Парень по имени Ским.

По 4 главе:

Остальные где-то отсутствовали.

Трупы ободрать

Зверство-то какое, ужасти... Может, всё-таки обобрать?

Ну ужасы скорее с подобными ляпами, чем с +18 в заголовке темы Кстати, это для темы очень неплохая  реклама... Судя по обилию отзывов тут - читателей вполне заманивает
Возможно, долго не появлюсь, возвращаюсь к сценоделию.

Я тут добавлю: да не просил я его убирать, этот тег, наоборот оценил интересность задумки
Или голосовалку прикрутите, убирать или нет. Может, кого-нибудь раздражает   Хотя, если это только начало - можно и повременить...

syabr, syabr... Это только начало  Ладно, так уж и быть, тег уберу. И после сех внезапно появившихся дел еще и свое исправлю 

Добавлено: 05 Ноября, 2012, 23:53

И вдруг! Я! Написал! Еще! Две! Тысячи! Слов! Итого за сегодня - 4000. Поразительно я что-то активный сегодня. Полагаю, из-за безделия... Считаю своим долгом предупредить вас. В этой части имеется ярко выраженное насилие! При отзывах! Прошу вас написать, морщились ли вы от кровавости! Вообще, считали все слишком изуверским? Если да, то я буду очень! Очень! ОЧЕНЬ рад!

Часть номер пять

***

После этого ужасного и кровавого ограбления каравана Ским получил двадцать талеров, так же, как и все остальные. В бою было убито шестнадцать караванщиков и один разбойник. Несколько человек было ранено, но через месяц они уже почти полностью восстановились. Совесть по ночам ела душу парня, который никак не хотел смириться со своей участью. Но, увы, всех разбойников когда-нибудь ждет печальный конец. И для несольких деревенских бандитов он вскорости наступит.
Несколько недель в Стимильде вертелся какой-то мужичонка в плаще. Он по большей части спускал невесть откуда бравшиеся у него деньги в таверне, угощая отдыхающих мужиков. И среди этих мужиков были и разбойники…
А еще через месяц пришли дурные вести. Холодом   веяло с севера. Холод был необычен даже для зимнего, морозного, но ясного дня. А вместе с холодом пришли люди барона.
Быть может, кто-то в таверне проболтался спьяну, или господин все решил для себя и без доказательств. Ясно было одно: многим сейчас не поздоровится.
Почти всех жителей согнали к дороге. Набралось человек шестьдесят, в основном это были пожилые женщины да мужики. Детишки с девушками отсиживались в подвалах, потому что когда к дороге сгоняют народ – это всегда плохо.
Ским вместе со своим отцом так же стоял в толпе, щурясь от колючего ветра. Болджера нигде не было видно.  Тем временем главный среди баронских людей взошел на бочку, чтобы его было видно отовсюду.
- Два с половиной месяца назад в шести милях к югу от вашей деревни проходил караван с оружием для баронских солдат. Охраняли его шестнадцать караванщиков. Примерно сорок дней назад нам донесли, что были найдены шестнадцать трупов в лесу неподалеку от вашей деревни. Караван так и не пришел даже в самые крайние сроки. Проведя расследование, барон установил, что грабителями являются люди из вашей деревни, – торжественным голосом зачитал поджарый командир. Стражи окружили толпу, нервно хватаясь за алебарды и мечи. Большинство из них было толстыми, отъевшимися и наглыми, но побаивающимися.
- Итак, - командир свернул свиток, из которого зачитывал свою речь. – Баронским указом я должен всех вас повесить. Но, думаю, это будет слишком долго и хлопотно. Поэтому сейчас стражники проводят вас до околицы и порубят на куски. В назидание. Всех. У моего господина еще много деревень, зато такое наказание послужит хорошим уроком для тех, кто решил посвятить свою жизнь бандитизму. Исполнять.
Испуганно загудевшую толпу оттеснили в сторону. Солдат было немного, человек тридцать, и их было в полтора  раза меньше имевшихся в толпе деревенских мужиков, и они нервничали. Нервничали, несмотря на то, что враги были безоружными. Орудуя мечами в ножнах и древками алебард, солдаты согнали народ в сторону от дороги. К самой околице. Зажав крестьян с двух сторон, они по сигналу своего командира привели свое оружие в боевую готовность и начали рубить деревенских. Испуганно, с отвращением, кто-то даже с сожалением. К небу вознесся дикий вой, раздались вопли. Мужчины с кулаками бросились на вооруженных солдат. Кто-то вывернул из забора деревянную дубину и принялся орудовать ей, отгоняя убийц от своей жены или других родственников. А Ским… Он считал, что это все страшный сон. И что он сам, лично виноват в этом сне. Поэтому он плюхнулся на землю и принялся раскидывать руками утоптанный снег, отчаянно всхлипывая.
- Сын, что с тобой? Что происходит?
- Я не знаю! – выкрикнул в общем хоре предсмертных хрипов и воплей Ским. – Подожди!
Вот оно! Бросив терзать пальцами снег и оледеневшую землю, парень, разодрав кожу на пальцах и ладонях, достал топор.
- Давай сюда! – отбросив лишние мысли, крикнул отец. Ским передал ему свое оружие. Все-таки недаром он его каждый раз зарывал на самой околице…
Протолкавшись к краю животной схватки, отец без затей выскочил прямо на обалдевшего стражника и рубанул с плеча, размашисто, ото всей души… Голова тощего врага дернулась, шея хрустнула… Да я повисла на лоскуте кожи. Не давая насладиться зрелищем ровно обрезанных артерий, позвоночника и горла, тело начало заваливаться.
Кто-то подхватил меч убитого стража и тут же саданул следующему в живот. Сам получил по голове лезвием алебарды и завалился назад, в толпу, плеснув на женские платья мозгами и кровью.
Воняло. При смерти почти все мышцы человека расслабляются, не исключая кишечника. Дерьмо наравне с кровью разлилось по снегу, быстро становившемуся буро-коричневым. Стражи шли по телам крестьян, медленно, но верно сжимая кольцо и истребляя прижимающихся друг к другу деревенских.
Тех уже осталось тридцать, а может, и двадцать, когда раздался грозный рев, и в спины стражникам ударили подкравшиеся разбойники. Вооружены они были не топорами, а новенькими, сверкающими алебардами, мечами и крепкими щитами. Отрубленные головы и конечности шлепались на землю.
Ударили люди Торака с двух сторон. Разили они в спины резко струсивших стражей и кололи, как свиней на бойне. Некоторые из них отбрасывали оружие в сторону, снимали шлемы, садились на колени и протягивали руки наверх, прося пощады. Но пощады не было. Суровые и яростные бандиты сильными ударами отрубали им головы.
Завидев, что ход боя переменился, командир попытался удрать. Но Огуст, протиснувшись мимо стушевавшихся солдат и бандитов, со своим окровавленным топором бросился вслед за ненавистным врагом.
Они бежали. Шум битвы постепенно стихал позади.
***
Ским  опустошенно разглядывал трупы, ища среди них своего отца. Он замерз, он сильно испугался, и он старался не думать. Просто ползал на четвереньках, переворачивал на спины мужские тела, покрытые ранами и залившими снег теплой,  дымящейся кровью. Это были знакомые лица, с которыми он прожил всю свою короткую жизнь. Хорошо, что Марина успела уехать. Странно, что она еще не вернулась, хотя давно уже должна была… Ну, наверное, это к лучшему… Потому что ее бабку Ским нашел среди убитых. На лице застыл животный страх, а беззубый рот был раззявлен в безмолвном крике. Половину нижней челюсти кто-то напрочь  снес, и теперь можно было в деталях рассмотреть то, что за ней скрывалось. Кадык с веревочкой  связок вывалился наружу и казался вылезшим на снег червячком.
От шестидесяти с лишним мужчин, парней, подростков, женщин и стариков осталось лишь два с половиной десятка за какие-то пять минут. Разбойники помогали как могли. Растопили камины, раненых перенесли на ложа и перевязывали их, поили водкой и пивом. Женщины громогласно рыдали, глядя на горы трупов.
Копавшегося в дерьме, крови и внутренностях Скима пару раз вырвало. Содержимое желудка не слишком изменило имеющуюся картину. Например, из разрубленного туловища трактирщика вывалилась огромная почерневшая от алкоголя печень, кишки живописно расположились вокруг, а ребра торчали из раны во все стороны, цепляясь за расколотую напополам грудину. От ужасного зрелища в обморок в зловонную жижу падали даже не раненые…
«Хорошо, что мама дома осталась,» - отстраненно подумал Ским. – «А что, если я сейчас найду отца? Что я тогда ей скажу?»
Но отца все не было. Выжившие мужчины бессильно сжимали кулаки. Наконец, нарушив тоскливый вой впечатлительных женщин и угрюмые крики мужчин, выступил один из приближенных Торака.
- Мы спасли вас, - звучала могучая и чистая речь. – Если бы мы не пришли вовремя, вас бы всех убили. Болджер смог предупредить наш отряд. Не раздумывая, Торак привел сюда двадцать пять бойцов. И теперь все ваши мучители и грабители убиты. Скажите мне. Вы все еще собираетесь подчиняться своему барону, который предал вас, который привел своих псов, дабы убить вас? Вы собираетесь служить тирану, который отбирал у вас каждый год по два мешка с зерном? Из-за которого погибли многие ваши знакомые и  близкие?
- Нет! Но мы же больше не можем тут оставаться! Барон пришлет еще солдат, и тогда нам точно конец! – крикнул один из выживших мужчин. Теперь он собрал вокруг себя одиннадцать товарищей, среди которых не было ни одного бандита. Вооруженные не хуже чем свои спасители, они выглядели грозно. – И что-то мне подсказывает, что из-за вас наших близких поубивали!
- Вы же не станете с нами драться! После того, как мы спасли вам жизнь? После того, как вооружили? После того как, наконец, мы перевязываем девять ваших тяжелораненых товарищей и товарок?
- Не станем, - тяжело вздохнув и опустив взгляд сказал мужик.
- Тогда я предлагаю вам присоединиться к нам. Я уверен, многие захотят последовать за своими соплеменниками. Из вашей деревни уже двадцать три человека состоят в отряде Торака. И еще лишних одиннадцать бойцов нам не помешают. И я от лица Торака клянусь перед всеми богами, которые только существуют в мире. Мы! Вернемся! И мы! Сожжем! Замок! Барона! Я! Клянусь! Торак клянется!
- Тогда мы с вами!
- Придется уйти далеко. Торак давно уже подыскал место, куда можно переехать в случае облавы. Предлагаю быстрее хоронить убитых и собирать вещи. Завтра все уже должны быть готовыми к долгому переходу! Много вещей с собой не берите, если что, мы сделаем новые! Захватите побольше провианта и оружия, зерна, скота и инструментов! Мы начнем новую жизнь! И первой нашей целью будет замок барона!
Ским сидел в стороне от горы трупов и молчал. Он глядел на разбушевавшегося посланника главы бандитов и совсем ничего не ощущал. Он знал, что Торак их подставил. Что специально убил всех караванщиков. Наверняка и подослал в замок своего человека, чтобы тот рассказал о преступлении. Потому что ему нужны были бойцы. И ему нужно было разрушить дом для тех, кто уже имелись у него в отряде. Чтобы их ничего не держало. Браво, Торак. Ты не оставил деревенским выбора.
Потом парень поднялся с корточек, отряхнулся, подхватил добротных кинжал, найденный у убитого стражника, и налегке побежал на север. Туда, куда вели следы отца. Следы с двумя гвоздиками на подошве.

***

Огуст бежал. Ярость раздувала его легкие и придавая сильному, массивному телу новые притоки энергии. Сейчас для взбешенного крестьянина существовала лишь одна цель – отчаянно пытавшийся спастись белобрысый чинуша с соломенными средней длины волосами. Недавно гордый и властный, теперь он убегал и часто оглядывался.
Они отдалялись от деревни. Огуст искренне хотел убить его. Догнать и убить. Как рысь догоняет и убивает одуревшую от страха горную козу. Он хотел вбить свой топор в позвоночник хлипкого врага, хотел смотреть, как он будет испражняться и ползать в собственном говне, пытаясь пошевелить отнявшимися ногами. Потом Огуст отрубит ему кисти. Выпустит кишки и проломит голову обухом.
Но сначала надо догнать. Жертва никуда не денется.
Пробежали уже милю. Враг начал запыхаться и замедлять бег. Он искренне не хотел умирать. Он искренне просил пощады.
И он споткнулся. Упал, растянулся на снегу, вскопав порошу носом.
Огуст замедлил шаги. Он тяжело дышал. Не от того, что устал, нет. От жажды мести и от ощущения, что она вот-вот свершится.
Жертва обернулась на спину и попыталась отползти, совсем по-животному отсрочивая свою  смерть.
- Остановись, прошу! Умоляю, сжалься!
Огуст не остановился. Он нагнулся, схватил врага за воротник пижонского костюма и приподнял вверх. Занес для удара руку с топором… И вздрогнул. Изумленно выдохнул. Замахнулся сильнее, метя в голову… И упал. Повалился на чиновника, накрыв его своим мощным телом.
Командир солдат выбрался из-под трупа. Засунул обратно узкий и длинный стилет, с которого капала кровь.
- Вот так вот. И нечего лезть не в свое дело, смерд, - сказал чинуша мертвецу, чтобы успокоить свое стареющее, бешено колотящееся сердце. – Ты ведь уже дохлый и совсем не страшный, урод.
И тут его внимание привлекло какое-то движение на дороге. Вглядевшись старческими глазами, старик удивленно хмыкнул. Взметая снег, к нему бежал какой-то юнец. Юнец был в заляпанной кровью теплой войлоковой рубахе поверх льняной, с длинным подолом.  И в руках у мальчишки не было оружия.
- Вот даже как, - протянул старикан, снова вынимая свой стилет. Если в бою с массивным, но уже мертвым крестьянином у него не было шансов, то против безоружного мальчугана вполне можно было выйти с его длинным клинком. Силы уже на исходе, и от молодого, горячего и жаждущего мести парнишки чиновнику уже не убежать.
- Ну давай, я жду, - сказал командир, встав в фехтовальную стойку и выставив перед собой стилет.
 Однако парень пер, ничего не замечая вокруг. Оставалось только двадцать шагов, когда он вдруг поднес руку к шее и метнул что-то массивное, острое и причиняющее боль…
Боль пришла не сразу. Старик удивленно посмотрел на рукоять боевого ножа, торчащую у него из груди. Перевел взгляд на парня.
Ским сбил чинушу с ног плечом, рискуя получить тонкую сталь стилета в бок. Уперев колено лежащему в грудь, с натугой вырвал клинок вместе с какой-то тонкой кровавой пленкой. Из раны завоняло, как изо рта после сна.
- Не… - только и успел сказать старик, прежде  чем широкое, остро отточенное лезвие с силой прошлось ему по щекам, разрезая язык, небо, разрубая челюсти.
Ским рубил и рубил, чувствую, как кровь, толчками выливающаяся из широких ран, заливает ему лицо и грудь. Он бил и бил в одно место, пока голова не отделилась от туловища, оставив внизу болтаться кровавые ошметки.
Великолепное лезвие ножа неизвестного солдата ни капельки не испортилось. Сунув  трофей за пояс, парень поднял отрубленную голову и за волосы привязал к тому же поясу.
С местью пока было покончено.


Подошел к лежащему на животе отцу.
- Прости меня, папа, - сказал Ским, сел и вдруг затрясся в рыданиях. – Просто, прости! Я не хотел! Я не виноват! Нет! Прости! Папа!
Но, как ни призывал он теплею душу вернуться в холодное тело, ответом ему была лишь тишина и вселенское презрение.
- Папа… - В последний раз прошептал Ским. Он больше уже не хотел ничего говорить, не хотел рыдать. Сейчас он просто достанет свой трофейный нож и полоснет себе по горлу…
Рука уже потянулась к рукояти, но потом вдруг отдернулась.
Парень приподнял  тело отца, кое-как ввалил себе на плечи и потащил обратно, в деревню, невзирая на гигантские усилия и на гложущую душу боль.
***

Добавлено: 06 Ноября, 2012, 01:17

Да я просто бью все свои рекорды! Уже и шестая часть готова! Шесть тысяч слов в день  - вот это ничего себе!
 
Добавлено: 06 Ноября, 2012, 01:48

Внимание! Вас задолбало тупое мочилово (я всего не читал, но подозреваю, что это так), великие походы героев кальрадии друг на друга и прочие кальрадийские будни, то я внесу чуточку разнообразия. В шестой части будет... Снежная лавина! Реальный экшен!
Но выложу я ее только после ожидаемых рецензий.

Я последую твоему примеру и изменю текст полностью, но без скобок, что бы сразу готовый вариант, относись к этому не как будто я критикую тебя, а как будто поправляю. пока ничего почти не сделал, автор отвлекает... допишу как приду.

Ночь в предгорьях северных  хребтов была тихой и безветренной.  Недалеко, с головой(оборот речи) зарываясь в заросли кустов, сверкают огоньки деревни.  Тихо и прохладно. Под луной, вдали, отсвечивают бледные шапки гор. Но тут не так холодно. Еще лето.
Ухают невидимые глазу  птицы. Вдали слышен псиный лай.
Занесенную песком дорогу, кто-то перебежал. Из льнувших к дороге кустов, выскочил парень. Его неопрятные, спутанные волосы, доходили до плеч. За спиной у него висел круглый самодельный щит. За пояс был заткнут плотницкий топор.
- Ским! Мы вообще-то с тобой тут не в игры играем! Почему ты так опаздываешь?
- Я не мог! Как можно быстрее бежал! Я же не виноват, что именно сегодня у  них  бессонница пробудилась!
- Ну гляди, Ским!  Торак тебе башку оторвет за такое дело. Постарайся больше не опаздывать! Все очень серьезно.
- Да ну! Что в этом такого важного!
Парень с щитом и с топором внимательно вгляделся в лицо своего товарища. Короткие, торчащие во все стороны непослушные волосы,  голубые глаза, излучающие север, льняные рубаха и порты, затянутые обмотками и заправленные в каньги*.

Каньги – саамская обувь, что-то вроде ботинок с достаточно высокой голенью из кожи.

- Ты что, не знаешь что сегодня ночью будет?
- Ну сам подумай: зачем еще Торак мог нас созвать? Только для каких-то своих темных делишек.
- Темные делишки… Он бы тебе язык оторвал, если бы услышал. Мы с тобой друзья с детства, но защитить я тебя вряд ли смогу. Постарайся не болтать лишнего.
- Да ладно, ты же меня знаешь. Я не позволю себе распускать язык в его присутствии.
- Вот и ладушки. Путь неблизкий, надо поторопиться.
Два друга пошли по дороге вниз с холма, поросшего редким лесом. Внизу она делала крутой поворот и сбегала еще ниже, обходя стороной глубокий овраг. Примерно две мили пришлось пройти парням, прежде чем кто-то негромко свистнул из этого оврага.
- Ским, Болджер! Сюда!
Из мрака выскочили еще люди.
- Торак тут?
- Да здесь он, здесь! Давай быстрее! Полезай в овраг! Когда свистнет, выбегай на дорогу!
- Так а что будет-то? – сдавленно спросил Ским, которым овладело странное волнение.
- Говорят, карета едет. Шишка в ней какая-то. Ну так, мы, это. Того.
- Тссс! Быстро в овраг и сидите тихо, мать вашу! – проворчал кто-то снизу. Все быстро спрыгнули внутрь и затаились.
Пять минут, десять. Ничего не происходит. Скиму надоело лежать на прохладном песке, он нервничал. Слева и справа от него собралось еще семь человек. Всего восемь, включая Болджера.
Наконец послышались спешные шаги, и внутрь, разметав песок, вбежал бородатый мужик, на голове грязные обмотки, из-за спины выглядывал ржавый колун.
- Едуть! Едуть они! Торак сказал, шобы вы ныкались, и шобы хотовились. Как свистнить, сразу выбехай и карету окружай!
- Ага, понятно! – пробурчал главный.
Еще минут десять парни лежали в темноте и в неведении. А потом вдруг раздался пронзительный свист…
Ребята выскочили из оврага и опрометью бросились на дорогу. Там, испуганно остановив лошадей, на козлах кареты сидел испуганный толстый кучер.
- А ну, слезай! – крикнул мужик с самым настоящим мечом на поясе.
- Разбойники! Испуганно воскликнул кучер. Кто-то подскочил и огрел его по богу длинным суком. Кучер скатился в пыль. Лошади испуганно всхрапнули.
Ским посмотрел на карету. В нее были запряжены две пары лошадей, и была она довольно-таки богатой на вид. Из черного полированного дерева.
Дверцу открыл тот бородатый мужик с мечом, Торак. Открыл и выволок наружу кого-то.
Ским и другие разбойники присвистнули. Им досталась дама довольно-таки неплохого сложения, в золотистом богатом платье, с замысловатой прической. Глаза дамы были заспанными и испуганными. Она молча переводила взгляд со слабо шевелящегося в грязи кучера на страшного Торака.
- Что вы хотите?
- Сколько у тебя с собой денег, милая? –грубо поинтересовался Торак, схватившись за рукоять меча.
- Я в-все отдам! Т-только не… Не трогайте меня…
- Да больно ты мне нужна, милая! – хохотнул главарь и пнул кучера. – Почему нет охранников? Ехать ночью, одной… Это надо быть отважной, чтобы решиться на такое, да?
- Эти твари!.. – дама вдруг рассвирепела и топнула ногой. – Забирайте! Вот, тут сорок талеров! Больше у меня с собой нет ни гроша! И оставьте мне мою карету с этим жирным болваном, мне ведь как-то надо добираться до города!
- Да пожалуйста! – хохотнул довольный Торак, пряча кошелек в свою напоясную сумку. Кошелек был туго набит. – Все, хлопцы! Уступить дорогу даме! С нее на сегодня хватит, хотя я мог бы отлично поразвлечься! НУ, надеюсь, еще свидимся, милая!
Под хохот разбойников дама пнула кучера и забралась обратно в карету. Хлопнула дверь.
- А ну, вставай, порось! Неужели ты хочешь  увлажнить своей кровищей нашу милую дорогу? – Торак достал меч и уткнул кончик в нос испуганного толстяка. – Быстро на козлы!
Под новые взрывы смеха кучер все-таки взгромоздился на свое место и хлестнул вожжами лошадей. Карета умчалась.
- Славно вышло! Эй, ребятки, ловите-ка! – Торак раздал каждому из разбойников по два талера.
- Не проще ли было их убить? – кто-то вякнул из темноты.
- Кто это сказал? – тут же ощерился главарь.
- Ну, я просто…
- Если мы кого-нибудь убьем, стража тут же начнет искать нас! А ты не знаешь, что половина наших из Стимильда? И что всех тамошней парней сразу вздернут на суках? Пока мы только воры, эти лентяи из гарнизона не будут особо усердствовать. Так что заткнись и получай свою долю!
Возразивший поймал два медных кругляша.
- Не слишком ли мы мало взяли? На два талера можно лишь пятнадцать фунтов* картопли купить, - сказал еще кто-то.
*Фунт – примерно 0,45 кг. То есть тут разбойник говорит, что на два талера можно купить лишь семь с половиной килограмм картошки.
- Терпение, братцы, терпение! Пока что мы лишь грабим и воруем редких прохожих, но впереди у нас большое будущее! Никто не будет обделен! Нужно только дождаться удобного момента!
Ским с Болджером переглянулись и пожали плечами. Ским вообще ходил на такие вот ограбления только из-за того, что копил на коня. Вот будет у него конь, тогда он всем покажет это самое. А пока что еще лишних два талера в копилку – чем не удача? Деньги в деревне редкость. Конь – дорогая роскошь. Иные лошади из поколения в поколение переходили, так же как и иные плуги да прочие инструменты. А вот будет у Скима свой конь – то-то другие обзавидуются!
Болджер был каким-то особым приближенным Торака, а потому был в курсе всех его планов. И, конечно, участвовал почти во всех преступных деяниях шайки.
Но было одно Но. Но с большой буквы, никогда и не при каких условиях шайка не нападала на фермеров из Стимильда – деревни в которой жили почти все разбойники. Потому что иначе, привычная жизнь оборвется. Могут даже повесить или еще каким способом казнить. Поэтому все держали языки за зубами и никому о своих ночных похождениях (да и не только ночных) не рассказывали.
- Все, расходимся!
Болджер пихнул Скима под локоть, развернулся и направился наверх, к деревне, вслед за основной массой разбойников.
- Пора бы тебе хоть какое оружие себе приобрести, - вслух подумал Болджер.
- Да зачем мне оно? Я же не собираюсь никого убивать.
- Так это… Для устрашения! У меня вот топор с щитом. У тебя что, топора, что ли, нет?
- У родителей есть. – Ским поморщился. Родители для него всегда были больной темой. – Только черта с два они мне что-нибудь доверят.
- Так дубину себе выстрогай! А то несолидно как-то… Вот заметит Торак это за тобой, так и жалование снизит.
- Торак, Торак… Что ты заладил? На нем что, свет клином сошелся!
- Тссс!Заткнись!Ты же обещал!
- Да нету тут его, он же в лесу живет, что ты!
- Все равно боязно…
- Ха, боишься что особой пайки лишат?
- Да цыц ты! Сам небось завидуешь?
Так, препираясь и незлобиво шутя, друзья дошли почти до деревни. Там они разделились и украдкой, как истинные воры, разбрелись по домам.
Ским тихонько отворил свое окно, потянув за сучок на ставне. С тихим скрипом она отворилась. Подтянувшись на руках, Ским влез внутрь, в свою комнату – что для крестьянина было редкостью. Родители спали без задних ног в общей зале, с камином, веретеном и прялкой. Комната парня была хоть и небольшой, но уютной и обустроенной. Парень потратил немало времени чтобы привести ее в нормальный вид.
Во-первых, у него были три свечи, чернильница, набор перьев, толстая стопка пергаментных листов, скрепленных в книгу с самодельной обложкой из телячьей кожи. Замотанный ящичек с тридцатью четырьмя талерами. Теперь с тридцатью шестью…
Ским отодвинул чурбан, стараясь поменьше шуметь. На этом большом пне он обедал, когда был дома, на нем же и делал редкие записи, работал.
Отодрал доску от пола. Из открывшейся ниши достал ящичек, обернутый в тряпицу. Размотал, положил монетки в общую кучу. Аккуратно поставил все обратно.
Чурбан встал на свое место. Ским удовлетворенно вздохнул. Скинул с себя рубаху, порты, размотал обмотки, стянул каньги.
В полутьме, которую едва развеивал лунный свет, откинулся на топчан, укрывшись не очень толстым одеяльцем. Задумчиво уставился в бревенчатый потолок.
***
- Вставай, оглоед! Сегодня приезжает бабушка София, надо подготовиться к приезду! Давай-давай, или мне выплеснуть на тебя водички из колодца?
Ским с трудом разлепил глаза. Ох уж этот отец! Вечно не дает выспаться! Стоп… Бабушка София!!! Только не это!
- Подъем! Прекрасное утро, которое вскоре моя мама сделает еще прекрасней! А как она умеет готовить… Сын, когда будешь выбирать себе жену, смотри, чтобы она обязательно умела хорошо готовить!
- Сейчас, я сейчас встану! – сдавленно отозвался Ским.
Что-то радостно насвистывая, отец удалился.
- Черт… Бабушка София… И она приедет уже сегодня… Вот черт! Я должен встать! Должен!
При помощи героических усилий парень приподнялся на локте, а затем плюхнулся обратно и захрапел.

- Сынок, вот смотрю я на тебя и думаю: что ж это ты ночью такое делаешь, что по утрам у тебя под глазами синие круги, и просыпаешься ты так трудно? - двое мужчин в семье пилили бревно с помощью двуручной пилы.
- Ничего, отец… Просто мысли всякие мучают…
- Опять небось к своей Маринке сватаешься во сне, да?
- Перестань! – Ским вспыхнул. И даже выпустил  пилу, которая сейчас засела посреди бревна. Сухое дерево пилилось хорошо, но едкий подкол отца заставил Скима прервать работу. – С чего ты вообще взял, что…
- Ладно, ладно, можешь ничего говорить. Давай продолжай, чего встал-то?
Ским нехотя снова взялся за пилу.
Сегодня приедет бабушка София. Мама терпеть ее не может, но старается вести себя вежливо. И все-таки радуется, когда бабуля будет хвалить ее блины или иные харчи. Поэтому и всегда в доме праздник, когда приезжает бабушка София.
Мать доит корову. Отец пошел мыть и гулять пахотного коня.  Парень же должен был насобирать свежих яиц.
Закатав подол льняной рубахи, Ским накидал туда с десяток свежих яиц. Несушки провожали его недовольными взглядами. Петух попытался было выгнать вторгшегося чужака, но получил пинка и спешно ретировался.
Мать сделает омлет. На бабушкин приезд даже достанут из вечно сухого и оберегаемого амбара мешочек зерна, размелют его и из муки испекут свежие лепешки. Красота!
Бабушкин приезд праздник и для Скима. Ведь на этом празднике можно сытно и вкусно покушать. Бабуля расскажет про жизнь там, в городе. Ским поведает о деревенской жизни. Потом все посмеются и примутся кушать. Потом бабуля София выскажет мнение о маминой стряпне. Мама засмеется, а отец похвастается своей женой.
Двор вымели. Гагань, дворовый пес, весело бегал рядом, пытаясь укусить метлу. Забор подправили. Окна протерли. В общем, приготовились.
Бабушка всегда приезжала ближе к вечеру. Оставалась на пару дней, а потом уезжала обратно в город. Хорошо там, наверное…
На обед собрались все. Гагань уселся под столом, ожидая подачек, мать напротив Скима, а отец – во главе стола.
- Она будет рада нашим достижениям. Ведь теперь, когда моему сыну уже семнадцать, все дела решаются в два раза быстрее! Мой сын хороший помощник! – сообщил матери отец, прихлебывая суп. Ским скромно потупился.
 Отчего-то ему стало стыдно из-за того, что он помогает Тораку. Но, с другой стороны, он ведь никогда никому плохого не причинил? А значит, и в грабежах как бы не участвовал. А деньги нужны. Отец будет гордиться. Когда у них будет целых два коня. Лучше, конечно, лошадь… Да, наверное, все-таки лошадь. Пройдет всего-то год, когда от лошади и имеющегося в наличии коня родится жеребенок. И еще год, за который жеребенок вырастет и будет полноценным конем. И тогда будет не две лошади, а целых три. Да, однозначно лошадь.
- О чем задумался, сын? – поинтересовался отец.
- Да так…
- А расскажи мне о Марине. Я ее почти не вижу, - попросила мама. – Что ты о ней думаешь?
Ским вперил внимательный взгляд на отца. Тот с невинным видом хлебал луковый суп.
- Ну… Она часто сидит дома. На улицу редко выходит… Да я и не знаю ее почти что…
- Ну же, ты не все мне рассказываешь. Неужели ты хочешь наврать мне? – обвиняющее спросила мать.
- Ну… Что тут сказать… Справная она девица. Видел я один раз убранство у них в доме: везде порядок.  Любит иногда с подружками поговорить. Да что вы уставились-то так на меня?
- Маманя, кажись, наш сын влюбился, - с улыбкой сказал отец.
- Да ничего такого! – возмущенно воскликнул Ским.
- Да-да, я давно заметила, как ты за ней приглядываешь, - с улыбкой произнесла мать. – Как же вырос мой мальчик!
- Мама! – беспомощно отозвался парень. Гагань радостно тявкнул из-под стола, ткнувшись мордой ему в колени.
- Да ладно тебе! Ешь, а не то твой суп остынет и будет невкусным. – отозвался отец и опрокинул в себя оставшееся содержимое плошки. – Вы как хотите, а я пошел. Еще много надо сделать до приезда моей матери.
***
Скиму было неловко. И вовсе он ничего к этой Марине дурацкой не испытывал! Ну что за времена пошли…
Отец велел Скиму испариться в бане и натереться пучком какой-то резко пахнущей травы.  Мол, так приятней нюхать его было. Да зачем людям вообще друг друга нюхать? Парня давно уже не смущал запах пота и навоза. Наоборот, эти запахи стали родными и близкими.
Баня имелась, но парились в ней редко. Но этот раз – особый.
Отец, плеснув квасу на камни, уложил сына на самую верхнюю полку. Достал березовый веник и стал немилосердно охаживать им несчастного парня. Температура была такая, что глаза просто на лоб лезли. Все тело горело жидким пламенем.
Наконец, не выдержав пытки, Ским сказал:
- Ну, хорош, отец. Так ведь и спину мне прожжешь насквозь!
- Цыц! Слаб ты больно. Бревно поднять не можешь, из-под веника банного бежишь, а на вид так и вообще дрищ вылитый. Какая девка за такого замуж выйдет? Мыжик должен быть сильным, грубым, и волосатым.
- Может, еще и умным? – сказал Ским, обидевшись на «дрища».
- Может быть. Но лучше бы нет. Чем мужик сильней и глупей, тем он мужественней. Так что трудиться тебе побольше надо. Но не сегодня. Сегодня будешь отдыхать.
Ским перевел дыхание.
- Вот тебе трава, вот чан с горячей водой, вот чан с холодной. Давай, натирайся, да так, чтоб от тебя за милю несло этой гадостью. Я прознаю, коли не слишком усердно натрешься!
- Ладно, ладно. Натрусь как следует.
Отец взял пучок и по-быстрому прошелся им по своему телу. Ополоснулся, вышел, оставив парня одного.
***
Мать надела свое самое лучшее платье, а Ским отыскал в своих вещах белую, почти новую рубаху. Вся семья, включая Гаганя, стояла у дороги. Деревенские глядели на них с пониманием: они уже привыкли к приездам бабушки Софии.
Наконец появилась долгожданная карета. Подъехав к встречающим, кучер спрыгнул с козел и отворил дверь перед приезжей.
Бабушка София была добродушной с виду, не толстой, умной, а главное, была какой-то там помощницей Неблагородной главы города. То есть, обладала властью и деньгами.
Чуть поодаль замерли два телохранителя – в  кольчугах, на конях, с копьями.
- Приезжайте за мной послезавтра, в обед. Я буду ждать, - сказала София кучеру своим немного шепелявым голосом. Карета с телохранителями укатила прочь.
- Привееет! Бог ты мой, Ским, как ты вырос! Огуст, Ламбия! Дорогие мои! Как я по вам соскучилась!
Обнявшись по очереди со всеми, бабушка осмотрела парня.
- А ты уже большой-пребольшой! Скоро, наверное, сможешь победить даже моих телохранителей?
- Куда ему! Все пишет свои заковырки на пергаменте, бумагу марает. Нет чтобы мясо на костях нарастить! Только зрение себе портит.
- Если мужчина не будет самосовершенствоваться и умнеть, он будет похож на зверя.
- Само…чего? – переспросил недопонявший отец.
- Ох, Огуст! Идем скорее в дом! Нетерпится взглянуть на ваше жилище, вдруг оно изменилось с моего прошлого приезда?

а неплохо, однако, вот что я скажу))

5 глава

но через месяц они уже почти полностью восстановились. Совесть по ночам ела душу парня,

Скорее вылечились . А днём куда смотрела его совесть?! Должна была в любое время суток кусать, кусать, кусать...

И для несольких деревенских бандитов он вскорости наступит.

Не ляп, но как-то в будущем времени говорить нехорошо. Так только экстрасенсы предсказывают. ИМХО.

Да я повисла на лоскуте кожи.

И?

Хм. Кровожадненько так.

Спасибо 
А сейчас я выкладываю 6 часть! Седьмая уже готова, но появится после отзывов. В общем, как всегда. И внимание!  В шестой части имеется экшн со снежной лавиной.

Часть номер шесть

***


В деревне царило мрачное оживление. Жители растаскивали трупы. Выдрали колья из заборов, посадили на них мертвых солдат. Бандиты вовсю помогали плачущим детишкам и девушкам собираться.
Посреди всех этих мрачных, деловитых сборов Ским тяжело дошагал до  окраины. Мать, вышедшая из деревни, посмотрела на него, подбежала, упала на колени и тихо, отчаянно заплакала. Сын осторожно усадил тело отца прямо на снег. Некоторые отложили свои дела и теперь с некоторой долей удивления смотрели на заляпанного кровью парня.
- Смотрите!
Теперь уже больше народу обернулось на его голос.
- Смотрите! – повторил Ским, сдергивая с пояса мертвую голову. – Вот тот, кто приказал солдатам убивать нас. Он сбежал, и вы решили не мстить. Мой отец решил. А вы что, уже успели забыть все? Никто даже и не вспомнил об отсутствии  командира?
- Ским, ты молодец, - сказали из толпы. – Ты тоже убил врага. Хватит, надо скорее собираться, времени почти нет.
- Я не буду.
Теперь по толпе прошел ропот.
- Что ты сказал? – обернулся Болджер.
- Я. Не. Пойду. С. Вами, – чеканя каждое слово, объявил парень.
- Что ты такое говоришь? Неужели решил сдать нас солдатам? – раздраженно и испуганно заволновалась толпа.
- Это Торак и его люди вынудили меня участвовать во всем этом. Я чувствую, что из-за меня произошла эта резня. Но главного виновника я считаю Тораком!
- А парень дело говорит, - отозвались хмурые мужики, недавно присоединившиеся к отряду.
- Слушай, перестань! Мы приютим всю деревню. Мы поможем всем, - отозвался приближенный главаря.
- Ты? Приютишь всю деревню? Говард, но я же помню, что ты и сам жил тут десять лет, прежде чем решил присоединиться к банде. И кто будет всем управлять? Лесовики? Бродяги, которые раньше жили в тундре и промышляли мелкими кражами? Я не хочу такой жизни. И поэтому я уйду.
Ским подошел к Болджеру, который стоял и тупо смотрел на своего лучшего друга.
- Я доверяю тебе, и поэтому поручаю тебе позаботиться о моей матери. Пусть она будет под твоей защитой. Можете взять все, что пожелаете из дому. Но главное, не давай ее в обиду.
- Хорошо, Ским. Но куда же ты пойдешь? С нами будет безопаснее…
- Неважно. Мне пора собираться. И еще… Похороните отца.
Ским развернулся и направился к своему дому. Гагань жалобно смотрел на измазанного в крови хозяина, и словно задавал немой вопрос. Существует поверие, что животные чувствуют, когда с их хозяевами случается беда. И, похоже, оно правдиво…
Ским взял себе одежду – ту самую, которую носил во время охоты. Теплую куртку с шапероном, повязку на лицо, кожаный ремень, теплые штаны. Каньги и так были утепленными, и поэтому переобуваться Ским не стал.
Взял мешок отца. На самое дно уложил ящичек с деньгами, самодельную книжку и письменные принадлежности. Далее последовала смена одежды и ворох тряпок на случай ранения, чтобы перевязываться. Флягу с яблочным пойлом, которое еще в августе сварил отец.  Почти все вяленое мясо, кое-что из овощей, зерно, несколько свежих лепешек… Еще одна фляга с водой.
Теперь оружие. Трофейный тяжелый и очень полезный нож безо всяких украшений и изысков. Его Ским нацепил на пояс, всунув в подошедшие ножны из-под чего-то другого. Мешок с сулицами за спину – чтобы было удобнее доставать. Копье в руки.
Парень, полностью переодевшись и экипировавшись, вышел наружу. Гагань так же смиренно глядел грустными глазами на него.
- Ничего, песик, - потрепал друга по голове парень и дрогнувшим голосом добавил: - Береги маму.
Потом отправился в путь, не оглядываясь. На север.
***
Ским шел по дороге и думал. Он двигался точно тем же путем, каким Огуст вел его на охоту.  Двигался и вспоминал слова отца. «Зацепился этот охотник за каменный уступ, а выбраться не может. Внизу вода клокочет, камни острые торчат, а он посередине болтается. Висел он часа два или три, и так бы ему вскорости сорваться и потом косточки свои по оврагу собирать, но сверху веревка упала. Ну, тот мужик недолго думая и схватился за нее. И кто-то с недюжинной силой вытащил его. Смотрит – а там этот старик! За спиной копье, за поясом заяц мертвый, а в руке та веревка. Ну, охотник раскланялся, отблагодарил. На том и расстались. И все бы ничего, да не мог тот старикашка так сильно дергать веревку. Впятером и то иногда сложно человека вытащить, а уж одному…» Этот старик просто обязан быть воином. И, если он пока еще не помер, Ским обязан был его найти. Чтобы научиться сражаться, пускать кровь врагам, быть сильнее их. Его собственное положение сейчас походило на положение того не до конца сверзившегося со скалы охотника. Скоро руки устанут держать, и тогда конец. И он точно висел над пропастью отчаяния и боли, которая все время звала его. И только старик мог кинуть веревку, имевшую власть спасти парня и даже помочь на будущее. Например, на этой же веревке повесить кое-кого.
Ским шел к старцу, чтобы научиться убивать. И сначала он убьет барона, а  затем и Торака. Не обязательно именно в таком порядке. Иных целей  просто не существовало. Может быть, потом он заберет мать и направится в город, к бабушке Софии. Та наверняка сможет помочь, не зря же она занимает такой высокий пост.
Этот престарелый воин наверняка должен существовать на самом деле. Но если же это все просто байки, сказки подвыпивших охотников, то проще будет закопаться в снег и ждать холодной смерти. Или броситься вниз с обрыва.
Так думал Ским, идя по дороге на север. Шел долго, нудно. Иногда даже, кажется, дремал на ходу. Проснулся он ночью от непонятного шума. Оказывается, впереди раздавался звук приближающегося конного отряда. Судорожно сжав копье, он быстро прыгнул в сторону и затаился за сугробом, моля всех известных ему богов, чтобы всадники не заметили его следы. Обошлось. Переждав немного в глухой тиши, Ским вылез обратно на дорогу, вывалявшись в снегу. И растерянно оглянулся.
Хотелось спать, а пальцы от холода уже не ощущались даже под перчатками. В прошлый раз парень вместе с отцом ночевал в таверне, но ее нигде не было видно. Вздохнув, Ским двинулся дальше.
И шел, шел.
Проснулся он на кровати. Даже подумал, что все недавние происшествия – просто сон. Но, увидев свою руку в перчатке, все вспомнил. Встал с кровати, тихо подобрал все свое снаряжение, валяющееся на полу, оделся и выскользнул из комнаты.
Это была какая-то изба. Хозяева мирно спали на лавках. Но за окном было утро – сквозь прозрачную слюду в окнах проникал солнечный свет. Ским выскользнул из дома, отыскал взглядом дверь и двинулся дальше, определив направление по солнцу. Как известно, встает оно на востоке, а заходит – на закате. И все это чуть южнее. Значит, нужно идти так, чтобы солнышко светило справа и сзади. Парень утешал себя тем, что до вечера он не мог проспать у гостеприимных и добрых хозяев избы.
Но потом ему все-таки повезло. Уже в сумерках он набрел на придорожный трактир. Бросил хозяину пару талеров и устроился на ночлег в комнате.
Проснулся снова в очень сложном положении. Просто за дверью раздавался лязг и топот.
- Тут он остановился? – спросил чей-то грубый голос.
- Тут, тут. Сейчас отопру. Я-то его запер на ночь, чтоб не убежал.
-  Дубина! Побыстрей возись со своими ключами!
Ским, пока слушал, успел вскочить и закинуть мешок с сулицами за спину. Похоже, вчера он даже не раздевался… Поставил рюкзак поближе к окну. Осмотрел раму. Все как обычно – на зиму сюда вставлялись прямоугольные куски слюды. Даже выемка небольшая имелась, куда этот кусок камня должен вставляться. Не очень получалось тепло, щели имелись, но так хоть какая-то защита от стужи и ветра.
Парень со всей дури саданул ногой по каменному окну, и оно с треском вывалилось наружу.
- Быстрее! – заорали из-за двери.
Ским выбросил в окно свой мешок, копье и выпрыгнул сам. Вовремя – хлопнуло дерево, и комната заполнилась солдатами.
- Это он! Стреляй! Наружу, поймать его! Эх!
Ским уже бежал, ожидая, когда в спину воткнутся беспощадная стрела. Бах! Он покачнулся, но устоял. Не чувствуя боли, продолжал бежать на север.
И тут он увидел замок. И с замка его тоже увидели. Фигурки на стенах заметались, ворота начали медленно открываться.
Парень бросился налево, в чернеющий неподалеку лесок. Оказывается, вчера в сумерках он смог проковылять мимо баронской крепости и даже не заметить этого…
Тут уже рядом можно было сворачивать налево. В миле отсюда уже виднелась каменистая долина, заполненная валунами словно огород весенними градинами.  А дальше были горы.
Он мчался целый день. Не ощущая усталости, голода и боли. Мчался, пока не почувствовал, что преследователи не отстали. И с удивлением обнаружил, что всего-то за один ничтожный денек смог добраться до подножия горы.
- Я уже рядом, - сказал он и вдруг рухнул на колени. Конечно, ведь он уже второй день ничего не ел.
 Ским жадно размотал завязки огромного мешка и выудил мясо. И с удивлением заметил, что в коробочке с талерами застрял арбалетный болт. Застрял, нанизав на себя две монетки, как на шампур.
Усмехнувшись, парень выбросил стрелу в снег. Достал мясо и, усевшись на камень, принялся с огромным аппетитом кушать. Потом выудил из вещей флягу с яблочным пойлом. Понюхал, выдохнул и попробовал. Чего уж там душой кривить – ему не понравилось. Однако он заставил себя сделать три больших глотка. Спустя несколько секунд вниз полилось горячее тепло, мирно осевшее где-то в желудке. Так-то лучше.*
* Я, к своему огромнейшему сожалению, пробовал дрянное красное вино. Ощущения были точно такие же. Знаю, что вино и яблочное пиво – вещи разные, но кто из нас пробовал яблочное пиво? Правильно. Никто. Поэтому пусть будет на вкус как вино.
Пришлось самостоятельно искать место для ночлега. Даже если бы Ским отыскал стоянку с прошлой вылазки сюда, его бы наверняка поймали. Ну не верил он, что Огуст со своим сыном были единственными охотниками в округе.
Поэтому парень зашел подальше, ободрал одинокую елку и сделал для себя какое-то подобие лежанки из веток. Расположившись на ней, попробовал уснуть. Это был его третий день пути…
На четвертый Ским хотел попытаться обогнуть огромную гору, возле подножия которой он стоял. Он понятия не имел, где искать этого старого воина, который совершенно бескорыстно помогает попавшим в беду охотникам. Но попытаться стоило, иначе все его потуги и того пробитого стрелой гроша не стоят.
Только к шестому часу пополудни парень смог выбраться на сравнительно ровный участок. От холода и постоянного карабканья пальцы побелели и замерзли до полной потери осязания. Пришлось разводить дымный костерок и пытаться согреть их, а заодно и просушить обмотки.
Этот день был самым трудным. После недолгого отдыха парень в светлой куртке с капюшоном, в повязке, в перчатках и с копьем в руке снова направился в путь. Он шел долго, очень долго, и прошел уже миль пятьдесят или шестьдесят от деревни*. И все же этого было мало, судя по тому, что дед нигде не появлялся.
*Миля. Возьмем нечто среднее. Пусть будет ~1500 метров.
- Ау! Дед! Ты тут? – крикнул Ским в пустоту. Ему ответом было только слабое горное эхо.
Продолжив шагать по ровной заснеженной площадке, Ским начал громко жаловаться.
- Понимаешь, дед, тут такое дело… Убили у меня отца. Один нехороший человек приказал тридцати своим прихвостням вырезать всю мою деревню. Но ведь у злодеев никогда ничего не получается, так? Ха! От всех жителей осталась лишь горстка. Больше половины осталось лежать закопанными под слоем земли и снега. Поэтому я хочу научиться хорошо убивать. Сначала я убью этого нехорошего человека, а потом другого, второго виновника резни. Они вообще-то враги… Да почему ты не слышишь? Неужели тебя тут нет? Неужели я все делаю зря?
Ответом ему было только презрительное молчание.
- Ну, ну, что ты молчишь? Неужели так сложно появиться и помочь мне? Сука! Ненавижу! Чтоб ты сдох, мразь!   Ахаха! Неужели я все это делаю зря? Может, проще было бы дождаться солдат в таверне и принять заслуженную смерть, а? А ты  как думаешь, дед? Я знаю, что ты тут. Ты где-то сидишь, ожидаешь, смеешься, а помочь не хочешь! – Ским истерично заорал. Он понимал, что делает это зря. Что это ничему не поможет. Но не так-то просто было сдержать свои эмоции. Он один, посреди каменной и снежной пустыни, ждет помощи, которая по закону подлости не хочет являться.
- БЛЯТЬ! – совсем обессилев, выкрикнул Ским и упал на колени.
И наказание не заставило себя ждать.
Что-то громко треснуло.  Потом еще раз. По твердой снежной корке покатились крошки.
Ским посмотрел наверх.
Высоко-высоко, наверное, в трети мили от того места, где сейчас сидел парень, что-то огромное угрожающе трещало и ворочалось.
Внезапно гора атаковала. Огромный ледник размером с десять изб вроде огустовой откололся и понесся вниз,  обрушивая все новую лавину.
Ским вскочил и перехватил свое копье, как будто эта смешная палочка помогла бы ему выжить.
Но ледник приближался неумолимо.
И тогда парень побежал. Он проваливался в снег по колено, он торопился, как мог, но все было без толку. Сейчас снежный враг догонит его, раздавит и похоронит заживо.
За два дня Ским успел забраться достаточно глубоко в горы. Неверное, вглубь не менее чем на десять миль. И вокруг был уже полностью соответствующий ландшафт. То есть, обломки скал, горы, валуны и, конечно же, ущелья.
Как раз к такому ущелью и несся со всех ног обессиливающий юноша.
Он уже загривком почувствовал ледяное дыхание смерти, а от снежной крошки буквально ослеп. Глаза вдруг пронзила такая боль, что он невольно вскрикнул, неловко ступил… И упал. Провалился. Вскинул вверх руки, не разжав их. Что-то сильное дернуло и чуть не вывернуло их из плечевых суставов, которые пронзила нестерпимая боль. Сверху обрушилась страшная тяжесть, что-то очень массивное скользнуло по лицу, животу, дернуло за носки каньг… и замерло. И Ским понял, что висит.
Он ничего не видел – все вокруг закрывала черно-белая пульсирующая боль. Превозмогая ее, он проморгался. По щекам потекла вода вперемешку со слезами. Холодный зуд пронзил голову до самого мозга, и парень чуть не разжал руки. Но он чувствовал, что если сделает это, смерть наступит неминуемо.
Обмороженные руки начали затекать. Они болели все сильнее. Пальцы потихоньку разжимались.
Но время пока еще было.
К парню потихоньку возвращалось зрение. Он сумел разглядеть сквозь плывущие круги пропасть внизу, с камнями, снегом и плещущейся водой, пробивающей дорожку сквозь обрушившийся сверху белый ужас. Ледник, чуть не размазавший Скима по камням, раскололся и валялся чуть поодаль.
А сам Ским висел, уцепившись за копье, застрявшее между двумя выступами. Внизу под ногами ничего не было, только шестьдесят ярдов свободного падения и не очень приятная смерть.
Ским осторожно посмотрел назад. Сзади была отвесная стена, кое-где испещренная трещинами. Но до нее никак не дотянуться…
Пальцы почти разжались.
Парень подумал, что, возможно, сможет увидеть отца в скорой загробной жизни. Однажды в детстве он рубил дрова колуном, который внезапно соскочил и чуть на расщепил ногу подростка. Тогда Ским очень переживал. Еще бы полдюйма, и он на всю жизнь остался бы калекой, если бы не умер, что было бы гораздо ожидаемей.
И вот сейчас похожий случай.
Одна рука отцепилась и безвольно повисла. Больше парень ее не чувствовал.
Пальцы на второй уже почти совсем разжались… Ским ощутил, как что-то холодное и одновременно горячее распространяется по его телу от сердца до головы и пят. Он даже подумал, что падает, но нет, он стоял. Еле балансировал левой ногой над пропастью, но правой – стоял!  Оказалось, что под ней в половине дюйма имелся небольшой выступ, не замеченный при осмотре. Юноша более или менее просветлившимся взором окинул правую сторону скалы. При желании по  ней можно было выбраться наверх.
Желание было, и немалое. Осторожно перебирая пальцами по древку, Ским перенес вес тела на правую ногу, кое-как сместился в сторону и вдруг прижался е холодной скале. Из его глаз потекли натуральные слезы. Он был так близок от смерти! Левая рука висела плетью, но правая еще как-то работала. Рискуя сорваться вниз, несчастный взял свое копье и воткнул его поглубже в снег над головой. Затем, враскоряку, кое-как, пятясь боком и подтягиваясь на правой руке, расшвыряв головой снег наверху, Ским вытолкнул свое тело на твердую поверхность. Он обессилено лежал, боясь пошевелиться. Проведя в таком неуклюжем положении минут пять, опустошенно поднял свое копье и пошел искать место для разведения костра…

Главы Шыэсть, Одын... У меня крайне редкая болезнь глаз, благодаря которой я очень злюсь когда слова пишут нарочито неправильно. Ради нашей нерушимой дружбы, пожалуйста, прекрати портить хороший рассказ некрасивым оформлением...

А вам лишь бы чего-нибудь негативненького написать  Хорошо, ка вам будет угодно, сейчас исправлю.
Наверное, в отместку на мою рецензию, в которой я оказался неоправданно жестоким по отношению к Льюису? Если это так, скажите мне в ЛС, и давайте перестанем тихонько гадить друг другу. Лучше быть честными и благородными, как и описываемые нам рыцари, да?

Я тоже страдаю болезнью глаз, но ничего такого за собой не замечал 

И, раз тут появился комментария, я выложу седьмую часть. Но мне хотелось бы услышать хоть какое-то мнение о шестой, потому что я считал задумку со снежной лавиной весьма интересной.

Часть номер семь

Ским, отогревшись за весь этот страшный и холодный день у костра, переждав ночь и наполнившись сил, решил продолжать идти на северо-запад. Сборы были недолгими – все необходимое уже давно покоилось в рюкзаке. Ским шагал, проваливаясь по колено и иногда по пояс в снег, теперь почему-то гревший уставшие ноги.  Он понятия не имел, где искать этого старца, но продолжал идти. А какой у него еще был выбор? На грани сумасшествия он протаривал себе дорогу, утопая в сугробах. Когда-нибудь воин да должен появиться.
Гора, которую он огибал вчера, осталась позади. Теперь впереди высился мрачный и неприступный хребет. Самое низкое место невдалеке было семьдесят ярдов в высоту*, и через него необходимо было перебраться, потому что иного выхода не было. Кроме хребта, впереди и по бокам ничего не было.
*Десятиэтажный дом.
Когда парень подошел к почти отвесной скале, он остановился и поглядел вверх. На выступах лежал снежный покров, кое-где даже торчали пучки желтой высохшей травы.
Делать было нечего. Ским приспособил кое-как к своему копью веревку, закинул оружие за спину, к сулицам, и удобней вцепился в скалистые выступы.
Подъем был довольно легкий, и, если бы нетяжелый рюкзак, парень, возможно, добрался бы довольно быстро. Но бросить весь свой провиант и вещи он не мог. Поэтому, преодолев двадцать ярдов, он плотнее прижался к холодной поверхности, чтобы отдышаться. Он явно что-то делал не так. Скалолазы наверняка не  подтягиваются на пальцах, которые снова начали замерзать и потихоньку неметь.
Тогда парень решил попробовать новый способ забираться повыше.
Он уцепился в выступ наверху, но не собираясь подтягиваться, а просто чтобы держать равновесие и не сверзиться вниз.  Перенес одну ногу повыше, оттолкнулся ей…. Вышло! Почти не используя пальцы, Ским поднялся на пол-ярда выше.  Так было медленней, но верней, и сил затрачивалось меньше.
Но примерно на половине подъема беглец снова остановился. Выше него высилась почти идеально гладкая отвесная скала, и чтобы обойти ее, предстояло спускаться ниже. Но силы были уже на исходе.
Поэтому Ским, оглядевшись и выдохнув, оттолкнулся ногами и… Полетел. К горлу моментально подступила тошнота, а по всему телу разлетелось то будоражащее тепло. Он уцепился за что-то, но не выдержал, по инерции его занесло дальше… Но нет. Вниз, под рукавом, по левой руке потекла кровь. Но все-таки у него получилось.
Он пролетел вправо около шести ярдов и вцепился в выступ ярдом ниже.
На него можно было спокойно встать. Что Ским и сделал, подтянувшись и вскарабкавшись на относительно ровный и широкий участок.
Он стоял и глядел вниз. Все-таки не так уж он и высоко забрался… И вверху оставалось еще столько же.
Парень посмотрел на свою левую ладонь. Перчатка почти полностью на ней разорвалась, кожа слетела вместе с маленькими кусочками мышц. Кровь довольно-таки бодро выливалась наружу.
На этом выступе снять рюкзак и достать тряпки для перевязка было невозможно. Поэтому юный охотник стянул со своего лица повязку и кое-как обмотал рану. Ничего, потом можно будет новую сделать…
Здесь, наверху, дули ужасной силы ветры. Они трепали клочки травы, сдували снег и бросали его в лицо незадачливому скалолазу. Но, не смотря на это, Ским снова вцепился в скалу и продолжил карабкаться наверх, благо тут было более-менее полегче.
«Ухуху! Охохо!» -  издевался над ним ветер. Прямо в глаза сыпались струйки ледяных кристалликов, намерзших тут за долгие годы вечного обморожения.  Юноша жмурился, отворачивал лицо, но помогало  это слабо.
Уже на пределе сил, почти ничего не видя из-за черных кругов перед глазами, с грозящими вылезти из орбит глазами он выбросил свое тело на поверхность. И тут же понял, что забрался на самую вершину этой скалы.
Ским медленно поднялся и огляделся. Внизу, на головокружительной высоте, он увидел свои следы. А справа и слева высились высокие клыки, уходящие в небо. Это был перевал. За ним что-то должно скрываться… Возможно, и сам старый воин.
- Эй! Я забрался! И это все только для того, чтобы найти тебя! – радостно крикнул в зарождающуюся метель  парень и снял заплечный мешок, намереваясь сделать себе из тряпок новую повязку на лицо.
***
Он спустился по довольно пологому склону с обратной стороны как с горки, копьем отталкивая свое тело от валунов, словно бы шестом от плота. Обрушив маленькую лавину снежной крошки, парень съехал вниз и поднялся. Впереди имелись все те же горы, но далеко-далеко, милях в десяти, темнело что-то непонятное. Это был… Лес! Самый настоящий лес! Пусть отсюда до него еще идти и идти, но это был уже хоть какой-то ориентир. Однако скоро уже должны были наступить сумерки, и поэтому Ским решил все же отдохнуть, а завтра быстрым шагом за несколько часов дойти до кромки леса.  Может быть, там его будут ждать все разгадки…
Однако лес этот стоял на еще одном плато, до которого сперва нужно было добраться.  Подходы поросли кустарником и были завалены камнями, да и сама горка выглядела довольно крутой, но что это по сравнению с тем отвесным ужасом, который остался за спиной?
Вздохнув, Ским отправился на поиски елки на места между валунов, куда бы не так сильно задувал ветер.
***

Оставалось всего ничего. Утром перекусивший, умывшийся, отдохнувший парень довольно-таки быстрым шагом направился к темному лесу. По дороге десять миль – тьфу. За два с половиной часа вполне возможно добраться. Но тут не было дороги, лишь первозданная девственность снежного покрова глубиной по колено.  Передвигаться по такой плоскости было довольно-таки сложно. В лучшем случае парень рассчитывал дойти часов за пять.
Так бы оно и вышло, но ведь у попавших в беду крестьян, которые ищут пожилого воина всегда слишком хорошее везение. Поэтому судьба, руководствуясь невероятной живучестью главных героев эпопей и героических эпосов, решила подкинуть пару ложек дегтя, чтобы Скиму жизнь медом не казалась.
Он уже увлеченно карабкался вдоль ряда валунов, намереваясь отталкиваться от них руками для придания себе дополнительной скорости, когда за спиной тихонько скрипнул снег. Совсем-совсем тихонько, но парень это заметил. И замер на месте, гадая, кто бы это мог быть.
Он медленно обернулся, перехватывая поудобнее копье.
Сзади, в двадцати шагах, почти по туловище утопая в белых волнах, на беглеца внимательно и спокойно смотрела огромная кошка. Ее шкура была темно-бежевого цвета,  красивой, пушистой и, вне всяких сомнений, очень теплой. Голову кошки венчали черные кисточки на длинных ушах.
Это чудовище было размерами побольше даже чем Гагань и скорее походило на теленка. Если бы оно встало на задние лапы, было бы в полтора раза выше Скима. Боясь пошевелиться, парень вспоминал, что в деревне рассказывали об этих ужасных хищниках – рысях.
В таверне, куда иногда он захаживал, о них много рассказывали. Что они будто бы крадут младенцев из деревенских домов, что нападают н все, что движется, рвут тела в клочья и поедают теплое мясо. Что рыси невероятно сильны, хитры и быстры. И совсем не похожи на милых маленьких кошечек, любящих клянчить молоко у хозяек.
Ским сглотнул. Рысь с интересом  повела головой. И сделала шаг  вперед, словно стояла в воде.
Ским отступил.
Хищница пошла вперед уже уверенней, все ускоряя шаги. И тогда Ским развернулся и побежал, стараясь забраться как можно выше.
Почувствовав, что животное сейчас бросится на него, парень обернулся и хлестко ударил копьем. Было такое ощущение, что он пытался отбить брошенный в него валун весом в тонне, но ловкая кошка все-таки просчиталась. Соскользнула и скатилась вниз, тем не менее, встав на ноги поразительно быстро.
Парень вскочил на скалу помассивнее и выхватил  сулицу из-за спины. Прицелился и бросил в приближающуюся хищницу. Та поразительно легко ушла от броска. Второй дротик тоже пропал в никуда, а потом было уже поздно метать маленькие копья. Перехватив свое главное оружие, свое самое большое и надежное копье, юноша  ткнул им в рысь.
Железко вспороло кожу на боку, но кошка вцепилась зубами в древко и чуть не вырвала оружие из рук. Парень с силой дернул его на себя и вдруг повалился на спину. Вот это хитрость! Солнце загородила огромная туша, с рыком вознесшаяся в небеса и готовая обрушиться на жалкого человечишку.
Ским со всей силы пнул вверх, и хищница жалобно заскулила, отброшенная отчаянным ударом.
Еще одна сулица метнулась к врагу! Метнулась и  застряла в ребрах. Доставать следующую не было времени, и поэтому парень бросился вперед, выдергивая из кустарных ножен свой последний довод.
Они вцепились в броске. Ским ухватился за лапу зверя левой рукой, а правой всаживал великолепный боевой нож в брюхо огромной твари. Та злобно рычала, пыталась выбраться, била второй лапой и старалась продрать штаны задними конечностями, но холодное железо и человеческое стремление выжить были сильнее.
Уже освободившись от внутренностей, кошка все-таки повалила парня, засунувшего врагу руку в рану и воткнув в хлюпающее нутро лезвие как можно глубже.
Только через минуту возни на камне рысь сдалась и наконец издохла. Ским лежал ни жив ни мертв. Все-таки он снова победил. Вылез из-под трупа, осмотрел кучку чужих распоротых внутренностей.
И тут сам ощутил, насколько перенервничал. Вся куртка была разодрана, левая штанина намокла от крови, а на лице имелись две ранки от кошачьих укусов.
- Вот черт! – ругнулся Ским. Из-за этих рано можно было умереть, потому что неизвестно, что там лапала своими когтями и сжимала в зубах рысь до этого. Может быть, конечно, все пройдет, тело само справится с отравлением, но лучше было бы перестраховаться.
Только вот нечем. Лекарственных трав тут не было и быть не могло. Делать снова было нечего, и Ским принялся снимать кожу с рыси. Авось пригодится.
Ничего более с трупа поверженного животного он не взял. Запихнул кровоточащую шкуру с торбу, натер ранки снегом да и пошел дальше, желая поскорее добраться до леса.
- Эге! Добре, добре. Лихо ты ее уделал! – раздался одобряющий голос. Ским недоуменно обернулся на его источник. Кто же тут мог находиться? Разве что…
- Это ты!
- Да, я, - самодовольно ответил старик, шамкая губами и улыбаясь.
- Я нашел тебя! Я так долго тебя искал! Так долго! Я думал,, что погибну тут, но не найду! – закричал Ским и бросился в ноги старику. – Помоги мне, прошу! Умоляю! Ты должен помочь!
- Ну, ну, сынку, чего случилось-то? – успокаивающе сказал дед, поднимая юношу с колен.
- Ты должен научить меня сражаться! Отец говорил, что ты настоящий воин, и что ты всегда помогаешь нуждающимся в помощи. Я не верил, но это ведь правда!
- А с чего ты взял, что я бывший воин? – немного угрюмо ответил дед.
- Так… Ведь… Отец…
- Воины бывшими не бывают, сынку! Смотри-ка! – тут дед выхватил из-за плаща секиру. – Не плачь, сначала надо тебе помочь. Вижу я, что потрепала тебя моя давняя подружка. Лихо ты ее! Давай, собирай свои кидалки, и пойдем ко мне в берлогу.
- Спасибо, спасибо! – радостно воскликнул Ским и побежал собирать сулицы.

А потом он шел за дедом, стараясь скрывать свою улыбку до ушей. Он был обморожен, он был ранен, он чуть не умер целых три раза за этот поход, он чудом нарвался на этого старца… Чудом ли? Вдруг это какой-нибудь маг? Конечно, все бредни про их существование  - просто сказка, но чем черт не шутит? Дед вел парня куда-то в сторону, по своим следам. Потом они набрели на тропинку, скрывающуюся и петляющую между камней, вроде как специально прячущая прохожих от лишних взглядом. Ступив на твердую поверхность, Ским  с огромным облегчением ощутил, насколько же важны для человечества дороги. Последние несколько дней он исключительно бродил по пояс в этом проклятом снегу.
Тропинка поднималась в сторону от леса, куда-то в скалы. Наконец она привела прямо к берлоге – действительно берлоге, похожей на жилище какого-нибудь медведя.
Вход загораживали две елки, под которыми можно было проползти, не обрушивая на себя каскад налипшего на ветки снега. Согнувшись пополам, Ским проследовал за дедом, и оказался в просторной пещере.
- Ну, вот и мое жилище. Сейчас разведем костер, а ты пока садись поближе, вот сюда. Есть у тебя запасная одежда? Да? Это хорошо. Переоденься пока, а твои тряпочки мы сейчас обсушим, - хлопотал старик. У каменных стен пещеры находились деревянные стеллажи с какими-то травами, плошками и кружками. Глубже в пещере имелся самый настоящий дымоотвод, под которым устроился небольшой камин. Дедок накидал туда дров и развел огонь.
Вскоре Ским уже сидел в войлочной рубашке, в теплых штанах из заплечного мешка, закутавшись в одеяло. Уютно трещал огонь.
-Дед, у меня деньги есть. Я заплачу за свое обучение.
- Охохо! А на кой ляд мне твои блестяшки? Я же не в городе каком живу, мне и без них хорошо. Огородик вон собственный есть, и все дела.
- Тогда просто так обучишь?
- Ты это погоди. Для начала на, выпей яду, а затем расскажи мне, что за горе у тебя стряслось.
Ским недоуменно взял толстую кружку с остро пахнущим варевом. Подозрительно принюхался и сделал глоток.
- Ты это мордашку свою не криви, этот яд полезный. Пей до дна!
Решив, что для своего будущего учителя и не на такое решиться можно, Ским выпил отвар. Откашлялся и вслепую протянул кружку обратно.
А затем рассказал. Все, от самого начала до конца. От того, ватага Торака ограбила даму в карете, о других преступностях. О убийстве караванщиков, о нападении на деревню, о его пути сюда, глубоко в горы.
- Н-да, тяжелая у тебя история, сынку. – задумчиво сказал дед, гладя обвисшие усы и седую бороду. – Но, думаю, ты будешь хорошим учеником. Цель твоя мне без надобности, но, так уж и быть, я научу тебя.
- Благодарю!  - еще радостней воскликнул Ским и тут же закашлялся.
- Но не даром.
- Что тебе нужно взамен?
- Пока ничего. Потом узнаешь, а пока сиди, отдыхай. Душу залечивай.

А вам лишь бы чего-нибудь негативненького написать  Хорошо, ка вам будет угодно, сейчас исправлю.

Правильно сделали, что исправили. Мне тоже совершенно не нравилось. Не вижу, при чём тут может быть месть и критика, зря обижаете человека подобными подозрениями. Вопрос по произведению: а вам не кажется вообще завязка несколько шаблонной? Враги сожгли родную хату... Как бы не один раз читал похожее.

Кажется, кажется  Во многих произведениях начинается все именно с этого. Я вот смотрел фильм "Во имя короля", так вот в нем у фермера тоже дом сожгли, и он потом стал великим полководцем, бла бла бла... Только вот мой герой не собирается становиться знаменитым. Охотник, тогда прошу простить меня за излишнюю подозрительность, раз уж syabr за вас вступился. Вообще-то я часто бываю неправ... 

Охотник, тогда прошу простить меня за излишнюю подозрительность, раз уж syabr за вас вступился.

Спасибо
Ну просто чувствую себя обязанным написать что-либо полезное уважаемому автору по 6 части:

Потом отправился в путь, не оглядываясь. На север.

А с матерью попрощаться? Не, не верю. Как-то очень молча ушёл. Добавьте хоть кратенький диалог. А то получается, что с псом- хоть как-то, а с матерью - вообще никак. Не мог же он забыть про неё. Должен был утешить хоть словами. Не забывайте, что отец ГГ приходился ей мужем. Это важная деталь, не стоит её упускать. Поскольку без оной ГГ выглядит либо законченным склеротиком, либо чёрствым человеком. Первое может вызвать сожаления, но второе - только отвращение со стороны читателя.

моля всех известных ему богов, чтобы всадники не заметили его следы

Зря пугался, ночью фиг они что заметили бы.

Проснулся он на кровати. Д

Всё же стоит в двух словах добавить, как он на ней очутился.

*Миля. Возьмем нечто среднее. Пусть будет ~1500 метров.

Не стоит брать среднее арифметическое, можно и точно посмотреть

Перевод англо-американских мер в метрические.

Меры длины:

1 ярд                                  =  91,44 см
1 миля (сухопутная)        =  1609 м
1 миля (морская)              = 
1 фут                                 =  304,8 мм
1 акр                                  =  4047 кв. м
1 дюйм                              =  25,4 мм
1 тона                                = 1016 кг (1 тона метрическая = 1000 кг)

Меры веса:

1 фунт                               =  453,6 гр.

- БЛЯТЬ! – совсем обессилев, выкрикнул Ским и упал на колени.
И наказание не заставило себя ждать.

И правильно. Нефиг ругаться.

Ледник, чуть не размазавший Скима по камням, раскололся и валялся чуть поодаль.

Хм. Прямо тут же и валялся... Да он бы и дальше сошёл.

что было бы гораздо ожидаемей.

Что было бы гораздо более вероятно.
Так коряво по-моему.

Почему-то ожидал, что его этот старик выташит. Ну что же, отошли от штампа - и отлично.
Нормально, в целом понравилась глава. Уже и седьмая есть... Не поспеваю

Спасибо    Вы пока что самый активный читатель.

Я смотрел в википедии, существует (и существовало) очень много значений мили. У древних римлян сузопутная миля была чуть ли не восемь километров. Вот я и решил взять нечто среднее, а название такое, потому что древность, Европа, все дела 
Вернее, прототип Европы.

По будням я собираюсь писать новые части, а в выходные редактировать уже имеющиеся  воть

Я смотрел в википедии, существует (и существовало) очень много значений мил

Согласен. Я привёл современное. Просто к тому, что точно указывайте, погуглите... Не уверен, сколько она была в описываемое время.

Так как почти наступило трехсотпросмотрие моей темы, я бы хотел вскоре выложить новую часть. И еще я хотел бы увидеть немного комментариев, ведь седьмая часть так и осталась без внимания... Спасибо

Я бы прокомментировал, да вот только обещал автору больше не постить в его теме...

Что же, я не дождался комментариев к седьмой части, ну да ладно. Вот скоро будет восьмая, дражайшие читатели. Сейчас она неполная, но за сегодняшний день наполнится до обычного объема.

Когда дед проделал эти махинации, он продемонстрировал парню банку, почти полностью заполненную темной жидкостью.

Возможно, тут будет лучше применить не махинации, а "манипуляции".

а месяцы – на недели

Вот тут можно "А 30 дней - на недели".
В целом неплохо. Продолжайте в том же духе.

Прошу извинить меня за опоздание, потому что мне по литературе задали написать маленькое драматическое произведение на несколько листов, расписать роли и декорации. Так что я буду занят этим всю неделю, но и про вас, дражайшие читатели, забывать не стану  Вот, держите восьмую часть, полностью и целиком. Хочу услышать мнения об алхимии.

Часть номер восемь
Внимание! Имеется алхимия!

- С виду ты не очень-то силен, так что, думаю, в твоем деле тебе придется чаще пользоваться хитростями.
- Папа тоже так говорил, - пожал плечами Ским.
- И поэтому, сынку, я должен тебя обучить не только железяками махать, но и  другие дела творить. Пойдем-ка за мной.
Это был вечер того же дня, когда  парень пришел к деду. Назвался дед Своном. Какое-то нездешнее у него было имя… Знал этот дедок поразительно много, даже не верилось, будто он когда-то был всего лишь простым солдатом.
Парень последовал за стариком вглубь пещеры. Один из проходов сворачивал вправо и брал круто вниз. Тут было холодно… Плотные земляные стенки, кое-где подпертые балками и необтесанными стволами деревьев, не грозили обрушиться. В конце коридора было довольно-таки большое помещение. Дед запалил факелы, торчащие из стен, и костер посередине. Поставил на него массивный котел, налил воды.
Вокруг было очень много стеллажей с какими-то чудными вещами на них. Дед подобрал с полки книгу и передал ее в руки юноше.
Ским получил увесистую книжку с заглавием «Алхимия мастера Токо, часть первая». С интересом полистал страницы, удивляясь мудреным буквам и картинкам.
- Открой оглавление, - приказал дед.
Парень сделал требуемое.
- Теперь отыщи про сантоний, читай.
Проведя пальцами по строчкам, Ским довольно быстро нашел заголовок  «Сантоний» и раскрыл книжку на нужной странице.
- Вслух.
- Сантоний, добывается из полыни и некоторых других растений. В данном алхимическом учебнике обозначается желтым ромбом. В чистом виде имеет ядовитые свойства. При применении внутрь может отравить глистов и других паразитов. При передозировке может вызвать проблемы со зрением, особенно при применении в виде порошка на голодный желудок. Так же способен вызвать судороги и остановку дыхания. На солнце окрашивается в желтый цвет, но при взбалтывании одной алхимической рюмки сантония, трех алхимических стаканов воды и трех стаканов серной кислоты может частично потерять способность окрашиваться. Хорошо растворяется в воде.
Ским растерянно посмотрел на удовлетворенно кивающего Свона.
- Я почти ничего не понял, - пожаловался он.
- Это ничего, я сейчас все объясню. Есть три вида алхимических сосудов: это рюмка, стакан и банка. Они все должны быть определенного размера, с очень высокой точностью, для того чтобы полученное зелье получилось максимально эффективным. Остальное просто. Сейчас я  тебе кое-что покажу.
Дед отыскал на полке стопку листьев,  бросил их в котел с дымящейся водой.
- Смотри. Сейчас горячая вода отнимает у листьев все их соки. А соки часто бывают ядовитыми. Через некоторое время сверху образуется желтоватый налет – это вываренный эфир. Чтобы он вскипел, нужно в три раза больше тепла, чем сейчас в этом котле, поэтому эфир не пострадает. В алхимических котлах снизу есть вот такая трубка. Если открыть ее, то вода вместе с другими веществами, находящимися в ней, сольется вниз. Сейчас в котле мало воды, специально для того, чтобы ее было удобнее сливать. Глянь-ка, сверху уже образовывается эфирный налет.
Ским и вправду увидел, как на поверхности кипящей воды расплывается желтая лужица.
- Конечно, можно и по-другому слить воду из котла, но он часто бывает горячий, большой, и внутри много чего. Поэтому сейчас, уже скоро, я открою пробку, и мы все сольем в банку.
Когда дед проделал эти махинации, он продемонстрировал парню банку, почти полностью заполненную темной жидкостью.
- А теперь попробуй перелить эфир в стакан. Только смотри, осторожно, эфир и вода должны быть как можно лучше разделены.
Ским не очень понимал, чем это ему может помочь в его мести, но, тем не менее,  принял банку и перелил эфир в массивный стакан, не пролив ни капли.
- Молодец, - похвалил Свон. – А теперь эту воду надо выпарить. Заливай ее снова в котел.
Оставив очищенную смесь выкипать, дед снова протянул первый том учебника мастера Токо юноше.
- Почти везде я делал пометки и добавлял что-то от себя. Прочти, что еще может сантоний.
Внизу, на маленьком клочке свободного места, корявом почерком было написано:
- При щелочном брожении, или излитии желчи, моча может окраситься в красный цвет. При принятии щепотки сантония в виде порошка окрашивает мочу в зеленый цвет, если нет брожения.
- Чем это может мне помочь? – наконец не выдержал Ским.
- Ты учиться сюда пришел или со старшими спорить? Учиться? Ну тогда учи. Выучи все наизусть, а завтра сам сантоний мне изготовишь. Еще многому тебя мне учить придется, ну да ладно. Ради такой цели и постараться можно, я прав?
Дед был прав. Поэтому Ским, сжав зубы, впился в книгу глазами.

***
Через неделю он прочитал половину книги и изготовил три ампулы разных веществ, два из которых были порошками. Выучил все, что про них было сказано в учебнике, а вечером все наизусть излагал Свону. Кормил, кстати, дедушка неплохо. В то время, когда парень сидел внутри пещеры или выбирался подышать свежим воздухом с книгой в руках, старый воин охотился. Приносил с собой козу или, реже, оленя, и тогда они вдвоем занимались разделкой туши. Один раз дед пропал на весь день, и вернулся только рано утром.
Как пришел, велел выдать пучок какой-то травы с редким названием. Ским принес его и обомлел – Свон деловито снимал с себя тулуп и намокшую от крови рубашку. Его грудь перепахали чьи-то страшные когти, отчетливо виднелись их следы.
Ским кинулся помогать, перевязывать, варить целебный отвар и всякие лечебные настойки доставать, а дед пока рассказывал:
- Шел я по горам, значит, и тут слышу вой. Чудное дело! Кто-то кричал, чтобы некий незаконнорожденный человек по имени Ским выходил, не прятался, потому что какой-то барон все ему простил и наказывать не будет. Вот глупцы! Кто же кричит в тех местах? Я туда за хвоей пошел, она там особенной растет, а вот они нарвались на медведя… Когда я прибежал, этих глупых солдат мишка уже почти слопал. Было их пятеро, но на ногах остались только трое. Ну, я мишку помог одолеть. Они меня, значит, поблагодарили, и спросили, не видел ли я тебя? Я сразу понял, что это – твои враги. Потому и сказал, что не видел. Ну, они еще раз поблагодарили, забрали своих раненых да и ушли ни с чем.
- Они меня все еще ищут… А тут найдут?
- Тут – нет, - заверил Свон, покряхтывая от боли. Парень уже обработал раны и теперь затягивал их чистыми марлевыми лентами, невесть откуда и когда сюда доставленными.
- Вот так, - наконец сказал дед и выпил последний отвар. Что-то в его глазах изменилось, зрачки расширились, и он встал, даже не покривившись от боли.
- Значит, пока я ранен, будешь доучивать свою алхимию. На первых порах тебе будет достаточно. Знаешь, что такое календарь?
Ским не знал.
- Вот тут висит. Год делится на двенадцать месяцев, месяцы – на тридцать дней, а месяцы – на недели,  по семь дней в каждой. Понедельник, вторник, среда, четверг, пятница, суббота и воскресение. В воскресение будешь мне про алхимию рассказывать, а во все остальные времена я буду тебя сам учить. Правда, пока я лежачий и многого показать не смогу, но кое-что объясню.
Так и повелось. Дед рассказывал, как готовить, как руду добывать и железо ковать, как стрелы изготавливать, как разные снадобья варить. А в это время юноша до дыр заучивал учебник мастера Токо, в указанные дни пересказывая десятки страниц. Так прошел месяц.
За это время Ским успел выучить многое, в особенности различные яды, самым опасным из которых оказался Ложный Сахар. Описывалось, что где-то на юго-востоке люди научились из растений изготавливать белую соль, которая на вкус как мед.  Бред, конечно, но в книге об этом очень серьезно упоминалось. И этот Ложный Сахар можно было сделать из синильной кислоты, добываемой из лаврового листа, и гидроксидом какого-то калия, который выглядел как белые козьи какашки. От таких учений голова постоянно болела и пыталась выкинуть из себя бесполезные знания, но парень старался. Ради мести и не такое можно было перетерпеть, тем более все эти яды могли стать одним из вариантов планируемой смерти барона.


А через месяц дед смог встать наконец с топчана после своего жара и ранения.
- Значит, так. Если уж я здоров, то продолжим с дел поважнее. Для начала вырежем лук и научимся из него стрелять. Бери свой нож, одевайся потеплее, да и пойдем.
Несколько следующих дней Свон и Ским шатались по лесам, питаясь запасенной пищей, срезая различные ветки. Лучшими из всех оказались высохшие прямо на дереве образцы с нижнего яруса веток. Потом из жил и вытащенных из сундука конских волос учились вить тетиву. Так, через еще один месяц, у Скима появился собственный, первый лук. Только этим дед был доволен, в отличии от пяти или шести припрятанных в схроне неудачных образцов. А затем учились стрелять. Оказалось, что лук – как раз то оружие, с которым удобнее всего ходить на охоту. Сулицы и прочие дротики тяжелые и летят недалеко; ножи слишком маленькие, а арбалет долго взводить.  После нескольких походов за добычей дед был удовлетворен навыками парня и велел ему самому стать жертвой. Свон брал стрелы без наконечника и стрелял ими прямо в бедного парня, который изо всяких сил пытался уворачиваться. А потом – отбивать их настоящим мечом. Казалось, в стариковской пещере есть абсолютно все – от трав до превосходных, но, к сожалению, редких образцов оружия.
А вечером наступал долгожданный отдых, когда Ским сидел у костра внутри и ужинал вместе со своим наставником. Дед расспрашивал его о нынешнем государе, о новых законах в королевстве. К великому изумлению старика, оружие теперь было разрешено носить только военным людям, имеющим у себя знак какого-либо барона или графа, а лучше всего – короля. За наличие у простолюдина оружия могли на год засадить в донжонскую темницу.
А тем временем лук был отложен в сторону: начиналось самое важное. Дед достал однажды два затупленных меча и начал показывать с помощью одного из них основные, самые простые движения. Затем передал второй клинок и стал смотреть, как у него будет получаться.
Происходило это в пещере, в тусклом свете костра и одного факела.  Ским рубанул по диагонали, как это показывал дед. Потом – справа. Сделал внизу петлю и вознес тяжелый лом по диагонали слева направо.
- Молодец. Теперь замедлись до самого меньшего и делай это, пока не упадешь от усталости. Начинай.
Ским старался добросовестно исполнить все требуемое. Он медленно и плавно бороздил сухой и теплый воздух пещеры тупым, тяжелым и зазубренным учебным клинком. Через полчаса глупых, как он думал, и однообразных движений мышцы начали потихоньку дрожать, а затем руки и вовсе стали ходить ходуном.*
*Примечание: я сам занимался реконструкцией и знаю, каково это в первый раз махать тяжелой железякой.
Потом взмахи становились все неточней и размазанней, пока наконец обессиленные руки не обвисли плетьми, отказываясь работать дальше.
Тогда дед велел прекратит экзекуцию и приседать с вытянутыми вперед руками. После целого дня такого рода истязаний Ским просто рухнул на свой топчан, застеленный шкурами, и уснул.
А наутро пришла боль. Но даже через нее парень продолжал работать, невзирая на все возрастающую боль в мышцах.
Дед был доволен его стремлением и волей, и уже через две недели стало ощутимо легче. Мышцы на руках немного выросли, и теперь парень мог выполнять немного больше упражнений, чем раньше. А затем дед предложил такую забаву – они выходили на открытый воздух, становились друг напротив друга и по очереди наносили медленные удары друг по другу, плавно кружа и переступая по снегу вокруг. Уже через два часа их площадка превратилась в хорошо утоптанную полянку, на которой можно было смело попрыгать, не опасаясь провалиться в снег по колено.
Такие упражнения тоже стали регулярными. Ским отрабатывал медленные удары, избивал мечом дерево, бился в замедленном времени со Своном и бегал по снежному лесу. Однажды дед, рассказав Скиму кучу всего, оставил ему один только нож, необходимую одежду да отвел подальше в лесок, оставив там на трое суток. Парень должен был эти трое суток выживать. Нож подходил для метания, так что добыть себе мясо на пропитание не составило труда. Сложнее было достать сухую труху и прочую легко воспламеняющуюся древесину для розжига костра. Но в горах это не было проблемой, та же как и найти два подходящих камня и выбивать с их помощью искры. Кремень в некоторых местах просто выступал из снега красноватыми глыбами.
А через три дня дед отыскал продрогшего и заболевшего парня, привел в свою уже ставшую родной пещеру, вылечил и строго выругал. Дал еще какие-то книжки на прочтение и оставил беднягу выздоравливать, отсиживаясь у костра.
После его выздоровления Свон еще более участил упражнения и занятия. Теперь Ским и дед не просто медленно кружили по утоптанной площадке, медленно соприкасаясь клинками, теперь они пытались достать друг друга, отскакивая и наступая. Часто Ским получал по ноге или по туловищу, но не сильно – дед ведь не хотел его покалечить.
Так проходили дни, недели и месяцы. И вот прошло уже полгода.
За тренировками, прочтениями книг, варением какого-нибудь очередного алхимического зелья и походами в горы Ским не замечал времени. Его мышцы начали потихоньку твердеть и каменеть, а разум стал яснее и чище. Мысли потекли совсем по-другому. Скиму настало восемнадцать лет.
А на седьмой месяц к деду явились гости.

Часть номер пять

В заголовке поправьте...  Будем считать, это первый из ляпов восьмой части.

По седьмой части:

*Десятиэтажный дом.

почему все так любят пихать пояснение прямо в текст? Лучше как в книгах принято - под чертой в конце страницы. Или все сразу в конце произведения(но это не очень удобно)
 

нетяжелый рюкзак,

 

Выше него высилась

 

Внизу, на головокружительной высоте, он увидел свои следы.

Внизу так внизу. Наверху так наверху
 

что там лапала своими когтями

Смысл понял, но сказано коряво. Вообще они вроде не с телёнка размером, а поменьше.

Ну ничего так, нормально. Теряюсь в догадках, что там старик потребует за обучение. Зачем вообще что-то непременно требовать, кстати, мог бы и так помочь.

Восьмая глава.

Тогда дед велел прекратит

Мягкий знак потерялся.

Хочу услышать мнения об алхимии.

Не хватило описания помещения алхимика. Как я себе представляю  это место: пыльная каморка с кучей книг, бумаг, скатанных рулоном чертежей перегонных аппаратов, сами они, реторты, пробирки, мензурки  и прочие склянки на пыльных полках. Внутри плавает/лежит/ а то и шевелится всякая дрянь. Аккуратно разложенные стопочками мышиные хвостики, жабьи косточки, волосы, чучело крокодила под потолком,  не знаю что ещё в том же роде. Разумеется, паутина в углах. Можно с пауками.
Тут же - несколько невнятно: стеллажи, на них  странные штуковины, или как-то похоже. Читатель должен ясно представлять, что же там всё таки лежит. Если он не представляет себе, в каком помещении находится ГГ - он не поверит в происходящее.

syabr, спасибо, я соро буду проводить масштабную чистку  У нас начался театр, и мне досталась одна из главных ролей. Слов учить - огого! Но я не забуду про то, что я должен делать. Вот, например, сегодня написал продолжение Сокровища ацтеков. 

Прошу прощения, я вернулся из продолжительного творческого цугундера  И сейчас представляю вам новую часть Скима. У меня запланирована первая общая часть произведения на тринадцать частей, но я растяну ее до четырнадцати, бо на чертову дюжину никогда не соглашусь. Итак, впереди вас ждет еще четыре части головокружительных приключений. Право. я не знаю, вдруг будет слишком динамично, но вы ведь мне подскажете, да? И еще, попрошу прокоменнтировать еще кому-то, кроме г-на syabra 

Часть номер девять

Свон намертво вбивал в голову Ским все детали тренировок. При желании парень мог рассказать наизусть уже целых три книжки про алхимию. Теперь же он читал и изучал учения каких-то мастеров рукопашного боя, воров и прочих занимательных людей. Он уже понял, что дед готовит из него тайного убийцу, не воина, который в одиночку может сокрушить целую армию врагов, а тень, которая мелькнет за окном и убьет жертву, даже не понявшую произошедшее. Дед последнее время уделял много внимания ножу, с которым Ским теперь не расставался. Теперь учебные бои шли даже нож против меча, нож против копья и нож против лука. Метали ножи, дротики, копья, топоры и другие клинки, иногда вовсе даже не предназначенные для метания. Бродили по лесу, охотясь и выживая. Но теперь настало другое время. К деду явились некто. Ским еще с утра увидел вдали две темные точки, но сообщать о них наставнику не стал, сочтя их за каких-нибудь неосторожных животных или даже за камни. Но потом, через час, эти две точки приблизились к жилищу деда и вышли на запах дыма. Это оказались два оборванца в одежде из козьих шкур, простой, но весьма эффективной. В руках у них были копья с плохими железными наконечниками, а на поясах – ножи.
- Приветствую Аль-Эльхалу, великого снежного мудреца, - поклонился один из них, и второй последовал его примеру, с благоговением глядя на Свона.
- Что, все-таки нужда оказалась настолько высока, что вы решились прийти ко мне? – спросил каркающим голосом дед. Пришедшие стыдливо поклонились. Ским вышел и застыл в сторонке, оценивая происходящее. Он вырос на целый дюйм, стал сильнее и мускулистее, но явившиеся оборванцы  выглядели куда как внушительней. Под шкурами угадывались переплетения мышц, способные пальцами вырвать кусок мяса.
- Прости нас, Аль-Эльхала, но мы не могли не прийти. Сгунры начали наседать на нас. Теперь нам боязно выходить из деревни и охотиться. Сгунры искуснее и сильнее нас, к тому же, в их руках Лес, и поэтому они кушают лучше. Старейшины отчаялись и решились послать нас за тобой… Мы умоляем тебя о помощи. Нам нечего предложить взамен, разве что летом насобирать новых трав, но это ты и сам сделать сможешь… Умоляем: приди. У нас гибнут от голода дети, а воины – от вражеских клинков и копий.
- Мы придем, - степенно ответил Свон. – Подождите нас, я и мой ученик должны собраться в дорогу. Вместе с этим юношей у вас будет куда больше шансов, нежели чем просто со мной.
- Аль-Эльхала решил взять себе ученика? Но почему он тогда отвергал наших детей?  - округлил светловолосый пришелец, скинув капюшон. Глаза его удивленно светились.
- У твоего народа цель проста: выжить. А у него – совсем иная. Возможно, уже через год он умрет, и я готовлю его к тому, чтобы он мог подороже продать свою жизнь. Все удивленно взглянули на деда, даже Ским. – Иди сюда, - поманил пальцем Свон.
Пришельцы остались снаружи, а наставник и парень скрылись в пещере.
- Бери с собой свою торбу, нож, жидкий яд, копье, одежду потеплее, запас провизии на две недели.
- Кто эти люди?
- Это воины из племени Секрогай. Они считают меня кем-то вроде великого мудреца или даже бога. Хех! Сгунры давным-давно захватили Лес и с тех пор кормятся им. А их противники были вытеснены на окраину, в неплодородные и пустые земли. Наконец они попросили меня о помощи.
- Мы будем сражаться? – спросил юноша, вставляя свой великолепный нож в новые, уже приличные ножны.
- Возможно. Я не вижу других вариантов, кроме как решение вопроса грубой силой. Но воинов племени Секрогай мало, и они ослабли из-за многолетнего голода.
- Тогда как?
- Я тебя этому и учил. Если будет возможность использовать твои новые умения, используй их. Мы должны отбить Лес у врагов.
- Но, может, они правы? – вдруг замер Ским.
- Они не правы. Даже если так, то Лесом стоило делиться. Теперь пусть пеняют на себя.
Дед сложил кольчугу и всунул на самый верх своего мешка. Закинул его за спину.
- Ты готов?
- Всегда готов!
- Тогда пошли, умник.
Свон и Ским вынырнули из-под елей, которые прикрывали вход, и предстали перед благоговейными взглядами диких горных людей.
- Мы готовы. Показывай давай, где там ваша деревня.
- Повинуюсь, Аль-Эльхала!
- А ты разве не знаешь, где она?
- Никогда там не был, - ответил дед. – Меня звали, но я отказывался. Дурак я, что ли, туда переться? Так, пищей помогал. Но к ним не ходил.
Четыре человека  шагали по глубокому снегу по следам, оставленным пришельцами. Они оба имели светлые русые волосы, а командир еще и усы.
- Наша деревня лежит далеко. Придется два дня идти, - сказал  усатый, но ему никто не ответил. Ским внутри себя готовился к драке.

***

Они дошли к обеду следующего дня. Это была горняя деревня за обтесанными покосившимися столбами деревьев. Из труб некоторых почерневших и рассохшихся домов вился дымок. У ворот стояла охрана – два тощих парня с копьями. Они были в таких же одеждах и шкур животных, что и спутники деда и Скима. В капюшонах и  с повязками на лицах.
Едва завидя Свона, охранники почтительно разошлись и поклонились. Они сторожили нищую деревню дворов на сто.
Сопровождающие повели Аль-Эльхалу прямиком к дому старейшин, которых выглядел лишь немногим лучше, чем остальные строения.

Аль-Эльхала, та наконец-то пришел, - воздев руки, возвестил старейшина. – Сейчас твоя помощь нам совершенно необходима.
- Если вам потребуется Лес, я помогу вам. Может, даже буду сражаться на вашей стороне, но главные свои надежды я возлагаю на этого юношу, Скима.
- Чем этот молодой воин смог заслужить твое доверие?
- Мы с ним полгода бродили по скалам и снегам к югу отсюда, и я успел вырастить из него хорошего воина. На этой войне я решил проверить, насколько хорошо он внял моим урокам, - уходя от прямого ответа, молвил дед.
- И что же ты предлагаешь делать? Грубой силой нам их не одолеть, у нас мало воинов, и те едва держатся на ногах.
- Я хочу покончить с этим как можно быстрее, и у меня есть план. Думаю, что уже через неделю Лес перейдет в ваши руки.
Люди удивленно зашептались, а Ским только молча дивился. Дед советовал ему на уроках стараться избегать крупных драк, а тут, похоже, будет целая битва.  Свон подошел и хохотнул:
- А ведь я уже и забыл, как какое племя зовется. Дикари, многие из них по-нашенски и слова не знают.
- А что ты собрался делать?
- Не сейчас. Старейшины пригласят нас и своего полководца  в свою хибару,  я уверен. Там-то я тебе все и расскажу.
И действительно, зуд в одном месте, интерес и забота о своем народе приказал старейшинам уже через час позвать скучающих Свона и Скима в самый большой дом, к очагу и накрытому столу. Видать, очень уж их это сильное племя тиранов достало…
Перед военным советом было решено плотно покушать. Ради такого дела на низкий стол были выложены блюда с олениной и даже с рыбой, ягоды и какой-то напиток, очень сильно отдающий можжевеловыми ягодами. Было видно, что местные очень расщедрились.
Пока все присутствующие молча уплетали угощение за обе щеки, Ским присмотрелся к собравшимся здесь. Помимо него и Свона тут были три старика-старейшины и поджарый блондин с мечом в ножнах. Орудие для этих дикарей было в диковинку, выходит, этот мужчина и впрямь был военачальником. Вид он имел властный и  гордый, не в пример боевитее, чем у бородатых старичков. Старые заправилы уважительно ждали, пока Свон доест. Наконец наставник важно вытер руки а штаны, разгладил пышные седые усы и обратился сразу ко всем:
- Итак, вы позвали меня помочь, и я тут рассиживаться не собираюсь. В моих же интересах сделать все побыстрей, и для этого у меня есть мой ученик, Ским. Сейчас я объясню вам мой план. Ским проникает во вражескую деревню, для этого ему нужен проводник. Вы соберете всех ваших воинов, каких сможете, и приведете их вместе со мной к той е деревне. Я использую свой «дар предвиденья», чтобы предсказать  смерть ихнего вождя и вынудить их сдаться пред гневом богов, пока та же участь не постигнет всех непокорных. Вождя убьет Ским. Сколько воинов вы приведете?
- У нас каждый мужчина, способный удержать в руках копье – уже боец и охотник, - гордо ответил военачальник. – Думаю, что сотню точно наберем.
- Но… Как я это сделаю? – сдавленно спросил парень.
- Если ты не сможешь убить какого-то там занюханного дикаря, тебе не выполнить твою цель. Сделай это как хочешь,  но чтобы это выглядело незаметно и сильно на врагов повлияло. Ну и, собственно, постарайся выжить.
- Я не знаю… Как я смогу сделать это?
- Придумай сам. Эти люди верят в тебя, постарайся не предать их и помочь им. Ведь они мрут с голоду, когда как эти Мюмба-Юмба из Леса обжираются мясом.
- Я… Я постараюсь.
Дед отвернулся и принялся что-то обсуждать с остальными, а парень ушел в свои невеселые мысли. С этого момента и начался его путь убийцы… Хотя нет, он начался намного раньше, тогда, полгода назад, когда он ножом рубил голову баронскому чинуше… От нахлынувших воспоминаний затошнило, и Ским решил лучше спланировать свое второе убийство…
- Дед, тогда я выйду раньше, чем основной отряд. Я пока там освоюсь и попробую. Сойти за своего. Подайте мне какой-нибудь сигнал, когда будете на подходе, - наконец сказал он.
- У нас есть замечательный рог. Думаю, звук из него можно услышать за пять миль, - оживились старейшины.
- Ты уверен? – спросил Свон, и, дождавшись кивка, приказал: - Выделите ему проводника и снабдите едой. Он толковый малый, все сделает как надо.
И, наклонившись к уху юноши, негромко добавил:
- Это и есть та плата, которую я требовал взамен твоего обучения.

***

Подготовился Ским основательно, в основном, конечно, морально. Все необходимые вещи у него и так уже с собой были. Он долго думал, как же быть, и решил пока что особо ничем не заморачиваться, и решить все уже на месте. Он познакомился с молодым пятнадцатилетним парнем, вечно молчащим и явно страшно напуганным своей задачей. Решив не тянуть кота за хвост и  поскорее закончить все эти дела, он отправился в путь вместе с проводником.
Задерживаться и вправду не стоило. Уже на следующий день белобрысый парень скорым шагом дошел до опушки Леса, ведя за собой Скима. Там этот диковатый мальчишка оставил своего спутника одного, испуганно озираясь и стараясь успеть скрыться подальше. Ским вздохнул, поправил повязку под капюшоном и направился в лес. Копья и сулиц он с собой еще заранее не взял, ровно как и другого оружия, кроме ножа и ядов в сумке. Парень шел скрытно, прячась за деревьями и за кустами. Отыскать деревню не составило особого труда. Эти наглецы, никого не таясь, жгли костры и громко смеялись, переговаривались и шумели. Ским подходил с подветренной стороны, не боясь быть обнаруженным и ориентируясь  на запах дыма. Наконец он увидел неровные ряды частокола,  над которыми поднимался дымок.
Часовых не было заметно, и юноша, подобравшись поближе, вскарабкался по неровным деревянным перекладинам и перемахнул через горе-стену, оказавшись на заднем дворе какого-то дома.
Ским крадучись прильнул к стене и перевел дух. Похоже, его не заметили. Пришло время сориентироваться и понять, что делать дальше.
Перво-наперво стоило переодеться в одежду местных. Пришла единственная мысль – проникнуть в дом и украсть все нужное.
Ским осторожно приоткрыл ставни и плавно перетек внутрь. Сейчас, без опеки свыше, он чувствовал себя одиноко и неуютно. Это тебе не на три дня в тундре под присмотром доброго Свона остаться…
Это была деревянная  мерзлая изба с единственной загроможденной комнатой.  На стене у входа  висел какой-то тулуп и меховая шапка. Их юноша и надел на себя, а затем спешно вышел из дома.
Он оказался внутри вражеской деревни, в самом центре, посреди живущих своей жизнью людей. Тут даже стояли сани, на которые складывали мясо и пушнину, видать, на продажу…  Русые девушки и женщины почти ничем не отличались  от оставшихся в дружественном городке. Разве что только там они были худыми, отчаявшимися, а тут – кровь с молоком! Румяные, красивые, и каждая занята своей работой. Кто белье в ледяной воде стирает, кто за детишками присматривает… Все тут были сытые и здоровые, и все жили настоящей, счастливой жизнью. И Ским должен был ее загубить?
Парень замотал головой и вдруг совершенно неожиданно для себя открыл, что стоит посреди маленького селения и ровным счетом ничего не делает! Его бездействие могло вызвать подозрительность, тем более что село небольшое, все у всех на виду… Могли бы и заподозрить в нем шпиёна какого.  Свон предупреждал, что армия подойдет минимум через пять дней, и за это время нужно было устроиться где-нибудь, придумать план убийства и отхода.
Ским заранее взял с собой горсть талеров из своей заначки в пещере, и теперь собирался наведаться в трактир или в что-то в этом роде. Может, прикинуться странником? А откуда тогда у него с собой местная одежка?
Арен чертыхнулся и, ощущая себя полнейшим кретином, забежал обратно в дом и повесил «краденое» на место. Пробкой выскочил на улицу и кинулся прочь по главной улице.

К деду явились некто.

Немного коряво.

Но воинов племени Секрогай мало, и они ослабли из-за многолетнего голода.

А почему ждали так долго? Разумнее было воевать, когда племя было сильно.

свою хибару,  я уверен. Там-то я тебе все и расскажу.
И действительно, зуд в одном месте, интерес и забота о своем народе приказал старейшинам уже через час позвать скучающих Свона и Скима в самый большой дом, к очагу и накрытому столу.

Такого уважаемого человека не накормили сразу? А что они делали этот час?

Арен чертыхнулся и, ощущая себя полнейшим кретином, забежал обратно в дом и повесил «краденое» на место. Пробкой выскочил на улицу и кинулся прочь по главной улице.

Разумно. Едва ли он там сошёл бы за своего.

И ещё один вопрос назрел. Думал - будет ответ и дожидался, но сейчас понял, что  этот момент просто упущен. Почему он никогда толком не интересовался прошлым своего наставника? Понятно, что тот мог не рассказать, или рассказать не всё, но спросить парень должен был.

 

Хм, а это мысль... Мне как раз для десятой части не хватает какой-то изюминки. Спасибо, что подкинули идею 

Спасибо за отзыв, скоро будет еще  Ошибки буду на выходных исправлять, тоесть уже через 9 минут. Щутка    К тому же, удалилась в небытие нафиг десятая часть, и мне ее завтра переписывать. Хотя, может, это и к лучшему, меньше ошибок наделаю.

Часть номер десять

Ским искал на улицах трактир и, наконец, нашел что-то подходящее. Прямо у дороги стояла крепкая изба, с крыльцом, из обтесанных бревен. На вид в этом двухэтажном доме было достаточно места, чтобы вместить и трактирный зал, и комнаты для посетителей, и еще оставить жилое место для содержателей.
На крыльце незнакомая, но уже пожилая женщина что-то пронзительно кричала своим соседям на незнакомом языке. Ским подошел к ней и спросил:
- Не могу ли я отобедать в этом кабаке?
Собеседница еще раз что-то прокричала и позвала своего мужа. Высокий, но уже полноватый мужчина с черными густыми волосами и бородой посмотрел на юношу и добродушно произнес почти без акцента:
- Мальчик, чего тебе надо?
- Мне бы отобедать в трактире. Это ведь трактир?
- А то, давай за мной, - содержатель повернулся и поманил Скима за собой внутрь.- Садись на лавку.
Парень присел, а трактирщик деловито спросил:
- Супа, лепешек, овощей?
- Давай всего, и побольше!
- Деньги-то хоть имеются?
- Имеются! – Ским выложил из торбы три талера. Хозяин радостно подобрал и учесал куда-то вглубь хоромов, оставив парня озираться да оглядываться. Спустя некоторое время он вернулся, неся с собой поднос с плошкой аппетитного овощного супа с куском говядины, двумя относительно свежими лепешками и луковицей.
- А ты, мил человек, откель сам будешь? Нечасто в нашей глуши  встретишь путника, да еще такого молодого, как ты.
- Из города я, - с набитым ртом ответил юноша.
- Ты не взыщи за расспросы, но народу у меня тут мало бывает, все  больше предпочитают охотиться да к войне готовиться… Вот и не с кем поболтать. Да к тому же ты – лицо постороннее, небось, новостей с собой привез…
- Угу.
- Так откуда-то будешь? И по какому делу к нам забрел?
- Граф наш послал. Интересуется обстановкой в деревнях его вассалов, - наконец придумал изящную версию Ским.
- А, так это понятное дело. Хоть графа я и не знаю, но он, поди, лицо порядошное, худа не сделает. Проверка – это дело нужное.
- Ваша деревня на землях графа, и я смотрю, вы торгуете, а значит, и налоги платить должны, - рассудил Ским.
- Что верно, то верно.
- Обещал приехать сам с делегацией солдат, коли что не так будет. О своих подданных ведь заботиться надо.
- И то верно… Да только вот нам забота чужая не нужна. У нас тут и законы свои, и обычаи, да и королевское вмешательство нам на пользу не пойдет… Все у нас в порядке, это я вам как  уважаемый человек говорю.
- Вот  вы мне и расскажите, что у вас тут происходит. Я только что прибыл, мне времени терять нельзя, я ж, почитай, лицо подневольное.
- И то верно, надо же как-то время коротать. Ну так вот, небось когда через ворота проходили, видели небось наших солдат на частоколе? Они не то что врага, мышь внутрь не пропустят!
Ским неопределенно хмыкнул.
- Вот  башню построили на юго-западе, откуда мятежники могут напасть.
- Что за башня? – сразу заинтересовался юноша.
- Так вы не заметили? Дивно! Она же там надо всем высится. Так вот, расскажу я про башню. Недавно только закончили строить, наверное, только неделю тому назад крышу доделали. Теперича она у нас главная защита: на ней дозорный будет сидеть и смотреть, чтобы враг не подошел.
- Ветром хоть не свалит ее?
- Не, ты что, по всем правилом военной науки строили, ентой, как ее, фортификации. Я-то сам не здешний, давным-давно сюда с юга пришел, вот и волосы черные. Еще похлеще словечки знаю!- А что за мятежники-то? Чего боитесь? Неужто все-таки солдат присылать придется?
- Помилуй, какие солдаты? Все уже давно налажено.  Говорят, тут в двух днях пути есть ущелье темное, а в том ущелье сидят дикари, полулюди-полумедведи, изголодавшиеся, а уж злые на диво! И речи-то они нормальной не знают, все больше рычат да скалятся друг на друга. Когда-то давно предок нашего вождя подрался за этот Лес с ними, и в той кровавой сече мы выиграли и осели здесь, а их оттеснили подальше, в горы. С тех пор они нам все время пытаются подгадить, но ни на что серьезное у них сил не хватает. А у нас все как положено: Спикул, нонешний наш вождь, дружину в должном порядке держит, если ополчение соберет и своих воинов выставит, никак не меньше сотни получится.
- А что за вождь-то? Что-то я о нем ничего не слышал.
- Как можно Это же Спикул! Он силен, как медведь, могуч, как боров, а уж дерется за десятерых! Всегда рогатый шлем носит, доспехи дорогие, на заказ, и шкуры черные. У него там дальше, на холме вотчина. Там же и воины его с семьями живут.
- Это хорошо. Значит, вы, получается, в полной безопасности? И графу ничего посылать не надо?
- Все в порядке, мил человек, будь уверен! А коли мне не веришь, иди людей других поспрашивай, они те то же самое скажут!
- Да нет, верю я тебе. Мне бы это… Комнату снять, на неделю. Вот деньги.
Трактирщик принял плату и повеселевшим голосом сообщил:
- Вон комната, в том коридоре направо. Чистая, ухоженная, уже давно там все прибрано. Заходите и смело пользуетесь.
- Благодарствую. А теперь, пожалуй, пойду, своими глазами посмотрю, что у вас тут за укрепления.
Ским отставил пустую миску супа, поднялся и вышел.

Но сначала он просто растерянно смотрел по сторонам, решая, куда же идти в первую очередь. Для начала все-таки отправился дальше по главной улице, к ставке Спикула. Башню он тоже издалека увидел, но все-таки решил начать с самого сложного и важного. А вдруг там чего удастся сделать?
Увы, реальность оказалась жестока.
Во-первых, склон холма огибал пояс еще одного частокола, на этот раз в три ряда бревен и с подвесными деревянными площадками для лучников. Они и стояли на них, лениво переговариваясь и вглядываясь вдаль. Внутри стояло штук шесть внушительных домов, на крышах которых по подложенным дощечкам прогуливались еще стражники.  Наверняка еще несколько патрулей находятся внутри. Между домов. Тут ловить было нечего, потому что даже ночью мимо такого количества стражи практически на голой земле прятаться будет негде. Да и вроде бы нужно было ритуальное убийство, что-то вроде гнева богов. И чтобы враги испугались, а не растерзали Скима за содеянное.
Юноша угрюмо поплелся обратно мимо оживленной толпы. Может, хоть с этой башней, которая непонятно зачем уперлась местному царьку, чуток повезет…

Башня была высокая, ярдов двадцать, не меньше, и сложена она была из обычных грубо обтесанных бревен. Удивительно просто, как эти неумехи смогли построить ее и не свалить при этом себе же на головы.  Впрочем, не по себе же Скиму было судить…
Вход никем и ничем не охранялся. Войти было проще простого, просто подойти и потянуть за дверную ручку, а затем, наверное, подняться по приставной лестнице. А какая там еще должна быть? В случае нападения врагов такую лестницу можно быстро втянуть обратно, и при этом оборону станет держать гораздо легче.
Ским все еще стоял в нерешительности. Вроде бы мятежники должны прийти с юго-запада, откуда же еще… Наверное, эту деревянную громадину и строили с этим расчетом, чтобы можно было заметить приближающийся отряд. Судя по словам трактирщика и военачальника этих… Сигурдяев, которые нищие, с обеих сторон соберется примерно сто-сто двадцать воинов. И при этом обороняющиеся будут за стенами, с лучшим оружием и силой. А союзники изголодали, и средств на нормальное вооружение у них не было… Интересно, как там сейчас в деревне? Собрались ли войска? Или еще только-только там начали почесываться ради собственного же блага?
Вздохнув, Ским решил взобраться наверх. Посмотреть, откуда придут союзники, вообще осмотреться, то да се… Он еще постоял в нерешительности, затем решился и открыл неохраняемую дверь.
Вроде все оказалось ожидаемо: пустая комната с очень высоким потолком, с холодным, но сухим воздухом. Наверх вела приставная лесенка…
Второй ярус башни высился на расстоянии примерно семи ярдов от земли. Тут уже лестница отсутствовала, но люк наверх был открыт. Наверное, там должен находиться дозорный…
Чувствуя, как сердце уползает куда-то в пятки, юноша крикнул:
- Эй, страж, спускай лестница! Проверка от графа приехала, я тут осмотреть все должОн!
Сначала сверху донесся неразборчивый мат, но потом все-таки появилась долгожданная лестница. Парен взобрался наверх и столкнулся почти нос к носу с высоким лучником в белой стеганой куртке и блестящем стальном шлеме над головой.
- Чего надо?
- Граф приказывал посмотреть на ваши укрепления, разузнать, что к чему. Может, помощь пришлет, а то я слыхал, у вас тут битвы какие-то все время идут…
Лучник смотрел так недоброжелательно и многообещающе, что Ским внутренне поежился. Но виду не показал.
Посередине имелась глиняная большая чаша с огромным штабелем дров внутри нее. Рядом был приставлен второй колчан со стрелами и какая-то закупоренная бутыль, видимо, с горючим маслом.
- Этой штуковиной сигнал о нападении подавать будете?
Лучник кивнул.
- Покажи-ка мне, мил человек, откуда у вас тут враг нападет?
Этот недружелюбный воин указал почти точно на юго-запад.
- А вдруг нападут, так ты что же делать будешь? В одиночку стрелами целую орду не отпугнешь.
- Пока они до частокола бежать будут, я других позову, вместе и управимся, - лаконично ответил дозорный.
- Что же, если ты так уверен, доложу графу, что все в порядке. Продолжай нести службу, солдат!
Ским развернулся и спустился вниз. Лесенка тут же втянулась наверх.
Вот так вот. Парень узнал все, что мог, но уверенности ему это нисколько не прибавило…

Следующие пять дней он сидел в трактире, попивая и проедая последние деньги. Делать было нечего, от неизвестности по спине просто мурашки бегали, душу терзала неуверенность и осознание собственной слабости. Ским даже стал злоупотреблять местным слабеньким пивом, видать, покупное зерно экономили. Но вот через пять дней все очень резко изменилось…

***

Спустя пять дней снаружи вдруг раздался ор, гам и шум. Завизжали женщины, зычными голосами взывали к порядку мужчины. Началась беготня.
В трактир, к пьяненькому юноше и к содержателю, заскочил какой-то воин в ламмелярном доспехе и в конусном шлеме и заорал на знакомом языке:
- Скоргрим, быстро в арсенал! Враг у ворот! Бери сулицы и быстро на стену!
Глаза хозяина загорелись боевым азартом.
- Вот и решились наконец-то мятежники на нас напасть! Н ничего, ужо мы им сейчас!
Вслед за хозяином заведения и выскочил мигом протрезвевший парень. Выскочил и рассеянно уставился на мечущихся людей…
Мужья запирали детей и жен в домах и бежали в вотчину Спикула вооружаться.  Где-то плакал маленький ребенок, блеяли козы, оглушительно гавкала собака. Неужели началось?
Ноги сами повели Скима наперерез всей этой людской и нелюдской массе и вывели к кустам неподалеку от подножия башни.
Он спрятался. Яды вместе с сумкой остались в комнате, но верный нож был за поясом.
Спустя некоторое время улицы опустели, и впереди замаячила кавалькада очень серьезно настроенных воинов.
Впереди всех шествовал высокий Спикул, которого было легко узнать по слишком уж выдающемуся росту и черным одеяниям, а так же дорогим доспехам. Он дошел до двери башни и куда-то отослал свое сопровождение, а сам исчез внутри. Парень сразу смекнул: это его шанс! Дождавшись, пока враги скроются, он вылез из кустов и трясущимися руками открыл дверь.
Поднялся на второй этаж, но затем помедлил. Нужно было убить Спикула после мистической речи Свона!
Снаружи, сквозь открытый люк наверху, раздался зычный голос Свона:
- Я хочу переговоров!
- Я здесь, старик! Спикул говорит с тобой! И я хочу  знать, что ты и твои бродяги делают у порога моего города? А кто ты? Их предводитель?
- Я – великий мудрец-отшельник Аль-Эльхала, предсказатель и колдун! И недавно я узрел будущее, мне пришло видение в темных омутах подземных озер, что бог Астрод послал за тобой смерть! Покайся! Твоя жадность сгубила тебя, и наказание уже близится.
Раздался звонкий голос рога, заглушив звуки речи защитников.
 - Сигнал! – чуть не вскрикнул Ским, но сдержался.
- Ха-ха! Старый немощный прохиндей смеет угрожать мне, имея с собой лишь сотню нищих оборванцев?
- Покайся! Месть великого бога Астрода уже близко! Я могу видеть ее в облаках! Она уже падает с небе, разевая огненную пасть! Подумай! Боги не любят тех, кто хочет стать им подобным. Ты знаешь о чем я говорю! Я могу зрить то, что сокрыто, и до меня уже дошли твои грязные намерения. Я пришел, чтобы сказать: отрекись от своего правления, иначе ты умрешь сам и навлечешь гибель на своих подданных.
Ским сам замер на половине оставшейся у люка лестнице. Он как зачарованный следил за каждым звуком магической речи Свона, ощущал, как где-то над головой витает неведомая опасность… Но всю эту иллюзию разрушил каркающий смех Спикула.
- Ты – лжец! Ты не можешь видеть будущее, а вот я смогу: скоро все твои приспешники будут убиты, а твою голову я посажу на кол перед воротами.
- Она близится! – заорал Свон. – Кара уже почти настигла тебя!
На минуту повисла тишина. Но только на минуту… Сначала засмеялся Спикул, затем лучник, а спустя секунды все защитники города ржали как лошади.
Ским понял, что лучшего момента не найти. Он осторожно вскарабкался на самый верх, достал из-за пояса нож и подошел сначала к лучнику. Еще не хватало, чтобы он ударил почти победившего парня в самый неподходящий момент!

Ским положил руку на плечо тому самому недоброжелательному лучнику. Тот начал оборачиваться, но нож уже вспорол его горло. Следующий удар должен был убить вождя… Но не тут-то было. Лезвие лишь рассекло кожу от кадыка до правой брови, выколов глаз, распоров нос и губы.
Взревев, Спикул выдернул меч из ножен и одновременно нанес удар. Ским увернулся, но вот с балки упал разрубленный зажженный факел, стукнувшись о застрявший меч. Упал прямо на штабель дров…
Второй удар парня покончил с честолюбивым вождем северного племени.
Мистическое убийство! Сунув за пояс окровавленный нож, юноша бросил тело врага прямо в разгоревшийся костер. Облил еще сверху горючим маслом из бутыли, для надежности.
Вскоре тело Спикула уже пылало. Поднатужившись, Ским сбросил его с башни. Раздался отчетливый хруст…
Вождь был насажен на особо высокое бревно частокола, как бабочка на иголку. Ополченцы на стенах испуганно пятились.
- Смерть неверным! – под общий рев заорал Свон, и орда дикарей с воем кинулась штурмовать укрепления.

Веселый Веник, вот и я
Начну рецензию минут через десять,
ДРУГИХ ПРОШУ НЕ РЕЦЕНЗИРОВАТЬ ДЕСЯТУЮ ЧАСТЬ!!!

А то придется одиннадцатой ждать...

Добавлено: 24 Ноября, 2012, 23:36

Значит, вот.

Ским искал на улицах трактир и, наконец, нашел что-то подходящее. Прямо у дороги стояла крепкая изба, с крыльцом, из обтесанных бревен. На вид в этом двухэтажном доме было достаточно места, чтобы вместить и трактирный зал, и комнаты для посетителей, и еще оставить жилое место для содержателей.

1.

Ским искал на улицах трактир и, наконец, нашел что-то подходящее

Искал на улицах трактир.... не звучит Просто "искал трактир" - да, а "на улицах"... на улицах трактиры не валяются. А "что-то подходящее" - про трактир так не скажешь. К тому же можно было спросить у прохожих, где можно выпить, перекусить и переночевать...
2.

Прямо у дороги стояла крепкая изба, с крыльцом, из обтесанных бревен

Кто из обтесанных бревен? Изба или крыльцо? Если крыльцо, то запятая не нужна. Если изба - то предложение корявое.

Следующий отрывок...

На крыльце незнакомая, но уже пожилая женщина что-то пронзительно кричала своим соседям на незнакомом языке. Ским подошел к ней и спросил:
- Не могу ли я отобедать в этом кабаке?
Собеседница еще раз что-то прокричала и позвала своего мужа. Высокий, но уже полноватый мужчина с черными густыми волосами и бородой посмотрел на юношу и добродушно произнес почти без акцента:
- Мальчик, чего тебе надо?
- Мне бы отобедать в трактире. Это ведь трактир?
- А то, давай за мной, - содержатель повернулся и поманил Скима за собой внутрь.- Садись на лавку.
Парень присел, а трактирщик деловито спросил:
- Супа, лепешек, овощей?
- Давай всего, и побольше!
- Деньги-то хоть имеются?

3.

На крыльце незнакомая, но уже пожилая женщина что-то пронзительно кричала своим соседям на незнакомом языке

В этом предложении две ошибки. Первая - стилистическая. Два раза слово "незнакомое".
Вторая - довольно забавная.
"Незнакомая, но пожилая"
То-есть незнакомые женщины - они молодые, а знакомые - старые А если незнакомая и пожилая - это требует союза "но"
4.

Ским подошел к ней и спросил:

Лучше избегать слов "спросил" и "сказал" - просто звучат. "Поинтересовался" было бы уместнее.
5.

- Не могу ли я отобедать в этом кабаке?

Интересно, только меня невыносимо бесит слово "отобедать" Поэтому можете это ошибкой не считать, скорее, это мое личное мнение...
6.

Высокий, но уже полноватый

Опять неуместное употребление союза "но".
Красный, но уже треугольный.
7.

Мне бы отобедать в трактире. Это ведь трактир?

Нет, это публичный дом.
8.

поманил Скима за собой внутрь

 
 
 

9.

Садись на лавку.

Хм... Вряд ли так говорят хозяева трактиров своим посетителям

10. ...
(продолжение следует 25.11.12)

Вот, пока что все, завтра продолжу