
      Бомж вздрогнул и обернулся, смерив мужчину в армейке подозрительным и боязливым взглядом.
      — Заработать хочешь?
      — Я?.. — опешил бомж.
      — Ну а кто, я, что ли? Тысячу баксов хочешь заработать, мужик?
      Бездомный с минуту помолчал, не спуская при этом глаз с Тараса и пожёвывая губами, явно прикидывая, не дурит ли его русский и не пахнет ли дело жареным. Наконец осторожно осведомился:
      — Ну, сэр… Я, право, не знаю… А чё делать надо?
      — Не боись, мочить никого не придётся, — усмехнулся Тарас. — Просто нужно будет выскочить на дорогу в определённый момент и постараться, чтоб тебя не сбили, усёк?
      — О, это дело привычное! — оживился бомж. — Мне не впервой! Давайте вашу тыщу, сэр, сделаем в лучшем виде!..

***



      Часы показывали полдень, когда условленный фургон в сопровождении легковушки наконец-то показался на мосту.
      План заключался в следующем: «хобо» тормозит фургон, Брендон его таранит, после чего все выжившие ликвидируются, а оружие изымается. Всё просто!
      И поначалу всё пошло точно по задумке – бомж не подвёл, выскочил ровно в тот момент, когда сидящие в фургоне меньше всего этого ожидали. Естественно, внутри салона знатно пересрались и дали по тормозам. Не успел водитель, патлатый мужик байкерской наружности, немного прийти в себя и обматерить невесть откуда взявшегося «барана», как в его фургон на полной скорости влупился Додж-Рэм-Вэн, за рулём которого сидел Честор. Удар был такой силы, что бок вражеского авто моментально  сложился в «гармошку» из искорёженного металла, и машину завалило набок.
      — Давай!.. — заорал Тарас.
      Ещё секунда – и его легковушка вплотную подлетела к опрокинутому фургону. Славик и Димон, которые сидели на задних креслах, открыли по противнику свинцовый шквал огня.
      Но сопровождающая фургон «крыша» каталась не для галочки. Кадиллак Эльдорадо при виде стрельбы резко дал по тормозам, и, оставляя на асфальте две чёрные полосы расплавленной резины, встал. Дверцы авто распахнулись, и на улицу выскочили молодчики Сангрэ – трое бандитов-латиносов в гавайских рубашках. Честор и Тарас сразу подметили, что они были вооружены как-то странно – пистолетами-пулеметами неизвестной модели.
      Латиносы тут же сгруппировались, нырнув за автомобиль, но удача им сегодня явно не сопутствовала – первого практически сразу же «сняла» пуля из укороченного калаша, стоило тому высунуться из укрытия, второго ранило в ногу. Третьего убил Честор выстрелом из «Зенитки» –полчерепа бедняги из-за попадания дроби раскрошило в кровавое месиво.
      Краем глаза Тарас заметил, что из фургона между тем вылез, пошатываясь, раненый водитель, и хотел было крикнуть, чтобы предупредить об этом Честора, но не успел – британец сам уже заметил врага. Ещё один выстрел из дробовика – и раненый рухнул, словно подкошенный, и тут же испустил дух.
      Таким образом, из всей «крыши» уцелел лишь единственный латинос, которого ранили в ногу – он лежал в луже собственной крови и судорожно давил на тангенту рации, что-то громко при этом крича на испанском. Тарас живо смекнул, что к чему.
      Честор занёс дробовик.
      — Погодь! — удержал его русский. — Может, он ещё будет нам полезен, — и тут же что есть силы пнул рацию от латиноса в сторону и, с хрустом вдавливая его ногу своим тяжёлым ботинком в землю и не обращая внимания на поднявшиеся истошные вопли, сурово рявкнул: — Эй, ты! Хочешь жить – говори, сколько ваших!
      — Пута мадре… Много! Вы умрёте, свиньи!.. Ар-х… Пятеро… Пять машин, и в каждой бойцы! Вам точно не жить!..
      Тарас нахмурился:
      — Отзови их!
      — Пососи мои кохонс! — оскалил окровавленные зубы бандит и смачно харкнул ему под ноги.
      — Смотри, сам напросился.
      Произнеся это, бывший одессит спустил курок своего Глока. Мексиканец судорожно дёрнулся в последний раз и затих. Смерив его ничего не выражающим взглядом, Тарас обернулся назад, где его товарищи уже вовсю перегружали «товар» из перевернутого фургона в свой, и спросил:
      — Что за оружие на этот раз?
      — Не открывали ещё, босс, — отозвался Славик. — Чёт я очкую открывать, а то вдруг Кенни взбаламутится.
      — Не очкуй, щас сюда ещё обезьян понаедет, чем отбиваться будем? К тому же Кенни сказал, в ящиках что-то крутое.
      — Ладно!
      Славик и Димон, не мешкая, открыли сразу оба ящика. То, что было внутри, всех поразило. И это ещё мягко сказано – поразило.
      — Ай да Сангрэ, ай да сукин сын! — восхитился Честор. — Раскошелился для своих шавок долбанными «Свиньями»!
      Тарас прикинул в руке оружие и довольно заключил:
      — Да уж, с такими красавцами мы кого угодно можем покрошить в фарш!
      — Щас мы мигом расхуярим этих долбаных латиносов! — горячился в нетерпении Честор. —Ненавижу, блять, латиносов… — после чего прибавил полушёпотом. — Кроме бразильцев.
      — Босс, а может, проще свалить, пока копы не нагрянули? — вдруг спросил Димон. — К тому же, если мексиканцы на нескольких машинах…
      Тарас остановил его нетерпеливым жестом:
      — Спокойно, не мельтеши! Один хрен нам этих гадов покрошить надо, а то ведь они в погоню пустятся! А мы с грузом, далеко не уедем… К тому же, что они нам сделают, по-твоему? У нас ведь пулемёты!
      — Что-то я об этом не подумал, —  смущённо пробормотал Димон и почесал затылок.
      Таким образом, новый план был принят единогласно. Все разделились по новым позициям – русская «боевая тройка» в составе Славика, Димона и Тараса затаилась с западной части моста, «ударный авангард», состоящий из Честора и Брендона – с восточной, и потянулись секунды тягостного ожидания.
      Десять, пятнадцать… Наконец Димон встрепенулся:
      — Босс!..
      — А?
      — Кажись, вон они!..
      — Да вижу!
      Мексиканец явно приврал насчёт пяти машин – дай Бог от силы ехала всего одна с каждой стороны моста. Выждав приличную паузу, чтобы противник приблизился на достаточное расстояние, Тарас, Честор и их ребята открыли огонь.
      И начался ад. Пулемётная очередь, звук от которой особенно хорошо был слышен с высоты металлических конструкций, оглушительным треском прокатилась по всей округе. Воздух вокруг заполнился клубами едкой пороховой гари, и пули свистели, врываясь через радиаторы в двигатели машин и разрывая шины в клочья. Первую машину буквально изрешетил из своего орудия Честер, и она в считанные секунды задымилась, после чего её поглотило огненное пламя взрыва. Вторая машина, которую расстреливал Тарас со своими молодчиками, вовсе не добралась до цели – вильнув в сторону, она пробила заграждения и слетела с моста прямо в проходящую внизу канализацию. Естественно, говорить о каких-то выживших после такого было бессмысленно. Все мексиканцы были мертвы, а а новые на подмогу им как-то не спешили...
      …И всё-таки странное место – Лас-Либертад. Только здесь, пожалуй, бывает такое, чтобы огненная бездна Вьетнамского Ада разворачивалась на улице прямо средь бела дня.
      Головорезам из банды Кенни в итоге удалось улизнуть от погони, увозя с собой богатую добычу, оружие и боеприпасы. Нельзя передать словами, как был доволен Кенни Петрович проделанной работой. Но ни Честор, ни Тарас, ни остальные хлопчики даже не подозревали, что повлечёт за собой это рискованное «предприятие». Хрупкий мир в криминальных кругах Лас-Либертада был уничтожен, и на мафиози надвигалась необратимая и беспощадная, всё перемалывающая на своём пути борьба «за передел» – война целых банд.

Очередная порция драбблов! Налетайте!

Хотя, вряд ли кто-то будет читать...

Все рассказы отредактированы

Честор, убийство в подъезде и... "Зенитка"

За 14 дней до войны банд

      Честору Бейкеру относительно «не повезло» в этой жизни. По крайней мере, для родителей стало неприятным сюрпризом его появление на свет. Будучи оба нищие, как мыши на церковной паперти, они и так едва сводили концы с концами, а тут ещё один лишний, мать его, рот!
      Детство Честора прошло в одном из самых грязных и убогих районов Лондона, кишащем отъявленными мошенниками, ворами и мерзавцами всех сортов. Чавы, ярди, кокни, торчки – вот у кого юный Честор «схватывал» все премудрости жизни, самым наглым образом забивая на школу и редкие наставления тех взрослых, которые пытались научить его хоть чему-то хорошему.
      Возможно, не будь этого, у него сложилась бы иная судьба, но грех жаловаться – к своим тридцати с лишним годам Честор добился немалого, а всё благодаря суровой закалке с детства и тем связям, что он приобрёл за много лет обращения в криминальных кругах.
      Ступил на скользкую преступную дорожку Честор, как и все, начиная с безобидных мелочей – тут кошелёк спёр, там магнитолу увёл… В пятнадцать он уже вовсю барыжил наркотой на улицах, причём грубо нарушая первое и самое главное правило наркоторговца – «Не упарывайся своим товаром!». В свободное время не брезговал гонять чужие тачки, откатывая их потом на окраины Лондона и перепродавая цыганам. Всё шло хорошо, пока однажды эти же самые цыгане не наебали Честора самым беспардонным образом – подсунули вместо денег «куклу» и, таким образом, «нагрели» его на целых сто тысяч баксов! А он, как назло, был в то время на мели и кругом всем должен, так что имел на сделку большие планы. Словами не передать, как зол был Честор тогда!.. Крепко обиделся он на цыган, и с тех пор спуску им нигде не давал – мочил при любом подходящем случае.
      …Летело время, и Честор постепенно раскрутился – втянулся в игорный бизнес, а после очередной облавы лондонской полиции и своего спешного бегства в Штаты занялся организацией подпольных боёв. Последние несколько лет он жил в Лас-Либертаде, месте жестоком, насквозь коррумпированном, но с большими финансовыми оборотами. Он считался здесь почти за «своего» – алчный, хитрый и расчётливый, он был вхож в любую криминальную тусовку.
      …Сейчас он спешно шёл по улице, запахнувшись в своё бежевого цвета дорогое пальто, дымил папиросу и лихорадочно соображал. Весь его ум занимала лишь одна забота – недавно он втянулся в одну мутную историю с жильём, которую устроил какой-то хитрожопый русский делец, ожидаемо прогорел и лишился крыши над головой. Предстояла поистине непростая задачка – вернуть всё с процентами, надрать той сволочи зад как следует и найти временное местечко, чтобы перекантоваться. Последнее было сейчас самым насущным.
      Честор был при деньгах, но жадным до скупости, поэтому подыскал себе самое дешёвое жильё, что могло быть в Лас-Либертаде – квартирку, которую по объявлению в газете сдавал какой-то утырок в Хобокене. Собственно, в данный момент британец торопился именно туда. Грязь и предполагаемое убожество квартиры его не пугало – с детства выросшему в нищете, Честору было не привыкать.
      Уже найдя нужный дом и пройдя половину лестницы, ведущей на третий этаж, британец вдруг остановился – дорогу ему преградили трое гоповатых молодчиков. Это были ещё совсем зелёные сопляки лет семнадцати, но уже борзые с виду. Эдакие хобокенские хулиганы, которые любят ошиваться по подъездам и отжимать мелочь у всех мимо проходящих, угрожая битами, реже – пистолетами. Неподготовленного обывателя эта мелочь, может, и припугнёт, но прожжённого мафиози – только насмешит.
      — Слышь, ты, лысый лох! — низко просипел первый из них. — Лавэ гони!
      Честор не мог при этом сдержать улыбки:
      — Пять баксов за старания, ты, блядская отрыжка! Иди, — он небрежно, словно убогому бомжу подачку, швырнул на бетонный пол мятую купюру. — И не страдай больше хуйнёй!
      Подросток в серой толстовке наигранно скорчил удивлённую гримасу, после хрипло заржал, показывая обломки почерневших, обломанных зубов:
      — Гля, пацаны! — он обернулся к двоим стоящим сзади. — Да у нас тут «крутой» нарисовался!
      Те молча оскалились, словно шакалы, и потянули из-под пазухи оружие – пистолеты, похожие на Кольт 1911 года.
      Честор даже бровью не повёл – в одно движение выдернул из наплечной кобуры револьвер и наставил его прямо между глаз опешившего первого хулигана.
      — Считаю до трёх, и вы отсюда выметаетесь нахуй, — обычным, словно ничего такого не происходило, тоном произнёс он. — Раз…
      Трёх ушлёпков тут же след простыл:
      — Ебанутый!..
      …Остаток пути прошёл без приключений. Дверь нужной квартиры открыли не сразу – прежде кто-то долго сопел с замком, то и дело заглядывая в глазок:
      — Кто там?..
      — Я по поводу квартиры! — громко объявил Честор, стараясь придать выражению как можно более дружественный тон, чтобы заранее не отпугнуть потенциального арендодателя. — Объявление в газете!
      — А-а, счас, счас…
      Наконец замок щёлкнул, и обитая коричневой клеёнкой дверь распахнулась. На пороге её стоял заспанный очкарик, парень лет двадцати-двадцати пяти – растрёпанный, одетый в засаленный спальный костюм и тапочки на босу ногу. С минуту Честор и очкарик молча пялились друг на друга.
      Наконец британец неловко кашлянул, пытаясь таким образом начать разговор:
      — Мистер Райли, я…
      — Да, понял-понял! — отмахнулся рукой тот. — Двести долларов в неделю. Дешевле, поверьте, не найдёте. Кстати, для вас могу сделать персональную скидку.
      В глазах британца немедленно зажёгся алчный блеск:
      — Скидку? Сколько?
      — Полтинник, если прогоните тех трёх придурков, — устало проговорил парень. — Достали, житья никакого нет!
      — Чего проще! Щас сделаем!
      Честор обрадованно шмыгнул носом, предвкушая халяву, развернулся на лестничной клетке и направился вниз – туда, куда удрали от него недавние малолетки. Застав их в самом низу, в подъезде, сидящими на ступеньках и всё так же настороженно зыркающих по сторонам, британец вновь потянул из кобуры револьвер.
      — Слышь, да ты зае… — начал было первый из компании, едва заметив приближающуюся фигуру, как вдруг грянул оглушительный выстрел, и его слова потонули в грохоте.
      Оставшиеся пацаны так и повскакали со своих мест, в ужасе взирая на своего приятеля, который упал на лестницу с развороченным наполовину черепом, заливая всё кругом своей кровью:
      — Ты чё!.. Ты чё сделал?!..
      Не слушая их, Честор хладнокровно прицелился в следующего. Выстрел – и второй шакалёнок свалился, как подкошенный, после чего его бездыханное тело кубарем скатилось по ступеням. Третий парень, будучи явно в шоке от увиденного, бессильно сполз по стене и заплакал.
      — Не убивай!.. — сбивчиво взмолился он. — Я больше не буду!..
      На миг Честору его стало даже жалко. Но тут же жалость ушла, уступая место холодному рассудку – британец по собственному опыту знал, чего стоят все эти слова «искреннего раскаяния» из уст преступников.
      Выстрел – и последний подросток затих навсегда.
      С чувством выполненного долга Бейкер зашагал обратно к квартире, но тут произошло что-то странное – хозяин задраил дверь изнутри.
      — Эй, что за дела?..
      — Пошёл к чёрту! — раздалось из квартиры. — Я вызываю полицию!..
      Честор не на шутку разозлился:
      — Я их прогнал! Как ты и просил, мать твою! Где моя скидка?! Эй!.. Я жильё снимать пришёл!..
      — Ты ебанутый!! — взвизгнуло истеричное. — Разве я говорил «убивать»?! А ты их убил! Чёртов маньяк! Я вызываю полицию!..
      — Открой, сука! — заорал британец, колотя кулаками дверь. — А то я вышибу сейчас здесь всё к чертовой матери!..
      Но угроза не возымела действие, и замок очкарик не открыл.
      Вот тут-то Честор всерьёз рассвирепел. Обозлённый решительно всем, начиная от прогоревшей сделки с недвижимостью и заканчивая теперешним случаем, он, игнорируя остатки голоса разума, которые тщетно взывали к нему, судорожно начал рыться в карманах, после чего вытащил на свет Божий отмычки.
      — Эй ты, придурок! — снова зарычал он. — Последний раз предупреждаю по-хорошему – отопри, а то хуже будет!
      Демонстративная тишина.
      — Ах так! Ну, ты сам напросился! Сейчас я тебе покажу, мать его, «скидку»!
      Минута напряжённых манипуляций с замком – и тот щёлкнул, предательски распахивая перед торжествующим в злобе бандитом дверь. Очкарик, который всё это время прятался за косяком, так и взвыл от ужаса.
      — Отсидеться не получилось, да? — с издёвкой обратился к нему британец. — А? Ну, чё молчишь?
      Хозяин квартиры так перепугался, что и в самом деле, не мог вымолвить даже слова. Тут-то Честор обратил внимание, что задохлик-то, оказывается, был вооружён – тяжёлым дробашом SPAS-12, в простонародье «зениткой», который так и плясал в его тощих бледных руках.
      — И откуда это ты таким красавцем успел разжиться, а? — не обращая внимания на трясущегося, словно осиновый лист, владельца квартиры, Честор  бесцеремонно вырывал у него из рук оружие и оглядел его. После чего хмыкнул: — Если ты не против, я возьму его.
      Для очкарика это заявление, похоже, стало последней каплей. Он вдруг весь как-то странно побледнел, глаза его закатились, и он в бессилии сполз на пол.
       «Ба, да у него обморок!» — удивился Честор.
      Между тем до его уха донесся какой-то странный звук, и британца осенила следующая догадка: «Блять, полиция! Надо уходить!»
      Спешно покинув квартиру, Честор уже на бегу закинул «зенитку» на спину и что есть духу помчался по лестнице наверх – на первом этаже оставались три жмура, так что смываться через подъезд было нельзя.
      Вышибая хлипкую деревянную перегородку и потратив минуту, чтобы взломать старенький замок, он распахнул люк и выбрался на крышу. Тут же на него налетел порыв ледяного ветра, и Честор неуютно поёжился под всеми своими одеждами и длиннополым пальто. В довершении к поганому настроению, и так безнадёжно испорченному, до его слуха донеслись звуки лопастей вертолёта и сирен приближающихся полицейских машин.
      — Блять! — прошипел Честор и бросился вперёд.
      Думать, куда драпать, приходилось очень быстро. Крыша дома тянулась метров двадцать, не больше – и вот уже Честор встал на краю десятиэтажного здания, по правую и по левую сторону от которого не было ничего. Лишь впереди, метрах в двух, начиналась следующая высотка, а на кирпичной стене её тянулась противопожарная лестница. На нынешнем доме никаких путей отхода не просматривалось.
      Мафиози снова смачно выругался:
      — Блять, тут все кости себе переломать можно!..
      Перспектив у него, на самом деле, было не так уж и много – разбиться насмерть с огромной высоты либо прыгать, пытаясь достать до лестницы. Ясное дело, Честор предпочёл второе.
      Вернувшись несколько назад и припустив что есть духу, набирая скорость для прыжка, британец мысленно воздал молитвы Богу – и с силой оттолкнулся ногами с крыши. Те несколько секунд, которые он провёл в воздухе, показались ему целой вечностью.
      Честор не был ни трейсером, ни фриранером. Удирать от копов, сломя голову носясь по крышам и выполняя подобные нынешнему «пируэты» – честно, последнее, что он хотел бы делать в этой жизни.
      К счастью, ему несказанно повезло – тело, разгорячённое адреналином, работало словно пружина. Пальцы как-то сами судорожно ухватились за поручни, и вот уже спустя минуту Честор, дрожа от радости, спускался к спасительной земле. Он так ошалел от чувства собственной безнаказанности, что даже застыл на миг на лестнице и зачем-то показал злополучному дому, с которого только что спрыгнул, «средний палец»:
      — Выкуси, сука!.. Честора Бейкера так просто не возьмёшь!
      …Следующий час прошёл в петляниях по городу – бандит запутывал следы. Хорошенько припрятав в первом же укромном проулке пальто, которое выдавало его с головой, Честор разжился у какого-то бомжа «адидасом» и был таков – лихой бесстрашный британец, воспитанный в трущобах Лондона и потому чувствующий себя как рыба в воде в Лас-Либертаде.

Пираты Лас-Либертадского Побережья

   —… Семь ноль-ноль в эфире, уважаемые дамы и господа! Вы находитесь на волне «Либертад-Шесть», меня зовут Джеймс Альбертсон! Поздравляю всех вас с началом новой рабочей недели, напоминаю, что на календаре уже второе декабря, а это значит, что до Рождества и нового 2002-го года осталось чуть меньше месяца. Доброго утра и хорошего дня вам! Итак, — приятный баритонистый голос ведущего звучал живо и бодро. — По многочисленным заявкам слушателей мы запускаем цикл передач «Угроза для общества», сегодня открывается первый выпуск. В нашей студии – заместитель по общественной деятельности администрации штаба Лас-Либертад, известный бизнесмен, политик и меценат Джон Джеймс Кингз, день добрый!
      — Здравствуйте.
      — Мистер Кингз, скажите – сейчас активно обсуждается скандал, разгоревшийся в связи с высказыванием, которое было сделано администрацией штата три дня тому назад, вы, наверное, уже знаете…
      — Да, слышал.
      — Напомним для уважаемых радиослушателей – 29 ноября на встрече, посвящённой вопросам безопасности и борьбе с организованной преступностью в штате, губернатор Элвин Стивенсон объявил о своём намерении добиться признания штата Лас-Либертад «территорией особого значения». Что это значит? Правильно ли я понимаю, что речь идёт об образовании автономной территории от США?
      — Вы знаете, эта новость стала для меня с одной стороны неожиданностью, с другой – нет. Вообще, разговоры об автономии шли давно, но, как видите, до нынешнего дня никаких конкретных шагов в этом направлении не предпринималось. Мы постоянно видим по телевизору, как где-то снова убийство, перестрелка, грабёж…
      — Достаточно припомнить громкий инцидент на мосту на Синистер-Стрит, — подхватил ведущий.
      — Да, да. Что там произошло? Вопиющий случай! Отъявленные негодяи и уголовники, никого не стесняясь, устроили бойню прямо посреди дня! В центре города! О чём это говорит? Что они не боятся ни полиции, ни наказания!
      — Просто уму непостижимо. Сейчас все первые заголовки газет США пестрят этим.
      — И дальше, поверьте, будет не лучше. Каждый день я анализирую отчёты и статистику, и все цифры говорят о том, что уровень преступности в Лас-Либертаде медленно, но верно возвращается к той точке, которая была в первой половине шестидесятых. Да что там говорить – «медленно, но верно»? Нынешний уровень бьёт все рекорды как шестидесятых, так и восьмидесятых вместе взятых!
      — Получается, добиваясь признания Лас-Либертада автономной территорией, губернатор пытается таким образом решить проблему, верно?
      — Абсолютно! Если вы помните, урегулирование вопроса высокой криминогенности штата было перечислено одним из пунктов в его предвыборной повестке.
      — Да, точно.
      — Так вот, если будет внесён соответствующий законопроект, и он будет одобрен, Лас-Либертад имеет реальный шанс стать безопасным местом для всех граждан США.
      — За счёт перефинансирования?
      — В том числе. Смотрите, сейчас такая ситуация, что субсидий, выделяемых Вашингтоном, явно недостаточно для решения вопроса. Полиция не справляется. Большая доля денег налогоплательщиков уходят на подготовку Афганской кампании, а нам достаётся, так сказать, «по остаточному принципу». Если Лас-Либертад станет автономией, мы, с одной стороны, лишимся поддержки федерального правительства. С другой стороны, меньше денег будет уходить в центр, и эти финансы можно переориентировать на другие цели – скажем, благоустройство города.
      — Так.
      — Вот, к тому же, мы окажемся вне юрисдикции ФБР. Что это значит? На Лас-Либертад перестанет распространяться действие большинство федеральных законов. Мне известно, что сейчас губернатор совместно с департаментом полиции уже приступил к подготовке соответствующего пакета документов.
      — …Касаемо новых мер для борьбы с преступностью?
      — Совершенно верно.
      — Словом, вы считаете, что получение штатом статуса независимости – это позитивный шаг?
      — Да. Посудите сами – мы наконец-то увеличим финансирование полиции. Отстроим новые и отремонтируем, расширим старые полицейские участки. Поймаем и пересажаем если не всех тех мерзавцев, что носятся сейчас как угорелые по улицам, то хотя бы большую часть их лидеров. Вы знаете, я долго ещё могу рассуждать о плюсах и минусах признания Лас-Либертада автономией, но, боюсь, формат передачи и так уже получился несколько затянутым.
      —  В любом случае, мистер Кингз, было очень интересно и познавательно услышать вашу позицию как эксперта в этой непростой области!
      — Спасибо.
      — А мы завершаем нашу передачу, повтор можно услышать на этой же волне в двадцать два ноль-ноль, далее – выпуск погоды…

***



      Каждый год осенью в Лас-Либертаде наступает золотая пора, «второе лето», как выражаются сами жители. Сентябрь-октябрь – пик сезона популярности среди туристов, некоторые из которых даже специально приезжают сюда с других концов страны, чтобы полюбоваться изумительной природой и местными ландшафтами и понежиться под тёплым, ласковым солнышком. Но «второе лето» длится недолго – уже в декабре в Лас-Либертаде идут холодные дожди, и температура термометра опускается ниже десяти градусов.
      Сегодня как раз был именно такой день – промозглый, с проливным ливнем с самого утра и ветреный. В море штормило, поэтому болтанка на яхте, где находился сейчас Тарас, ощущалась особенно сильно.
      Попискивал радар, глухо рокотала волна, бьющая о борт, и корму немилосердно раскачивало туда-сюда, но русский всего этого не замечал. В своём спецкостюме свинцового цвета, весь солёный и свежий от брызг воды, которые ежеминутно окатывали его, Тарас спокойно и уверенно держал ладони на штурвале и смотрел вперёд – туда, где скрывался за плотной пеленой дождя невидимый объект. Нет слов, чтобы передать тот восторг и ликование, которые теплились сейчас у русского на сердце – выдавала их разве что лёгкая мечтательная улыбка, которая нет-нет да появлялась на краешке его губ.
      Родная стихия, старая добрая Одесса!.. Ах, как давно всё это было! Конец восьмидесятых, и он, неопытный ещё салага, только кончил мореходку и пошёл служить во флот, стандартную срочку в три года. Отслужил, но полноправным штурманом стать не успел – сойдя на берег, хотел было устроиться работать в пароходство, но оттуда попёрли. Советский Союз распался, не до того было – началась грызня за госимущество, и кончилось всё тем, что все суда растащили, продали за бесценок за границу, на металлолом.
      Да, не довелось ему походить ни в капитанах, ни в рулевых. Но былой сноровки Тарас не утратил – всё помнил назубок, словно только вчера в последний раз был на лекциях по морской навигации.
      — Босс, мне чёт хреново…
      Это на палубу вышел Димон – весь бледный и шатающийся на ногах, будто пьяный.
      — У меня морская болезнь, походу, — пожаловался он.
      — Иди в каюту, там таблетки в аптечке есть.
      — Да выпил уже… Думал, может, здесь хоть ветром обдует, полегче станет…
      — Здесь качает сильней. Иди в каюту, говорю.
      — Да не, — Димон упёрся. — Я постою, не буду мешать.
      Тарас бросил на него внимательный взгляд.
      — Сказать мне что-то хочешь?
      — Ничего от вас не утаишь, — вздохнул бандит и шмыгнул носом. — Я тут пораскинул – чёт очкую я идти в этот раз на задание, босс.
      — Не очкуй.
      Димон всплеснул руками:
      — Ну как тут? Вон болтанка сегодня какая! Думаете, пристанем?
      — Не думаю, а уверен.
      — Мы же не в Сомали каком, мать их. Мы не негры! И не пираты!
      — Димон, что-то ты разнылся сегодня больно, ёбана в рот, — это уже вмешался Славик, который тоже выбрался на палубу и, в отличие от друга, легко переносил качку, а потому был нагло и весело настроен.  — Всё нормально будет! Охраны – минимум. Груз здоровый, не знаю, тыщ на сколько потянет… Босс, а чё там, в этом грузе?
      — Хрен его знает, но что-то ценное. По крайней мере, азиат в этом клялся и божился.
      — Ну на сколько тыщ потянет?
      — Восемьсот минимум.
      — Сколько?! — выпучили глаза Славик и Димон и, не сговариваясь, ошалело переглянулись. — Чё там, золотую жопу арабского шейха везут, что ли?..
      — Сказал же, не знаю! — нетерпеливо ответил Тарас. — Нас шестеро, так что каждый в солидной доле.
      — Интересно, как к этому отнесётся Кенни?
      — Нормально отнесётся. Приказов не давал – значит, нет необходимости, — тут русский вдруг замолчал, отнимая руки от штурвала, и с минуту пристально что-то разглядывал через морской бинокль. Наконец бросил, не отрываясь от наблюдения: — Братва – это большая организация, в неё сотни бойцов входят. А хлопчики Брусилова так вообще всем нам сопли утрут, все сплошь ветераны Чечни и Афгана, мать их…
      Ветер с каждой минутой крепчал. Яхту швыряло по волнам, словно детскую игрушку, но её верный штурман, Тарас, был спокоен. Даже разыграйся здесь сейчас самый свирепый шторм, этой крошке всё будет нипочём. Балласт, киль, посадка – всё в ней было идеально заточено того, чтобы быстро и безопасно перевезти небольшой груз. Не совсем легальный, конечно.
      На лихой характер яхты указывал и щегольский пин-ап в стиле сороковых, нанесённый поверх белой краски, которой был выкрашен корпус. К слову, подобным стилем и надписями славилась и бравая американская авиация. На сходство обратил внимание как-то раз Брендон, которому попались на глаза рисунки. «Ого, точно такие же были на «Enola Gay»! — удивился он. — Ну, это тот самый бомбардировщик, который атомную бомбу на Хиросиму скинул!»
      …От наплывших мыслей Тараса отвлёк резкий писк радара. Вздрогнув, бывший одессит бегло перевёл взгляд на зелёный монитор – тот показывал приближение крупного судна.
      — Ну, малята, понеслась жара… — пробормотал многозначительно русский и, настроив оптический прибор в режим тепловизора, вновь поднёс бинокль к глазам. Удовлетворённо хмыкнул.
      Димон не выдержал первый:
      — Что там, босс?
      — Давай всех наверх. Ставим якорь.
      — Они?..
      — Те самые, да.
      Не прошло и пяти минут, как всё на яхте пришло в движение.
      Загремела цепь, задевающая за борт, и тяжеленный якорь с плеском рухнул вниз, поднимая целый столп брызг и мигом пропадая в морской пучине. Пока итальянец Марион, компаньон Тараса и банды, а по совместительству – профессиональный «домушник», носился по палубе, выпучив глаза и не зная, за какой канат потянуть, Тарас и остальные готовились к операции: спустили на воду резиновую надувную лодку с мотором, покидали в неё нужную снарягу, переоделись в тёплую шерстяную одежду и неброского цвета робу, сделанную из специального водоотталкивающего материала, надели спасательные жилеты и вооружились автоматами. Когда всё было готово, Тарас обернулся и громко обратился к товарищам:
      — Ну чё, все готовы?
      — Да, босс! — звонко отозвался Славик. — Погнали!
      Одессит строго зыркнул на него:
      — Не мельтеши, малой, сначала инструкции! Про снарягу напоминать не буду, и так всем всё понятно. Совет один – держитесь крепче, болтает сегодня пиздец! Если кого выкинет за борт – вон, маркерные буйки вам в кармашки слева положил, сразу давайте сигнал! Ясно?
      — Конечно, босс!
      — Ну, а вот теперь погнали. С Богом!..
      Отдав Мариону последние указания, Тарас строго-настрого приказал ему дожидаться условного сигнала и оставить, наконец, несчастные тросы в покое. Покончив с этим, он запрыгнул в лодку, и компания тронулась.
      В открытом море качка ощущалась ещё сильнее, чем на яхте. Маленькую моторную лодку так и швыряло между огромными пенящимися бурунами, и Тарасу стоило немалых усилий, чтобы удержать руль под яростными порывами ветра и не попасть под удар с правого или левого борта. Несколько раз волна захлёстывала присутствующих в лодке с головой, однако, к счастью, обошлось без жертв. Единственное, бедолагу Димона совсем укачало – блевать ему было уже нечем, так что он просто сидел, судорожно зацепившись за борта, и стойко терпел. Лицо его было бледно и напряжено, но сурово, с выражением самой крайней решительности – как у настоящего русского парня, которому даже фунт лиха нипочём.
      Прошло десять мучительных минут, когда впереди показалось нужное судно. «Сигма-Марин» – гласила надпись на его борту. Сухогруз, который уже издалека поражал простых гражданских своими размерами, вблизи оказался ещё более огромным. С двумя винтовыми рулями, каждый из которых был размером с добрый трёхэтажный дом, водоизмещением в тридцать тысяч тонн и минимум пятьюдесятью человек членами экипажа, это был настоящий гигант, неприступная стальная крепость.
      Впрочем, сам Тарас так не считал – бывший моряк, он знал слабые места подобных кораблей как свои пять пальцев.
      Осторожно заведя лодку с подветренной стороны, где болтало не так сильно, бывший одессит несколько сбавил обороты мотора и осмотрелся. Убедившись, что расчёт его оправдался, и что вокруг всё чисто, он коротко сообщил по рации:
      — Кара, приём. Мы на месте. Как слышно?
      — Слышу вас хорошо, — хрипло отозвались с яхты. — Как обстановка?
      — Нормально. Через двадцать минут снимайся с якоря и дуй к нам. Раньше не подходи, иначе тебя спалят, и вся операция накроется.
      — Вас понял, шеф. Конец связи.
      Спрятав передатчик в карман, Тарас знаком скомандовал всем присутствующим:
      — Вперёд!
      Взмылся наверх и на секунду пропал из вида стальной крюк «кошки». Глухой стук о перила сухогруза и последовавшее напряжение лебёдки отчётливо дали понять, что цель достигнута. Сгруппировавшись, присутствующие в лодке ещё раз быстро проговорили дальнейший порядок действий и привели автоматы в боевую готовность. Осталась самая непростая часть плана – незаметно подняться наверх.
      Удача сегодня явно сопутствовала налётчикам. Когда Тарас, Брендон, Честор, Славик и Димон поднялись на палубу, то не застали никакой охраны – те, видать, видать, ушли патрулировать другую часть корабля, а может, и вовсе отсиживались где-нибудь в рубке, наплевав на свои прямые обязанности. Впрочем, второе было маловероятно, поэтому группа спешно приступила к поиску нужного груза.
      Сделать это оказалось не так-то просто – пришлось изрядно поплутать среди бесконечных штабелей, прежде чем обнаружились условленные контейнеры, помеченные красной маркировкой и знаками «Осторожно, бьющееся!». Первым их заметил Славик:
      — Босс!..
      — Чш! — зашипел Тарас. — Вижу!.. Всем быть начеку!.. — и, зажав тангенту рации, вполголоса проговорил: — Кара, приём. Давай к нам.
      — Есть!..
      — Чёрт!
      Каким-то нутром русский почувствовал, что их спалили – бросая рацию и сам кидаясь в сторону, он едва успел увернуться от пулемётной очереди, которая косой свинцовой строчкой прошила то самое место, где он только что стоял.
      Группа среагировала мгновенно:
      — Димо-он!.. — что есть силы заорал Славик, вскидывая в руках оружие, круто разворачиваясь на одних лишь носках и давая по противнику ответный залп. — Ты чё, заснул, блять?! С твоей стороны шмаляют!..
      — А ну не очковать! — рявкнул Тарас. — Огонь!..
      Завязалась жестокая перестрелка. Среди контейнеров показались и сами нападающие – грозного вида молодчики в серых спецовках и чёрных масках с прорезями, которые практически целиком скрывали их лица. Вооружены были охранники укороченными немецкими пистолетами-пулемётами марки MP5, в простонародье больше известными как «куртцы».
      «Шесть, восемь… Десять! Мама дорогая!..» — лихорадочно соображал Тарас, краем глаза замечая всё новых и новых спешивших на подмогу неприятелю бойцов.
      Снова грянула новая очередь, и откуда-то сбоку до его ушей донёсся слабый вскрик, и тут же – отчаянный вопль Славика:
      — Димо-он!..
      «Да уж, перспектива складывается нехорошая! — досадливо заключил бывший одессит и, улучив момент, быстро перезарядился и потянулся куда-то за пазуху разгрузки. — Такими темпами нас сейчас покрошат в капусту!»
      Движение – и тёмный металлический предмет, по внешнему виду напоминающий здоровую консервную банку, описал кривую дугу в воздухе и метко укатился под ноги чересчур уж дерзко прущим в атаку охранникам ценного груза. Спустя несколько мгновений в них полетели ещё несколько шашек, которые почти синхронно кинули Честор и Брендон, и всё кругом скрылось в сплошной пелене грязно-чёрного дыма. Видимость сразу сократилась до полтора-двух метров, но ровно столько было достаточно, чтобы группа успела передислоцироваться.
      Тарас ещё успел краем зрения заметить, как Честор, сгибаясь под тяжестью ящика с отмычками, бросился к контейнерами, как тут же грянул новый шквал огня.
      — Да ёбана в рот, сколько их там?! — зарычал Славик, безуспешно пытаясь выдернуть затвор автомата – заело. — Димон, прикрой!..
      — Да ты заебал! — злобно огрызнулся тот в ответ. — Я тут только и делаю, что прикрываю, пока ты пиздишь своей варежкой!.. На!.. — он перекинул товарищу запасной пистолет, и пальба возобновилась с новой силой.
      Двадцать секунд, пока их английский напарник разбирался с замками, показались остальным товарищам целой вечностью. Славик и Димон, матерясь на чём свет стоит и таким образом подбадривая друг друга, гасили противника короткими очередями практически без остановки – пока один отстреливался, второй перезаряжал оружие. Смуглый полуямаец Брендон, напротив, использовал другую тактику – долго прицеливался и примеривался, и лишь только затем спускал курок.
       «Ба, да парнишка прирождённый снайпер! — с удивлением отметил Тарас, проследив, как тот метко «снял» четырёх бугаев подряд, одного за другим.
      Сам русский палил, ориентируясь лишь на вспышки вражеских выстрелов и почти не целясь – всё равно из-за густой пелены дыма ничего толком нельзя было разглядеть. Пару раз ему в грудь прилетело две пули, но, к счастью, все они застряли в пластинах тактического бронежилета. Лишь огромный кровоподтек будет напоминать об этом досадливом инциденте, и то он рассосется через пару-тройку недель.
      Вдруг позади послышался странный звук – это с контейнера с лязгом упали замки, таки поддавшиеся натиску импульсивного британца. Весь в нетерпении, Честор распахнул было дверцы… да так и встал на месте, как вскопанный. Прошипел:
      — Это что, блять, такое?!..
      Тарас встревоженно подал голос:
      — Что там?
      — Иди и сам посмотри!..
      — Да опиши на словах, чёрт тебя дери!.. Это что, так сложно?
      — Я не знаю, как это описать, — тихо сказал британец и с ненавистью пнул дверцу.
      Русский мельком обернулся – и автомат едва не выпал у него из рук. В контейнере перевозили, мать его, ебучий зоопарк! Не драгоценные металлы, не автомобили класса «люкс», не бытовую технику, на худой конец, а грёбаных игуан с попугаями в сраных клетках! Понятное дело, это были не простые попугаи, но тем не менее!.. Забыв про свистящие кругом пули, Тарас, словно зачарованный, смотрел на всех этих узорчатых черепах, гекконов и лягушек всех немыслимых расцветок, воющих манулов, каракалов, сервалов, лис и прочих тварей, и чувствовал, как самые неприличные ругательства вскипают у него на языке, но не мог выдавить из себя ни звука.
      — Ёб твою мать, — наконец громко и смачно выматерился на родном языке он. — Ёбаный, нахуй, в рот!
      Честора на этом моменте тоже как прорвало:
      — Срань Господня, да если б я только знал!.. Клянусь, я его убью! Я эту азиатскую сволочь лично поймаю, побью, а затем натяну его узкие глаза ему на жопу! Вот попомните моё слово!..
      — Босс!.. — позвал Брендон. В его голосе слышалась нескрываемая тревога: — К ним ещё подкрепление подоспело!..
      — Чёрт!.. Уходим! — заорал Тарас.
      Группа начала отступать, пятясь к внешнему краю борта – туда, где среди мутной стены дождя и солёных брызг белел их единственный путь к спасению. Марион не подвёл – хоть он и не был опытным моряком, но всё же сумел провести яхту через пару сотен ярдов бушующего океана на максимально близкое к сухогрузу расстояние. Он даже сетку успел натянуть через корму – правда, было бы ещё что туда кидать!..
      — Эй!.. — кричал итальянец, едва слышимый за сплошным рёвом шторма. — Сюда, я вас прикрою!..
      Налётчики торопливо закрепили на поручнях верёвку, перекинули другой её конец на яхту и принялись спускаться по одному. В порядке первой очереди отправили раненого – таковым оказался, как ни странно, Славик, которого пуля задела под рёбра и чуть ниже бедра.
      Тарас вдруг спохватился:
      — Стоп, а где Честор?
      — Не знаю, босс! — крикнул Димон. — Я его с самых контейнеров не видел, когда мы уходили!
      — Твою мать!..
      Но тут – лёгок на помине! – показался и сам мистер Бейкер, улепётывающий со всех ног от целой толпы разъярённых бандюков. Видать, крепко разворошили Тарас и его банда это осиное гнездо, называемое сухогрузом «Сигма-Марин»! Но что это он волочёт с собою?..
      Ни за что не поверил Тарас, расскажи ему кто, что Честор Бейкер настолько жадный до наживы, что не погнушается ровно ничем – даже самой паршивой на свете клеткой со зверями! Смех и грех!
      — Да ты совсем, гляжу, чокнулся!.. Бейкер!.. Брось это говно сейчас же, не позорь меня!
      — Пошёл к такой-то матери!.. — злобно прокричал тот. — Лучше помоги мне!..
      — Господи, да зачем…
      — И вовсе это не говно! — запыхавшийся и весь пунцовый от быстрого бега, Честор вихрем подлетел к нему и стал беспорядочно совать ему в руки клетки. — Ты же русский!.. Ты разве не в курсе, что шиншиллы и соболи – очень дорогие?.. Если грамотно продадим, как раз выручим грёбаные восемьсот тысяч! Давай, держи всю эту срань!
      Тарас опешил:
      — Но…
      — Давай реще, я сказал! Иначе чё, мы зря сюда пёрлись?! Лично я, Честор Бейкер, не уйду отсюда с пустыми руками! — с этими словами британец, пыхтя как паровоз, размахнулся что есть мочи и швырнул прямо в центр сетки свой тяжёлый ящик с отмычками, попутно едва не зацепив спускающегося по тросу Димона и не прибив снующего по палубе Мариона. Истерично завопил: — Эй, полегче там! Нехер лезть куда попало!..
      …Остаток пути прошёл спокойно. Охранники сухогруза долго ещё палили им вслед в бессильной злобе, но в погоню, понятное дело, пуститься не осмелились. А уже через час  яхта под управлением бывшего советского моряка пришвартовалась у некой «частной пристани», которая располагалась на

Иллюстрация-обложка к этому циклу рассказов. Основные персонажи слева-направо: Славик, Димон, Марион, Честор, Брендон, Тарас.



Дикий-дикий Запад

      —… Итак, на календаре уже одиннадцатое марта 2002-го года, сейчас девять утра, а я до сих пор не могу отыскать свою пепельницу, чёрт её дери… Джонни!.. Куда, мать его, ты опять её подевал?.. Как?.. Уже прямой эфир?.. Я думал, что… Что?.. Этот придурок уже при… Г-хм, прошу прощения, уважаемые радиослушатели! — тут ведущий, голос которого звучал с теми типичными южными нотками и долготами, которые будут милы слуху любого реднека, несколько выдержал паузу, очевидно, собираясь с мыслями и настраиваясь, после чего затараторил как ни в чём ни бывало: — Вы на волне девять-восемь-один, с вами Энси Рей Уильямс, а в эфире – «Голос Флэт-Хиллз». Й-и-и-ха! Поехали! У нас в гостях сегодня представитель окружного совета Флэт-Хиллз, политик и общественный деятель Рэнделл Этан Ли. Здравствуйте, мистер Ли!
      — Я вас также приветствую!
      — Слушайте, тут все на ушах стоят – как вам новость о признании штата Либертад автономией? Уже два месяца прошло, но нашу редакцию до сих пор заваливают горы писем с просьбой прокомментировать. Я, честно, даже не знаю, что ответить уважаемым радиослушателям – пожалуй, только то, что я сам до последнего сомневался!
      — Поверьте, на ушах стоите не только вы. В высших политических кругах тоже наблюдается небывалая активность – за всё это время мы провели пять окружных заседаний, одну верховную встречу на уровне администрации штата, а уж сколько было консультаций и советов, и не сосчитать!
      — Ого, парни! — засмеялся ведущий. — Да вы там времени даром не теряете!
      — Это точно! Вы даже представить себе не можете, каково это – двигать целыми пластами бюрократической системы и налогообложения! Эта долбаная махина десятилетиями работает, как штамповальный станок, без изменений, а тут – р-раз! – и за одну неделю всё поменялось!
      — Какими успехами можете похвастаться?
      — На целых полпроцента удалось сбить фискальный налог!
      — Это что ж я теперь, буду на целых несколько центов отстёгивать из своего кошелька государству?
      — Больше, мой друг!
      — Вот уж действительно отличная новость!
      — И это ещё только начало! У нас в планах ставить «двухлетки», подобно тому, как это было в годы Холодной Войны. Мы хотим расширить штат сотрудников полиции по всему Лас-Либертаду и отремонтировать здание полицейского департамента. Кроме того, появится много новых участков – особенно в Локэше, сами знаете, какой там бардак сейчас творится.
      — Да, лопатить-не перелопатить!
      — Ничего, управимся! Порядок будет наведён, это я вам гарантирую! Кстати, администрация твёрдо намерена ещё взяться за систему здравоохранения.
      — Неужто я смогу наконец-то попасть на приём к государственному дантисту?! Мистер Ли, да вы, должно быть, шутите!
      — Вовсе не шучу! Появится две новые больницы и будут открыты аптеки с социально адаптированными ценами!
      — Ну-у, если б мы только знали, — внушительно заметил ведущий. — Мы давно уже дружно попросили независимости для нашего штата, верно?
      — Без всякого сомнения!
      — У меня только один вопрос – почему нельзя было так с самого начала? Ну, налоги пониженные, больницы, участки…
      — Забыли, в какой стране живёте, молодой человек! Коррупция!..
      — Ах, ну да, конечно!..
      — Скажу лаконично – две трети.
      — Что «две трети»?
      — Налогов из центра оседали не в тех карманах, где надо!
      — Господь Всемогущий, это безобразие! Как вы намерены бороться с этим?
      — Уже боремся, дорогой друг! Одну половину взяточников мы уже поймали за руку. Загляните в уголовную хронику! Там все полосы пестреют «возбуждениями дел по факту выявления превышения должностных полномочий» и «заключениями под стражу с подпиской о невыезде».
      — Нечасто такое застанешь, прям аж сердцу отрадно стало!
      — А вторую половину мы ловим прямо сейчас. Занимается этим отдел по расследованию дел о коррупции, его возглавляет небезызвестный лейтенант Берниссон. Помните такого?
      — Ещё б не помнить!
      — То-то и оно. Ещё вопросы?
      — Никаких, мистер Ли! Спасибо вам за интересную беседу, а сейчас, уважаемые радиослушатели, предлагаю взять музыкальную паузу и приобщиться, так сказать, к старой доброй классике кантри! Й-и-и-ха! Поехали!..
♫
«Лас-Либертад, равных земля
Холмы Флэтс, Спаркл-Река,
Жизнь прекрасна, как ты не крути,
И ведут сюда всё так же, разные пути.
*
Путь тропа, веди туда,
К той земле, где ждут меня-я,
Лас-Либертад, дом холмов,
Путь тропа, веди меня-я…
*
Мои думы, лишь вокруг них,
Народ в Локэш, Спарклтон и Форт-Бич
Мрачно и пыльно, но всегда светло,
Стрельба шальная, приветствует тепло!
*
Путь тропа, веди туда,
К той земле, где ждут меня-я,
Лас-Либертад, дом холмов
Путь тропа, веди меня-я…
*
Слышу голос, как зовёт меня он утром,
То степной ветер, зовёт издалека,
Двигаясь по тропам, я ощущаю,
Что буду дома, что еду я домо-о-й...
*
Путь тропа, веди туда,
К той земле, где ждут меня-я,
Лас-Либертад, дом холмов,
Путь тропа, веди меня-я…»

***



      Местечко Флэт Хиллз в штате Лас-Либертад издавна пользовалось дурной славой. Пока вся цивилизованная половина человечества давно уже перешла на порядки XX века, здесь, по всей видимости, время застыло навсегда. Местные плевать хотели на остальной мир – они были свято убеждены, что вот-вот наступит конец света, а потому жили очень изолированно от общества, превыше всего ставя дикие и крутые законы Кодекса Старого Запада.
      Посторонний сюда бы не сунулся ни за какие золотые горы, посули ему кто, но только не Честор. Однако даже у него была самая что ни есть конкретная причина, чтобы идти на такой риск. Здесь, в этой нетронутой девственной обители, как он считал, скрывались несметные богатства. Если быть точнее, то два килограмма мета, как клятвенно заверял его информатор. Только руку протяни, как говорится, нашёлся бы только смельчак, чтобы дерзнуть на такую выходку.
      Честор дерзнул. И крался сейчас под покровом ночи в место обитания реднеков – туда, где около водонапорной башни ютились чуть меньше дюжины трейлеров. Британец спускался с холма, прячась то за одним кустом, то за другим. Время от времени он останавливался, чтобы перевести дух и оценить обстановку. В бинокль ему открылось, что возле поселения протекала небольшая река, а сами фургоны охраняло сплошное бетонное заграждение метра в два высотой и защищенное поверху колючей проволокой.
       «Психи ебаные! — подумал Честор, с неудовольствием для себя замечая, как по проволоке прошла электрическая искра. — Окопались не хуже, чем полноценные вояки, мать их…»
      Впрочем, он был готов и к такому раскладу, поэтому в спортивной сумке, помимо неизменных профессиональных отмычек, им были заранее припасены сверх того крюк-кошка, перчатки и кусачки. Не прошло и пятнадцати минут, как отчаянный британец добрался до забора – спрятавшись в тени так, чтобы его не вырвал из царящей вокруг тьмы луч прожектора, установленного на башне, Честор немного отдышался, после чего вытащил необходимый инструмент и приготовился, как он выразился, «штурмовать ублюдков».
      Кошка перелетела через забор, и бандит, выждав паузу, чтобы снайпер отвёл столп света подальше, быстро-быстро забрался наверх по верёвке и перекусил проволоку. Та выдала целый сноп электрических искр, однако Честор к тому моменту был уже далеко – в несколько прыжков миновав два десятка метров, которые отделяли ограждение от базы реднеков, он спрятался за ближайшим трейлером и затаился.
      Всё было чисто. Часы показывали полтретьего ночи, и община спала мёртвым сном. Никто и ничто не должно было помешать Честору осуществить задуманное.
      Согласно наводке, «товар» хранился в одном из трейлеров, который был припаркован у своеобразной «центральной площади» поселения красношеих – проще говоря, небольшого пятачка открытой местности, окружённой фургонами. Честор хорошо помнил отличительный знак – сбитое левое зеркальце и красную полосу вдоль всего корпуса.
      Однако что-то пошло не так – положенного фургона на месте не оказалось.
      Честору аж поплохело.
       «Может, сучий потрох что-то перепутал..?»
      Но ошибки быть не могло – британец обшарил всё вдоль и поперёк. Назначенного авто не было, хоть ты тресни.
      Мысли британца моментально переключились на другую задачу: «Что же делать?.. — лихорадочно соображал он. — Уходить?.. Или попробовать поискать? Но как, где?.. И снайпер к тому же, чёрт его дери… С другой стороны, что я, зря сюда пёр?!»
      — Эй, ты!..
      Чей-то скрипучий и недовольный голос разорвал тишину так неожиданно, что у Бейкера ледяной озноб прошёл по спине.
       «Спалился!..»
      Не отдавая себе отчёта в том, что он делает, бандит машинально обернулся.
      На него, не мигая, смотрел какой-то старый сморщенный дед – типичный реднек с накинутой поверх клетчатой рубахой, протёртых сальных штанах и разбитых сандалиях на босу ногу. Он стоял к Честору вполоборота, почти невидимый в тени, отбрасываемой трейлером – очевидно, вышел посреди ночи поссать, а тут такое.
      — Руки вверх!.. — прошипел старикашка, с поразительной для своих преклонных лет прытью круто разворачиваясь, и наставил на него рычажный дробовик.
      Он даже не успел толком застегнуться при этом – всё хозяйство было наружу и болталось.
      Решение Честор принял единогласно. На одних лишь только носках поворачиваясь, он сломя голову кинулся бежать – туда же, откуда пробрался на базу.
      Но было уже поздно. Вслед ему раздался выстрел старикашки, и снайпер на водонапорной башне мигом насторожился. Луч лампы стал рыскать по лагерю, вылавливая посреди ночного мрака нарушителя. В фургонах всё тоже пришло в движение. Уже через минуту за британцем мчалась настоящая погоня – семеро здоровенных бугаев, все сплошь с оружием: кто с Кольтами, кто с Винчестерами, а кто даже и с калашом.
      Шансы на спасение упали до нуля. Честор в отчаянии затормозил перед забором и затравленно обернулся на преследователей.
      — Так, так, — навстречу выступил один из преследователей, мужик лет пятидесяти с усами-подковой, и наставил свой АК прямо в грудь британцу. — Колись, сукин сын, зачем пришёл? На кого работаешь?
      Честор огрызнулся:
      — Тебе-то что за дело, выблядок? Я вас всех порву!..
      В толпе это заявление вызвало лишь едкий смешок:
      — Совсем головой тронулся, мудила!..
      — Фрэд, давай в расход его!..
      — Только толпой и можете переть, придурки! — не сдавался британец. — А я ведь, между прочим, вам не ниггер какой! Я белый мужчина, и у меня есть своя гордость!
      Новый взрыв хохота:
      — Ты..?!
      — Да ты пёс, ничтожество!
      — Фрэд, давай кончай его!..
      — Да, гордость! — чуть ли в исступлении закричал Честор. — Вот, смотрите!..
      С этими словами он запальчиво выхватил из кобуры, висящей на поясе, револьвер, и высоко поднял его вверх, демонстрируя окружающим.
      — Я – Честор Бейкер! У меня есть оружие, и я настоящий мужик, который не побоялся в одиночку залезть в гнездо к семерым! Если уж принимать смерть, то только в дуэли, один против одного!
      — Ишь, чего захотел! — язвительно проскрипел старикашка, тот самый, который первый заметил Честора. — Дуэль!.. — тут он плюнул бандиту под ноги. — Ты вшивая собака, и смерть тебе положена только собачья! И никакая иная!
      — Мы стоим на вольной земле, где свято чтут традиции Старого Запада! Убейте меня – и навеки запятнаете себя позором.
      В толпе красношеих сказанное произвело сильное впечатление. Все зароптали, сбились в кружок и стали вполголоса совещаться. Наконец старший, мужик с усами подковой, подманил к себе молодого паренька, гордо возвышающегося среди прочих жителей:
      — Бенни-бой, подь сюды!
      Тот с услужливой готовностью подскочил к нему:
      — Да, дядя?
      — Ты у нас самая быстрая рука, — тут реднек внушительно положил свою тяжёлую жилистую ладонь мальцу на плечо, тем самым как бы подчёркивая значимость сказанного. — Тебе я и поручаю разобраться с этой дерзкой сволочью, покусившейся на нашу священную обитель, — и следом перевёл взгляд на Честора, не скрывая к нему своей откровенной ненависти и презрения. — На восходе солнца небо рассудит правого и неправого. А сейчас всем спать!..
      …Бейкера скрутили верёвками, крепко-накрепко обмотав его при этом, словно куль из грязных тряпок, а затем заперли в вонючем подсобном помещении при водонапорной башне. Все два или три часа, которые оставались до рассвета, британец провёл в кошмарной бессоннице. Он не смыкал глаз и всё напряжённо прислушивался, не нарушили ли реднеки своё слово, не идут ли кончать его – по-тихому, как собаку.
      Наконец на краешке неба забрезжил бледно-розовый рассвет. Закричали первые петухи, и красношеие пришли за Честором – сняли верёвки и сухо приказали сесть в пикап.
      Потирая затёкшие конечности, британец потянул было из кармана портсигар, но курево отобрали:
      — Потом смолить будешь! — грубо рявкнул водитель, а затем оскалился недобро: — А может, тебе уже и не понадобится…
      Еле сдержался Честор, чтобы не задвинуть ему что есть мочи в харю.
      Холм, куда привезли дуэлянтов, ничем не отличался от всех прочих – такой же пустынный, лишь кое-где поросший редкой сухой травой и кустарниками.
      Честора реднеки поставили в заведомо невыгодную позицию – прямо против солнца, с западной стороны холма. Уверенный в своей победе Бенни-бой встал с востока, метрах в десяти от него.
      — По моей команде, — прохрипел самый старший из общины. —  Вы вскидываете стволы и стреляете. Да поможет вам милосердный Господь! Готовьсь!..
      Бенни-бой разложил пальцы веером напротив набедренной кобуры и презрительно хмыкнул. Честор до крови закусил губу, морально настраиваясь перетянуть на себя инициативу и первым рвануть револьвер. Крепкий порыв ветра налетел на холм, поднимая облако пыли и прокатывая между противниками перекати-поле…
      — Пли!..
      Словно в замедленной съёмке, Честор рванул было свой Таурус, но чёртов реднек оказался всё равно шустрей – и выстрелил по-ковбойски, от бедра. Грохот прокатился по округе, и бок британца разорвало болью – попал.
      Сцепив зубы, Бейкер упрямо навёл было дуло на соперника, но в тот же миг ещё два выстрела, один за другим, прошили его ногу и плечо.
      Честор не был бы собой, если титаническим усилием воли и упрямством не превозмог себя и просто адскую боль, разрывающую тело, прицелился и дал ответный залп. Бенни-бой лихо отскочил, но вторую пулю, выпущенную аккурат за первой, он, признаться, как-то не ожидал от раненого, «почти поверженного» противника. И эта оплошность стоила ему жизни.
      Уже падая на колени, Честор видел, как парень покачнулся и рухнул оземь. В его простреленном навылет лбе зияла огромная дыра, из которой сочилась ярко-алая кровь.
      — Иноземец… победил, — не без усилия в голосе выдавил из себя предводитель реднеков, мрачный, словно грозовая туча.
      Ни слова не говоря больше, он знаком подал своим погрузить бездыханное тело племянника в пикап, и реднеки укатили восвояси, оставляя истекающего кровью Честора одного посреди пустыни.
      Уже выбиваясь из последних сил, тот нашарил в пальто телефон и набрал Тараса:
      — Миддл Флэтс, быстро, — успел только прошептать он, после чего упал на землю без чувств.

Привет многоуважаемые форумчане! Помимо того, что я выложил два новых рассказа (которые до этого были выложены на фикбуке), я обновил предыдущие рассказы, которые были отредактированы моим хорошим другом.


Вьетнамцы, часть I: Стрельба в Калинке-Малинке

Оба яруса серой бетонной парковки, располагавшейся напротив красивого русского ресторана, были заполнены самыми разными тачками: начиная старенькими Хондами первого поколения, которые могли позволить люди ниже среднего класса, и заканчивая такими дорогими автомобилями как Мерседес Гелендваген и Хаммер.

Немногочисленные прохожие, возвращающиеся с работы домой, могли услышать из «Калинки-Малинки» — заведения, которым по слухам управляет «Русская Братва», пение на славянском языке, и музыку странного, но так любимого среди русских бандитов жанра.

В самом ресторане было крайне людно. И причина такому столпотворению имелась, и банальная. День рождения Геннадия Кравченко, уважаемого «вора в законе» и бизнесмена, был тем ещё событием.

Ибо во время тяжелой войны банд, когда некоторые рядовые бойцы имеют проблемы с моралью и доверием к лидерам, то общее празднество, на котором собралась львиная доля бригадиров с «избранными» братками, могло поднять их мораль.

Конечно же, оставлять точки без охраны было лютым идиотизмом, потому их сторожили рядовые бандиты и некоторое число молодых маргиналов, являвшихся пушечным мясом в войне банд. Из полусотни гопников, которые в погоне за влиянием шли на побегушки в «братву», до полноценного бандита не доживало и трети, а до бригадиров — и того меньше.

Само-собой, в «Братву» входили не только русские. Да и откуда взять столько славян в США? Русская мафия набирала себе выходцев почти из всех стран бывшего СССР, включая по сути большинство тех, кто свободно говорил на русском. Казахи, украинцы, грузины, армяне, белорусы и латыши — если готовы работать на Братву и не являются крысой, то все они спокойно могли стать частью этого сообщества.

Да что уж говорить? Среди «воров в законе» был армянин — Ованэс Бабаян, который пользовался огромным влиянием и уважением, что уже говорит об «интернациональности» Братвы. Да и название «Русская мафия», или же «Русская Братва» является больше народным, ибо сами представители этой группировки любят называть себя просто «Братва», без упоминания конкретной национальности.

Блатные аккорды акустической гитары, усиленной микрофоном, раздавались по всему помещению из колонок, висевших на стенах, оформленных как деревянный сруб. Повсюду ходили полуголые красотки, которые выполняли одновременно роль как официанток так и стриптизёрш. Гости веселились, выпивали, ели дорогую еду.

Именинник сидел за одним из столов в VIP-ложе, и лишь время от времени выходил на балкон, махал руками, здоровался со всеми, и даже несколько раз толкал пафосную вдохновляющую речь для всех присутствующих, чтобы поднять мораль.

Пока именинник потягивал вино за одним из столов, то за другим сидело лишь двое.

Один из них был ухожен, красив, в кремовом костюме, с каштановой бородкой и аккуратными волосами. Это был Кенни Петрович, который отличался деловой хваткой и жестокостью. Он смаковал ароматный дым дорогой сигары и смотрел на карту города, растянутую на столе.

Второй же был полноватым мужчиной примерно пятидесяти лет. Черные длинные аккуратные волосы и характерное лицо делали его похожим на итальянца. А армейская куртка, бронежилет и выпирающая из наплечной кобуры рукоять пистолета говорили о том, что он не абы кто, а элита братвы. Именно он возглавлял элитный карательный отряд состоящий сплошь из ветеранов Афгана, и эти парни, чьим командиром являлся этот человек, были готовы идти за ним и в огонь и в воду. Помимо этого Николай Брусилов, а именно так звали черноволосого мужчину, был главным инструктором для большинства братков, проводившим для них учения. Конечно, никакой в мире инструктор не смог бы из простых гопников сделать реально опасных бандитов, но вдолбить базовую дисциплину с понятиями, вымуштровать, и научить худо-бедно стрелять — вполне возможно.

— Вот слушай, Коля, — начал Кенни, показывая на одну из отметок в западной части карты, — Если эти придурки вломятся туда? У нас там меньше всего бойцов стоят на посту, и это скад можно легко ограбить. Сам подумай — там боеприпасов, оружия, бронежилетов и взрывчатки столько, что хватит на целую армию. Тем более половину из этого добыл Тарас. Всё же, он неоценимый работник…

— Ставить там дополнительных бойцов не имеет смысла. Нужно вот здесь разместить наш новый штаб, — делая очередную пометку маркером, сказал Бруслов, — Вместо «Калинки», ибо тут опасно. Сюда могут в любой момент напасть, и ресторан неудобен для поддержания обороны.

— А если поставить часовых с винтовками на крыше парковки? — предложил Петрович, — Как по мне — более чем отличный вариант.

— Только если это будет кто-то из моих ребят, — подал встречное предложение Брусилов, — Среди простых братков реально крутых бойцов «раз-два» и обсчёлся. Их сил достаточно для рэкета, вымогательства или внезапных налётов, но не хватит для настоящей войны.

— А если их хорошенько потренировать? — не без надежды сказал Кенни, раздавив окурок сигары в пепельнице.

— Последнюю неделю я только и делал, что муштровал братков, — в свою очередь отрезал боец, — Как ни старайся, из них не сделаешь реальных бойцов, на это нужны месяцы, если не годы. Надо было раньше просить меня проводить учения, Петрович.

— Кто знал, что начнётся полноценная война? — задал риторический вопрос Кенни, после чего продолжил, указав на ещё одну из пометок на карте, — Ты говорил, что недавно эту точку ограбили. Как это, чёрт возьми, произошло?

— Это не Сангрэ, как ни странно. Слышал об отряде линчевателей, что кошмарят криминал последние полгода?

— Это те самые, которые к чертям вырезали всех якудза? Ебучие «супергерои». От них надо избавиться.

— Мои ребята этим займутся. Сейчас важнее расправиться с латиносами, — снова взяв маркер, он продолжал чиркать им по карте, — Сюда надо отправить десяток братков, чтобы занять это место. Помимо этого — нужно отбить те наши точки, что заняли хобокенские шавки, прогнувшиеся под латиносов. А еще необходимо заручиться поддержкой итальянцев. Сангрэ привёл Дона Лиотти в ярость, когда убил его андербосса, потому тот имеет на него зуб, и с радостью объединится с нами.

— Ниггеры как?

— Ниггеры? Ну, локэшский альянс держит нейтралитет. Они даже на «крабов» перестали наезжать. Но вот сами жители Крэбблвуда продались Сангрэ. Как ни крути, теперь мы и с ними воюем.

— Сука, недавно ведь были друзьями и совершали сделки! — всплеснул руками Кенни, — Тупые обезьяны, блять! Предатели!

— Но другие латиносы, из Норт-Сайда, которыми рулит Цикатриз, вполне готовы нам помочь.

— Каким образом?

— А вот таким… Они будут поставлять прокаченные бронированные тачки. Латиносы же. Они смыслят в том, как улучшить всё, что ездит на колёсах.

— А что с этими точками в Хобокене, которые ты красным маркером пометил? — указал на один из нарисованных крестиков.

— В одном из этих мест, предполагаемо, находится оперативный штаб ребят Сангрэ. Но точно где они заседают — хрен знает. Они умело шифруются.

— Сам Сангрэ-то, поди, у себя в особняке отдыхает, в округе Лос-Леонес… Ну ладно. Хватит на сегодня работы. Я бы не отказался от большого средней прожарки стейка с красным вином. Саня! Позови сюда официантку! Пусть жратву несёт!

Едва тот, кого назвали Саней, решил идти выполнять поручение своего босса, как рация Брусилова заговорила голосом часового, который следил за северным путём к ресторану.

— Командир! — раздавалось сквозь помехи, — В сторону Калинки-Малинки едет кто-то. Вроде бы латиносы!

— Численность, противника? — ответил в рацию Брусилов.

— Три легковых и один фургон. Приказы?

— Мобилизация! Все свободные бойцы пусть стекаются к Малинке и занимают позиции на парковке. Принято?

— Так точно! — ответил один из «афганцев» Брусилова.

Сменив волну рации на «общую», на которую настроены все рядовые братки, Брусилов снова заговорил:

— Внимание! Латиносы Сангрэ на подъезде к Калинке-Малинке! Кто в нужном районе — быстро несём свои задницы сюда!

Кенни же тем временем достал из наплечной кобуры свой АПС. Следом то же самое сделал и Брусилов.

Сразу несколько трезвых братков, которые на этом Дне Рождения дежурили для подстраховки, побежали в небольшую кладовку, что была недалеко от кухни, а вышли оттуда уже с Автоматами Калашникова в руках и натянутыми прям поверх курток бронежилетами и разгрузками.

Гости, увидев бандитов во всеоружии, начали волноваться, некоторые девушки выронили подносы и побежали на кухню, посчитав её надёжным местом.

Но «подстраховщики» были не единственными, кто решился вооружаться и давать отпор противнику. Несколько более-менее трезвых бригадиров, которые еще не успели осушить и пары рюмок водки, достали свои АПС, и тоже готовились к бою.

Большинство толстых дубовых столов были опрокинуты, чтобы использоваться в качестве укрытий, жёны и девушки братков закричали, подняв панику, но на самих бандитов, которые в большинстве своём обладали некой выдержкой, это никак не повлияло. Они готовы дать бой.

Однако, как ни странно, стрелять в окно никто не стал. Но, что более удивительно, в здание влетел, протаранив стену, фургон марки Форд Транзит, развернулся прямо в помещении, сбив одного из братков и сломав стол, после чего из машины вылезло десятеро мужиков бомжеватого вида.

Вооружены эти нехорошие люди были в основном пистолетами-пулемётами. Инграмы MAC-10, MP5, Узи и прочие. Лишь трое отличились: лидер имел при себе один из многочисленных югославских клонов АК — «Заставу», но на этот раз укороченный, а двое других — старыми-добрыми помповыми дробовиками Моссберга. Ну, а снаряжение… Все поразились тому факту, что почти все они были с бронежилетами на торсе и лёгкими поясными разгрузками.

Не успели братки открыть огонь, как вслед за фургоном через пролом в стене заехали ещё два авто, в которых сидели латиносы.

На пикапе, что примечательно, была установлена Застава М84 — югославская копия ПКМ.

«Как эти придурки по городу проехали с размещенным на кузове пулемётом? ” — возник вопрос у Кенни.

Но больше вор в законе рассуждать не стал, и открыл огонь, как и почти все в этом помещении.

Тело лидера хобокенской шайки тут же было нашпиговано из нескольких стволов. Не успел он упасть, как в его изрешетило полутора десятками попаданий, из которых потекла кровь. От такого шквала огня никакой бронежилет спасти не мог.

Грохот в помещении всем заложил уши. Сверкали дульные вспышки, нос любого из находившихся мог учуять запах пороховой гари.

Братки не смогли избежать потерь, ибо одному из бригадиров заряд дроби вскрыл череп, из рядовых братков двое лежали ранеными, заливая пол своей кровью, раздавались крики и ругань сразу на нескольких языках, начиная русским «сука блять», и заканчивая испанским «пута мадрэ».

Кенни не сидел без дела, и выглядывая из-за толстой деревянной колонны, он посылал короткие очереди в сторону противника. Одного ему удалось скосить наверняка, ибо с пятью свинцовыми подарками в груди сложно жить, а потому молодой усатый латинос тут же упал.

Брусилов же был продуктивнее. Послав за пару секунд сразу несколько коротких очередей, он смог поразить троих и удовлетворенно усмехнулся, когда их головы выпустили взвесь из крови, черепной крошки и мозгов.

— Ты помнишь, что на днях поручил Тарасу важную хуйню? Если он не справится, то нам — пиздец, — крикнул Брусилов, выглядывая из укрытия, которым ему служила толстая деревянная колонна, извергающая из себя мириады мелких щепок.

— Справится, я уверен! — ответил Кенни, перезаряжая свой пистолет.

Перестрелка, тем временем, шла не в пользу русских. На стороне Сангрэ была внезапность, наглость и численное превосходство.

Но хобокенские маргиналы же, судя по всему, были обдолбаны кто метом, кто кокаином, а потому их разум был затуманен.

В дело вступило крупнокалиберное детище югославских оружейников, посылая в сторону «братков» пули клибра «семь-шестьдесят-два», по сути оглушая всех своим грохотом. Если от пистолетного попадания толстая дубовая доска спасти вполне могла, пусть и не всегда, но вот винтовочно-пулемётный заряд просто разносил укрытия братков в дребезги…

Но не успело орудие потратить и трети своей ленты, как Брусилов одной короткой очередью засадил три пули стрелку в голову, прекратив свинцовый вихрь.

— Не подпускайте их к пулемётам! — крикнул в рацию лидер спецотряда Братвы, — Гаси супостатов!

— Босс! — раздалось в гарнитуре Кенни Петровича сквозь помехи, — Дороги к «Калинке» перекрыли мексы! Но мы, прорвёмся, бля буду!

После чего последовал звук взрыва и помехи.

— Подкрепление в пути! — крикнул «вор в законе» Брусилову, — Сейчас мы их размажем!

Шестеро братков, против «чёртовой» дюжины состоящей из латиносов и хобокенских забулдыг…

С одной стороны половина противников — обдолбанное быдло, которому выдали оружие и бронежилеты.

С другой — каким бы быдлом они ни были, они давили числом и плотностью огня, не давая браткам высунуться из укрытий.

Как ни крути, ситуация складывалась не в пользу выходцев из стран СНГ…

Выстрелы всё продолжали греметь, а каждая попытка кого-либо из противников засесть за пулемёт тут же пресекалась. Уже двое «героев» хотели занять огневую точку на пикапе, но получали в спины пули из Калашей братков.

Но так не могло продолжаться вечно…

— Когда же подкрепление?! — нервничал Кенни.

Как только во всё тот же пролом в стене заехало ещё одно авто, то Петрович было обрадовался, думая что братва подоспела, но это был Кадиллак Эльдорадо, из которого вылезло ещё четверо латиносов в бронежилетах и с румынскими копиями АК, которые отличались передней рукоятью.

— У меня крайний магазин! — крикнул «вор в законе», возвращая на место затвор, — У тебя как, Коль?

— Предпоследний, — холодно ответил Брусилов.

Перезарядившись, эти влиятельные мужчины одновременно высунулись из укрытий, и стали посылать корткие, по два-три патрона очереди, экономя боезапас.

По понятной причине, противники тут же решили снять боссов, поливающих их свинцом из балкона VIP-ложи, и частично им это удалось…

Грудную клетку Иннокентия Бородина пронзила резкая боль, и почувствовав сильный толчок в грудь, он упал на спину.

— Живой? — поинтересовался Брусилов, присаживаясь на колено и теребя за плечо своего босса.

— Бля-ять, — ругался Бородин, — Не пробило, но ощущение, будто отбойным молотком зарядили…

— Пистолетная, видать, — перекрикивал пальбу Николай, — Надо Тараса поторапливать, чтоб его…

Но вдруг, со стороны уже давно осыпавшихся панорамных окон раздалась громогласная трель очередей сразу нескольких автоматических стволов…

Кто бы он ни являлся — он был на стороне Братвы, ибо пули летели именно в их противников.

Один за другим латиносы и маргиналы падали, заливая ковролин кровью, а те немногие, кто выжили, забежали в фургон, и решили отступить, но не успело авто отъехать от ресторана и на пять метров, как раздался характерный «реактивный» звук полёта ракеты, после чего это детище концерна Форд взлетело на воздух, запекая всех находящихся внутри бандитов, как куриц в духовке…

Увидев, что противник был побеждён, Кенни спустился по лестнице из VIP-ложи в зал. Словами не передать, как там несло кровью… Повсюду тела как братков, так и «сангрийцев» с хобокенцами, целые россыпи гильз самых разных калибров, пулевые отверстия, размолочённая пулемётом мебель. Когда пальба стихла, то из кухни вышли прятавшиеся там женщины. Многие из них бросились к своим мужчинам. Кто-то громко заплакал и закричал, кто-то из жён впал в молчаливый шок, от которого они буквально застыли на месте. Видя всё это, вор в законе сильно морщился.

«Жалко братков… Почти полдюжины полегло. Нужно всем устроить достойные похороны, чтоб по-людски.»

За такими мрачными думами он подошел к пролому в стене, и у него будто камень с души упал.

На другом конце улицы возле фургона стояла группа из семи азиатов, вооруженных РПК с барабанными магазинами. Кроме одного из них, державшего разряженный РПГ-7…

— Молодец Тарас, не подвёл, — сказал Кенни, доставая из внутреннего кармашка пиджака очередную сигару, и прикуривая дрожащими от избытка адреналина руками…

Вьетнамцы, часть II: Стрельба на яхте

Помещение небольшого гаража, что находился в прибрежном кооперативе на севере Лас-Либертада, освещщалось лишь двумя лампочками, а убранство этого временного «оперативного штаба» состояло лишь и двух сдвинутых вместе пластиковых столов, на которых лежала карта города, и таких же стульев, занятых ОПГ Тараса и Честора.

Грубо говоря, независимой группировкой эта шайка не являлась. По сути — это одна из групп наёмников «Братвы», которая пусть и имела некоторую свободу, но всё равно должна, в идеале, в экстренных случаях, выполнять приказы Кенни Петровича Бородина, и прочих «Воров в Законе».

Честор Бейкер, который с недавнего ограбления купил новый стильный костюм-двойку, так же приобрёл себе набор дорогих кубинских сигар «Санчо Панза», и сейчас наслаждался ароматным табаком.

Тарас же, раздавив в пепельнице недавно-скуренную сигариллу, пытался продумывать план предстоящей операции.

— Короче так, народ, — тёр подбородок одессит, — Думаю, что лучше всего будет действовать скрытно и осторожно…

— Чёрта с два, славянская морда! — возразил Честор, — Скрытно действуют только слабаки! Короче действуем так, берём пулемёты, разбиваем силы сангрийцев в открытом бою. По крайней мере я бы действовал так.

— Доля здравого смысла в твоих словах есть, Бейкер, — подал голос Марион, — Ведь можно совместить твою мысль с мыслью Тараса.

— Макаронник дело говорит, босс, — с набитым чипсами ртом протараторил Димон, — Ну это, типа классический план. Ударная группа отвлекает внимание на себя, а вторая группа с другой стороны яхты втихаря пробирается, и освобождает эту вьетнамскую девку. Изи-пизи.

— Когда это ты успел стать мастером тактики, Димка? — прищурив правый глаз сказал Тарас, — Давно ты таких мудрых мыслей не изрекал. Да и Марион молодец.

— Ну так, ёпт… — потёр затылок гопник, — Ваше влияние.

— Ну ладно, тогда план такой. Мы все грузимся на две моторные лодки, на расстоянии трёхста метров от яхты, где держут Лию Тхи Фам, мы с Марионом по-тихому надеваем акваланги и ныряем, проплываем под водой до носовой части. Благо, что море спокойно сегодня.

— Да, а я атакую с кормы с помощью пулемётов? — выразил очевидную мысль Честор, — Типа, создаём шум, пока вы там в тихую шкеритесь на носу? Сука, давно хотел пострелять с пулемёта!

— Ты стрелял уже с пулемёта, на мосту, забыл? — напомнил одессит события двухнедельной давности. — - Совсем от мета памяти лишился?

— Я завязал с метом! — огрызнулся британец, — Ну так, чего, детишки? План утверждён? Мы с кормы устраиваем месиво, пока Тарас и Марион действуют с носа тихо?

— Получается, что так, лысая ты башка, да и бомбу заложить надо, чтобы уничтожить яхту к ебеням, — сказал Тарас, вставая со своего стула, — Пулемёты и бомбу я прикажу доставить одному из бегунков Петровича, он разрешил мне своим шестёркам давать приказы, так что через полчаса у нас будет фургон с четыремя пулемётами, и лентами к ним. А лодки уже ждут нас на пирсе буквально в трехстах метрах отсюда. Ну, что готовимся?

***

Лёгкий морской бриз как-никогда ласкал ноздри Тараса. Сразу начинались воспоминания о службе во флоте.

«Эх, как вспомню, что малазийских пиратов гонял тогда, в девяностом году, то дрожь пробирает. Эти макаки стреляли, и даже ранили кого-то из наших, хотя азиаты в итоге терпели поражение, ушатанные нашим сто-тридцатым. Ещё имелась хитрость, что не один и не два раза нас спасала — наш боевой катер был замаскирован под рыбацкий траулер, чтоб пираты думали, будто это лёгкая добыча… Старые-добрые времена.»

Посмотрев в бинокль, Тарас увидел обычную яхту из разряда тех, которые приобретают богачи, чтобы устраивать на них вечеринки. Семьдесят метров в длину, красивая, ладная, покрашенная в белый цвет с крупной надписью «Латинская Принцесса».

В десятке метров от них плыла лодка с Честором и Брендоном, в то время как с Тарасом сидели Славик, Димон и Марион.

— План таков, что вы забираетесь с кормы, и устраиваете там пальбу, чтоб все сбежались к вам, — сказал Тарас в рацию, — Понятно?

— Принял, — сказал Честор, — Будет в лучшем виде!

— Так, Марион, ты будешь моей подстраховкой, в случае чего сможешь стрелять из этого агрегата? — кивнул Тарас на державшего в руках укороченный калаш с глушителем Мариона, облачённого в гидрокостюм.

— Если постараться — то попаду, — не без волнения в голосе сказал итальянец, — Хотя я вам уже много раз говорил, что я вор домушник, и стрелять не привык. Люблю действовать тихо…

— Ничего, инструктаж по обращению с этой красоткой помнишь? Всё просто. Да и дистанция будет близкая.

Итальянец молча кивнул и надел акваланг.

— Плывём до носа, — сказал также одетый в плавательный костюм Тарас, и повторил действие Мариона.

Под водой было прохладно, в конце концов весна, но двое «диверсантов» уверенно плыли в сторону яхты.

«Мы начали!» — раздалось в гарнитуре Тараса, — «Как раз как доплывёте, то на носу уже никого не будет! Все будут ловить свинец на корме!»

«Отлично… Надеюсь Бейкер с ребятами не словят маслин, и всё будет заебись.» — подумал Тарас, видя сквозь мутноватую морскую воду дно яхты. И тут же до него донёслись приглушённые очереди пулемётов и автоматов.

«Пошло-поехало!» — пронеслось в мыслях одессита, когда он зацепился за трос якоря, и полез на носовую часть корабля. Марион лез за ним.

На палубе стояло лишь двое латиносов в гавайских рубашках. Один из них нервно курил, оставив свой дробовик Моссберга висеть на ремне, а второй до белизны в костяшках сжимал в руках старый-добрый FN-FAL.

Они явно не ждали, что с передней части корабля кто-то будет атаковать, и не успел один из них вскинуть свой автомат, как Тарас засадил пять пуль ему в грудную клетку. Парень с дробовиком тем временем выбросил сигарету, и решил привести в боевое положение дробовик, но всё тот же одессит дал длинную очередь по ногам молодого латиноса, после чего он заскулил как собака, стиснув зубы.

«Хорошо хоть не заорал, шельма.» — подумал моряк.

Поняв что он не в выгодном положении, латинос не стал пытаться снова взять свой дробовик, а лишь пытался сдерживать кровь, что текла у него из правого бедра.

— Где держат девушку, мразь? — сказал Тарас, наставив на смуглого парня свой верный Глок, не забыв встряхнуть его от воды.

— А-а-агх, на капитанском мостике, пендехо! Там она, пута мадре, а вы меня отпуст.

Не успел латинос договорить, как одессит обхватил пистолет двумя руками и прострелил ему лоб. Парень завалился на спину с открытым ртом, а из затылка у него текла кровь вперемешку с мозгами.

— Ты же у нас мастер залезать куда угодно, как макака? — сказал Тарас.

— А то, mio capo! Я мастер паркура! — гордо заявил макаронник, — А что?

— Залезай в сторону капитанского мостика, так сказать «сложным путём», а я пойду напрямик, прикроешь меня с той стороны, хорошо?

— Будет сделано! — сказал Марион, хватаясь за выступ, и залезая в сторону капитанского мостика, в то время, как Тарас поднимался всё туда же, но по лестнице, напрямик…

***

Тем временем на корме

Честор Бейкер был не робкого десятка. Да и более того, он отмороженный на всю голову. Поэтому с нетерпением ждал настоящего боя.

Когда до «Латинской Принцессы» осталось не более ста ярдов, то лихой британец услышал усиленный мегафоном голос с сильным латиноамериканским акцентом:

— Вы заплыли на частную территорию, плывите отсюда подальше, или мы откроем огонь!

Но Честор знал для чего они тут, потому лишь поставил пулемёт сошками на борт моторной лодки, и сказал Брэндону:

— Гони на всех парах, блять, ямаец! — после чего немного прицелившись, начал посылать в латиносов короткие очереди из пулемёта.

Отдача била в плечо как отбойный молоток (а чего ждать от пулемёта?), в глаза летели солёные брызги, а уши едва не заложило… Но Честор не был бы Честором, если бы не адаптировался ко всем невзгодам за несколько секунд перестрелки.

— Сдохните, мексиканские ублюдки! — кричал британец — У меня свинца на всех хватит!

Мексиканцы, само-собой, не дураки, потому вели плотный огонь из почти дюжины стволов. Но что сделают автоматы против четырёх пулемётов М60, прошедших ад Вьетнама?

Славик и Димон тоже не отставали, и за те несколько секунд, которые понадобились для того, чтобы добраться до кормы, сняли двух, как и британец.

Приблизившись к судну, обе группы закинули крюки-кошки на борта, и за считанные секунды перебравшись на палубу, приступили к перестрелке на ближней дистанции.

Если учесть, что стреляя с воды ОПГ Тараса сняла как минимум четверых, то победить оставшихся не составляло труда.

Их стояло пятеро на ногах, а ещё один сидел облокотившись на деревянную дверь в каюту, и держался за висящую плетью правую руку.

Когда Славик и Димон послали длинные очереди, скосив сразу четверых, то последние двое стали отступать внутрь, одновременно с этим крича в рацию что-то на испанском.

Пустив им вслед несколько очередей, размолотив при этом хлипкую дверь, ребята двинулись дальше.

«В коробе лента на две сотни патронов, по моим прикидкам осталась ещё сотка… Если по пять-шесть патронов на мекса, то вполне хватит…» — рассуждал Бейкер, — «Надо убить побольше ебучих мексов! Ща ещё гранату брошу…»

И действительно, достав гранату из широкого кармана поясной разгрузки, которая была накинута прямо поверх белой рубашки, он выдернул чеку и бросил её в помещение, которое судя по всему являлось корабельной кухней. Пулемёт на время метания гранаты пришлось отложить на землю.

Когда грянул оглушительный взрыв, потрясший яхту, то Честор снова схватил пулемёт, и вломился в помещение. Те кто живы, явно были недееспособны. Все посечённые осколками, оглушённые ударной волной, они являлись не более чем грушами для битья.

Кухня была небольшая, буквально десять на десять ярдов, и в ней находилось по меньшей мере четыре трупа и двое раненых.

Держа пулемёт за цевьё левой рукой, правой Бейкер достал свой револьвер, и поочерёдно снёс двоим по половине черепа.

Взрывая черепа противников крупным револьверным патроном Честор ликовал, на лице проступала ухмылка, а в глазах загорался маниакальный огонёк…

«Будете знать, как залупаться на Честора Бейкера!» — думал британец, но вслух орать своё имя не решился.

«Честор, девушку держат на капитанском мостике. Прорывайтесь к двигателю и минируйте его.» — раздался в гарнитуре голос Тарас.

— Оу-да, устроим фаер-шоу! — отозвался британец, после чего двинулся к выходу их кухни, в сторону кают-компании, откуда надо будет спуститься к основным каютам, а там и до технического отсека недалеко.

Кают-компания встретила бандитов шквалом огня, и Честор очень удивился, когда ему в бронежилет влетело несколько пуль из пистолетов-пулемётов, однако когда все четверо стали плотно крыть длинными очередями противника, то тех ничего не могло спасти. Даже те немногие мексиканцы, у которых поверх гаваек надеты бронежилеты, погибали, потому что пулемётный калибр не мог остановить никакой кевлар.

Добив контрольными выстрелами тех, кто дёргался, квартет двинулся дальше. В коридоре, по двум сторонам которого находилось четыре каюты, был пуст, но оказалось, что не всё так просто… Внезапно из одной из приоткрытых кают, вылетел цилиндрический объект, который стал испускать серый густой дым:

«А они не такие идиоты, умеют в тактику!» — восхитился хитростью противника Честор.

Через дымовую завесу не было видно ни зги, поэтому когда раздался огонь из задымлённого коридора, то Честор и остальные ребята отступили в кают-компанию, после чего снова решили воспользоваться взрывным аргументом. На этот раз гранаты кинули Славик и Димон, по очереди. Когда раздалось два оглушительных взрыв, то все четверо выглянули в коридор, и увидели в рассеивающемся дыме очертания четырёх мертвецов.

Пройдясь по всем каютам, которые, к слову, обставлены уютно и со вкусом, ребята пристрелили ещё четверых мексиканцев, которые от двух взрывов были явно не в лучшем состоянии, и двинулись в сторону технического отсека…

***

Как бы странно это ни звучало, но Тарас, который был готов к чему угодно, не встретил никакого сопротивления по пути к капитанскому мостику.

Тем временем, с другой стороны корабля доносились длинные пулемётные и автоматные очереди, и даже пара взрывов.

«Видать, Честор реально всех на себя отвлёк. Молодец, сукин сын!» — подумал одессит, после чего взял на изготовку укороченный АК.

Подойдя к двери капитанского мостика, моряк почувствовал нутром, что не всё так гладко… Потому, выбив тяжёлым сапогом дверь, он застал бородатого, как команданте Фидель, латиноса. Вооружён он был Береттой девяносто второй модели, с бронежилетом, разгрузкой, в шляпе-панамке. Но что больше удивило Тараса, так это то, что он держал у виска Лии Тхи Фам, дочки лидера вьетнамской банды, этот самый чёрный пистолет.

— Так и знал, что эта дура-ветеранша наймёт кого-то, чтоб спас её дочурку, — усмехнулся латинос, — Клади оружие на землю, или мозги девчёнки украсят это помещение. Будет нехилая такая картина «красно-бурые брызги» за авторством Хэфе Мартинеса, ха! Да и вообще, всё, вьетнамцы с минуту на минуту нападут на Русских, и всё, будет война!

Тарас понимал, что не стоит рыпаться… И потому осторожно положил сначала АКС-74У, а потом и Глок, на пол, и поднял руки.

С одной стороны, это глупое решение… Но с другой стороны — боевик Сангрэ не видел, что со спины к нему подкрадывался усатый чёрноволосый итальянец в гидрокостюме.

Не долго думая, уроженец тёплого Неаполя пустил одиночный выстрел, который прошил плечо бандита.

Тем временем девушка ударила затылком в нос этого бородатого верзилу, а после чего зарядила ногой в пах.

Тарас, моментально осмелев, на волне адреналиновой ярости подскочил к бородачу, выбил у него беретту из рук, и мощным хуком справа отправил того в нокаут.

— Ха, лихой морячок, да итальяшка-трейсер, могли бы и поскорее меня спасать! — ухмыльнулась Лия, — Эти образины хотели…

— Да-да, уже поняли, — прервал её Тарас, — Но они же не успели, так сказать, «пустить тебя по спасательному кругу»?

— Не успели, но всё равно, я в ярости, — раздражённо прикрикнула вьетнамка, после чего вооружилась Береттой латиноса, — Сматываемся?

— Сейчас… — сказал одессит, после чего сказал в рацию, — Как вы там?

«Бомба заложена, скоро будет жарко!» — отозвался басовито британец, — «Рвите когти к корме, и побыстрее!»

— В-вы… --- раздался голос раненого командира картеля Сангрэ, — Вам пиздец, путас! Вы все сдохнете! К каждому из вас приставят по киллеру, и потом, в один прекрасный…

Но договорить ему не дали, потому что раздалась длинная и оглушительная серия выстрелов из пистолетов, и бандит тут же умер, потому что из дюжины попаданий два пришлись в голову…

***

Честор, который находился на палубе со стороны кормы, впал в ярость.

«Мало-того, что словил несколько пуль в бронежилет, так ещё эти маками не кончаются!» — в ярости думал он, — «Ещё и патроны скоро кончатся, десятка четыре осталось, не больше!»

Латиносы Сангрэ явно поехавшие, и не обладали малейшим инстинктом самосохранения. Один за другим они падали, как колосья перед серпом, скошенные пулемётом. Некоторые прятались по укрытиям, и отстреливались лишь на секунду высовываясь, но и они рано или поздно должны были прекратить огонь.

— Патроны у вас явно не бесконечные, мерзкие обезьяны! — крикнул Бейкер, — Вам нас не взять, ублюдки!

Но вдруг, раздались очень тихие, едва заметные хлопки, похожие на выстрелы из «воздушки», и пальба из укрытий прекратилась.

Увидев Тараса, Мариона и «субъект», который им надо было вызволить, Честор воспрял духом.

— Съёбываем! — крикнул британец, и быстро, буквально за секунду, спустился по тросу в лодку, то же самое сделали и все остальные.

***

Взрыв яхты был по своему великолепен. Любое разрушение, будь то взрыв автомобиля, или землетрясение, влекущее за собой обрушение здания, по своему эстетично. Именно из-за таких моментов многие и идут в кино, смотреть на красивые спецэффекты, чтоб испытать садистский кайф, насладится той самой красотой.

После нажатия кнопки детонатора, Честор выкинул его в воду, и тот, издав плеск, скрылся в морской пучине.

— Мам, я в порядке, — сказала Лия в мобильник, который одолжила у Тараса, — Да, я и сама рада, что свободна… Да, хорошо.

— Мисс Тхи Фам, — сказал Тарас в мобильник, перед этим вырвав его из рук девушки, — Отмените атаку на Братву, пусть они наоборот помогут, уничтожат хобокенцев и сэнгрйцев!

— Отлично, мистер Клюцко, всё будет в лучшем виде, — раздался мягкий и полный удовлетворения голос женщины с сильным акцентом, — С вами приятно иметь дело.

***

VIP-ложа в клубе «Огни Да-Нанга» была более чем красива. Мини-пальмы в кадках, освещение синеватого оттенка, неоновые надписи по стенами, и общий полумрак создавали неповторимую атмосферу.

За большим прямоугольным столом собралось с дюжину человек, и кого тут только не было… Тут проходила полноценная криминальная сходка. Вьетнамцев представляла Ким Тхи Фам, её секретарь Лао Бай, водитель Бинь, и несколько «полевых командиров».

«Братву» представляли Кенни Петрович Бородин, бывший фактически главным, Борис Карлов, бывший «духовным лидером» Братвы, который пользовался большим авторитетом, а также Николай Брусилов, рядом с которым сидело несколько его подчинённых.

Если Кенни молод, немногим более тридцати лет, то Карлову немного за пятьдесят, он был рыж, с усами подковой и сединой в висках беспорядочных волос. Кенни  одет как всегда: бежевый пиджак, синий галстук, белая рубашка. Карлов же любил «стереотипный» стиль русского криминального авторитета: малиновый пиджак с серой рубашкой и без галстука.

Брусилов тоже являлся мужчиной в годах, около пятидесяти лет отроду, полноват, но мускулист, в пиджаке поверх водолазки. Длинные волосы он зачёсывал назад и собирал в хвост.

Из вьетнамцев выделялась своей хорошей «сохранностью» Ким Тхи Фам. Несмотря, что она была ветераном-партизаном НФОЮВ в молодости, и ей немного за пятьдесят, она выглядела максимум на сорок, и постоянно была ухожена и красива. Чёрные волосы собраны в хвост, серёжки висели на ушах, на шее колье, и в целом она была одета в чёрное вечернее платье.

Лия была копией своей матери, на три десятка лет моложе, но одета не так официально: в кожанку поверх серой майки, джинсовую юбку и босоножки.

Лао Бай был мужчиной примерно шестидесяти лет. Седой, с тонкими усиками на азиатский манер, худощавый. Взгляд его проницателен, а брови были густые, как у известного советского политика.

Бинь же, пусть и был водителем, помимо этого работал телохранителем и начальником службы безопасности в банде «Парней из Да-Нанга». Полноватый, с небольшими залысинами усатый азиат, который перекусывал лапшой, пока остальные обсуждали дела.

— Как же хорошо, мистер Петрович, что войны между нашими организациями не случилось… Всё благодаря вашему умелому наёмнику Тарасу.

Тарас, который тоже присутствовал на собрании, лишь хмыкнул и кивнул.

— Конечно, мисс Ким Тхи, — вежливо сказал Кенни, — Вы же понимаете, что поодиночке мы не выстоим против махины Сангрэ? Я предлагаю объединить усилия, и уничтожить. Начать полномасштаб

Тупа мультяшный скетч Честора Бейкера, одного из главных героев этого сборника.