Полный Скибидущ.

Рубежи Аркадара и Северных Дебрей
Битва Аркадара и Жупании

Разминка Ромуса и Весемира перед турниром в Тульфине

Война Аркадара и Кор-ва Матия
Бой Аркадарский рыцарей и Ровуданцев

Мать Ромуса. Появится только во 2 книге, да и то не факт.

Сэр Ромус фон Скибидущ, рыцарь Аркадара под Стрелой Долга графа Дальгского

Бард Весемир, герольд Ромуса фон Скибидуща

Сохэй Сарат, полукровка из далеких земель

В этом мире он родился неудачником, хоть и из дворянской семьи. Порой он подумывает, почему с ним так несправедливо поступают, но что он может поделать? Каждый раз, идя на очередную авантюру, он терпит поражение, и сближение с горячо любимой графской дочькой Эльвирой не предвидится даже в ближайшем будущем...
Но тут появился он - веселый бард по имени Весемир. Отправившись в новый поход вместе с ним, Ромус фон Скибидущ начал понимать, что такое настоящая дружба. А тут еще попалось заманчивое предложение извести дракона и помочь могущественному ордену в войне с птицами-гигантами. И если впереди маячит желанная девушка, а отчаянное сердце полно отваги, то стоит попытаться снова, чтобы наконец обрести счастье... Или снова упасть вниз?

Файерболов не будет.

Глава 1. Несчастье фон Скибидуща.
По тропинке медленно проехал всадник. Даже в поздних сумерках легко было разглядеть, как  уставший чахлый конь под ним хромает. Неизвестный медленным шагом подъехал  к полураскрытой калитке, спешился, провел коня в поводу за покосившийся, чуть не падающий забор  и завел в непонятное сооружение, которое оказалось маленькой конюшней всего на одно стойло, насыпал сена в ясли да поставил рядом ведро воды, а сам направился к двери темневшего рядом дома. Огороженный участок земли, на котором он стоял, был очень небольшим – уборная, конюшня и жилище едва помещались. Хотя конюшня – громко сказано. Сарайчик какой-то.
Дверь с жутким скрипом отворилась, и  несколько мгновений спустя в единственной  комнате сверкнули искры. Вошедший с горящей лучиной прошелся по всем углам, зажигая свечи. Мягкий, неровный свет вытянул из мрака не очень богатую обстановку – шкаф с одеждой,  поломанные латы на деревянных подпорках в углу, камин и деревянный диван перед ним, кровать с запыленным постельным бельем. Щит с гербом – красная роза на белом фоне -  говорил, что тут живет рыцарь или дворянин, но эта каменная хижина ни разу не была похожа на жилище аристократа.
При помощи той же лучины  человек развел огонь в очаге, подкинул нетолстых дров, скинул запыленный дорожный плащ и спрятал его в шкафу.
Устало опустился на диван и уставился в огонь.
У Ромуса из рода Скибидущей  опять ничего не получилось. Снова столько денег потрачено, и все впустую. В огне ему чудились перекошенные лица разбойников из Средьгорного плато, их окровавленные клинки прямо перед носом, потом бурная река… В этот раз он, как всегда, не смог справиться с подвигом – выбить бандитов из холмов. Как же было страшно, когда он с щитом и мечом шагал прямо в лагерь врагов, один против трех десятков бывших воинов и охотников… 
А потом его столкнули с обрыва, и река вынесла его вниз по течению, прочь от разворошенного осиного гнезда.
Конечно, лошадь, спрятанную в лесу, никто не успел украсть – хоть с этим повезло, так что Ромус фон Скибидущ смог вернуться  домой, но настроение сейчас было у него такое, что если молоко рядом поставить – мигом скиснет.
А все из-за чего? Деньги – это само собой, прежние долги на организацию  столь же неудачно закончившихся подвигов  едва удалось загасить, а тут новый – и очень большой. Но деньги – не главное. Слава. Он должен был вернуться на белоснежном жеребце, в измятых страшными ударами доспехах, с мешком трофеев, переброшенным через луку седла, и сказать: «С Разбойниками покончено. Средьгорное плато свободно», и свалиться к ногам восторженных жителей славного города Дальга.  А случилось все с точностью да наоборот.
Не белоснежный конь принес его к воротам, а полудохлая старая лошадь непонятной масти, доспехи еще перед боем снял, чтоб убегать было легче – горький опыт научил. Не снял бы – утянули бы латы его на дно той быстрой реки.
«Эх… А ведь для чего вся эта слава… Хоть цель моя достойна… Леди Эльвира, как же вы прекрасны… Но вы не хотите смотреть на меня, если я не известен в Дальге как герой и освободитель кого-нибудь от чего-нибудь… Я неудачник, мне никогда не добиться вашего уважения…» - грустно думал Ромус фон Скибидущ. Его предки тоже не отличались храбростью и известностью, и порой рыцаря огорчала мысль, что он истинный сын своих погибших родителей.
Леди Эльвира была самой красивой в Дальге, но она так же приходилась дочерью графу. Неприступная холодная леди, она была истинной мечтой многих рыцарей, но лицезреть ее Ромусу выпадало лишь только на турнирах или балах в замке, но с ним вечно никто из дам  не желал танцевать, и это его тоже в некоторой степени обижало. Какой тогда смысл вообще отвечать на приглашения? Были рыцари, имевшие за плечами много славных дел – таких как спасение путников, посильная помощь церквям и попавшим в беду женщинам и девушкам, сражения с невиданной нечистью, осады крепостей и так далее. Вот на таких воинов аристократки Дальга просто гроздьями вешались, а Ромус вечно с глупым видом стоял в стороне. Нет, на владение мечом и мускулатуру он не жаловался, но какая-то патологическая трусость мешала ему сделать то, что совершали остальные рыцари.
В прошлый раз ему пришлось убегать от стада разъяренных быков, которых его попросила поймать крестьянка, а в позапрошлый он упал с верхушки башни в вонючий крепостной ров, пытаясь спасти котенка, а позапозапрошлый раз его подвигом стало  войти в заброшенный дом, в котором, по слухам, обитало привидение, а в позапозапозапрошлый… Латы почему-то все время ломались, так что после четырнадцатой попытки Ромус перестал тратить на них огромные деньги, оставляя их перед очередным приключением лежать в укромном местечке. С конями такое не проходило – все должно быть как в легендах, там обязательно упоминался белоснежный жеребец, а вот насчет доспехов в голове у несчастного Ромуса стали ходить кощунственные мысли, что можно сражаться и без них. И еще такие, что эти подвиги – просто какое-то издевательство.
«Несправедливо! И это все из-за того, что я Скибидущ?» - думалось ему, но от совсем нехороших мыслей его вдруг отвлекло деликатное постукивание в дверь.
Ножны с мечом герой-неудачник не отцеплял от пояса, так что в случае, если будет что-то нехорошее, можно будет встретить опасность во всеоружии. Точнее – в однооружии, так как  кроме меча из вооружения ничего не осталось.
На пороге стоял сухонький старик в аккуратном камзоле, украшенном богатой росписью, с кружевами на воротнике и рукавах. Из-под пенсне сверкали два недружелюбных глаза, крючковатый нос втягивал воздух со свистом – у Ромуса создалось впечатление, что этот франт, будто зверь, принюхивается, пытаясь учуять наживу.
 - Сэр Ромус фон Скибидущ? – спросил он сухим голосом, поправив пенсне. Прямо педант какой-то. – Помнится, вы брали долг в нашей гильдии ростовщиков на двадцать тысяч талеров? Мы около двух дней ждали, когда же вы вернетесь. Даже хотели посылать за вами отряд. Напомню вам, что пришло время возвращать деньги.
В животе урчало, а на чашу весов с надписью «Разочарование» бросили будто мешок с железом, когда как на чашке «Радость» лежало всего лишь несколько соломинок. То, что фон Скибидущ вернулся домой без видимых повреждений, еще не значило, что жизнь прекрасна.
 - У меня сейчас нет таких денег. Все, что я смогу набрать – двести монет, не больше. – устало ответил он.
 - Сегодня крайний срок. – Старик перебил, не желая задерживаться. – Если вы не можете вернуть деньги, мне придется оценить ваше имущество. Стража!
Внутрь шагнули два стражника в доспехах и с пиками.  Их оружие могло лишь мешаться в помещении, и они, кажется, осознанно пользовались им сейчас  для того, чтобы просто выглядеть важными и серьезными, а на городских улицах – для красивого загораживания дверей и ворот. Хотя на поясах висели короткие мечи, а  их кирасу с одного удара не разрубишь. Сложно было понять, годны ли эти стражники в серьезную рубку или нет, но они довольно грубо и уверенно оттеснили Ромуса в ближайший угол, а ростовщик начал громко и медленно описывать предметы в комнате, а затем назвал цену им, участку, и всему, что на нем располагалось. Вышло семнадцать тысяч талеров. По мнению фон Скибидуща, его родовое наследство стоило немного больше, но его в данный момент никто не стал бы слушать, и поэтому он решил оставить свое мнение при себе.
 - Сэр Ромус, если вы не заплатите оставшиеся пять тысяч через полгода, то нам придется лишить вас рыцарских прав и сделать вас слугой гильдии. Надеюсь, что этого не произойдет, так что  постарайтесь накопить нужную сумму. Должен так же сообщить, чтоб не возникло никаких недоразумений, что теперь этот дом принадлежит содружеству ростовщиков, и вы не имеете права находиться в нем. Мне все равно, куда вы направитесь, но начинайте прямо сейчас.
Стражники сопроводили упирающегося, но совсем слабо трепыхающегося рыцаря за калитку и пожелали удачи.
Это поражение отбило последнее желание сопротивляться. На что еще надеяться, если жизнь отобрала последнее…
И тогда благородный сэр поступил совсем не так, как следовало бы его по чину.
Он решил напиться в доску. И заодно пожрать.
Хорошо хоть кошелек с пятью талерами не отобрали…
***
В Дальге стояли дома из хорошо отесанного камня, все как один богатые, стройные, высокие. Улицы чистые, мусор и грязь убирали едва ли до того, как они появлялись. А место, где жил Ромус, находилось за крепостной стеной, подальше от благородных взглядов.
Теперь этот дом  принадлежал гильдии ростовщиков, которая почему-то разрослась именно в этом городе. Самое обидное было тем, что это было по-справедливому.
Четыре главные улицы вели к главной площади с множеством торговых лавок, а затем стоял высокий замок графа. На него нельзя было смотреть без восхищенного вздоха – высоченные тонкие башни с флагами на верхушках в лазурном небе,  а на вершине главной башни раз в час били колокола.
На холме находилась церковь, в которую в основном ходили молиться горожане.
Фон Скибидущ зашел в один из трактиров, что теснились меж домов.
Хотя эта летняя ночь была сравнительно теплой, на широком открытом очаге трещала, стреляя искрами, огромная груда дров, причем часть дыма уходила в примитивную трубу, но большая часть валила прямо в комнату, и дым стоял стеной, так что человек, вошедший снаружи, едва мог продохнуть. На очаге булькал огромный котел, распространяя вкусный, манящий запах, так что у Ромуса скрутило живот – он с утра ничего не ел.
Помещение было небольшим, темноватым и душным. Двое из присутствующих в нем  сняли котел с огня, а третий, вооружившись большим черпаком, брал тарелку из стопки на столе и клал в нее нарезанное ломтями мясо, овощи и наливал бульон.
Взяв у трактирщика две порции этого мясного супа и еще кувшин пива и заплатив ему последние деньги, рыцарь сел за длинный стол, за которым уже вольготно расположилось около десятка человек, и стал торопливо ужинать. Рядом слышались раскаты громоподобного хохота, со стуком кружки опускались на дерево, рядом играли в кости и орали. В бока толкались, кто-то предлагал тосты – в общем, веселье лилось рекой, но только не для Ромуса. Ему было, как всегда, одиноко, тоскливо и обидно.
Рядом, пытаясь пробиться через хор голосов, слабо  играла флейта, а иногда к ней присоединялось тренькание лютни. Неожиданно кто-то сорвался в крик, послышался смачный звук удара, а потом грохот падения на стол. 
Заинтересованные лица повернулись в сторону этого необычайного происшествия.
Молодой бард с собранными в пучок на затылке волосами медленно вставал из-под обломков хлипкого стола. При некоторых движениях он кривился от боли – видно, ему неслабо досталось.
А напротив музыканта высился огромный мужчина в кожаном фартуке. Его грудь тяжело вздымалась, а глаза с ненавистью смотрели на упавшего.
 - Если ты еще раз споешь эту похабную песенку про мою жену, я тебя убью! – угрожающе проревел он.
 - Ха! Если имя твоей жены совпадает с именем героини в песне, то это не значит, что можно набрасываться на человека! – проорал бард. – Ты тупой вонючий бычара, твои мозги давно съели черви! Как ты посмел вообще прикоснуться ко мне?
Оскорбленный с ревом накинулся на хлипкого с виду музыканта. Рядом одобрительно заорали, начали биться об заклад.
Силач ударил со всей дури, но его противник тоже был не промах – он поднырнул под руку атакующему и сделал ему подсечку. Не удержался и растянулся на полу, а враг сел ему на спину.
Ромусу этот бугай чем-то напоминал кузнеца, у которого он чинил доспехи – такие люди всегда одинаковые. Сильные, мускулистые, красные от жара, в фартуках и с обожженными пальцами.
Бард змеей выскользнул из-под силача и попытался встать, но заработал удар в голову и улетел через всю комнату, пробил головой окно и шлепнулся на мостовую.
А кузнеца тут же тюкнули по голове мешочком с песком и пинком проводили из таверны.
А Ромус вернулся к своему пиву.
У каждого свои проблемы.
Так и сидел он, медленно потягивая  пойло из кружки и закусывая. В голове проносились всякие нехорошие мысли, которые он через минуту уже забывал. Голова постепенно начала кружиться, стало как-то все равно, а потом его голова склонилась, и он упал лицом в тарелку с овощами.

Выложил еще один кусок первой главы.

Прошу прощения, с радикалом какая-то хрень, так что картинку с Ромусом и его теткой-партнершей по танцам выложу внизуууу.

[вложение удалено Администратором]

[вложение удалено Администратором]

[вложение удалено Администратором]

С возвращеньицем, Весемир.

Прочитал, наконец, выложенную часть первой главы и приятно удивлён заметно улучшившимся языком повествования. Да и вообще, то что есть прочитал с интересом и жду продолжения. Так что не затягивай особо с этим.

Вот в начале обратил внимание на небольшую шероховатость - ни разу не лучше заменить на совсем, ибо такое значение эта фраза приобрела сравнительно недавно. Также неплохо было бы писать более литературным языком, избегая просторечных форм слов. Например - не поломаные, а сломаные или не загасить, а погасить. Но это просто пожелание. А выискивать ошибки в тексте мне не хотелось - был поглощён чтением.
В общем, надеюсь продолжение будет скоро. Удачи.

Агась, спасибо 
Вы - мой первый читатель за два дня.

Я могу просто не знать, какие формы разговорные, а какие нет - так что говорите мне их, а я буду исправлять.

А все-таки, хороший отзыв! Я польщен  Не часто слышишь такую искринную похвалу и желание проды =)
Завтра допишу 1 главу.

Выкладываю то, что пока есть.

***
Грохот аплодисментов тут же стих после скрипа двери. Уставшая леди Эльвира утерла выступивший бисеринками пот со лба и взяла с маленького столика бокал с охлажденным вином.
 - Моя леди… - раздался рядом знакомый голос, заставивший девушку поперхнуться и выронить бокал. Стекло разбилось, и напиток чудом не запачкал платье.
За спиной у нее стоял тот самый стеснительный рыцарь. Он сцепил руки за спиной и, покраснев, смотрел в пол.
 - Сэр Ромус! – вспомнила дочь графа. – Вы смутили меня. Нельзя так обращаться с дамами!
Воин еще больше сконфузился.
 - Моя леди… Я ждал свободной минуты, чтобы поговорить с вами…
 - Что вам нужно, рыцарь? – чуточку иронично и ехидно спросила леди. Ведь она стояла гораздо выше этого никчемного солдата на лестнице дворянской иерархии, да еще это ведь тот самый Ромус… Ведь столько слухов ходит…
 - Я просто… Не знаю, как сказать… Вы… Я…
 - Рыцарь, вы чуть не испортили мне платье! Как же я смогла бы танцевать дальше? Начните с извинения! – решила все-таки помочь несчастному заике принцесса.
 - О, да, точно,  извините меня… Не хотел вас напугать.
 - Ну же? – ей даже стало любопытно, зачем с ней решили поговорить наедине.
 - Я это… Как бэ… Моя леди, позвольте спросить: когда рыцарь становиться достоин внимания дамы? Как вы думаете?
 - Ох, сэр Ромус! Что же взбрело вам в голову! У вас что, есть любимая дама сердца, но вы не знаете, как добиться ее признания?
Фон Скибидущ покраснел как рак.
 - Да, - слабо проблеял он.
 - И что же вы о ней думаете?
 - Ну… Эта самае… Она такая легкая, неприступная…  Прямо как облака! И знаете, ведь к ней не подступишься – она же не поймет! И она более высокого рода, чем я! Никто не понимает меня, а тут еще эти неудачные подвиги! Ну как я могу быть досто…
Не удержавшись, в запале начал расхаживать и размахивать руками, наступил в лужицу вина и упал... Лицом промеж грудей Эльвиры.
И стены замка потряс  звонкий визг, от которого лопнули стекла в окнах.
Когда дверь хлопнула за убегающей девушкой, Ромус еще довольно долго стоял на месте,  а потом, шатаясь и чуть не плача не то от счастья, не то от разочарования, двинулся в противоположную сторону – к черному ходу.

***

Пробуждение было мучительным и болезненным. В голове шумели сразу все моря мира, присоединившись к звону всех колоколов в аркадарских монастырях и замках. Тело затекло, в голове сквозь толстую коросту похмелья мысли пробивались с большим трудом. А тут еще такое дело – он лежал лицом в тарелке с овощами, и ноздри щекотал неприятный запах.  Хотелось завалиться на кровать и спать бревном несколько дней – ежели, конечно, бревна умеют спать.
Было темно, и при таких обстоятельствах было немудрено решить, что рыцарь ослеп, но тут он понял, что это всего лишь залепившие глаза мокрые и мерзкие колечки огурца.
Ромус отлепил их и вытер лицо  носовым платком, который тут же поспешил аккуратно выкинуть под стол.
Из разбитого окна  доносились звуки города – редкое щебетание птичек, скрип телеги и негромкие голоса.
А на самом-то деле было светло.
Не смотря на потерю жилища и многочисленные унижения, жизнь продолжалась. И не стоило раньше времени списывать себя в неудачники – вот о чем сейчас думал самый ни есть настоящий неудачник, так что неожиданно раздавшийся голос над ухом заставил его сильно вздрогнуть и расшибить ногу об столешницу.
 - ТВАЙУМАТЬ! – Заорал он, выражаясь отнюдь не по-рыцарски. – Теперь еще и коленка! Чтоб тебя! За что со мной так все?! Мало вам того, что у меня голова раскалывается, так вы меня вообще сжить со свету захотели!
 - Эй, эй, успокойся! Ты что, в первый раз  напился до потери  сознания? – переспросил голос.
 - Э… Ну, вообще-то да. – Опомнился фон Скибидущ.  – Стоп, ты еще кто такой? Чего надо от рыцаря?
Совсем рядом, в двух шагах сидел молодой парень со здоровенным фингалом под глазом – тот самый бард. В руках он держал свою лютню и что-то с ней делал, ковырялся, подкручивал, вздыхал, мурлыкал себе под нос веселый мотивчик. Иногда  он исполнял короткую мелодию, хмурился, что-то настраивал и затес снова играл – и так до тех пор, пока результат его не удовлетворит.
 - Ха! Рыцарь! Ну конечно! Тогда я – король Жупании!!! А на самом деле я музыкант, путешествую из города в город, пою песенки… Зарабатываю на хлеб, хахаха! Только вот денег никогда не бывает много, вот что я тебе скажу!  Ахахахаха, это и по тебе видно! Весемиром меня звать!
Ромус недовольно поморщился.
 - Почему ты все время смеешься?
 - А что в этом такого? Закон, запрещающий смех,  еще никто не придумал!
 - Забудь. – Фон Скибидущ вылез из-под стола и направился к выходу из таверны. Весемир вскочил со своего места и догнал рыцаря.
 - Куды ты идешь?
И тут рыцарь замер как вкопанный. Действительно! Как же он раньше об этом не подумал! Дома ведь уже нет, возвращаться некуда! В Дальге ему не каждый отопрет двери и пустит на ночлег забесплатно, а денег больше не осталось.
 - Почему благородный должен отчитываться перед каким-то жалким шутом? – хмеро осведомился он.
 - Ой, да брось ты.  Ну какой из тебя рыцарь? Ни доспехов, ни плаща с гербом, ни перчатки дамы сердца на шляпе. Шляпы, кстати, тоже не наблюдается. Оруженосцев или герольдов тоже в округе не видать. Из оружия только меч, да и то не самый лучший. А скажите-ка, блаародный сэр,  где ваш родовой замок или хотя бы поместье с огромными лесами или прудами, полными рыбы?
 - Нет у меня ничего. Все отобрали за долги.
 - О-хо-хо! Так ты задолжал кому-то из местных ростовщиков? Эти жабы дотянутся до всего, что увидят, да еще и сверху накинут. Все соки из человека выжимают! Ты попросишь у них кружку меда, а они взамен потребуют бочку пива! То есть тебе негде жить! ОООУУУУ, бедняжка рыцарь! А слушай-ка! У меня есть мыслишка, как вдвоем мы сможем заработать немного денег! Но без меня у тебя ничего не получится. Я как раз искал рыцаря, чтобы наняться к нему герольдом. Не возьмешь ли ты меня к себе?
В мутном от выпитого сознании колыхались всякие нехорошие мысли, но Ромус отогнал их и решил узнать, что это за способ заработать деньги – ведь он еще должен был гильдии пять тысяч талеров, да и вдруг это то, что может прославить фон Скибидуща? Вдруг после этого он сможет снова попытаться  сблизиться с леди Эльвирой?
 - У меня нет денег.
 - Так говорю же! Один я не смогу получить эти деньги, но вот вместе с рыцарем – запросто! Можно надеяться на тысячу талеров, а если у нас еще будет с собой около сотни, то мы сможем выиграть еще больше! Мне половина!
Ромус как-то грустно улыбнулся, думая о чем-то своем и обращая мало внимания на глупо улыбающегося Весемира.
 - Мне половина и еще четверть.
 - О, так сэр рыцарь согласен! Он умеет считать! О-ла-ла, вот это новость! А как ваше имя, великий сэр рыцарь?
 - Ромус фон Скибидущ. Когда у меня появится оруженосец, я немедля прикажу ему высечь тебя.
 - Пощадите, господин! Я больше не буду!  - жалобным писклявым голосом передразнил его бард. – Подождите-ка, да это же тот самый Ромус! То-то же, только вчера я слышал в этой таверне столько слухов! Самый неудачливый воин из всего Дальгского графства! Вот это да! А не зря ли я попросился быть вашим герольдом?
 - Не зря. Что это за прибыльное дело?
 - О, это турнир. В столице намечается состязание – это я тоже услышал в таверне. Если что-то надо узнать, то я первый в этом деле! Турнир начнется  где-то через две недели, и уже несколько воинов из благородных отправились в путь. До Тульфина четыре дня пути – это если прямо идти и останавливаться только на ночлег. Должны успеть!
Да! Мало того, что за победу на турнире дают довольно большую награду, так еще и щит с надписью, подтверждающей, что него владелец – победитель. Это как раз то, что надо! Только бы не струсить, как всегда перед схваткой, только бы коленки не дрожали во время схватки – а за остальным дело не станет. Руки сами выполнят то, что от них требуется.
 - Да! Мы должны успеть. Вперед, нужно выходить прямо сейчас! Идем к южным воротам. В путь! Не мешкать! – Вдруг горячо заговорил Ромус и  потянул пытающегося что-то возразить барда. – Ты теперь мой герольд, по пути придумай, как лучше представить меня на ристалище перед боем.
***
Они стояли, глядя на уходящую вдаль дорогу. Солнце уже взошло высоко и освещало путь двум путникам. Все началось, как и описывалось в легендах. И пусть Весемир крутит пальцем у виска, пусть впереди лежит трудный путь в Тульфин, пусть они даже не позавтракали (а это грозило неприятностями), пусть не было доспехов, щита, коня, перчатки дамы – скоро все это будет. Надо только идти вперед и ничего не страшиться.
Новый поход рыцаря Ромуса фон Скибидуща из Дальга начался.

Написана 1 глава полностью. В воскресение начну писать 2 главу.

Вот, собсна, 2 глава.

Глава 2. Путь в Форвидж.
Когда город скрылся из виду,  Ромус пожалел, что его чахлая кобылка досталась гильдии ростовщиков вместе с остальным его добром – путешествовать пешком было слишком для него утомительно и муторно.  Еды с собой также не было – позабыли купить, целиком отдавшись порыву вдохновения и жажды подвигов.
 - Эй, эй, великий сэр фон Скибидущ, а вы бывали тут ранее?- Спросил Весемир наконец после долгого молчания.
Рыцарь скривился.
 - Нет, я был только  в Средьгорном ущелье на севере да в восточных холмах. Ты много знаешь о южных землях?
 - О да, мой великий сир.  – бард оживился из-за возможности поболтать. – Лет  так пять назад, когда я еще совсем мальцом был,  отправил меня батько в столицу учиться стихосложению да на лютне играть. В Тульфине вообще можно было узнать все, что душе угодно – за определенную плату, естественно. Да и сейчас, думается мне, мало что изменилось с тех пор. В Дальге берут начало четыре пути – один в Северные Дебри, через Средьгорное ущелье,  второй на запад – в город Фолгрид и далее в королевство Ровудан, третий на восток – через холмы в Средьгорное плато, к морю,  и четвертый, последний, в городок лесовиков Форвидж, далее в Тульфин, а затем, еще дальше, через вересковые пустоши, в Жупанию.
Тогда в Аркадаре было поспокойнее, возле дорог размещали дозоры на каждом шагу, разбойников извели, путники вроде нас могли спокойно путешествовать.
Но вот к востоку от городка Форвиджа всего в нескольких милях лежит Тедвинский лес. Ходят слухи, что лет так пятьдесят назад некий Тед из Дальга поднял восстание, объединил бандитов, воров, наемников, дезертиров, крестьян, недовольных жизнью и прочее отребье. Он вроде даже разбил несколько отрядов местных дворян, но  вот в один прекрасный день на их хваленое войско налетела королевская конница, и бедняжка Тед потерял своих горе-вояк, а его самого посадили на кол в столице и заживо сняли кожу, а затем посыпали плоть солью. Говорят, даже колдуну заплатили за зелье, чтоб не помер раньше времени. Даже песня о его мучениях есть, но она в основном грустная, и бард, исполнивший ее, встает на сторону разбойника, а за такое тоже казнят, так что ее я петь не буду. А остатки того разбойничьего войска как раз и спрятались в огромном непролазном лесу, их оттуда уже было не выковырять. С тех пор лес тот и зовут Тедвинским, в честь победы над ним. По сей день там находят себе убежище разбойники, иногда грабят крестьян на дороге да лесорубов. Еще недавно на южной дороге стояло немало дозоров, но вот полутролли да  великаны на северные рубежи поднажали, да всадников с дороги и убрали, чтоб, значится, заставы усилить.
В Форвидже, городке лесорубов, что в сорока милях от Дальга, остался конный отряд под предводительством  барона Хлёдвига, что заправляет там, а Форвидж и окрестные деревни – его имения. Ближайшая к нам деревня – Терия, но до нее еще долго идти, мы сможем поспеть только к вечеру и заночевать в ней.  Опаснее всего вокруг города,  но и в отдаленных деревнях мы будем в опасности – в той же Терии. Случись что, конники не поспеют вовремя – только угли да печные трубы от деревушки останутся.  А как проскочим, как подойдем поближе к Тульфину – сразу в безопасности, сталбыть, очутимся.
Весемир задумался о чем-то своем – видимо, с тедвинскими разбойниками у него были связаны не самые приятные воспоминания.
 - Скажи-ка, когда мы сможем купить еды? У тебя деньги есть? – спросил Ромус.
 - Да, пара талеров в кармане завалялась. В Терии покушать и купим, если сегодня доберемся.
У рыцаря волосы встали дыбом от такой перспективы.
 - Н-ну а как же дальше? На две монеты многого не выторгуешь.
 - Ха! А на что же моя лютня?  Я ее почти совсем починил после драки с тем болваном-кузнецом. Для барда всегда найдется работа там, где есть люди и если они имеют хоть что-то ценное, так что не переживайте, сэр Ромус, с голоду не помрем. Хотите, я сейчас починю на ходу лютню и покажу вам, на что я способен в музыке? Я не привык хвастаться, но тут очень даже неплохой шанс скрасить наше долгое и опасное путешествиеееее…
И все-таки надо было купить еды перед уходом из Дальга.
 - Ну хорошо, спой мне что-нибудь.
Весемир радостно кивнул и завозился с деревяшками и своим музыкальным инструментом, а фон Скибидущ решил осмотреть ранее невиданные им окрестности южного графства.

Дорога пересекала ровную долину, лишь кое-где изогнутую холмами и низинами. По обе стороны  от нее стеной стояли нескошенные луга, с которых плыл дивный букет ароматов лета. В сочной зеленой траве щебетали птички, вдали виднелись недлинные полоски деревьев. Дальгское графство утонуло в солнечном свете.
Вот недалеко от дороги паслась одинокая корова, несколько парней и девушек со смехом косили высокую, сочную и дикую траву….
А то молодой всадник, горяча коня, с гиканьем пронесется над зеленым морем, всколыхнув головки цветов….
Полдень был ясный и солнечный – припекало уже неслабо, сверчки вовсю голосили в зеленых зарослях. Не одиноки были Ромус и Весемир на дороге – вот на мостике через широкий и глубокий ручей застряла телега, и ее хозяин негромко и незлобиво переругивался с крестьянином, ведущим в поводу навьюченного ослика. 
Понемногу путь пошел вверх и постепенно вскарабкался  на невысокий пологий холм.
Слева от дороги стоял крепко срубленный деревянный домик с соломенной крышей. Из трубы вился дымок, а за оградой теснились еще две каких-то пристройки. Вывеска над дверью с привязанным к ней пучком зелени* гласила: «Медоварня Хонбара»
*  Пучок зелени – в трактирах средневековой Англии таким образом путникам сообщали, что в данном заведении продаются спиртные напитки.
Весемир вдруг оторвался от своей лютни и сообщил:
 - Готово.
Он осмотрел вывеску.
 - Что-то я не помню, чтобы тут какие-то Хонбары водились… - сказал он с сомнением. – Сэр рыцарь, айда зайдем, еды все равно купить надо, да и песенку послушать удастся.
Ромус вспомнил – до турнира еще недели две осталось, да еще и есть хотелось уже неимоверно, так что он согласно кивнул и открыл дверь.

***

Внутри плавали клубы дыма, у очага находились с десяток человек – они сидели кружком вокруг котла над очагом, от которого доносился дразнящий аппетит запах сытной похлебки. У широкой стены находилась барная стойка, уставленная разными блюдами и кувшинами с чашками, по углам теснились какие-то бочки.
 - Приветствую вас в Медоварне Хонбара! Должно быть, вы не бывали тут раньше – я только позавчера  купил этот дом у родни помершего старика Гурни – бедняга умер, не дотянув до ста лишь два года. Я привез с собой рецепты разных медов из Северных дебрей – там ведь варят только лучшие меды!  - из-за той стойки выбежал грузный трактирщик. – Отдам бутыль за три талера! Меньше никак нельзя – сами понимаете, лучший мед во всем Дальгском графстве!  Собственно, я и есть Хонбар, и я…
Весемир жестом остановил толстяка.
 - Еды мне и моему господину! Денег у нас немного, но я могу спеть пару баллад на хороший обед и бутыль твоего меда.  Если гости пожелают, то одного талера с них будет достаточно.
Хозяин недоверчиво глянул на герольда, но посетители с одобрительным голосом собрали деньги – тринадцать талеров, и передали барду. Лишь два солдата в белых сюрко с красно-черным крестом Аркадара на них поверх кольчуг неодобрительно посмотрели на барда и деньги отдавать не пожелали.
Весемир присел на скамью, прокашлялся и опробовал струны.
 - Ну, Хонбар, неси нашу снедь, а я, пожалуй, спою пока про себя…
Зазвучал проигрыш, веселая музыка полилась из-под пальцев барда.
Я просто бард, и жизнь моя не требует труда,
Я просто путешествую отсюда и туда.
Пусть тут кусты, а там - трава
В далекой стороне,
Но обо мне идет молва,
Никто не скажет мне:
"Сидеть! Стоять! Вперед! Назад!"
Мы все здесь наравне!
И каждый будет барду рад,
Как солнцу и луне!
Как ветер, волен я идти
Куда хочу и как хочу,
Неведомы мои пути
И на коне вперед я мчу.
Будь это знойные пески
Иль снежные равнины,
Пусть будут редкие лески
Или  зеленые долины,
Всегда со мной мой верный конь
И лютня за спиной…
Непостоянен, как огонь –
Я не вернусь домой!

Послышались одобрительные возгласы, несколько человек захлопали в ладоши.
 - Еще! Спой что-нибудь еще!
Весемир отрицательно покачал головой.
 - У меня и моего господина со вчерашнего вечера во рту крошки не было, да еще и в горле пересохла. Я спою не раньше, чем опустошу двойную порцию густого мясного супа с овощами и не съем пару ломтей хлеба с солью. Хозяин! Если мне понравится твой мед, я спою именно про него! Тогда у тебя отбоя не будет от посетителей, уж я-то знаю!
Толстый Хонбар торопливо принес поднос с дымящимися плошками и двумя бутылками меда из обожженной глины.
 - Вот-вот, ешьте на здоровье, я вам не мешаю.
Ромус с жадностью набросился на еду, но заметил – Весемир ест медленно и отвлеченно, как будто бы скрипя мозгами. Судя по его лицу, он что-то рассчитывал и продумывал, и рыцарь решил  не мешать – в конце концов, бард просто выполнял свою работу.
Похлебка из мяса и целой груды овощей была очень вкусной, и живот умиротворенно перестал урчать при мысли о еде. На десерт откупорили медовуху.
На вкус это был немного терпкий сладкий, легкий напиток, кружащий голову и бодрящий. Выпив его по стакану, рыцарь и его герольд ощутили, как приятное тепло разливается в животе. Остальные посетители, увидев, что бард наконец допил мед и доел, загомонили и стали требовать спеть еще одну песню.
Размякший от еды и питья музыкант сначала лениво отмахивался, но потом все-таки кое-как согласился, встал и шутливо поклонился трактирщику.
 - Кхе… Песня про мед, во! Слушайте!...
Он, по своей привычке, перебрал струны перед игрой.

Нам без мёду никуда -
Он что пиво, что вода.
Коли ты не будешь пить, то тебе недолго жить.
В Фолгриде пивал я мёд,
Ведьма там в лесу живет,
Из нектара пауков
мед я пил - и жив, здоров.
Ведьма та варила славно,
Но я пробовал недавно,
Верите мне или нет -
Мёдных вин целый букет.
Не было того вкуснее,
Медопития славнее,
На котором стар и млад
Напивалися в умат!
А хозяин - добрый малый.
Вечно бодрый, полупьяный,
Сядет, выпьет раз, другой -
Разольет он мед рекой!
Его  Хонбаром зовут,
Люди те, что здесь живут.
Мёда лучше в Аркадаре
Нету в лавках, на базаре.

 Блаадарю вас, Хонбар, это был чудесный напиток!

Снова все одобрительно заорали, а смущенный трактирщик подошел к Весемиру и спросил:
 - Вы правда считаете, что мой мед лучший? Никогда не слышал более приятной похвалы.
Бард сделал страшные круглые глаза.
 - Но вы же сами только недавно это нам говорили!
 - Ну да, ну да… Но мнение покупателей бесценно. Я вот что хотел… Это самое, попросить вас. Вы не могли бы исполнять эту песню в трактирах, в которых будете останавливаться? Я бы вам дал с собой несколько бутылей меду за так, еще еды… Бесплатно, разумеется. Просто… Чтоб народу ко мне больше шло – ведь расплачиваться за дом надо, да и немного выручки никогда не помешает.
Музыкант взмахнул рукой.
 - А, чего там! Конечно, буду петь. Тащите нам ваш мед, я его в сумку положу. Не забудьте еще две буханки хлеба, наполните вот эти две фляги водой, колбасы и еще два куска солонины. И двадцать талеров еще давайте – все равно с моей помощью вы легко покроете эти расходы.
Тавернщик торопливо закивал и убежал собирать требуемое.
Ромус встал из-за стола.
 - Весемир, впереди лежит долгий путь, и нам больше нельзя терять времени. Деньги пусть полежат у тебя – пока заменишь мне оруженосца. Вот еще меч, не забывай мне его подавать в случае опасности.  Пищу тоже будешь нести ты.  Надо успеть дойти до той твоей деревни Терии до темноты, так что придется поторопиться.
Бард запихал припасы в свою походную сумку и направился вслед за рыцарем, к выходу, что-то бормоча насчет несправедливости по отношению к нему.

***

Дорога все так же бесконечно тянулась на юг.  Путники шагали в сгущающихся сумерках, и они встречали все меньше прохожих. Лишь иногда останавливаясь для отдыха, они смогли пройти уже довольно далеко – от Дальга их отделяло не менее семнадцати миль. Справа показалась церковь с покатыми куполами и крестами о двух концах.
Проходя мимо, Весемир и Ромус перекрестились* и заметили группу монахов в длинных белых рясах, бредущих к вечерне под звон колокола.


Перекрестились* - тут – раскрытой ладонью от правого плеча к левому бедру и затем от левого плеча к правому бедру. Религия у Аркадарцев включает в себя Бога – его имя запрещено называть, и его четырех ангелов-помощников – даланов. Ангел Хемен отвечает за мышление, ум (От арабск.  بسرعة – Хемен,  быстро), олицетворяет скорость мысли. Ангел Вагт (от швед.     Wagt - Сторожить) покровительствует воинам, он также является судьей, когда человек умирает. Воин, имеющий за собой полсотни убитых, может с большей долью вероятности попасть в рай – Дааград, поэтому наемники и простые солдаты зачастую носят с собой таблички с именами убитых, причем засчитываются только вражеские воины, вызванные на дуэль или убитые в схватке. Если пытаться лукавить или убивать мирных жителей – Вагту это не понравится, и проход в Дааград будет закрыт. Третий ангел – Гардир, символ плодородия и домашнего уюта. Четвертый – Таархал, правитель царства мертвых, Дааграда. В этом царстве растет пышная трава, на курганах в вечном празднике веселятся умершие, а воины хранят их покой. Есть Гарфольф – что-то наподобие демона. Он пытается проникнуть в Даград сквозь бдительную службу Вагта, а его приспешники –демоны, драконы, тролли и другие время от времени штурмуют холмы. В тюрьму Гарфольфа попадают грешники – они обречены на вечные пытки, а затем на битву со светлыми воителями.
Существует множество мнений и учений на счет попадания в Дааград, но факт остается фактом – нужно молиться, отдавать десятину церкви, не совершать дурных поступков, и тогда Вагт пропустит тебя.

Я не всю первую главу прочитал,а лошадка то выжила?Жалко животинку)

НУ, лошадь вместе со всем оставшимся имуществом попала в руки ростовщикам, но им-то зачем такая лошадь? Скорее всего, они ее на колбасу пустят. Но вот потом, во второй главе, у них появится новая лошадь, тоже старая =) И она будет жить пж до пятой или четвертой главы.

Шли больше в молчании, только Ромус иногда негромко спрашивал, далеко ли осталось до Терии, да где сейчас они проходят.
Сумерки уже постепенно стали непроглядными, подул прохладный сильный ветер, выступили первые звезды,  а впереди внезапно показались гостеприимные огоньки деревни. Даже не удосужившись получше осмотреть окрестности, путники завалились в трактир, и Весемир заказал ужин и снял комнату, а затем исполнил песню про мед Хонбара, продал одному заинтересовавшемуся посетителю бутылку, и сел за стол, поближе к плошке с горячим супом – всем хотелось горячего, к тому же в дороге от ветра они немного простыли, и согреться было весьма приятно. Ромус же едва мог донести дрожащую и прыгающую ложку до рта – даже руки устали, хотя было непонятно, из-за чего. А уж много раз подвернутые и болящие от непривычного пешего путешествия ноги ощущались как две деревяшки. 
Прихлебывая суп, он со страхом думал о том, что же его будет ожидать дальше, ведь осталось еще по меньшей мере три дня пути до столицы, а уже после первого сказалась такая огромная усталость. Хотя, мягко говоря, обычным рыцарям не полагалось так кощунственно думать, они должны были, невзирая на многочисленные опасности и приключения, всегда идти вперед и никогда не сдаваться, с помощью героических усилий достигая свою цель – принцессу спасти или другого рыцаря убить, в конце концов. Но все дело в том, что Ромус из рода Скибидущей как-раз-таки не был обычным рыцарем.
Как ни странно, бард высказывал намного меньше признаков великой усталости. Он уже доел и теперь весело болтал с какой-то девушкой, видать, дочерью хозяина таверны. Не впервой ему, наверное, так вот путешествовать приходится.
Доев, Ромус поднялся на второй этаж, зашел  в снятую комнату и завалился спать на набитый соломой тюфяк.
Несчастный рыцарь даже не стал возмущаться про себя, что он спит не на перине. Сон тотчас забрал его в свои объятия.


***

Наступило утро. Ромус разлепил веки и увидел яркий солнечный свет. Где-то рядом раздавался храп, и оказалось, что Весемир еще спит, распластавшись на тюфяке, как лягушка, со смачным шлепком припечатанная к стене.
Рыцарь встал, подумав про себя, что надо было перед сном хотя бы снять одежду, и  попросил слугу подать умыться. 
Раньше он сам бы сделать все единолично – ведь  его беднота не позволяла завести себе слугу, так что приходилось считаться своим дворянским правилом и все делать по дому самому. Но сейчас вдруг выпал шанс вернуть себе доброе имя, так почему бы уже не начать? Рыцарям не положено умываться самим, и точка.
Герольд не проснулся даже после окрика – фон Скибидущ вдруг неожиданно поскользнулся и чуть не упал – под ногами валялась бутылка из-под меда, купленного  в медоварне Хонбара.
Коротко охарактеризовав ситуацию совсем не по-рыцарски, Ромус отправил посудину в непродолжительный полет пинком ноги,  а сам спустился вниз и вышел из таверны, желая осмотреть Терию – ведь вчера из-за темноты это сделать было невозможно. Мышцы на ногах еще болели, и весьма сильно, но вчера было похуже. «Хорошо бы приобрести лошадку…» - мечтательно подумал он, но только вздохнул, вспомнив, сколько у него  имеется денег.
В милях пяти уже тянулся огромный темный лес, а большинство домов состояло из лесопилок или складов – крестьяне, позевывая, выходили из своих жилищ и принимались за работу – кто-то вырезал  фигуры, лясы для богатых домов, коньки на избы, сколачивали и обрабатывали мебель, пилили доски. Судя по всему, Терия жила от этого леса – большинство жителей состояло из ремесленников и добытчиков. Потянулись пустые телеги, нагруженные веселыми лесорубами в смешных шапках и с огромными топорами и колунами.
Дома были почти все деревянные – дешевые, из самого доступного здесь материала. Каменные залежи в Аркадаре не редкость, но кто станет  строить дорогие дома из кирпичей или каменных блоков, если рядом имеется целая куча деревьев – грех не воспользоваться таким богатством.
Из утреннего слабого тумана, который почти рассеялся, вынырнули первые телеги с бревнами.
Пожилой деревенский староста о чем-то разговаривал с неизвестным дворянином – не очень-то у Ромуса было времени геральдикой заниматься, так что ему выпала еще одна возможность усомниться в справедливости своей аристократичной крови.
Еще неизвестно, каким  путем прадед смог добиться рыцарского титула.
Потом молодой дворянин в сопровождении пяти аркадарских всадников уехал по направлению к Форвиджу, и Ромус решил, в свою очередь, поговорить с ним.
 - О Чем с вами разговаривал этот человек? – рыцарь указал на удаляющийся эскорт.
 - Это приезжал сын барона Хледвига, заказывал у нас партию досок – в Торвуде хотят новых домов понастроить, чтоб, значится, больше там народу жило и работало, и чтоб изделий на ярмарку возили побольше. А чего ты спрашиваешь?
 - Я рыцарь, и извольте обращаться ко мне подобающе. Меня зовут Ромус фон Скибидущ. На дорогах сейчас спокойно? И где находится этот Торвуд?
 - Ох, простите невежество мое, сэр рыцарь! Не знал я, что вы из благородных. Да, спокойно – до Форвиджа-то всего день пути, несколько солдат следят, путники уже хаживали к нам сегодня. А Торвуд – деревенька резчиков по дереву, пятнадцать миль с лишком от нас будет к югу. Ежели сейчас выйдете, то к ночи дойдете.
 - Хорошо, прощаю. Мне, пожалуй, пора собираться в путь.
 Но староста вдруг чего-то замялся.
 - А… Сир…. Не хотите ли вы купить лошадь? Не самая лучшая, конечно, старая, но зато недорого – всего сорок талеров отдам за нее. Не возьмете?
«А ведь и верно! Без лошади ноги сильно устают, но трястись в седле как-то более приятно, чем стирать ноги на дороге. Лошадь нужна»,  - решил Ромус.
 - Возьму, если не совсем уж дохлая кляча. Покажи животинку.
Уж в чем-чем, а в ездовых животных Ромус знал толк. На своем веку он повидал их немало – ведь это входило в его обязанности как рыцаря.
Старая кобылка была тихоходной и сонной, но на сорок талеров она вряд ли тянула, проще было пустить ее на колбасу – и то дороже продать было бы, и вернее. Простота, она хуже воровства, но только для того, кто прост.
 - Я за нее могу отдать только двадцать талеров. Уж больно заморенная она какая-то. Больше никто не даст.
Немного поворчав, старик таки смог набить цену до двадцати пяти, а затем отдал еще истуртое седло и уздечку – словом, пожали друг другу руки, и сделка состоялась.
А потом Ромус пинком разбудил своего герольда.
Уже через полчаса все было готово к выступлению – три бутылки меда и запас провизии на неделю в сумке, десяток талеров в кошеле и меч в старых ножнах  - и все это предстояло нести Весемиру. Хмурый бард молча шагал рядом с болтающимся, как кусок масла в крынке молока – уж больно расхлябанное седло староста Терии выдал – верховым Ромусом.  Легко было догадаться, о чем думает музыкант по его лицу – о вселенской несправедливости.
По дороге теперь встречалось все меньше путников, а все дома и фермы прилепились друг к другу, словно сбиваясь вокруг костра и стараясь защититься от холода, давящего со всех сторон. Стало как-то хмурее и тише, иногда ворона с оглушительным внезапным карканьем взлетит с зачахшего дерева и покружит над  людьми, а затем вернется обратно.
Всего через каких-то полчаса пути рыцарь и герольд догнали шестерых лесорубов в куртках из грубой и выцветшей кожи и с топорами на плечах – их развеселая компания, казалось,  не обращает никакого внимания на окружающее  их пугающее одиночество и страх.
 - О, кто это в такую рань будет шляться по дорогам? Никак гонец али вестник? Да нет же, конь под ним ровесник моей бабушке! – загомонила шестерка, указывая на всадника.
 - Что, прям вааааще не видно, что я рыцарь? Никто еще не догадался… - от такого удара Ромус даже перешел с официального образа общения на простанородный язык.
 - О, простите, сэр! Мы не узнали! – еще веселее загоготали лесовики и шумно заговорили о чем-то между собой, не обращая больше внимания на фон Скибидуща.
«Неужто все так плохо? Я совсем не похож на рыцаря. Это все от нищеты. Да у меня даже шляпы нет, чтоб снимать ее, когда кланяешься! А для чего еще шляпы нужны… Ну, перчатку дамы сердца на нее нацепить. Тоже символический знак, но у меня нет ни перчатки, ни дамы. Разве только какой-нибудь ухажер леди Эльвиры бросит мне ее в лицо… Мда… А щит с гербом? Интересно, зачем ростовщикам понадобился мой щит? Наверное, своему главарю на нем стаканы с пивом носить будут, только мою алую розочку закрасят какой-нибудь бурдой.  Приз за победу – это, конечно, хорошо, но его сначала заработать надо, а на этот счет у меня еще сомнения есть. Что, уже опускаться до простого мародера или наемника?» - все больше мрачнея, думал Ромус.
Лес все приближался, от его темной кромки веяло холодом. Вероятно, это и был тот самый Тедвинский лес…
Скучно и как-то даже страшновато было ехать вот так, в молчании, а с лесниками разговаривать не было никакого желания. А Весемир еще и обиделся, похоже.
Постепенно на горизонте замаячили грозовые тучи, и вскоре небо потемнело, пошел дождь, на глазах превращающий дорогу и обочину почти что в болото. Разговоры сами по себе смолкли, все хлюпали по раскисшей земле в угрюмом молчании.
Идти стало еще тяжелее – ноги увязали в грязи, так же как и копыта.
***
Через час впереди, из пелены дождя, показалось несколько всадников. В руках они держали копья, все в серых плащах.
Их было около десятка, этих конных воинов, и, когда они поравнялись с компанией лесорубов и идущим рядом Весемиром и Ромусом, то можно было рассмотреть у них на щитах красно-черный крест о двух концах, герб Аркадара.
 - Эй, путники! Будьте осторожнее – на дороге напали на на-барона* Хледвигсона, еле отбились. Разбойники уже на дороги вышли!

На-барон* - наследник барона.
Лесники переглянулись.
 - Далеко ли от Форвиджа напали?
 - В двух милях от города, наших вое убитых, разбойников около двух десятков было. Ничего не боятся, собаки!
Воины галопом двинулись дальше – видимо, звать подмогу.
Вскоре впереди замаячила еще одна деревня. Когда  компания достигла поворота ороги, уходящего к этому поселку, один из лесников, видмо, главный, зачем-то подошел к Ромусу и заговорил:
 - Сэр рыцарь… Мы пока тут подождем, а то боязно нам идти дальше. Вы это… Удачи вам там…
Он повернулся и поторопился нагнать своих товарищей.
 - Весемир, приготовь меч. Если впереди на нас нападут, то подашь его мне. Из ножен пока не вынимай – заржавеет еще. Я в пешем бою лучше бьюсь, чем в конном, да и не посражаешься на этой колымаге, так что давай меняться местами.
Герольд кивнул и немного приободрился.
Чавкнула земля, и Ромус ощутил, как мерзко в сапоги закрадывается ледяная вода.
Последняя попытка. Если все закончится так же, как и всегда, то можно будет смело топиться в этих лужах.
Хотя все-таки он когда-нибудь должен начать убивать. Или убьют его. Нужно было пробудить в себе этот древний животный инстинкт, который отберет у разума право на владение телом и спасет человеку жизнь. Инстинкт, который заставляет  рвать чужие глотки зубами, лишь бы выжить.
Дождь заполнил все неровности и углубления в дороге, так что впереди были лишь только сплошные маленькие лужицы.

***

Весемир беспокойно оглядывался сверху, ведь до Форвиджа осталось всего несколько часов пути, а Ромус морально готовил себя к драке. Он то с жаром доказывал себе, что все получится, что он не испугается и не струсит, то с неприятным холодком представлял, что подумает герольд, увидев своего удирающего хозяина… Поэтому он заметил два трупа только тогда, когда споткнулся об них.
Это были воины из охраны того на-барона, Хледвигсона, чуть дальше лежала лошадь со свалявшейся шерстью и разрубленным крупом.  Чуть в стороне скрючился человек в тулупе и меховой шапке, а дальше лежало еще около десятка трупов.
Здесь была битва.
***
Над некоторыми убитыми склонились три человека. Завидев Весемира и Ромуса, они поднялись и обнажили кривые короткие клинки.
 - Вы кто такие? – сквозь пелену мелкого дождя крикнул самый высокий из них.
 - Разбойники! – со страхом в голосе сказал Весемир и чуть развернул лошадь, готовясь задать стрекача.
 - Герольд, мой меч! – Ромус не глядя протянул руку и ухватился за истертую рукоять.
 - Ага! Из благородных, значит! Ну что ж, сейчас и вы здесь ляжете! – троица двинулась на Ромуса.
А словно съежившемуся рыцарю захотелось  убежать. Он сглотнул и закрыл глаза.
Кривой клинок стремительно двинулся к шее фон Скибибдуща.
***
Весемир не поверил своим глазам. Многое он слышал о роде Скибидущей - и в Дальге, и за его пределами. Даже простолюдины отзывались о его воинах как о ни на что не пригодных, ходили слухи и разговоры о том, что в боях, когда граф Дальгский взывал к Долгу, то среди призванных рыцарей иногда не видели Скибидущей, а даже если они и присутствовали, то где-нибудь в хвосте на левом фланге. На Вагтовых табличках у них не было зарубок, почти всем была известна их врожденная, передающаяся по наследству трусость, хоть они и слыли, как приличные фехтовальщики - аристократический долг обязывал... Но бард был абсолютно уверен, что в лучшем случае бандиты отвлекутся на сэра Ромуса, а он потихоньку убежит. Да, псотупок не блистал храбростью и честью, но, с другой стороны, Весемир и раньше подумывал, под каким предлогом лучше всего будет дернуть от непутевого рыцаря.
Но ЭТО выходило за все рамки... То ли стереотипы (Вот же мудреное словцо!) уж очень сильно врали, то ли рыцарь смог что-то в себе сломать...
Ромус стоял, тяжело дыша, по его лицу стекали капли пота вперемешку с водой, мокрые кудрявые волосы чуть подрагивали, а в руках он держал меч, пронзивший высокого бандита в шапке. Медленно прохрипев что-то, а затем схватившись рукой за лезвие, разбойник соскользнул на землю.
И тут Ромус фон Скибидущ начал убивать.

***

"Быстрее... Да где же этот сырный Форвидж?! Давно ведь должны были дойти! Бедная лошадка, и как она вообще может двигаться? Небось, сэр Ромус и этот бандюган весят прилично... Не благородно это, конечно же, поперек седла висеть наровне с простолюдином, но что поделаешь... Надо же было тогда так в канаву свалиться... Прям головой, больно, наверное... Ну ничего, двоих убил, одного оглушил! Нужно теперь подыскать Вагтову табличку, да где сейчас Брата приличного найдешь? ЗАняты все ведь. А от церковников не возьму - ну его, сыр, на редьку! Вот сыр! А ведь можно тому на-барону сдать бандита! Неплохая мысль, денег наверняка срулить можно будет! о, а вот и Ыорвидж! Эй! Стража! У меня тут раненый, лекаря мне, да поживее!"

НУ, лошадь вместе со всем оставшимся имуществом попала в руки ростовщикам, но им-то зачем такая лошадь? Скорее всего, они ее на колбасу пустят. Но вот потом, во второй главе, у них появится новая лошадь, тоже старая =) И она будет жить пж до пятой или четвертой главы.

новая лошадь, тоже старая?Весемир,будь другом обьясни..... :-\а вообще заинтриговало ждем 2-ой главы)) и стиль повествования тоже интересен))

Пасиба =) 1 часть 2 главы будет выложена в воскресение-понедельник, вторая часть - позже.

Весемир,будь другом обьясни.....

Денег на хорошую не будет... Такие дела... 

А вот и 3 глава.

Полный Скибидущ. Глава третья. Форвидж.


Ромус со сдавленным стоном наконец-то открыл глаза.  Ему показалось, что бандиты в спешке забыли оторвать ему голову, поскольку все события вспоминались на удивление чётко.
Рыцарь лежал на кровати - на настоящей кровати! Уже два дня приходилось обходиться без нее. Кроме двух кроватей, в комнате больше ничего небыло. У ног валялись сумки - пустая Ромусова и почти битком набитая Весемира.
"Где мой герольд?" - потирая тупо гудящую голову, подумал фон Скибидущ, - "Небось, куда-то смылся, пока я спал. Надо бы отыскать его..."
Он ощупал свой лоб - под тонкой марлевой повязкой вздулась здоровенная шишка.
"И что на меня нашло тогда?" - испугался вдруг воин. -"Я убийца! Я заколол двоих... Третий... Не знаю... Я убил двух человек!"
Ветер раскачивал ставни, а в пронизанном солнцем воздухе летали пылинки. Ромусу вдруг очень сильно захотелось спать, веки словно бы слипались сами собой, и вскоре рыцарь забылся тяжёлым сном, начисто лишённым сновидений.

Проснулся он уже ближе к вечеру - все еще было достаточно тепло и светло. Тело чувствовало себя отдохнувшим, даже ужасная головная боль прошла почти без следа. 
Ромус вдруг ощутил себя дураком - ведь он тогда делал то, что должен, с чего бы такие сопли и переживания? Правду говорили горожане - не достоин он зваться рыцарем. Не достоин руки леди Эльвиры...
Весемира всё ещё небыло, но теперь рыцарь встал с постели и решительно вышел из комнаты, спустился по лестнице и вышел в общий зал - оказалось, что остановились два путешественника в каком-то трактире.
Завидев фон Скибидуща, к нему подбежал какой-то юноша  с короткими чёрными волосами, хитрой улыбкой и веснушками на курносом лице
 - Господин, меня зовут Юхам! Я сын трактирщика, ваш герольд просил передать, что вы свалились в канаву и потеряли сознание, вас посмотрел лекарь, вылечил, сталбыть!  Говорил, мол, что будет вас тута ждать - герольд, конечно, не врач! Да вот недавно ушел, незнамо куда - не сказал... Вам чего? Лекарь говорил, молочка тепленького пить надоть, пиявочек, правда, не знаю - сырыми ли, али вареными - у нас пиявок не готовили отродясь... Зато вот требуха есть, бульон с бычьими потрохами - тоже! Вам надоть?
Ромуса аж передернуло от такого меню. Похоже, простая трактирская душа трактирщика неправильно поняла доктора - пиявок кушать не полагалось... Да и остального тоже как-то не очень хотелось... Хотя...
 - Юхам, принеси мне хлеба и свинины, остального не надоть.
Сын хозяина харчевни удивленно вытаращился - не привыкли тут, чтобы  благородные так разговаривали, и умчался за заказом.
Усевшись за стол, Ромус осмотрел весь трактир - что-то вроде просторной избы с четырьмя столами и барной стойкой, причем вся мебель причудливо покрыта резьбой. Было не так душно - похоже, камин тут либо не растопили, либо сделали нормальную печь, с качественным дымоотводом. Трубой тобишь, на простонародном. Народу сидело мало - в разгар рабочего дня особо не повыпиваешь, но сейчас дело уже клонилось к вечеру, и народ постепенно подтягивался.
Юхам принес огромную кружку ядреного пива, кусок свинины, хлеба, сыра, лука и присел рядом.
 - Вам чего-нибудь еще надо?
- Да. Не мог бы ты помочь мне отыскать моего герольда? Ведь я даже не знаю, где нахожусь, а он куда-то запропастился.
 - О, да, господин, помогу, конечно! Батя тут и без меня справится, сталбыть. В Форвидже вы, господин, остановиться изволили. С вами еще один был, ну этот, бандюган который. Так вот, думается мне, он пошел его сдавать, ну этсамое, властям.
Ромус молча покивал, заедая хлеб мясом.
Юхам притих и сидел смирно - Ромусу даже показалось, что сын трактирщика непонятно с чего испугался его! Неужто с убийством этих двух разбойников он все-таки обрел должную ауру рыцаря, которая имелась у всех аристократов? Да. Простолюдины уже чувствовали в нем сильного, главного, благородного человека.
Ромус со стуком поставил кружку на стол.
 - Ну что ж, идем. Покажи мне город, а заодно найди моего герольда.
Сын трактирщика с готовностью встал и открыл дверь на улицу.
Оказалось, что харчевня разместилась в широком и коротком проулке, уходящем от главной улицы Форвиджа. Дома были деревянные, но крепко сложенные, все как один украшены причудливой резьбой. Крыши из дубовой черепицы венчали коньки, а в окна были вставлены настоящие стекла. Город лесовиков был хоть и маленький, но богатый.
 - Господин, дозвольте сказать, что правит этим городом барон Хледвиг, его замок находится западнее, в холмах. Тут же три малых наместника – один смотрит за торговлей, другой – за рабочими, а третий – за ополчением и отрядом конников. Говорят, вчера на-барон ездил в Терию, а как вернулся – так на него разбойники напали. Ходят слухи, их было больше сотни! Сам он сейчас в Главном Доме,  его ранили легко, я сам видел. А скажите, вы ведь тоже с разбойниками бились?
 - Да, и двоих негодяев убил, а еще одного  взял в плен. – Ромус сказал так, словно это не стоило ему шишака во всю макушку – небось шлем теперь плохо держаться будет, на дюйм выше. Ежели, конечно, этот шлем где-нибудь добыть и надеть.
 - Здорово! Вот бы и мне в ополчение – токмо вот батько не пускает… Говорит, кто за него дело в трактире-то продолжать будет?
Налево и направо тянулась улица – город был длиной примерно в километр, и все в нем было уставлено домами, лесопилками, лавками и прочими сооружениями.
 - Господин, Главный Дом в той стороне, там все малые наместники живут, да еще и на-барон изволили там остановиться. Ежели ваш герольд пошел сдавать за награду пленного бандита, то токмо туды можно будет.
Главный Дом представлял собой грандиозное трехэтажное сооружение из бревен, с высокими двускатными крышами и пристройками, наверху застыл деревянный конь в натуральную величину*.
(Прим. автора* Вспомните  любой дом из Вайтрана, города в Скайриме, или Золотой Чертог в Эдорасе, Властелин Колец)
Ромус подошел к двум стражникам в кожаных шлемах, кольчугах и с копьями в руках.
 - Скажите,  сюда не заходил человек с пленником, примерно моего роста, с молодой щетиной, черными волосами, собранными в пучок?
Стражники выпрямились.
 - Так точно, сэр рыцарь, но уже ушел, без, сталбыть, бандита. Направился вон туда, - один из воинов указал в сторону трактира.
 - Давно ли ушел?
 - Да, где-то с час назад.
 - Спасибо.
Ромус   подумал, что Весемир бы уже давно пришел в таверну и трясся над своим господином, как курица над яйцами, если бы вышел из Главного Дома час назад. Тут идти-то пять минут до таверны, а проснулся Ромус не так уж и давно.
 - Юхам, мне нужна твоя помощь. Мой герольд отчего-то не вернулся в таверну – мало ли, вдруг пошел на базар, деньги у него были, но мне надо как можно скорее отправляться дальше в путь, а этот пройдоха может меня задержать. Вот тебе талер, поброди по улице, поищи его – ты наверняка знаешь, куда он мог запропаститься. 
Юхам кивнул и побежал к лавкам с торговцами, что-то у них спросил и направился дальше, а Ромус просто пошел по улице по направлению к таверне – хотелось посмотреть, какие товары продаются в Форвидже, а заодно и поискать глазами барда – не рыцарское это дело, за герольдами своими бегать. Вот посыльный – да, это можно. Но чтоб рыцарь…
Видимо,  сегодня не был особо оживленный торговлей день – на полупустых прилавках сидели сонные продавцы, а на продажу были лишь деревянные изделия – игрушки, мебель, посуда, еще вещи, пригодные в хозяйство. Народ на главной улице был одинаково одет – все в рабочих рубашках изначально белого цвета, в штанах, лаптях, обмотках да изредка в сапогах – по большей части торопились по своим делам тут только крестьяне да ремесленники.  Хотя вот проскакал малый патруль аркадарских конников, а вот какой-то пузатый купец нанимает десяток разношерстно одетых и вооруженных наемников.  Бандиты бандитами, а товар может испортиться или цену потерять – лучше рискнуть, зато больше прибыли получить. Наверняка получится набить цену за перевоз по опасным дорогам.
Ромус так бы и бродил по городку весь оставшийся день – ему было все необычайно интересно, ведь он раньше бывал только  на скучных северных плато да в Средьгорном ущелье, которое представляет из себя одну большую дорогу, петляющую меж гор. Но вдруг ему показалось, что он слышит далекие звуки лютни, с трудом пробивающиеся сквозь гвалт на главной улице. Причем лютня играла знакомо…
Рыцарь решил проверить свою догадку. Интересно все-таки было узнать, с какого сыра Весемир не пошел в таверну, а где-то за домами поет песенки.
Подыскав ближайший переулок, рыцарь свернул в него и азартно стал пробираться между домами, уже позабыв про самовнушение о нежелательности самостоятельных поисков. Какой-то умник додумался перегородить переулок телегой и нагрузить ее мешками с опилками, так что при попытке перелезть Ромус вдруг запнулся и сверзился на землю, застряв сапогом между колесом и бортом телеги.
Сдавленно ругаясь, он попытался выдернуть сапог, но тщетно – нога засела крепко.
Но затем его посетила полезная мысль. Фон Скибидущ потянул ногу из сапога, одновременно поворачивая колесо. Увидь его кто в такой нелепой позе, сразу пришлось бы бежать на край света – иначе на всю жизнь опозорен будешь. Наконец проклятый сапог сдвинулся с места и выскочил из довольно широкой щели.
Рыцарь блаженно растянулся на твердой, высохшей земле.
«И как я так умудрился?» - думал он, но вдруг его левую стопу защекотал слабый ветерок.
Подняв голову и посмотрев на свою ногу с застрявшим сапогом, рыцарь чуть не заорал во весь голос от обиды.
Подошва хлипкой обуви отвалилась насыр.
«Как же на людях теперь показаться-то? Дурак, дурак, дурак…» - Ромус всерьез разозлился. Он подошел к одному из мешков, возлегающих с победным видом на телеге, отвязал веревку от вершины мешка и яростно рассыпал опилки, чуть не надорвав себе живот.
Веревкой он привязал подошву обратно к левому сапогу так, что сверху получился красивый девичий бантик.
Совсем близко послышался смех.
Рыцарь резко развернулся, готовый встретить обидчика, но никого не увидел. Тут же он стыдливо опустил глаза – смеялась молодая девушка. Как он мог думать о столь агрессивных действиях в ее присутствии?
Снова затренькала лютня, что-то неразборчиво запел Весемир – по голосу фон Скибидущ точно понял, что это он.
Осторожно подкравшись к углу дома, Ромус оттопырил ухо, чтобы лучше услышать, о чем говорят эти двое.
 - Ах, Веся, ты так талантлив! Какие песни ты еще знаешь?
 - Ну, дык это, есть парочка про любовь, есть смешные…
 - Ах, Весемир! Ты такой веселый!.. Наверняка у тебя уже есть…
Голоса смолкли.
Ромус удивился, а посему имел неосторожность высунуть кудрявую голову за угол.
Во дворе, образованном тремя длинными зданиями, росли березки, кусты малины, еще что-то, а посреди этого милого и уютного садика стояла скамеечка. На ней, отложив лютню, Весемир целовался с некой красавицей – а это можно было понять даже в профиль – в длинном белом платье с красивой оторочкой.
Сказать, что Ромус был удивлен – значит, не сказать ничего.  В голове уже выстраивалась грозная цепочка высказываний, план избиения герольда и непосильные муки, которые падут на его голову с сегодняшнего дня, как…
Вдруг на его плечо опустилась рука, и рыцарь вздрогнул от испуга и неожиданности.
 - Энто, сэр, сталбыть, рыцарь… Беда! Сюда идет отец Фенны, это вон та ветреная красотулька, а с ним два здоровенных лесоруба с дубинками! Уходить надо, сталбыть! – раздался рядом взволнованный голос Юхама, и фон Скибидущ вздохнул с немалым облегчением. А то показалось, что пришел разгневанный хозяин телеги.
Значит, резона оставлять Весемира на избиения лесорубам нет, и самое лучшее – забрать руки в ноги и дернуть отсюда поскорее. Ромус даже забыл, что к рыцарю простолюдин и прикоснуться не посмеет…
Барда давно была пора вытаскивать, а затем проучить хорошенько…
 -  Я сам. Жди здесь, сейчас нам придется быстро уходить!
Рыцарь подошел к сладкой парочке так, что даже в двух шагах его не заметили. Он вежливо прокашлялся, и герольд с чпокающим звуком отсосался ото рта Фенны.
 - Эээ… Сэр Ромус… Я… Эта… Просто…
Ромус прервал его ошарашенное бормотание.
 - Сейчас сюда идут три очень рассерженных  человека, и, я думаю, у них чешутся руки поймать некоего герольда. Я вот подумываю: не оставить ли тебя здесь, чтобы они хорошенько избили тебя? Моя лошадь донесет твое бездыханное тело до Тульфина, не бойся. Это было бы вполне справедливо, не так ли?
Фенна, покраснев, смущенно встала, сделала легкий реверанс и пролопотала:
 - Я, пожалуй, пойду.
И упорхнула, скрывшись за зарослями малины.
 - Ну так что мне с тобой делать?
Весемир не на шутку испугался и бухнулся на колени.
 - Господин, простите! Умоляю, простите меня, я больше не буду так! – взвыл он, со страхом озираясь.
 - Ну, все-таки, все-таки… Почему я должен поверить тебе?
Весемир стукнул лбом об землю:
 - Сэр Ромус, я клянусь, что никогда больше не буду так делать! Пощадите!!!
 - Так ты, выходит, простой трус…
 - Господин, я не трус!  Я не хочу опозориться! Пожалуйста, спасите меня от них, и я в первой же битве пожертвую собой ради вас! Умоляю!
Ромус вдруг отчего-то решил, что не может дальше издеваться над стонущим, почти плачущим Весемиром. Все-таки надо быть человеком, да к тому же герольд  и рыцарь почти ровесники!
 - Ну хорошо, хорошо! Вставай, на этот раз я тебя простил. Хватит реветь, поднимайся и иди за мной – в Форвидже нам теперь делать нечего благодаря тебе. Купим еды – и в путь.
 - Л-ладно…
За углом рыцаря и Ромуса уже поджидал Юхам.
 - Быстрее, сир, я уже слышу их голоса!
 - Веди нас в таверну и приготовь лошадь. Мы уходим.
Сын трактирщика кивнул, показал дорогу, а затем быстро убежал вперед – седлать старую лошадь да еды в дорогу набрать.
 Вскоре Ромус вздохнул с облегчением – они вышли на главную улицу, а тут уж и до трактира недалеко.
Рыцарь расплатился за ночлег, отдал два талера с поистине рыцарской щедростью Юхаму, снова нагрузил Весемира сумками, оружием и вещами, вскочил в седло и направил сонную кобылку к южным воротам Форвиджа.

Вот и закончилось краткое пребывание в городе Форвидже. Давным-давно был основан этот городок, сначала из простой фермы вырос он в хутор с лесопилкой, затем в деревеньку, потом огородился частоколом и оброс другими деревнями. Бывало, что если идти на юго-запад от Дальга, можно было не встретить ни одного поселка. Дикие леса, пруды, луга и холмы. Несколько замков стояло в тех краях, но сюда любил приезжать сам король Гервульф Серый на охоту, и зверья там было видимо-невидимо. Говорят, что любителей поохотиться без особой грамоты ловят лесники, живущие в хижинах в самой чаще, отрубают охотникам руки и отсылают их в столицу.
По счастью, таких заповедных краев было немного, так что обычным людям было где поохотиться без уплаты специального налога. Хотя крестьянам все равно приходилось либо покупать мясо, либо выращивать домашний скот.

Бард уныло тащился  следом за Ромусом, но отчего-то два раза хихикнул за спиной у рыцаря, что последнему очень не понравилось.
Стража, едва завидя путников, чуть не заржала во весь голос, но все-таки отворила ворота, затем поспешно захлопнула створки, и только затем из-за частокола долетел громоподобных гогот.
Ромус стиснул поводья и, не оглядываясь, поехал вперед. Весемир все еще с надеждой оборачивался, желая что-то рассмотреть на стенах, но обреченно вздохнул, когда крыши домов стали совсем неразличимы.
Довольно долго шагали в молчании, фон Скибидущ что-то обдумывал, а герольд хлюпал носом, облизывался и мечтательно закатывал глаза.
Наконец рыцарь не вытерпел, нагнулся к герольду и сказал:
 - Весемир, мне нужно с тобой поговорить.

Путники неспешно шли вперед, Весемир иногда поглядывал на своего господина несколько удивленно, но молчал. Ромус тоже пока не сказал ни слова. Собравшись с духом, он решился:
 - Слушай, что нужно делать на турнире? В смысле, как там оно?
Герольд еще больше удивился.
 - Вы ни разу не бывали на турнирах? Даже ничего не слышали о них?
Ромус помотал головой.
 - Эммм… Даже не знаю, как объяснить. В общем, перед участием необходимо, чтобы герольд рыцаря или его оруженосец представил публике участника. Ну, это уж я знаю, как сделать. По правому краю от ристалища будут ложа для благородных, слева  - скамейки для бедняков.  Как только я представлю вас, вы должны будете сесть на коня, взять пику и выехать на дорожку. Это если на копьях соревноваться. Если на мечах, то все также, только благородные не смотрят на бой. 
Если вы вступили в поединок на копьях, то  должны поразить противника в грудь – это одно очко, в шлем – два очка. А уж если вам удастся  выбить врага из седла, то вы заработаете три очка. Схватка продолжается три раза, после чего один из участников либо проигрывает, либо сдается.
 - А призы какие? – поборов неловкость, все же спросил Ромус.
 - За победу на копьях дается золотой всадник весом в пять тадий*. На мечах и других видах  оружия – золотого рыцаря весом в три тадии. Можете попросить у любой приглянувшейся вам дамы перчатку или шарф, чтобы повязать его себе на шлем. Можете также победить в турнире в ее честь…
Тадия* - выдуманная величина, равная ~ 100 граммам.
 - НЕТ! – неожиданно рявкнул Ромус. – Нет!
Весемир заткнулся.
Дальше шли без разговоров – Весемир, похоже, обиделся, и по своей воле разговор продолжать не пожелал.
А фон Скибидущ вспомнил о леди Эльвире. Будит ли шанс рассказать ей о всех тех злоключениях, что произошли во время путешествия с ним? Хотя… Она наверняка не поймет. Но все равно, если получится добыть победу, то она будет в честь леди Эльвиры! Так и никак иначе!
Тедвинский лес все так же тянулся по левую сторону от дороги, Ромус даже привык к нему. Теперь  он не казался таким уж и страшным. Детские предрассудки! К черту!
Справа все так же тянулись пологие невысокие холмы с сочной травой, но вот на дороге теперь было почти пусто. Ни одного человека не было видно до самого горизонта.  Рыцарь долго пытался понять, почему так близко от столицы не видно странников и даже простых караванов, но потом махнул рукой.  Может, сезон нынче не торговый, воин – а таковым он себя уже считал – не очень-то разбирался во всей этой галиматье с торговлей.
Все дальше и дальше продвигались путники. Весемир все еще был грустным, он даже не пытался что-нибудь насвистывать или напевать. Видно, вина перед господином все еще давала о себе ждать. Хотя, герольд провинился не так уж сильно, в Аркадаре поцелуй между девушкой и мужчиной являлся всего лишь приветствием, так что, похоже, опасаться было нечего. Но все равно, мало ли, если есть еще одна возможность сбежать от правосудия, то почему бы не воспользоваться ей? Ведь Весемир же не обесчестил Фенну, вот это было бы уже серьезным нарушением, и рыцарю волей-неволей пришлось бы отдать барда рассерженному отцу красавицы.
Погода установилась ясная, безоблачная. Непонятно было, почему вчера прошел дождь. Солнце привычно припекало – к черному седлу стало горячо прикасаться.

***
 
Когда-то давно, еще во времена правления династии Цервульдов, предки Аркадарцев, бежав из раздираемой войнами тогдашней Жупанской Империи, переселились в ранее неизвестные земли  на севере и выбрали своим королем Ганна Цвервульда I. Тогда-то и образовалось новая страна. Захватив у диких кочевников земли около Восточного моря и у разрозненных племен орков Средьгорье, Аркадар объявил о своей независимости. Жупанская Империя ко времени правления Ганна Цвервульда II окончательно распалась, и к северянам перешли наделы ни юге вместе с городом Твульфэ. Этот город переименовали в Тульфин и сделали столицей королевства, утвердились границы, началось строительство множества городов, таких как Фолгрид, Дальг, Форвидж и замков для вассалов монарха.
Правнук великого завоевателя и основателя Аркадара Ганна Цвервульфа I Берт Цвервульф I был отличным дипломатом и имел способности к торговле между странами. Его правление принесло северянам  процветание и богатство, но он был бездетным и умер в 102 году от Основания  от клинка матийского ассасина. Взошедший на трон  Герв Серый основал династию Серых, и первым его указом было установление нового летоисчисления. Потомки Герва и по сей день правят Аркадаром и даже Северными Дебрями.  Гервульф Серый  прослыл большим охотником до различных забав и развлечений – часто созывал он турниры и охотился вместе со своей знатью. В 523  году от Основания на северных границах усилился напор различной нечисти, орки объединились и угрожали союзным Дебрям, матийцы грозят вторжением на берега Восточного моря, Жупания давит с юга, но Гервульф будто не замечал всего этого, продолжал веселиться. Немногие задумывались над настоящей ситуацией в Аркадаре, а те, кто все же заботился о благосостоянии своей родины, быстро сдавались и опускали руки.
Лето 524 года от Основания, а все так же спокойно у северян. Новый турнир, новые забавы, новые дни, напоенные весельем.
Ромус родился в 498 году, но все еще не знал многого. И поэтому он мог себе позволить беспечно ехать на турнир, а не трястись над планами обороны, как командующий на Северных рубежах. Но те немногие, которые были посвящены в государственные дела, чувствовали: скоро разразится буря. И главный удар придется с севера.
Но мало кто предпринимал что-то.

Но все же отряды со всего Аркадара стягивались к Средьгорному плато, воины точили заржавевшие мечи,  готовясь, быть может, к первой в своей жизни войне.

Но чиновникам не следовало  без оглядки предаваться разгулам или готовить рубежи к битвам. Еще одна опасность таилась внутри страны, она подстерегала одиноких путников, крестьян, иногда даже рыцарей. Но большинство жителей королевства существовало беспечно, и вряд ли им стоило беспокоиться.

***
Ромус никогда еще не был в столице, да и как в ней побывать, если все дни забиты фехтовальными тренировками да заботами о доме? А уж когда умерли родители, то на молодого юношу свалилось сразу столько нового...
В первый раз Ромус уехал из Дальга к своим родственникам в Северных Дебрях, в двух неделях пути к северу от города. Случилось это, когда фон Скибидущу было всего десять лет.
Рыцарь с горькой улыбкой вспомнил, как его грузный и неопрятный отец ругался с паромщиком. Река Сероструйная была широка и на удивление неспокойна. Пенились воды, шумели на порогах, обдавая брызгами и холодной водной пылью. За Сероструйной виднелся берег, покрытый круглой галькой, а за ним – невысокие скалы, островки травы на песке и еле различимый  лес на горизонте…
Маленький Ромус восхищенно смотрел на это - ведь за рекой скрывались  некие тайны, радость, веселье, столько всего нового! По пути к этому броду от самого Дальга по обе стороны дороги торчали такие скучные и неинтересные горы… Отец даже и не помышлял о том, чем была забита голова малыша – вряд ли он вообще когда-нибудь думал о чем-то кроме денег и пищи.
Ромусу надоела эта жизнь, надоела хуже горькой редьки. Словно он залез под одеяло и лежал так долго, что он весь вспотел, стало трудно дышать. Хотелось разом от всего очиститься.
И Ромус пообещал себе, что сделает это. Обязательно.

мда...тяжела жизнь бедного,теперь уже бездомного дворянина....даже лошадку нормальную купить , и то деньги все отжали эти хреновы ростовщики)))

Потом все будет  к главе так к седьмой у героя появится нормальная снаряга.

Вот, собсна, и глава 4. Она недоработанная, так что давайте, оставляйте отзывы и комментарии 

Глава 4. Тедвинский лес.

Смирная лошадка устало топала по пыльной дороге под палящим зноем солнца. Двое путников уже подустали, хотелось есть, но они решили: подождать, пока не попадется какой-нибудь зеленый островок посреди этих бесконечных и уже надоевших лугов с приятно пахнущими цветочками. Ромус смилостивился и пошел пешком – кобыла ведь тоже устала, да и пить ей хотелось не меньше, чем людям.
 - Весемир, даже не вздумай открывать бутылку с медом. Их у нас, если я не ошибаюсь, осталось всего две, так что давай прибережем их до черного дня. Чтобы продать их или напиться, - сказал рыцарь.
 - Сэр, у нас мало денег, сделать ставки на рыцарских поединках у меня не получится – больно мало монет. Даже если продадим этот чудесный мед, то нам все равно не хватит. И даже если я буду петь всю ночь в таверне, это мало что решит. Честно говоря, вам повезло, что я бард. Я хотя бы могу обеспечить нас, - вяло ответил герольд.
 - Может, прочитать тебе отрывок из книги рыцарского этикета? Ты ведь, насколько я понимаю, герольдством не так давно занимаешься? Неплохо бы тебе рассказать о себе.
 - Не надо мне этикет!!! Пожалуйста. Эх, ну хорошо, сталбыть, расскажу. Родом я из Эйдельбурга – это город на берегу Восточного моря. Отец был торгашом в порту… Ну, нудно рассказывать, чем он там занимался. Вам угодно как поговорить: чтобы вам скучно не было, или чтобы вы получше меня узнали?
Ромус скептически скривил губы.
 - Ну давай про тебя.
Весемир невесело вздохнул, шмыгнул носом и продолжил.
 - Ну так вот, жили мы с папашей, сталбыть, в порту. Но вот ему взбрендило в голову, что надо меня в свет выводить, чтоб, это, образованным меня сделать. Ну, что сказать. Поехали в Тульфин, дорога там одна была: через Дальг и Форвидж. Случилось это лет пять назад. Ну, приехали мы в Тульфин, меня записали учеником в Гильдию бардов, там и учился я год или около того. Каждый день песенки учил всякие разные, на лютне и яйцебитнях играл. Лучше на лютне получалось. Яйцебитня – сложная штука, такой мешочек на палочке, вроде барабана, только мелкого. А внутри два яйца – камушки, сталбыть, круглые и мелкие. Вот трясешь яйцебитней так и эдак – получается что-то вроде ложек, барабана, трещетки и бубенца. Звонко яйца стукались, скажу я вам! Если когда-нибудь достану себе такую, обязательно сыграю вам.
Ну а потом папаше пришло письмо, что его дом в порту сгорел, а деньги и прочие богатства кто-то своровал. Отец очень переживал, ведь он копил их всю жизнь, хотел построить свою собственную галеру и торговать на ней. Но вот не срослось… Потом умерла моя бабушка, и батяня мой сошел с ума. Теперь он в приюте, там с ним хорошо обращаются, я два раза в месяц ездию туды, навещаю.
Не хочу больше об этом… Что еще сказать? Нанялся я потом к одному рыцарю герольдом – в Гильдии бардов учили всяким таким штучкам. Собрался как-то этот рыцарь  на турнир, я его представил, он состязания выбрал, все чин по чину, и тут – бац! Бедному сэру Рэвену оторвало голову копьем – шлем был плохой. Ну, делать мне нечего было, вот и скитаюсь с тех пор по всему Аркадару, народ развлекаю. Грустно все это было, но я привык. Батяня хоть и умом тронулся, но в нормальном доме сидит, с ним хорошо обращаются, прилично кормят, даже книжки всякие там  разные научили читать, он теперь это дело любит. Я ему, бывало, стихов насочиняю, а он сидить, читаить, смеется.
Весемир замолк, отвернулся и продолжил шагать, бесцеремонно с точки зрения дворянства прекратив разговор. Но Ромус был ближе к таким, как его герольд, поэтому  промолчал и даже посочувствовал бедняге. Чего настоящий рыцарь вряд ли сделал бы.
Дорога прихотливо петляла и извивалась. Ромус уже успел привыкнуть к путешествиям, так что ноги уставать стали поменьше, хотя часа через два беспрерывной ходьбы мышцы все равно начинали побаливать.
 Впереди показалась небольшая рощица на холмике, прильнувшая к дороге. Издали этот оазис в пустыне лугов и просто зарослей высокой травы показался чуть ли не лучшим местом в мире. Деревья сулили отдых и еду в прохладном теньке. Возможно, даже ручеек найдется.
Ободренный увиденным, Ромус зашагал быстрее, и вот уже путники ступили под сень берез и сосен.
Каково же было краткое удивление рыцаря, когда сверху сорвалось бревно, привязанное канатами к стволам деревьев! Несчастная лошадка оказалась немного впереди фон Скибидуща, так что удар пришелся ей прямо по голове. Хрустнула шея, и животное беззвучно развернулось, встав на дыбы и опрокинувшись на горячую дорожную пыль.
Хотя кобылка сильно затормозила бревно, но силы удара еще хватило на то, чтобы ударить Ромуса в грудь и откинуть на метра три. Весемир, задумавшись о чем-то своем, тоже не успел ничего сделать. Получив по голове, он как подкошенный рухнул на землю.
Рыцарь судорожно пытался вздохнуть, в груди полыхала дикая боль, а перед глазами плыли разноцветные круги. «Что тут такое творится?» - успел подумать он, но тут краем глаза заметил выскакивающие из кустов фигуры бандитов с дубинами.
Наконец воздух с трудом прошел в легкие, и Ромус рванулся на ноги, чуть не вскрикнув от нахлынувшей с новой силой боли. Метнувшись к лежащему Весемиру, он с лязгом вытянул меч из ножен, и первого нападающего встретил блеснувший клинок.
Сил на подобающий удар не хватило, и рыцарь с горечью увидел, что лишь пропорол вражью рубашку и слегка оцарапал кожу на груди врага. По инерции сделав шаг вправо, Ромус приготовился пронзить напавшего, но тут его нога с хрустом подвернулась.
Падая на землю, он с ужасом осознал, что этот дурацкий бантик из веревки на сапоге развязался, и обувь распалась на части.
Вспышка. Удар лицом об землю. Темнота.

***
Все произошло так неожиданно, что Ромус не успел ничего понять. Плавая в так называемом беспамятстве, которое на самом деле оказалось очень густым черным киселем, он как-то отстраненно размышлял. Думал, что мог в тот момент хладнокровно убить человека и даже ощутил горечь поражения. Он думал над тем, почему одно путешествие так изменило его. Ведь поход только-только начался, а он уже, казалось бы, позабыл о своей трусости.
Затем вспомнилась одна интересная деталь: Ромус не помнил, кто была его мать. Отец – потомственный, жирный, ленивый Скибидущ, а вот мать была из другого рода – рыцарь вдруг отчетливо понял это. Из детских воспоминаний ему запомнилось только, что мама была стройной и необычайно сильной. Лица он не помнил, но самое важное безошибочно запомнило детское подсознание. Фон Скибидущ вдруг ухватился за эту мысль. Ведь дед, отец и даже прадед были толстяками, а вот он – нет. Это значит…
Кто-то очень злой дал Ромусу хорошего пинка, как бы отгоняя его от чего-то, несомненно, важного.  Кисель из мыслей вдруг сжался, отдалился, и постепенно рыцарь стал ощущать свое тело. Болели ребра и голова, правая нога и левый локоть. Это первое, что почувствовал рыцарь. Было темно, заболела отчего-то натертая кожа на животе, а связанные руки болтались по воздуху.
Мир покачивался в такт поступи конских копыт, и плохо соображающий рыцарь вдруг понял, что его везут, перекинув через седло.
В ноздри ударил запах муки и конского пота.
Пробуждение оказалось настолько мучительным и долгим, что каждый член тела чувствовался отдельно друг от друга, а зрение все еще не вернулось.
« Да на меня ж мешок напялили!» - вдруг подумал Ромус, и его сердце со страхом сжалось, да так, что по спине прокатил противный холодок.
«Куда меня везут? Кто? Что?» - панически метались  мысли в голове, и успокоить их никак не удавалось. Казалось, что голос разума скромно отошел в уголок и  предпочел молча наблюдать со стороны.
«Успокойся!» - сам себе приказал рыцарь. – «Мало ли куда тебя везут. Надо оценить, насколько меня побили, и смогу ли я сражаться теперь»… Сердце постепенно перестало бешено колотиться, боль проступила отчетливо, и Ромус сделал неутешительные выводы: сражаться ему в ближайшие две недели будет очень больно. По крайней мере вывих ступни и треснувшие ребра, да и с головой не все в порядке.
«Ну, и что теперь?»
«А теперь надо понять, кто и зачем тебя схватил» - разговор сам с собой помогал держать себя в руках, заставляя хоть  как-то действовать. Напрягать слух, зрение, обоняние.
«Да мы в лесу! И, судя по всему, у врагов есть НЕСКОЛЬКО лошадей, я слышу по крайней мере еще одну. Под ногами бандитов похрустывают ветки и шуршат листья. Похоже, на голове действительно затянули мешок – я  ощущаю едва заметный запах муки, а носа касается ткань. Зачем затянули? Да потому что идут в свой лагерь и не хотят, чтобы я случайно запомнил дорогу. Хотя, судя по саднящей, чешущейся коже на животе мы едем достаточно давно, там наверняка уже вздулись кровавые пузыри. Понятно. Брать живым меня могут только для двух вещей: либо продать на галеры, либо требовать выкуп. Скорее всего, второе. До Эйдельбурга, города-порта около недели пути из Дальга, я помню. А вот отослать письмо с требованием выкупа вполне реально. Значит, убивать меня не будут…» - Ромус здраво оценил ситуацию и даже поразился сам себе – не ожидал, что такой умный, вот ведь, оказывается. Что только не сделает человек в момент опасности.
Вдруг тишину разрушил чей-то грубый голос.
 - Эй, Хадвор, долго нам тут еще тащиться? Я устал и проголодался. Мы неделю сидели в этой чертовой засаде, а еда закончилась два дня назад. Клянусь, если через час я не попробую свежей курятинки, то  сам пойду и добуду себе еды.
В ответ донеслось раздраженное:
 - Гард, если ты не заткнешься, то я прибью тебя твоим же копьем к ближайшему дереву. За этого рыцаря нам дадут хороший ужин, будем отдыхать несколько дней! А еще обещали разрешить рейд за кроватями. Ты же ведь хочешь поспать на настоящей, твердой кровати? Небось надоело на еловых ветках над углями нежиться?
 - Да знаю я. Конечно, еще бы не хотеть. Интересно, как Потомок собирается этот рейд устроить? Деревню сжечь, что ли?
Вдруг раздалось какое-то разъяренное рычание.
 - А ну все заткнулись!  Кто тут захотел двести стрел? Проведете у меня отлично время, боеприпас для армии заготавливая. Я-то вам устрою!
Бандиты заткнулись.
Кто-то, наверное, командир, продолжил все тем же рычанием за место голоса:
 - Да снимите уже с этого аристократишки мешок! А то еще задохнется по дороге, тогда вас всех Потомок лично пришьет!
К затылку Ромуса немедленно прикоснулись чьи-то грубые руки, развязывая узел.
Ткань сдернули, и нещадно яркий свет резанул по глазам.
 - Очнулся, глядите! Ишь, как зенки жмурит! – донесся голос бандита по имени Гард.  – Ничего, скоро  Потомок армию вооружит как следует, вот тогда получите по зубам!
Ромус медленно разлепил один глаз. Перед ним сразу же заплясали разноцветные солнечные зайчики, почти ничего не было видно.
  Наконец пятна рассосались, и рыцарь, с трудом повернув голову, увидел, что Весемир болтается на гнедом коне позади, а под уздцы животных вели грабители в броне из сыромятной кожи с железными бляхами. Выстроившись в цепочку, еще четверо довольно бодро шагали по натоптанной лесной тропе. Вокруг стенами стоял лес. Непроходимый, темный, густой лес. Могучие стволы обвивали вьюнки, душили лишайники и обнимали какие-то другие растения, кустарник заполнял проходы между деревьями. Не зная троп, в таком лесу и десяти шагов не пройдешь. Похоже, разбойники шли в самую чащу.
Все пожитки нес на себе крепкий белый   пони в черных яблоках. Мало того, что он был нагружен тюками, как ослик, так еще его и безжалостно били плетью, подгоняя. Несчастная животинка только жалобно ржала.
 - Быстрей, зараза!
Ромусу очень хотелось сжать голову руками. Его в последнее время слишком часто били по многострадальному кумполу, и каждый раз был больнее предыдущего. Если так пойдет и дальше, то и с ума сойти недолго.
«Да как себя обезопасить-то?» - подумал рыцарь, со скрипом сжав зубы в бессильной ярости.  – «Их ведь всего человек пять-семь! Если бы не чертов сапог, у меня был бы еще шанс выстоять! Воин я, в конце концов, или беззащитный младенец?»
Сколько там дней осталось до турнира? Около недели? В любом случае, чтобы успеть на него, необходимо незаметно убить всех этих бандитов одного за другим, найти себе обувь, хоть какие-то доспехи, оружие, пропитание, лошадь, привести в чувство Весемира, волшебным образом исцелить себя и его, добыть карту леса и, не оставляя следов, добраться до Тульфина за несколько дней. Задача невыполнимая даже для здорового человека, а уж в нынешнем состоянии вряд ли даже получится самостоятельно идти.
Аркадарские конники никогда не нашли бы рыцаря в этом проклятом лесу. Бандиты вели себя преспокойно, нисколько не считая, что заблудились. И карт у них не было. Когда вышли на перекресток, последние надежды Ромуса сбежать рухнули: восемь абсолютно одинаковых тропинок вели в разные стороны, и идущий впереди прошел одной из них, затем свернул еще на двух перекрестках, так что направление было запомнить невозможно. От напряженных мыслей голова Ромуса буквально раскалывалась, но он, уже не удивляясь, откуда в нем взялись способности  настолько трезво и холодно рассуждать, продолжал развивать логическую цепочку.
Если попадались перекрестки, и не одни, значит, в этом лесу полным-полно таких вот троп и дорог, но в непролазных кустах их нелегко разглядеть. Скорее всего, к лагерю вела всего одна или две, остальные заводили в тупик или какое-нибудь непролазное болото. Это еще раз доказывало, что без карты выбраться практически невозможно. Даже если бы воины короля сунулись сюда и нашли несколько троп, то их легко могли  выследить местные. Наверняка бандиты имеют наблюдателей около дороги и в различных деревнях и городах. Помнится, те три мародера, которых первыми в своей жизни убил Ромус, не побоялись выйти на охраняемый путь, где, скорее всего, после нападения на на-барона  могли находиться патрули. Значит, мародеры заранее узнали, что на дороге никого нет, и спокойно вышли забрать снаряжение убитых. Та же засада на холме, поросшем деревьями. Разглядеть нападающих было невозможно, пока они сами себя не раскрыли.
Насторожили слова про Потомка и армию. Неужели  эти подонки готовят грабительский поход на окрестности Форвиджа и даже Дальга? Ведь Аркадар – довольно маленькая страна, в ней крупных городов-то всего четыре. Если у скрывавшихся в Тедвинском лесу так сильно развита дисциплина, то этих бандитов  действительно стоило бояться.
Ромус подметил для себя: необходимо в лагере наблюдать за врагом, сосчитать примерное количество воинов, оценить их вооружение, и, если удастся выбраться из плена, немедленно доложить об увиденном кому-нибудь из военачальников.
Подметил и тут же испугался сам себя.
Откуда все это? Что происходит с его разумом? Почему он для себя уже твердо решил, что непременно сообщит какому-нибудь крупному командиру отряда об опасности. Почему? Что такое творится? Все тело страдает от боли, его, возможно, везут на смерть, а он тут размышляет, как спасти Аркадар?
«Все это от этой головной боли. Чтоб провалились эти бандиты прямиком в логово Гарвольфа!» - в сердцах подумал Ромус. – «Хватит уже думать о разной ерунде! Уже начинаю потихоньку сходить с ума! Не хочу больше думать об этом!».
Для пущего эффекта фон Скибидущ даже с силой моргнул, отгоняя испугавшие его  мысли.
Бандиты не заметили его умственной борьбы и как ни в чем ни бывало, двигались дальше. Солнце не показывалось из-за высоких крон, и пленные с пленителями шагали в прохладной тени. Хоть голову на этот раз не припекало.
Постепенно Ромуса начало укачивать, и через полчаса беднягу чуть не вывернуло наизнанку – ехать, лежа пузом на седле поперек лошади не совсем удобно.
 - Скоро уже придем. Наконец-то поем! – громко заявил Гард.
И вправду, скоро из-за деревьев выступила пара лучников в  зеленых одеждах, сливающихся с листвой, а затем впереди показался высокий частокол из толстых бревен, крепкие раскрытые ворота и несколько башенок со стрелками внутри.
Похоже, Ромус довольно долго был без сознания, раз враги пришли к лагерю достаточно быстро. Волей-неволей пришлось снова думать длинными, пугающими мыслями: «Зачем им частокол? На всякий случай. При большой облавы лес жечь не будут, он слишком велик и важен, а лесной пожар не так-то легко укротить. Частокол нужен, чтобы не смогли прицельно обстрелять из луков и незаметно подкрасться к спящим, отдыхающим или работающим воинам, а наблюдатели на башенках и около тайных троп быстро вычислят противника и доложат о нем командиру бандитов… О, Господи!»
В голову приходили неясные образы, Ромус  в какой-то момент просто понял, для чего нужен частокол и как действует враг. Потихоньку начала вскипать непонятная злость, злость на самого себя. Хотелось заорать: «Да что со мной, черт возьми, происходит!» и потрясти ближайшего бандита за грудки, добиваясь от него ответа.
Раньше Ромус не обучался ни стратегии, ни тактике у дворян или ученых мужей, он не умел ни командовать войсками, ни сбегать из плена и, тем более,  оценивать ситуацию и извлекать из случившегося что-нибудь себе на пользу. Единственное, на что готов был раскошелиться папаша – это фехтование и история рода Скибидущей. Патологическая жадность толстого… рыцаря не позволяла купать сына в роскоши. В основном отец тратил невесть откуда берущиеся деньги на свои собственные блага. Да и Ромус не очень-то любил родителя.
«Гарвольф! Да о чем я вообще думаю? Если меня заставят написать письмо с требованием выкупа, то оно пропадет впустую! У меня не осталось родни, денег тоже нет, никто выкуп платить не будет! Насчет Весемира я не знаю, но про себя могу сказать точно – если я не сбегу из этого чертового логова отморозков, то меня просто прирежут, как быка на бойне!» - чуть ли не кричал про себя Ромус. Его спокойствие нарушилось, и  он снова запаниковал.
Чтобы на что-то отвлечься, рыцарь глянул на болтающегося позади герольда. Лица не было видно, но на волосах на затылке спеклась кровь. Бард все еще не пришел в себя.
Отряд сдержанно приветствовали несколько голосов. Один из бандитов бросил через плечо, уводя нагруженного пони куда-то в сторону:
 - Пойду, отведу нашего Холодка в стойло. Пусть там пока посидит.
Остальные усмехнулись, а фон Скибидуща и Весемира бесцеремонно сбросили на землю. По ребрам прошлась вспышка нестерпимой боли, и рыцарь не смог сдержать стона.
 - Ишь, зубы скалит! Пусть спасибо скажет, что его не сажают на кол и не сдирают заживо кожу, как Великого Предка! Что его страдания по сравнению с нашими?
 - Убить бы его, и дело с концом!
 - В волчью яму его скинуть! Посмотрим, как будет извиваться и кричать!
Со всех сторон полетели крики, переполненные злобой и ненавистью.
 - Давай их в клетку, - сказал главарь отряда, и Ромуса подняли за руки и за ноги и понесли через лагерь. Большинство домов были деревянными, но попадались и простые, просторные палатки. Что удивительно, не было запахов помоев и отбросов, зато обоняние дразнили ароматы из походных котлов, жареного мяса и густой, наваристой похлебки.
Ромус тоже хотел есть. Под ложечкой сосало, ведь он не обедал… Сколько уже? День? Два?
Рядом проплыли два лица. Кто-то осмелился подойти настолько близко, что побитый и изможденный рыцарь смог рассмотреть их.
Это была женщина в платке и маленькая девочка с лукошком клубники.
«Бред,» - подумал фон Скибидущ и закрыл глаза. Хотелось уже отдохнуть от этой нервотрепки, но бандиты такой возможности ему давать не желали.
Похоже, рыцаря пронесли через весь лагерь. Голова моталась или была откинутой назад, но пленник успевал что-то подмечать для себя. Вокруг было довольно много мужчин, но встречались также и женщины, и дети. Лесное убежище напоминало скорее маленький город. Что было странно – везде царил строгий порядок, где-то даже играла веселая музыка.
Наконец Ромуса поставили на колени и дали напиться.
Вокруг стояли палатки, заключая в кольцо костер, обложенный небольшими камнями, несколько лежанок, деревянные чурбаки и даже один настоящий стул. В этом уютном месте расположилось около десятка бандитов, и все они вскочили и что-то живо обсуждали.  На расстоянии десяти шагов от очага стояли две здоровенные клетки, сделанные из прочного, толстого и гладко отполированного дерева.  Весемира уложили на землю рядом с Ромусом.
 - Тихо! Сам Потомок идет! Стройся!
Бандиты, наряженные в худо-бедно одинаковую форму, встали в ровный рядок, вытянулись и стали смотреть куда-то вверх.
В окружении двух телохранителей в круг палаток вошел какой-то человек в богатой одежде и с матийской саблей на поясе.
 - Это и есть тот самый пленный рыцарь? – спросил он  чуть презрительно у одного из охранников.
 - Да, Потомок! С ним его оруженосец!
Потомок скривил губы.
 - Принесите  бумагу и чернила.
Телохранитель резво умчался прочь, а главарь бандитов, именуемый Потомком, подошел к Ромусу, смотря на него сверху вниз.
Фон Скибидущ заскрипел зубами и стал медленно подниматься, шипя от боли. Кто-то с лязгом достал оружие, но по знаку Потомка сунул обратно в ножны.
 - Я не позволю кому-то так смотреть на меня, к тому же если это не благородный! – бросил рыцарь в лицо своему врагу.
Тот лишь усмехнулся.
 - Я не благородный, но я правнук племянника Великого Теда, под моим началом достаточно войск, чтобы разграбить один из ваших проклятых городов, а это, несомненно, имеет вес. Так что можешь говорить со мной, как с равным. Я даже делаю тебе одолжение, ведь ты, побежденный и обесчещенный, стоишь передо мной.
Строй бандитов колыхнулся, пронесся шепоток, но спустя миг все затихло.
 - Ты первый рыцарь, который попался в мою засаду за последние месяцы. Мне, несомненно, интересно узнать, что происходит в Аркадаре с точки зрения ее аристократии,  и я могу это сделать. Но, признаюсь, материальная сторона меня волнует больше, так что тебе придется написать письмо с требованием выкупа. Думаю,  двух тысяч талеров будет вполне достаточно. Нам, видишь ли,  не хватает некоторых вещей – катапульт, скажем, или хотя бы простых учителей фехтования и инженеров. Просто я планирую  сжечь Аркадар дотла за то, что вы сделали с Великим Предком и моими людьми. Тедвинский лес большой, тебя, рыцарь, ни за что здесь не найдут. Даже если сунется ваша расшатанная и  слабая армия, мы ее просто расстреляем из-за деревьев и приобретем достаточно хорошие доспехи и лошадей. Любое твое действие тебе пойдет во вред, но, в отличии ото всех прочих вариантов, если ты заплатишь выкуп, тебя доведут до Форвиджа и даже меч вернут. В другом же случае… Смерть бывает разной, и, возможно, для такого храброго рыцаря я сделаю ее не слишком долгой. Просто четвертую. Советую подумать, прежде чем писать неправильное письмо.
Пока Потомок говорил, Ромус все больше ужасался. Все выходило так, как он и предполагал – бандиты имели собственную армию и, несомненно, представляли немалую угрозу для Аркадара. Но как же предупредить своих? Откуда взять деньги на выкуп? Родни-то, даже далекой, уже нет, да если бы и была, не стала бы платить. Граф Дальгский? Еще чего. Этот старый хры… человек скорее еще с доплатой  слезно попросит, чтобы Ромуса прирезали на месте.
Весемира рыцарь ни за что не попросил бы заплатить за обоих.
Постепенно фон Скибидущ выстроил перед собой цели. На первом месте было залечить все раны, на втором – сбежать из лагеря, на третьем – рассказать о захватнических планах в Тульфине.
Скоро принесли  табуретку, лист пергамента, чернильницу и перо.
Ромус молча написал в оглавлении: «Дорогая бабушка!», проигнорировав вопрос Потомка на тему «Умеешь ли ты писать».
Красивые слова ровными строчками ложились на бумаге, постепенно складываясь в текст:
«Дорогая бабушка!
Я надеюсь, ты в последнее время не сильно болела, потому что я очень волнуюсь за тебя. Я позавчера отослал тебе посылку с разными грибами, травами, мукой и несколькими золотыми побрякушками. Напиши мне ответ, когда получишь.  Натерпится попробовать твое земляничное варение!
А я вот в плохом состоянии. Наверное, ты будешь шокирована, но  умоляю: не убивайся обо мне. Я попал в плен, и мне требуется  две тысячи талеров для выкупа. Конечно, понимаю, таких денег тебе быстро не собрать, но, пожалуйста, поезжай ко мне домой и продай золотой подсвечник – он уже полгода валяется в кладовой и  особо не нужен. Я надеюсь, путешествие не причинит тебе вреда.
Твой любящий внучок Ромус.»

Потомок взял письмо и прочитал. Его правое веко непроизвольно стало подергиваться.
 - Пожалуй, я исправлю в твоем письме цифру. С тебя хватит и полторы тысячи, - сказал главарь и отвернулся, передавая пергамент телохранителю.
 - Какой Потомок благородный! – восторженно завизжал кто-то из ровненького строя бандитов.
 - А вы свободны, - буркнул смущенный правнук племянника Великого Теда, или как там его, уходя. – Как только еда будет готова, накормите этих двоих.
Ромуса отвели в клетку, хотя он старался идти сам. « А этот щеголь не так уж и плох» - подумалось ему. – «Только вот в клетку бросать – слишком. Сделаю-ка я униженный вид».
Скрипнула «дверь», и грабители ушли, оставив только одного сторожить пленников.
Ромус осторожно пошевелил левой ногой и, сморщившись от боли, сел, облокотившись на стену.
Осталось только выжидать.

Ну что ж. Первую главу я дочитал. Марку держишь, пока ухудшений не заметил. Правда, мне показалось, что какой-то части не хватает, или такой резкий переход... Но проверь на всякий случай.

PS: В ожидании продолжения.

А в каком куске текста, по-вашему, есть этот недостаток? Я, конечно, и сам перечитаю, но наши мнения могут отличаться.

Правда, мне показалось, что какой-то части не хватает, или такой резкий переход.

Собсна, 5 глава.

Глава 5. Разговоры в клетке.
Уже стемнело.  Бандиты все еще сидели у костров, но кое-кто уже отправился спать в палатки. За все время, проведенное Ромусом в этой проклятой деревянной клетке, пленители лишь раз принесли кувшин воды и оставили его у дверцы – так, чтобы рыцарь смог взять его и попить, но просунуть внутрь – нет.  Обещанной еды все еще не было.
Повинуясь непонятному импульсу, Ромус оттянул ногу назад, согнув ее. Колено пронзила острая боль, но рыцарь все равно продолжал тянуть, пока эта боль не стала нестерпимой, а затем что-то хрустнуло, клацнуло…
В голове всполохнули черные огни, и, чтобы избавиться от боли, Ромус непроизвольно  выпрямил ногу. И она выпрямилась! Началось сильное жжение в колене, а кончики пальцев на ступне начало покалывать, будто они затекли.
Повинуясь непонятному импульсу, фон Скибидущ сорвал какие-то листочки, проглядывающие между деревянных прутьев решетки, разжевал их, оторвал лоскут от своей не слишком свежей рубашки, задрав штанину, сделал тугую повязку, подложив под нее разжеванные листья. Жжение начало потихоньку стихать, а по ноге растеклась приятная прохлада – похоже, трава подействовала как обезболивающее, сок которой проник в мелкие царапины и порезы на коленке.
С облегченным вздохом Ромус откинулся на стену клетки, опять задумавшись о своих непонятных, но правильных действиях.
Какой-то инстинкт подсказал, что нужно делать, или…
Какая-то важная мысль мелькнула в сознании, но ее не удалось поймать. Рыцарь напрягся, понимая, что нужно вспомнить что-то важное. Что-то совсем недавно понял он такое, что могло помочь ему в будущем, что уже помогало ему сейчас.
Что-то про…
Но тут совсем рядом раздался слабый стон. Весемир  заворочался, приподнял голову, оглядев клетку и Ромуса непонимающими глазами. Зрачки чуть косили, норовя уставиться на кончик носа.
 - Ой, мамонька моя, как же меня тошнит…
 - Раскрой рот, подыши, задержи дыхание, – посоветовал ему рыцарь.
 - Да… Сэр Ромус? Где это мы? Почему не в Тульфине? И чего голова так болит?
Весемир, держась за лоб, принял аналогичное положение.
 - Да все нормально. Нас просто схватили бандиты. Мне чуть ногу не сломали, а тебе, вон, голову отбило. Бревном. Хорошо хоть лошадь нас спасла – если бы не она, лежал бы ты на дороге с оторванным куполом, а я  – с ребрами, проткнувшими мне внутренности.
 - Лошадь? Она что, встала на нашу защиту? С мечом? – тупо спросил Весемир, думая лишь о том, как не вывернуться наизнанку
 - Вовсе нет. Просто бревно сломало ей шею, а нас лишь легонько пристукнуло.
 - Понятно, сэр Ромус! Буэ!
Не сдержавшись, беднягу барда, вырвало. Он лишь успел отвернуться, чтобы не оскорблять содержимым желудка взор своего господина.
 - Полегчало?
 - Сэр, с чего бы такая забота? – герольд тяжело дышал.
 Ромус вдруг подумал, что что-то надо менять. В несчастной, много раз битой голове пронеслось: «У тебя должен быть товарищ, способный прикрыть твою спину и готовый заслонить своей грудью от стрелы. На такого человека можно будет положиться в случае опасности, Он станет твоими  дополнительными руками, ногами, глазами и головой. Если у тебя есть такой человек, дело за малым: научить его воинскому искусству. Тогда любое задание станет для тебя легко выполнимым».
Перед взором встали красивые буквы на пожелтевших страницах, чей-то детский палчик, водящий по строкам.
«Ба! Да это же я!» - понял вдруг Ромус. – «Это я, читаю!»
Видения закончились так же внезапно, как и начались. Даже не видения это были, а воспоминание из далекого прошлого.
«Сколько было лет мне? Судя по размеру пальца, года три-четыре. Да я ведь читать еще тогда не умел! Как же я смог запомнить, что написано в книге?» - покрывшись испариной, рассуждал рыцарь. – «Опять я шибко умным становлюсь?»
 - Сэр?..
 - Весемир, не зови меня сэром. Я недостоин такого звания.
 - Что?!
-Я не выше тебя.  То, что я – рыцарь, а ты – мой герольд – все самообман. У меня нет дома, нет поместья, денег, доспехов, оружия. Какой я рыцарь? Отныне ты можешь считать себя равным мне.
-???
 - Не смотри на меня так. Если хочешь, считай, это мое повеление.
 - Эм, сэ… Ромус, вы… ты… вы… чего? Ведь так нельзя! Не…
 - Успокойся. Лучше скажи, как ты себя чувствуешь.
 - Ну, тошнит, голова болит и кружится, перед глазами двоится… А что?
 - Пройдет дня через три-четыре.
 - Откуда вы знаете?
 - Весемир, я же просил.
 - Ну, ладно… Откуда, эм… Ты… знаешь? – с трудом, выталкивая из себя слова, жмурясь, словно в ожидании удара, борясь с рвотными позывами, сказал Весемир.
 - Вот и славно. А на счет четырех дней – я пошутил. Я не знаю, когда у тебя пройдет голова. Вполне возможно, что завтра она у тебя болеть не будет. Я еще мало чего знаю о талании.
 - О чем?!
 - Талания. Учение о человеке. В книжке читал.
 - В какой?..
 - Забудь. Тебе сейчас плохо. Постарайся заснуть, нетто завтра голова будет болеть еще сильнее. Вот вода, если хочешь – пей.
Ромус закрыл глаза, услышав, как бард с жадностью, захлебываясь и проливая мимо рта, начал пить воду из кувшина.
Нога почти перестала болеть, стало спокойно, и, несмотря на голод, захотелось спать.
Ромус не стал перечить здравому смыслу и отдался во власть сна.

***

Наутро, когда Ромус проснулся, то первым делом почувствовал жажду. В горле сильно пересохло, и вскоре стало понятно, почему: хоть и шел июль, однако ночи в лесу были холодные,  рыцарь немного простудился и не смог дышать носом. Пришлось делать это ртом.
Вторым делом наступила боль от отлежанных конечностей – изверги бандиты не дали даже тюфяка с соломой, так что пришлось спать полусидя-полулежа на тонкой подстилке, напоминающей мешок из-под муки. Естественно, радости это не принесло.
И третей заболела вывихнутая нога. Не так сильно, но все же ощутимо – ходить было опасно, да и незачем. Один неосторожный шаг – и снова можно вывихнуть колено. Ромус сменил компресс, подложил под него еще разжеванной травы – здесь ее почему-то очень много росло, особенно под  клеткой.
На этот раз чудодейственная трава не оказалась такой же полезной, как в прошлый раз – тогда были ранки, в которые проникал сок и слюна.
Но все равно, повязка опять понизила боль, и Ромус остался доволен результатом.
Потом он подполз к кувшину, из которого вчера пил его герольд, и разочарованно вздохнул – воды там осталось на два глотка. Выпив ее, рыцарь крикнул:
 - Эй! Принесите воды! Пить хочется!
Сторож, вздремнувший на своем табурете около дверцы, вздрогнул и кивнул.
Вдоволь напившись из заново наполненного кувшина, Ромус посмотрел на Весемира.
Измученный бард тоже проснулся и сидел, щуря глаза от яркого солнечного света и тряся головой.
 - Как чувствуешь себя? Уже легче?
 - Н-даааа… Чуть-чуть…
 - Съешь эти листочки и запей водой, авось, еще полегчает.
 - Что это за трава, сэр Ро…
 - Мы же вчера договорились: никаких сэров!
 - Хорошо, Ромус… Так что это за трава?
 - Я не знаю, но у меня нога перестала болеть, когда я сделал с ней перевязку.
 - Ммм, ладно, съем. Пить ужасно хочется…
Ромус указал на кувшин.
 - И как ты умудрился его полностью выпить?
 - Не знаю…
Весемир напился и сел рядом, срывая листочки и жуя их.
 - А вполне ничего, даже вкусно. Вот только не наешься этим – надо бы бандюгам энтим еды принести, что ли…
 - И куда только девалась твоя ехидность? – усмехнувшись, спросил Ромус. – Раньше ты только и делал, что балагурил, а сейчас что-то притих.
 - Да не знаю я, что-то не хочется. Не очень-то смешно, если второй день не жрамши и с отбитой черепушкой.
 - Вот в этом я с тобой полностью согласен. Меня тоже по голове треснули, но не так сильно, как тебя. Странно, что ребра вообще не болят – по ним-то в первую очередь били. Может, та старая лошадка меня больше защитила? Ты ведь чуть-чуть впереди шел. Бревно об шею кобылы ударилось, об твою голову, а затее только об меня. Да и улетел я тогда далеко потому, что на дыбы животное встало, само меня откинуло… - размышлял вслух Ромус. – А, чего о прошлом гадать, лучше о будущем подумать.
 - Да какое у нас будущее, кхм, Ромус? Мы в плену у бандитов. К тому же много их, вона, голоса слышно.
 - Это не главное. Самое страшное то, что мы в лесу.  В Тедвинском лесу. И у нас нет карты, чтобы выбраться из него.  Если только не заплатишь выкуп.
 - Ой, бедаааа!.. – Весемир схватился за голову.
 - Какие у нас шансы сбежать? Да почти никаких. Мы ранены, в прочной клетке, и за нами  следит охранник, а еще  десять грабителей сидят у костра и, если что, всегда придут на помощь своему товарищу.  Нас еще не кормили, мы не знаем троп в лесу и в какую сторону нам, собственно, идти. Еще у нас нет оружия, лошадей и армии. Последняя – чтобы защититься от преследователей. Их в этом лагере, по крайней мере, две сотни.
 - Это ты к чему?
- Это я к тому, чтобы придумать, как нам бежать отсюда.
 - А вы уверены? Неблагородное это дело, из плена бежать. Рыцарь ведь должен в чистом поле биться, один хоть против целого войска… Ну, со своим оруженосцем или герольдом, естественно.
 - Пойми: если будем действовать благородно, мы не сбежим отсюда, и нас в один распрекрасный день просто прирежут. Так  что надо продумать, как добраться до Тульфина. Пусть на это уйдет неделя или даже две – пусть. Главное – попасть на турнир и сообщить королю о серьезной угрозе Тедвинских бандитов. Этот их Потомок говорил, что его армии хватит для взятия крупного города, и это  мне очень не нравится. Я не представляю, как наш Гервульф Серый справиться с тедвинцами, но мое дело маленькое. Причем я уже начинаю думать, что принести весть о готовящемся набеге будет гораздо важнее, чем сражаться на турнире.
 - Но сначала неплохо бы покушать, - практично предложил Весемир.
 - Само собой. Будем надеяться, что скоро нам принесут еды. Кстати, о турнире. Расскажи-ка поподробнее, когда он начнется.
 - Эх, Ромус… Знал бы, сразу бы все рассказал. Слухи – вещь вредная – один на площади услышал, что городской герольд объявил о сражении на ристалище, пошел в таверну, за кружкой пива рассказал об этом второму, второй переврал третьему, и только потом эту новость услышал я, ваш покорный слуга. Все мнения сходились где-то на двух неделях, хотя точно уверенным быть ни в чем нельзя. Мы в дороге уже три дня, значит, осталось еще примерно десять. Если мы каким-то чудом сможем сбежать, то нам придется топать до столицы, а это займет дня четыре – даже если с картой. По лесным тропам быстро не походишь. Можно успеть, конечно, но еще нужно заживить раны, заготовить  пищу, а мы этого сделать не сможем. К тому же, нас наверняка вскоре догонят. Лучше заплатить выкуп.
 Весемир  замолк, и Ромусу пришлось признать, что побег действительно оказался невыполнимым.
Во время  этого разговора рыцарь почувствовал, как понемногу начинает постигать что-то огромное, невероятно сложное и непонятное. Будто его разум пробуждался после долгого и темного сна. Поразмышляв в молчании, он пришел к выводу, что инстинкты зверя отчасти проснулись в нем; благодаря им он смог бы выжить в этом лесу и без запасов пищи – у него  бы охотиться, находить ручьи, строить засады и заготавливать оружие из подручных материалов.
Талания – наука о человеке – очень полезна. Ромус припомнил, что несколько авторов, современных и древних, написали множество томов на эту тему. Не приходилось сомневаться, что в них можно было откопать, куда лучше бить заостренной палкой или как изготовить яд, сжигающий печень за секунду. От строения тела до размышлений о душе и вере можно было найти в них, и почти все это было полезно знать.
Ромус постарался запомнить, что, если удастся выбраться отсюда, нужно будет каким-нибудь образом добыть книжку про таланию. Если совместить пробуждающиеся внутри умения и непонятные воспоминания с фехтованием, знанием древних авторов и рыцарским званием, из него выйдет  превосходный воин – особенно, если подкрепить теорию практикой.
С прикрытыми глазами он подумал, что неплохо бы не пугаться неожиданно свалившегося на голову наследства, а попробовать применить его в жизни. Трава вон та пригодилась – Весемира, похоже, перестало тошнить, да и нога потихоньку заживает. Наверное, через дня два вообще пройдет – снова можно будет скакать, аки горный козлик. Похоже, что-то внутри там сместилось, а теперь встало на свое место после нехитрого лечения и потихоньку заживало.
Придется беречь силы эти несколько дней. Кто знает, как оно все обернется в дальнейшем, но надо быть готовым ко всему. Если принесут какую-нибудь не скоропортящуюся еду, нужно будет немного припрятать. Если всерьез собрался не ждать смерти в клетке, то необходимо начинать  действовать прямо сейчас. Ромусу нежданно повезло, что Потомок попался на фальшивое письмо – никакой бабушки в  действительности не было, да и несложно догадаться по содержимому – ведь рыцарь не выглядел богато одетым, а в послании  утверждалось обратное. Скорее всего, дня на четыре бандиты будут себе преспокойненько ждать, когда приедут их денежки. Наверняка под текстом Ромуса подпишут место, в которое должны прислать выкуп, а их человек заберет его и притаранит в лагерь.
Неожиданно раздался громкий голос:
 - Эй! Мы еды принесли, ешьте, давайте!
Стражник просунул  сквозь прутья две плошки с горячей похлебкой,  ломти хлеба, несколько разрезанных кусков  вяленого мяса.
 - Хорошо живете, - отозвался Весемир.
 - Да вродь не жалуемся, - усмехнулся сторож. – Не то что наши братья   на ваших полях и поместьях. Скоро все они будут наедаться вдоволь и жить свободной жизнью – и вы же этому и поспособствуете, денежки свои нам отдав.
Этот бандит оказался разговорчивым – хорошо. В будущем можно будет его разговорить и треснуть об решетку, если понадобится, да и хоть какое-то развлечение – не сидеть же с гордым видом битый день.
Ножей и вилок пленникам не доверили – отдали лишь две ложки.
Ромус украдкой сунул кусок мяса под мешок, на котором спал, а затем, как доел и вернул посуду, бережно замотал в кусок  ткани, оторванной от своей многострадальной рубашки, и припрятал. Мало ли, может пригодиться в дальнейшем. Это мясо не должно быстро  испортиться, а употребить его можно было даже в случае, если задумают голодом поморить или еду забудут принести вовремя.
Похлебка была что надо – кормить отбросами пленников явно не собирались, хоть и не последовали приказу своего главаря, накормив сразу после приготовления пищи. И где они только столько овощей берут? И мяса?  Ведь лес не бесконечный, давно должны были всю дичь вывести. Выращивают здесь что-то? Вполне возможно. Ромус мало чего понимал в крестьянской работе, но не видел, чтобы в лесу что-нибудь рукотворное росло. Наверное,  это из-за того, что корни деревьев, травы, кустов и прочих растений высасывают все соки из земли. Хотя…
Вроде раньше делали просеки в лесах, выкорчевывали пни, сжигали валяющееся на полученном поле дерево, а затем на удобренной и готовой почве что-нибудь сажали.
Возможно, эти тедвинцы поступили также, но такие  поляны было бы проблематично скрывать – ведь для того, чтобы  прокормить целую армию, продовольствия немало потребуется. Если учесть, что каждый из воинов съедал в день по две тарелки с похлебкой, то количество необходимых для такого рациона овощей стало угрожающе большим. И, хотя Ромус был полным дилетантом в области  сельского хозяйства, все равно не давала покоя эта мысль об овощах бандитов.
Хотя сидеть  и ничего не делать было невыносимо скучно, день все равно пролетел довольно быстро.  Иногда охранники, сидящие у костра, куда-то удалялись по делам, и иногда их не было достаточно долго. Но у двери клетки непрерывно дежурил тот самый стражник с копьем, в меховой  шапке и кольчуге. Казалось, он словно прирос к своему табурету – даже не разговаривал со своими товарищами, лишь иногда прерываясь от непрерывного бдения и читая какую-то книжицу в черной затасканной обложке.
Весемир неожиданно спросил:
 - Эм, Ромус, а вы… Короче, ну, ты это самае, заплатитешь выкуп?
 - Мммм? – не понял Ромус. Герольд как-то странно говорил, спотыкаясь на словах. Наверное, не привык, что к рыцарю обращаться заставили, как к сверстнику.
 - Выкуп когда придет за нас? – на одном дыхании выпалил бард и  зажмурился, словно что-то неправильное и неприличное, за что его неминуемо должна постигнуть кара.
Ромус на секунду замер, а затем как-то неловко  качнул головой и ответил:
 - Ну… Понимаешь… Тут такое дело…
 - Что, много слишком содрали? – Весемир еще коробился.
 - Ну, можно и так сказать. Просто… Ну… Родственники… Короче… Никакого выкупа не будет.
Ромус сказал это еле слышно, так, чтобы стражник не расслышал, но вот бард все прекрасно понял. Хотя отказывался верить услышанному, вылупив глаза и замерев.
 - Что, долго идти будут? Или родственники заболели? Или…
 - Нет, Весемир, забудь. Выкупа не будет. Нет у меня ни родственников, ни денег.
 - Так это же… Да ты шутишь! Вот сыр! Да нас же! Прям!..
 - Я думаю, они хватятся как минимум через четыре дня. Пусть думают, что пока письмо дойдет, пока деньги соберут, пока отправят обратно… Время выгадаем.
- Ромус!!!
- Чего тебе?
 - Это…  Мы умрем! Зачем же вы тогда писали письмо?
 - Да, возможно, нас совсем скоро убьют. Но без письма нельзя было – иначе все закончилось бы весьма плачевно. Так у нас будет время, чтобы все обдумать и сбежать.
 - Да ты псих! – Весемир, похоже, так был напуган, что сильнее уже некуда.
 - Нет! Я как раз сохраняю трезвость рассудка, а ты уже запаниковал и решил сдаться! Ты неправ!
 - Да мне плевать! Я не хочу прожить тут еще половину недели только для того, чтобы в конце неминуемо сдохнуть! Ромус, мы ведь умрем! На кой тебе вообще сдался этот турнир?
 - Если я позволил  тебе обращаться со мной на «ты», это еще не значит, что ты можешь оскорблять меня! – вспыхнул рыцарь в ответ.
 - Заткнись! Если бы  не ты,  я был бы сейчас в тепле и безопасности!
«У тебя должен быть товарищ, способный прикрыть твою спину и готовый заслонить своей грудью от стрелы. На такого человека можно будет положиться в случае опасности, Он станет твоими  дополнительными руками, ногами, глазами и головой. Если у тебя есть такой человек, дело за малым: научить его воинскому искусству. Тогда любое задание станет для тебя легко выполнимым».
 - Хорошо. Хватит спорить – из-за наших ссор у нас не прибавится шансов спастись. Но прежде, чем что-то предпринять, я должен рассказать тебе кое-что. Возможно, ты думаешь, что я типичный тупой, мнящий себя «благородным», обижающий слабых рыцарь, но, поверь мне, это не так. Да и не столько мне этот турнир нужен. Вполне вероятно, что эти бандиты скоро нападут на какой-нибудь город, и тогда беды не миновать. Судя по всему, это  крестьяне, которые недовольны своей жизнью и мечтающие свергнуть своих хозяев. Ты хочешь, чтобы в Аркадаре началась гражданская война? Пока ты был без сознания, я много чего узнал.
 - Ладно, прости… Я забылся. – сказал Весемир, пряча глаза.
 - Ничего. И еще… Ты знаешь леди Эльвиру, дочь графа Дальгского?
 - А с ней-то что не так?
 - Ну… Как бы сказать… Это ради нее я еду на турнир. Так получилось, что сейчас разные цели совпали. В Тульфине наверняка будет сам король, и я смогу предупредить его о надвигающейся беде.  Просто… Главное-то в чем…
Весемир сделал круглые глаза, вовсе не придуриваясь, как раньше.
 - Э-э-э, чего?
 - Короче, леди Эльвира мне очень нравится!  Это из-за нее я еду на турнир! Я неудачник, но, если победю, то окажусь достоин ее руки! По крайней мере, я так думаю…
 - Не победю, а одержу победу, - ошарашенно поправил Весемир. Воистину, сегодня был день нелегких признаний. – В саму дочку графа…
 - А что такого! – обиделся Ромус. Все-таки это были его сокровенные чувства, нелегко было признать, что для кого-то его любовь просто смешна. Любовь… Да, именно любовь. Когда человек способен на все, лишь бы защитить, осчастливить, помочь другому человеку. Фон Скибидущ был готов сделать все это.
 - Ромус,  позволь мне кое-что сказать. Я, конечно, понимаю, тут высокие чувства и все такое, но ведь она – сама леди Эльвира! Она так же неприступна, как и та башня, в которой сидит. Ты хоть знаешь, сколько у нее ухажеров? Поговаривали, не менее пятисот. Да к тому же ты, не в обиду будет сказано, из рода Скибидущей. Про тебя и твоих предков много чего говорят,  в первый раз я про вас вообще чуть ли не в Тульфине узнал.
 - Я знаю! Из-за этого я и пошел в столицу, на турнир! Знаешь, чего не хватает мне, чтобы на меня смотрели как на равного всякие там разные рыцари и  помещики?  Да подвигов великих мне не хватает, вот чего! Чтобы встать в один ряд с ними, мне придется чуть ли не дракона убить. Слишком уж я опустился в их глазах.
 - Вот из-за этого мы здесь и оказались. Чтож, вот и настал момент для великого подвига, - Весемир говорил уже спокойнее. – Раз плюнуть – всего лишь вырезать всех местных.
 - Нет, так нельзя, - серьезно ответил Ромус. – Тут много женщин, детей и стариков. Даже если не учитывать, что они потеряют своих родственников, кто же будет их кормить, оберегать? Это тоже не вариант.
- Ты книжек, что ли, начитался? Где это видано, чтобы один рыцарь смог решительно сражаться с таким количеством врагов, имея все шансы на победу? Такое только в сказках бывает.
- Да знаю я это. Не нужно быть таким гением, как ты, чтобы догадаться.
 - Тогда что?
 - Я во что  бы то ни стало должен выбраться из этой тюрьмы. Если меня убьют, это принесет массу нехорошестей – во-первых, у леди Эльвиры будет не пятьсот поклонников, а четыреста девяносто девять. Во-вторых, бандиты наделают бед – это я могу сказать точно. В-третьих – на турнире меньше будет участников, само собой. И, когда пойдет  Стрела Долга, то на одного рыцаря меньше будет в отряде графа Дальгского.
 - Да причем тут Стрела Долга?
 - Это я на будущее заглядываю. Я ведь рыцарь, значит, обязательно когда-нибудь такое произойдет.
- Ну и? Ты должен выбраться из плена, а я что?
 - А ты мне поможешь в этом. От тебя, возможно, будет зависеть многое. Без тебя у меня врядли что-нибудь получится. А теперь скажи: ты умеешь с мечом управляться?
 - Ну, вродь умею, - неуверенно ответил Весемир. – Батько дома показывал.
 - Хорошо. Даже этого хватит.
 - У тебя есть план?
 - Пока неуверен. С моей-то ногой быстро не убежишь.
 - А эти, стражники которые?
 - А это уже будет твоя забота. Не бойся, оружием махать не придется. Сейчас главное – подлечиться, набраться сил и продумать план действий до мелочей. Иначе – ничего не получится. У нас есть шансы, и я не собираюсь отказываться от них.
 - Так что надо делать? Мы сможем сбежать?
 - Думаю, да. Постарайся припрятать  немного еды – возможно, пригодится. Теперь надо понять, куда эти тедвинцы  спрятали наши сумки. По-моему, их сняли с пони Холодка, а затем, наверное, отнесли сюда. Или отдали кому-нибудь. Постарайся оглядеть их – наши сумки нам очень пригодятся.
Неожиданное признание в любви леди Эльвире разрубило всякие сомнения. Ромусу вдруг прибавилось сил, он по-новому взглянул на окружающее его, и голова заработала втрое усерднее. Казалось, можно было услышать, как скрипит от напряженных размышлений черепушка.
Весемир Подошел к дверце и попросил воды, а сам начал внимательно разглядывать палаточный лагерь.
Ромус опять закрыл глаза. Скоро пора бы поменять повязку на ноге – та уже почти перестала болеть. Наверное, если повезет, завтра от вывиха останется только небольшая боль да синяк на колене. Ничего, ходить можно будет довольно быстро, да и не потребуется многое. 
Рыцарь попытался вспомнить что-то еще, что могло бы помочь ему в нелегком деле. Но все тщетно. Странные вспышки чрезвычайной умности больше не появлялись.
Ничего, все равно, для задуманного ему хватит и тех крох знаний, которые достались ранее. Лишь бы ничего не напутать и не ошибиться в расчетах – тогда все пойдет прахом.
Неожиданно раздался голос Весемира, чуть не сорвавшийся на крик. Хорошо хоть охранник особо не вслушивался в споры, да и сидел с подветренной стороны.
 - Ромус! Есть! Наши сумки! Вон там лежат! У них они!
 - Отлично! Подойди сюда.
Герольд послушно бухнулся на колени рядом.
 - Напомни, что у нас было с собой?
 Бард закатил глаза.
 - Так, вроде у меня плащ запасной, еды дня на три, ваш меч могли рядом положить, деньги – не особо много, но на неделю должно хватить.
 - А меду сколько осталось?
 - Хонбарского-то? Две бутылки.
 Фон Скибидущ удовлетворенно кивнул, затем снял с себя оставшийся сапог. Раньше даже как-то не вспоминал об этом – вроде, никто не насмехался, а Весемиру не до разглядывания обуви было.
Сапог с высокими голенищами состоял из кусков кожи, сшитых друг с другом или связанных простым образом. Шило прокалывало край шва, затем еще раз – уже на другом куске кожи, затем в получившиеся отверстия вставлялся шнурок или прочная веревочка, заменяющая собой нитку.
Сапоги у Ромуса были не самыми лучшими, но такие вот веревочки в них имелись. Одну из них он попробовал перекусить, но только десны едва не ободрал – крепкая. Подобрал с земли камешек и начал резать.
 - Что вы хотите сделать? – недоуменно спросил Весемир.
 - Я хочу их задушить. Во сне.

***
 На лагерь спускалась ночь.  Позабывшие обо всех тревогах, уверенные в своей безопасности бандиты-охранники закладывались спать. Лишь пять или шесть осталось у костра, да неусыпный сторож сидел около клетки. Внутри нее сидели два человека.
Один из них что-то шептал на ухо второму, наматывая на кулак тонкую, но прочную веревку длиной в два локтя. Использованный сапог лежал в сторонке, и говоривший оказался бос, но это его не смутило.
Второй дослушал босого и согласно закивал. Встал, подтянул пояс и шагнул к дверце клетки. Азартный огонь разгорелся в его глазах, а первый забился подальше в уголок, засунул руку за пазуху – желал спрятать свою удавку от случайного взгляда.
Обутый, с коротким конским хвостом подошел к  решетке и застучал по ней.

Весемир Олгердович, да вот аккурат посередине. В первой половине заканчивается сцена драки барда, а следующий эпизод уже про Эльвиру и Ромуса. В общем, мне кажется, что между этим:

Бард змеей выскользнул из-под силача и попытался встать, но заработал удар в голову и улетел через всю комнату, пробил головой окно и шлепнулся на мостовую.
А кузнеца тут же тюкнули по голове мешочком с песком и пинком проводили из таверны.
А Ромус вернулся к своему пиву.
У каждого свои проблемы.

и этим:

Грохот аплодисментов тут же стих после скрипа двери. Уставшая леди Эльвира утерла выступивший бисеринками пот со лба и взяла с маленького столика бокал с охлажденным вином.

явно должно быть что-то ещё, ибо они друг с другом совершенно не связаны.

Ну... Это как бы воспоминания... Хорошо, я исправлю эти моменты. Но скорее всего, это будет завтра.
А если просто курсивом сделать? Или это будет как-то банально?
Немного как бэ подправил.

Вот, собсна, 6 глава. При прочтении включить вот эту песню

http://vk.com/search?c[q]=Led%20Zeppelin&c[section]=audio

надо выделить ссылку, вставить ее в верхнее поле и нажать "Вставить и перейти". Ну, у меня лично так.

Или вот это http://vk.com/audio?friend=158721094#/audio?friend=158721094&q=Star%20Wars

Глава 6. Необычайный побег.
 - Эй! Мил человек! Подь сюды, будь добр!
Стражник нехотя оторвался от своей книжки, которую подсвечивал свечой, поднялся, отложил все в сторону и подошел к клетке. Но не слишком близко: боялся.
 - Эй, слушай, я бард, что-то меня тоска свела… Дай-ка мне лютню, я вам сыграю песенку, а заодно скажу, где у меня в сумках лежат две бутылки меда. То-то вы. Я смотрю, не сильно потрошили их.
- Ты чего? Не понял, чтоль – сидеть тут надобно тебе.
 - Да знаю я! Ну давай, знаешь, как я играю? А вы мне хоть ноги связать можете, мне и рук хватит. И лютни. А мед каков! У самого Хонбара купили. Ядреный, зараза! Ну так что?
 - Ну, ежель ноги связать, то можно. Только смотри у меня – если будешь петь и играть как лягушка, придавленная камнем, я тебе завтра пайку не выдам. Иди сюды, а от своего рыцаря подальше держись.
Сторож подошел к дверце, подозвал кого-то от костра. Открыв замок, один из них завязал так, чтобы Весемир смог шагать, но с неудобствами, а второй запер дверь и уселся обратно на табурет.
- Эй! Идите все сюда, сейчас нам бард пленный споет. Давно небось не видали таких потех?
Откуда-то из палатки донеслось неприятное послание, но еще несколько человек подсели к огню, в предвкушении потирая руки. Видно, в этой глуши им все уже изрядно поднадоело, а музыкантов, актеров и акробатов сюда не приводили.
Лютня нашлась, хотя и не сразу. У кого-то из бандитов был такой инструмент, но тот никак не мог вспомнить, где его оставил. Наконец его вытащили из подушки – видимо, хотели заменить  отсутствующие перья.
Весемир прокашлялся и сказал, пробежавшись пальцами по струнам:
 - Ну, я так понял, вы все здесь невысокие люди, и вот что вспомнил. Можно сказать, что это про вас. Я давно пел эту песню, так что не судите строго…
 - Да играй ты уже, собака! – Не сдержался один из зрителей.
 - Играю-играю. Слушайте.

Однажды путник подуставший*
В ворота города вошел
Из будки стражник коренастый
К нему вплотную подошел.

"Пять медяков и серебрушка
Плати быстрее взнос за вход."
В кармане путника-полушка
В усмешке изогнулся рот.

-Я денег сроду не имею-
Тяжко вздохнув, промолвил он.
"А я тут под дождем колею!"-
Вдруг крикнул стражник, аки гром.

"Иди отсюда, нищий вшивый!"
Вдруг заорал порядка страж.
"Ты мразь и тварь, ты-гад паршивый"
Орал он все, войдя уж в раж.

Путник попятился пугливо
"Да, нерадушный тут прием."
Из будки крикнули сонливо:
-Ганс, не тряси своим копьем!

Какого хрена разбудил ты нас
Дремавших мирно тихим сном?
Зайди и выпей ты свой квас"
Сверкнули стражника глаза огнем

Захлопнул громко он ворота
И в будке скрылся."Грязный пес"
Душу душила горя нота
К воротам подвезли овес.

Купец весь важный и солидный
В ворота громко постучал
Ему открыл страж миловидный
С подобострастьем закричал:

-О благодетель наш, сэр Денег
Вы заходите, дождь идет!
"Я, как от брега другой берег,
Все также от него далек"-

Остался путник под дождем
Стоять пред города вратами
Порою все мы так же ждём,
И чувств не передать словами.

* Стихи товарища Art2x

Воцарилась мертвая тишина. Ромус, сидя в клетке и не шевелясь, смог услышать треск костра.
 - Ты что-то там говорил про мед? – спросил бандит, вытирая глаза. – Давай его сюда.
 - Вон там, в левой сумке. Забирайте все, я-то вас прекрасно понимаю.
 - Что, тоже твой рыцарь достал? – спросил другой, шмыгая.
 - Да еще как! Не передать словами, прям как в песне! Заставляет таскать каждый день тысячи две тадий всякого ненужного барахла, а сам ездит на лошадке. Ну не могу я так! Еще спою! Чувства хочу выплеснуть наружу!


Да здравствует славная зелень,*
На  трактирных воротах пучок,
Прохлада пруда и нежная темень,
Тушеный в котле кабачок.

Проста и груба крестьян пища,
Не то что у светских господ.
Они кусок хлеба не ищут,
Не просят подать у ворот.

Извечное то униженье -
Крестьянская доля всегда.
Любое сеньора хотенье
Простолюдину - беда.

Как хочется просто, спокойно
Возделывать землю, любить.
И не участвовать в войнах
С другими не драться, не бить.

Но тщеславен сеньор-властолюбец
В армию сгонит крестьян.
Барина страшный трезубец
От нашей от кровушки пьян.

И давно уж ропщут крестьяне
Но жестоки сеньоры, и в миг
Давят любые восстанья.
Поник обескровленный лик.

*Стихи товарища Аrt2ха, под редакцией Весемира

 - Да, да! Так оно все! Дай мне мед этот, я выпить хочу! – заорал один из бандитов и, судорожно сглатывая и моргая от слез, жадно присосался к бутылке.
 - Мне оставь! Я тоже хочу! Варбанд, принеси мне  нашего вина! Для такого ведь берегли!
 - Бард, спой еще! Мы за тебя попросим – и без выкупа отпустим! Спой ещеееееее!
 - Тихо, тихо, дайте и мне глотнуть! В горле пересохло!
Весемиру поднесли флягу с вином, и тот сделал несколько осторожных глотков. Утерся, поудобнее перехватил лютню и заорал, уже ничего не стесняясь:

ОЛОЛОТРОЛОЛОЯВОДИТЕЛЬНЛО

Бандиты плакали, сморкались в платки и заливали себя пивом, вином и медом. Весемир, если и его угощали, проносил кружку мимо рта и выплескивал все содержимое кружки себе через плечо.
Несчастные, ревущие враги даже не закусывали. Когда Весемир спел им пятую песню, многие из них уже что-то несвязно бубнили и валялись вповалку на земле. Те, кто еще хоть что-то соображали, сидели и раскачивались, заплетающимся языком повествуя о несправедливости этого грешного мира. Ничего не боявшийся  бард встал и влил через силу в глотки таких последние капли спиртного, а затем, убедившись, что никто из них не способен сопротивляться, сел рядом, притворившись настолько же пьяным.
В темноте, за костром стражнику было плохо видно, кто опоил его друзей, так что он, послушав, пустил скупую слезу и меланхолично вернулся к книге.
Почти все охранники были мертвецки пьяны.
Весемир тихонько свистнул. Ромус  услышал оговоренный заранее сигнал, тихонько поднялся и стал подкрадываться к читающему стражнику. Повезло – тот неосмотрительно уселся на расстоянии вытянутой руки от решетки.
Удавка зловеще обвилась вокруг кистей рыцаря.
Еще шаг, и он смог бы задушить ничего не подозревающего врага. Не по-рыцарски, конечно, но деваться было некуда. Нельзя было, чтобы кто-то поднял тревогу. Пьяный ор стражей другие наверняка восприняли весьма несерьезно. Ну, напился кто-то глубокой ночью, что такого?
Но, в который раз, Ромусу не повезло. План был блестяще составлен, и он был почти идеально выполнен, но…
Босая ступня оскользнулась на гладкой деревяшке, рыцарь начал падать вперед, его руки от неожиданности выпустили веревку и влетели в промежутки между прутьями. Едва не треснувшись лицом об стенку, Ромус обнял стражника за талию.
«Это конец,» - подумал пленник и закрыл глаза, ощутив, как его враг, чудом избежавший смерти, вздрогнул от неожиданности.
Почувствовав через одежду стража напряжение, Ромус попытался вырваться, но чужие руки крепко ухватились за его запястья. Противник медленно встал и обернулся, но тут произошло нечто.
Положив руку рыцаря себе на покрытую кольчугой задницу, этот ненормальный обнял руками голову фон Скибидуща и вытянул губы трубочкой, угрожающе приближаясь. Наверное, неверно истолковал действия своим извращенным сознанием.
Ромус со страхом округлил глаза…
Губы были уже близко… Мечтательно прикрытые глаза бандита… Которые тут же раскрылись, когда рыцарь бесцеремонно схватил его за грудки и долбанул лицом об стену клетки.
Несбывшиеся мечты… Сторож медленно осел, а Ромус сорвал ключ, висевший у того на шее.
Раз – и открытая дверь скрипнула, выпуская наружу воина. Два – и почти мгновенно с поверженного врага кольчуга, шапка, копье, сабля, а самое главное – пара сапог  перекочевали с несчастного на беглеца. Три – и из-за костра вышел Весемир.
 - Все?
 - Да, похоже, еще один или два спят в палатке. Эм, Ромус, а нам обязательно душить этих? – бард кивнул на беззаботно храпящие тела.
- Нет, хотя вот этого извращенца надо бы. Но времени нет – пора быстро бежать. Возьми себе какое-нибудь оружие да тресни спящих чем-нибудь тяжелым по головам их бестолковым, а я пока попытаюсь что-нибудь узнать.
Рыцарь подошел к бесчувственному бандиту с полупустой кружкой в руках. Похлопал его по щекам.
 - А-а-а-а-а, чего-о-о-о?
 - Слушай меня очень внимательно! Сейчас на нас нападают около пятисот аркадарских рыцарей! Скажи мне, где находится дом Потомка, я должен доложить ему!
Разбойник, пьяный в доску, неопределенно помахал рукой.
 - Да там он, где обычно. А чего такого-то? Какие гыцари?
 - Понятно.
Ромус треснул беднягу по лицу своим лбом, а затем встретил Весемира у входа в одну из палаток.
 - Ну, как?
 - Да спали там все. Теперь не проснуться ближайший час, это точно. А у, кхм, тебя как?
 - Да тоже ничего. Больно пьяный оказался. Но хоть сторону указал, хотя мне не верится, что по ней нам надо будет идти. Лучше отыскать жилище этого главаря собственноручно. Нам понадобятся лошади, провиант и карта – а это наверняка можно будет найти там.
 - Ок, кэп, я с тобой!
Ромус решил двигаться прямиком  в самое опасное место лагеря. Хотя, в клетке за весь день он вдоволь поразмышлял и пришел к выводу, что риск себя окупит. Цель – дом посередине логова, очень, очень хорошо охраняемого логова. Но охраняли его только снаружи. Стража внутри была никудышной – на пьяные выкрики, похоже, никто не обратил внимания. К тому же, кто станет ночью ходить по улицам города с оружием, если точно известно, что враги никак прокрасться не могли? Лучники в лесу и на  частоколе не пустят противника на расстояние выстрела, так что выделять патрули из сонных, уставших и желающих хорошенько выпить мужчин было бы крайне неразумно. Для подготовки к войне потребовались бы все силы этих лесовиков…
Ромус и Весемир не имели никакого представления, в какую сторону двигаться. Но сначала они спустились с холма, на котором стояли клетки и палатки, а затем, повиляв по пустынным переулкам между темных домов и шатров, спрятались в тени.
 - Ромус, что дальше-то? Ты ведь не знаешь, куда идти! – шепотом сказал герольд.
- Надо кого-нибудь хорошенько допросить. Только без лишних звуков…
 - А это как?
 - Короче. Что-нибудь придумаем. Надо бы аккуратненько…
Вдруг раздался скрип двери, и зашлепали по земле чьи-то босые ноги. Раздалось невнятное бормотание, а затем журчание и звук брызг.
Весемир тихо, стараясь не шуметь, зашел за угол избы и увидел какого-то человека в ночной рубанке, шумно и мощно отливающего в какую-то ямку.
Бард вежливо подождал, пока человек закончит, и только затем приставил к его горлу нож и приложил палец к губам: тише, мол.
Это оказался крестьянин с черными усиками и кудрявыми волосами – почти что Ромус. Беспощадный герольд привязал его на задворках к столбу, из какой-то тряпки сделал кляп.
Луна выглянула из-за туч, и в ее свете связанный испуганно слушал вопросы рыцаря.
 - Где дом Потомка?
- Как лучше подойти?
- Стража есть?
- Он один дома, или?
Крестьянину освободили одну руку, которой он при помощи палочки начертил на песочке улицы, кружочком обозначил жилище главаря, пунктиром провел дорогу, крестиками отметил расположение солдат.
 - Молодец, спасибо тебе. Пойдем, Весемир! Чем лучше уберемся отсюда, тем лучше. – сказал фон Скибидущ и пошел к выходу из лабиринта домов.
Показались вроде бы знакомые места – вот у этого дома рыцарь встретил девочку с корзинкой ягод, а дальше, похоже, вообще располагался выход из города, но беглецы свернули и едва успели спрятаться за кучей пустых корзин, когда мимо протопал полусонный патруль из трех мечников.
Размеры становища не поразили – здесь жили почти впритирку друг к другу. Но места для домов двухсот вполне хватило бы.
Пройдя по довольно длинной по сравнению с остальными улице, Ромус еще издали увидал каменный, двухэтажный, крепкий дом. С настоящей черепицей. Просто поразительно, как его смогли построить – ведь незаметно столько материалов в лес не провезешь, да и зачем, если дерева хватает… Но зато стало ясно одно – это точно дом Потомка.
Два сторожа скрючились у дверей, опираясь на копья.
- Ты берешь левого, - почти беззвучно прошептал Ромус и стал потихоньку подкрадываться с правой стороны. Весемир испуганно кивнул, покрепче сжал рукоятку сабли и чуть ли не ползком направился налево.
Бесшумно налететь, сбить, уничтожить – вот был план храброго рыцаря, но… Впрочем, в самый неподходящий момент всегда случаются непредвиденные подлости – этот закон работает всегда и без перебоев.
Оглушительно хрустнула ветка.
Ромус аж присел.
Его заново  обутая нога с треском сломала еще один сучок, отвалившийся от росшего недалеко дерева.
- Что там такое?
Рыцарь чуть не взвыл от досады.
 - Дик, может, проверить? Мало ли…
- Ну иди, проверь. Я спать хочу.
- Дык, мне одному страшно…
-И как ты в поход пойдешь? От каждой тени шарахаться будешь?
- Не твое дело! Я просто темноты боюсь.
- Зря тебя в дозор направили. Никудышный ты.
 - Заткнись! Я эль хорошо варить умею! Не твое дело! Я, может, душу изливаю, а ты обзываешься!
- Да я че, я – ниче.
 - Ну вот то-то. Молчи, а нето не буду тебе выпивку первому приносить.
 - Молчу-молчу. Извини.
Снова воцарила тишина… Блаженная тишина…  Болтливые пейзане-разбойники так и остались стоять у двери.
- Давай! – Сказал Ромус громко и кинулся на одного из них, краем глазом заметив, как Весемир почти без шороха выпрыгнул из кустов.
Сторожа только глаза успели выпучить. Куда им до настоящих воинов – они только пить да обжираться мастаки, а на честную схватку у них сил не хватило.  Беглецы просто долбанули их головами об каменные стены.
- Оттащи их внутрь, - приказал  фон Скибидущ и первым ворвался в дом, готовясь рубить и кромсать все, что  движется.
По счастью, никого так жестоко убивать не пришлось. В недрах дома было темно, и только немного угадывались очертания дверных проемов, шкафы, груды чего-то непонятного.
Вскоре, тяжело дыша, подошел герольд. Ромус постыдился своего промаха – герольд-то все сделал как надо, ни малюсенькой веточкой не хрустнув, в отличии от рыцаря. Поэтому они просто продолжили двигаться в темноте. Вскоре Весемир чуть не упал – споткнулся об ступеньку – впереди оказалась лестница.
«Крадемся, как воры» - фон Скибидуща передернуло. – «Ну ничего, вот найду себе латы, меч нормальный, а не этот ножик, коня хорошего – и выйду против них даже в одиночку».
По ушам резанул мощный храп.
- Неужели это ихний Потомок? – шепотом спросил бард. – Впечатляюще. Я уж думал, собака зарычала.
Храп начал приближаться. Послышались легкие шаги.
 - Накаркал! – раздраженно сказал рыцарь и достал из-за пазухи сбереженный во время плена кусочек мяса.
Из-за угла вышел огромный силуэт на четырех лапах. Блеснули огромные клыки, которые тут же вцепились в брошенную Ромусом солонину.
Пройдя мимо утробно чавкающей собачки, беглецы зашли в спальню, увидев Потомка спящим, аккуратно закрыли дверь на маленькую задвижку.
Ромус с хрустом размял костяшки кулаков.
- Товарищ Потомок! Подъем! Сейчас я буду вас убивать!
Сонное сопение мигом прекратилось.
 - Вы что-то сказали?
 - Встать! Рот закрыть! Узнать нас! – рявкнул рыцарь, теряя терпение. – Я, конечно  же, благородный, но получу немало удовольствия от набивания вашей разомлевшей рожи.
- В-в-выыыы? Но как? Как вы?..
 - Мне нужны всего несколько вещей. Лошадь и два мешка с едой. И карта. Если вы будете мямлить или делать что-то, что мне не понравится, я сделаю вам больно, так что предлагаю сразу выложить все как есть.
Потомок быстро пришел в себя и даже нашел силы возражать. Казалось, что наличие одной только ночной рубашки в качестве одежды его не волновало.
 - Вы ворвались в мой дом, разбудили меня,  а теперь еще и угрожаете! Имейте совесть, я поступал с вами по совести!
 - Я предупреждал.
Кулак Ромуса врезался в скулу главаря бандитов, такого жалкого сейчас, и тот отлетел к стене и упал на кровать.
- если бы вы поступали с нами по совести, я бы сейчас пил бы холодное пиво в таверне Тульфина в ожидании турнира. А что сделали вы? Вы схватили меня, треснули по голове вашей дурацкой палкой и бросили в клетку, будто зверя! И по совести – вымогать деньги с больной бабули? Нет!
Ромус бил еще и еще, пока не содрал кожу с костяшек. Кровь на лице врага заставила его остановиться и немного остудила. Хваленый Потомок лежал ни жив ни мертв.
 - Ну? Где карта, лошадь и еда? Добавки захотелось?
 - П-п-простите! Там.. На столе… Бумажка! Прочитайте, там все есть! – чуть не заплакал избитый главарь.
- Весемир, глянь.
Герольд подошел к столу, поднял какой-то свиток. Прочитал, присвистнул.
 - Ромус, у него в подвале есть ход в кладовую, а затем в конюшню.
 - Это так? – Рыцарь угрожающе посмотрел на поверженного врага.
 - Да-да! Мамой клянусь!
 - Мне твои клятвы не нужны! Вставай, сам проводи нас. И учти – если мне что-то не понравится, я сразу перережу тебе горло вот этой сабелькой. А ты, Весемир, захвати пергамент с собой. Авось, пригодится.
- Тут и карта леса еще есть. Плохо, правда, начерчена, но тропинки вроде есть, и даже прудов несколько.
 - Ну вот и отлично. Идем в этот крысий ход.
Перепуганный Потомок провел спутников в подвал дома. Правда, секретный ход никак не вязался с крысиной норой – он был просторным, с дощатым полом, каменными стенами, балками. Создавалось ощущение, что им пользовались для удобства перехода из конюшни в «замок» главаря. На держателях были факелы, но незажженные – видимо, этой ночью проходом еще не пользовались.
После нескольких поворотов  показалась деревянная лестница. По ноздрям ударил запах соломы, лошадиного пота и навоза.  За дверью кто-то переговаривался.
- Тихо, я пойду, посмотрю, что там, - сказал Ромус и оставил Потомка Весемиру.
Тихонько скрипнула, приоткрываясь, створка.
Тут было много стойл – похоже, здание было рассчитано лошадей на сотню. В полумраке тянулись они вперед, пока различить их уже было невозможно из-за темноты.  Но вот недалеко впереди в разные стороны расходились два коридора. Один оказался выходом, а вот второй…
От увиденного Ромуса чуть не стошнило прямо на пол. В обширной комнате по кругу ходил черный пони в белых яблоках, крутя огромные жернова. Мало того, что для такого слабого и нежного животного это казалось более чем сложным и невероятным, так еще и два мучителя-бандита в меховых кафтанах и шапках, посмеиваясь, хлестали пони по крупу плетками.
Рыцарь тотчас вспомнил свой «приезд» в этот лагерь. Тогда этот самый.. Холодок?.. тащил пожитки грабителей. Даже знать не хотелось, почему несчастную животинку так ненавидят. Дело рыцаря простое – не разбираясь в подробностях, помочь подняться с земли слабому и накостылять по тыкве сильному.
В данном случае сильными были бандиты.
- Эй, вы! Выбросьте ваши плетки и сложите оружие! Живо!
Сразу же прекратив истязание Холодка, разбойники с лязгом вытянули сабли.
Ромус знал: сабли не очень-то хороши в бою против закованного в латы противника. Она не слишком тяжела, чтобы сбить врага с ног, она изогнутая – из-за этого лезвие нельзя вогнать в щель между доспехами. Среди воинов и аристократии Аркадара было принято считать, что сабля – бабское оружие. Даже матийские, способные  разрезать нетолстый лист железа. Потому что в строю, против ряда щитоносцев у солдата с этим оружием не было никаких шансов.
Но в кое-чем сабли были хороши. Например, против бездоспешных.
Кривым клинком можно было прорезать мышцы над коленями или пройтись по паху – эти места обычно слабо защищены броней, к тому же вряд ли после таких ран можно было бы серьезно драться. А если уж доспехов вообще нет – то можно считать, что ты труп. Кожу и ткань вместе с плотью сабельки резали, будто масло.
Но у Ромуса тоже был свой козырь в рукаве. Его серьезно обучали фехтованию – даже посвятили «бабскому» оружию пару недель уроков. Рыцарь знал, что хорошо ударить сабельным клинком – значит до крови ударить верхней, изогнутой частью, а затем оттянуть руку вниз и вперед – чтобы лезвие проскользило по ране, углубляя и расширяя ее.  Драться против саблиста совсем не то, что с мечником.
А у Ромуса тоже была сабля. Не матийская, конечно, но тоже серьезно. Трехгранный, заточенный с одной стороны клинок, утолщающийся к основанию. 
Один из бандитов чуть опередил своего товарища. Вылетел вперед, бья сверху. Рыцарь ускользнул чуть в сторону и отбил удар плашмя. Острый кончик совсем чуть-чуть оцарапал шею наступавшего.
Второй бьет справа, из-за спины соратника.  Шаг назад – и сабля чуть не впивается в бок первого грабителя. Снова удар – но обманный, не настоящий. Избежав столкновения с блоком, Ромус ударил коленом  врагу в живот, с размаху опустил саблю на заднюю часть шеи согнувшегося пополам противника. Кровь  хлестанула бодрым фонтанчиком, запачкав рукав и обагрив клинок.
Бандит со стоном завалился на бок, а второй, осклабившись, отпрыгнул назад, выставив перед собой оружие.
Пони замер у жерновов,  испуганно присев от обильно разлившегося по воздуху запаха крови.
Эти двое хоть как-то умели управляться с саблями, не то, что остальные встреченные Ромусом горе-вояки. Не особо напрягая силы, рыцарь смог убить одного из палачей, а второй теперь нервничал и судорожно сглатывал в ожидании нападения. Если у Потомка все такие в его армии, то, получается, и бояться-то нечего.
Мысль о том, что убивать – страшно и нехорошо, фон Скибидущ отбросил еще в Форвидже. Теперь казалось, что безумно долгое время прошло с тех пор, но в своем решении рыцарь не изменил. Это жизнь, а не глупые фантазии дворян и аристократишек в городских дебрях. Если потребуется   убить ради цели – Ромус убьет. Но смотря кого.
 - Сдашься, может? – предложил он.
Бандит снова осклабился и, по-собачьи мотнув головой, будто отряхиваясь, рванулся вперед.
Лязг, в сторону отлетела искра, выбитая двумя смертоносными клинками, и враг по инерции пролетел метра два, и только затем зажал бок и вскрикнул.
 Не тратя больше времени, Ромус разрубил уздечку, удерживающую Холодка у жерновов, и повел его в длинный коридор  со стойлами.
 - Что там было? – нервно спросил Весемир, удерживая Потомка в железном захвате.
 - Вот наша лошадка. Другой не надо. Пойди поищи еды – тут где-то рядом кладовка должна быть. Удобно, как будто этот гад специально все для побега себе устроил, на случай внезапного нападения. Должно быть, тут и удобная дорога к воротам найдется.
 - А этот?..
 - А этот пускай поспит.
Потомок получил рукояткой сабли по лбу и беспомощно выпал из рук барда.
- Хорошо, я сейчас.

Весемир вернулся обратно в ход, а Ромус открыл первое же попавшееся пустующее стойло.
На стене, на гвоздях висели различные седла, уздечки, стремена.
Рыцарь подвел поближе Холодка и начал примерять на нем все это добро, подбирая подходящее.
Пони мелко дрожал, поглядывая в разные стороны круглыми черными глазами. Похоже, много он натерпелся под гнетом тех умирающих мучителей.
 - Извини, друг, но накормить тебя я сейчас не могу. Нам бы поскорее убраться отсюда, а там уж дам тебе овса, - Ромус ободряюще потрепал животное по холке.
Раскатал пару тюков, положил в них несколько найденных неподалеку мешков овса, затем вернулся к поверженным  разбойникам, забрал их оружие и устроил рядом с тюком. 
- Ты у нас Холодок? Отличное имя, тебе идет. Не бойся, мы друзья. Скоро вместе сбежим отсюда, и не придется тебе терпеть дальше эти издевательства. Сегодня эти бандюги узнают, каково лишать свободы честных граждан Аркадара. И ты к ним тоже относишься, да. – Фон Скибидущ сам улыбнулся своей шутке.
Тут заявился Весемир, неся два  увесистых мешка. Неизменная лютня болталась за спиной, сабля – на боку, конский хвост заново заплетен и связан тесемкой, а продовольствия было, как всегда, вдоволь. Ромус помог закрепить закрепить мешки  на седле – ну не ездить же на нем.
 - Осталось дело за малым. Найти выход и оторваться! – сказал бард и первым шагнул к выходу.

***

На карте, выданной Потомком, помимо схемы леса вместе с тропами, имелась также и приблизительная карта лагеря. Весемир, читая ее и водя пальцем, вел  Ромуса по пустынным, заснувшим улицам лагеря. За рыцарем послушно следовал пони Холодок. Патрулей больше не встречалось – беглецы успели значительно удалиться от дома главаря этой огромной банды. Скоро уже должны были показаться стены, ворота – а за ними спасительная сень леса.
Оставалась одна проблема – как перебраться через частокол, не вызвав подозрений у охраны.  По прошлому опыту фон Скибидущ знал, что лучников там понатыкано немало.
Устав размышлять на эту тему – ночь и прошедший день оказались слишком уж утомительными для головы – Ромус решил действовать по обстоятельствам.  На нем была одета кольчуга бандитов – такая  ему не встречалась раньше в лавках кузнецов Дальга, меховая шапка, а на поясе покоилась та же пресловутая сабля, которая успела за всего одну ночь отнять две жизни.  При желании он бы смог легко сойти за грабителя из лагеря. Фон Скибидущ немало надежд оставлял на его и Весемировой одежде – ведь это могло помочь в лесу, где на тропках они будут как на ладони для засевших на деревьях стрелков.  Пленивший их отряд не останавливали лучники – так, может быть, и барда с рыцарем не остановят?
«Все ради тебя, леди Эльвира,» - подумал Ромус и остановил Весемира, указав на башню, пристроившуюся к воротам.
Одинокий воин на верхушке. Всего высотой метров десять. Высоко падать.
- Когда скажу, открывай ворота и беги с Холодком подальше в лес, я догоню, - сказал воин и пошел к башне. Не скрываясь.
Залез по лестнице наверх, со страхом ожидая стрелы сверху.
«Все самое сложное уже позади… Только бы сейчас не провалить все… Ведь почти выбрались!»
На площадке его уже поджидал стрелок. Он был сонный и постоянно зевал.
 - Что, сменить пришел? О-о-ох, как я спать-то хочу! Пойду, пожалуй..
 - Иди-иди…
У Ромуса не поднялась рука убить этого беспомощного и невинного парня. На вид ему было лет восемнадцать-двадцать – лет на шесть помладше рыцаря будет. Поэтому  лучник просто получил по голове и улегся наверху.
 - Иди! Давай!
Весемир рванул к воротам, скинул засов и, поднатужившись, открыл створки. Вскоре он и Холодок растворились в тени.
Ромус старался спуститься как можно быстрее, но все-таки было страшновато на такой верхотуре, поэтому он  едва успел догнать в темноте Весемира и успокаивающе положить тому на плечо руку. Герольд с облегчением вздохнул. Пони фыркнул позади, и тут неожиданно беглецы рассмеялись. Негромко, сдержанно, но все равно, это было рискованно.
 - Ромус, мы выбрались!
- Да! Свобода!
 - Теперь в Тульфин, к горячему пиву и ватрушкам!
- И на турнир!
- Только тихо, а не то нас могут заметить. Мы не совсем в ту сторону идем – придется делать здоровенный крюк, но что поделаешь… Сначала выйдем из леса на юго-востоке, затем по старому тракту вернемся обратно, в столицу.
 - Да! Пойдем побыстрее, я так голоден, что съем кабана целиком! Чем дальше мы отойдем, тем быстрее сможем покушать.


Вот оно, счастье!

Весемир Олгердович, ну да, теперь всё нормально. А то не воспринималось это как сон. Выходило, что леди в таверне оказалась 

Неплохо. Напоминает начало грандиозного произведения. Слишком динамично. Не следует откладывать написание продолжения.

Спасибо  .
1 часть 2 главы будет выложена сюда во вторник-среду - дел навалилось немеренно. Но уже сейчас начинаю над ней работать.


Вот, собсна, и 7 глава.

Глава 7. Путь в горную долину.
С момента удачного побега прошло уже часа два, но радость и эйфория еще не  угасли. Темень была – хоть глаз выколи, но Весемир все равно продолжал идти по узкой тропинке, объяснив, что первая развилка будет только через пять миль. По его словам, местность к юго-востоку от Тедвинского леса была безлюдна и дика – уйти в ту сторону было легче – патрулей и засад почти не было. Да и зачем стеречь безлюдную, давно заброшенную дорогу?
Хотя идти оттуда  было дольше – придется обогнуть весь этот огромный лес, затем идти на Дальгский тракт, а затем еще до Тульфина топать. Если сложить это все, получалась немалое расстояние – около восьмидесяти миль. Это примерно четыре дня пути, но выбора у Ромуса и барда не было.
Понемногу начало светать – ведь путь был проделан немалый, да и в лагере пришлось побродить изрядно. «Такими темпами нас могут скоро хватиться и выслать погоню,» - подумал Ромус. - «Днем-то сподручнее догонять…»
Хотя хотелось есть, из-за страха перед новым пленением беглецы не посмели остановиться и нормально позавтракать. Или поужинать. Бандиты не особо-то откармливали пойманных - видимо, самим продовольствия не хватало.
Все так же темнели по обеим сторонам от тропы деревья, разросшийся папоротник да заросли кустарника. Путники шли осторожно, содрогаясь от каждого шороха. Повсюду им казались силуэты врагов и скрип натягиваемого лука. Но, стоило только повнимательней  вглядеться, и принятый за бандита образ оказывался каким-нибудь засохшим деревцем, скрипнувшим ветвями на слабом ветерке.
Кричали выпи и ухали совы, с неожиданным громким хлопаньем крыльев проносясь над головами. Из крон внимательно глядели желтоватые, круглые, маленькие глаза.
Тедвинский лес оказался неприветливым местом – какая-то неведомая сила  заставила его разрастись до невиданных размеров, да еще и заполонить все под крышей из листвы кустарником, которому, по идее, должно не хватать солнца для роста. А здешняя, уже почти отцветшая сирень вымахивала до семи ярдов в высоту, и это еще не самая крупная.
Пони Холодок оказался отличным животным – не смотря на свой заморенный вид, коняшка без проблем несла на себе два увесистых мешка с едой, тюк с четырьмястами тадиями овса, ну и еще котомку с какими-то принадлежностями вроде ведер, котелков и посуды.
В общем, путники основательно подготовились к продолжительному путешествию. Еще в доме потомка Весемир, похоже, прикинул по карте примерное расстояние пути, почти треть которого пролегала по лесу. Идти по зарослям предстояло не менее двух дней, и охотиться вряд ли получится – луков не было, да и зачем, если можно подъесть запасы бандитов? А там уж, когда выберутся на безлюдные земли, и силки на ночь можно оставлять, и рыбу ловить – не пропадут. Поэтому провианта потребовалось много, да еще и про запас взяли. Должно было хватить.
Вот и  потихоньку начало подниматься солнце. Небо постепенно  посветлело, а затем и тонкие, прозрачные лучи пронизали толщу листвы и упали на тропинку.
 - Ромус, может, покушаем? – Весемир обессилено прислонился к стволу дуба.
- Да, думаю, на немного остановиться можно, - кивнул Ромус.
В мешке оказались  огромные ломти завяленного мяса, соль, две буханки хлеба, кругляши сыра и вдоволь огурцов.
 - Что это? – спросил рыцарь, недоуменно доставая овощи. Их было не менее трех десятков.
 - Огурцы. Люблю я их.
 - А ничего полезнее положить нельзя было?
 - Можно. Во втором мешке полно свинины и говядины.  А это – разносол.
 - Не понимаю я тебя. Зачем так много огурцов-то? – Ромус чуть не смеялся.
 - Ну, люблю я их. За раз штук десять могу съесть, вот те крест, - бард перекрестился.
- Ну ладно, ладно. Давай, раскладывай.
Достали тарелки и фляги, сошли с тропинки и спрятались в небольшом овражке, еле-еле протиснувшись сквозь заполонивший все вокруг можжевельник. Колючки больно царапали лицо и руки.
- А что попить? – спросил Ромус, аристократично отрезая кусочек за кусочком ножом и накалывая его на двузубчатую вилку, прежде чем отправить в рот. Была бы возможность, и платочек кружевной на шею повязал бы.
 - Вот, вино какое-то. Я не пробовал, но запах вроде ничего…
- Воздержусь пока что. Вон, ручеек журчит, попью пока из него.
Холодная, свежая вода взбодрила и прибавила сил.
«Вот она, природа! Как заново родился!» - подумал фон Скибидущ, с хрустом потягиваясь.
Через минут двадцать все было готово к продолжению пути.  Весемир и Ромус вернулись на тропу.
Чем больше проходили путники, тем сильнее начинало колыхаться беспокойство.  С момента побега прошло уже около   четырех часов, а погони все еще не было. Хотя, может, пьяницы-стражники еще не проснулись, никто не заглядывал на конюшню и близко не подходил к главному дому, но это вряд ли. Скорее всего, просто не знают, каким путем пошли. Или знают… Развилок пока еще не было.
Но скоро появилась. В разные стороны вели три разные дорожки. Весемир довольно долго стоял и что-то сверял с картой, а потом выбрал правую. Теперь уклонились немного на к востоку, но  это не особо помешало передвижению.
И, как всегда бывает в таких случаях, случилось неожиданная беда. Спустя примерно полчаса после поворота из крон долетел резкий приказ.
 - Стоять, именем Потомка!
Ромус замер и успокоил жестом Весемира.
- Кто такие? Чего надо?
Из-за стволов вышли два лучника со стрелами на тетивах.
 - Успокойтесь! Вышли вот за рыбой! – крикнул рыцарь.
- Куда? На ближний пруд? Ну-ну. Рыбы там сейчас с гулькин нос.
 Командир засады немного успокоился – одеты-то беглецы были в одежды тедвинцев.
 - Как имена ваши?
- Дык… Феофран, а это – Ваксислав.
 - Новенькие? Что ж, не повезло вам. Старшие вас еще долго будут по лесу таскать.
- Ну, пойдем мы, пожалуй. – Ромус вскинул руку в прощальном жесте и двинулся дальше. Хотя внутри все сжалось в ожидании стрелы в спину, точь-в-точь как на башне, ночью, но он виду не подал.
Вскоре дерево с караулом скрылось за поворотом, и путники облегченно вздохнули, хотя еще долго не смели начать разговор.
 - Феофран?! – наконец собрался с духом бард.
- Ну да.  А что такое?
 - Откуда имена такие знаешь?
- Книжку читал. Про таланию – усмехнулся фон Скибидущ.
 - Пронесло…
 - Ага.

***
Им повезло:  их не беспокоили в дальнейшее время. Примерно к вечеру обессиленные путники набрели на пруд. Судя по карте, это был небольшой водоем с рыбой, хотя последнюю уже почти всю вывели – сюда часто наведывались новички-тедвинцы. Хотя, несмотря на опасность обнаружения, Ромус решил ночевать здесь. Без костра оно, конечно, будет не очень – и комары с водоема налетят, но зато прохладой будет веять в жаркие и душные ночи. В густом лесу воздух всегда такой  спертый и душный, что казалось, будто им невозможно дышать.
Беглецы закутались в одеяла и стали дожидаться полной, беспроглядной темноты; в пруду плескалась рыба, деревья покачивались, угрожающе скрипя, похрапывал стреноженный Холодок, пощипывая травку.
Обычный зной разогнал слабый прохладный ветер, повеявший с воды.
Ромус ворочался, никак не мог принять удобное положение для натруженного тела. Лесные дорожки это вам не просторные и ровные  городские дороги и мостовые. То там нога подвернется за корень, то ветка по лицу хлестнет – заросли баловали разнообразными сюрпризами, не всегда приятными.
Наконец рыцарь уставился в небосклон – кроны отступили подальше от кромки воды, и можно было увидеть довольно большой участок звездного неба.  Причудливые созвездия,  какие-то звезды больше, какие-то – меньше. Никогда он в них не разбирался и не понимал, какая романтика могла быть в бездушных светлячках.
Он опять подумал о леди Эльвире.
Нарисовал себе в голове ее лицо, вспомнил о ее любимых развлечениях, напитках и блюдах. Помечтал о том о сем. Потом всякая ерунда в голову полезла.
«И как же тут убежать-то от них? Успеем ли на турнир? Кто сейчас сидит в моем доме? Кто такой Стивен Спагерсен? И…»
«И кто моя мать?»
Весемир мирно похрапывал, подложив лютню под голову вместо подушки. Все вокруг вымерло – только птицы иногда кричали, да какие-то насекомые пели  в  траве.
«Кто?»
На этот вопрос не было ответов.
Тогда рыцарь попытался вспомнить себя маленького. Вспомнить то время, когда она была с ним.
Глупый несмышленыш, бегающий по дому в длиннополой рубашке, мать, с помощью одного старого слуги готовящая  ужин, толстый и вечно злобный отец с запахом сивухи топает по верхнему этажу большого дома, куда больше отданного Ромусом за долги.
Мать была красивой, с длинными и ароматными, прямыми светло-русыми волосами. Лица в точности рыцарь не помнил, но суть была не в этом. Главное, мать была с ним какое-то время. Но потом пропала. Куда?
Отец однажды не вернулся из поездки в Северные дебри – поговаривали, что где-то в Средьгорном ущелье его карета упала в пропасть и разбилась на камнях, но никто ничего не знал наверняка. Мать должна была быть вместе с ним.
«Ладно, сейчас есть более насущные проблемы… Нечего думать о прошлом, если оно навсегда утеряно…» - подумал Ромус и попытался уснуть.
***
Встав за часа три до полудня, выспавшиеся и немного застудившиеся и продрогшие путники первым делом жадно набросились на еду – необходимо было восполнить силы перед долгим броском. Весемир съел несколько огурцов, но Ромус отказался – не хватало еще в самый необходимый момент захотеть в кусты. Осмотр заплечных сумок оказался неутешительным – еще дня три, и придется туго затягивать пояса. Решили идти побыстрей,  чтобы вечером попробовать что-нибудь добыть и приготовить. Жареное мясо испортится не так быстро, как сырое, а свое скоро уже должно было кончиться.
- Сколько еще идти?
Бард достал карту-свиток, взятый из дома Потомка, что-то продумал, поводил пальцем по линиям-дорожкам и ответил:
- День, два максимум. Лес все-таки большой, но тянется с запада на восток всего шестьдесят миль.* Скоро должны дойти.
* Здесь используется древнеримская миля (миллиатрий) = 1598 м
И снова дорога, давящие стены деревьев, редкие солнечные блики на местами заросшей тропе. По такой телегу не протащишь – застрянет, но трое пройдут, если бок обок встанут. Различных летающих тварей здесь было полно – только успевай отстреливать. И глухари, и фазаны, и куропатки, и вальдшнепы - всякие, а еще дрозды, дятлы, синицы, трясогузки и много-много других. То лисица промелькнут между стволами деревьев и кустов, то впереди выпрыгнет любопытный заяц. Выпрыгнет, смешно поводит ушами и шмыгнет обратно.
Шли и шли путники, хотя и не забывали про осторожность. Мало ли, вдруг откуда ни возьмись появится отряд, возвращающийся с рыбной ловли от дальних прудов? Или на деревьях засядет лучник, сосланный в дозор в наказание? Поэтому продвигались непринужденно, стараясь не думать, что станет, когда очухавшийся враг задумает выслать погоню. Ведь побег был ничем иным, кроме как чудом.
«Когда приеду в Тульфин, поставлю  здоровенную свечу с серебряным подсвечником во здравие леди Эльвиры, ведь именно ее ангел-покровитель помог мне бежать,» - думал Ромус. – «Он следил за мной с небес и, когда я нуждался в помощи, прислал мне в помощь силу духа. Может, даже сон какой-нибудь вещий послал моей возлюбленной…»
Интересно, а его ангел-хранитель все еще витает над ним? Или давно бросил это неинтересное и опасное дело, да и отправился отдыхать в сады Дааграда?..
«Опасное это дело, размышлять о таких вещах… Как задумаешься – аж выть от тоски хочется! И от непонимания. Так что подумаю-ка я про здешних белочек…»
Белочки были хороши – бегали и цокали, никого и ничего не опасаясь, да еще и шишками кидались сверху. Их пушистые хвосты наверняка бы украсили несуществующую шляпу Ромуса. От живодерских мыслей наконец отвлек Весемир, неуверенно остановившийся впереди.
 - Что там такое?
 - Да вот, не пойму, сталбыть, куда идти-то дальше. В разные стороны дороги расходятся, аки в таверну, бордель и церковь. Вот и выбирай, сталбыть, что хуже…
- А карта что? Там ничего не написано?
- Да да, но там только два пути заместо трех.
- Кто тебя разговаривать учил? Вместо правильно будет. Разговариваешь не как бард, а пахарь какой-то необразованный.
 - Так, сыр, среди кого живут такие суровые люди, аки я? Среди тех же пахарей и крестьян, во.
- Ладно, что там с развилкой? Куда дальше идти?
- Да вот думаю я. В свитке ясно нарисовано: коли пойдешь налево, придешь к большому-большому пруду с рыбой, а если направо, то  выйдешь из леса на старую дорогу. Я думаю, рано нам выходить, со следу надоть сбить бандюг. Но ежель к пруду пойдем, то лишний день потеряем – крюк придется сделать,  да и на разбойников, сталбыть, можем наткнуться.
- Ну, тебе выбирать. Мне, если честно, все равно, лишь бы до турнира поскорее добраться. Лучше бы срезать.
- В обоих случаях могу поймать… Но если прямо сейчас на Старый тракт пойдем, вернее схватють.
- Слушай, решай сам. Пока будешь думать, я попробую вон ту белочку камнем сбить, уж больно хвост у нее пушист…
 - И что ты будешь с хвостом делать? Отрежешь несчастному зверьку самую красивую часть тела, бросишь на дороге умирать, так хвостик-то скоро протухнет и вонять начнет сильно. 
Ромус смутился.
 - Ну ладно, ладно, пускай живет пока. Не буду уподобляться тем грязным животным, истязавшим Холодка. Верно, мой хороший? – рыцарь потрепал пони по холке, а тот в ответ бросил укоризненный взгляд, будто догадался, о чем идет речь.
- Тут есть еще и третья тропинка, на карте не обозначенная. Куда она идет? – задумавшись, сказал Весемир.
 - Ты меня спрашиваешь, что ли? Мне лишь бы быстрее было, остальное неважно.
 - Ладно! Пойдем прямо! – наконец, собравшись с духом, сказал бард и твердым шагом двинулся дальше.
Ромус пожал плечами и направился следом, ведя Холодка в поводу.
***
Спустя час Весемир вдруг согнулся пополам и, пробормотав что-то вроде «Я сейчас», моментально скрылся в кустах, и вышел только минут через пять.
 - Что, прихватило наконец? – осведомился Ромус.
 - Да-а-а… С чего бы? – на парня было жалко смотреть. Позеленевший,  держится за живот.
- Так ты ведь огурцов как нажрался, - заметил рыцарь. – Я столько за неделю не съедаю, да и не сезон нонече.
- Дык, ведь раньше не-е-е было такого!
- Ты раньше часто с собой в поход огурцы таскал?
- Нет…
- Тогда больше не ешь. А лучше – вообще выбрось на сыр, не нужны они.
 - Потом выброшу…
- Ладно, потерпи, найдем ручеек – привал сделаем. Все равно вода к концу подходит, пополнить пора.
- Как, уже?
- Ну да, - Ромус достал флягу и потряс. Послышалось слабое бульканье. – Душный тут лес, вот и выхлебали уже почти все. Немудрено, с последней остановки уже несколько часов прошло.
-Хорошо… Скорее бы…
Из-за недомогания Всемира пришлось задержаться на целый час.  Решив, что лагерь врага остался довольно далеко сзади и костер невозможно углядеть с частокола за десятка два миль, Ромус вырыл ямку в рыхлом песке вперемешку с землей  на берегу ручья, сложил на дне кусочки высохшего мха, найденного на огромном валуне. Видимо, проникшее между крон деревьев солнце высушило – на такой жаре немудрено.
Бересту удалось отыскать, но после долгих мучений – упавшая березка обнаружилась в каком-то овражке неподалеку, но добираться пришлось сквозь заросли злобных кустарников.  Если у тедвинцев имелись следопыты, легко вычислят – ниток небось на ветвях осталось немеряно, да и следы никто не заметал. Странно, почему погони до сих пор нет…
Пока не стемнело, рыцарь решил все-таки зажечь костерок и  подогреть мясо – холодное есть было противно. Да и хлеб можно поджарить – так, наверное, даже вкуснее будет.
Натаскав сухих веточек – чтоб не дымило – и одно довольно солидное полено, фон Скибидущ в растерянности остановился.
По словам срочно убежавшего в кусты герольда в мешочке лежали кремень и кресало, но, на взгляд рыцаря, это были просто коричневый камешек и напильник. Что с ними делать-то?
Раньше вроде как-то без этого обходилось. Даже во время неудачных приключений Ромус либо мерз на холодной земле, либо останавливался в домах селян или в трактирах. Разжигать огонь самому не приходилось.
Ну, делать нечего. Раз ничего неизвестно о способе разведения костра, нужно придумать его самому. То есть заново телегу изобрести, получается.
Легонько постучал кремнем об напильник из железа. Ничего не произошло, пламень до небес не взметнулся.
Почиркал, потер, подул.
Да как он вообще зажигается?!
Ромус с размаху треснул  камушком по неровной поверхности кресала, и тут же зажмурился от боли, сказал: «Ай, зараза!», затряс ушибленным пальцем.
Но зато искорка появилась!
Воодушевленный успехом, рыцарь еще несколько раз пробовал извлечь искорки, а потом с их помощью разжег мох. Сначала он только тлел, но, стоило на него подуть, появился язычок огня, перекинувшийся на бересту. Вот тут-то и начал разгораться костерок помаленьку. Оставалось только аккуратно сложить палочки и веточки шалашиком, отойти, полюбоваться делом своих рук и заодно проверить, насколько пламя видно со стороны.
Дымок, если он и был, растворялся  в кронах ив и других лиственных растений, жавшихся поближе к воде широкого ручья.
Вернулся Весемир, удивленно посмотрел на уютный, чуть  потрескивающий костерок, но без вопросов занялся пищей.
Огурцы были похоронены под песком, зато  появились нанизанные на тонкие палочки куски мяса и белого хлеба.
- Если что, вот соль, – бард достал из заплечной сумы маленький мешочек. – Богато ворье живет.
- Ага, спасибо. Далеко нам там еще идти? Что дальше будет?
Герольд с сожалением закопал покрывшийся углями ломоть, надел на вертел следующий.
- Либо пруд, либо Старый тракт. Судя по солнцу, мы скорее к первому уклоняемся, хотя я полностью не уверен. Сейчас вечер, светило на западе, с уклоном к югу, а мы идем так, что оно у нас за левым плечом. Поразительно, сколько могут тянуться эти тропинки, хотя сейчас они мне уже кажутся звериными тропами. Я, конечно, не мастак в следах разбираться, но отпечатки сохатого ясно видел, а он бы не стал ходить там, где люди живут или иногда бывают. Наверное, мы пошли куда-то не туда – ведь на тот пруд за рыбой часто бегали, а большая дорога вообще в другой стороне. Быть может, мы вообще с троп, на карте обозначенных, вышли.
- Так что же это получается, мы заблудились? – недоуменно спросил Ромус. Теперь, у костерка, после побега, да еще и с куском горячего мясца и хрустящего поджаренного хлеба мир медом показался, а тут такая оказия.
- Ну, не совсем. Тут показаны большие ручьи. Кроме прудов тут и озера проточные есть, и даже речушки небольшие, да мало их совсем. Есть тут одно место на карте, и я думаю, что мы сейчас около него сидим.
 - Какое?
- Вот этот самый ручей. Милях так в двадцати от лагеря есть речушка.
- Да ну! Не могли мы столько за ночь и один день отмахать. Сколько вообще этот лес тянется?
 - С запада на восток – около шестидесяти миль, с севера на юг – где-то восемьдесят-сто, тут не указано точно.  Ну, и с юго-запада на северо-восток, так, как мы идем, никак не меньше ста пятидесяти.
- Ничего себе лесок! Да его из конца в конец пройти дней за пять, и это если очень-очень торопиться!
- Ну да. Говорят, во всем Аркадаре нет такого больше. Да что там в Аркадаре – в Северных дебрях и то поменьше будут, а уж там леса что надо. Ты там был?
- В Дебрях-то? Ну да. Только маленьким. Меня отец возил. Неинтересно там – скалы да заросли дикие, и все города как большие деревни.
- Это ты еще мало повидал. Аркадар, конечно, не самая большая страна, Жупания побольше будет, насчет Ровудана сказать не могу, но слабее он нас. А вот Северные Дебри неспроста так зовут. Чтобы ее из конца в конец пересечь, три месяца пешком понадобится идти, да только весь север под орками да троллями, да и на нас с севера давят – вона, солдат всех на границу позабирали, аж некому дороги охранять.
- Так ты что, картограф? Как все понимаешь? Куда идти надо, сколько, как быстрее будет?
 - Да нет, просто карта у того Потомка хорошая была. На ней квадратики есть, и каждый такой квадратик пересечь – пять миль пройти. Посчитаешь квадратики и поймешь, столько осталось.
-Умно, умно, ничего не скажешь.
Ромус почувствовал какую-то неловкость и даже зависть. Как, герольд может в картах разбираться, а он нет? Непорядок.
- Покажи-ка карту!
 - Сейчас…
Весемир покопался в сумке, выудил свиток.
- Вот тут. Потомок там записал, где еда и вещи разные полезные  лежат у него, и где, сталбыть, проход в конюшню. Похоже даже немного на, кажись, план побега. Неужто сам из своего логова собирался убежать?
- Да без разницы, давай сюда.
Рыцарь принял свиток, развернул. В верхней левой части в столбик были записаны корявым почерком какие-то слова,  а все остальное занимала карта. Зеленой чертой было обведено огромное пространство – почти весь пергамент.  Простая надпись гласила: лес. Примерно в серединке нарисован частокол с башенкой: лагерь. И огромная сеть троп, реки, несколько озер. И все это поделено на красные квадратики, и от всего этого аж в глазах зарябило.
Ромус уселся перед догорающим костерком и начал читать:
 «В доме есть падвал. В падвале есть сикретный хот, а за ним конюшня. Там рядам в боковой двири есть кладавая из маих личных запасов. Там есть мясо и хлеб, еще что-то. Из конюшни можна бежать направо по улице и затем чириз стену. Дальше по дороге прямо, направо, направо, налево, прямо, направо – и чириз два дня будешь у Старово Тракта. Но нему идти на югавасток, патом будит Тульфин.»
-Нда… Грамотей… Он вообще понимал, что писал?
 - Думаю, что да. Я даже подумал, что он наш путь описал. Именно так мы и могли пойти, к дороге-то. А мы пошли по-другому.
Ромус схватился за голову.
- Погоди-ка! Он ведь знал, что написано на свитке?
-Ну да, конечно… А что?
- Потомок видел, как мы взяли свиток! Наверняка они  думают, что мы пошли по описанному пути. Смотри, мы ведь вышли через северные ворота.
 - Так…
- Затем пошли на северо-восток.
- Так…
- А дорога на северо-восток одна. Наверняка бандиты думают, что мы прочли надписи на свитке и последовали этим путем. Особо умными они мне не показались, так что вполне вероятно, погоня просто пошла не в ту сторону…
- А следы как же?
Мы раньше не очень уходили от тропы. А она твердая как камень – по ней часто ходят. Песок настолько утоптан, что на нем отпечатков от нашей обуви не осталось. По крайней мере, мне так кажется.
- Не уверен… Так что дальше-то делать? Куда идти?
- Придется идти дальше по лесу. Даже если за нами погоня, то один отряд все равно ушел к Тракту и будет нас там сторожить. Значит, нужно уходить в другую сторону.
- А как мы уйдем? Тут везде лес, да и следов мы оставили прилично! Нас все равно скоро выследят и поймают!
И тут Ромус широко улыбнулся, показав белые ровные зубы.
- А ручей на что?
***
Задумка рыцаря оказалась проста донельзя. Судя по карте, ручей отделялся от довольно широкой и длинной реки, вытекавшей из озера на северо-западе, примерно в шестидесяти милях от бандитского лагеря. Как известно, на воде следов не остается, поэтому было решено идти вверх по течению этого ручья.
- Почему вверх? – недоуменно спросил Весемир, а фон Скибидущ даже немного надулся от гордости – мол, переборол я тебя в картографии!
- А потому, что этот ручей выведет нас к Старому Тракту, если по течению идти, - Ромус будто терпеливо разговаривал с глупым несмышленышем. – А ежели против, то войдем в озеро, да не то, на которое за рыбой разбойники бегают. Да и идти так труднее, поэтому, если догонят, то решат, что мы вниз направились – так же легче.
-Хорошо… А как ить мы по воде целый день идти будем? У нас же ноги посинеють, распухнуть и заболеють. Да и пони как проведем?
- Что-нибудь придумаем… У нас еще целая ночь впереди… Давай-ка ты теперь до полуночи посторожишь, а потом меня разбудишь – так вернее будет. Я тогда подумаю и что-нибудь изобрету.
Весемир согласно кивнул и положил рядом трофейную саблю.

***
Ночью Ромус думал. Под хоровое сопение Холодка и барда он чесал голову, что-то чертил палочкой на песке в почти кромешной темноте и несвязно бормотал.
Он не знал точно, что будет, если пройти двадцать миль по воде, но догадывался: в холодной  конечности посинеют, а в горячей – покраснеют и распухнут. Все это настораживало…
Ручей был не глубокий, но и не мелкий. Мало того, что вода текла в нем довольно быстро, да еще и по колено взрослому там было, местами чуть поглубже. Кое-где имелись каменные валуны, небольшие насыпи из камушков, явно не рукотворные. Шириной этот ручей был примерно  в пять ярдов, но с рекой явно не сравнить.
Пони-то ладно, пони – пройдет, но вот люди…
Да и камни эти на дне… Если босиком идти, пораниться можно сильно, а это вряд ли будет полезно для здоровья.
Ромус так до утра ломал голову, благо что ночь выдалась спокойной. Выспаться не удалось, хотя умывание прохладной водой из ручья взбодрило и придало сил. Наскоро позавтракав, рыцарь и бард приготовились к дальнейшему путешествию или, вернее сказать, побегу.
- Ну, что?
- Идем, только штаны до колен задери. Сапоги вроде летние, легкие, от острых пакостей на дне защитят, а вода нагреется к вечеру.
- Как, да вечера будем топать? – Весемир опять сделал страшные круглые глаза. Похоже, это было его самым любимым выражением лица.
- Посмотрим. Главное – до озера дойти, а дальше – на северо-восток, через лес. Если повезет, то нас не встретят и не поймают.
- Хех, ловко ты придумал…- Герольд совсем освоился и теперь больше не стеснялся обращаться к рыцарю на «ты».
- Чего тут ловкого… Просто идти надо будет без остановок до самой реки, из которой ручей вытекает, иначе попасться сможем.
-Ну… Тогда чего тянуть? Пойдем…
Холодок неохотно вошел в воду вслед за людьми,  а затем беглецы направились прямиком на северо-запад, прямо по руслу.

***

- Что там? – встревожено спросил Ровислав, а охотники присели, навострив уши.
Кусты в двадцати метрах от дороги шелохнулись снова.
- Пали туда!
Десяток стрел с шипением пронзили воздух, а затем командир лучников выскочил из импровизированного укрытия и бросился к месту, где мог бы находиться враг.  Сабля снесла пару мешающих веток, но тут на душе у Ровислава полегчало – всего лишь заяц, намертво прибитый тремя стрелами к стволу березы.
- Что такое? – спросили подошедшие охотники с наложенными на тетивы стрелами.
- Ничего, обознались.
-Следы теперь затирать…
- Не ной, они уже ушли отсюда. Вылезли из кустов? Вот и хорошо, передохнули, значит, пойдем дальше по следу.
- Слушаемся…
Ох уж эти благородные… Довели до чертиков. Теперь в кустах разных чудятся рыцари с окровавленными мечами. Такого лучше издалека бить, а то несдобровать – вона, дома два десятка братьев-тедвинцев до потери сознания довел, а еще пятерых прирезал. Ну не мог такое обычный человек сделать!
- Ровислав, мы готовы.
- Тогда вперед.
Десяток охотников цепью двинулись по тропе.
Так и шли они, пока через некоторое время навстречу не прискакал гонец от отряда Гуслемира – нашли место, где рыцарь со своим оруженосцем ночевали. Просили поторопиться.
За час Ровислав преодолел около шести миль – продвигаться старались побыстрее.
Вот и стоянка беглецов – в яме угли от костра, всюду примятая трава, кое-где нитки на ветвях зацепились – в общем, следов предостаточно.
 - Где Гуслемир? – спросил командир охотников у воина, охранявшего стоянку.
- Пошел на охоту, сказал, что людей голодными оставлять нельзя. Ты у нас следопыт, тебе и поручил рассматривать. Один я тут остался, - был ответ.
Предводитель лучников вздохнул и принялся обследовать следы.
Тут они сидели, вот один сходил в кусты, затем вернулся, потом дежурили по очереди, натоптали даже подобие дорожек вокруг костра. Не спалось, значит. Пони привязан был к стволу ивы – травка вокруг подъедена, да и следы копыт с характерными подковами был. Вообще-то, в лесу подковы ни к чему, но вот на камнях от них прок есть. Да Холодок и использовался-то для других целей, нежели остальные лошади – чаще к западной дороге ходил, а других пони больше в лагере нету. И чем им этот маленький мерзавец глянулся?
Вот утром они поднялись, затем пошли к ручью. Напиться или лошадь напоить? Умыться?
Увидев четкий отпечаток сапога на песке в двух дюймах от воды вместе с рытвинкой от подкованного копыта, Ровислав не выдержал и громко ругнулся.
Следы заканчивались у кромки ручья.
Приплыли.

НУ-с, пришло выложить 1 часть 2 главы. Ну, вернее, четверть 2 главы. Читайте и оставляйте свои комментарии!

Вот, собсна, и 8 глава.

Глава 8. Путь в горную долину, часть 2.

Полдня уже шлепали по воде Ромус и Весемир. Солнце встало почти что в зенит и нещадно палило – спасала только близость воды, которую время от времени беглецы плескали себе в лицо. Сапоги пока что спасали от редких острых камней на дне, но вскоре за них пришлось серьезно опасаться. Сшита обувь была из телячьей кожи, а поэтому она набухла, грозя вот-вот разорвать швы. Вскорости лоскуты просто должны были отвалиться, но такова была плата за отсутствие следов.
На погрустневшего Холодка навьючили почти все, что можно было. Оружие, теплые шапки, верхние жилеты от костюмов. Пришлось повозиться на ходу, развязывая тесемки. Если еще и бурное течение норовит вывести из равновесия, это очень непросто.
Без толстых и неудобных, зато теплых жилетов оказалось гораздо легче. Рубашки намокли, что простецкая Весемирова, что Ромусова, с редкими пуговицами и воротником. Только кружев на рукавах не хватало.
В начале пути пришлось столкнуться с проблемой. Весемир просто закатал штанины почти до колен, а вот рыцарь себе такого позволить не мог. Что скажут люди? Благородный воин, шлепающий по воде с голыми, хотя и частично, ногами. Все равно, что девица бы подол задрала.
Решить дилемму удалось просто: людей ведь рядом нет? Нет. Значит, никто и сплетничать о таком происшествии не станет, а Весемир клятвенно пообещал молчать.
Так и продвигались дальше, невольно думая о распадавшейся на куски  обуви и о том, как бы не оступиться и не ухнуть под воду.
Наконец молчание прервал бард, со злостью топнув, отчего брызги из сжавшегося сапога разлетелись на несколько ярдов вокруг.
- Ромус, ну нельзя же так! Как мы дальше пойдем без ботинков? Да и порезался я обо что-то, сил нет!  Нога заболела уже сильно.
- Что ж раньше молчал? – удивленно замерев, спросил Ромус, даже остановив Холодка, по инерции бредущего дальше.
- Да не болело же!
- Вон камни какие-то. Давай на них присядем, и ты скажешь, что тебя так разозлило.
 - Хорошо!
Сев на валун, Весемир стянул сапог с небольшой дыркой на подошве. Под струйками воды показалась размытая и разбавленная кровь. Ступня от пальцев до пяты была неглубоко рассечена, но, по-видимому, герольду было больно шагать, опираясь на эту рану.
- Как это тебя?
- Да на сырню какую-то наступил.  Сначала не было больно, только вот сейчас начало очень сильно болеть.
- Давно?
- Минут тридцать назад заметил.
Ромус вздохнул.
- Ну, и что делать теперь будем? На пони тебя посадить, а всю поклажу мне?
Весемир неопределенно мотнул головой.
 - Что же, давай, залезай…
Бард вскочил, будто ничего у него и не болело, мигом нацепил сапог и зло зашагал дальше.

Неизвестно как, но до самых сумерек смогли пройти около двадцати миль от предыдущего ночлега на берегу ручья.
Там, где путники решили заночевать, ручей вытекал из довольно широкой и быстрой реки, образуя что-то вроде острова.
Воды внезапно стало по пояс, а дальше уже пришлось добираться вплавь до островка – он располагался метрах в десяти от берега.
Кусочек суши порос травой и даже редким кустарником, хотя от одного его конца до другого было шагов пятнадцать. Вымокшие и усталые, легли спать. Весемир перевязал ступню какими-то тряпками и почти сразу заснул, поужинав провизией из заплечных сумок.
Ромус остался на страже, а заодно и проверил запасы продовольствия. Хватит еще на день, от силы два. Нужно было что-то делать.
Но что? Дошли до реки, карта есть, пищи пока хватает,  а конца этому лесу не видно. Да только вот запасы не бесконечны, и с Весемиром беда приключилась. Скорее всего, завтра идти он не сможет – нога распухнет и станет здорово болеть, если продолжит так же шагать. Может, пони его и повезет, что вряд ли – придется ехать на пузе. Седло есть, поклажу можно на руках унести, но что дальше?
Потихоньку рыцаря захватывало отчаяние. Он сидел, сжав голову руками и медленно раскачиваясь под лягушачье кваканье и звон комаров.
Что же делать?!

***
Ровислав рвал и метал. По его приказу охотники шли по берегам ручья, вглядываясь в следы, таща за собой пятерых собак, ныне бесполезных. Было неизвестно, куда пошли беглецы, но точно было ясно, что двигались они по воде. Следов не было, и посланные в обе стороны отряды ничего не нашли. Нужно было совместить скорость и внимательность, а это не так просто – заторопишься, и пропустишь куцую цепочку заметенных отпечатков ног.
Командир лучников не был важным человеком, а поэтому любил власть и, когда выпадал случай покомандовать, то впадал прямо-таки в дикое неистовство. Подчиненные вжимали головы в плечи, едва заслышав его разъяренные вопли.  Положение следопытов было близкое к панике.
«Засады были уже  почти на всех тропах, во все стороны посланы разведчики и охотники, а безо всякого толку,» - думал Ровислав, сжимая кулаки. За поимку ненавистного рыцаря  Потомок посулил бочку лучшего вина, два набитых золотом кошеля и любое оружие из своего арсенала.
« Когда пойдем в поход, мне бы пригодился тот великолепный лук… Страшно подумать, на какое расстояние он бьет… « - мечтал следопыт, а оттого становился еще жестче и требовательнее к загнанным людям.
По карте ручей вился примерно двадцать миль. Длинный такой ручей… Пока не впадал в реку, а затем по реке можно было идти двумя путями – либо на восток, к Старому Тракту, либо на запад, к озеру. Придется разделиться еще надвое. Искать двух человек в Тедвинском лесу – все равно, что иголку в стоге сена.
За день ненавистный рыцарь мог пройти от двадцати до сорока миль.
Нужно было с самого начала делать засаду у озера. Остается надеяться, что братья на дороге не прозевают благородных.
Они идут к озеру? Прекрасно. Пусть даже сейчас такое ощущение, что их круто обманули, но им больше некуда идти. Дальше, через ручей троп не было – там бы их сразу нашли бы. А троп не было потому, что через миль через восемьдесят лес заканчивается, а за ним идет унылая горная долина, огороженная от Дальгской дороги зарослями деревьев, тянущихся далеко на восток. Нечего там человеку делать – в горах на орков нарваться проще простого, к тому же в таких, где люди не живут. Сколько ни ходили туда тедвинцы, а все зря – камень для постройки укреплений тащить неудобно через лес, а больше ничего полезного там нет. Так что, возможно, от того озера рыцарь попытается идти на запад, дабы выбраться поближе к Дальгу.
« Ничего, следы найдем – поймем, куда они пошли,» - успокоил себя Ровислав и погнал лучников дальше.

Следов не нашли, зато отыскалось кое-что любопытное.

- Смотрите, там что-то плывет!  - неожиданно подал голос один из собаководов.
Ровислав пригляделся. И вправду, пниз по воде опускалось что-то непонятное, похоже, лоскуток кожи.
- А ну-ка, глазастый, вылови это!
Вздохнув, но не решившись спорить, воин полез в ручей и достал кусок кожи длиной в три дюйма и такой же ширины.
- Что бы это могло быть? – спросил один из лучников.
- Похоже, телячья кожа. Да это же кусок чьей-то одежды! В воде такая разбухает и разваливается – швы лопаются. Так это ж, сталбыть, наши знакомые потеряли! – схватившись за голову, опешил Ровислав. – А ну, быстро вперед! По сторонам глядеть – возможно, они где-то рядом! Если проглядите следы, лично высеку!
Сам бросившись к земле, командир двинулся вперед, не доверив важное дело своим бестолковым, как он считал, подчиненным.

***
Ромус с трудом разлепил веки – глаза нещадно болели и чесались – последствия бессонной ночи. Спать хотелось неимоверно, но вдруг он понял – промедление – значит смерть.
 - Весемир, вставай! – шепотом отчаянно закричал рыцарь, тормоша друга.
Тот нехотя открыл глаза, и тут рыцарь прижал к его рту руку, не давая сказать ни слова.
Сквозь журчание воды донеслись взволнованные голоса.
- Быстрее! Они уже должны были дойти до реки! Посмотрите на том острове!
Бард высвободился и, нацепив на пони снятые вчера вечером сумки, заковылял к воде, а фон Скибидущ затолкал упирающуюся животинку в реку.
Молча, но торопясь изо всех сил, они шли по пояс в воде, а затем уже и вплавь – благо, почти все нес пони, а он-то с течением справлялся, хотя и с трудом – приходилось помогать. Сердца сжал ужас, хотелось оглянуться, а спина ждала стрелы…
Не помня, как преодолели тридцать с лишним ярдов  вплавь, беглецы забились за какие-то валуны, высившиеся у противоположного берега. В холодной утренней воде замерли они, а Ромус быстро завязал морду Холодку. Если он фыркнет или заржет, их убьют.
Отсюда было превосходно видно островок с редким нагромождением камней и несколькими кустами. На него зашли несколько людей, тут же удивленно вскрикнувших и позвавших старшего.
Рослый  и русый лучник припал к следам и послал во все стороны солдат, тут же начавших резво обыскивать прибрежные заросли и даже углубившихся в лес.
- Уходим, срежем через лес, - прошептал Весемир. – Река крюк делает, через милю выйдем. Только побыстрее…
Ромус кивнул и, выждав, рванул поводья пони.
С шумом преодолев оставшиеся ярды до берега, беглецы с треском помчались через лес, выскочили на какую-то тропу, уже не удивляясь,  бегом припустили дальше. Запыхавшись, остановились на минутку, потом, превозмогая боль в боках, рванули  напрямик, сшибив пару папоротников, вывались на, казалось бы, тот самый берег, но это было не так. За поворотом их разглядеть было невозможно, поэтому, незначительно сбавив скорость, бард, рыцарь и Холодок двинулись по воде,  хотя в чудесное спасение веры не было.
- Мы хоть туда идем? – спросил Ромус, чувствуя, как легкие жжет от слишком быстрого бега.
- Да… Еще пятнадцать миль… До озера…
Весемир, похоже, чувствовал себя не лучше.
- Как твоя нога?
- Болит… Жутко…
- Залезай на пони!
Бард опешил.
- Что? Но я не могу! Он же слишком маленький!
- Нас догонят и убьют! Ты этого хочешь? Залезай!
- Гарфольф! Клянусь, я еще отплачу тебе!
Кому-то, возможно, могло бы показаться, что ехать на низкорослой лошадке было бы унизительным, особенно, если товарищ рядом идет своими ногами, но выбора не было.
Сумки, сабли и вся остальная поклажа, навьюченная на пони, перекочевала на спину фон Скибидуща, а Весемир с трудом вскочил в седло. Почти без обуви пробежать по лесу – это вам не шутки…
Холодок не оценил важности своей миссии, а потому не стал передвигаться быстрее ветра и переносить огромные тяжести, и стал понемногу отставать от Ромуса.
Если рану Весемира не обработать какими-нибудь травами, он умрет. Просто нога загниет, хоть и царапина и небольшая.
К этому прибавилось еще и то, что беглецов наконец-то настигли. Чудом избежав обнаружения, бывшие пленники продолжили путь, но никто не говорил, что в следующий раз будет так же просто.
Ромус задумался на счет преследователей. Все, кого он видел, были лучниками, да и мечники не представляли из себя серьезную угрозу, если судить по опыту в лагере тедвинцев. Нужно было устроить какую-то засаду, чтобы внезапно напасть на них и перебить их. Лучники в ближнем бою неопасны, а с остальными как-нибудь можно будет справиться. К тому же, если прибегнуть к некоторым очень неблагородным способам ведения  боя…
Забив голову планами избавления от преследователей, рыцарь продолжил путь, надеясь, что сможет дотянуть до турнира.
Странно, но турнир  сейчас почти недостижим. Наверняка до него осталось слишком мало времени, да и смысл был в нем участвовать? Выжить бы, а там уж посмотрим… Но нет – думал, откуда бы взять доспехи и боевого коня.
И леди Эльвира.
«Если вы не признаете меня после этих приключений, я, наверное, сойду с ума» - пришла вдруг в голову грустная мысль. Действительно, за те недели две, что прошли со времен утраты дома, прошло столько времени, насыщенного опасностями, подвигами и прочим, что неплохо бы и признаться.  Почти в одиночку сбежать из плена не всякий сможет…

***

- Весемир, дальше иди без меня. Жди в том месте, где река вытекает из озера, я буду через несколько часов. Пора сделать сюрприз нашим преследователям.
Бард натянуто улыбнулся.
- Конечно, перебьешь десяток врагов, притащишь нам целый мешок трофеев. Не забудь еще и магический портал прямиком до Тульфина притащить.
- Я смогу.
- Ну-ну…  Про портал не забудь.. Ладно, так и быть, подожду.
- Вещи еще мои возьми, дойди как-нибудь. Не смотри на меня так, я знаю, что делаю.

Подождав, пока спутник скроется из виду, рыцарь подошел к песчаному берегу и отчетливо протоптал следы до ближайших зарослей. Взял пояс от рубахи, привязал его к подходящему суку – гибкому и упругому.  При помощи сабли кое-как выстрогал несколько колышков и привязал их к получившейся ловушке шнурками от жилета.
Что-то опять заклинило в голове у фон Скибидуща – тем самым образом, как и в клетке, за день до побега. Неожиданно знание побудило его к действию, и руки сделали почти все сами. Еще раз тщательно протоптав дорожку следов от воды к ловушке, спрятался в кустах.
Конечно, такая простая ловушка наверняка ничего не сделает врагам, но, даже если они хоть на минуту отвлекутся на нее, это будет успех – Ромус сможет напасть сзади. Все было рассчитано и продумано, кроме того, до истока реки оставалось всего миль пять, которые рыцарь преодолел бы за полтора-два часа.
Оставалось только ждать и молиться, чтобы собаки сразу не набросились на затаившегося воина. Безусловно, такой способ боя был очень подлым, не рыцарским и вообще неправильным, но стечение обстоятельств вынудило пойти на это. Никто все равно не видит, а ничего плохого в течение следующих нескольких часов или даже минут не произойдет. Конечно, кроме того, что тут останется несколько трупов, и, предпочтительнее, чтобы среди них не было Ромуса.
Много было вероятностей развития событий, но примерно в половине была смерть рыцаря, а во второй – смерти преследователей. Пришлось из чего-то выбирать. Неизвестно, сколько прошло времени в ожидании, но вот послышались ненавистные голоса.
- Смотрите! Их следы! Туда! – заорал кто-то, и показались пять человек, бегущих с луками наготове прямо в ловушку.
Собаки залаяли, раздался раздраженный крик, шум воды,  появились еще несколько преследователей. Всего их было человек одиннадцать-двенадцать.
Плохо было то, что на противоположном берегу еще оставались два лучника – оттуда запросто можно было застрелить врага в самом разгаре бойни.
- Ровислав, смотри, он прошел здесь! Наконец-то мы на…
Рыцарь перерезал веревочку, удерживающую  ветку с колышками.
Монолог тедвинца прервал звук разрываемой плоти и  вопль боли. Больше не скрываясь, рыцарь бросился из кустов вперед, занося саблю для удара.
Держащийся за грудь лучник безвольной тряпкой повис на суку; под ним уже начала образовываться лужица крови. Второй получил разрез на шее – теперь его не спасут никакие перевязки.
- Тревога! Засада! Это он! А-а…
Третий воин схватился за вываливающиеся кишки – стрелки были просто безнадежны в ближнем бою.
Кровь забрызгала  все лицо Ромусу, но он, оскалясь по-животному, продолжал четко наносить удары, каждый из которых приходился по живой плоти. Пока враги бросали свои бесполезные луки, пока бесконечно долго тянули из ножен сабли и кинжалы, уже  пятеро были ранены или мертвы, не считая попавшегося в ловушку.
Кто-то закричал и ломанулся через кусты, подальше от кровавой бойни. Через секунд двадцать после начала боя осталось всего  пять участников, считая фон Скибидуща.
- Что, собаки? Вам не справиться с рыцарем! Вы останетесь здесь навсегда!
Молниеносный скачок к новой жертве, удар. Кинжал, призванный сдержать саблю, не выдержал, соскользнул – и очередной тедвинец валится на землю.
Оглушительно залаяли собаки, а последний невредимый враг на этом берегу бросился прочь, но получил клинком по спине.
Огромная кудлатая псина вцепилась в левую руку,  а внезапная стрела вонзилась в правое плечо.
Еще удар! Обезглавленный собачий труп упал под ноги, а Ромус, пятясь и шипя от боли, скрылся от тедвинских луков за деревьями, затем торопливо зашагал прочь, кое-как зажимая кровоточащую левую руку.

Все произошло настолько быстро, что фон Скибидущ сам не совсем понял, что случилось всего минуту назад. Лишь ковыляя прочь от страшного места, где остались почти все преследователи, он  начал осознавать произошедшее.
Вспомнил свой оскал, яростное рычание и забрызганное кровью лицо. Молниеносные движения и точность ран. Обезглавливание пса одним ударом сабли, причем раненой рукой.
Фехтование, конечно, тоже помогло, но создавалось ощущение, что не сильно. Нужно было как минимум превратиться в зверя, чтобы ТАК убивать.
Отойдя достаточно далеко, рыцарь кое-как перевязал левую руку, из правой все так же торчала стрела. Вырвать сам он ее не мог, да даже если и смог бы, то крови вытекло бы изрядно. Пришлось, кривясь от боли, шагать дальше и дальше.

Вскоре и показалось устье реки.

Весемир вылез из какого-то импровизированного убежища и с радостью поприветствовал Ромуса.
- Выходит, мы оба теперь раненые! Ну, хочешь на пони прокатиться?
- Ноги у меня сами пока что ходят, спасибо. – отозвался рыцарь. – Сделать бы что-нибудь с чертовой рукой…
- Невесело… Вроде ничего жизненно важного не задело. Двигать рукой, правда, будет больно, но максимум через месяц заживет.
- Месяц… Целый месяц… Как же на турнире участвовать-то? Я же правша!
- Ромус, какой турнир?! Слава Вагту за то, что не пропустил тебя, а обратно завернул. Как там оно было-то все?
- Плохо было… Почти всех убил, несколько собак и человека четыре осталось из десяти.
Весемир присвистнул.
- А я-то думал, что рыцари только в доспехах так драться могут, - и занялся раненой рукой.
- Вот-вот… Будь на мне хотя бы налокотник, как-нибудь справился бы, а так вот…
- Да брось! Тебе ведь невероятно повезло! Целых десять человек положить!
Ромус поморщился, когда стрела потихоньку пошла вперед – наконечник не вышел с другой стороны, а потому кровь текла только с одной стороны. Но, похоже, по-другому вытащить стрелу не удастся – необходимо было толкать ее вперед, чтобы острие пробило кожу с другой стороны и вышло наружу, а затем уж и древко таким же образом вытащить.
Древко вытащилось не полностью – где-то половинку бард аккуратно отломал. После промывки речной водой на рану была наложена повязка из оторванной полосы рубахи.
- Повезло тебе, - сказал он уже без особого восторга. – Было бы неприятнее выковыривать стрелу, засевшую в грудине или в животе.
- Я могу  добавить, что мне бы это точно не понравилось.
- Итак, Ромус. Что мы имеем. Мою больную ногу, твои больные руки. Идти нам еще хрен знает сколько и хрен знает куда.
- Жалко, что хрен тут не растет… Спросили бы…
Весемир шутки не оценил и продолжил.
 - Я так полагаю, на нас только один отряд напал, который сейчас почти полностью вырезан. Так?
 - Так, - подтвердил Ромус.
- Значит, сталбыть, пока они за подмогой пошлют, пока подмога по следам предыдущих вернется, мы уж далеко-далеко убудем.
- Так идем, как шли? Озеро вот оно, большое. Рыбы в нем много, наверное. Идти можно хоть на все триста шестьдесят стороны.
- Предпочтительно, на запад или на север. Но на запад – слишком просто. Я думаю, именно туда направится новый отряд на перехват.
- Умный ты какой, - рыцарь покачал головой и даже позавидовал. Стыдно, что он, благородный, может только мечом махать, а бард – еще и думать, а еще и песенки всякие петь. Между прочим, в пять искусств, надлежащих для изучения рыцарем, входят фехтование, верховая езда, живопись, искусство бардов и танцы. Не говоря уж о стрельбе из арбалета и охоте, но там свои премудрости. Самая занимательная картина, которую фон Скибидущ за всю свою недолгую прожитую жизнь – кривая роза на красно-белом фоне, на щите. Только свой герб он и мог нарисовать.
Музыка? Да он поет, как лягушка, придавленная камнем. Даже и пытаться не стоит.
Охота? В собаках никогда не разбирался, да и некогда было охотиться.
Только с фехтованием и верховой ездой было более-менее все в порядке. Возможно, и с танцами, но Ромус почти никогда раньше не танцевал.
Не рыцарь, а чудо-юдо какое-то.
- Хорошо, идем на север. Потом выйдем из леса и повернем на запад, а затем наймем повозку и поскорее доедем до Тульфина.
Усмехнувшись, герольд вспомнил, как они тогда обрадовались, едва сбежав из плена. Оказалось, что свобода не так легко  дается в руки.
- Да, кстати, еды у нас не осталось.

***

Озеро действительно оказалось очень большим, едва ли не милю в ширину. Подобных этому никто из беглецов никогда не встречал.  Действительно, Тедвинский лес скрывал множество тайн, начиная от разбойников и чудесной лечебной травы и заканчивая необъятными просторами и такими вот просторами. Кто знает, вдруг там на дне сидит какое-нибудь чудовище? Сидит и жрет всех подходящих слишком близко тедвинцев.
Примерно в тридцати ярдах от берега обнаружилась рыбацкая хижина, сложенная из тонких стволов и частично из высушенных пучков камышей. Один рыбак мирно сидел на мостике с заброшенной удочкой, а второй шумно храпел в гамаке неподалеку.
- Возьми того, что спит, - сказал Ромус и в полный рост двинулся к сидящему у воде.
- Эй, брат! Помоги, медведь меня покоцал сильно-больно! – крикнул он.
Рыбак дернулся, оглянулся и подбежал почти вплотную.
- Что такое? Откуда? Где?
Рыцарь просто достал саблю и приголубил удивленного бедняка по затылку, а затем связал его же поясом. Весемир поступил почти так же.
 Оставив связанных рыбаков  на берегу, стали решать, что делать дальше. Сошлись на том, чтобы вызнать у тедвинцев безопасный путь на северный край леса, пополнить запасы провизии за их счет, а затем оставить в домике.
Набрав почти полную корзины свежей рыбы и закоптив ее, беглецы продолжили путь. Думаю, нет нужды описывать их долгий путь через нередеющие заросли, лишенные тропинок. Заработав множество царапин и ссадин, изорвав почти в клочья одежду и разбередив раны, Весемир и Ромус наткнулись на медведя. Им повезло – мохнатый, едва завидев людей, задал такого стрекача, что долго еще доносился треск веток под его могучими лапами. Три дня длился их последний рывок, и за все это время погоня так и не смогла их догнать. Возможно, враг посчитал беглецов больше недостойными таких затрат и прекратили все дальнейшие поиски – точно неизвестно. На четвертый день уставшие, изголодавшиеся, израненные спутники вывалились на полянку, которая вскоре оказалась опушкой. Безо всяких эмоций бард и рыцарь упали прямиком на траву. Все, что им сейчас требовалось – это отоспаться пару дней, залечить раны и хорошенько наесться. 
Только после какого-то время блаженного ничегонеделания Ромус соизволил оторвать свою благородную тыкву от травы и всмотреться вдаль. После того непрекращающегося лесного коричнево-зеленого кошмара вид горной долины показался просто счастьем. Высокий хребет высился вдалеке, на фоне голубого-голубого неба, без единого облачка. Деревья оборвались, хотя кусты и прочая мелкая растительность простиралась намного дальше. На первый взгляд, до тех гор было дней пять конного пути, но вот совсем рядом была не менее интересная долинка. Среди высоченных скал, на идеально ровном плато высился замок с единственным флагом, развевающимся на верхушке единственной башни.
«Замок? Что за бред?» - лениво подумал рыцарь и решил немного отдохнуть от всех кошмаров последней недели.
Его лохматая голова опустилась обратно, а рядом лежащий Весемир уже забылся в каком-то горячечном бреду. Непонятные видения преследовали его, а покрытое ссадинами тело в жалких отрепьях, оставшихся от рубашки с жилетом и штанов иногда дергалось и металось по траве. Казалось, что смерть вот уж и пришла за ними, но нет; за ними пришел кое-кто другой.

molodec, Vremya tratit, staraetsya.

На мой взгляд "Скибидущ" интерестнее чем " Приключения стрелка Пауля"
Жду продолжения

Пасиба! Продолжение напишу потом, так как непредвиденные проблемы с инетом были, я не могу назвать точный срок.

Вот, собсна, и 9 глава.

Глава 9. Кто такие сохэи?
Ромус мучительно разлепил глаза. По телу растеклось приятное тепло, было мягко и уютно. Было видно какой-то непонятный белый потолок и краешек небольшой люстры на десятка два свечей.
«Неужели все это уже закончилось, и теперь я лежу где-нибудь в Дальге, в доме барона или графа?» - появилась какая-то медленная мысль.
«Стоп! Какой Дальг? Где это я? Почему потолок белый? Уж не умер ли я?» - с зарождающимся страхом подумал рыцарь и попытался перевернуться, но оперся на правую руку и чуть не застонал от боли. Хотя, еще несколько дней назад, в зеленом аду он во все горло кричал, когда какая-нибудь ветка хлестала по бурой от крови повязке.
Но боль стала легче, терпимее, и объяснить это чудо не получалось. На предплечье красовалась чистое до блеска белое полотенце, завязанное бантиком.
Сам он лежал в чем мать родила не пышной перине, под легким покрывалом. Одежда – синие штаны из добротной ткани, рубашка с небольшими кружевами на воротнике, пояс, берет лежали на табуретке рядом. На второй такой же кровати покоился Весемир.
Помещение, где в данный момент находились израненные путники, напоминало больничную палату в монастыре – белые, ровные стены, невиданные ранее ни в одном доме, ряд из пяти лежанок, чистое белье и ничего более, что сделало бы комнату комфортабельнее.
В дверь постучали.
- Рыцарь, ты очнулся?
Ромус чуть вслух не ругнулся. Такое фамильярное обращение к благородному лицу, да еще не представившись, да еще и не показавшись! Ладно еще те времена, когда бард только-только вступил в звание герольда – тогда фон Скибидущ просто был растерян, в нем смешалось слишком много чувств, чтобы следить за своей гордостью и этикетом, но сейчас аристократичное наследство решительно взбунтовалось.
- Одевайся скорее и выходи, я тебя отведу к магистру, - продолжал тем временем глупить неизвестный.  – И оруженосца своего не забудь!
Весь кипя негодованием, рыцарь вскочил и живо напялил  на себя все то, что ему оставили неизвестные, доставившие на удобную кровать и перевязавшие раны.
- Там еще ботинки. Да-да, под табуреткой, левее.
Ромус тихонько зарычал и уже было направился к двери, но тут успокоился и растолкал барда. В самом деле, где его манеры? Пусть они грубияны, но кто сделал ему так много добра? Надо полагать, что сейчас он в безопасности, и ни дикие звери, ни тедвинцы ему уже больше не угрожают.
- А для второго – костыль. На ногу опираться ему пока нежелательно.
Фон Скибидущ кивнул – похоже, в двери был глазок или что-то вроде того. Вскоре застонавший герольд открыл глаза и удивленно вытаращился.
- Одевайся, нас к поведут к неизвестному магистру. Наверное, рыцарский или монашеский орден подобрал нас, - вкратце была описана ситуация.
За дверью оказался человек в непонятной одежде – что-то вроде белого халата и помеси шарфа и тюрбана на голове, частично скрывающего лицо. В  какой-то книге Ромус видел матийца. Получилось похоже.
- За мной.
Коридор снаружи был такого же белого цвета. Известкой красят, или толченым мелом? Но зачем?
Непонятный какой-то дом. Или замок.
После некоторого времени блуждания по маленькому лабиринту сбежавших из тедвинского плена завели  в обширный зал, уставленный столами, а затем дальше – вверх по лестнице, кажется, в какую-то башню. Вот наконец и конец – массивная, украшенная резьбой дверь. Проводник ушел, не сказав ни слова.
- Странно.. Я себя хорошо чувствую… А как вспомню, что было в лесу, так жуть берет, - поежился Весемир.
- Я знаю только один способ так быстро нас излечить, - ответил в тон ему Ромус.
- Та трава, которую мы жевали еще там?
- Возможно.
- Так где мы? Что за этой дверью? Что вообще делать? – бард терялся в догадках.. Действительно, было совершенно непонятно, что ожидает его в дальнейшем, и от этого он чувствовал себя некомфортно.
- Ничего, зайдем, спросим, чего им надо, попросим коней, а затем доберемся до Форвиджа, Дальга или еще куда-нибудь.
Сказав это, рыцарь толкнул дверь и первым вошел внутрь. Теперь обстановка изменилась – стены стали темного цвета, всюду лежали ковры, а на стенах висели гобелены и шкуры животных.
А в самом дальнем конце продолговатого зала крепилось нечто, что заставило Ромуса зашарить по поясу в поисках меча и отшатнуться подальше. На него пронзительно смотрел со стены бронзовый  лысый и полный человек, сидящий, каким-то невероятным образом вывернув себе ноги. Его спокойное и полное жизни лицо смотрело прямо в душу, так и хотелось с воплями от него убежать, наплевав на рыцарский титул и товарища.
С колен поднялся кто-то, до толе сидящий спиной к двери. Его голова была так же лыса, как и у бронзового огромного человека на стене.
 - Говорят, что гайдзины неспособны понять культуру и обычаи древних цивилизованных народов. Белый дьявол способен только разрушать. У Мегахов даже есть дух белого зла, от которого они откупаются жертвоприношениями. Но мы живем в одном мире с гайдзинами, и поэтому мы равны. – говоривший немного странноватым голосом повернулся. Его узкие глаза, высокие скулы и тонкие губы выдавали уроженца далеких земель; по крайней мере, Ромус подобных ему никогда не встречал. – Мы рады видеть вас, гайдзины, и даже помогли вам выжить.  Вы должны, в свою очередь, сделать кое-что для нас.
- Да что тут такое твориться? Я рыцарь или нет, в конце концов? Почему я должен терпеть такое обращение ко мне? – взорвался фон Скибидущ.
 - Какое? – удивился поклонник бронзового бога.
- Вы назвали меня белым дьяволом,  хотя я вас желтым не называю! Я не накормлен, не представлен, а  вы меня уже своим чудищем на стене травите! Вы немедленно должны предоставить мне и моему герольду лошадей до ближайшего города!
- Подождите.
Из-за неприметных ниш в стенах справа и слева выступили люди в  белых халатах и синих странных и твердых юбках. Их головы окутывали тюрбаны-маски, почти полностью скрывая лица. В руках – полукопья-полуалебарды,  с длинным древком и  плавным лезвием на конце.
- Наши нагинаты способны резать сталь так же хорошо, как и человеческую плоть, но я не хочу оскорблять взор великого Будды вашими изрезанными на куски телами. Давайте лучше поговорим о другом.  Например, кто мы такие и где вы сейчас находитесь.
Скажу для начала: мы не гайдзины и не позволим оскорблять наши святыни, а потому молчите. Даже если бы у вас были ваши жалкие зубочистки-мечи, вы бы ничего не смогли бы сделать нашим воинам. Вот уже сто шестьдесят пять лет мы обживаем эту долину, изготавливая водяные мельницы, добывая руды, строя селения в горах. Но нас мало, и в лучшем случае не наберется и  пяти сотен. Сбежать вы не сможете – наш замок хоть и невелик, но в нем полно стражи. Вы не протянете без оружия и еды – здесь вам – не в плену у тедвинских разбойников, от которых вы бежали. И мы не различаем этих ваших королей и рыцарей – все люди равны в мире, у всех одна кровь, одни сердца и одни души. Если мы что-то пропустили в вашем щепетильном этикете, то прошу меня простить.
Итак. Мы – сохэи, и сто шестьдесят пять лет назад, когда здесь еще было не так много людей, мы пришли из далеких-далеких земель, изгнанные своим родом. Многие пали от невиданных болезней, многие остались в лесах, на днах морей, в бескрайних пустынях, но  мы все же нашли место для своего ордена. С тех пор мы, трудолюбивый и религиозный народ, осваивали разные ремесла и  боролись со здешней горной нечистью, пока совсем не отогнали ее подальше. Часто у нас бывали разные гайдзины, и почти все они уходили от нас с подарками и с проводниками, но вот настал момент, который все изменил.
Это плато – весьма и весьма удобное место для таких, как мы. На много десятков миль вокруг нет людей, и здесь никто не мешает нам совершенствоваться и развиваться. Наши сохэи иногда проводят паломничества на юг, но нечасто возвращаются обратно – или их прельщает беззаботная жизнь, или они погибали в пути – то неизвестно. Главное, что мы нашли нечто очень важное для нашего ордена, далеко на северо-западе, за десятком городов, за двумя горными хребтами, за тридцатью озерами и пятьюдесятью реками есть то, что нам очень нужно.

Пока таинственный язычник, называющий всех нормальных людей белыми дьяволами говорил, Ромус стоял в окружении десятка людей с опасного вида копьями. Их глаза были одинаково узкие и смотрели одинаково презирающе и с превосходством. Как он там говорил? Пришли сто шестьдесят пять лет назад? Далекие-далекие земли? Сох… Сех… Да кто ж они вообще такие? Живут черт знает где, куда ни один вразумительный  человек ни за что не сунется, молятся идолищу поганому, благородных рыцарей готовы на шницеля покромсать вместе с компаньонами, о великой цели рассуждают да подбивают куда-нибудь с ходить? В столицу, да? Что ж, по пути. Можно и согласиться, если отпустят, дадут денег в дорогу и лошадей. И пищи – больше ничего не надо.
-Итак, я предлагаю вам сделку. – тем временем продолжил желтокожий. – Наш человек идет с вами в Тульфин. Мы не знаем точной карты земель, так что вы проводите его до самого города. Возможно, и дальше, до тех пор, пока ваши услуги ему больше не понадобятся. И не пытайтесь его обмануть или завести не ив то место – Сарат очень немногословен и просто обезглавит одного из вас, а затем и второго, если тот не захочет вести его дальше.
 - А что взамен? – с вызовом крикнул Ромус. Весемир же жался подальше от пронзительных взглядов язычников, запах благовоний раздражал и пугал его. Казалось, он даже не прислушивался к разговору.
- Все, что понадобится для комфортного пути. Гарантированная защита от разбойников, пища, три лошади, оружие, два слитка золота.
- А в талерах нет?
- Что такое талеры?
- Значит, слушай. Я не позволю себе оскор***ть тебя, но постараюсь объяснить. Тульфин – очень-очень далеко. А мы – не знаю, где. И в лучшем случае нам полмесяца придется добираться, да еще и с таким очень невежливым предложением. Убить нас могут в любой момент, причем свой же.  И какая такая защита от разбойников? От них мы и сами можем отбиться!
- Я знаю, как вы отбивались от разбойников. Если бы  могли, вас бы тут не было – спокойно отпарировал главный язычник.
- А выгода какая? Что нам до твоих слитков золота? Продать их, что ли? Нам ведь в деревнях может еда понадобится, и никто там ее отдавать за слитки не будет! Мы же просто с голоду помрем!
- Сарат умеет добывать пищу, гайдзин.
Ромус даже и не знал, что сказать. С одной стороны – он жив и выбрался из леса, а с другой -  снова смерть своей косой издалека машет. Если отказаться, убьют сразу же. Да и в пути могут. Жизнь человека готова прерваться в любой момент – камень на голову упадет, рыбьей костью подавишься, глазом на сучок наткнешься. Хотя…  Все равно до Тульфина идти, и плату предлагают немалую. Нет-нет, рыцарь не имеет права наниматься – это было бы настолько сильным занижением его чести, что хоть сразу в пропасть бросайся – в нормальном обществе тебе уже жить не дадут. Но с другой стороны – помогать слабым воин просто обязан. Хотя, скорее сильными тут были эти желтокожие, но разница?
- Хорошо. Похоже, у меня нет выбора – ну и ладно. Мы сопроводим вашего сохэя в Тульфин, лишь бы вы живыми нас отпустили.
- Вот и прекрасно, - торжествующе улыбнулся почитатель бронзового идолища.
- Но мне кое-что нужно.
- Что же, о гайдзин?
- Табличка из твердой глины. Весемир, как делаются Вагтовы таблички?.. Весемир!
Бард оторвал взгляд от лезвий страшных полукопий, облизал пересохшие губы и сказал:
- Из глины, толстой. И чтоб не крошилась.
- Всего-то? Будет через час, наши лепники и гончары сделают вам такую чаблицку, что вы ее и ударом молота не разобьете. И еще, чтобы вы не обиделись – рыцаря прошу пройти со мной.
Несчастный герольд умоляюще посмотрел на фон Скибидуща, но тот лишь кивнул.
В соседней маленькой комнате, куда Ромуса привел сохэй, было почти пусто.  В самом центре стояло нечто. Какое-то огромное, страшное чудище в два человеческих роста, в котором через некоторое время можно было бы угадать очертания доспехов.
Что-то сказав на незнакомом языке, главарь желтокожих пояснил:
- Доспехи предыдущего гайдзина. Мы их починили  и даже улучшили. Теперь они ваши.
Вынырнувший из неприметной двери слуга приставил к чудищу переносную небольшую лестницу, а затем стал возиться с креплениями и застежками. Через полчаса перед удивленным взором рыцаря на стол легли сапоги с прикрепленными поножами, наколенники и налокотники, кираса, кольчуга, наплечники с высоким щитком для защиты шеи слева, наручи, легкие и подвижные латные перчатки, подкольчужный кафтан,  подшлемник и самое важное – шлем. Сама форма его сильно удивляла взгляд – он был похож на пикинерский, но только тыльной защитой для шеи, опускавшейся почти до самых плеч – такая должна краями тереться о самые наплечники, так что голову высоко вверх поднять не получится. Зато по бокам отходили две заклепки, защищавшие щеки почти целиком, а подвижное забрало в опущенном виде намертво прицеплялось к ним. Само забрало вертелось на двух блоках, закрывало нос, рот и подбородок. Сквозь него были прорезаны дырочки для облегчения разговора и дыхания.  Над этим забралом находился небольшой козырек, оставляющий лишь щель для глаз. На него опиралось забрало в поднятом виде, а сверху был какой-то штырь непонятного назначения – похожий на толстенное лезвие ножа, оно крепилось горизонтально к верхушке шлема и уходило назад, а с его конца ниспадал  плюмаж из черного конского волоса, приправленный скромным белым пером. Едва завидев все это богатство, Ромус понял: без этого доспеха он отсюда не уйдет.
- Я вижу, тебе понравилось, - самодовольно заявил изгой собственного рода.
- Да, - голос аж охрип от волнения.
- Примерь, слуга тебе поможет.
Сапоги сели как влитые, кираса наделать как рубаха без боковых швов и закрепилась ремешками справа и слева. Наплечники идеально подходили к комплекту, а шлем на подшлемнике оказался как раз впору.
- Пока вы спали, мы успели подогнать их.
- Б… Благодарю…
- А, не стоит. Снимай, гайдзин, и надень походную одежду. Без нее ты потеряешь свой костюм.
Вскоре рыцаря и оруженосца снарядили по всем правилам – доспехи были аккуратно завернуты в тюки и унесены для погрузки,  а крепкие штаны, рубахи, жилетки и сапоги перекочевали с вешалок на Ромуса и Весемира.
- Вы выглядите отлично! – одобрил желтокожий. – А теперь ваша табличка.
Таблица Вагта – необходимая для каждого воина вещь. Двадцать дюймов в длину и в ширину, один дюйм в толщину. Поднять можно, но сложно. Весемир, чтобы отвлечься, попросил какие-то инструменты и начал что-то на ней царапать. Через некоторое время на ней можно было увидеть девять глубоких зазубрин с поперечной черточкой. Такой значок означал убитого разбойника или простолюдина – еще сорок одна, и прямиком в Дааград можно. Хотя девять каких-то бунтарей – невелика слава для рыцаря. Вот начнется война, встанет Ромус под Стрелу Долга, полетят головы враждебных благородных аристократов, и будет почет и уважение.
Все было готово к дальнейшему пути. Ромус еще подумал, что легко отделался от этих ненормальных. До Тульфина – пожалуйста, а дальше пусть этот чертов сохэй катится к Гарфольфу.
Путников повели из башни вниз, через несколько залов и коридоров, к выходу. Здесь все стены были покрыты то ли известкой, то ли краской – но обязательно было окрашено. В больших помещениях обязательно были ковры, низкие столы, за которыми было невозможно сидеть на стуле – только на коленях. Над дверьми висели искусно обработанные  шкуры убитых на охоте животных, мечи странной изогнутой формы, а в углах иногда и стояли весьма необычайной формы доспехи – казалось, что народ, проживающий здесь, пришел прямиком из другого мира. Все, абсолютно все удивляло глаз и заставляло недоуменно чесать затылок.
 - Мы уже подготовили Сарата и все необходимое для путешествия. Он будет ждать вас внизу, у пристани, - сказал лысый  язычник.
- У пристани? – переспросил Ромус.
- Я что-то неправильно сказал?
- Нет, просто… Какой пристани? Тут что, если река?
- Да. Быстрая горная речка, по которой вы проплывете часть пути.
- Вы, как я посмотрю, все смогли подстроить под себя. И охотитесь, и замки строите, и куете…
- Наши предки были умельцы на все руки. Да и за те сто шестьдесят пять лет мы сами сделали и придумали много всего. Под нами вся северо-восточная горная долина, а это место – всего лишь главный город. Хотя сохэи очень немногочисленны…
- Удивительный вы народ…
- Наверное, вы удивляетесь тут всему? – с понимающей белозубой улыбкой спросил главный сохэй.
- Как вы поняли? – недоуменно спросил рыцарь.
- Все гайдзины, впервые  оказавшись тут, страшно пугались и поражались нашим обычаям. Снаружи все будет еще лучше – наш замок совсем на такой, какие бывают у вас.
И вправду, едва выйдя за странные раздвигающиеся в разные стороны двери, «гайдзины» ошарашено пооткрывали рты, глядя на грандиозное сооружение. Замок был выстроен в несколько слоев – да и не крепость это была, а большой дом с пристроенной башней. У дома было несколько крыш – одна над другой, и были они какие-то… Странные. Стены обязательно находились под козырьками, и стояли не прямиком на земле, как аркадарские, а на небольшой деревянной платформе. Окна были небольшие и с раздвигающимися ставнями из непонятного материала… Чудеса!
Сам же дом и башня находились на вершине холма… Склоны которого были срезаны под прямым углом  к земле и обставлены стенами! Это было настолько невероятно, что прочие особенности отметались прочь. Это какой же извращенный разум мог придумать такое? Как эта каменная кладка крепилась к земляной толще? А как стены от навесного огня будут защищать? Дом издалека прямой наводкой из луков спалить можно будет! Странно это все, очень странно…
Рядом к главному дому лепилось несколько хижин поменьше, а под стенами раскинулась небольшая деревушка домов на сорок. Сохэи – а так называл их главарь – были все как один желтолицые и узкоглазые. И верно, все потомки выходцев из далеких земель. И все занимались каким-то делом – кто-то оглушительно трескал молотом по раскаленному куску железа, кто-то качал мехи, некоторые, выстроившись в неплотный квадрат, упражнялись с полукопьями и двуручными изогнутыми мечами с круглой гардой, дружно выдыхая и рыча что-то после каждого взмаха. Почти все крыши были сделаны из черепицы, что указывало на  смекалку и умение здешних. Наверняка  сразу после переселения дома были покрыты соломой, и только затем крыши переделали.
Примечательна была так же одежда – воины ходили в каких-то смешных юбках до пят черного или темно-синего света, в рубахах без пуговиц – они просто заправляли разные концы за пояса. Волосы были завязаны в тугой пучок на затылке – но это только у мужчин. Женщины выглядели еще чуднее.  Все они, как одна, были ухожены и напудрены неизвестной белой гадостью, некоторые так же с ярко-красными губами. Те, кто побогаче, облачены в цветастые бесформенные платья, с какими-то примочками на голове,  с тонкими щитами размером с кастрюлю в руках, которыми они обмахивались от жары. Те, что победнее, выглядели не в пример проще, но все равно, непонятно, смешно и глупо.
Путников провели по дорожке, выходящей из ворот замка и бегущей сначала между хижин, а затем – между скал и спускавшейся в низину.
- Смотрите, гайдзины. Сейчас вы увидите того, кого должны вести по вашей дикой стране, - предупредил главный желтолицый. – Мой любимый ученик!
Два человека с постными лицами и в простых одеждах  что-то ковыряли в доспехах одного могучего воина – эта сцена напомнила родных рыцарей и оруженосцев. При виде господина они испуганно отпрянули и незаметно улизнули подальше.
Тот, кого они обслуживали, казался непобедимым. Полушарф-полутюрбан окутал всю голову, и из-под белой ткани смотрели два  черных глаза – что удивительно, они не были такими узкими, как у остальных обитателей городка. Черная странная кираса с изображением бронзового бога плотно прикрывала тело,  на плечах были укреплены прямые и длинные наручи, ак широкому поясу были прикреплены длинные, до колен, поножи. Причем их было несколько – две на бедра, одна на пах и две сзади.  И сделаны они были так же, как и наплечники – из маленьких квадратных стальных черненых пластинок.
Желтая рубаха из толстого материала.  Наголенники из нескольких продолговатых пластин. Помесь сандалий и сапог на ногах, а самое главное – его оружие. Древко наподобие копейного, круглая гарда на конце, а дальше идет нечто… Искривленный толстый клинок  в полтора локтя длиной, наверняка остро заточенный с обеих сторон, которым можно и рубить, и колоть, и резать. Страшное оружие, если учесть, что это более похоже на саблю, закрепленную на конце копья. И мечи – один длинный и изогнутый,  заткнутый горизонтально за пояс, и второй – маленький, копия первого, висит под большим. Интересно, как он их собирается доставать? В одной руке сразу два удерживает, что ли?
- Сарат, это твои проводники. Я не разбираюсь в их сложных именах,  так что познакомишься с ними сам. Ты помнишь, какова твоя миссия; так иди же, я благословляю тебя в этот поход. Выполни свое предназначение и с честью вернись домой! – торжественно провозгласил главный, а его ученик в ответ поклонился, ничего не ответив.
- Как вас звать?
Ромус уже привык к фамильярности этого народа, поэтому просто представился.
  - Рыцарь Ромус фон Скибидущ, а это – мой герольд, Весемир.
- Сохэй Сарат.
- Не представляете ли вы, куда и как мы будем двигаться? – теперь уже был задан вопрос господину воина.
- Вот подробнейшая карта, составляемая нами десятилетиями. Синими чернилами отмечен ваш путь по реке; дальше же вы будете идти своими ногами.
- Благодарю. Полагаю, нам уже пора в путь.
Сохэи живо засуетились и погрузили на воду – три лошадки и пони в стойла, закрепленные на корме, защищенные щитами – чтоб воды не пугались, вещи в трюм судна (а их собралось немало), пять или шесть лодочников сели на весла, а еще один подошел  к рулю. Путешественникам уготовили безопасное и комфортабельное место на носу, рядом с каютами. Воин узкоглазых ушел вниз, а Ромус и Весемир сели наверху, уставясь на миниатюрный порт. Им не верилось, что скоро все уже будет закончено – так же, как и тогда, у ворот ночного тедвинского лагеря. По воде будет передвигаться быстрее, чем верхами – вон какая река быстрая. Больше всего на свете хотелось есть и пить – и это тут же устроили. Замышляли, небось, что на голодный желудок аркадарцы быстрее согласятся. Получается, что так.
Роль в этой авантюре решительно незначительная – всего-то доставить непонятного человека до Тульфина, куда они и так идут. Да еще и целый воз денег при этом получить, так что фон Скибидущ расслабленно расселся на небольшом кресле  на носу, а Весемир примостился рядом, на простом стуле. Перед ними был стол, прибитый к палубе, под навесом, в теньке. Жизнь налаживалась.
- И помните, никаких шуток! Мой ученик их не понимает! – донесся с берега крик главного. Небольшое парусное суденышко отчалило от пристани и сначала медленно, а затем все быстрее заскользило по водной глади. В ширь этот путь был примерно в пять-шесть корпусов такой лодки, а сверху нависали скалы, как в ущелье.
«Может, посмотреть карту, узнать побольше о дороге и о этом чудике… Может, поговорить с Весемиром… Нет, все потом…» - лениво подумал Ромус и принялся за вино и рыбу с тушеными овощами. Немного отойдя, бард последовал его примеру. Через минуту он как-то несмело улыбнулся – нашел тарелку со свежими огурцами. Для всех должны наступить счастливые моменты – вся беда в том, что таких бывает немного, и они забываются.
И наплевать на этого молчаливого и таинственного Сарата, наплевать на все – главное, в трюме лежит аккуратно свернутый доспех, таблица Вагта, меч, несколько сабель и два слитка чистого золота. Товарищ доволен, цель ясна, турнир близок – о чем еще мечтать и заботиться?
Впереди засветился выход из ущелья – скоро скалы наконец-то расступятся в стороны, и солнце осветит путников.
Потом, все будет потом.

Весемир Олгердович, кстати по поводу картинок.
Первая картинка-это из фильма(Царство Небесное,отличный фильм,раз 5 смотрел.)с Крестоносцами.
И написано что это войско Аркадара перед битвой,а картинки дальше идут с обычными рыцарями и с первой картинкой никак не связаны,исправь а?

Да любому понятно, что  на первой картинке крестоносцы. Я просто их взял из кучи других, дал им название, вот и получилось. Ну если так хочется, уберу.
Фильм посмотрю обязательно =)
Но меня, если честно, больше волнует мнение читателя об тексте. Если я не вижу длиннющих комментов с кучей ошибок, это меня пугает 

Весемир Олгердович, да текст отличен!
Язык ясен!
только вот что-ты лошадку не убивай
пиши дальше!Буду ждать!И померись с syabrom
Вот,как говорится "аффтар,пиши исчо!"
не убирай,переименуй,а фильм посмотри!

НУ, дык, удалил уже =) А возвращать лень.

Кстати - насчет глосовалки. Можно, конечно, сделать из птиц-гигантов просто мигрирующих горных орлов,  а дракона превратить в сумчатого дьявола-переростка, но от этого, думаю,  все сильно пострадает. Сюжет-то уже давно продуман, и сумчатым дьяволам в немместа нет - чай, не "овстралия."
Поэтому мирок мой будет без файер болов, только с диковинными образцами биологических форм жизни. ПОка большинство проголосовало именно за такой вариант (Ну, точнее, я вывел это из результатов голосовалки 3:1:3)

Появилось малясь вдохновения, так что через несколько дней обещаю выложить большой кусок - в каникулы уезжаю в Германию и в Испанию, так что до этой поездки придется усиленно культурно развиваться.

ПС Самое удивительное то, что соотношение голосов не поменялось (Тогда было 3:1:3, а сейчас 4:1:4)
 
Добавлено: 20 Марта, 2012, 17:47

Выложил в Глава2. Часть 1 еще кусок. Большее я выжать из себя не смог.